Идущий Сквозь Время. Книга Первая: Начало Начал.

***

— Это плохая затея. Вы не только вытянули меня с грандиозной пьянки, но ещё и решили поиграть с тем, с кем играть нельзя, — недовольно произнёс Сангвин, сжимая свои губы. — А-ха-ха-ха-ха… Ой, да ладно тебе, друг мой праздный, не стоит говорить столь обидных слов. Херми может обидеться... — с печалью в голосе ответил Шеогорат, присутствовавший здесь только из-за интереса узнать, что же сделает Хермеус Мора, который прослыл в их кругах демоном знаний, садоводом людей и любителем скучных, по мнению Шеогората, книжек. — Я не опечален столь нелестной оценкой в свою сторону, ведь я, правда, делаю никогда ранее не существующее, не познающее, не являющееся, — провыл Хермеус Мора потусторонним голосом, находясь в воздухе в виде кляксы с плавающими внутри неё щупальцами. Тройка Даэдрических князей собралась вместе не просто так, а ради задуманного Хермеусом Морой экспериментом. О серьёзности его намерений говорит то, что он пустил в свой план двух других Даэдра. В любой другой ситуации это могло бы привести к ужасным последствиям, но ни Шеогорат, ни Сангвин не хотели вредить Хермеусу Море и его плану Обливиона. И нет, не потому что битва трех Даэдра может принести много проблем победителю, начиная от резко увеличившегося плана, заканчивая вопросами особенно настырных Даэдра - что же там делает их собрат? Пусть это и является частью причины, по которой Шеогорат и Сангвин ничего не предприняли, была и вторая. Им это было попросту без надобности. Первый спокойно развлекается с тем, что есть. Раз, в определенное время, восстанавливая свой план из-за буйства Джиггалака. К слову, уже совсем скоро должен закончиться очередной цикл, после которого План Безумия в очередной раз будет перестроен. Второму же не интересно ничего, кроме хорошей пьянки, что, учитывая постоянное увеличение его плана Несметных Царств Удовольствий, не заканчивается буквально никогда. Он с готовностью защищает своих последователей и свой план от посягательства других Даэдра, но отвлекаться от пьянки самому и нападать на кого-то? Спасибо, у Сангвина есть дела поважнее, чем столь примитивные действия. — Это радует, — без тени эмоции проговорил Сангвин. — Давайте уже приступим, у меня нет никакого желания оставаться в столь мрачном месте дольше необходимого. — Ток, эт самое....Хермеус, поделись-ка с читателями, что ты там задумал. — Прошу тебя, Шеогорат, не сходи с ума в моем плане больше необходимого, — протяжно обратил на названного внимание Хермеус Мора, глядя на него большим глазом, что плавал в центре его тела-кляксы. Все трое находились на одном из столбов в царстве Моры, где последнему с сожалением пришлось очистить столб от книг, перенеся их в другое место. Самое настоящее расточительство для него, но дело слишком важно. Вновь подумав о творимом эксперименте, Демон Знаний перевёл все свои маленькие и большие глазные яблоки на пентаграмму. А именно на лежащее в её центре тело гуманоида. Используя технологии и знания высокоразвитых рас, среди которых затесались даже двемеры и снежные эльфы, Хермеус Мора сотворил нечто, что не относилось к его личному плану Обливиона. Как бы ни был прост процесс зачатия гуманоидного существа, для Даэдра сделать живое тело без духовной составляющей было очень сложно. Сложности заключались в отсутствии души, в сочетании не сочетаемого, а также в полностью физическом теле. В чем же состояла проблема для тройки Даэдра? Во-первых: отсутствие знаний, ведь никогда ранее Даэдра и Аэдра не создавали полноценные физические субъекты. Были путешественники из будущего, было обучение драконьим словам, было создание полу магических существ, и вот теперь официально Даэдра смогли сделать полностью физическую оболочку. Во-вторых: тяжесть процесса формирования физического тела. Да, когда-то давно они сделали Нирн и населяющих существ. Но для этого потребовалась жертва Лорхана и много связанных между собой событий. А никак не