***
— Мне необходимо поговорить с леди Алисент! — сказала я, сурово взирая с высоты своего маленького роста на стража, что охранял вход в солярий Десницы. — Милорд запретил кого-либо пускать! — бробасили мне в ответ. — Пусть заходит, — раздался усталый голос из-за двери. — Приветствую Вас, леди Ройс, — стоило мне зайти, как Отто Хайтауэр поднялся из-за стола, что был полностью завален книгами и бумагами. И все же жизнь десницы не столь и проста, — что привело вас в мою столь скромную обитель? — Леди Алисент не радует нас своим присутствием уже несколько дней кряду. Если это продолжится — то ее и впрямь сочтут виновной в том, что она не совершала! — Леди Алисент возвращается в Старомест, замаливать свои грехи… — Которых попросту нет, — гундяво проговорила я. Сломанный нос, который я успешно прятала за паутинкой вуали, ужасно распух, да и давал знать о себе тупой ноющей болью. Но, как говорится, не худа без добра. Мне наконец-то выделили отдельные покои подальше от этого долбанутого, да и сам развод теперь был не за горами — всего одна луна, и я наконец обрету столь долгожданную свободу. — Моя дочь позволила этому животному прикасаться к себе! — Отто с силой ударил по столу, опрокинув при этом чернильницу. Объемистая рукопись, над которой он работал, прежде чем я вошла, моментально пропиталась угольно-чёрной краской. — А вам идёт, — проговорила я, наблюдая за ним с интересом. — Быть идиотом, и не видеть то, что творится под самым носом? — Порой снимать с себя маску десницы, — и правда, без своей вечной благожелательности, Отто казался вполне приятным мужчиной. — Отец всегда учил меня, что по жизни человек должен быть закрытой книгой, содержание которой не ведомо никому. И лишь пред самыми близкими порой раскрывать пару страниц. Обнажать же свою душу пред всеми — удел храбрецов и глупцов. И обыкновенно, между первыми и вторыми не существует особой разницы. — Интересно, кто я в ваших глазах — дура или смельчак, раз не ношу масок и страстно желаю быть лишь собою? — лукаво улыбнулась я, — тогда скажите, наш мудрый десница, зачем вам такая жена? Помнится, Вы сватались ко мне на днях. — И мое предложение все ещё в силе. Леди Ройс, Семеро сотворили женщину матерью и женой, дабы хранить очаг, продолжать род и нести любовь. К сожалению излишний ум зачастую препятствует подобным занятиям. — А как же леди Алисент? Я ещё не встречала более образованной девушки… — Которая оказалась при том столь доверчива! — Отто вновь ударил кулаком по столу, пачкая руку в чернилах, — этот мерзавец так легко смог воспользоваться ее наивностью, дабы отомстить мне и удовлетворить свою похоть! — Так что именно между ними произошло? — осторожно спросила я, протягивая Отто платок, пока он не перепачкался окончательно. — Даже не представляю! Алисента лишь рыдает и не может вымолвить ни слова! — Отто яростно пытался оттереть фиолетовые пятна с пальцев, — какое будущее теперь ее ждёт? Кто возьмёт в жены девушку с загубленной репутацией? И как это скажется на всем Доме Хайтауэров в целом?! — Позвольте мне помочь? — я осторожно прикоснулась к плечу десницы, — я знаю, у Вас нет причин доверять мне, но… — Я верю тебе, Рея. Ты славная добрая девушка. И спасибо, что вступилась за мою глупую дочь. Обещаю, Деймон ещё ответит за все! Когда я вошла, Алиссента лежала в постели ничком. Каштановые волосы с рыжеватым отливом, обыкновенно аккуратно убранные в косу, были сбиты в колтун, а из одежды на юной леди Хайтауэр была лишь ночная сорочка. Могло показаться, что девушка спит, не будь ее тело напряжено, а ладони не сжимали сбитое одеяло до побелевших костяшек. Бедный ребёнок! Я аккуратно опустилась на самый краешек кровати, и осторожно дотронулась до спины