132 г. от З.Э.
Восемь месяцев и две недели от прибытия кронпринцессы Висеньи Веларион в Королевскую Гавань.
Драконий камень.
Узкое море прохладой омывает щиколотки. Оно-пролитые веками слезы в сражениях и мольбах об их концах. Оно- сила, подвластная не каждому. Девушка горько улыбается. В своей жизни она была уверена в трёх вещах- своём рождении, своих притязаниях и своей семье. Сейчас, стоя в холодной до судорог воде,в отделении от родовой эстансии , смотря в её сторону ,она воочию видит Четырнадцать Огней,разорвавшие на части небо-рок, что коснулся вначале Фригольда, после и её собственной жизни. Словно каждый Таргариен платит за то, что посмел избежать своей судьбы. «– она и твоя дочь тоже! – Висенья не видит, но уверена точно, что матушка нервно раскручивает на пальцах перстни, стоя перед Деймоном. Подслушивать- плохо, септа не раз била её прутьями по рукам и щиколоткам,шипя что-то про греховность, взбалмошность и наказание Богов. Лучше бы Веларион её послушала - сейчас,протирая нежные ткани платья о неотесанный камень стен, сливаясь с ними подобно хамелеону в страхе быть услышанной,принцесса молилась о том, чтобы сказанное родителями после оказалось лишь очередным разрывающим сердце кошмаром. » Она умоляла его спасти своего ребёнка, она умоляла разорвать помолвку- из Красного Замка пришло письмо, отмеченное лично Алисентой,которая подтвердила очередной ужасный слух о деяниях своего старшего сына и уверила что девушка, пришедшая с беловолосым младенцем на руках сразу после отбытия принцессы от любых притязаний отказалась ,и с радостью отправилась в вольные города. Наверное, принцесса чувствовала бы боль от предательства- всё же Эйгон даже не удосужился с ней попрощаться, прячась по углам замка, чтобы после , на рассвете четвёртого дня седьмины,оседлать Санфайера и дать курс на Старомест - однако сил на это не было. Не было и слез. Не было ничего. Бастард. Она могла назвать себя кем угодно, но этот титул был точно в новинку. Смаковать его было блаженственно-своими шипами слово резало язык, лишая всякой чувствительности, заставляя глотать густую кровь, что омывала изнутри, позволяя избавиться от клеймящего позора, душащего стыда за собственное бесчестное существование. Одно её рождение - грех. И ей гореть во всех Семи Пеклах за то, к чему она не прикладывала руки, но продуктом чего являлась, пусть и против собственной воли. Лейнор Веларион-человек доблести и чести, не лучший, но в нужные моменты чуткий, нежный и внимательный отец, готовый закрыть спиной и грудью от любых невзгод ,оказался ей абсолютно чужим. Человек, что защищал её от гнева матери, когда она впервые оседлала дракона без её ведома ещё девчонкой. Человек, который водил её по их владениям под парусом. Человек, который до восьми лет таскал её на руках просто потому что мог. Человек, который позволял ей тренироваться с мечом ,несмотря на недовольства жены и Рейнис, всего двора, если быть честной. Брал её, совсем маленькую, в полёты на Морском дыме, показывал Гавань с высоты огромной, не боялся заходить в пики и делать петли, улыбаясь тепло на её искренний, чистый смех. Человек, на чьих похоронах она едва не умерла от горя-она его любила, любила всем сердцем, боялась, что лишившись отца ,она лишилась главной своей опоры. Часто она думала о том, что будь папа жив, он бы ничего из этого не допустил. Усобиц. Её свадьбы. Слез матушки- всё это старательно старался предотвращать Деймон, но он был отчимом. Был рядом, был близок, несомненно, был для неё самым дорогим человеком. Но всё это было не то. Всё что было с Лейнором-не то. Потому что Деймон, семеро его язви, Таргариен- её отец. Хотелось скулить, но она лишь кусала губы, чтобы сдержать безумный хохот. Сколько бы она не жила в Гавани или на Драконьем Камне, домом всегда оставался Дрифтмарк-живя на три поместья,она проводила в нём куда больше времени- с дедом, который не чаял в ней души, с отцом, который никак не мог отказаться от моря, с тётей Лейной, что своей нежностью заменяла ей холодную мать и Деймоном. Корлис с радостью брал её на морские прогулки, бегал с ней по двору под смех принцессы Рейнис и Бейлы, что для таких догонялок была ещё слишком мала, и говорил,что она всегда может вернуться сюда, домой-Высокий прилив её родина, он всегда распахнет объятия и примет, что бы не произошло. Дедушка водил по Галерее-в ней висели оружия и доспехи- его награды за победы на ступенях. По молоту чистой Валирийской стали - лучшего из его трофеев-он мягко скользил пальцами и шептал, что когда-то в её руках окажется меч, из него плавленный . Не солгал. А она солгала. Не хотела, но солгала. Огонь Валирии всегда висел приятной тяжестью на оружейном поясе, напоминая о себе. Теперь же он напоминал о тои, что ей не принадлежал. И Дрифтмарк ей не ,оказывается,не дом. И Корлис, трепетный,всегда бережный, нежно ею любимый -не дедушка. И права-на уважение, на подчинение, даже на наследования Железного Трона- особенно на него- тоже не её. Всё, к чему она привыкла ,ей не принадлежит. Улыбки родных, уважение подданных, звание принцессы и тем более кронпринцессы, трон, власть, любовь, смех - она ублюдок, она бастард, она не имела на это никаких, никаких прав. Всё, во что она верила ,оказалось ложью. Всё, на что опиралась - одним маленьким, истеричным признанием ,её мать обрекла её на муки-выбила почву, то единственное, что позволяло ей стоять на ногах крепко. Разрушила стены бастиона, защищавшего от невзгод - одно её рождение было и щитом, и мечом, и конницей. Было. Потому что теперь она осталась одна. Без ничего. Настоящих, действительно принадлежавших ей вещей,у неё было не больше, чем у слуг, которые пред ней лобызали, если не меньше. Если бы не дед-слепец и Лейнор, самоотверженный, согласившийся принять четверых не своих детей-она бы побиралась на грязных улочках или была бы сослана в самые отдалённые родовые имения. Максимум, который ей светил - быть фрейлиной при королеве, приказом которой голова её матери была бы нанизана на самую позорную пику за государственную измену. Бастард. Не лучше,чем братья, которых оскорбляли. Они должны были делить ненависть двора на четверых. Она не должна быть обласкана Алисентой,Лордами и Леди только потому, что мать подобрала ей отца,подарившего серебро волос и пурпур ясных глаз. Они должны были сносить боли вместе, но она раз за разом пряталась за чужие спины, предпочитая отмалчиваться ,радуясь, к своему стыду, что на фоне темных кудрей Люка и веснушек Джейса ,серебро волос и мраморность бледной кожи выглядит выгоднее. Подчёркивают статус. Рейнира. Впервые за долгие, долгие годы она понимала, пусть и в отдалении, почему родичи, живущие по ту сторону залива ,ненавидят её так сильно. У Висеньи нет сил ненавидеть, но есть силы обвинять с пеной у рта. «Где долг, где жертва? »- кажется, так кричала Королева. Девчушка тогда лишь прижалась к матери , уверенная в том, что та выполнила все долги и пошла на все жертвы. Сейчас же, когда ощущения в полной мере накрыли с головой,она понимала, что не было ничего из этого. Рейнира всегда делала, что хотела. Спала, с кем хотела. Рожала от кого хотела, обрекая своих детей на страдания, подвергая гонениям, надеясь на случай, удачу. На свою неприкосновенность. Она всегда была такой- избалованной, многие годы единственной, наследницей до мозга костей, которая, на памяти принцессы, ни разу и пальцем не пошевелила ради своего наследия, уверенная в том, что сыны давших ей клятвы лордов всегда будут за неё ,просто потому что. Уверенная, что трон перейдёт ей в руки просто потому что. Что детей её, рождённых в грехе и позоре,примут и будут любить просто, блять, потому что. Она была хорошей матерью - спорно, ведь Висенья получала лишь упрёки и горделиво выпяченную грудь- но братья её любили. Но королева... Девушка ежится от ветра, что колет разгоряченную кожу ,впервые без стыда ловит себя на мысли, за которую её родные вывернули бы её на изнанку и пытали, пока она не истечёт кровью- мать, наплевавшая на всё, ушедшая от двора, давшая силам зелёных расти и множится, в приступе отчаяния продавшая её в качестве невесты главному своему конкуренту будет очень дерьмовой королевой. Потому что Королевство в руках- это не регалии, не корона Эйгона Завоевателя в пепельных волосах ,не заискивающие взгляды и праздники на деньги казны - это интриги, это прошения, восторжения и угрозы, войны, голода, зимы. Народ, до которого матери нет дела. Умение идти наперекор себе, которого у матери не было отродясь. Рейгон, что до этого ютился на самом краешке небольшого острова, который они нашла в попытке скрыться ,угрожающе зарычал, прикрывая крылом свою всадницу. Висенья неловко обернулась, прижимаясь всем телом к горячей лапе - это чудесное, божественное существо-единственное, что осталось у неё, что не сумеет отобрать, даже если захочет, никто во всём Вестеросе- во всём мире- она не позволит, зубами перегрызет горло любому, кто посмеет причинить боль её дракону или заикнется, что тот не может ей принадлежать. –тише, малыш,все в порядке. Iksan sȳz. – кажется, он не особо верил ей-чувствовал каждую эмоцию, чувствовал, как ей на самом деле трудно сейчас. Одна плоть, одно сердце- её любимые строки из свадебного обряда канона Семерых- её лучший друг медленно шагает к центру острова, уводя её всё дальше от ледяной воды. Ноги колет сотнями игл ,ей безумно трудно идти, но рядом-могучее тело, на которое можно опереться. Они усаживаются степенно. Дракон неловко сворачивается на прохладном песке, позволяя ей забраться под своё крыло, урча на почесывания по чешуйчатому пузу. Деймон всегда с гордостью говорил, что её связь с ним сильнее, чем связь братьев с их зверьми. Висенья тогда лишь отмахивалась- Вермакс и Арракс, как и Джейс с Люком,были всего-лишь детьми, и им предстояло прожить плечом к плечу не один год, связь бы крепла и множились, им лишь нужно время. Но теперь всё стало в разы понятнее. Кровь Стронга против крови Таргариена- кто,в итоге ,одержит победу? Ответ очевиден, как очевидно и то, что отчим с самого начала всё знал. Деймон. Глупо, но на него... К нему не было никаких обид. На мать были, на мир, на себя саму. На него-нет. На протяжении веков их дом порождал как великих,так и ужасных, безумных людей. Её отчим...был тем и другим в одночасье. Висенья редко слушала ,о чем щебетали при дворе когда она была совсем девчонкой,но одно уяснила точно - во всём Вестеросе не было боле человека, которым восхищались так, как младшим братом короля, перед которым так благоговели, которого так любили... И так ненавидели. Он был кумиром придворных мальчишек,те поносили его за жестокость и засматривались на его тренировки, желая повторить каждый выпад, стать похожими. Дамы боялись его, но отчаянно желали. Семья презирала, признавая при этом открыто, как он силён. Висенья с самого детства хотела быть им. Старалась подражать ему. Ей не прельщала ни арфа, ни нити, ни уроки хороших манер, по которым её таскали мать и Королева. Завидовала Бейле-та имела куда больше шансов стать копией своего отца, порою их двоих, решивших вдруг набедокурить вместе ,едва терпели служанки и септы. Висенья хотела выйти из тени матери. Висенья хотела стать принцессой Веларион, а не дочерью Отрады Королевства. Она хотела обрести свою форму, цвет, она хотела быть кем-то. Она хотела, чтобы на пути этом её поддержали, а не смирились с её мятежностью. Мать говорила, что это детское и пройдёт, отчим -вкладывал тяжёлый меч в ладони и показывал, как нужно рубить со слабого правого плеча. Потому что знал. Потому что видел её, поддерживал её. Отец. Всё то время, что она так отчаянно хваталась за нити самообладания, старалась усмирить себя - в ней не только драконья кровь, в ней и пески прилива, и бастеоны штормового предела, и снега долины- слишком много ремарок, чтобы показывать характер и непокорность. Слишком много «но», чтобы позволить себе отдаться во власть раскалённого, текущего по телу, оседающего в груди. Слишком мало прав быть капризной, такой, какой она позволяла себе быть в детстве, когда звонко заявляла ,что не отправится в Винтерфелл и станет женой лишь тому, в ком есть то же яркое пламя. Сегодня она потеряла почву под ногами. Всё же, сколько бы мать не бежала , сколько бы братья не пытались позабыть - им всём никуда от этого не деться. Никуда не спрятаться. Ошибка совершена, возможно, фатальнейшая из ошибок,и сколько она не плач, сколько не кори судьбу и родичей-ничего уже не изменить. Не будь их, таких неправильных, рождённых,может,по любви, но любви губительной, ядовитой - матери не пришлось бы стоять стеной, защищая, отстаивая себя и своих детей. Не пришлось бы ей плакать ночами, спрашивая у Деймона, за что её мальчикам такая участь. Не пришлось бы Висенье тыняться по углам, смотря на то, как вся материнская любовь добрит руки её братьям, а не ей. Не пришлось бы быть верной семье, потому что семья делена на две половины давней, кажется, как сам мир враждой. Сегодня она потеряла всё, чем жила Висенья Веларион эти годы. Она любила своего отца,пусть боль от потери притупилась и черты его лица уже и не вспомнить было.Боялась гнева матери. Она читала до ночи и оказывала уважение любому, пусть этот любой и относился к ней за глаза, как к мусору. Бастардбастардбастард. Сегодня что-то в ней тихо хрустнуло и неотвратимо сломалось. Бастардбастардбастард. Как оказалось, не всегда под ногами нужна почва. У неё есть силы. У неё есть долги пред семьёй, которые она обязана заплатить,как старшая дочь. Так долго она скрывалась. Была тенью-потому что так положенно хорошей принцессе дома Веларион. Быть нежной и покорной. Так положено достопочтенным Арренам, так положено аскетичным Баратеонам. Она плакала, когда не получала тепла, она позволяла душить себя, оставлять на себе раны, играть с собой. Она позволяет себе это даже теперь - правда не ударила бы по голове так сильно, не будь она настолько отвратительно слаба. Она готова была разрыдаться от каждой несправедливости, привыкшая к тому, что лучше прятаться и тихо наблюдать. Смиряться. Смиряться с предательствами, смиряться с болью, с ожиданиями,надеждами,навешенными ярлыками, обязательствами,ломаться под их натиском. Она позволила себе окунуться с головой в эту ложь, надеясь, что всё прибудет к ней лишь потому, что она была рождена - копия матери. Но она уже родилась. Кожа не станет смуглее, если она продолжит рыдать. Кровь не будет чище - она итак чиста. Больше никто не увидит её бессильных слез. Потому что теперь вся она - одна сплошная слепая зона. Скоро все начнут замечать. И ей остаётся или продолжать бездействовать, или заставить всех их подавиться своим «бастард», изойтись ядом, задохнуться в назидание будущему - они не посмеют открыть в её сторону рта, если она окажется сильнее, если она будет иметь больше веса, чем они сами. Она заставит их уважать её. Она заставит их склонять колено пред принцессой Висеньей, и ей плевать, что они будут думать в этот момент. Её отец, пусть и сложно в полной мере признать его таким - непревзойдённый,мятежный,непокорный Деймон Таргариен. Она будет его достойна. Потому что может. Теперь знает, что может. Её мать- Рейнира Таргариен. Отрада королевства, будущая королева - и плевать , что Висенья думает по поводу её правления, она никогда не предаст её воли. Она никогда не откажется от своих амбиций и желаний оказаться на троне после неё. Глубоко вдыхая прохладный воздух ,она медленно встаёт на ноги, закрывая глаза. Рейгон утробно рычит, поднимаясь следом, позволяя взобраться в седло-закат окрасил алым тёмные штормовые воды. Пора возвратиться на Драконий Камень. Пора возвратиться домой. Драконам не нужна земля-они властвуют небесами.***
Две недели спустя, Старомест.
