The heart wants what it wants

…В палате было тихо, так что поначалу даже казалось, будто Ши Мэй спит. Чу Ваньнин подошёл к койке вплотную, вглядываясь в осунувшееся бледное лицо и плотно сомкнутые веки. Он бывал в этой больнице и раньше, когда Мо Жань получил ушиб, на этаже травматологии. Здесь же, в кардиологическом отделении, в коридоре практически никого не было, и лишь редкие медсёстры и врачи бесшумными белыми призраками просачивались в изолированные палаты. — Ты пришёл, — голос Ши Мэя, мягкий и текучий, вырвал Ваньнина из оцепенения. — Спасибо. Чу Ваньнин нерешительно застыл, не зная, что ему делать дальше. Он уже говорил с врачом о состоянии Ши Минцзина, и тому, как выяснилось, были противопоказаны любые волнения и нагрузки. Притом, неизвестно, как давно всё это длилось, а вопрос о том, как он себя чувствует, был неуместен — у Ши Мэя был порок сердца. И Ши Мэй об этом отлично знал. — Ты принёс мне угощения? — продолжил Ши Минцзин, видимо, заметив, как неловко Ваньнину. Его глаза были полуприкрыты, однако от него не ускользнула коробка в руках преподавателя. — Это танхулу и зефир в шоколаде? — Я не знал, что тебе нельзя сладкого, — Чу Ваньнин поспешно спрятал наспех купленные сладости за спину. — Прости. — Ерунда, — Ши Мэй улыбнулся, и лицо его, ужасно бледное, порозовело, — я не придерживаюсь строгой диеты, к тому же — они от тебя. Оставь их. Чу Ваньнин поначалу хотел не послушаться, но затем вспомнил о том, что пациента нельзя волновать, а потому действительно положил коробку на прикроватный столик. — Мне жаль, что наша встреча сегодня проходит таким образом, — снова заговорил Ши Мэй. — Я раздобыл для нас билеты на оперу, и хотел сделать тебе сюрприз, но здоровье меня окончательно подвело. — Вчера вечером ты писал, что плохо себя чувствуешь, — кивнул Ваньнин. — Почему сразу не обратился к врачу? — А смысл? — Ши Мэй коротко рассмеялся, его светло-зелёные миндалевидные глаза сощурились, и Ваньнин вопреки доводам рассудка и внутреннему желанию сохранять спокойствие ощутил, как накатывает злость. — Смысл?!.. — он сжал челюсти, останавливая поток непрошенных слов, которые готовы были уже сорваться с языка. Ши Мэй не просто не ценил свою жизнь — он рисковал ею, выбрав профессию, не совместимую со своим состоянием здоровья. Он возглавлял, мать его, пресс-службу полиции! Совсем недавно, когда они отмечали повышение Ши Минцзина, Ваньнин спросил у него, как он видит своё будущее, и Ши Мэй ответил, что не может быть с человеком, которого любит — неужели всё дело было в его болезни?.. — Не делай такое скорбное лицо, дорогой учитель. Это всего лишь пролапс митрального клапана, хоть и довольно запущенный. Меня ещё рано хоронить. — Ты буквально потерял сознание на работе, — напомнил Чу Ваньнин мрачно. — Не впервые. — …… — Ваньнину было нечего ответить на такое заявление. Он злился, что Ши Мэй пытается делать вид, будто с ним всё в порядке. Казалось, он держит Ваньнина за полного дурака. — Я рад, что ты пришёл, — снова поблагодарил его Ши Мэй, пытаясь снизить градус напряжения и задобрить. — Мой старший брат вечно занят, а двоюродная сестра не в городе, так что ты единственный, кто мог помочь мне разобраться с документами и страховкой. Я не знаю, что делал бы, если бы ты не приехал. — Ты действительно попросил врачей сообщить именно мне, что ты попал в беду? — Ваньнин в конце концов сдался. — Среди всех имён ты назвал моё? — Да, — Ши Мэй теперь отчего-то смотрел в сторону и не торопился давать какие-либо объяснения. Странное болезненное чувство охватило Чу Ваньнина, но он не торопился отвечать на вопрос, отчего ему внезапно сделалось так тяжело на сердце. Он знал, что, скорее всего, если бы что-то случилось с ним самим, он бы наверняка попросил сообщить об этом именно Ши Мэю, но было ли это справедливо по отношению к нему, особенно учитывая его состояние здоровья? Сколько раз он пользовался дружбой с Ши Мэем, чтобы раздобыть нужную информацию, или просто залечить