Табак

— Исключено. Тиссая выглядит почти оскорбленной. Она прищуривается, лед в ее глазах темнеет и крошится, а грудь высоко вздымается. Но даже упрямое поджатие узких губ не отменяет решения Йеннифэр, которая складывает руки на груди. — Тиссая, ты даже в коридор выйти не можешь, — Йеннифэр качает головой: — с нами будут все ученицы, а из старших магов только я, Трисс и Сабрина. Маргарите нужно сделать что-то связанное с поставками некоторых компонентов, поэтому она не сможет отправиться с нами. А Коралл, ну, она не в счет. Я тоже, кстати, не в счет, — Йеннифэр вздыхает, когда Тиссая отворачивается от нее к окну: — Ой, да ладно тебе, Тиссая. Я буду той, кто к чертям разнесет весь полигон для того, чтобы просто показать, на что способна магия. У нас просто нет достаточного количества людей, чтобы защищать еще и тебя. Последнее Йеннифэр произносит почти шепотом, но по напряженной позе и неестественно прямой осанке, она понимает, что Тиссая услышала ее слишком хорошо. — Меня не нужно защищать, Йеннифэр, — скептически, но вместе с тем с некоторой печалью ответила Тиссая: — Я могу за себя постоять. Йеннифэр делает шаг вперед, сжимая напряженные плечи Тиссаи руками. Она начинает легко и нежно массировать, чтобы старшая чародейка расслабилась хоть на секунду. Это помогает спустя пару движений, и тихий вздох срывается с губ Тиссаи. Йеннифэр останавливается, с любопытством вглядываясь в пронзительные глаза напротив. Тиссая поспешно отворачивается, прокашливаясь, и это вызывает в Йеннифэр улыбку. Она утыкается носом в распущенные волосы. За последние дни Йеннифэр часто так делала. Она не могла жить без цветочного аромата, который захватывал ее сознание каждый раз, стоило ей войти в личное пространство Тиссаи. Под руками ткань ночного платья Тиссаи почти не ощущалась, и Йеннифэр наслаждалась теплом ее кожи. — Я знаю, — соглашается Йеннифэр, бормоча куда-то в макушку Тиссаи: — я знаю это лучше всех, Тиссая. Мне не нужно доказывать, что ты сильная, умная и величественная женщина, потому что я знаю это. И я знаю тебя, поэтому, пожалуйста, дай мне позаботиться о тебе, хорошо? Тиссая вздыхает, принимая свое поражение, не видя при этом, как Йеннифэр нежно улыбается ей. — Я принесу завтрак, — говорит она, отходя назад: — у меня кое-что есть для тебя. Когда Тиссая поворачивается, на ее лицо выражение непонимания и смятения. Она открывает рот, чтобы что-то спросить, но Йеннифэр с заговорщицкой улыбкой протягивает ей сверток, который мгновение назад выудила из небольшого шкафа в углу комнаты. — Что это? — с любопытством спрашивает Тиссая, тем не менее, протягивая руку для… чего бы то ни было. — Это мой подарок женщине, которая восстановила свои силы, — размыто отвечает Йеннифэр: — Пока я буду в столовой, примерь его. Я думаю, что тебе оно подойдет. Тиссая прокручивает в голове множества вариантов того, что могло бы находиться в аккуратном свертке. Когда она поднимает глаза, Йеннифэр уже направляется к двери. — И не смей его менять, Тиссая, — громко заявляет Йеннифэр, взмахивая рукой: — на нем стоят заклинания, которые ты со своим нестабильным хаосом не сможешь разрушить. Она уходит с широкой улыбкой, оставляя Тиссаю наедине с неизвестным содержимым пергаментного свертка. Она хмурится, начиная рвать бумагу, а когда ее пальцы касаются плотного материала, а бумаги уже не остается, в ее глазах появляется нездоровый блеск. Но Йеннифэр, направляющая в сторону столовой, конечно же, не видит этого. По дороге она встречает несколько ранних пташек, в числе которых были и ее ученицы. Йеннифэр шикает на них, чтобы те не опаздывали и собрались ровно в то время, в которое у них должен был начаться урок. Трисс и Сабрина должны были переправить учениц с помощью порталов на южную сторону острова Танедд. На сколько Йеннифэр помнила, там была гористая местность, и она как нельзя кстати подходила для урока, который она