Он жадно глотает из фляги, в очередной раз жалея, что в ней не вино. Хоберт строго настрого запретил ему выпивать больше пяти бутылок в седьмину и нещадно гонял по тренировочному полю с мечом наперевес, вслушиваясь в хрипы и просьбы остановить принцевы страдания и отправить его домой. К слову, пару недель назад он почти сослал его в Гавань, только в этот раз Эйгону уже не так сильно хотелось. Дед был с ним в меру строг, большую часть времени предпочитая хвалить за успехи, а не ругать за неудачи. Простор, как бы сильно Таргариен не ерепенился, оказался куда более свободным местом, чем Красный замок. Ему, конечно, приходилось посещать занятия в цитадели и замковую септу, гонять по корту и учиться адекватно держаться на лошади, но всё это , оказывается, было гораздо проще делать, когда в качестве отдачи ты получаешь не крики и упрёки, а тёплый взгляд и добродушное похлопывание по плечу. Принца осознание того, что Хоберт не считает его безнадёжным идиотом,доводило почти до слез. Но не всему дано продолжаться долго. Особенно хорошему. Особенно в жизни Эйгона Таргариена. Когда пришло то самое письмо, оно попало в руки в начале брату. Дейрон тогда посмотрел на него нечитаемо и громко хлопнул дверьми, покидая общие покои, Эйгон же внутренне порадовался, что материнский яд сочится на него сквозь строки, а не вживую - пергамент, благо, не был отравлен, хотя, вчитываясь в нелестные эпитеты и витиеватые формулировки он подумал, что и такой исход его не удивит. Королева была в ярости. Даже отец порадовал его своим участием - коротко написал, что Эйгон разочаровал его и ему жаль, что Висенье приходится сносить такие оскорбления от своего жениха. Но всё это было цветочками в сравнении с холодным равнодушием лорда Хайтауэра. Первые несколько дней дед делал вид, что его не существует- о том, что о происшествии он знает ,говорила приставленная к принцу стража, которая не позволяла посреди ночи сорваться к шлюхам в портовый городок. Следующие же дни он терпеливо, по миллиметру промывал ему мозг. Говорил что он может трахаться с кем хочет, что он может плодить сколько угодно бастардов, но только в том случае, если он будет за ними следить и не позволять своим продажным сукам распускать слухи и приходить с отпрысками ко двору, позоря его семью. Говорил, что Эйгону необходимо помнить о чести и долге, потому что он принц, и такое поведение непростительно. Говорил, что ему мало втыку давали, забросив. Вчера заставил написать письмо с извинениями для матери, отца,сестёр и невесты. Проблемы возникли только в случае с Рейнирой- он ни разу не писал ей напрямую, однако спрашивать зачем не решался, уже наученный дедовыми оплеухами. Было... Странно? Он уверен, что раз уж слухи долетели до Староместа, то на Драконьем Камне их точно знал каждый. И отчего-то было жаль- их с племянницей теперь связывало чуть больше,чем детская привязанность и юношеская вражда, и так скоро терять это от обиды, которую каждая женщина на его памяти носила в сердце до самого конца не хотелось. Но уже ничего не сделать. Любого другого уже отстранили бы от двора за такой позор, но ведь он-старший сын, потому ему лишь посоветовали оставаться на Просторе до поры, до времени, чтобы грязные подробности забылись, чтобы за его спиной не шептались. Он и оставался, вот, продолжал грызть гранит искусства фехтования- Дейрон напротив гаденько усмехался, довольный очередной лёгкой победой. – Эйгон, ставь ноги шире и опирайся на ведущую, это же азы – пробухтел Хоберт, не дав ему допить, с силой пиная по лодыжкам – ещё захлебнись тут. Отчасти,принц теперь понимал, почему в детстве, сразу после потери глаза,Эймонд так часто пропадал на корте-тяжесть меча в руке помогала на время забыть о том, что тревожило и выворачивало. Позволяла отпустить себя и тяжёлые мысли. Но душу не успокаивала - для Таргариена такие формулировки уже слишком поэтичны, пусть они остаются чопорному братцу. – я так легко не сдохну, не надейтесь – по лицу градинками течёт пот- уже два часа они спаррингуются, и за это время ему ни разу не удалось ни то что выбить из рук брата меч-даже приблизиться к этому. – очень жаль – хмыкает тот, кажется, абсолютно не напрягаясь, лишь сдувая белые пряди с едва взмокшего лба – слушай, может ,хрен с ним? Будешь деток воспитывать, пока твоя невеста будет тебя защищать. – я...отрежу тебе что-то жизненно важное за такое предложение. – например? – не придумал ещё,но точно отрежу. – сначала постарайся отдышаться, придурок. Тебе вредно думать, не дай Боги ты к этому ещё и привыкнешь. – Дейрон! – рыкнул Хайтауэр, отбирая у старшего меч - наконец грёбаный перерыв – следи за языком. – это всего лишь шутка, дядя – возвращая клинок в ножны ,мирно пробормотал принц, поднимая к верху ладони – просто шутка. – годы идут, а юморист из тебя всё такой же дерьмовый. – что поделать, пока Эймонд обворовывал нас на честь, ты присвоил шутовство. – сука. – не выражаться! – подзатыльники получили оба. Эйгон недовольно нахмурился, Дейрон поджал губы – и сворачивайтесь, на сегодня с вас хватит. Скоро придёт мейстер. Мейстер. Как же он мог забыть - теперь его день напоминал ему что-то из прошлого- подъем, общий завтрак, тренировка, мейстер, езда верхом, опять тренировка, опять мейстер. Благо хотя бы вечер был свободен -его он мог уделить Санфайеру и ни о чем более не переживать. Дракон был явно счастлив, пусть ему и приходилось спать на голой земле или ютиться в пещерах вместе с Тессарионом, который знал эти земли лучше прочих- как говорится, вспомни своё животное настоящее. Ежедневные разминки шли его дорогому другу на пользу - казалось даже, что чешуя его стала ярче, переливалась сильнее, как и глаза, что каждый день отдавали задорным блеском - Эйгону было тепло от осознания, что самому дорогому в мире созданию было хорошо, пусть они и были вдали от дома. Всё же ни он, ни Санфайер не были привязаны к родичам настолько, чтобы чахнуть в лигах и лигах от него. В Староместе,как ни странно, впервые за долгие, долгие годы ,он почувствовал себя хоть немного цельным. С драконом рядом,с мечом в руке,с бесконечными занятиями и благодушными усмешками,со слугами,которые кивали ему не от выученного, а от искреннего, ничем не запятнаного уважения. Не таким, каким он должен был быть с самого рождения, конечно- мать всю любовь отдавала калеке брату и безумице сестре, которые ,к тому же сыграли чудную партию и наплодили здоровых наследников, а отец так и вовсе не обращал внимания, оставляя его одного, оставляя его нечейным сыном. Но даже так - средь бескрайних полей, он всё же стал цельным. Нужным. Любимым, хотя бы немного. Хоберт, как бы сильно он не старался, не мог залечить рану - она на всю жизнь. Однако ,он смог обеззаразить края- вдали от дома, где всё пропахло его болями, где каждый камень, каждый лорд напоминали о том, какое он чудовище в глазах окружающих - становилось легче дышать. Замедлялось гниение, которое мучило душу. – не спи, придурок – щёлкает пред глазами брат, после крепко хватая его под руку, чтобы утащить на горячие источники – у нас минут двадцать, не больше, иначе нам голову открутят. И они бегут. Как маленькие дети несутся по общим коридорам под смех слуг и проходящих мимо рыцарей. Дейрон в очередной раз широко улыбается, закрывая дверь купален прям перед его носом, зная, как брата это раздражает. Но брат улыбается. Когда никто не видит, совсем украдкой. В очередной раз напоминая себе, почему от противостояния семьи так тошно, почему от всех регалий так сильно хочется бежать.***
Неделю спустя, Драконий Камень.