юной леди. — Ну ты чего, глупыш? — я ощутила, как дрогнула под моей рукой выпирающая лопатка, — из-за какого-то больного козла так расстраиваться? Хочешь, я его по яйцам отпинаю, будет знать, как порочить честь таких славных леди! — Вам и так досталось из-за меня! — всхлипывая, проговорила Алисента, и разрыдалась в подушку. Я не мешала ей плакать — лишь легонько похлопывала по дрожащей спине, что-то напевая под нос. А после легла рядом и обняла. — Ну получила по морде, и что? До развода заживет, — я чуть помялась, все раздумывая, как бы корректнее задать вопрос, от коего столь сильно зависела честь Алисенты, — сестрёнка, прости что спрашиваю, но насколько далеко вы зашли. Ты… Ты ведь невинна? — Я… Я не знаю! — Алисента с ужасом уставилась на меня опухшими от слез глазами, — я… Я совсем ничего не поняла… Простите меня! — Это ты прости меня, — я протянула девчушке запасной платок. Надо бы не забыть пополнить запасы, мало ли кого придётся ещё оттирать, да утешать, — это обязанность супруги — направлять мужа на путь истинный, и я не справила с этой задачей. Алисента, прошу, поведай мне, что именно произошло между тобою и Деймоном? Девушка посмотрела на меня с таким ужасом, что я тотчас поклялась себе оскопить своего мерзкого муженька при первой же встрече. Конечно, когда она состоится было совершенно не ясно, ибо Деймона в Красном Замке никто не видал уже больше недели. Но ножницы, да поострее, все же лучше держать наготове. Как и корабль, что после на всех парусах укатит меня за Узкое Море. — Деймон тебя целовал? — начала я самого малого и невинного. Алисента кивнула и вновь залилась слезами. — А сексом вы занимались? — осторожно поинтересовалась я. — Не знаю. Я не знаю, как это делается. Матушка всегда говорила, что супруг сам просветит меня, когда придёт время, — смущенно проговорила девушка, потупив взор. — Так ты что, вообще ничего об этом не знаешь?! Алисента лишь покачала головой. Мда… Как бы мне поаккуратнее просветиться столь невинную душу, при том не травмировав ее окончательно? — Солнышко, ты знаешь чем мужчины отличаются от женщин? — Ну, мужчины сильнее, выше, у них растёт борода, — задумчиво перечисляла леди Хайтауэр, — Воин дарует им доблесть, Кузнец — силу, а…. — Алисента, ты знаешь, что такое член? Его ещё называют фаллос или пенис. — Матушка всегда говорила, что это что-то очень и очень плохое, — прошелестела Алисент, все так же избегая смотреть на меня, — столь страшное, что порядочная леди, что взглянет на это, уже никогда не вознесётся на небеса после смерти. Даже думать о подобном грешно! Да, Рея, если Семеро и впрямь существует, то гореть тебе в Пекле до скончания времён за твои похотливые мыслишки! — Спрошу по-другому, — проговорила я неожиданно севшим голосом, — вы с Деймоном при встречах одежду снимали или нет?! — Нет! — испуганно воскликнула Алисента, а после, помявшись, продолжила, — молю, леди Ройс, простите меня! Я согрешила! Деймон… Он… Я… Я всегда была влюблена в него! Такой красивый, такой смелый… Порой я мечтала о страшных вещах! Вдруг он овдовеет, и тогда… Тогда я стану его женой и наставлю на путь истинный. И однажды… Однажды Деймон сам пришёл ко мне и попросил почитать ему Семиконечную Звезду. Мы встречались ночами — батюшка никогда не разрешил бы мне остаться с Деймоном наедине. Вы не подумайте! Мы и впрямь только читали! Ну ещё иногда целовались… А потом… Однажды Деймон пришёл пьяный. Порвал «Семиконечную Звезду» что подарила мне мама на седьмые именины, говорил про отца ужасные вещи… Я попыталась было уйти, но он повалил меня, и я ощутила внутри себя его… — Я убью этого гада! — прошипела я, уже представляя, как изрублю эту скотину на мелкие кусочки. — Язык… Он раньше