три Даэдра, из которых только один имел к происходящему хоть какое-то отношение. И, наконец, в-третьих: их аспекты очень тяжело подходили для того, что они творили. Только лишь Шеогорат, отвечающий за безумие, мог тут как-то пригодится, но учитывая ветряный характер названного и его форменное безумие, Хермеус Мора не рисковал и ограничил влияние того в своём шедевре до минимума. Сам Хермеус Мора не мог использовать свои знания из-за первой причины. Легче всего пришлось в сотворении душевной составляющей. Они отдали частички своей сущности для формирования девственной души, которую они и поместили в пустующую физическую оболочку. Защитив душу от чужих посягательств и привязав к ней свои взоры, каждый из тройки Даэдра вместил в созданный сосуд что-то своё. Хермеус Мора выдал хороший магический источник и знания всех существующих в Нирне языков, с естественным пониманием и возможностью воспроизведения. Сангвин, пусть и понимая всю серьезность ситуации, сделал всё по-своему. Он дал телу полный иммунитет к ядам и отравам, но при этом сам яд для оживающей оболочки был подобен крепкому и распаляющему мёду. Шеогорат лишь улыбнулся, сообщив всем остальным Даэдра, что подарок будет ждать тогда, когда человек сам придет в его план Обливиона. Но при этом он все же отдал частичку своей сущности для формирования девственно чистой души. Соединив все три сущности воедино, Хермеус Мора с взглядом отъявленного тёмного хирурга вживил душу в пустующую оболочку, заполняя её и заставляя источник жизни и магии заработать. — Вот и всё-ё-ё. Мы создали его и оживили, мы дали ему знания, которые станут его основой в том жестком мире, в который он отправится… — мерно вещал Хермеус Мора, взгляд, направленный на оживающую мясную оболочку, напоминал... отцовский? Верно, по понятиям смертных, он теперь был самым настоящим отцом. Внезапно тело дернулось, потом ещё раз, и ещё раз. После третьего раза, тело замерло словно парализованное, а затем глаза резко раскрылись и начали смотреть вперед бессмысленным взглядом. — Оу, сынок, ты чего проснулся? — решил пошутить Шеогорат, подойдя со своей тростью к телу. — Ну ты и соня, тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Ну, ничего, ты не Нереварин, так что тебя выпустят отсюда без бумажек! — Шеогорат... Не заполняй мозг нашего творения бесполезной информацией... он должен быть полностью чист... — И бла-бла-бла... Ну ничего, я ещё успею повеселиться с ним. А теперь я, пожалуй, откланяюсь, мне нужно попробовать новые сорта вкуснейшего сыра! — быстро сменилась на лице Шеогората грусть, недовольство и в конце радость. Отойдя на пару шагов от тела и стукнув тростью о пол, он исчез в радужной вспышке. — Я, пожалуй, повторю его подвиг. Страшное ты дело затеял Хермеус... впрочем, я бы соврал, если бы сказал, что я не заинтересован, — раздались последние слова от Сангвина, после которых и он покинул Мору, оставляя демона знаний одного. Оставшись в одиночестве, гротескное тело Хермеуса Моры зависло над лежащим телом. Оно толком и не понимало чем является Хермеус Мора, но по какой-то причине оно его пугало, поэтому он и замер не желая пошевелиться, чтобы не навлечь на себя гнев этого... чего-то. Сам принц смотрел на своё творение с некой любовью. Всё же один из его экспериментов, входящий в малое число тех, что раньше никогда не делались. — Какой чистый... невинный... тебе будет казаться всё это сном, но знай, что на тебе лежит... вера и надежды трёх твоих отцов... будь сильным и помоги Тамриэлю не сгинуть в предстоящем пожаре... Слова хаотической массы оказались последним, что услышал лежащий на земле человек, перед тем как его глаза закрылись, и он уснул. Открыв глаза в следующий раз, безымянный мужчина уставился на ребёнка, что изучающее разглядывал лицо чужака. Заметив, что незнакомец проснулся, ребенок ой-кнул и отбежал от Безымянного. Спрятавшись в кустах и чуть разводя в стороны ветки, ребенок лесного эльфа всё с таким же интересом