– плохо. Джехейрис мёртв. Висенья заполошно дышит, вся в грязи и мыле,прижимаясь к влажной траве лбом- на улице ливень, но Деймону, конечно, хоть бы хны - стоит себе спокойно у маленького соломенного чучела и испепеляет взглядом. Именно из-за этого «мёртв» родичи больше не стремились наблюдать за их тренировками - чистой воды унижениями принцессы, на самом деле - так же часто, как они делали это неделей назад ещё на их начале. «Неделя, как она знает. Неделя, как она насилует фехтовальный круг денно и нощно, стараясь выбить из себя и своих мыслей всё дерьмо. Родичи здорово испугались за неё тогда- мать,по рассказам Люка,винила себя за то, что позволила ей прочесть письмо Алисенты. Она же, совсем о нём не думая, облетела всё узкое море, стараясь избавиться от приступов тошноты и слез, вернувшись глубокой ночью, уверенная в том, что все уж давно в опочевальнях и видят седьмой сон. Навстречу ей сразу выбежала толпа, заставляя оторопело остановиться - Джейс крепко прижал к себе и сказал,что убьёт Эйгона, если увидится с ним ещё хотя бы раз, Мелисандра, что была отпущенна с ней в родовое поместье вместе с сиром Арриком, которому Драконий Камень по душе пришёлся явно поболе, чем Гавань,стояли чуть поодаль, смотря на неё, как на нашкодившего ребёнка. Рыцарь даже успел провести ей лекцию, пока вёл к покоям - очередной шторм, не редкость для их славного острова,вымочил её до нитки, и сир сокрушался о том, что она, как наследница, и, в конце-концов ,женщина, должна следить за своим здоровьем получше. Сандра на это лишь фыркала, говоря, что принцессе всё как об стенку горох, нечего и пытаться. Матушка явилась к ней сразу же, как ей доложили о том, что дочь собирается отойти ко сну. Тенью зашла в покои, словно призрак в своей белой ночной сорочке, сжала крепко её ладони в немой поддержке и с пугающим пониманием заглянула в пурпурные глаза, робко, виновато улыбаясь. Словно могла разделить с ней секрет, который Висенья поклялась схоронить с собою в погребальном костре. Деймона она не видела до того самого дня, в который сама заявилась к нему в покои. Они долго молчали - отец, приподняв брови, рассматривал её, грязную и гневно дышащую, и тихо усмехался. И усмешка стала лишь шире, когда она с силой уперла меч в ковёр и потребовала у него вновь вернуться к их совместным тренировкам. – назови три имени – прошептал он в первую очередь. – что...? – три. Имени. – предрассветные сумерки искажали отцовские черты, заостряли их, делали опаснее. Принцессе казалось, что,не ответь она сейчас - её исколят и оставят лежать куском мяса прямо здесь, на корте. – Люк, Джехейрис, Эйгон. » И теперь каждый раз, когда реакция её была недостаточно хороша, Порочный Принц прижимал лезвие тренировочного меча к чучелам и вещал о том, что она не успела. О том, что метафоричная угроза успела лишить жизнь одного из трёх, о которых она в первую очередь подумала. Всё тело нещадно ломило - Таргариену было плевать, в какую погоду её тренировать. Он ведь сразу предупредил, что теперь их спарринги не будут похожи на тот детский лепет, что был раньше - раз уж она сама пожелала, он будет передавать свои знания так, как посчитает нужным. Хотя со спаррингами он, конечно, погорячился - за эти две недели Веларион ни разу не удалось коснуться его мечом - отец был в разы сильнее и ловче, ей до него расти и расти. На это указывал даже меч в её руках - он разрешил ей использовать Огонь Валирии, говоря, что ей необходимо к нему привыкнуть, сам при этом выбирая себе самый дерьмовый кусок металла из всех возможных, оставленных на корте. – блядство – прошипела, поднимаясь на ноги, утирая пот и воду - они мешали обзору и затрудняли движения, делая их дерганными и смазанными, как во сне – это всё чертов дождь! – это всё твоя чертова нерасторопность – спокойно парировал мужчина, потирая переносицу, словно уже успел от неё устать – три круга по корту, и на сегодня ты свободна. – я ничего не сделала! – рявкнула, крепче перехватывая эфес, сжимая его до побеления в костяшках - всё это время новый наставник только и делал, что гонял её по набережной и площадке, заставляя или просто бегать, или проходить собранные им и немногочисленными белыми плащами полосы препятствий. Или, например, заставлял карабкаться по горам. Уворачиваться от прутиков. Прутиков, твою мать. Насиловать фехтовальный круг- он ни разу не показал ей нового выпада, ни разу не напал,ни разу не исправил - лишь смотрел, как она поскальзывается,падает или выдыхается. Всё их взаимодействие заключалось в том, что ей необходимо было защитить кусок соломы, именуемый или кузеном, или братом, или женихом ,на исходе каждой «тренировки» Висенья готова была поклясться, что большинство наблюдающих за ними тратили драгоценные часы лишь для того, чтобы потом подтрунивать над увиденным- принцесса на скале враскорячку, принцесса , вся в траве, ветках и грязи, принцесса, бегающая как угорелая вокруг чёртовых чучел! Каждый проигрыш злил. И напоминал о том, что Кристон Коль использовал совсем другие методы, которые ей приходились по душе куда больше-он, по крайней мере, не издевался над ней, прося выполнять такие идиотские задания. – да, именно поэтому мы заканчиваем – пожал плечами принц, стряхивая с волос капли. – я ничему не научилась. Две недели... Ты даже не говоришь мне, что я делаю не так! – недовольство достигло финальной точки, заставляя излить раздражение дней в одной короткой, яростной речи – я хочу драться! Я хочу, чтобы ты научил меня чему-то, а не заставлял скакать вокруг идиотской соломы. – хочешь драться?– даже с такого расстояния Висенья видела, как опасно сощурился наставник – что ж, как пожелаешь. В следующее же мгновение зазвенела сталь. Она едва успела уйти от атаки- такой сильной, что загудели запястья. Деймон бил со всей силы, не жалея- всего несколько мощных ударов наотмашь, и она вновь валяется у его ног, с хрипами и свистом выдыхая разряженный воздух, неверяще рассматривая капли крови, смываемые дождевым потоком с дрожащих пальцев - он распорол ей бочину, несильно, но ощутимо. – что и требовалось доказать – где-то наверху скользит в ножны меч. Цепкая ладонь сжимает щеки, заставляя поднять голову - отец смотрит насмешливо, почти презрительно, и, принцесса признается сама себе - когда она кричала про драку , желая добиться равного отношения, это ожидала узреть в последнюю очередь. – глупая девчонка. Ты хороша для показательных боев, Коль чудесно тебя выдрессировал. Но мы не играемся. И если тебе не хватает ума понять, что в настоящем бою любой достойный соперник оставит тебя умирать - нам стоит прекратить тренировки сейчас же. Я воспитываю не рыцарей, Висенья, за этим ты могла пойти к любому белому плащу. А раз уж ты пришла не к ним, а ко мне - тебе придется привыкнуть к тому, что я воспитываю воинов. Хочешь махать мечом на потеху публике - беги,поджав хвост, к Аррику. Хочешь наконец перестать быть вечно ноющей у юбки матери принцесской и начать чего-то стоить,стать сильнее - закрой рот и не смей перечить, пока я говорю. Поняла? – да... – хрипло прошептала, вызывая у собеседника новый прилив недовольства. Пальцы на щеках сжались сильнее, назавтра точно останутся синяки. Матушка с самого начала не мешала им, лишь убеждая жителей замка со смешками, что через пару недель всякое желание дочери тренироваться с её мужем пропадёт. Знающие рыцари скалились, братья поджимали губы, когда встречали после тренировок в коридорах. Мейстер Герардис просил Порочного принца поумерить пыл, напоминая о том, что с женщинами, пусть те и умеют держать меч, лучше так не обращаться. Тот отвечал, что ему абсолютно плевать на висеньеву природу, и менять он в своих планах ничего не намерен. Давал ей шанс, который, в глазах прочих, у неё не было сил использовать. – я не слышу. Он будет разочарован, если она уподобиться своей злости и слабости. И больше не будет никакой возможности заручиться его помощью и поддержкой. Если сейчас она уйдёт - в очередной раз докажет людям вокруг, что в ней нет никакого толку. – да, я поняла тебя – отвечает жёстче, сбрасывая ладонь под довольным отцовским взглядом, упираясь руками в траву. Ладони скользили, бок пробивало вспышками раздражающей боли, ноги дрожали - она медленно, не рассчитывая на помощь поднялась, тяжело выдыхая- словно эта коротенькая беседа забрала остатки сил. Не в её положении выставлять ему условия. Не тогда, когда она по всем параметрам его ниже. – три круга по корту. В глазах отца промелькнуло что-то, напоминающее гордость.***
Два дня спустя, Драконий Камень.
– что? – Люк моргал, пытаясь в полной мере оценить предложение сестры. Рейнира, сложив пальцы у подбородка ,сверлила дочь недоверчивым взглядом, явно не понимая, как именно такая волшебная идея вообще могла прийти ей в голову. – сир Аррик нуждается в оруженосце. – и? – и я предлагаю отправить Люка на это место. Ему пора приобщаться к дворовой жизни, матушка – постукивая пальцем по Кастерли Року твёрдо заявила Висенья, не отрывая взгляда от нахмуренной женщины – ты можешь написать Королю, попросить его назначить Люцериса виночерпием при малом совете. Ему скоро тринадцать, он -будущий лорд Приливов ,и когда-нибудь займёт в этом самом совете место мейстера над кораблями. – я не оставлю его одного в Гавани. – Визерис и его отпрыски тоже будут там. Он не останется один в любом случае, сердце моё – Отрада резко повернулась к мужу, смиряя его нечитаемым взглядом – мальчику пора предстать пред светом. Это чудесное предложение, моя принцесса – коротко кивнув дочери, тот оперся бедром о столешницу, с завидной невозмутимостью снося возмущение жены. – глупости – раздражается Джейс, складывая руки на груди. – глупости - оставаться затворниками на Драконьем камне, пока я временно отстранена от двора. в том же Алисентовом письме, которое пришло несколькими неделями ранее,была и приписка от Отто -лорд- десница настоятельно рекомендовал повременить с возвращением в столицу - проступок Эйгона сказался на репутации их союза настолько сильно, что задело и её. – к тому же, сир чудесно владеет оружием. Люку будет полезно улучшить навык и как следует доучиться у столичных мейстеров. Повисло неловкое молчание. Герардис недовольно крякнул, но ,в целом ,оставался равнодушен к их думам. Брат, вокруг которого вся баталия и была развита,вначале неловко поерзал в своих креслах, отпивая немного вина, после, когда Джекейрис в очередной раз открыл рот, чтобы выдвинуть аргумент против заговорил: – я согласен с Висеньей. – ещё бы ты не был с ней согласен – цокнул старший, недовольный тем, что его чуть ли не перебили. Получив пристальный взгляд отчима ответом,он закатил глаза, хватаясь за резную ножку своего кубка. – я готов отправиться в столицу – видя недоверчивые взгляды, оскорблённый им,и пробормотал брат, со скрипом поднимаясь со своего места - обе его руки упёрлись в Простор. Всё же ,расписной стол был презабвнейшей находкой для семейных советов. – Люк, ты окажешься вдали от дома, в окружении кучи незнакомцев – запротестовала мать. Висенья многозначительно хмыкнула, вновь обращая внимание на себя - в руках у неё был столбец с геральдикой железных островов – что? Порочный принц недобро сверкнул глазами. Люк же, когда всё внимание наконец вернулось к нему, продолжил– многие придворные оказываются в замке совсем юнцами, и никому это не мешает. Я уже не ребёнок, матушка, я умею постоять за себя и показать, как со мной не следует обращаться. Тебе пора перестать держать меня рядом с собой и позволить узреть, с чем мне придётся иметь дело в будущем - я не хочу принимать титул и земли, совсем не зная,какой ответственностью это сулит. На последних словах, сказанных с пылкостью, присущей чувству оскорбленной гордости ,принц поднял глаза на сестру, с восторгом замечая, что та с гордостью смотрит на него в ответ, едва заметно кивая в одобрении. А висеньево одобрение стоило для него дороже прочего - вспоминая о том, как она была нежна с ним, как защищала, пытаясь заменить вначале занятую дворцовыми делами мать, после и почившего отца, как защищала от нападок двора и не давала долететь до детского слуха ядовитому «бастард», он теперь страстно желал оправдать её надежды. Как и матушкины, конечно - Рейнира была лучшим родителем, которого он только мог пожелать. И теперь она смотрела на него по новому, крепко сжимая сыновью ладонь, щурясь так, словно вот-вот заплачет. Это... Воодушевляло. – хорошо. Раз ты желаешь этого, сын мой, я напишу отцу и попрошу его принять тебя на место виночерпия. – сумасшедший дом – выдохнул Джейс, качнув головой. – не всем повезло быть принцами Драконьего камня, братец – фыркнул Люк, ободряюще улыбаясь своей леди-матери. Тот ничего не ответил. Лишь как-то странно дёрнулся, поставив кубок на стол, и быстрым шагом покинул комнаты под растерянными взглядами. – я поговорю с ним – погладив плечо супруги, Деймон степенно направился следом за пасынком, оставляя позади немногочисленное собрание. Джекейриса удалось словить лишь на углу следующего коридора- так стремительно он старался уйти как можно дальше от семьи, лишь бы не выплескивать на них своего раздражения - последний такой эпизод ему дорогого стоил, до сих пор отдаваясь стыдом где-то внутри. Всё же ,он старший сын. Он должен держать себя в руках и не позволять матушке по пустякам волноваться о болях душевных - ей было достаточно единственной дочери и младших Эйгона и Визериса, что требовали к себе всего внимания. Он должен быть хорошим братом и образцовым принцем. Он не должен на каждом углу трепаться о том, что ему не нравится, однако держать всё в себе становилось тяжелее и тяжелее от года к году- словно на плечи падала ноша, с которой он не в силах справиться-каждое решение семьи принималось на свой счёт. Висенья изводит себя тренировками и улетает до ночи бороздить небеса из-за своего жениха - значит он, Джейс, дерьмовый брат и не справился, не уследил. Матушка тревожится об их положении при дворе - значит,Джейс недостаточно старался, раз не сумел стать для неё той опорой, которой она всегда была достойна - тем самым сильным плечом. – да прекрати ты лететь – тяжелая рука отчима хватает его за плечо, крепко сжимая, заставляя резко обернуться на каблуках. Резко втягивая воздух в последней попытке успокоиться,принц крепко сжимает ладони за спиной, заламывая пальцы- боль всегда помогала. Так куда легче удержать себя. Но Деймона таким не проймешь. Он слабо выдыхает и затаскивает его в первые пустующие покои. – а теперь, парень, ты расскажешь мне, что с тобой происходит в последние дни. – всё в порядке – отточенная, рабочая тактика- лёгкая , обворожительная улыбка и почти достоверный блеск ореховых глаз. – мне можешь не врать, я в идиоты не записывался – Веларион солжет, если скажет, что мужчина, усаживающий его сейчас в кресла ,не вызывает в нём трепет и уважение – облегчи душу. В последнее время ты сам не свой, всё тыняешься туда сюда, словно места себе найти не можешь. В последнее время? Всю жизнь, так-то. Теперь губы растягиваются не в легкой-в нервной, почти истеричной улыбке-принц прячет её в ладони, опуская голову. Порочный принц терпеливо ждёт, сложив руки на груди- пусть это и не его дети, но они-кровь от крови его любимой женщины. И если этим мальчишкам, и так достаточно перетерпевшим за короткую жизнь ,нужна будет помощь, пусть даже и в виде задушевной беседы ,он готов её оказать. – я... – в горле становится противный ком, который мешает ему сказать хоть слово – мне жаль, что я ничего не могу сделать. – прости? – оторопело моргает отчим, даже прокашливаясь. – всё, что берут на себя они... Всё это на правах старшего сына должен взять на себя я. – при всём уважении, Эйгон вряд ли бы оценил такую партию, парень – хмыкает, пытаясь разрядить обстановку, и Джейс, честное слово, безумно ему благодарен - вместе со смешком из сердца вылетает пробка, которой он старательно затыкал чувства, которые переполняли, желчью подкатывали к горлу. – мы продали её. Висенью. Оставили её там совсем одну, и...