сердечные раны, когда попросту не мог оставаться один, а Мо Жань его бросил?.. Он даже имел неосторожность переспать с Мо Жанем, прекрасно зная, что Ши Мэй с ним раньше встречался… Ему внезапно стало стыдно. Он должен был быть более внимателен к человеку, которого называл своим другом — человеку, который, очевидно, ценил его, и был таким же одиноким, как и он сам. — Ваньнин? — окликнул его Ши Минцзин. — Я не хочу тебя задерживать, но я хочу, чтобы ты кое-что знал… — он поманил Ваньнина к себе рукой, призывая наклониться ближе. Чу Ваньнин не понимал, в чём могла быть причина, потому что они с Ши Мэем были одни в палате, и дверь в коридор была плотно закрыта. Вряд ли кто-то действительно стал бы их подслушивать. Несколько секунд он колебался, но затем всё же оперся на койку, позволяя Ши Мэю перейти на шёпот. Ладонь Ши Минцзина в этот момент перехватила его предплечье и резко потянула на себя, заставляя преподавателя Чу едва ли не упасть сверху. Прикосновение ледяных пальцев оказалось пугающе сильным. Ши Мэй смотрел ему прямо в глаза, и от осознания, что их лица находятся так близко друг напротив друга, Ваньнину стало некомфортно. В нос ударил резкий запах лекарств, вызывая нервозность. — Берегись Мо Жаня и семьи Хуа, — Ши Мэй говорил беззвучно, только его бледные сухие губы шевелились. Ваньнин наверняка бы ничего не различил, будь он хоть немного дальше. Пальцы Ши Мэя наконец разжались, позволяя ему отстраниться, но Ваньнин был так ошеломлен, что сделал это не сразу. Он продолжал вглядываться в бледное лицо Ши Минцзина, ожидая, что тот скажет что-нибудь ещё. — Молчи, — прошептал Ши Мэй едва слышно, удерживая взгляд Ваньнина. — Больше ни слова об этом. Чу Ваньнин кивнул, чувствуя, как все слова разом пропали. Он понятия не имел, как реагировать на услышанное, и только его сердце испуганно колотилось где-то в горле. Он видел дело, в котором Мо Жань был фигурантом, и Ши Мэй знал об этом — почему Ши Минцзину потребовалось предупреждать его снова?.. — Я так устал, — сказал Ши Мэй уже громче. — Тебе не стоит задерживаться у меня, к тому же часы посещений скоро закончатся. — Хорошо, — Чу Ваньнин кивнул, давая понять, что всё услышал. — У тебя ведь есть здесь телефон? Пиши мне в любое время, если тебе что-то понадобится, хорошо? Я приеду. — Спасибо, — Ши Минцзин улыбнулся, но глаза его оставались серьёзными. — За всё. Чу Ваньнин растерянно кивнул, понимая, что он должен идти. Некстати вспомнилось, что он должен был встретиться с Мо Жанем после пар, а время уже было вечернее. К тому же, после очередного предупреждения Ши Мэя, он уже не был уверен, что соглашаться было правильным решением. *** Ваньнин решил не возвращаться в университет и сразу ехать к себе домой. Написал Мо Жаню короткое сообщение с извинениями — этого должно было хватить, чтобы объясниться. На улице уже стемнело, так что вряд ли студент Мо ждал его на кафедре. По дороге Ваньнин зашёл в продуктовый и купил несколько пачек хлопьев, зелень, лапшу, замороженные овощи и соевое молоко. Весь день он провёл на ногах, но так толком ничего и не ел с самого утра, а ночь и события дня так вымотали его, что он едва держался на ногах. Совершенно точно он не ожидал встретить студента Мо снова в этот же день. Поднимаясь на лифте на свой этаж, привычно звенел ключами в кармане, вполголоса напевая мелодию, только что услышанную по радио. Смотреть по сторонам не было никакого смысла — его соседи наверняка уже давно вернулись с работы и отдыхали, это был респектабельный жилой комплекс, где недвижимость могли арендовать только люди со стабильной историей доходов и занятостью. Дойдя до дверей, он привычно поставил пакет с едой на пол, и, перехватив ключи, неожиданно почувствовал странное волнение, как если бы за ним кто-то пристально наблюдал. В следующую секунду кто-то с силой толкнул его лицом в дверь, оглушая. На мгновение перед глазами Ваньнина поползла чернота, и он запоздало понял, что сползает вниз. Между