собиралась дать. По итогу, она получила поднос с нарезкой сыра, ржаным хлебом и каким-то напитком, который пах ягодами и сладостью. Не имея возможности маневрировать с подносом в руках сквозь толпу просыпающейся Аретузы, Йеннифэр телепортируется успев скоординировать направление в самую последнюю секунду. Как бы ей не хотелось увидеть Тиссаю обнаженной, она все же считала, что для этого пока рано. Поэтому она оказывается прямо перед закрытой дверью, постучав носком своего ботинка. Йеннифэр фыркает, когда в ответ раздается звенящая тишина, разбавляемая отдаленными голосами магов и ее собственным дыханием. Она дергает головой, чтобы открыть ручку двери хаосом, и заглядывает внутрь. Поначалу она видит неясную фигуру в свете восходящего солнца. Ей приходиться прищуриться и протиснуться в комнату, положив поднос на ближайшую тумбу. — Тиссая… — произносит Йеннифэр, теряя дар речи. Тиссая оборачивается с легкой полуулыбкой, на щеках ее расцветает румянец и она прокашливается. Йеннифэр оглядывает женщину с ног до головы, прочищая горло. Она знала, что платье, которое оно видоизменила, считается великолепным, но на Тиссае оно превращается в шикарную подарочную упаковку, которая только раскрывает ее красоту. Плотная ткань на теле к низу превращалась в струящийся атлас, который тянулся за Тиссаей шлейфом. Йеннифэр делает судорожный вдох, когда Тиссая снова оборачивается. Ее спина обнажена до поясницы, а кремовая кожа будто бы светится. Она наклоняет голову, отмечая, что золотые украшения на плечах в форме листьев добавляют изящества ее образу. Волосы Тиссаи были распущены и убраны на одно плечо, и Йеннифэр подходит ближе. — Могу я помочь тебе с волосами? — спрашивает она. Тиссая молча кивает, позволяя тонким пальцам запутаться в ее каштановых локонах. Йеннифэр осторожно перебирала их, делая какую-то замысловатую прическу. Ей понадобилось некоторое время, чтобы собрать мягкие, но непослушные волосы Тиссаи в низкий пучок, оставляя несколько прядей. — Не убирай их, — хриплым голосом говорит Йеннифэр, прокашливаясь: — мне нравится, как это смотрится. — Я никогда такое не носила, Йеннифэр, — возмущается Тиссая. Тем не менее, Йеннифэр видит по выражению ее лица, что платье пришлось ей по вкусу. Молодая чародейка усмехается, кивая. — Конечно, — соглашается она: — но ты пойдешь со мной только в этом. К тому же, ты сейчас не исполняешь роль ректора Аретузы. Тиссая закатывает глаза, рукой проверяя надежность прически. Она не носила низкие пучки со времен ученичества Йеннифэр, и такая внимательность со стороны девушки теплом разливается где-то в груди. — Спасибо, что напомнила мне об этом, — говорит Тиссая беззлобно: — И неужели великолепная Йеннифэр из Венгерберга разрешила какой-то старой чародейке присутствовать на уроке? Йеннифэр в ответ смеется. Она разворачивает Тиссаю к себе, всматриваясь в лицо напротив. Тиссая выглядела великолепно не только из-за платья, которое ей очень шло, но еще и из-за того, что лечение принесло свои плоды. Она уже не выглядела такой бледной, в нее вернулась сама жизнь, и Йеннифэр была безмерно счастлива этому. Они некоторое время смотрят друг другу в глаза, прежде чем Йеннифэр прокашливается и отходит назад. Тиссая склоняет голову на плечо, с озорством прищуриваясь. На ее губах играет легкая улыбка, а затем она притягивает Йеннифэр к себе. Чтобы поцеловать ее, Тиссае приходится встать на носочки, но когда их губы встречаются, любой дискомфорт сразу же забыт. Йеннифэр первая разрывает поцелуй. Тяжело дыша, она проводит пальцами по щеке Тиссаи, и та сразу же льнет к этому прикосновению. — Пойдем, нам уже пора, — говорит Йеннифэр, еще раз касаясь губами Тиссаи: — я не могу позволить ректору опоздать. Тиссая закатывает глаза, но кивает. — И все же, мне кажется, что это платье подошло бы больше к балу, нежели к обычному уроку где-то в полях. Йеннифэр и Тиссая отправляются через