она меняется. Я почти физически чувствую, что она становится всё дальше, черствеет – он помнил сестру мягкой и улыбчивой- за все эти дни он лишь дважды слышал её смех – теперь мы вынуждены отправить на ту же участь Люка – и ему было страшно представить, что когда-нибудь его брат, сущий ребёнок, станет... Таким же. Задумчивым. Осторожным. Закрытым от своей семьи. Ему страшно представить, что вскоре сиблинги хлебнут столько горя, что им не останется ничего, кроме как забыть о том, что когда-то они были счастливы. Деймон поджимает губы, как-то странно улыбаясь. Немного грустно, с толикой болезненного понимания, укладывая крепкую ладонь ему на плечо. – это взросление, Джейс. Висенья вскоре станет женщиной и матерью. Как и вы с Люцерисом-мужчинами. Это суть вашего рождения. Всё то, что они делают - их долг. И они выполняют его, потому что не могут иначе. – в пасти у дракона я видел такой долг! Мы... Мы не должны терять друг-друга, Деймон, понимаешь? Понимает-принц видит это по глазам. Но сказать ничего боле не может - уже всё сказал. Ведь это действительно их долг. Судьба, если будет угодно - и та уже предрешена, права избрать свой собственный путь у них отобрали в тот момент, когда всучили право родиться. – ты не сможешь защитить их от всего. Ты не сможешь во всём помочь им- ты силён, Джекейрис, но ты не всесилен. – я должен – упрямо прошептал он, отводя взгляд- в уголках глаз противно скапливались слезы – моё первородство избавило бы нас от стольких проблем... Он часто думал об этом. И стал думать чаще после слов старшего дяди-возможно, он действительно завидовал своей сестре. В какой-то степени, конечно. Завидовал её не вызывающей пересуд внешности, завидовал тому, что Эйгон, которому он в рот заглядывал мальчишкой всё время уделял сестре, тому, что Алисента,смотрящая на него испытующе,к ней была добра и нежна. Тому ,что она всегда была ближе дедушке Визерису, тому, что тот без задней мысли с самого их детства называл её наследницей. И мать называла, и отец-забавно, но абсолютно каждый. Во всём успешная, урвавшая регалии первого ребёнка ,Висенья была костью в горле -мастера над оружием, мейстера, даже драконоблюстители неизбежно сравнивали его с ней, и он всё стремился, стараясь обогнать, вот только это было чертовски нелегко, учитывая, что всё самое лучшее всегда отдавали ей. Обида не позволяла ему сдаваться под напором её нежности, хотя она искренне старалась стать ему хорошей старшей сестрой. Поначалу. Потом, не получая никакой отдачи ,сдалась, всё больше времени уделяя Люку, в голове которого никогда не было даже намёка на войну с самим собой и своими убеждениями. Но чем дальше, тем сложнее было принять тот факт, что все годы недовольства были зря. Всё чаще принц начал замечать, как взыскательна и строга к ней мать. Как шуточно-торжественное «наследница» превращалось в давящее. Как руки покрывались новыми полосами-следы недовольства септ. Всё явственнее он видел усталость в пурпурных глазах от бесконечных уроков, полётов и тренировок. Всё чаще слышал, что сестрой, которая так же изо всех сил старалась ,остаются недовольны. Апогеем стала помолвка - она безропотно приняла факт того, что ей придётся выйти за самого неподходящего из возможных людей. И тогда к зависти примешалось сожаление от того, что все эти бремена лежат не на его плечах. Он бы смог снести их достойно. Он бы смог избавить их, их всех,от стольких проблем. Он- достойный сын своей матери, который никогда бы не позволил родным женщинам плакать, а братьям - беспокоиться о том, что им необходимо с молоду вырывать из себя куски, чтобы вписаться в пазл общности. – не избавило бы. Люк всё так же оставался бы лордом Дрифтмарка, которому пришлось бы отправиться в столицу, чтобы сыскать к себе уважения. Висенья от твоего первородства не перестала бы быть леди, вот только вместо помолвки с первым сыном короля и Красного Замка в нескольких часах полёта,её мог ожидать Винтерфелл, или, например, Ривверан– зубы скрипнули от того, насколько сильно он их сжал – Джейс. Суть погодя, он всё же возвращает обратно взгляд, смаргивая влагу. – твоё время ещё придёт. Ты не сможешь изменить то, к чему свои руки приложили сильные мира сего,но ты и не должен этого делать. Ты-чудесный сын и здорово помогаешь матери. Пока что этого достаточно – осторожно притягивая его к себе ,отчим дарит объятие, коих между ними было так мало, что Веларион может по пальцам одной руки пересчитать. Непривыкший,он замирает в его руках, Деймон, который к такому привык ещё меньше,лишь прижимает крепче, позволяя выдохнуть скопившееся напряжение – всё будет хорошо. Пока мы вместе- всё хорошо.***
Рейнира покидает зал всего через пять минут после того, как за её мужем закрывается дверь, оставляя дочь и среднего сына в одиночестве. Последний тяжело выдыхает, прикрывая лицо руками. – Люк? – я не справлюсь – тут же отвечает он, не дожидаясь даже вопроса-привык, что с сестрой можно быть искренним. Она сама поощряла это ,учила его, порою позволяя столько, что грань разницы в возрасте стиралась. Но ,даже несмотря на это ,смотреть на неё не хочется. Потому что одна эта фраза от него перечёркивает всё то, что она сделала для него. Виночерпий короля-почетная должность, оруженосец одного из лучших представителей королевской гвардии- прекрасная возможность получить рыцарские шпоры и ценные умения. Но... Он действительно не уверен, что сможет. Не уверен, что хочет. За собственными мыслями принц не замечает, как Висенья оказывается рядом. Слышит только, как она подвигает стул во главе стола, чтобы сесть напротив так близко, что они соприкоснулись коленями. – Люк, посмотри на меня – тихо просит она, укладывая ладони на его предплечья. Не желая этого, но не смея возразить, Веларион отнимает руки от лица ,закусывая губу – что тебя тревожит? – я не уверен... Не уверен, что хочу этого – шепчет он, боясь увидеть в глазах напротив осуждение, или, не дай Боги, омерзение. Но ничего из этого там нет в помине - принцесса лишь обратилась в слух, внимательно смотря на него – места при дворе. Званий. Не уверен, что я... Хочу Дрифтмарк. По его щекам пробегают вечно холодные пальцы, мягко поглаживая, не позволяя до конца погрузиться в мысли, что мучили его с того самого момента, как дедушка Корлис сказал ему, ещё ребёнку, что он станет его наследником. – если я стану лордом Дрифтмарка, думаю, я всё разрушу. Я опозорюсь при дворе ,и вам опять придётся разгребать проблемы после меня – о да, пусть эта тема и была под запретом, пусть ему запрещали даже думать о том, что он-проблема, однако ,Люк прекрасно осознавал, насколько усложнил жизнь матери и ухудшил ситуацию в семье, когда ,по неосторожности, в порыве защитить брата,лишил дядю глаза. – глупости. Ты никогда не приносил нам проблем, Люцерис – Веларион вздохнула, прикрывая глаза. Дрифтмарк... Было больно слышать это. Она знала, что брат всеми фибрами не желает прикасаться к наследию своих семей. По натуре миролюбивый, принц не хотел участвовать в распрях. Не хотел, чтобы родовая вражда разорвала его на части, и это было более чем справедливо. Мать искренно желала видеть его на плавниковом троне, но ни для кого не было секретом, что именно Висенья думала по этому поводу. – брось, это уже даже не смешно. Ты же сама прекрасно знаешь, что это бред. В сердце защемило -принцесса лишь настойчивее сжала мягкие щеки. Вот, ради кого она должна стать сильнее. Хотя бы ради него-ради своего брата. Который за свои тринадцать неполных лет достаточно пережил, и которому, несомненно, придётся пережить больше. И на этом нелёгком пути ему точно пригодится крепкое плечо. – не бред. Люк, ты никогда не был проблемой. И я знаю, точно уверена в том, что ты справишься. – с чем именно? – несмело улыбаясь он кладёт ладони на покатые плечи, впитывая в себя ответную улыбку - искреннюю, самую нежную-нежнее он никогда ни от кого не получал. – со двором так точно. – но вдруг нет? Что тогда? – я буду рядом, Люк – зарываясь пальцами в кудрявую чёлку, за которой брат стремился спрятаться, Веларион откинула её в сторону, приближаясь, чтобы оставить на виске осторожный поцелуй- хватка на её плечах усилилась, словно утопающий цеплялся – если ты не желаешь этого сейчас, я могу поговорить с матушкой. – нет! Не нужно. – тогда слушай меня внимательно – соприкасаясь наконец лбами - излюбленный принцев жест, Висенья вкрадчиво прошептала. – вместе мы со всем справимся. Даже не думай о том, что ты можешь что-то разрушить. Когда-то наша матушка подарила мне возможность исполнить своё предназначение и поддержала на этом пути. Теперь я сделаю то же самое для тебя. Даже если ты решишь, что твоё предназначение далеко от того, которое тебе пророчат. Глаза напротив загораются благодарностью и чем- то ещё, улыбка на пухлых губах становится шире. – я очень горжусь тобой, Люцерис. И ,что бы ты не сделал,как бы не повёл себя - ты всегда остаешься моим братом – принц тихо всхлипывает,судорожно выдыхая– ты вырос безумно сильным юношей, и я даже не могу представить, чтобы у тебя что-то не получилось. Но,если ты будешь думать, что не справляешься-я всегда буду рядом, чтобы помочь, помнишь? – укладывая одну из рук туда, где под дублетом тревожно билось сердце, она мягко погладила мягкую ткань, хихикнув,когда поверх легла тёплая братская ладонь. Переплетя пальцы ,она крепко прижала вихрастую макушку к своему плечу , вдыхая полной грудью родной запах – маленький дракон тоже дракон. Покажи им, чего ты стоишь, Люк. Докажи им, что они зря не верят в тебя. Обхватывая обеими руками девичий стан ,Веларион прижимается к сестре всем телом, млея от мягких касаний в волосах и на затылке. Только сейчас он в полной мере понял, как сильно ему не хватало этого - все эти девять месяцев Драконий Камень был таким пустым,словно у него отобрали что-то безумно важное. Судорожно выдыхая,едва касаясь губами места под ключицей он поудобнее устроил голову,прикрывая глаза– я так скучал по тебе.***
То же время, Штормовой Предел.
Кассандра никогда не была глупой. Матушка с самого детства указывала ей на то, что она на порядок умнее своих сестёр,и старалась дать благодатную почву для тех ростков, которые рассмотрела в своём старшем отпрыске. Марис и Эллин обсуждали очередную занудную сплетню, которую им сообщила давняя знакомка, что сейчас находилась в столице, Флорис же сидела рядом, наблюдая за тем, как стремительно сестра выводит на пергаменте новые и новые строки. В отличии от отца,Четыре шторма были достаточно образованны- опять же, стараниями почившей матери- и манерами могли потягаться с любой знатной леди, что делало им честь, но никак не помогало сыграть хорошей партии - это уже стараниями самой Кассандры. – никак не возьму в толк, к чему тебе приспичило звать её в гости – пропела сестра, наматывая темную прядь на палец – хотя, если с ней прибудет принц Джекейрис... Тяжело вздыхая, Баратеон поставила точку в письме-приглашении. С Висеньей они изначально списывались лишь пару раз до прибытия Касс в Гавань -принцесса тогда спросила, не желает ли та поддержать её инициативу с благотворительным фондом, Баратеон ответила, что без проблем сделает это, если Веларион отметит ее участие достаточно, чтобы леди и лорды заметили. Та пообещала, что выполнит просьбу, и обещание сдержала- её имя перетекало из уст в уста на равне с именами Арры Старк, королевы Алисенты и принцессы Хелейны. Однако ,встреча в Красном Замке, их редкие, но всегда наполненные интересными беседами прогулки по богатым садам,сделали своё дело - разъехавшись по домам ,девушки стали обмениваться письмами куда чаще, общаясь боле как подруги, чем как соучредители. Потому сейчас старшая из Штормов заворачивала в трубочку письмо с просьбой погостить у них несколько дней перед тем, как отправиться на великую охоту в честь рождения принца или принцессы Таргариен. С отцом она уже обсудила этот момент- Боррос, любящий всем и вся доказать, что Штормовой Предел лучшее во всём Вестеросе место ,с радостью согласился принять у себя хоть всю королевскую семью разом, даже попросил именно так и написать, цитатой. Но дело было не в дружбе. Точнее, не в ней одной. Эленда была умнейшей и хитрейшей из женщин, которых Кассандре доводилось встречать. Обделённая красотой и природной грацией ,матушка выучилась настолько изящно управлять мужским разумом, что дочь её диву давалась, не раз говоря, что фразу «пока мужчины достают мечи, женщины воюют словом» придумали точно для неё одной. И она щедро делилась этими умениями с дочерьми -и если Эллин и Марис это быстро наскучило-особенно последней, та почти безвылазно торчала в их небольшой септочке, не пропуская ни одной молитвы - Кассандра и Флорис впитывали знания как лесные мхи. Вот только младшая сестра использовала их абсолютно бездарно, стараясь отхватить себе лорда поприятнее, пока старшая все силы направляла на то, чтобы укрепиться в роли наследницы. Андальские традиции казались ей пережитками прошлого. Девушка была одной из самых ярых сподвижниц идеи короля о том, что женщины тоже могут наследовать, и идея эта нравилась ей всё больше с каждым новым прожитым годом. Отец их так и не спешил заводить себе второй жены,хоть от смерти матушки уже успело пройти без малого пять лет- каким бы беспечным оболдуем он не был, первую и единственную жену свою любил до невозможности, не желая даже слышать о других женщинах. И ,если это делало ему честь, то мысль о том, чтобы передать Штормовые Земли мужу Кассандры вызывала в ней ужас. Смерть любимой женщины непременно подкосила лорда Борооса - ранее искавший ответы у неё ,теперь он опрокидывал кубок за кубком, силясь найти их уже на его дне. Пока безуспешно-из могучего, подающего большие надежды лорда,папа стал румяным, нерасторопным пьяницей, твёрдо уверенным в том, что править ему ещё долго, а значит, и дочкам устраивать женитьбу не так и необходимо. Это было старшей точно на руку - пока она отвергала каждого предложенного, вслушиваясь в недовольное бурчание сестер, Лорд Баратеон лишь смеялся, с грустью отмечая, что и красотой, и норовом она пошла точно в мать. Которая на смертном одре завещала ей любою ценою удержать штормовые земли в своих дельных руках и привести их,наконец,к процветанию, к которому никогда не приведет ни один мужчина. Вот только для того, чтобы выполнить последнее желание дорого сердцу человека, Кассандре нужна была сильная рука в качестве поддержки. Дельцом она была отменным - не имея доступа к леди других знатных домов она, однако же, не чуралась общения с жёнами вассалов своего отца - больше половины женщин, очарованные ею и её идеями ,всё громче судачили о том, что Кассандра Баратеон и только она одна должна оказаться из следующей леди, полностью убеждённые в том, что сами дошли до этой идеи . Их мужья на это лишь смеялись, однако,не они воспитывают будущих наследников своих домов, разъезжая по охотам, а их жены-с закостенелым, замкнутым в клетки старых, изживших себя традиций штормовым народом нельзя было действовать напролом. Но дельцом ни в одной хорошей авантюре дело не ограничивалось. Перечитав все книги по философии правления, что имелись в их замке ,Баратеон прекрасно знала, что значит династический кризис- им не избежать войны, пусть никто сейчас и не смеет об этом помыслить. Даже её сестры считают, что чёрные и зелёные-лишь противостояние кронпринцессы и королевы за звание первой леди, да что там сестры- все так думали, однако Касс прекрасно понимала, чем обернётся в итоге эта игра цветов-все же ,у Рейниры было несколько проблем, с которыми ей, благо, никогда неё приходилось сталкиваться - как минимум трое братьев, как максимум - дом Хайтауэр, ещё со времён Мейгора плотно засевший в столице и не сдающий позиций по сей день. Потому, пока нынешний Король здравствует, необходимо было выверено избрать самую лучшую из сторон. Но как же это сделать? Над этим она ломала голову всю неделю пред тем, как отправиться ко двору на именины. В итоге ,самым лучшим решением показалось наблюдение за главными лицами - благо, те были очевидны. Таргариены были столь же беспечны, сколь и смертоносны. И изначально девушка была уверена, что выбор её падёт на будущую королеву - Рейнира обязательно поддержит её в обмен за верность, к тому же, она женщина, значит, к ней было куда больше доверия изначально. Однако ,с течением времени ей стало просто очевидно, что этот выбор не выгорит - всем по итогу заправлял принц Деймон. Несомненно сильный, однако властолюбивый, не приемлющий полумер человек-к такому не подберешься. Такой скорее будет искать у неё плодородного чрева для благоденствующего союза, нежели поддержки, а это последнее, чего желала леди. С принцем Эйгоном было и того печальнее - пьяница, который не может удержать член в штанах ,определённо не будет править - дадут Боги,он будет хотя бы изредка сидеть на троне, а не в борделе. За него уже всё решал Отто-несомненно, один из умнейших, величайших людей иих времени, его намерения было почти невозможно заметить. Вот только Кассандра знала, куда стоит смотреть. И этот мужчина её не устраивал так же, как и предыдущий, который, стоя за спиной правителя, по факту и будет править - ей не стоит ожидать содействия от человека, который продал короне собственную шестнадцатилетнюю дочь. Уже смиряясь с тем, что из двух зол придётся выбрать меньшее ,прикидывая, что чёрный, в целом, будет ей более ,чем к лицу Баратеон искренне обрадовалась, когда всё решилось само собой. Вначале она с радостью увидела в принцессе Висенье девушку прогрессивных взглядов. Та в их беседе ни секунды не сомневалась в собственных притязаниях на железный трон и обрубала любые осторожные вопросы по поводу мужей . После она убедилась и в том, что рука у неё сильная-в платье, да с мечом. К тому же ,птички пели для тех, кто готов был платить и слушать ,громко и охотно- с мечом девчонка обращалась так же, как со своим положением -вполне сносно. Вишенкой на торте стало объявление о её помолвке с принцем Эйгоном-тогда-то леди всё стало понятно. При должном влиянии,итак волевая, сильная душа в связке с её острым умом и умением отыскать иглу в стоге сена станет ещё сильнее. Женщина, в которую может вырасти Висенья Веларион, если верно использовать её потенциал ,никогда не позволит властвовать над собою, в этом Кассандра не сомневалась, с каждым новым письмом укрепляясь в сладостном мнении всё сильнее. Зачем ей выбирать сторону, если она может поспособствовать возникновению собственной, самой удачной из тех, которую нынешнее поколение королей может предложить?***
Неделя спустя, Дрифтмарк.
