Расхищая кланы

      У таланта Джаспера насчитывалось много применений: будь то успокоение, вызывание или подмена чувств. Зачастую он не оставлял жертве иного выбора, кроме как плясать под его песню, в то время как Джаспер, словно кукловод, дёргал за нужные ниточки. Ну, а когда пацифистский подход не работал, что ж, вампир был только рад добиться своего силой.       Иными словами, Джаспер умел быть убедительным, — в особенности когда очень-очень того хотел. Поэтому, когда Уитлок хитро выждал подходящий момент, — или же подходящий эмоциональный фон — и заявил Карлайлу об отъезде из Форкса на неопределённое время, тому оставалось лишь развести руками, дать несколько наставлений, да взять обещание о хорошем поведении и строгом вегетарианстве. Не сказать, что решение далось легко отцу семейства, — не проходило и дня без беспокойства за вспыльчивость Джаспера и его нестабильные аппетиты — но Карлайл не мог отрицать видимые улучшения, которые произошли в приёмном сыне за последние месяцы.       То были дела семьи, в которые Алекто никак не лезла. Помимо Джаспера и редких исключений, вампиры, кланы, и их межличностные отношения до сих пор оставались для неё той областью, с которой совершенно не хотелось соприкасаться.       «Мне бы пережить зимнее уныние», — январь принёс с собой многодневные ледяные дожди и снежные метели, гонимые рваным ветром со стороны беспокойного Салишского моря. Темнота и без того опускалась на американский городок раньше четырёх часов дня, а вместе с циклонами он практически не выходил из зимнего мрака.       Стужа загоняла Алекто в стены дома, в тепло, уют… и компанию Джаспера. Уныние непогоды совершенно не брало его. Прогонялось оно и мелодией его акустической гитары, и вкусом приготовленного им бананового пудинга. «Это будет лучшая зима в моей жизни», — заключила безмятежная Алекто, кутаясь в связанный за осень плед и тиская пушистого кота, в то время как по дому витал аромат молочной ванили, потрескивал огонёк камина и разносились гитарные струны.       И жилось бы ей спокойно, если бы благородный майор не продолжил придерживаться своего решения повременить с переходом на более интимные отношения. Это пробуждало в девушке потребность… пошалить, прощупать границы его целибата.       «Настолько ли у него сильная выдержка?» — задалась она вопросом, планируя серию проверок.       Алекто вела себя глупо. Как американская старшеклассница ромкома, которая старалась привлечь к себе внимание нелепыми уловками: яркой помадой, откровенным декольте и провокационными наклонами за постоянно падающими на пол предметами.       Подобные проверки Джаспер, конечно же, проходил. Он то делал вид, что не замечал её ребячества, то присоединялся к ним, например, нарочно заводил руки за голову и напрягал бицепсы, выставляя весь свой широкий торс напоказ, то нырял ладонью под свитер, чтобы якобы почесать пресс, а на самом деле дразняще обнажить его.       Такие моменты заканчивались «ничьей» — чаще неудовлетворённостью Алекто.       Тогда неугомонная решалась на следующий уровень провокации: сначала завлекала Джаспера в невинный поцелуй, который довольно скоро переводила в горячий секс языком. В подобные моменты выдержка вампира трещала по швам, и он поспешно ретировался, бормоча самые несуразные оправдания.       Но вскоре нашёлся и запрещённый приём, к которому Алекто стала постоянно прибегать, стоило ей прознать о его стопроцентной эффективности. Когда девушка возбуждала себя прикосновением к интимным местам, Уитлок зверел. Он яростно отбрасывал все свои занятия, так, что всё вокруг крушилось, и шёл к Алекто напролом, даже сквозь запертые двери. Уитлок особенно ревниво относился к её оргазмам и, скажем так, либо брал их в свои руки, либо погружался в них с головой.       При всей своей страсти, Джаспер никогда не переступал проведённую им же черту. Ни разу. Изнеженная и залюбленная, Алекто в очередной раз убеждалась, что ему можно довериться, что с ним она в безопасности.       