портал, который первая открыла прямо в палате. Тиссая смотрит на нее недовольно, намекая, что они могли бы собраться вместе с остальными внизу, чтобы не тратить хаос, но Йеннифэр машет рукой на нее, говоря, что не хочет раньше времени портить себе настроение. Тиссая удивленно приподнимает брови, но ничего не говорит. Они берутся за руки и делают шаг в портал. Йеннифэр чувствует, как в ее лицо бьет приятный, соленый воздух, и сразу же ищет глазами Тиссаю. Та была немного позади, с любопытством осматриваясь, а когда нашла глазами учениц и остальных чародеек, приветливо полуулыбнулась им. Йеннифэр фыркает, а затем начинает хмуриться. Поодаль, рядом с Трисс и Сабриной, которые уже накладывали щиты, сидит Коралл, которая приветливо взмахивает ей рукой и едет целенаправленно к ним. Йеннифэр непонимающе оглядывается на Тиссаю, но та, кажется, уже понимает, что к чему: улыбается ей нежно и, может быть, немного нерешительно, направляясь к остальным. — Думаю, Йеннифэр, тебе выбрали соперника, — бросает она напоследок. Йеннифэр не успевает ничего сказать. Примерно на середине пути Тиссая и Коралл встречаются, перекидываясь несколькими фразами, и снова расстаются. Йеннифэр с тоской наблюдает за тем, как фигура Тиссаи удаляется, и почти разочарованно стонет, когда Трисс и Сабрина начинают осыпать новый вид Тиссаи комплиментами (конечно же, они кричат так громко, что Йеннифэр кажется, будто бы их можно было услышать из Аэдирна). Коралл тем временем поравнялась с ней, в ожидании наклонив голову. — Они слишком меня недооценивают, если вывели на бой калеку, — усмехается Йеннифэр. Коралл посылает ей недобрую улыбку, вскидывая руки. — Показательный бой, детка, но это не помешает мне надрать твою симпатичную задницу. Йеннифэр раздраженно цокает языком. Первое заклинание, которое она кидает в Коралл больше для того, чтобы прощупать почву. Ни для кого неудивительно, что рыжая чародейка просто отбивает его взмахом руки. Еще пара заклинаний, и между ними начинает искриться воздух. — Ты знала, что Вильгефорц пытался ухаживать за Тиссаей? — кричит Коралл, набирая скорость на своем кресле. Йеннифэр щурится, пытаясь метким броском каменной дроби сломать колесо, но Коралл создает вихрь, и камни отлетают в разные стороны. Ее кресло двигается слишком быстро, и Йеннифэр пытается увидеть нити хаоса, которые управляют им. Когда она их видит, то победно усмехается, разрывая одну из них своим лезвийным хаосом. Коралл кренится вбок, но вовремя успевает подставить воздушную подушку, чтобы врезаться в ее мягкость, а не в камни под собой, и зло оглядывается на Йеннифэр. — Уже не так остра на язык, да? — кричит Йеннифэр, скалясь. Где-то в стороне раздаются восторженные крики учениц, и Йеннифэр смотрит на них, надеясь увидеть и восторженную Тиссаю тоже. Но ее наставница стоит поодаль и холодно смотрит на их забавы. Йеннифэр хочет крикнуть что-то глупое, чтобы Тиссая улыбнулась, но именно в тот момент, когда она понимает, что, скорее всего, Тиссая даже тогда не улыбнется (ученицы рядом как-никак), в нее прилетает молния. Голубая и потрескивающая, она режет воздух со свистом, и Йеннифэр не успевает поставить щит. Она ловит заклинание своим торсом, то отбрасывает ее на несколько метров. Но даже сейчас, когда ее плечо простреливает адская боль из-за неудачной посадки, даже когда она еще не встала — ее заклинание готово и скрывается с ее уст. — Anain a veishme, aneinye a vol! Тиссая, вот кто реагирует быстрее всех. Еще на последнем слове она вытряхивает своей рукой нити хаоса, переплетаясь вокруг Коралл и образуя щит. Когда же Йеннифэр чувствует знакомую магию, ее глаза раскрываются, а руки вспахивают рыхлую почву для земляной стены. Но даже этих чар не хватает для того, чтобы полностью избавиться от мощи ее взрывного заклинания. Стена рушится с громким рычанием самой земли, а щит Тиссаи, шаткий и наспех сделанный, скручивается и