Проклятая кровь

      На светлой, почти белой коже, следы стекшей по губам, засохшей крови. Она не раз видела, на своем теле капли чужой, алой, биологической жидкости. Теперь она могла чувствовать все то, что испытали, ее жертвы. Женщина не осознает что эта темно-бордовая кровь, принадлежит ей. Потрясающий вид, это выглядит красиво. Обнимает себя руками за плечи, сидя в сыром прохладном помещении, она уже давно не видела ненавистного ею солнца и любимого света луны.       Кажется леди утратила чувства, но по какой-то причине, по испачканным от слезных дорожек щекам, стекают новые. Мученица прикрывает глаза, ощущая как намокают ресницы и нежная кожа лица. Тело женщины немного дрожит от сквозняка в помещении, холодного каменного пола. Короткое черного цвета платье, футляр, на бретельках, обрамляющее ее тело, слишком прохладное для такого, забытого богом места. Она измучена и до сих пор живет, цепляется за жизнь, знает что многое способна пережить.       Ее каштановые прежде шелковистые, вьющиеся и длинные по пояс волосы, спутаны, испачканы грязью и кровью. Нет чувства жалости о содеянном, жалеет о другом, что не хватило мудрости, избежать подобной участи. Даже малейшая ошибка может понести за собой последствия, и теперь она убеждена в этом. Всего одна ошибка. Ей начинает казаться словно в любой момент, нить жизни оборвется.       Она сходит с ума из-за прочувствовавшего на себе непростительного заклинания «Крициатус». Прижимается к холодной, каменной стене спиной, открывает свои голубые как лед глаза, коротко оглядывая темницу, прежде чем вновь закрыть их и погрузится в бессознательное состояние. «Лиадэйн» голос в голове, принадлежавший ее покойной бабушки, взывает к ней. Леди глубоко погружается в воспоминания о прошлом, теряя самообладание над своим телом.

Магическая Британия. 1938 год.