Бейла была в ярости. Рейнис,если признаться честно,видела в старшей девочке своей дочери лишь Деймона -она была его копией. От того сила, с которой кулаки упали на обеденный стол ,действительно внушала беспокойство- Корлисс рядом подпрыгнул, прижимаясь к спинке стула. – Это несправедливо! – прошипела внучка, откидывая в сторону письмо- в её руки оно попало в самую последнюю очередь, поскольку супруги прекрасно знали, какую именно то вызовет реакцию. Таргариен тяжело дышала, не в силах до конца поверить в то, что прочла - аккуратный почерк мачехи возвещал о том, что её средний сын совсем скоро займёт место виночерпия при малом совете короля. Представит себя двору для того ,чтобы разузнать, к чему именно ему нужно подготовиться пред своим лордством. Сука. – Люцерис мой наследник, дорогая, что именно тебе кажется несправедливым? – как обычно спокойно и чересчур весело начал лорд Приливов, с достоинством выдерживая испепеляющий взгляд. – и ты ещё спрашиваешь? – не меняя тона, внучка сильнее сжала край стола – это идиотизм! – она едва держалась от прямых оскорблений, не понимая, как... Почему? Она была старшей из внуков. Она бороздила узкое море с малых лет. Она была на короткой ноге с их вассалами- каждый матрос хотя бы раз беседовал с ней и знал её в лицо. Она уверенно держала меч, способная сразиться с любым рыцарем прилива и одержать победу. Она. Не он. – следи за языком – холодно предупредила бабушка,не отрываясь от трапезы-слуги, привыкшие к ссорам,удалились, оставляя чету один на один с назревающим скандалом. – следить за языком? – прорычала девушка – вначале вы устраиваете мою помолвку со старшим отпрыском женщины, которая трахнула моего отца, не успело ещё тело матери остыть, теперь забираете то, что по праву принадлежит мне – право, к Отраде она относилась не так плохо, как ,возможно, могла бы-старая обида давно была забыта, всё же,эта женщина делала всё возможное, чтобы заменить им мать, принимая, словно родных дочерей, обласкивая вниманием, почестями и подарками. Однако,Бейла не могла простить ей этой чертовой помолвки - не понимала в упор,как женщина, всю жизнь терпящая лишения от общества, пронизанного властью мужчин ,могла помыслить, что пределом мечтаний падчерицы может стать брак и чертово деторождение. – Бейла! – ну,началось. Теперь поднялся уже Корлисс, становясь напротив юной Таргариен, но ту это лишь распалило – немедленно прекрати! – оба успокойтесь. Бейла, Рейнира может быть и не высокой нравственности, однако она точно не дура. Тебе бы радоваться, что ты сыграла удачную партию. – зато ты дура – выплюнула принцесса, заставив столь резким заявлением бабушку выронить вилку, а деда-побагроветь от злости. – это уже ни в какие ворота, юная леди, ты слишком распоясалась. Не забывай, что мы можем ограничить твою свободу и изменить своё отношение. – о, можете не напрягаться, лорд Веларион, Вы вполне ясно показали отношение ко мне, когда сделали Люцериса своим наследником – наконец отпихивая стул, открывая себе путь к выходу ,она зашагала как раз в его сторону. – и моё слово останется непоколебимо. Люцерис Веларион станет достойным лордом Дрифтмарка! – если в процессе не сдохнет от морской болезни– рявкнула она в ответ, оборачиваясь у самых дверей обедни – ты прекрасно знаешь, кто именно должен занимать плавниковый трон. Твоё чертово властолюбие погубит наш дом, помяни моё слово – и была такова. Её звучные шаги отдавались дробью от стен, пока она шагала в сторону комнат. Где-то там её должна ждать Рейна, как всегда ,с вышивкой наперевес, но интересовало принцессу не это. Она желала написать отцу и сводной сестре. К Люку у неё не было никаких вопрос -парнишка явно не желал занимать вообще никакого местаместа,бежал от любой ответственности, а вот эти двое точно знали, что за черт дёрнул мачеху, скорее всего ,даже приложили к этому руку . С Висеньи спросу тоже было меньше - иногда Бейле казалось, что,поставь их всех в ряд в горящем замке, та не думая схватит за руку Люцериса и даст деру. Но даже несмотря на это- она всегда поддерживала именно её притязания. Они как-то сразу отыскали общий язык - после отца и близняшки,Висенья была для неё самым дорогим человеком. Хоть вначале они и были просто родичами, делящими порою септу и общий досуг,отношения их со временем заметно улучшились. И крепкая, взаимная дружба началась с того, что они схватились за один деревянный меч на тренировочном корте. Деймон тогда предложил решить всё честным поединком-быстро объяснил азы и всучил не тренировочное деревянное, а вполне реальное оружие. Итогом стал вырванный клок волос Висеньи, разбитая губа Бейлы и измученный криками и угрозами матери отец. Та, кстати, продолжала обижаться на него даже после того, как девочки, разобравшись по своему в возникшей проблеме ,за ручку отправились наблюдать за спаррингами гвардейцев-объясненные Деймоном азы как-то плохо запомнились. И они, не раздумывая, всегда поддерживали друг-друга,когда дело касалось Железного и Плавникового трона. Ещё лет в одиннадцать,фантазируя о том, как именно они будут править ,решили, что в мире мужчин им лучше держаться вместе. Оттого было ещё непонятнее, какого, собственно ,чёрта успело произойти за это время. Невозможно, чтобы блядский Эйгоном сумел повлиять на сестру так сильно. – Бейла? – Рейна дёргается на своих подушках, когда она захлопывает дверь, тут же подлетая к столу, в ворохе исписанных пергаментов отыскивая чистый - плевать, что они увидятся совсем скоро. Пусть они продвигают Люка-пусть, ещё один человек при дворе в сложившейся ситуации им не помешает. Но принцессе необходимо удостовериться в том, что его не пропихивают на Плавниковый трон. Ей нужно знать, что они её не предали, видят Боги-ей необходимо это знать.***
Неделя спустя, Драконий Камень.
Матушка до сих пор была недовольна её своеволием - в тот же день, как Висенья получила письмо Кассандры,она побежала прямиком в её покои, прерывая их с отцом за достаточно занятным делом. Извинившись, прикрывая глаза ,она протараторила о своём желании посетить Штормовой Предел перед тем, как прибыть в Королевскую Гавань. Деймон гаркнул, что они поговорят потом, и, не стесняясь наготы, захлопнул перед её носом двери. Поговорили. Часа три точно говорили - Рейнире не нравился план дочери- та собиралась вначале забрать сестёр и бабушку с дедом с Дрифтмарка, направиться в Штормовые Земли, и только после прибыть в столицу. Однако ,её аргументы быстро иссякали. Последним было мнение о том, что родичи попросту откажутся делать такой крюк, Рейнис же оповестила, что с удовольствием навестит кузена, коим ей являлся лорд Боррос. Прикрыв глаза руками,отрада была вынуждена принять идею дочки,и теперь стояла у причала, наблюдая за тем, как стражники грузят сундуки - Люк тоже отправлялся с сестрой по собственному желанию, и все вещи, что могут понадобиться ему для длительного пребывания в Гавани ,сейчас медленно кочевали от родового поместья в трюм корабля - сам принц , к собственной радости, должен был лететь следом за ним на Арраксе. Его семья уже провела со слезами и соплями, не желая учитывать того факта, что через неделю они вновь увидятся на Охоте. – я всё ещё не одобряю – сказала отрада как бы между прочим, когда последний сундук с сиром Арриком в виде переносчика был поднят - рыцарь и служанка дочери по её приказу должны были вместе с юным принцем Веларионом оставаться в столице, чтобы присмотреть-король с радостью принял предложение сменить виночерпия с внучки на внука, с ещё большей радостью он поддержал инициативу оставить своего любимца при дворе на неопределённый срок. – знаю. Извини – неловко усмехнувшись, дочь расправила складки платья- наследница поспешила ей помочь. – несподручно, когда корсеты надеваешь реже, чем сюртуки – хохотнула Рейнира. – а то. – дамы, хватит нежностей, ожидают только вас – Деймон подплыл к ним незаметно, прижимая жену к себе – ты. Следи за этими оболдуями. Остаёшься за старшую. – поняла вас, сэр – отдала шуточно честь принцесса, широко улыбаясь, когда к ней так же, как к матери секундами ранее подошёл брат, обнимая со спины – в следующий раз я выбью тебе глаз, Джекейрис. – звучит обидно – фыркнул парень, отстраняясь -в последнее время он всё чаще появлялся на их с Люком традиционных посиделках, и это изменение оказалось на удивление приятным. – иди уже – оставляя на щеке сухой, короткий поцелуй,отец подтолкнул её к судну – иначе твоя дорнийка открутит нам головы. – Сандра? Пекло...до встречи – расцеловавшись с родичами,скоро,под общий задорный смех,она почти бегом поспешила навстречу недовольной служанке. Та , словно специально выцепив время, когда никто не будет смотреть ни на неё, ни на Порочного принца,кивнула ему почти незаметно. Тот, на мгновение оборачиваясь на жену, проверяя, вновь вернул к девушке взгляд, кивая ей в ответ. Они не стали делать остановок на Дрифтмарке,всё же,чета Веларион об их прибытии была предупреждена- лишь приняли на своё судно гостей в виде близняшек и их свиты,и тут же отправились в путь уже в два корабля , благо,Штормовые земли находились в приятной близости,и их небольшое приключение обещало окончиться уже к исходу сегодняшнего дня. – нужно поговорить – прошептала на ухо Бейла, крепко сжимая её в объятиях. Висенья прекрасно знала, о чем именно пойдёт разговор-иначе бы не стала придумывать телегу с Директором. Правда, в придумывании телеги ей очень помогла принцесса Рейнис- пока что язык не поворачивался вновь называть её бабушкой- это она поняла по хитрой ухмылке на тонких губах. Рейна со служанками закрылась в каюте почти сразу- ей всё ещё была неловка компания сводной сестры, за оскорбление которой она так и не сумела извиниться лично. Выдохнув, Бейла, довольная таким исходом потащила старшую Веларион к носу - там их приватную беседу никто не услышит и не поймёт-штурмовой Драконьего камня явно не знал Валирийского, он едва ли на общем мог выражаться, однако дело своё прекрасно понимал-это близняшка отметила вслух, получая в ответ скупую улыбку жилистого, удивительно загорелого для их капризного на погоду края мужчины. – Sīr, Luke – Таргариен не умела быть мягкой. Интересующие её вещи она предпочитала спрашивать напрямую,в лоб, а ситуация с приближением сводного брата ко двору её ой как интересовала. Висенья на это лишь тяжело выдохнула, налегая всем телом на крепкие борты, переводя взгляд на воды Узкого моря. –Beyla, bisa iksis daor skoros ao thought. Nyke sepār jaelagon īles closer naejot nyke - zȳhon muña dīnagon iā lot hen pressure va zirȳla regarding Driftmark – произнесла почти на одном дыхании, однако же, не выдавая никаких признаков беспокойства-значит, говорила честно и не тая. – ȳdra daor ao support zirȳla? – всё же уточнила близняшка, прикладывая ладонь ко лбу, по привычке измеряя расстояние. Сестра на это лишь улыбнулась, укладывая руки на грубо оттесанное дерево. –ao gīmigon sȳrje bona daor - ziry daoriot jaelagon se fin dēmalion. ziry doesn’t jaelagon mirre dēmalion rȳ mirre, – любая тема, касающаяся переживаний младшего брата давалась ей трудно - уже жалея о наводящем вопросе, Таргариен неловко уложила ладонь поверх висеньевой – nyke wouldn’t sagon surprised lo, trying naejot escape hen ziry,ziry accepts se covenant hen timpa cloak se joins se qogror hen dārōñe guard – засмеялись они почти в унисон, но смех этот был далеко не весёлым - Бейле даже стыдно стало, что она была так зла на малыша Люка. Тот действительно выглядел перепуганным зверьком, когда беседа заходила о его наследии. Порою шутки богов действительно несправедливы. –iksis ziry sepār bona ziry daoriot jaelagon ziry? – daor, se run iksis bona elēnar already ēza iā future riña. Дальше стояли молча, наблюдая ,кто за морем, кто за небом. Таргариен, стараясь отвлечься от неприятного осадка, всё прикидывала, ожидает ли их неприятность в виде непогоды, или сегодняшнее плавание всё же будет благополучным. Веларион же устремила взгляд в небеса - Люк старался не залетать сильно вперёд, и белоснежный Арракс то тут, то там мелькал меж облаками. Бейла невольно зацепилась за сестру взглядом. Та казалась какой-то странной - взгляд блуждал, под глазами залегли тени-отпечатки тяжёлых дум, по памяти принцессы, которые на себе носили порою дедушка с бабушкой. Благо за месяц, проведённый на Драконьем камне Висенья хоть немного набрала, и, кажется, даже стала крепче. Таргариен несомненно слышала о новости про бастарда её жениха. И пообещала оторвать ему член в процессе их следующей беседы, чтоб неповадно было. – issi ao okay?