распадается. Коралл таки отлетает на приличное расстояние, больше заботясь о том, чтобы сберечь свое кресло, накладывая в воздухе на него защитное заклинание. Йеннифэр встает с земли, отряхивая мокрые комья и грязь с платья, смотря только на приближающуюся Тиссаю. Та не выглядит слишком злой или довольной, скорее она выглядит, как должна выглядеть ректоресса Аретузы. Холодно и надменно. Она велит Трисс проверить Коралл, а сама направляется к Йеннифэр и раздраженно водит плечами. — Ты же знаешь, что использование такого заклинания могло навредить? — и ее вопрос больше риторический, потому что Йеннифэр не успевает ответить, а Тиссая продолжает: — твой контроль абсолютно на другом уровне, но даже тебе не под силу использовать хаос сейчас так, как и до Соддена. Йеннифэр хмурится. — О чем ты? — спрашивает она, раздражаясь. Тиссая делает пас рукой, и тот немногочисленный хаос, который был у нее, вплетается в хаос Йеннифэр, необузданный и разбросанный по всему импровизированному полю битвы. — Ты сама можешь это увидеть, — Тиссая немного смягчается, говоря, тем не менее, строго и нравоучительно: — твой хаос нестабилен, как и то заклинание, которое ты произнесла. Не нагружай себя так сейчас, даже если ты хочешь показать себя с лучшей стороны. К тому же, — Тиссая кивает в нетерпеливо топчущихся девочек поодаль: — они и так от тебя в восторге. Йеннифэр закатывает глаза, а Тиссая дает знак Сабрине. Та кивает и опускает щиты, чтобы в это же мгновение все девочки наперебой ринулись сразу к Йеннифэр, не обращая внимания на Тиссаю, которая тактично отступила на пару шагов. — Это было очень круто! — Да, леди Йеннифэр вы потрясающая! Йеннифэр отмахивается от их слов, но по ее самодовольному лицу нельзя было сказать, что она не прельстилась таким вниманием. Скоро к ним подходит Трисс и Коралл, которая двигалась на своем кресле теперь намного медленнее, чем некоторое время назад. — Не изображай из себя победителя, детка, — фыркает Коралл: — я бы и сама могла отразить твое заклинание, вдарив по тебе чем-нибудь посильнее какой-то хлипкой молнии. Йеннифэр и Тиссая переглядываются. Они обе понимают, что это вранье, а по нахмуренному и немного болезненному выражению лица Коралл стало ясно, что даже с их общими усилиями отдача дошла до рыжей чародейки. Они перекидываются еще несколькими фразами, прежде чем Трисс и Сабрина открывают два портала. Трисс ведет девочек к одному, говоря, что им всем нужен отдых и время для того, чтобы переварить увиденное, а Сабрина фыркает. — Тогда встретимся в столовой, — кивает она: — Йеннифэр, Тиссая, Коралл, нам тоже пора. Когда последняя чародейка заезжает в портал, тот захлопывается, оставляя после себя дымящую траву, руины и остаточный хаос, вибрирующий и потрескивающий. Когда они выходят из портала, который вел прямо в Аретузу, Йеннифэр чувствует слишком сильное давление на свою руку. Она с любопытством смотрит на Тиссаю, которая хватается за нее как за спасительную шлюпку и кажется бледной. Улыбка сразу же сползает с лица Йеннифэр, и она подхватывает старшую чародейку, удерживая ее за талию. — Я говорила не использовать хаос, — ее гневный шепот прямо на ухо Тиссаи только для того, чтобы Трисс и Коралл ничего не услышали: — ты ослушалась. Тиссая поджимает губы, но руку, тем не менее, не отпускает. — Я не должна слушаться чародейку, которая даже одно столетие не прожила, — говорит она немного раздраженно. Они продолжают идти за другими чародейками, отставая, чтобы Тиссая чувствовала себя немного увереннее. — А ты у нас старый и всезнающий маг, да? — издевается Йеннифэр: — Трисс! Мы с Тиссаей позже придем в столовую, хорошо? Трисс кивает, помогая Коралл передвигаться по витым коридорам, придерживая спинку ее кресла. Йеннифэр слышит отдаленные сетования на то, что она не скучает так по своим ногам, как по прекрасной татуировке яркой скалярии. У нее вырывается смешок, и, слава