— Лиадэйн, подойди — пожилая женщина сидящая в кресле, у подожженного камина, поманила девочку своей худощавой рукой, веля той сесть рядом с ней. Затем, указала на стоящее рядом, свободное, кресло, которое было идентично тому, в коим мадам сидела сама. Ее колени были укрыты, невзрачным, темным пледом. Эту женщину, нельзя было назвать красивой, в своем молодом возрасте она выглядела не лучше, чем сейчас. У нее всегда был весьма строгий взгляд, худое лицо, темные собранные в пучок волосы, которые сейчас уже, были наполовину седые, бледная, почти белая кожа. И порой рассказывая, о важности чистоты крови, она становилась пугающей. Старуху звали Арин Мракс, она была младшей сестрой Марволо Мракса и Оминиса Мракса. У нее было еще пару сестер и братьев, имена которых она упоминала в рассказах, для того чтобы, ее внучка, по имени Лиадэйн Мракс, хорошо знала генеалогическое древо их рода. Арин была матерью отца девочки, которую после его смерти, ей пришлось растить одной. — Да, бабушка — ответила Лиадэйн, подойдя ближе и опустившись в кресло. Девочка уважала свою бабушку, и во всем слушала ее наставления, подходила к ней по первому ее зову, даже если это было незначительно.       Язык змей которым могли владеть потомки Салазара Слизерина, широко использовался внутри семьи. Родственники передавали друг другу информацию на языке, который никто другой не мог понять, для того что бы сохранять конфиденциальность внутри своей рода. — Пришло время, мне рассказать тебе, еще одну историю о Салазаре Слизерине — голос пожилой женщины звучал подобно шипению гадюки, особенно когда она говорила на парсултанге, а она, только на нем и говорила.       Девочка принялась очень внимательно слушать, в своем юном возрасте, она уже знала что должна запоминать каждую деталь, ведь в будущем, будет передавать историю семьи, своим потомкам. Сама Лиадэйн была очень красивой девочкой, она унаследовала прекрасную внешность от матери. Имя которой не упоминалось в стенах дома, после смерти.       Лиадэйн обладала каштановыми вьющимися волосами, голубыми как лед глазами, у нее было милое кукольное личико, вздернутый носик, соблазнительная родинка под нижней губой и небольшие, пухлые, губы бантиком. Этим вечером на ней было надето платье, изумрудного оттенка, свет от огня, касался ее волос и выглядели они точно золото, при таком слегка мрачном освещении. Арин оглядывала свою внучку, и всегда обращала внимание на родинку под ее нижней губой, что находилась, ближе к ямочке на щеке. Точно такая же родинка, была и у отца Лиадэйн, и это навевало Мадам Мракс, воспоминания о прошлом. Здесь, в гостиной, на мягком, но таком же старинном, как и кресла у камина, диване. Лежал большой черный питон, он мирно спал. Этот змей когда то был питомцем Киана Мракса, отца девочки, теперь он лучший друг и товарищ, для юной наследницы Слизерина. — Это место, называют «тайная комната» — произнесла старуха, девочка сразу же уловила ее слова, осознав что до этого, она пропустила какую то часть рассказа мимо ушей. — Тайная комната? — переспросила шатенка, она взглянула на бабушку, своими выразительными глазами. Голос Лиадэйн на парсултанге звучал, словно шипение маленькой кобры. — Да. Комната которую Салазар Слизерин построил под Хогвартсом, она совсем не выдумка, дитя мое. Эта комната существует и только мы, истинные потомки, знаем что это так. Мой дедушка, Корвин Мракс, видел ее собственными глазами, а затем передал это знание нам, своим потомкам — Арин порой рассказывала ошеломляющие истории, в которые трудно было поверить, но «Лиа», сокращенно от «Лиадэйн» верила. Она верила каждому слову сказанному бабушкой, ведь больше у нее никого не было, кроме конечно же, черного змея, которого звали Люцерис. — Когда я вырасту, то найду тайную комнату и открою ее — уверенно произнесла девочка, услышав ее слова, даже змей проснулся, подняв свою голову, глядя в сторону бабушки и внучки. — Лиа, тайная комната запечатана не просто так, ее нельзя открывать— прошипел черный питон, смотря на девочку. — В тайной комнате, Салазар Слизерин спрятал Василиска, поэтому ее и не стоит открывать — добавила Мадам, ее взгляд стал еще более серьезным, когда она посмотрела на свою внучку. — Но если ты решишь убить всех маглов, Василиск лучшее оружие, против грязной крови… — впервые, Лиа, видела как появляется легкая улыбка на лице Арин Мракс и она запомнила это выражение лица на всю свою жизнь, эта ухмылка выражала какое то внутреннее удовлетворение, настолько сильно, пожилая дама ненавидела волшебников не чистой крови. — Убить маглов... — пробурчала девочка себе под нос, она задумалась на некоторое время, но бабушка вывела ее из собственных мыслей. — На сегодня достаточно историй. Отправляйся спать, уже поздно. — Произнесла Мадам Мракс, взглянув на свою внучку, которая в тот час же, поднялась с кресла. — Доброй ночи, бабушка — когда она говорила, ее голос был очень спокойным и сдержанным. Пожилая дама воспитывала внучку в строгости.       Лиадэйн направилась на второй этаж, по деревянной лестнице, ступеньки которой поскрипывали под ногами. Она скрылась за дверью, в свою небольшую спальню. Девочка была самостоятельной во многих делах, хотя в возрасте одиннадцати лет, ей еще нужна была материнская забота и любовь, которой она была лишена. Красавица спать не спешила, она разглядывала себя в зеркало, сидя за столиком и любовалась своим отражением. Уже сейчас, Лиадэйл понимала, что не хочет никогда расставаться со своей внешностью. Иногда она видела в отражении зеркала, лицо своей матери, Сибиллы Сейр, чье имя запрещалось произносить в доме.       Шатенка проводила подобный обряд каждый вечер перед сном, она влюблялась в свою прекрасную внешность. Расчесывая волосы на ночь, она думала о том, какой день ожидает ее завтра. Завтра, она отправится в косой переулок, что бы приобрести все необходимое для учебы в Хогвартс.