никогда не целовал меня подобным образом. А потом… Потом я вырвалась и убежала. С тех пор прошло уже две луны, а у меня так и не было крови. Леди Ройс! Мне кажется… Кажется я беременна! Лицо девушки скривилось, и она вновь заплакала, на этот раз беззвучно. — Ты думаешь, что могла залететь всего лишь от поцелуя?! — у меня аж голова заболела от подобного бреда. — Но разве в сказании о Ларре и Фиэль, последняя не понесла лишь прикоснувшись к устам своего возлюбленного? — Алисента в ужасе дотронулась до своего впалого живота. — Все ясно, — я погладила девушку по щечке, нежной аки персик, и поднялась с постели, — клянусь Старыми Богами, ты чиста и невинна — чище и невиннее просто и быть не может! Просто перенервничала из-за тупой кобелины — вот лунные дни и сбились! А теперь собирайся, моя дорогая. Мы должны поделиться со всеми столь чудесной вестью! А об остальном не волнуйся: Порочный Принц, если пожелает, и впрямь способен вскружить голову даже самой целомудренной септе! — Так значит, женщина должна быть твердолобой и холодной, аки Стена на Севере?! — прошипела я, склоняясь над Отто, что старательно что-то писал, — какого черта вы не объяснили дочери, что именно происходит между мужчиной и женщиной в постели? Глупышка уверена, что забеременела от случайного поцелуя, вот и изводит себя! — Так значит, они не… — воскликнул Отто, вновь роняя чернильницу, — нужно пригласить септу, дабы она осмотрела Алисенту. Девочка была столь испуганна и столь отчаянно обвиняла себя, что я начал верить в самое худшее! — Несчастное дитя уверено, что провалится в гиену огненную, если хоть одним глазом узрит мужской пенис, — я закатила глаза, — вы хоть представляете, какая веселая супружеская жизнь ее ожидает с таким-то воспитанием? — Дева должна быть непорочна… — начал было десница, но я грубо его перебила. — Что плохого может быть в том, чтобы и женщина получала удовольствие от плотских отношений с законным супругом? Желала ласкать себя и его? Снова и снова впускать в своё жаркое влажное лоно супружеский член? А стоны, что доносятся из спальни влюблённых, что слились воедино? Разве они не сладостнее самой прекрасной песни? Будьте же честны, мой дорогой Отто, кого бы вы желали узреть в своей постели? Безжизненное бревно иль распаленную страстью даму, что готова удовлетворить любое ваше желание? Милорд, Вы в порядке? — Да, — сдавленно ответил Отто, обмахивая себя пергаментом, что насквозь пропитался чернилами. Несколько тёмных капель попали ему на рубашку, расплываясь неровными пятнами. — Здесь не болит? — я положила руку ему на грудь. Мало, станет еще инфаркт хватит от столь сильных переживаний! Однако десница как-то испуганно дернулся в ответ на мое столь невинное прикосновение, — может рубашку все же стоит расстегнуть? Позволите мне помочь вам? — Нет! — воскликнул Отто, отодвигаясь столь резко, что чуть не полетел со стула, — я в порядке… — Ну не знаю, — я скептически оглядела раскрасневшегося Хайтауэра, что сейчас совершенно не походил на привычную самоуверенную гипножабу, — может все-таки рубашечку снимем? А тот здесь и впрямь жарко как в Дорне. — Нет!!! — взвизгнул Отто, отскакивая от меня куда-то в угол, — вам лучше оставить меня, леди Ройс. Иначе я за себя не ручаюсь! — Вы слишком много работаете, дорогой десница, и совсем себя не бережёте. Не против, если я полакамлюсь вашим бананчиком? Так и не дождавшись ответа, я потянулась к блюду с фруктами, и неспешно сняв кожуру, с удовольствие откусила здоровый кусок от банана. Блаженство! Со всем этим беспокойством и суматохой я даже не успела нормально позавтракать! — Алисента, сестрёнка! — невнятно проговорила я, когда моя подруга, наконец, покинула свои покои, — подбородок выше, спинку