тем, неизвестный грабитель уже перехватил его ключи и возился с замком. Чу Ваньнин набрал в лёгкие побольше воздуха и сделал единственное, что мог в этот момент, потому что силы его действительно были на исходе. Он закричал. — На помощь!.. Грабитель заткнул его рот ладонью, вдавливая в стену, но было уже поздно. Кто-то из ответственных соседей уже шумел за соседней дверью. — Господин Чу? Это вы? Всё плыло словно в тумане, но в то же время Ваньнин в какой-то момент сумел уловить знакомые дешевые электронные часы на запястье нападавшего — точно такие же, как носил Мо Жань. Он растерянно моргнул, теряя драгоценные секунды, которые мог бы использовать, чтобы вырваться. — Господин Чу?.. — продолжал допытываться сосед из-за двери, и Ваньнин заставил себя расслабиться, давая Мо Жаню понять, что не собирается больше ничего предпринимать. Пусть он и не видел лица своего студента, потому что тот находился за его спиной, он был уверен, что это был именно студент Мо — он узнал бы его намного раньше, если бы не был таким уставшим. — Без глупостей, — голос Мо Жаня прозвучал над самым его ухом. — Закричишь снова, и я тебя вырублю. Чу Ваньнин кивнул, давая понять, что согласен вести себя разумно. Он не знал, почему Мо Жань напал на него, это не имело никакого смысла — и ему совершенно точно не было нужно лишнее внимание. Мо Жань разжал ладонь, позволяя ему говорить, и Ваньнин наконец смог откликнуться: — Всё в порядке, я просто испугался. — Вам точно не нужна помощь? — продолжал допытываться сосед. — Я могу позвонить консьержу или вызвать полицию… — Нет, не нужно! Всё в порядке, — Ваньнин был рад, когда Мо Жань наконец сумел открыть его замок. — Простите за беспокойство, и хорошего вечера! В следующую секунду они с Мо Жанем оказались в коридоре его квартиры, и Чу Ваньнин привалился к стене, чувствуя, что едва держится на ногах. Его мутило от пережитого страха, а в голове всё смешалось. Мо Жань закрыл дверь и, поставив пакет на столик, молча обхватил Ваньнина за плечи. — Что с тобой? Он казался всерьёз обеспокоенным, хотя буквально пару минут назад вёл себя как настоящий псих. — Ничего, я просто очень устал и ничего не ел, — Чу Ваньнин поднёс ладонь к уху, потому что в голове всё ещё противно звенело. — Я не ожидал, что это будешь ты. — А кого ты ожидал увидеть? — Мо Жань выглядел злым, но затем его лицо наконец смягчилось. — Прости. Это был идиотский вопрос. — Хорошо, что ты это понимаешь, — Чу Ваньнин вздохнул. — Тебе не обязательно было налетать на меня из-за угла. Если бы я не был в таком состоянии, я бы мог тебя покалечить. У меня есть электрошокер. Мо Жань усмехнулся, но глаза его не отрывались от лица Ваньнина, словно он всё никак не мог на него насмотреться. — Если бы ты знал, что это я, ты бы не прогнал меня, едва завидев? Разве сегодня вечером ты не сбежал от меня, хотя обещал дождаться? — Ши Мэй попал в больницу. Я был у него, — Чу Ваньнину пришлось объясняться, хоть он этого и не хотел. Он не стал отвечать на вопрос прямо, потому что сам не знал на него ответа — после того, что сказал ему сегодня Ши Мэй, действительно ли верил он Мо Жаню настолько, чтобы беспрепятственно впускать его к себе в дом? И не поздно ли об этом было думать, учитывая, что он уже пустил его к себе в постель?.. — Это правда, что вы встречаетесь? — неожиданно спросил Мо Жань, и на этот раз его вопрос действительно шокировал Ваньнина. Несколько секунд он просто молчал, глядя на Мо Жаня в упор, не понимая, с чего он вообще всё это взял. Затем вспомнилась прошлая ночь, и то, как Мо Жань спрашивал, есть ли что-то между ним и Ши Мэем — но, похоже, так ничего и не услышал, потому что тестостерон ударил ему в мозг. — Нет, — Чу Ваньнин покачал головой, понимая, что должен снова об этом сказать. — Ши Мэй — мой друг. Я знаю, что между вами есть недоразумения, но я не откажусь от него только потому что он твой бывший и он тебе не нравится. — А фото в журнале? — Мо Жань нахмурился. — Ты позволял ему