***
— Ложечка за Балериона, ложечка за Мераксес, ложечка за Вхагар, ложечка за Караксеса, — я неспешно впихивала Деймону в рот мерзкое прогорклое снадобье. Тот кривился, но послушно заглатывал эту бурду. — Больше не могу, — наконец простонал он, зажимая ладонью рот, — мне уже лучше, честно. — Пока все не сьешь, не отстану, — я поднесла к его губам ещё одну ложку, — за Мелеис. Ты ведь не обидишь Красную Королеву? А то я буду жаловаться принцессе Рейнис — уверена, она будет крайне недовольна подобным неуважением к своей персоне. Деймон, однако, плотно сжал губы и отвернулся, уткнувшись носом в подушку. Я нахмурилась — это что ещё за детский сад! — Может мне тебе сказку рассказать? — поинтересовалась я, и не дождавшись ответа, начала, — «Жил-был в глубокой норе хоббит…» Деймон слушал меня внимательно и даже послушно заглотил все лекарство. Свою любимую сказку я рассказывала живо, с выражением и на разные голоса. Особенно сильно принца заинтересовали загадки, коими пытались сразить друг друга Бильбо и Горлум. Разгадывал он их легко, аки семечки щёлкал. — И все же я тебе поражаюсь, Деймон, — покачала я головой, — ты ведь не дурак, а ведёшь себя при этом подобно куску идиота. Тебя в детстве часом с дракона вниз головой не роняли? Деймон обиженно поджал губки и до самой встречи Бильбо со Смаугом не проронил ни слова. Я же, столь сильно была увлечена рассказом, что аж вздрогнула заслышав чуть хрипловатый голос принца. — Это какой-то неправильный дракон, — задумчиво проговорил Деймон, — зачем ему столько золота? Драконам нужно мясо и кровь. А не блестящие безделушки. — Деймон, это сказка! В ней все возможно! — встала я на защиту профессора Толкина, — а что тебе ещё не нравится? — Карликовые северяне тоже какие-то странные. Про эльфов это я вообще молчу. Вроде как на выходцев из Валирии похожи, но почему столь долго живут? А этот старец, Гендальф, мог бы и сразу предложить полететь на орлах. Это бы здорово сократило весь путь и уберегло бы от стольких опасностей. — Гномы, а не карликовые северяне! Ты вообще меня слушал?! А орки тогда кто? Одичалые?! — Но ведь и правда похожи… Тот кто это сочинил, явно переел сырых мухоморов… — Руки прочь от сира Джона Рональда Руэла Толкина! — окончательно возмутилась я, — просто я тебе ещё не успела рассказать про Кольцо Всевластия и величие Нуменора! — После, — широко зевнул Деймон, что все ещё был очень и очень слаб, — полежи со мной Рея… — Нет! — отрезала я, — ты сломал мне нос, Деймон! Неужто забыл?! — И что такого?! В детские годы мой отец, Бейлон Храбрый деревянным мечом попал по носу матушке, да столь сильно, что тот так и остался накребень. Именно это недоразумение и положило начало их великой любви. — Так ты решил продолжить семейную традицию, заехав мне кулаком по лицу?! — Какие мы обидчивые, — протянул Деймон, — тогда зачем помогаешь мне, Рея? Не думаю, что братец будет доволен тем, что ты нарушила его приказ. — Да как-то жаль будет, если ты столь глупо помрешь, — задумчиво проговорила я, сама пытаясь понять, и на хрена я столь рьяно вожусь с этим полоумным, — можно сказать, ты стал для меня чем-то вроде части семьи, именно той самой паршивой овцой, без которой ну никак нельзя. Что такое? Животик все ещё болит? Деймон, поморщившись, кивнул. Я, вздохнув, сначала прикоснулась губами к его лбу — горячий, но уже не прям раскалённый — а после положила руку ему на закаменелый живот. Чуть надавила, заставив Деймона вздрогнуть всем телом и прерывисто застонать. Мда… А ведь уже прошла целая неделя с начала этой стой таинственной болезни и убийства Лилит. Я замотала головой, отгоняя прочь мысли о несчастной девушке. Рея, прекрати! У тебя не было иного выбора! Ты действовала в рамках самообороны! И все же, меня пугало то хладнокровие, с коим, как оказалось, я была способна убить человека… — Визерис ещё не возвратился? Может… Может, он отравил послание или слугу, справиться обо мне? — уже не в первой за сегодня поинтересовался Деймон, каждый раз придавая своему лицу излишне безразличный вид. Я лишь покачала головой — охота, на которую удалился практически весь двор, должна была продлить ещё несколько дней. Седьмое Пекло! Тот, кто покушался на жизнь принца явно продумал все до самой последней мелочи! Я попросту боялась подолгу отлучаться из покоев Деймона, совершенно не представляя кому можно, а кому нельзя доверять. Лишь преданность мейстера Арри, да сира Робб не вызывала у меня беспокойства. За сиром Виктором я усердно приглядывала — но этот немой рыцарь так и оставался для меня загадкой. — Деймон, только не думай, что брат вовсе не дорожит тобою. Просто… — Просто ему откровенно говоря плевать на