– она чуть сильнее сжимает чужие пальцы,привлекая к себе внимание –ao jurnegon. unimportant. – kessa, everything iksis sȳz. – ao sagon lying – вздохнув, Веларион наконец переводит на неё взгляд. И качает из стороны в сторону головой. –nyke'll ivestragon ao skori se jēda iksis paktot. Iksan. daor ready yet, okay? –yn iksan va moriot kesīr, visenya. Kostā ūñagon va nyke – и вновь молчание, на этот раз более свободное, прерванное резвым, звонким голосом Мелисандры. – перекус, Ваши Высочества! С утра ничего не ели, а мы в пути без малого пять часов, следует подкрепиться, чтоб не свалиться в обморок – и, уже тише –damn vēzos , нужно было палить именно в тот день, когда мы собрались в плавание. Бейла в удивлении вскинула брови, поворачиваясь к сестре. Та лишь пожала плечами, пробормотав торопливо о том, что служанка ещё с несколько месяцев назад пожелала получше разобраться в валирийском, и она просто не смогла ей отказать. В Штормовой Предел они прибыли глубокой ночью - всё же воды оказались не так спокойны, как они желали. Уставший их ожидать Люцерис уже видел седьмой сон в своих покоях- это им сообщил Лорд Баратеон, встретив дорогих гостей вместе со своими дочерьми лично ,несмотря на столь поздний час. Приветствия было решено отложить да общего завтрака - все присутствующие на причале порядком подустали, и теперь желали лишь одного - тёплой воды и крепкого сна. Завтрак был действительно шикарен - Боррос не поскупился на деликатесы, основательно подготовившись к прибытию принцев и принцесс,наперебой беседуя с ними, расспрашивая о том и сем. Лорд Корлис и принцесса Рейнис с удовольствием беседовали с ним на отвлечённые темы, пока отпрысков занимали дочери уже порядком упитого для столь раннего часа лорда. Эллин восторгалась рассказами Люцериса об Арраксе, и, получив с него обещание показать дракона, а с отца-разрешение на эту авантюру ,в компании принца, его невесты, Марис, что от Рейны не отлипала,и нескольких рыцарей ,в числе первых покинула обедню. Юный принц Веларион, которому открытый, даже слишком агрессивный интерес лорда Борроса явно не пришёлся по душе,смотаться с этого чудесного мероприятия,именуемого завтраком, был только рад. Следующими их покинули Бейла и Флорис - последняя желала увидеть, настолько ли хорошо дочь знаменитого Деймона Таргариена владеет мечом, как об этом молвит народец. – что ж, нам тоже, думаю, стоит удалиться – проговорила Кассандра, когда их с Висеньей беседа больше не могла ходить вокруг да около отправленного ею письма – отец. Лорд Корлис, принцесса Рейнис – взрослые уже не обращали на них никакого внимания, разгоряченно обсуждая времена правления Джехейриса и Алисанны. Потому им удалось легко ускользнуть из обедни без лишних вопросов - чудо, да и только. Условившись встретиться на том же месте через три часа,девушки решили, что посетят выездом на лошадях окрестный подлесок. Вышагивая в сопровождении Мелисандры по узким коридорам ,Веларион с удивлением отмечала, насколько аскетична обстановка главного замка детей штормов. Привыкшие к дорнийским набегам и непогоде ,они предпочитали практичность роскоши, и предпочтения эти сквозили на каждом повороте. Твердыня напоминала боле бастион, чем имение -настолько крепкой и простой она казалась, словно готовая в любой момент вступить в бой и одержать победу. – прикажете достать плащ, Ваша Светлость? – осведомилась дорнийка, когда они ,наконец добрались к отведенным принцессе комнатам - простым, как и весь замок, но не лишённым изящества - чувствовалось влияние грамотной хозяйской руки. Из писем Кассандры Веларион точно могла сказать, кому именно эта рука принадлежала . – если тебя не затруднит, было бы прекрасно – кончиками пальцев она мягко провела по корешку жизнеописания Алисанны Доброй – Сандра – обернувшись, принцесса поняла, что окликнула служанку у самых дверей. Подавляя смущение, стараясь придать голосу достаточной твёрдости девушка хмыкнула – как тебе леди Баратеон? – хитрая – ни минуты не подумав ответила Сэнд-именно то, что нужно было в данный момент – но не дура. «о, в этом точно можно не сомневаться» про себя усмехнулась Веларион, махом руки отпуская компаньонку -та, кажется, желала прогуляться по замку прежде, чем выполнит её поручение. Один из интереснейших пунктиков - ей было просто необходимо знать все ходы и выходы , пусть они пробудут в имении всего неделю. Висенье такая скурпулезность даже прельщала - в случае неожиданной беды ,дорнийка сможет обеспечить ей и себе безопасность, хотя бы какую-нибудь. Тишину, что выпала в качестве её доли на ближайшие два часа ,было решено посвятить чтению - выудив из-под толстой книжици о королеве более тонкую, гордо именуемую философией правления, Висенья уселась поудобнее в креслах. Любопытная вещица дала ей достаточно ценных советов, которые она старательно выписывала на пергаментах. Один из таких советов гласил, что Лорду не обязательно выбирать сторону, чтобы искать себе верных союзников. Главное , чтобы те были преданы не случаю и чужой воле, а ему одному. Сопровождать их вызвались Аррик и пара рыцарей, с которыми он успел перезнакомиться за время самой первой тренировки со своим новым оруженосцем - мужчины оставались чуть позади девушек, что неспешно продвигались вперёд на крепких скакунах - те были что надо и беспрекословно слушались даже тех всадников, которых видели впервые- чудесная работа конюха, не иначе. До подлеска добирались в тишине - Висенья с интересом всматривалась в каждый клочок новой земли - до этого ей не удавалось побывать дальше королевской гавани, и сейчас любое деревце, поле, любая лачуга казались ей удивительными. И Кассандра, наблюдающая за ней с довольной улыбкой ,совсем этому не возражала, позволяя гостье своих земель вдоволь насладиться их величием. В последнее время она стала всё чаще заменять легенды и сказки жизнеописаниями, философиями разного толка и историческими трактатами. Ей почти кощунственным казался тот факт, что ,имея драконов,её наследные родители за всю свою достаточно долгую жизнь не успели побывать во всех значимых замках принадлежащих им земель. Ладно Деймон,но матушка ведь была кронпринцессой. Такое путешествие послужило бы ей чудесно, если бы она всё же на него решилась - бедная Сиракс, вероятно, видела свою утонувшую в заботах о детях всадницу едва ли дважды за месяц. Джехейрис, например, совершал несколько достаточно обширных путешествий, облетев на Вермиторе Простор, Север, долину Аррен и Западные земли. Дедушка тоже несколько раз выбирался в путешествия, пусть и не такие активные, как пра-прадед. Будь её воля, она бы давным-давно облетела весь Вестерос в пример коронованных родичей-все новое манило, словно берега Валирии древних драконов. – думаю, мы можем спешиться здесь – ловко остановив коня Баратеон махнула рыцарям, призывая их скорее присоединиться к ним – оставим им лошадей и пройдёмся один на один - лес принадлежит нам, разбойников в нём нет , а мужчинам уж точно не стоит вслушиваться в чужие беседы- в последнее время среди них развелось уж слишком много сплетников. Веларион тихо захихикала на этот обличающий комментарий, ловко выпрыгивая из седла, осторожничая лишь ради отделанного горностаем плаща - частного подарка леди Старк по случаю помолвки. – господа, мы с принцессой желаем немного пройтись по местным тропкам. Надеюсь, мы можем доверить вам своих сегодняшних спутников – зарываясь в густую гриву руками ,Кассандра заливисто засмеялась в ответ на раскатистое, довольное ржание. – конечно, леди – Аррик, получив кивок принцессы на свой вопросительный взгляд ,перехватил у старшего Шторма поводья – но, всё же, не стоит вам отходить далеко. – мы будем осторожны, сир – под пристальными взглядами Висенья возложила ладони, обтянутые тонкой синей кожей ездовых перчаток на эфес Огня Валирии – леди Баратеон – предлагая сегодняшней компаньонке руку ,получая ответ тут же ,она двинулась вперед-медленно, шаг за шагом они удалялись от сопровождающих-те, уже представляя, насколько длительной может быть девичья прогулка,раскидывали жребий, не желая терять время в праздности, решая уделить его коротким спаррингам. – как Вам наша вотчина, Ваше Высочество? – издалека начала Кассандра, надеясь, что ей не придётся долго ходить вокруг да около- иначе мнение, что она сложила о вышагивающей поблизости персоне ,можно будет считать ошибочным. – воистину чудесные земли. Даже лучше, чем описывают в трактатах – улыбнувшись, девушка поправила края амазонки, полной грудью вдыхая пряный лесной воздух, в наслаждении прикрывая глаза-все же ,редко досуг её может порадовать такими спокойными, пешими прогулками в столь живописных, чистых от любого человеческого вмешательства местах-дяди редко соглашались брать её на конные рейды, считая ,что она скорее будет мешать, чем поможет ими насладиться. – отрадно слышать. – однако, будет безумно грустно, если столь волевое место отойдёт в руки кому-то, в ком не будет крови Баратеонов – вздохнула почти сразу принцесса, задумчиво обводя взглядом деревья и просветы меж ними, словно что-то выискивая. Казалось, что она сказала это скорее для себя, чем для Кассандры, однако ,осознанный взгляд, который та наконец перевела на неё отмёл эту странную мысль – я слышала, о чем говорил Ваш отец на общем завтраке. Прискорбно слышать такое мнение о наследовании женщинами от такого высокопоставленного человека. Всё так же, никуда не торопясь они прошли к ближайшей поляне - та была застлана покрывалом сочной, чуть влажной от прошедшего грибного дождя травы. Благо, обе они надели плащи,и им не пришлось проделывать обратный путь, чтобы взять у сопровождающих пледы. – вы считаете иначе? – этот вопрос не был похож на те, что она планировала задать - слишком прямой, он может её спугнуть. Однако Веларион лишь неловко пожала плечами, поудобнее усаживаясь, подтягивая к себе колени – однажды я прочла одну чудесную сказку прямиком из вольных городов. Баратеон внимательно слушала, укладывая подбородок на сложенные на коленях ладони. Принцесса мерно вещала историю о древнем, как мир короле - тот правил дольше, чем светило для его подданных солнце,был добрее, чем самая сердобольная священнослужительница во всём свете. Он с радостью помогал своим вассалам, разрешал усобицы. Однако,одну предотвратить всё же не смог. Та долго длилась, пока виновники сего кошмара наконец не пожаловали ко двору-то были брат и сестра. Оказывается, отец их ,гнусный ,жестокий лорд ,без объяснения скончался, так и не сумев назначить, кому отойдёт вотчина. Король долго слушал, о чем вещали ему обе стороны,после закрывшись на долгую седьмину в своих покоях, никого к себе не подпуская. Оказалось, он всё обдумывал услышанное. Мужчина обещал ему власть и армию, если король решится его поддержать. И рассказывал о своих победах над сестрой-слабицей, которая осталась едва жива после последней их стычки и, что вероятнее всего, была причастна к смерти отца. Женщина же рассказала королю о своём гордом народе. О казне, о том, как она собирается держать порядки. И обвинила в том, что тот не сумел вовремя защитить земель, которые она любила всем сердцем, потому она взялась за защиту самостоятельно. Тяжело было признать правителю, что беседы с сестрой-старшей из отпрысков почившего лорда,пришлись ему по душе куда больше. Пока брат её желал крови и войн, она желала процветания своему народу. – и что же тогда сделал король? – захваченная витиеватыми описаниями, Баратеон крепко стиснула руки собеседницы. Та заглянула ей в глаза. – на исходе седьмины он возложил венец на голову сестры, провозгласив её владелицей вотчины. И я совсем не могу его осудить – хмыкая, Висенья осторожно улыбнулась – как вы думаете, как отреагировала сия женщина на то, что корона, не посмотрев на природу её, сумела в нужный момент поддержать её притязания? Кассанда вздрогнула, улавливая странное изменение в пурпурных глазах напротив. Руки , что до этого крепко сжимались на её собственных расслабились, словно дав возможность вырваться и броситься стремглав прочь, подальше от опасных рассуждений - их мысли, услышь сейчас кто- нибудь,искушённый в поисках смыслов сию беседу, могли бы вполне сойти за сумасшедший бред или холодно рассчитанную измену. На губы против воли наползла удовлетворенная улыбка. – думаю, женщина эта отдала взамен за оказанную доброту свою верность. – занятно, но в этой сказке... – Ведарион улыбнулась в ответ, чудесно понимая, что они, кажется, друг-друга поняли – король даже и не подумал разбираться, от чего скоропостижно скончался лорд... Вопиющая несправедливость, верно? – отчего бы короне решаться на подобный шаг? – если уж и играть в игры, то до самого конца. – полагаю, корона абсолютно не сомневалась в лояльности своего выбора, леди Кассандра. – хм... Всё может быть, Ваше Высочество.***
Нелелю спустя, Королевская Гавань.