Сам же Уитлок, стоило мороку похоти отпустить его, протяжно вздыхал в неверии, что в очередной раз не смог устоять перед искусительницей.       — Ты будто наказываешь меня за воздержание, — капризно протянул он, а после прикусил её мочку уха после очередной сессии, в этот раз произошедшей в душе.       Алекто подтверждающие хихикнула, возвращаясь к мытью не только своих волос, но и Джаспера. Её женское эго ликовало.       — Я слышу жалобу? — Вспенила она его волнистые пряди, скрывая своё коварство за невинным массажем головы. — Не помню, чтобы приглашала тебя к себе в ванную.       — Серьёзно думаешь, что я буду оставаться в стороне, когда твой поток возбуждения забивает все мои чувства?       — Ты всегда можешь выйти, прогуляться. — Алекто отвернулась, чтобы нанести гель на мочалку. Джаспер перехватил её выбор флакона, понюхал и отставил, заменив другим. Девушка лишь пожала плечами и продолжила омовение с подобранным им средством. — Ледяной дождь тебя точно охладит, не говоря о ещё более холодном море под боком.       Он вскинул бровь в немом упрёке: «неужели ты полагаешь, что я променяю горячий душ с горячей красоткой на уличный мороз?» — а следом потеснил её, становясь под струи воды.       — В таком случае, тебе не следовало целовать меня в тот день, чертовка. Я не собираюсь делать вид, будто не замечаю твои потребности — не после того, как ты впустила меня в свой мир.       — И как же ты поступишь, Джаспер? — покончив с собой, она взялась намыливать кожу партнёра, начав с шеи и направляясь вниз. — На секс всё не решаешься. Себя-то не жалко?       Уитлок перехватил её запястья, стоило им нырнуть к области его паха.        — За меня не беспокойся. — Потянул он Алекто на себя так, что вся пена на нём отпечаталась на её теле. — Подумай лучше о себе. — Джаспер вдохнул её дурманящий морской аромат, его руки скользнули ниже, к восхитительному изгибу задницы девушки. Его эрекция скользила между их намыленными телами при любом движении. — Потому что до моего отъезда ты научишься заканчивать не только от моих пальцев и губ, но и от голоса. А после подобного опыта… всё, дорогая, ты будешь испорчена для любого мужчины. На всю. Оставшуюся. Бессмертную. Жизнь.       — Что за вздор ты несёшь! — вопреки возмущению, по телу Алекто пробежала голодная дрожь, щеки загорелись, а в глазах заискрилось предвкушение. — Подобное невозможно.       Тогда вампир посчитал своим долгом доказать обратное. И как же славно, когда мужчина с богатой фантазией может проявить себя в постели не только членом.       Приближался назначенный день отлёта Джаспера, и Алекто стала неугомоннее. Мало она знала, что пытаясь перекрыть дыру нарастающей тоски удовольствием, она только ещё больше привязывала себя к Уитлоку. Она старательно прятала страх одиночества внутри себя, и вскоре её терзания переросли в мигрень, а вместе с этим — в необъяснимые перепады температуры. Но Алекто будто отказывалась замечать тревожные звоночки, продолжив усугублять свою ситуацию.       Так, в день сборов в доме Калленов она в очередной раз соблазнила Джаспера. Закрыв двери наглухо, тот придумал по-особенному запастись кровью на поездку из обнажившейся девушки. Уитлок установил катетеры на большой подкожной вене бедра — или же у эрогенной зоны складки бикини. Конечно же, для более быстрого забора крови, вампиру было необходимо «улучшить кровоток области полового органа и нижних конечностей под личным наблюдением» по-научному. Или же прибегнуть к оральному сексу, — выражаясь по-простому. Когда же Уитлок заполнил свои запасы, процедура повторилась, «для скорейшего заживления проколов». Алекто так и не смогла сверить точность его медицинских познаний с доктором семьи — Джаспер просто не позволил, даже в шутку — поэтому она всецело доверилась его экспертизе.       