меня, — ухмыльнулся Деймон, — как впрочем и всем остальным. Лишь ты, моя дорогая овечка, все печёшься о моей злосчастной судьбе. Я даже начинаю подумывать, может сохранить наш столь чудный брак в силе? — Храни меня Семеро от подобной чести, — покачала я головой, — извини, дорогой, но я не собираюсь более терпеть подле себя того, кто непрерывно оскорбляли меня и смеет поднимать на меня руку. Сколь бы ты не был прекрасен и восхитителен, какие бы чудеса не вытворял в постеле, да даже если ты и впрямь унаследуешь трон — я не останусь с тобой, Деймон. — Но пока ты ещё официально являешься моею супругой, можешь полежать со мной, Рея? Мне… Мне так плохо., — видок у Принца и впрямь был хреновый, так что, чуть поразмыслив, я все же опустилась подле него. Деймон тотчас же уткнулся лицом мне в грудь, словно ища защиты подобно ребенку. Ну и что мне с ним делать? А ведь даже ни разу и не извинился за своё поганое поведение, вот ведь засранец… И все же… Все же лучше чуть поступиться собственной гордостью, чем пережить заново кошмар последних дней. Слёзы Лисса… Слова мейстера Арри подтвердили мои самые страшные опасения. Кровавый понос, нескончаемая рвота, ужасные боли и рези — я и сама прекрасно помнила действие этого столь ужасного яда ещё со страниц столь любимых мною книг, а теперь воочию узрела весь этот нескончаемый ужас. Сколько я не пыталась убедить Визериса в том, что его брат и впрямь очень и очень болен, тот попросту отказывался услышать меня и ни разу так и не проведал его. Подготовка к охоте волновала короля гораздо более нежели чем здоровье Порочного Принца, да и мои слова против слов мейстера явно не стоили ничего. Королева Эймма в свою очередь посоветовала мне лишь поменьше переживать, ибо драконам не ведомы болезни обычных смертных. Рейниру я вообще не смогла отыскать, а оставлять своего помирающего муженька без присмотра надолго я попросту не решалась. Единственное что меня успокаивало — то, что Деймон исходя из канона, книжного и сериального, смог каким-то невероятным образом дотянуть до пятидесяти лет. Просто невероятно достижение при его то образе жизни и обилии недоброжелателей! Да и мейстер Арри неустанно уверял меня, что раз принц смог пережить самые первые и самые страшные часы после принятия яда, то тени Неведомого можно было уже не страшиться. Дни и ночи слились воедино: Деймон бредил, звал брата, мать и отца, и, отчего-то, давно почившую принцессу Гейль. Я утешала принца как могла: гладила по голове, пела, что-то непрерывно рассказывала, растирала ледяные ладони и стопы. Менять перепачканное белье приходилось непрерывно, а служанки более не вызывали у меня никакого доверия — слава Семерым я была не из брезгливых. Надежда не оставляла меня до последнего — вдруг Визерис все же навестит своего блудного брата? Однако она обратилась в прах, когда из окна я узрела бесконечно долгую процессию, что двинулась от ворот Красного Замка в сторону Королевского Леса. Королевское знамя — трёхглавый алый дракон на угольно-чёрном фоне — весело трепался на ветру, вместе с бессчетным множеством прочих знамён. Всадники, кареты, переполненные телеги возвещали о небывалом размахе готовящегося торжества. Торжества, где не было места ни мне, ни принцу. — Деймон, у тебя есть верные друзья или просто те, кому можно доверить жизнь в столь непростой час? — пыталась я выпытать у Принца в те редкие минуты, когда он приходил в сознание, — ну хоть на кого-то же здесь можно положиться? Например, Миссария… — Эта тварь и отравила меня… Видимо, ей очень хорошо заплатили… — таков был ответ. — Кто заплатил? — А ты сама то как думаешь, Рея? Я более не задавала подобных вопросов — у Деймона было слишком уж много врагов, но самым могущественным и опасным из них разумеется был сам Десница, спину коего надежно прикрывали Септа и Цитадель. Единственное, что могла сделать: так это отправить сира Виктора к Золотым Плащам, дабы они явились на выручку своему командиру. К моему огромному облегчению полудюжина вооруженных солдат теперь беспрестанно охраняли наши покои. Порой, взбивая подушки, я ловила на себе внимательный взгляд аметистовых глаз. Да и принимать еду и лекарства из моих рук поначалу принц не спешил. Потому первую ложку порой столь премерзкой бурды пробовать приходилось мне. Бррр… Лучше не вспоминать! И все же… Все же то доверие, что по крупице устанавливалось между нами все эти дни, того стоило. Видимо я и сама задремала, ибо разлепив глаза обнаружила, что наступила глубокая ночь. Хотела было выпутаться из жарких объятий мужа, однако тяжёлые руки лишь крепче сжали меня. Присмотрелась — и правда, Деймон не спал. — Они вернулись, — жарко шепнул он мне на