Богине, губы Тиссаю тоже растягиваются в расслаблении. — По крайней мере, она мыслит позитивно, — говорит она. Йеннифэр дергает головой. Черные локоны поднимаются волной и опадают на ее плечи неровным каскадом. — Да, может быть, — соглашается Йеннифэр: — но в бою она хороша. Тиссая переводит на нее заинтересованный взгляд, и Йеннифэр становится неловко. — Я не хвалю ее, — отпирается она: — просто говорю, что в Соддене она была полезна. Когда Тиссая становится на носочки — это новый любимый вид Йеннифэр. Она наблюдает за женщиной с нежной улыбкой и счастливо выдыхает, когда их губы находя друг друга, а руки переплетаются. — Я могла бы привыкнуть к этому, — шепчет Йеннифэр в припухшие губы. Тиссая разочарованно стонет, возвращая себе маску отчужденности, но Йеннифэр слишком хорошо читает ее эмоции, и вид озорных чертей в голубых глазах притягивает и завораживает. Они снова целуются, но на этот раз руки Тиссаи тянут Йеннифэр за ткань ее черного платья. — Властная. — А ты еще такой ребенок, — произносит Тиссая, а когда Йеннифэр раскрывает рот для очередной глупой и несуразной вещи, говорит: — нам пора, иначе нас будут искать. Йеннифэр выглядит почти оскорбленной, когда больше не чувствует тепла тела Тиссаи и мягкую ткань ее платья в своих руках. Она поворачивает голову, чтобы насладиться видом обнаженной спины, а затем спешит следом. Какой бы низкой Тиссая не была, ходит она все еще очень быстро, так что Йеннифэр со своими длинными ногами догоняет ее со сбитым дыханием. Тиссая посылает ей понимающий и немного насмешливый взгляд. Они входят в столовую вовремя. Вокруг уже мельтешат слуги с подносами и бутылками вина, и Йеннифэр видит Коралл за преподавательским столом. Там же сидят Трисс с Сабриной, беседуя чем-то. Ученицы собрались в небольшие кучки, что удивительно, не по классам. Йеннифэр щурится, когда видит знакомые лица, но не приветствует их, беря руку Тиссаи в свою и сжимая ту. — Что? — спрашивает Тиссая, нерешительно топчась на месте. Йеннифэр качает головой. — Пойдем, ты, наверное, уже соскучилась есть в присутствии кого-то. Этот комментарий заставляет Тиссаю закатить глаза, а Йеннифэр засмеяться с ее реакции. Они огибают несколько столов, ловя на себе любопытные взгляды учеников. Йеннифэр льнет к Тиссае всем телом, и пусть для учениц этот жест практически незаметен, то вот для старших чародеек, которые замолчали при виде них, все становится на места. Когда Йеннифэр садится за стол, Сабрина долго смотрит на нее, хмыкая. — Ты проиграла, Трисс, — говорит она с усмешкой. Трисс Меригольд, которая всегда осторожно высказывалась в присутствии ректорессы, сейчас ругается и отдает мешок с монетами из-за своего пояса Сабрине. Йеннифэр прищуривается. — Вы ставили на нас? — спрашивает она: — Сойдемся ли мы? Коралл опережает их всех, говоря: — О, нет, детка. Тут все ставили на то, что вы сойдетесь. С разницей во времени. Тиссая смотрит на Йеннифэр нечитаемым взглядом, а затем прячет свое лицо от любопытных взглядом за кубком с вином. Йеннифэр успевает заметить неровный румянец на молочной коже щек, к которым вернулся их здоровый цвет. Она улыбается, потешаясь с такой реакции обычно непрошибаемой ректорессы, но, тем не менее, находит это милым. Они сидят рядом, и Йеннифэр не упускает возможность воспользоваться своим «высоким положением», чтобы заглянуть в декольте Тиссаи. Когда она создавала платье, она помнила, что Тиссая никогда не носила большие вырезы, оставляя себя закрытой, и даже Йеннифэр со всей своей необузданностью не может нарушить это правило. Она вытягивает шею, чтобы полюбоваться длинной шеей и точенными скулами сверху, но Трисс кашляет, сразу же притягивая внимание своих коллег. — Извините, — говорит пунцовая чародейка, — Йеннифэр… Тиссая нам как мать… Йеннифэр закатывает глаза, пиная кого-то под столом. Определенно не Трисс, потому что гневный взгляд Сабрины направлен точно на нее.