Они прибыли чуть ли не раньше всех. Кассанда и Флорис ,их с Бейлой стараниями,оказались с ними на одном судне, потому путь до столицы оказался ещё более любопытным, чем до Штормового Предела. Родители ещё не успели прибыть, потому встречающими оказались Королева, едва удерживающая слезы, Эймонд, спокойно стоящий позади него,и десница,с таким выражением на лице, словно ему подсунули деревянной стружки в горячее. Висенья, облаченная в простецкое платье голубого шёлка,старалась сходить по трапу степенно. Однако, когда дядя сделал несколько неосознанных шагов вперёд, терпение её лопнуло, словно мыльный пузырь. Таргариен тихо засмеялся, когда она впорхнула в его объятия, крепко прижимая племянницу к себе - они не рассчитывали на такое долгое расставание – я успел соскучиться, мелочь. – сам ты мелочь – буркнула девушка, отстраняясь - лорд Корлис, явно не мало удивлённый таким тёплым приветствием родичей ,как раз тянул к принцу руку. – лорд -десница – склонила голову принцесса, внутренне ликуя - редко она могла вызвать на его серьезном лице что-то похожее на искренние эмоции. Теперь же ,его недовольство было видно во всей красе - эго Хайтауэра было явно задето абсолютным игнорированием его просьбы воздержаться от посещений столицы в ближайшее время. Однако,слишком много времени , чтобы насладиться столь знаменательным событием,Веларион не дала королева - мягко поманила к себе, чтобы после расцеловать в обе щеки, пока сын и отец были заняты встречей благородных гостей. – девочка моя – прошептала Алисента, укладывая ладони на её щеки, мягко поглаживая. В больших зелёных глазах читалась вина в перемешку с радостью от встречи – я очень рада твоему возвращению домой, пусть оно и не будет столь длительным. – благодарю Вас, Алисента – так же тихо прошептала она в ответ - этот момент, как и молитвы, им стоило оставить меж собой-все же ,настроенная против столичных родичей часть семьи явно не поймёт такого вопиющего с ними милования – мой брат уже прибыл? – твой дед встретил его получасом ранее и почти сразу потащил на экскурсию в зал малого совета-бедняга едва успел оправиться после дороги – нотки недовольства всё ещё проскакивали в её голосе, однако,она старательно держала себя в руках, не позволяя ему взять верх. – отрадно слышать ,что он добрался благополучно– кивнув скорее себе, чем Королеве ,она наконец оставила и её. В отделении, в компании близняшек и сестер Баратеон ,её ожидали Аррик с Мелисандрой, на этот раз в разгрузке поклажи участия не принимающие-за них всё делали нанятые королём носильщики. Девушек было решено рассадить по каретам и вперёд старших родичей отправить в сторону замка. Веларион выпала незавидная доля ехать в компании болтушки Флорис и чрезмерно чопорной Марис, которая чуть ли не наизусть знала философию канона семерых,не чуралаясь при любом удобном случае использовать весь свой добротный багаж. Улочки гавани встретили трудящимися жителями и ярким солнечным светом. Ради Богов, девушка и помыслить не могла, что будет испытывать такое чувство удовлетворения по прибытии в столицу. Она...Скучала? – Ваше Высочество, а правда, что вы желаете видеть нашу старшую сестру в качестве своей фрейлины? – все те блаженственные пять минут, что они ехали в полнейшей тишине, Флорис не могла усидеть на месте, ерзая на мягких подушках, расправляя пышные юбки, стряхивая с плеч и перчаток невидимую пыль- в морское путешествие длительностью в шесть часов она нарядилась,точно на выданье, словно не ведая о том, что единственными зрителями мужского пола для неё будут матросы и лорд Корлис, что был увлечён своим суденышком даже боле, чем речами своей жены. Эта же самая Флорис, к слову, отчего-то принцессу боялась-и именно от продиктованной опаской нерешительности ,всё никак не могла задать вопроса. Но даже над этим сильным чувством безмерное любопытство Баратеон всё же одержало победу. – верно, я предложила Вашей сестре место моей компаньонки, леди, и с нетерпением ожидаю её ответа. – могу Вас заверить, она точно скажет да! Наш отец пришёл в неописуемый восторг от Вашей милости и уже третий день беспрерывно убеждает дорогую сестру принять приглашение – всё же забавной она была, теперь Висенья даже понимала отчётливее, почему та так сильно приглянулась Бейле- лёгкая на подъем, не обременённая думами тяжелее выбора фасона и ткани для своего будущего наряда ,Флорис в иной момент могла вполне спокойно оказаться отдушиной. – это воистину чудесная новость. Вам удалось успокоить мои думы и обласкать сердце – та в ответ вся просияла, пока Марис, сохраняя чинное молчание,хмурилась недовольно на их дежурный обмен любезностями. – вы уж похлопочите хорошенько о её замужестве, Ваше Высочество, на Вас лежит последняя наша надежда. – Флорис! Сохраняй приличия – одернула её старшая сестра – прошу её простить, моя принцесса, девочка юна и совсем не ведает, что говорит. – полно Вам, леди Марис. Я с удовольствием приму просьбу Вашей сестры на вооружение и сделаю всё зависящее от меня, чтобы удовлетворить её. Приподняв бровь ,старшая из штормов удовлетворённо кивнула - она тоже была не так проста, как казалось в начале, однако верность её уже давно отдана церкви, и бороться за неё не стоит-Кассандра, с которой они всю неделю провели бок о бок,считала, что рано или поздно сестра сдастся в какой-нибудь септонский орден, облегчив душу отца, что никак не содействовал поиску для них женихов, однако,всякий раз, когда приходился случай, сокрушался их отсутствием. Далее принцесса беседовала лишь с Флорис-дальше формального обсуждения моды и лёгкого чтива у них не заходило, но,невзирая на темы, разговор здорово помог отвлечься от нервозности, что стала сжимать горло по подъезде к Красному Замку-пусть это и было за гранью возможного, всё же Королева ясно дала понять, что Эйгон останется в Староместе и не почтит сестру и брата своим присутствием на таком важном для них празднике. Но что мешало дяде, как и ей, ослушаться просьб семейства, оседлать дракона и явиться в родовое гнездо? Верно, ничего. А Веларион, как бы сильно не убеждала себя в обратном, была к такому не готова. Увидеть его не готова. Она, несомненно, получила его письмо с извинениями. И не нашла в себе сил и строчки написать в ответ - потому что сразу после того, как ей кое-как удалось смириться с новым незавидным статусом, накатило в полной мере осознание, что единственное счастье, которое ждёт её в браке с человеком, чьи губы она беззаветно ласкала своими на просторе безлюдного поля месяцем ранее - лишь взаимное уважение. Ни о какой любви, на которую она на мгновение понадеялась, речи идти не могло - пусть сердце на эту мысль протестовало и требовало дать ещё шансов-ровно столько, сколько хватит до полного принцева исправление. Признаться стоило хотя бы себе - Эйгон, как и любой мужчина его возраста ,не станет изменять себе в привычках ради... Женщины. Особенно,если главная его привычка связана с обилием женщин вокруг. Опасения, благо, не подтвердились. На выходе, подавая ей руку ,её ожидал Гвейн Хайтауэр собственной персоной-улыбчивый и неотразимый в своей теплоте. Флорис, кажется, была готова пасть ниц пред золотым плащом, стоило ей только его увидеть - или старательно делала вид, ожидая, что на него, как и на любого мужчину ,подействует эта чудесная, сладкая уловка. Однако ,сир лишь вежливо ей кивнул, отдавая во власть белым плащам. Попрощавшись взглядом, принцесса взяла своего провожатого за руку, отправляясь в сторону ожидающих их служанок и прочих членов семьи -те чуть скорее вышли из своих карет, подгоняемые кто близняшками, которым не терпелось скорее оказаться в покоях, то мужчинами, которым не терпелось скорее навестить короля или супругу, тут уж у кого что болело. – Вы благополучно добрались, Ваша светлость? – Хайтауэр дарил ей мягкие улыбки,словно только сорванные цветы-в глазах его плескался интерес, какой был заметен ещё с их первой встречи и стал лишь ощутимее, стоило ей ввязаться в драку в коридорах. Кажется, он даже порывался сопровождать её на драконий камень, вот только наткнулся на полное отсутствие поддержки этой чудо идеи со стороны десницы- отца. – благодарю вас, сир Гвейн, обошлось без всяких проишествий. И,благо,закончилось-длительные морские прогулки всё же не по мне. – странно слышать это от принцессы моря. – всё же небеса прельщают меня больше глубоких вод. – что неудивительно. Каждому дано бороздить море, но вот небо... – довольно вам болтать по пустякам – фыркнул Эймонд, нагоняющий их – дядя, позволишь украсть у тебя на время мою племянницу? Хелейна и близнецы не могли дождаться её прибытия, мне бы хотелось обрадовать жену. – непременно, мой принц – кивнув, рыцарь,передав руку Висеньи, поклонившись пред тем, как отправиться в сторону королевы-сестры. – я был готов повеситься, когда лорд Боррос завёл свою песню с поздравлениями – тихо шепнул одноглазый, когда они ,без лишних разглагольствований,проскользнули меж приоткрытых парадных ворот– ей богу, я знаком с двумя штормовыми лордами, и оба они ужаснейшие лизоблюды. – воистину, дядя. Находиться в Штормовом Пределе три седьмины один на один с его душащим гостеприимством было не менее печально, чем выслушивать хвалебные речи. Благо,старшая дочь его оказалась куда более приятной собеседницей. – о, лорд Баратеон уже успел нахвастаться нам о том, что ты пожелала видеть Кассандру своей компаньонкой. Скажу честно-дед в ярости – они стремительно вышагивали по коридорам, словно в конце пути их ожидал лучший из возможных сюрпризов - хотя, в общем и целом, это действительно было так-за тётей Висенья соскучилась, с теплотой отмечая про себя, что придворные и слуги узнают её -она едва успела почтить каждого вниманием, при этом стараясь не сбиваться с заданного Эймондом шага. – думаешь ,не стоило? – о, ещё как стоило. С каких пор лорд-десница вообще ответственен за подбор фрейлин кронпринцессе? – фыркнул Таргариен, наконец останавливаясь пред дверьми, ведущими в покои его дражайшей жены. Пара гвардейцев, завидев их, почтительно отступили, позволяя раскрыть двери. В комнатах пахло лавандой и молоком - Хелейна ещё не родила, но уже успела пропитать ароматом детской непорочности родные стены. – смотри, кого я тебе привёл – пробормотал Эймонд, укладывая мягко ладони на плечи жены, что сейчас старательно вышивала что-то на яркой алой ткани - она занималась этим последние пару месяцев, шепча, что это необходимо для очень важного платья, не желая отвечать, кому именно оно предназначено. – м? – поднимая голову,она оторопело осмотрела пространство вокруг. Наткнувшись на неё взглядом, тётушка расплылась в искренней улыбке, протягивая вперёд руки - вставать с кресла с такой-то ношей у неё по понятным причинам не было ни сил, ни желания – как я рада видеть тебя, племянница! – а я то. Казалось, всего месяц не виделись, а Мейлор уже стал таким большим – проворковала принцесса, мягко оглаживая округлый живот. – о, он вчера успокоился, кажется, совсем скоро я разрешусь от бремени. Не эта, так следующая неделя, и мы наконец увидим сына – нежно прошептала Таргариен, трепетно переплетаясь с мужем пальцами, оставляя поцелуй на внутренней стороне ладони – но, думаю, у нас будет достаточно времени побеседовать потом. Сейчас я планировала закончить с вышивкой. А тебе пора идти. – что ты, я могу просто посидеть с тобой, и... Тётя крепко сжала свободной ладонью её запястье. Взгляд в момент стал словно... Неживым? Не настоящим, совсем не таким, каким был какие-то секунды назад – тебе пора идти. – Хелейна? – на пробу позвал Эймонд, но та , не слыша его, крепче вцепилась в племянницу. – два драконьих цветка легче чем четыре сберечь – доверительно прошептала Висенье на руку, наконец отмирая – Джехейрис просил сказать, когда ты прибудешь– вот так просто, словно секундой назад не происходило ничего из ряда вон – кажется, сейчас они с Люком на корте. Тебе стоит пойти к нему. – я... – замечая, что Хел не смотрит больше, девушка перевела взгляд на дядю. Но тот лишь мотнул головой,прося ничего не говорить. Не сейчас. – хорошо – натянув улыбку, она в последний раз коснулась хрупких, покатых плеч, кланяясь, чтобы после так же стремительно, как она в эти комнаты бежала,из них выбежать. Кузен с братом действительно ожидали её на Королевском корте - рядом с ними уже во всю распинался сир Аррик, кажется, полностью довольный внимательными слушателями в целых двух экземплярах. Первым её замечает малютка -принц, до этого спокойно сидевший у Велариона на руках. – Сеня! Они честно старались научить его выговаривать её имя правильно-ничерта не вышло. Потому теперь ,для одного единственного члена семьи ,она была просто Сеней, без всяких но. Вид дорогих сердцу существ успокоил сердце-подхватывая на руки тянущегося к ней ребёнка, получая в ответ благодарный выдох брата и недовольное фырканье рыцаря ,Висенья виновато улыбается, позволяя Джехейрису играться к её косичками – я помешала? – в самую малость, Ваше Высочество – вот, что ей в нём нравилось -гвардеец не держал долго недовольств и обид, списывая всё то на возраст, то на статус, то на восходящую луну-про неё ему Мелисандра услужливо рассказала в одну из их немногочисленных прогулок. – тогда больше не смею отвлекать – оставив поцелуй на макушке брата, кивнув рыцарю,она резко повернусь к кузену, покрывая короткими поцелуями его пухлые щёчки – мы с принцем пока постараемся отыскать принцессу Джехейру, верно? – да! – деловито закивал малыш, ровнее усаживаясь у неё на руках, вызывая тихий смех у всех присутствующих. – они с Бейлой, Рейной и бабушкой чаевничают в зимнем саду – Люк почти что отмахнулся от неё, явно желая узнать больше подробностей от своего наставника. Веларион тепло улыбнулась, наблюдая за тем, какой яркий огонь горел у брата в глазах - он точно находится в надёжных руках. Значит хотя бы об этом она может не переживать.***
Четыре дня спустя.