держим! Умничка! Пойдём и порвём всех! А Деймона, если встретим, отпинаем по яйцам, сир Кристон Коль нам в помощь. Что скажешь? — Леди Ройс! Леди Хайтауэр! Милорд! — Кристон Коль глубоко поклонился нам, стоило лишь отворить дверь, — принц Деймон вернулся. Он во дворе пред замком. — И что мы будем с ЭТИМ делать? — я, брезгливо поморщившись, уставилась на своего муженька, что вновь возлежал на своей любимой драконьей клумбе в окружении кроваво-алых тюльпанов. — Я все эти дни упорно искал Принца дабы призвать к ответу за столь бесчестное поведение, коим он позорит само звание рыцаря, — пламенно проговорил сир Коль, сжимая ладонью эфес меча, словно в подтверждение серьезности сказанных слов, — однако, к моему превеликое сожалению, наш поединок вновь придётся отложить на неопределённый срок. — Благодарю Вас, благородный рыцарь, что столь рьяно вступились за честь леди Ройс и мою собственную. Обещаю, я буду молиться о вас каждую ночь, мой добрый друг, — Алисента, полыхнув щеками, смущенно воззрилась на юного дорнийца из-под длинных ресниц. Кристон Коль, что также премиленько раскраснелся, ответил юной леди столь же смущенным взглядом, в коем однако явно сквозили искры страсти, столь свойственной всем дорнийцам. Эх, как бы я хотела свести этих двоих! Будь у Кристона Коля титул и замок, лучшей пары для леди Алисент было бы невозможно сыскать! Может им денежек дать, да в Волантис или Браавос сбагрить на крыльях любви? А что, ребятки умненькие, не пропадут! Да и апельсинчиками полакомится вдоволь! — Пусть валяется, потом разберёмся, — я с превеликим удовольствием отвесила крепкого пенделя своему блудному муженьку, однако тот лишь сдавленно застонав свернулся клубочком. Это ж надо иметь такой талант нажираться! Ладно, Рея, больше не смей жалеть этого чмошника и его печень! Надо же хоть немного уважать себя любимую! Как говорила моя премудрая бабуся: «Если мужик хоть раз посмеет поднять на тебя руку, беги от него, ибо это не мужик, а гнида подколодная! И не смей, не смей к нему возвращаться!» — Рея, помоги., — прошептал Деймон, не открывая глаз, — плохо… Как плохо… — Думать надо, прежде чем бухать напропалую! И я больше для тебя никакая не Рея! А леди Ройс! — холодно бросила я ему прежде чем удалиться с гордо поднятой головой. «И все же странно. Прежде он никогда и ни на что не жаловался», — эта мысль никак не отпускала меня весь день. Выглянула в окно — все ещё лежит, да и за живот схватился. Деймон ведь не мог заболеть, верно? Драконы же не болеют?! Хотя… Разве Бейлон Храбрый не погиб от самого обычного аппендицита? А ведь такой классный дядька был! С ним никакого Танца Драконов в жизни бы не случилось! Быстренько и чёрных, и зелёных по углам развёл и мириться заставил! — Рея, в Замке полно народу! Приключись что серьезное с этим пидорастом — и без тебя разберутся, — пробурчала я себе под нос, отходя от окна. И все же, «эффект свидетеля» никто же не отменял… Сколько я знала случаев, когда человек попросту помирал посреди оживленной улицы лишь из-за того, что никто, совершенно никто не остановился, дабы помочь… — Леди Ройс, все волнуетесь о моем непутевом братце? — проговорил Визерис, ловко крепя ажурную крышу к стрельчатой башне, — уж поверьте мне, Деймон никогда и ни чем не болел не считая похмелья. Погода сегодня тёплая, землица на клумбе мягкая. Так что ничего плохого, кроме как укусов вездесущих муравьем, да всеобщего презрения ему не грозит. Поможете мне с куполом? А то один я точно не справлюсь. С Дворцом Великих Владык, что был возведён ещё в Первую Эпоху, мы провозились долго. Королева Эймма несколько раз заглядывала к нам, явно намереваясь возвестить об ужине, однако, завидев наши старания, лишь