прикасаться к себе. Ты… — Он поправлял на мне одежду, Мо Жань, — оборвал его Ваньнин, понимая, что их разговор уже переходит все границы абсурда. — Это просто фото, а у Цзян Си злой язык. Я не знаю, почему я вообще должен объясняться перед тобой — я был тебе не интересен, ты спал с другими людьми. С мужчинами и женщинами. Чего ты хочешь от меня?.. — Ты ревновал? — Мо Жань!.. — Чу Ваньнин чувствовал, что закипает. — Между нами нет отношений! Ты… ты ушёл от меня в прошлый раз. Бросил меня. Дал мне понять, что я тебе не интересен. Ты думаешь перед тем, как задаёшь вопросы? — Я ушёл, потому что не хотел подвергать тебя опасности, — Мо Жань вздохнул. — На Сюэ Мэна напали, и я решил, что мне стоит держаться от тебя подальше ради тебя же. А затем я узнал, что ты, оказывается, влез в расследование, ничего мне об этом не сказав. Думал, ты предал меня. Использовал… В коридоре повисла тишина. Чу Ваньнин видел, что Мо Жань не лжет — это читалось на его лице, в его глазах, в его голосе. Он бы почувствовал обман, если бы Мо Жань хотел его обмануть. Он не знал, что и думать, потому что то, как Мо Жань себя вёл с той ночи, как на Сюэ Мэна напали, не поддавалось никакой логике. Казалось, всё это время Мо Жаню просто доставляло удовольствие причинять ему боль, появляясь в его жизни из ниоткуда и уничтожая его самооценку, выводя его из равновесия только затем, чтобы унизить его, используя Ши Мэя, людей на корпоративе, и прочие предлоги. Чу Ваньнин чувствовал себя морально уничтоженным все эти несколько месяцев. Он пытался собрать себя по крупицам, хотел отдалиться — но всякий раз был вынужден продолжать терпеть присутствие Мо Жаня в своей жизни. Правда заключалась в том, что Мо Жань всё никак не шёл у него из головы — и всё это время Чу Ваньнин продолжал считать его мудаком. Возможно, Мо Жань и был мудаком — но, похоже он действительно верил в то, что в самом деле таким образом защищает Ваньнина?.. — Я спал с мужчинами, похожими на тебя, — признался Мо Жань, и Ваньнин почувствовал тошноту. Он не знал, что на это ответить — это было слишком отвратительно. Мо Жань считал, это должно было ему польстить? Зачем он вообще об этом сказал?.. — Ты ревновал меня? — снова спросил Мо Жань тихо, и Ваньнин не выдержал. Он ударил его по лицу, чувствуя, что, если тот скажет ещё хоть слово, он просто рассыпется на части. Он не хотел больше слышать эти оправдания — казалось, в голове его замкнуло. Перед глазами стояла тёмная пелена. Мо Жань отшатнулся, закрывая ладонью нос. В воздухе разлился запах крови. — Я не ревновал тебя, — Чу Ваньнин едва держался, чтобы не повышать голос, потому что боялся, что впадёт в ярость, или, что ещё хуже, у него начнётся истерика. — Между нами ничего не было и нет. Ты можешь делать со своей жизнью всё, что угодно. Я переспал с тобой вчера, но мы друг другу никто. Да, нам было хорошо вместе. Не более того. Он выдохнул, когда договорил, чувствуя облегчение. Душа его по-прежнему была не на месте, но по крайней мере так он мог ощущать снова пол под ногами. Он не хотел этих отношений, потому что Мо Жань со своей откровенностью легко мог разбить ему сердце и даже этого не заметить. Если его слова сейчас заденут Мо Жаня и заставят его уйти, он будет страдать — но куда хуже будет, если Мо Жань останется. — То есть, у тебя никого нет, — уточнил зачем-то Мо Жань, но замолчал, почувствовав на себе убийственный взгляд. — Я дам тебе лёд, — Чу Ваньнин подхватил пакет с продуктами и отправился в кухню, потому что больше не мог выносить этот разговор. Он ненавидел себя за то, что не мог выпроводить Мо Жаня, и в то же время чувствовал странное воодушевление. Возможно, он был психически болен, потому что то, что Мо Жань, похоже, решил остаться, вопреки здравому смыслу, заставляло его сердце трепетать. Мог ли он в самом деле влюбиться в Мо Жаня? Неужели предупреждений Ши Мэя и всего, что происходило в последние несколько месяцев, оказалось для него недостаточно, чтобы остановиться?..