наблюдал за чужаком. Безымянный же, не провожая ребенка взглядом, поднял перед собой руку. Подержав её в поднятом положении и повертев в разные стороны, парень опустил её. Нащупав под собой мягкое полотно из мелкой травы, что смялась под его телом, Безымянный оперся о землю. Вот только он переборщил с силой, и резко поднявшись от одного толчка, от удивления не смог удержать равновесие и вновь упал, но уже лицом в траву. Не выдержал уже сам ребенок, начав громко и заливисто хохотать от такого представления: — Эй, Лаэль! — внезапно за её спиной раздался голос другого ребенка, что был старшим братом для той, что перестала смеяться и обернулась назад. — Ты чего тут смеешься, мама ведь говорила тебе держаться поближе к селению. Тут ведь недалеко место охоты прайда сенч-тигров! — Да ладно тебе, братишка Накиль. — отмахнулась от его предостережений Лаэль, показывая пальцем в ту сторону, куда она ранее смотрела. — Я тут такое нашла, ты даже не представляешь! — Ох боги охоты… что ты там нашла?! — недовольно спросил у сестры Накиль, подойдя к кустам и не собираясь скрываться, в полный рост посмотрел на раскинувшуюся поляну. — О-ох... п-полуголый... альтмер?! — завопил уже парень, растерявший всю свою браваду и старшинство, с таким же интересом как и сестра глядя на альтмера. — Ага! Я так и знала, что тебе тоже будет интересно! Наверняка кто-то из деревни его ограбил, ну и решил оставить на месте. — Да не может такого быть, у нас же староста сказал, что нельзя оставлять тех, кого ты ограбил, прямо так, на месте! — возразил парень своей сестренке, после чего набравшись смелости, вышел из кустов и пошёл в сторону чужака, который с непониманием трогал землю и растирал мелкую траву в своих ладонях. — Эй, как тебя зовут? Отвлекшись от разглядывания травы, альтмер поднял голову и уставился на Накиля. И мальчику удалось рассмотреть незнакомца - типичный высокий рост для представителей их расы, заостренные уши, очень хорошая мускулатура, желтоватая кожа и такие же зрачки. Волос у альтмера не было, а была лишь странная татуировка, состоящая из квадратов и палочек, идущая от лба альтмера вниз к его груди. — Зовут... меня? — переспросил альтмер, и его голос был столь плох, что Никелю и наблюдающей Лаэль стало казаться, будто высокий эльф говорит впервые жизни. Настолько его голос хрипел и был непривычно ломанным. — Я… я не знаю? — Братик, мне кажется, его не ограбили, — шепнула на ухо своему брату Лаэль. — Да, мне тоже так казаться начинает. — так же шепнул он своей сестре, после чего уже громче обратился к альтмеру. — Эй, тебе же нужна помощь. Пойдём с нами в деревню, там тебе знахарка и староста помогут! Он не боялся альтмера. Пусть те и были высокомерными засранцами, которые ни с кем не считались, но сейчас насколько он знал, конфликтов с альтмерами у лесных эльфов не было. Никель видел перед собой не типичного эльфа, а всего лишь побитого и непонимающего что происходит путника. Да и мама ему говорила, что не все высокие эльфы плохие, вот ему и выдался шанс убедиться в этом лично. — Ам… Помощь…? — вновь переспросил альтмер, будто пробуя на вкус это слово. — Х-хорошо… помощь хорошо… Вновь попытавшись подняться, альтмер также как и в первый раз резко вскочил, но на этот раз сумел удержаться и не завалиться обратно на спину. Прижимаясь ногами к земле, он сделал первый шаг, второй, третий. Поняв, что он не падает и может идти, Безымянный под тихие смешки и улыбки медленно подошел к детям. При этом он понял, что был намного выше детишек, а они были ему чуть выше колен. Сзади же к нему подошла Лаэль, которой пусть и было смешно, но она не могла смотреть на страдания, особенно когда могла помочь. Все же она будущая целительница, а раз так, то она ОБЯЗАНА помогать попавшим в беду. Естественно, если только на неё не нападают с целью убийства или грабежа. Придерживая альтмера сзади и помогая ему лучше стоять на ногах, детишки повели этого интересного и странного незнакомца в деревню.