улыбалась, да качала головой, пока Визерис с упоением рассказывал мне легенды о рождении первых драконов. Я слушала его столь завороженно, что совершенно позабыла о Порочном Принце. Не вспоминала я о нем и на ужине, на котором также присутствовали Отто Хайтауэр и леди Алисента. Я ещё раз поведала о столь милой неосведомлённости юной леди, заставив короля знатно похохотать. — И все же я считаю, что девушек необходимо просвещать в подобных вопросах, дабы защитить их невинность от излишне любвеобильных негодников, — сказала я под конец, — жаль, нет никакого руководства, что с благословения Септы, хотя бы в общих чертах рассказывало о том, что свершается на брачном ложе за закрытыми дверьми. — Не знаю. Пусть уж юные леди полагают, что дети рождаются от поцелуев, нежели чем развращают свой разум и тело подобными измышлениями, — покачала головой королева, — и все же, Рейнира, судя по всему пришло время просветить тебя в столь щекотливом вопросе. Ты уже вступаешь в брачный возраст, в скором времени пора будет подумать о женихах. — Ну мама! — протянула Рейнира, — я не хочу замуж! У меня есть Сиракс и Алисента! Да ещё вы с папой! А больше мне никто и не нужен! — Моя дорогая Отрада, — Эймма ласково поправила дочери и так идеальную причёску, — в твоём возрасте я уже несколько лет как была помолвлена с моим дорогим Визерисом и считала минуты до нашей свадьбы. — Чудное было время! И столь беззаботное! — король ласково прикоснулся губами к ладони своей королевы, — никаких государственных дел, лишь ты да я, моя горячо любимая соколица — И никаких изматывающих беременностей, да столь мучительных родовых мук, — печально проговорила Эймма, — в те времена будущее казалось столь безмятежным. «Это вы ещё не знаете, что будет дальше. А может мне попросту им все рассказать? И про Пляску, и про Иных за Стеной. Про столь глупую гибель драконов, и падение дома Таргариенов, до коего ещё оставалось две сотни лет…» — Рея, спой нам ту чудную балладу про осла, —улыбнулся Визерис, ласково обнимая свою жену, — слово короля, мой брат больше не посмеет причинить тебе вред. И все же жаль, что этот упрямец столь упорно сам препятствует своему счастью. — Поговаривают, что теперь у принца Деймона появилось новое прозвище, — ухмыльнулся в бороду Отто Хайтауэр, — принц-осел! Только прикажите, и я тотчас прекращу подобное безобразие! — Принц-осел! — смакуя каждую букву, проговорил Визерис, — а что, и правда похож! Я неспешно перебирала струны лютни, кою мне вручили по моей просьбе, все подбирая мелодию и настраиваясь на нужный лад. Как бы там ни было, исполнять «Ведьму и Осла» мне совсем не хотелось. И дело было даже не в сломанном носе. Мне было больно от того, каким же мерзавцем и впрямь оказался Деймон Таргариен — я ведь и впрямь искренне верила, что за блудливой маской негодяя все же скрывается хоть что-то хорошее. И правда, дура…«В краю средь гор и цветущих долин
Текла река, исчезая вдали. Прекрасней не было страны, Где рождались баллады и сны. В дорогу звал глас таинственных гор. Три сына там покидали свой дом. Один был горд, другой — упрям, А третий был сердцем смирён…» — Деймон? — не знаю, зачем, но я все решилась проведать своего муженька, прежде чем отправиться в опочивальню, — с тобой все в порядке? Деймон не ответил. Может уснул? А мне и впрямь не стоит его тревожить? — Леди Ройс, король Визерис, первый своего имени, запретил кому-либо помогать принцу Деймону, — проговорил один из стражей, кои непрерывно охраняли вход в замок, — поверьте мне, это уже не впервой. Отоспится, и по утру оживет. — Да у него жар! — в ужасе воскликнула я, решившись на всякий случай дотронуться до лба своего супруга, — Деймон! Деймон, ты меня слышишь?! — Холодно… Как