– радостно вновь видеть тебя здесь, дитя – Алисента уложила свою бархатную подушечку рядом , становясь на неё-сама Висенья этот трюк узнала именно от Королевы, и он часто помогал ей отстаивать длительные молебны и службы – замок без тебя стал иным. – я тоже... Очень скучала по столице– «по вам»- хочется добавить следом, потому что она действительно скучала. И по королевской чете с их нежным отношением, и по их отпрыскам, которые всегда благоволили ей-с теплотой она вспоминала их с Эймондом спарринги, полёты и прогулки с детьми вместе с Хелейной. Даже по Кристону Колю, с которым она уже успела переговорить ,и который,в порыве тёплых чувств,даже позволил себе её обнять ,она скучала, несмотря на то, что отношения с ним были не так близки. Больно было думать о том, что всего через пару лет теплота эта преобразится, станет чистым презрением от осознания, кем именно она является. Ей осталось так мало времени, чтобы вдоволь насладиться людским теплом... И она планировала использовать это время грамотно. – мне очень... Мне очень жаль, Висенья. Я постаралась как можно спокойнее уладить всё, без лишней шумихи, но... – Алисента, прошу Вас – королеве явно льстило, что невестка наконец решилась обращаться к ней по имени – всё в порядке – укладывая ладони поверх рук королевы ,она сдержанно улыбнулась, сжимая тонкие женские пальцы – радостно, что всё закончилось хорошо. – я едва упросила твоего деда не рубить с плеча и не разрывать помолвки. Он был так зол... Мне жаль, что тебе пришлось... – всё в порядке, правда. Всё решено, ребёнок и его мать больше не будут докучать нам.Поймите меня правильно,я не думаю, что сын Ваш... Станет сдержаннее лишь от наличия невесты, а после и жены. Единственное, что будет в наших силах-стараться держать последующие похождения моего жениха в секрете. Хайтауэр, оглядев её, чуть погодя кивнула, возвращая ладони на алтарь, а взгляд-к лику Неведомого, что возвышался над ними. Однако помолиться им сегодня было точно не суждено-совсем скоро их прервали Сир Гвейн и сир Кристон. Последний, явно смущаясь своего нахождения в святыне, не привыкший к семерым и их доктринам даже после стольких лет служения королеве ,тихо попросил её на беседу-вид у него был тревожен и взвинчен. Та, тоже заметив это, даже не кинула на невестку взгляда, лишь махнула рукой брату- золотой плащ тут же помог принцесса подняться на ноги. – сир Гвейн? – вопросила она, уже привычно опираясь на его руку – всё в порядке? – принцесса Хелейна у мейстера-пришло её время. Веларион так и замерла, сжимая-разжимая пальцы в попытке вернуть себе самообладание. Тётушка.... Девушка знала, каковы на самом деле муки разрешения от бремени-она крепко держала ладонь матушки при рождении Эйгона и Визериса ,слышала каждый её задушенный крик. Так же сейчас кричала Хелейна- их нежная, славная Хелейна. – Боги, смилуйтесь – прошептала, торопливо достав золотой из кошеля, закидывая его на алтарь девы, к которому её провёл понимающий рыцарь. – принцесса – Кристон негромко окликнул их, стараясь не тревожить немногочисленных прихожан – пойдёмте, королева ожидает Вас. Висенья оторопело заморгала... Ей разрешили присутствовать? Королевская семья, пусть и позволяла лордам толпиться у дверей покоев, не разрешала ни одному из них и шагу в них вступить - при таинстве деторождения присутствовали лишь самые близкие для матери будущего ребёнка. Гвейн легонько улыбнулся, мягко подталкивая её к выходу из септы-только сейчас принцесса отметила, как от длительного моления, волнений и благовоний кружилась голова-если бы не вовремя подставленное предплечье, она бы запуталась в своих одеяниях и пала ниц. Благодарно кивнув плащу, взглядом прося не оставлять её одну,она двинулась вперёд, подобрав юбки. Они плыли по коридорам,преодолевая расстояние торопливыми шагами-впереди, на подходе к двери ,маячило скопление аристократического народца-кто-то предлагал поднять первый тост за будущего ребёнка прямиком там, даже старался упросить служанку,что панически осматривала присутствующих ,подать вино и кубки. Среди лиц , стоящих в первом ряду ,она отметила бабушку,дедушку и сестер- первая даже потянула к ней руку, чтобы помочь устроиться рядышком с собой, однако ,сопровождающий принцессу Хайтауэр легко пресек это действие, выставив поперёк свою, открывая перед принцессой дверь в покои. Корлисс на это, кажется, неодобрительно ощерился, однако времени анализировать чужие лица не было-где-то там, в глубине, прозвучал первый, полный боли крик Хелейны. Стервятники-придворные отреагировали на него громким хохотом и апплодисментами-Висенья поморщилась, думая о том, что боли самой нежной, самой искренней из ныне живущих Таргариенов эти твари воспринимают с омерзительной радостью. В комнатах её встретили немногочисленные «зелёные» родичи - Королева, что оказалась в покоях раньше них мягко укачивала на руках хнычащую Джехейру-схватки принцессы начались при прогулке с детьми, и те, уловив состояние матери ,словно были с ней неотрывно связаны ,не соглашались покинуть покои ни под каким предлогом. На руках Эймонда, который места не мог себе найти-нервозность его прослеживалась в каждом шаге- сидел Джехейрис, куда более беспокойный, чем его младшая сестра. Отстраняясь от Гвейна, Веларион скорым шагом подлетела к дяде, перенимая его ношу-тот посмотрел на неё с благодарностью в рассредоточенном взгляде. Очередной душераздирающий крик заставил кузена с новой силой прижаться к её плечу, роняя на плотную ткань одежд горячие слезы невысказанного страха – тихо, малыш, тихо... Всё будет хорошо, мама в порядке. Шептала девушка, словно не здесь находясь, поглаживая ребёнка по белокурым волосам , усаживаясь с ним в одно из предложенных Хайтауэром кресло - тот, наконец помогший им устроиться удобнее,отошёл к племяннику, крепко хватая его за руку и что-то говоря- Одноглазый принц так же тихо гаркал в ответ, сжимая кулаки до побеления костяшек-ему от увещеваний сира в момент, когда любимая жена с трудом и болями производила на свет долгожданного отпрыска ,было ни горячо,ни холодно. Им предстоял долгий, полный тревог день-Хелейна то затихала, то разражалась воплями и рыданиями с новой силой. Дважды дядя порывался к ней в покои, оба раза был успокоен своим старшим родичем -нечего ему там делать, его жена сильная и непременно со всеми справится. Через несколько часов к ним присоединились ещё двое - лорд-десница и король, что только что окончили очередное собрание малого совета, взъерошенные, в сопровождении белых и золотых плащей,появились на пороге- последние сразу же были вытолканы за двери рассвирепевшей Алисентой - та уже успела успокоить внучку и отправить её с няньками в детскую. Дед растерянно смотрел вокруг, словно не понимая, где и для чего вообще находится - Висенью неприятно кольнуло от отсутствия всякого беспокойства в голубых глазах. Хелейна при личных беседах не раз со смехом, вполне искренним и счастливым, рассказывала истории о том, что им с братьями не приходилось купаться в любви, и всё чаще Веларион находила для себя подтверждение её слов в деяниях и словах Короля. И за родичей, каждый из которых желал ,непременно,быть любимым хотя бы в детстве ,было больно и обидно- дед вёл себя так, словно у него как был, так и остался единственный ребёнок. От единственной любимой женщины - к Алисенте он даже не подошёл. Всё закончилось на исходе седьмого часа- женский стон перетек в заливистый детский плач, заставляя их всех замереть на месте, чтобы после сорваться прямиком к дверям, отделяющим спальни, в которых принимались роды ,от их смежной комнатки. Первым, едва не сбивая Орвиля и его помощниц с ног,в опочивальню влетел дядя-реакция его была объяснима, он, не умевший усидеть на месте в последние тридцать минут,мельтешил пред их глазами до головной боли. Благо, никто не посмел и слова ему сказать -каждый из них был утомлен часами ожидания и тревоги. Одна из повитух, дочиста обтерев руки ,приняла у растерянной принцессы дремавшего на её плече Джехейриса-почти вся семья скрылась следом за Одноглазым принцем, пред дверьми остановился лишь лорд-десница, кивая Веларион. Та словно во сне сделала несколько нерешительных шагов в направлении главной комнаты-ей выпала честь одной из первых увидеть новорождённого, честь, которой она получить и не мыслила. Удушливый запах пота и чего-то ещё забивался в нос, но никто не смел указывать на это-Визерис гордо улыбался, удерживая в исхудавших руках кулёк из одеял-Алисента стояла за его плечом, удовлетворённо кивая ,сдерживая подступающие к глазам слезы. Эймонд же устроился подле жены-Хелейна была бледна, выглядела измученной, но безумно счастливой, позволяя супругу мягко обтирать её щеки влажной тряпицей и шептать нежности - впервые на своей памяти после того самого рокового дня Веларион видела слезы на щеках дяди, только в этот раз те были продиктованы беззаветным счастьем. Королева, заметив её нерешительность ,мягко поманила невестку к себе- муж с отцом успели отойти в один из углов, тихо беседуя с мейстером о том, как всё прошло ,и стоит ли им тревожиться о состоянии роженицы. В блаженственном безмолвии ей протянули ворох одеял, из которого выглядывало морщенное лицо кузена- принимая драгоценную ношу со всем трепетом, что был в её сердце ,девушка счастливо улыбнулась, не отдавая себе отчёта, чем именно вызвано это счастье. Малыш смотрел на неё сощуриными фиалковыми глазами- чистыми, словно воды из родника самых высоких гор. – здравствуй.... – Мейлор– прошептала тётя. Переведя на неё взгляд принцесса заметила, что та тоже улыбается – его имя -Мейлор. – здравствуй, Мейлор – тихо шепнула Веларион, возвращая всё внимание на младенца. Едва касаясь губами прозрачной молочной кожи ,она оставила на его лбу трепетный поцелуй, чувствуя, как подступает влага- общее, полное радостных слез настроение передавалось по воздуху молниеносно. – Эймонд – так же тихо, не желая нарушать момента позвала Королева- принца необходимо было представить ожидающему их двору. Висенья безропотно передала сына руки отцу , занимая его место подле постели тётушки, сжимая её влажные, омытые семью потами таинства пальцы. – ты чудесно справилась – прошептала, мягко поглаживая спутанные волосы Хелейны, что прикрыла наконец глаза, позволяя себе расслабиться– он замечательный. Станет великим, во увидишь. – матушка – от едва звучащего голоса щемило сердце - как много женщинам необходимо перетерпеть, чтобы произвести на свет дитя, уму не постижимо– пусть Висенья пойдёт с вами... Хайтауэр нерешительно замерла на месте подле сына. Взглянув на него, получив одобрительный кивок-робко улыбнулась, протягивая невестке ладонь. Та явно не желала оставлять Хелейну одну, и встала лишь тогда, когда освободившаяся врачевательница сменила её на посту. Придворные встретили их громкими хлопками и поздравлениями. Эймонду не было до них совсем никакого дела- он с обожанием рассматривал сына, позабыв обо всём вокруг. – представляем вашему взгляду – Королева зычно призвала стоящих подле, обступивших их полукругом к тишине – принц Мейлор из дома Таргариен! Сейчас принцессе не было никакого дела ни до чужих радостей, ни,тем более до чужих возмущений - тихо переговариваясь с дядей, разглаживая самыми кончиками пальцев одеяло новорождённого ,она тонула в собственном счастье, в самом моменте, который ей дано было пережить сегодня. –welcome lenton, dārilaros Maelor hen Targārien Lentor.***
Три дня спустя, Старомест.
Эйгон глупо улыбался, смотря на пергамент в своих руках- ворон прибыл к его Высочеству всего несколько минут назад. Строк было мало, но каждая из них была пропитана надеждой и любовью. Ему надобно бы как можно скорее сообщить новость брату и дядюшке, но личным, внезапно привалившим счастьем ,делиться сейчас ни с кем не хотелось. «он прекрасен, словно самый нежный цветок, глаза его-ручьи чистой сирени. Хелейна нарекла его Мейлором-дитя носит с гордостью звание любимого принца из рода Таргариен. Столица и лорды славят его-славьте же и Вы,мой принц,покуда Ваш племянник- истинный дар для нашего пусть не скромного, но отныне несомненно счастливого семейства. Всегда ВашаПринцесса Висенья Веларион. »