Когда со сборами было покончено, и они, одетые, проводили последние совместные часы за нежностями под просмотр телепередачи, к ним постучалась Элис.       — Чего тебе? — отрезал Джаспер с дерзостью перечащего старшего брата.       Порой Алекто забывала, что её спутник обладал не самым приятным нравом по отношению к другим. Но Элис совершенно не трогало его напущенное недовольство.       — Я не к тебе, а к Алекс. — Она подмигнула ей через плечо сводного брата. — На женский разговорчик.       Уитлок прищурился и низко зарычал, не желая ни с кем делиться своей парой — тем более с сестрой, которая каждый раз приходила в восторг из-за непредсказуемости Алекто.       — Не гунди, Джас. — Алекто присоединилась к разговору в проходе, успокаивающе растирая лопатку возлюбленного. — Ты не можешь запереть меня вдали ото всех только потому, что начал за мной ухаживать.       — Ты подаёшь мне хорошие идеи… — склонил тот голову, всерьёз обдумывая озвученную опцию.       — Всё в порядке, Алекс, я привыкла. У всех нас немного едет крыша, когда мы обзаводимся парой, а у некоторых, — намекнула она на Джаспера, — в особенности. Пойдём.       Элис подхватила Алекто за руку и потянула за собой, уводя к себе, в то время как Уитлок продолжал недовольно сверлить их взглядом на протяжении всего короткого пути.       Внутри комнаты Элис царило закулисье бурлеска: всё в тканях, блёстках, сумочках и перьях. Или же обитель гадалки — очень модной гадалки, вот только хрустального шара было не видать. Перемигивались разноцветные огоньки гирлянды, что осталась висеть с Рождества. В редких пустых проплешинах стены проглядывались пометки, нанесенные несмывающимся маркером прямо на текстильные обои.       «Должно быть, чтобы не забыть важные видения». Алекто попыталась прочитать хотя бы одно предложение, но в глазах зарябило, — калейдоскоп комнаты сливался в одну сплошную галлюцинацию. Вероятно, подобное оформление было намеренным, чтобы Элис могла быстрее погружаться в предсказательный транс. А может, ей просто нравилось всё яркое. Как бы то ни было, Алекто приземлилась на модный кожаный пуф за стеклянным столиком, проморгалась и постаралась сосредоточить взгляд на чём-то нейтральном.       Тем временем вампирша играла с кнопками громадной стереосистемы: сначала она подобрала нужный компакт-диск, следом — трек, остановившись на попсовом «What You Waiting For?» Гвен Стефани. Увеличилась громкость колонок, явно для того, чтобы их не подслушал кое-кто любопытный.       «Тик-так, тик-так» — началась песня с задорного отсчёта времени, под который Элис закачала головой влево-вправо, а после и вовсе пустилась в пляс.       По её глупому счастью стало очевидно, что эта композиция входила в топ любимых Элис. И хоть она вышла около двух лет назад, кто знает, сколько лет до этого она играла в голове предсказательницы. В один момент Алекто даже показалось, что вампирша про неё забыла.       — Элис? — осторожно позвала она.       Девушка крутанулась вокруг своей оси, после чего в подтанцовку дошла до Алекто, устроилась напротив и, подперев голову руками, продолжила качать ей в такт «тик-так».       — Ну-у? — спросила она, ожидая.       — М-м, Элис, ты же сама позвала меня.       «Однозначно забыла»       — Точно! — вскочила она, но снова уселась обратно, чтобы не увлечься песней повторно. — Прости, у меня отвратительная память, вся голова забита будущим и едва ли прошлым. Я позвала тебя, потому что хотела выразить сожаление.       Алекто насторожилась, ведь в последнее время у неё в жизни всё протекало хорошо, даже замечательно.       — Но по какому поводу?       Элис загадочно улыбнулась и взлохматила свои короткие волосы, явно забавляясь тем, что она знает то, что пока недоступно Алекто.       — По тому, что ещё не произошёл, конечно же.       — И, просвети меня, как это работает в твоём представлении?       