же холодно… Визерис.., — с трудом вымолвил Деймон, прежде чем его вывернуло. Седьмое Пекло! И что мне с этим делать?! — Сообщите королю, что его брат болен! И позовите наконец мейстера! Не видите — принцу плохо! — крикнула я стражам, пытаясь придать Деймону сидячее положение и при этом не измазаться в рвоте, — что стоите? Помогите принцу добраться до его покоев! — Но королевский приказ запрещает… — Если принц помрет прямо здесь и сейчас, у вас на глазах — по-вашему король будет рад? Да он отправит на тот свет всех вас следом за братом! Ну давай же Деймон, вставай! Каким-то чудом мне все же удалось поставить его на ноги. Однако, стражи выхватили мечи, стоило лишь мне сделать шаг к Замку. — Скажете королю, что я готова лично сама нести ответ за свой проступок, — проговорила я, — а теперь пропустите! Дорога, казалось, тянулась вечность. Деймон опирался на меня всем своим весом и ужасно шатался. Его вырвало ещё дважды, прежде чем мы добрались до его покоев, и стоило лишь нам войти, как он повалился на пол, хрипло и часто дыша. Я помогла ему разуться и стащить перепачканные в земле и рвоте камзол и штаны, уложила в постель. А после, смочив в воде полотенце, начала его обтирать. Где же этот треклятый мейстер! Состояние моего муженька с каждой минутой мне нравилось все меньше и меньше. Седьмое Пекло! Да что же с ним такое могло приключиться?! — Ну наконец! — невольно сорвалось с моих губ, когда в комнату наконец зашёл сухопарый старик в просторном сером балахоне с посверкивающей на груди цепью, звеньях коей были выкованы из различных металлов. Серебро — медицина и целительства, золото — финансы, железо — военно искусство. О значении прочих металлов я лишь могла смутно догадываться. Однако, судя по количеству серебряных звеньев, мейстер, что столь тщательно осматривал моего муженька, явно являлся местным аналогом врача высшей категории. — Ну что с ним? — встревоженно проговорила я, когда мейстер с непроницаемым лицом начал доставать из матерчатой сумки инструменты, кои более всего напоминали орудие пытки, — это ведь не заразно? — Всего лишь последствия разгульного образа жизни, — уверенно констатировал мейстер, туго обвязывая руку Деймона чуть выше локтя и прикладывая поблёскивающее лезвие к надувшейся вене, — кровопускание облегчит муки вашего мужа. Я, не в силах отвести взор, наблюдала за тем, как багровая струйка крови тонким ручейком полилась по белоснежной коже, а после крошечным водопадом сорвалась в серебристую чашу. Когда она заполнилась наполовину, мейстер перевязал окончательно притихшему Деймону руку, а после откланявшись, оставил нас. Твою мать! И что мне теперь делать? Я, чувствуя как все внутри холодеет от ужаса, неспешно приблизилась к принцу. Бескровное лицо, полумесяцы белков, что проглядывали из-под длинных ресниц — Деймону явно не стало лучше, однако жар все же спал. И все же, я никак не могла оставить его одного, каким бы скотом он не был! — Госпожа? — в комнату тенью запорхнула Лилит, — я слышала, принц заболел и вы, по доброте душевной, решили ему помочь? И даже нарушили приказ самого короля! Об этом сейчас весь замок судачит! — Седьмое Пекло! — эх, Рея-Рея! Ну почему же ты вечно лезешь, куда не просят, — надеюсь Визерис не слишком зол на меня… — Напротив! Мы все восхищены вашей добротой и милосердием! И все же — вы явно взвалили на себя непосильную ношу, да к тому же ужасно испачкались! Позвольте мне приглядеть за болеющим принцем, пока вы приведёте себя в порядок и насладитесь столь заслуженным отдыхом. Я распорядилась, дабы вам подготовили ванную — уверена, она уже ожидает вас в ваших покоях. — Спасибо тебе, Лилит, — ничего, позже помоюсь. Поначалу неплохо бы отыскать моего собственного мейстера, и услышать ещё и его точку зрения. Мальчишка отыскался в библиотеке, и был настолько погружён в чтение, что поначалу даже не услышал, что я его зову. Вид у него был одичавший: волосы отросли, над губой и на подбородке золотилась жидкая поросль, а взгляд стал несколько безумным. А запах… Да, пора бы вытаскивать бедолагу из царства знаний, а то ещё помешается. А помешанный мейстер штука страшная! Ещё сбацать оружие массового поражения типа «Дикого Огня» — мало не покажется. — Арри, ты меня слышишь?! — я обхватила ладонями лицо мальчишки, — мне нужна твоя помощь. Принц Деймон серьезно болен. Местный мейстер уже осмотрел его, однако, боюсь, как бы он не находился под влиянием нашего дорогого десницы. Дабы взбодрить юного мученика науки, я смачно поцеловала его в прыщавую щеку. Взгляд Арри моментально прояснился и, захватив с собой стопку запылённых фолиантов, он поспешил следом за мной вниз по витиеватой лестнице. — Госпожа?! — испуганно проговорила Лилит, когда мы вернулись в покои Деймона, — вас не должно быть здесь! Ну зачем только вы возвратились столь рано? — Лилит? Что ты делаешь? — спросила я, все никак не желая понять, ЗАЧЕМ моя обыкновенно столь преданная служанка всем своим весом вдавливает подушку в лицо моему мужу, — Пожалуйста… Хватит… — Уже слишком поздно! — печально проговорила служанка, — простите, госпожа, у меня не было иного выхода. И все же, судя по тому как продолжали биться в конвульсиях руки и ноги принца, еще не было поздно. Заорав что было мочи, я бросилась к кровати, отпихнула Лилит и отбросила треклятую подушку прочь. — Мне жаль госпожа, — в руке Лилит сверкнул клинок, — вы всегда были столь добры ко мне. — Послушай, Лилит, опусти нож! Обещаю, я не причиню тебе вреда и дам достаточно денег, дабы тебе хватило на достойную жизнь. И клянусь, я позабочусь о твоей малыше, я уже написала Алис… — Да нет никакого ребёнка! — воскликнула Лилит, заходясь в диком смехе, — его задушили у меня на глазах, лишь стоило ему появиться на свет! — Мне правда жаль, — только и сказала я, прислушиваясь к сдавленному дыханию, что раздавалось за моею спиной. — Простите, госпожа, это уже ничего не изменит! — печально проговорила Лилит и бросилась на меня. Я в последний момент успела перехватить ее руку, иначе бы нож пронзил мою грудь. А дальше, мое тело словно двигалось само по себе: я вывернула запястье своей соперницы и резко опустив, направила лезвие прямо в ее живот. Надо же, это оказывается столь просто — убить человека. Кровь, что потоком хлынула из ее раны, показалась мне обжигающей. Когда жизнь окончательно покинула несчастную девушку, я прикрыла ее удивленные глаза пальцами, перепачканными кровью. — Арри, будь так добр, пригласи наших добрых рыцарей, сира Виктора и сира Робба, дабы они помогли нам убраться. И никому не слова о тот, что только что видел, — предостерегла я мальчишку, что закаменев все это время стоял, прижавшись спиной к двери. Коротко кивнув, он вылетел пулей, все также продолжая обнимать высокую стопку старинных книг. — Деймон? — я склонилась над своим муженьком, что тяжело дыша, пытался залезть под кровать, — ну ты чего? Все уже позади. Однако Деймон как-то лишь дико взглянул на меня, и что-то невнятно прохрипев, снова решил отползти от греха подальше. Ну да, окровавленная, с ножом в руке и трупом служанки по соседству я видимо выглядела устрашающе. Даже мои бравые рыцари завидев меня переменились в лице. — Похороните ее достойно, — все же Лилит не смотря ни на что была славной девушкой и просто отличной горничной, — в покои никого не впускать! И помогите возвратить принца в постель! Я устало опустилась подле кровати. Да, такого суматошного дня у меня ещё никогда не бывало!