Вампирша было принялась объяснять, как не смогла выдавить из себя и звука, поняв, что не знает, как перевести рой мыслей в слова. Её брови сошлись в затруднении.       — Действительно, это будет непросто… Но я попробую. Видишь ли, я наконец-то разгадала свою судьбу, и она отчасти пересекается с твоей. В зависимости от моего выбора я предвещаю твоё скорое недовольство.       — Элис, если ты заранее извиняешься, то может, стоит просто не совершать этого?       Лицо девушки исказилось в такой муке, что Алекто поняла: она не может не поступить по-своему. Одно утешало: Элис отличалась от вампиров, которые намеренно вредили другим. Алекто даже стушевалась, не зная, как ей поступить. Видя заминку собеседницы, Элис попыталась внести пояснение:       — Нет-нет, не расстраивайся! Поверь, не произойдёт ничего катастрофически неприятного, обещаю! Но сейчас ты точно попробуешь отговорить меня, а после и вовсе обидишься. Ненадолго, но всё же. А хочешь, я дам тебе в обмен полезное предсказание? Как компенсацию.       «Заманчиво», — в сокровищнице Алекто ещё не было ни одного предсказания.       — Я полагала, моё будущее недоступно твоему дару.       — Верно. Зато я вижу чужое и знаю, что может пригодиться на любой случай.       — Получается, ты предлагаешь полезный совет, лишь бы не обижалась на твой выбор, который произойдёт достаточно скоро. Я правильно понимаю?       Элис активно закивала. «И как спорить с провидицей?» — Алекто не представляла. Она не могла принять окончательное решение, не зная, что стоит на кону, поэтому, на данный момент, сделает вид, что согласна, потом же будет действовать по ситуации.       — Предположим, тебе удалось уговорить меня.       — Чудесно! — Элис радостно взвизгнула, а следом вырвала лист из блокнота и принялась на нём что-то очень быстро писать. — Опять же, я ещё не знаю, как обернётся развилка моего будущего под вопросом и как ты на неё отреагируешь. Уверена, всё обойдётся, но на всякий случай… вот! Совет на случай безвыходной ситуации от Элис Каллен!       Она наспех убрала его в конверт, заклеила, а сверху подписала инструкцию красной ручкой: «Вскрыть в случае крайней необходимости».       — Как много загадок и как мало ответов.       — Поверь, так намного интереснее! — чирикнула Элис. Раздался недовольный стук в дверь, и девушки одновременно закатили глаза, ведь Алекто не пробыла в её комнате и десяти минут. Ей предстояла долгая работа над гиперопекой Джаспера. — Не смею тебя задерживать, так как не хочу быть на плохом счету у твоего ревнивца. Но если захочешь поболтать или походить по магазинам — только дай знать!       А это предложение пришлось по нраву Алекто. Она не будет обижаться на Элис — пока что, — но… Любопытно, как часто предсказательница что-то «теряет»? Раз Элис попросила её прощения впрок, значит, и Алекто могла заранее продумать маленькую кражу.       В коридоре её, конечно же, нетерпеливо поджидал Джаспер.       — Порядок? — без промедления осведомился он, с беспокойством осматривая Алекто. Он ощущал исходящее от неё беспокойство.       — Ничего серьёзного. Мы просто заключили небольшой договор, и только.       — Если тебе что-то надо, ты всегда можешь договориться со мной на более выгодных условиях.       Как же объяснить, что не в этом дело. Просто сегодня был не её день: секретность Элис, предстоящий отъезд Джаспера в купе с непонятной мигренью делали её уязвимой. А Алекто не привыкла чувствовать себя такой, оттого и не хотела ничего просить.       Как назло, в тот момент на весь дом Калленов прозвенел входной звонок, — за Джаспером приехал шофёр.       — Пора, — обрушилось на Алекто его подтверждение. — Давай я тогда подвезу тебя до дома, а следом поеду в аэропорт?       «После чего улетишь за тысячи километров в Южную Америку».       — Если позволишь… мне бы хотелось остаться на ночь в твоей комнате. Мне намного комфортнее среди твоих вещей.       «Я уже скучаю», — так и не смогла признаться Алекто. Но Джаспер всё понимал без слов. Его взгляд значительно потеплел; ладони прошлись вверх по шее девушки и заключили лицо в трепетном объятии.       — Ты столь очаровательна, как я могу отказать тебе? Конечно, можешь остаться у меня и пользоваться всеми моими вещами… Только будь осторожнее с оружием, — оружейная всё ещё оставалась единственной областью, которую Джаспер не до конца доверял Алекто, но это было совершенно неважно девушке. — Обещаю не задерживаться и писать при каждой возможности, кроме как когда буду в глуши и без связи.       — Мхм, — Алекто благодарно накрыла его ладони своими, хотя всё равно будет тосковать.       — Э-эй, — снова нежно позвал Джаспер, приложившись губами к её лбу, — мне кажется… или ты горишь?       — Должно быть из-за переживаний.       — Уверена? — обеспокоенно уточнил он. — Я могу задержаться на пару дней, удостовериться, что с тобой всё в порядке.       — Нет! — воскликнула Алекто, возможно, слишком поспешно, поэтому добавила уже спокойнее: — нет, Джаспер. Уверена, не о чем переживать. Такими темпами мы никогда не отлипнем друг от друга и ты опоздаешь на рейс. Поэтому, — она приникла к нему в нежном поцелуе, перейдя на шепот: — в добрый путь. И не забудь привезти мне сувенир.       Джаспер зарылся лицом в излёт её шеи, а позади, в сумке, лежали билеты на скорый вылет.       Джаспер чувствовал лишь девушку и не мог найти в себе силы разомкнуть объятия.       Алекто горько зажмурилась. Желание похитить Джаспера у Калленов столь велико, что ей впору начинать волноваться.

***

      В следующие дни Алекто не находила себе места. Она пробовала влиться в рабочий режим, но неумолимо тосковала по дому, а когда возвращалась, чуть ли не плакала, не находя в нём Джаспера. Не помогала ни компания Джины, ни Элис, ни разговоры с Сереной и утешения кота. Порой она одевалась в одежду Уитлока и засыпала в ней. Чаще девушка просыпалась в кошмарах — но не таких, от которых обливаешься потом и сбиваешь простыни, — а от таких, когда раскрываешь глаза, радуешься, что всё это сон, и обещаешь, что не допустишь его повторения в жизни.       Алекто мерещилось, будто Джаспер является к ней ночью. Как же он был прав, когда предвещал, что она станет зависимой от его голоса, — девушка бросала все дела, стоило ей получить его сообщение или звонок.       Когда одежда Уитлока теряла его запах, Алекто совершала набеги на дом Калленов, чтобы пополниться новой. Алекто даже начала ездить на его машине, что было для неё диким — она была капитаном в море, а не на суше. Никто из клана, конечно же, не мешал, понимая причуды влюблённой, которые были очень схожими с вампирскими. Лишь один раз, когда Алекто позвонила в дверь, едва не чесавшись от ломки, Эсме обеспокоенно оповестила:       — У нас сейчас гости, — деликатно намекнула она, что те клыкастые. — Но они прогрессивны во взглядах и не поведут бровью, если к нам зайдёт человек. Выбор за тобой.       Алекто настолько хотела прикоснуться к частичке Джаспера, что ей было всё равно.       — Хорошо, раз они дружелюбные, — решилась она войти, вопреки страху.       Вот только не успела дойти до лестницы, как ей преградила путь довольная и до боли знакомая физиономия.       — Элеазар! — удивилась Алекто, опешив от неожиданности. — Какими судьбами?       Испанец по происхождению, строптивый и непослушный Элеазар стал первой душой, кто знал её сквозь века. Они пережили и радостные встречи, и гневные ссоры. Девушка смело могла назвать его как и дорогим другом, так и «пендехо». И один звонок на пьяную голову не мог разрушить ту прочную связь, что укрепилась между ними за многие годы. Да, после прошлого разговора Алекто пребывала в смешанных чувствах. Поэтому подарила ему тёплую улыбку, но рук для традиционного приветственного объятия она не раскрыла.       — Я? — хохотнул тот. — Провожу обмен новогодними подарками между Калленами и Денали. Элис навела Кейт на родственную душу, Гаррета, — потрясающий мужик, к твоему сведению — поэтому наш матриарх, Таня, отправила меня проверить и развить таланты Изабеллы. Вот я и здесь, ставлю эксперименты, так сказать. Со мной и Кармен.       Алекто прекрасно помнила о таланте Элеазара распознавать чужие способности. Он выступал рекрутером вампирского мира и до переезда на Аляску путешествовал по странам, да завлекал обещаниями и улыбками подающих надежды людей в пожизненное услужение клану Вольтури.       Элеазар приблизился и добавил едва слышно:       — Спасибо, что помогла Калленам разобраться с трудностями. Они до сих пор умалчивают, в чём те заключались, но теперь Карлайл хотя бы развеял подозрения других кланов. Ты проделала отличную работу, что означает, ты можешь вернуться на Аляску, как и задумывала изначально.       Алекто вспомнила об их октябрьской встрече среди кофе и ливня. Тогда ей было всё равно, где жить, лишь бы замести следы после ограбления Вольтури. Теперь же всё поменялось, поэтому она ответила полным уверенности голосом:       — Нет, Элеазар, ни в коем случае. У меня здесь устроилась жизнь, я не собираюсь её бросать. Да, у меня были планы, но они остались в прошлом.       Он непонимающе поджал губы — за подобной переменой мнения должна стоять серьёзная причина, и он не догадывался, почему давняя подруга не торопится делиться ей.       — Я так и знал, что мне не стоило просить тебя приехать в Форкс.       «Тебе не стоило напоминать мне о Дорофее», — хотела было поправить его Алекто, как подоспела Эсме, которая считала себя ответственной за неё в отсутствие Джаспера:       — У вас всё хорошо? — уточнила она, оценивая напряжение между Алекто и Элеазаром.       — Да-да, лучше не бывает, — отозвался тот, — мы как раз вспоминали былые встречи; мы знакомы, знаешь ли. И я настаиваю, чтобы Алекс присоединилась к нам за обеденным столом.       Эсме склонила к голову, показывая, что решение за ней.       — С удовольствием, — выдавила Алекто. Ей не терпелось добраться до вещей Джаспера, но прежде было необходимо заговорить зубы приставучему Элеазару.       Он провёл её к обеденному столу. В столовой сидели и Эдвард, и Белла. На немой вопрос Алекто, телепат дал ей понять, что Ренесми в безопасности. Молодая же вампирша заметно оживилась, завидев гостью, — она явно не привыкла к напористости Элеазара и была только рада, что его фокус переключился на кого-то другого. Кармен же заметно напряглась, — она была единственной вампиршей, которая опасалась Алекто, но не по причине потенциального нападения.       Испанец придерживался превосходных манер и являлся образцом исключительной галантности: он ухаживал за каждой женщиной за столом, разливая им графин крови (Алекто надеялась, что не того сорта, от которого он пьянел), одаривая комплиментами и поддерживая любые темы разговора.       — И всё же, мне так любопытно, — разомлевшая Эсме мечтательно склонила подбородок на сцеплённый замок ладоней, — как вы познакомились с нашей Алекс?       — Мне тоже интересно, — тихо поддержала Белла. Она была совсем юной и совершенно не знала о других странах и людях других культур. Конечно же, ей хотелось почерпнуть как можно больше об окружающих её бессмертных.       — Можно? — коротко спросил Элеазар разрешения у Алекто поделиться их историей.        Та коротко кивнула, беззвучно проговорив ему губами: «без подробностей».       — Что ж, дело было в начале девятнадцатого века, — вампир взял тон рассказчика, завлекая слушателей в своё повествование. — Та версия Алекс сильно отличалась от сегодняшней. Может, век пиратства и остался давно позади, но его дух продолжал жить в дерзкой и предприимчивой владелице одной морской торговой компании. Мы повстречались в порту.       — В порту? — переспросила Белла.       — Именно, — подтвердила Алекто. — Большую часть существования меня не интересовала жизнь на суше. Я считала, что всё, что может предложить мир, собиралось в морских портах, оттого не заходила вглубь городов, тем более материков.       — Говорю же, она отличалась, — дополнил Элеазар, возвращая всё внимание на себя. — Тогда её интересовали исключительно богатства, диковины и прибыль. Моя же задача в то время заключалась в поиске особенных людей. А я знал, что девушка перед вами являлась таковой уже по одной причине, что она сумела заключить сделку с ведьмой и выйти сухой из воды.       — С ведьмой? — на сей раз уточнил Эдвард, едва не поперхнувшись кровью.       Алекто довольно усмехнулась в свой бокал, давая Элеазару возможность продолжить свою маленькую сказку.       — Именно. Тогда Алекс ещё не подозревала, но она пребывала у меня на примете больше полувека. Её сердце билось, а она не старела ни на день. Прямо как сейчас. И единственное тому рациональное объяснение — вмешательство ведьмы.       Эдвард и Алекто обменялись взглядами. «В те времена люди предпочитали винить во всём нечистую силу, будь то чудеса науки или медицины. Элеазар же, будучи вампиром, ещё легче поверил в причастность оккультизма. И до сих верит. Именно поэтому он не догадался, что я — гибрид,» — пояснила она ему мысленно.       Догадливая Эсме подхватила легенду Алекто и не выразила ни грамма сомнения в правдивости слов испанца.       — Итак, ты отыскал Алекс. Для чего же? — поторопила она Элеазара продолжить рассказ, прежде чем Белла успела выдать своё замешательство.       — Чтобы обратить её, конечно же! Я учуял талант и знал, что Вольтури оценят его по достоинству. Вот только передо мной встала проблема: Алекс уже обладала и бессмертием, и богатством. Её было никак не подкупить. Мои же повелители-итальянцы предусмотрели особый протокол на подобные затруднения.       — Подстроить несчастный случай, чтобы цель отчаянно нуждалась в покровителе и не смогла отказаться от предложения Вольтури, — незамедлительно взяла Алекто рассказ в свои руки, когда тот стал приближаться к запретной части.       — Ах! — неверяще перехватило дыхание у Эсме. — Неужели ты пошёл против Алекс, Элеазар?       — Он хотел, — снова ответила Алекто за него. — Но в том не было нужды. Я уже находилась в затруднительном положении, и ему было необходимо лишь запастись терпением. Когда же момент моей уязвимости настал, в Элеазаре проснулась гуманность и он принял мою сторону, а не правящих итальянцев. Так и началась наша дружба.       — За новые начала! — Подняла бокал Эсме, считав между строк желание Алекто завершить эту тему.       Все вторили ей. Алекто хотела вежливо отпроситься из-за стола, как Белла уточнила:       — И всё же, что в то время было не так с Алекс?       — Больна, — впервые за вечер не умолчала краткая Кармен. — Бедняжка была очень, очень больна.       Алекто знала, что испанка назло прираскрыла её секрет. Точно так же она знала, что Эдвард прочитал её мысли и узнал всю правду. Жар подступал сильнее.       Верхняя губа Алекто непроизвольно дёрнулась, но не от улыбки, а от едва сдерживаемого отвращения. Сглотнув комок всех застрявших в горле ответов, она чинно встала, вежливо попрощалась и покинула помещение. Оставшийся позади Элеазар едва слышно прорычал своей жене: «Мы позже обсудим твоё поведение».       Сначала Алекто заперлась в ближайшей ванной комнате сполоснуть лицо, попытаться смыть паршивое настроение и сбить температуру. В этот раз вода не принесла ей покой, не вернула выработанную годами терпимость.       «Когда-нибудь я придушу эту завистливую стерву», — проскрежетала про себя Алекто, выходя в коридор с мокрым лицом и руками. Она кипела столь сильно, что ещё минута — и вода начнёт испаряться с её кожи.       Она добрела до комнаты Джаспера в состоянии близком к бессознательному, как замерла. Открытая неподалёку дверь позволяла заглянуть внутрь кабинета Карлайла, где Алекто распознала… картину Вольтури кистью Франческо Солимены. Точно такую же, что она украла прошлой весной и за которую поплатилась временной смертью.       Девушка медленно приблизилась к холсту, делая остановки между шагами. Кайус, Аро, Маркус — три лидера, разодетые в изысканные камзолы, украшения и жабо, расположились у балюстрады парадной лестницы великолепного дворца, величаво позируя художнику.       Как же Алекто претило это напущенное превосходство, эти сардонические улыбки, это требование повиноваться. Да, она не была вампиром, не была такой, как они, но это не означало, что она чем-то хуже. Это не означало, что Кармен имела право насмехаться над её слабостью.       — Не помню, чтобы эта картина когда-либо вызывала столь бурные эмоции у зрителя.        Алекто вздрогнула, обернулась и отыскала глазами читающего у бокового окна Карлайла, которого она совсем не заметила ранее. Безупречный отец семейства, воплощение красоты и спокойствия. И она: слабая, задетая, едва сдерживающая озноб. На момент Алекто стало стыдно находиться в одном помещении с ним в подобном виде. Ведь она знала, что если всмотреться в картину, то там, на заднем фоне, среди членов клана Вольтури был и Карлайл. Это был не просто холст, покрытый краской, а изображение повелителей всего мира. Вампир перед ней входил в их число, а Алекто… и рядом не стояла.       — Мне не следовало заходить без приглашения. Прости, я…       — Нет-нет, не стоит. Тем более, ты явно нуждаешься в помощи врача. Присаживайся.       Алекто замялась. Внутренняя оценка состояния подсказывала, что, вероятно, она уже не сможет встать, опустившись в предложенное кресло.       — Я настаиваю, — мягко добавил Карлайл, и Алекто, истощённо вздохнув, последовала инструкции врача.       — Неужели жаропонижающие помогут мне? — спросила она без тени насмешки, потирая горящий лоб.       Каллен отошёл к лекарственному холодильнику.       — Аптечные — не думаю. Зато я вывел формулу для Ренесми, когда она температурила в младенчестве. Мне только нужно пересчитать концентрацию на твой вес, — намекнул он поделиться необходимой цифрой, которую Алекто озвучила.       Девушка устало расслабилась в кресле, закатила свободный рукав свитера до основания плеча. Подготовив всё необходимое, Карлайл приблизился к ней и протёр участок руки спиртом, отчего Алекто вздрогнула, как ошпаренная.       — Не прикасайся ко мне! — Наотмашь ударила она его ладонь, сама не ожидая от себя подобной реакции. Её начало трясти и лихорадить. — П-прости. Подобное бывало со мной лишь несколько раз, и тогда я изолировала себя от посторонних.       Карлайл снова покачал головой, говоря не извиняться. Он передал ей шприц и отошёл на расстояние, чтобы девушке стало спокойнее. Ей с трудом удалось успокоить руку, сделать чистый укол и ввести лекарство.       — Вот и всё, — похвалил её Карлайл, когда она вернула ему пустой шприц в обмен на пластырь. — Теперь остаётся лишь немного подождать. А ещё пациенту положены хорошие эмоции, поэтому я поделюсь с тобой кое-чем приятным.       — Да этот день полон раскрытием тайн, — буркнула Алекто, едва найдя в себе силы пошутить.       — Эта тебе понравится, обещаю.       — Пожалуй, откажусь. Этот пациент нуждается в покое.       Карлайл приглушённо рассмеялся, уловив намёк.       — В таком случае, я оставлю тебя.       — Спасибо, — просипела она, когда он вышел из кабинета и тихо закрыл за собой дверь.       Алекто осталась одна. В тишине. Наедине с собой и Вольтури, которые насмехались над её слабостью с высоты стены. Досадно рыкнув, она рывками развернула кресло, не вставая с него. Теперь её затуманенному взору открывался вид на белоснежную панораму Олимпика, на которую медленно-медленно опускались бесчисленные крупные хлопья снега.       Наблюдая за их гипнотическим танцем, сознание Алекто утягивало её к воспоминанию об одном из эпизодов горячки. К знакомству с Элеазаром.