ухо, — ещё на закате. «Вернулись, и так и не зашли проведать меня,» — вот что именно Деймон хотел сказать мне на самом деле. Все же равнодушие столь близких людей и впрямь сильно ранило принца. — Кушать хочешь? Я могу сбегать на кухню за супчиком или котлеткой. Что скажешь? А можем и в кайвайсу сыграть, — треклятая кайвайса мне никак не давалась, и Деймон, с гаденькой улыбочкой каждый раз умудрялся меня разгромить за считанные минуты. — Да ты ж играть совсем не умеешь, позорище. Да и ходы постоянно путаешь, — завидев, как я надулась, он коротко хохотнул и легонько хлопнул меня по спине, — лучше спой мне. Мне так сильно нравится твой голос. — А драться не будешь? — на всякий случай решила уточнить я. — Обещаю, Рея, я больше никогда тебя не ударю. — Честное драконье? — Честное драконье… Я взяла в руки лютню, на коей порой играла больному принцу. Провела пальцем по струнам — хорошо бы настроить. Но не сейчас. И так сойдет.«Я жив, покуда я верю в чудо, Но должен буду я умереть…»
У моему неимоверному удивлению Деймон начал мне подпевать. Его голос, глубокий и печальный, полностью овладел мною. Эх, Рея, Рея… Ничему тебя жизнь не учит… «Моя судьба мне не подвластна, Любовь моя как смерть опасна…» — Деймон, откуда ты эту песню знаешь? — осторожно поинтересовалась я, задумчиво перебирая струны — Так эту балладу каждый уважающий себя сенешаль исполняет, — пожал он плечами, — а это знаешь? Я часто вижу страх в смотрящих на меня глазах... — Им суждено уснуть в моих стенах. Застыть в моих мирах… Эта песня явно нравилась принцу особенно сильно, что и не удивительно, учитывая его маньячную натуру. Мы исполнили ее аж три раза, а после я протянула лютню Деймону: — Спой мне что-нибудь на валирийском. Тот не стал со мной спорить, однако лютню настраивал долго и нудно. А когда наконец заиграл, то мне стало стыдно за свои столь скромные потуги. Да и наблюдать за ним в свете полной Луны — босым и растрепанным, одетым в короткие брюки и простую рубаху из льна — было приятно. Нет, я так и не простила то, что эта козлина ударила меня на балу. Однако, пока Деймон болел, я решила на время отложить свои обиды. Вот поправится окончательно, и я обязательно припомню Порочному Принцу все! Ну и отпинаю по яйцам. — Хочешь, я про осла сыграю? — поддела я мужа, когда угасла последняя звенящая нота и нас вновь укутала тишина. — Бронзовая…, — зашипел было Деймон, и, чуть помедлив, добавил, — моя глупенькая овечка. В этом нет никакой надобности. Он отложил лютню и неожиданно потянулся ко мне. Однако, когда Деймон попытался меня поцеловать в губы, я извернулась. — Почему, Рея? Тебе противно оттого, каким каким ты видела? В блевотине и дерьме? — Нет, Деймон. Повторяю, между нами все кончено — хотя по сути ничего и не начиналось. Ещё пара недель и каждый отправится своей дорогой. Пусть я и овца, что спустилась с гор, но у меня тоже есть своя гордость. Когда я буду уверена, что твоей жизни и здоровью более ничто не угрожает, то оставлю тебя навсегда. Полагаю, ты будешь рад наконец получить развод после стольких лет столь мучительного и бессмысленного брака. — Дело лишь в этом? — спросил Деймон из темноты, — или на Рунном Камне тебя ожидает возлюбленный? — На Рунном Камне меня не ожидает никто кроме треклятых овец и подготовки к зиме, — ответила я со вздохом. Все же возвращаться в свой родовой замок — столь унылый и холодный — мне не особо хотелось. Однако, обязанности хозяйки Рунного Камня никто не отменял. Да и кузен Редвин не вызывал у меня особо никакого доверия. — Я все понял, Рея. Можешь не беспокоиться — я более не дотронусь до тебя без спросу. — Деймон, я все хотела узнать… Зачем ты вскружил голову Алисенте? Не думаю, что ты испытывал к бедной девушке хоть какие-то чувства. — Рея, не все столь добры и беспечны как ты. В собственном замке, расположенном под защитой неприступных гор, это ещё позволительно. Но здесь, при дворе подобная беспечность может стоить жизни. Знать, что от моей воли зависит судьба и жизнь дорогой дочурки треклятого Отто Пиявки доставляло мне особое удовольствие. Как жаль, что мне не удалось раздавить столь прекрасную бабочку вместе с ее папашей. — Да я лучше возвращусь в свои горы, чем буду пачкаться в подобной грязи, — меня аж перевернуло от всех этих откровений. — Таковы правила игры, ничего не поделать. И ты, Рея, уже сделала свой ход. Думаешь, тебе так просто позволят теперь из неё выйти? — И что теперь будет со мною? — с опаской спросила я. — Скоро узнаешь, сестрёнка, — обнадёжил меня Деймон. Седьмое Пекло! Куда бы свалить бы подальше сразу по расторжению брака? Волантис слишком близко. Может в Браавос или на Летние Острова? А ещё лучше — в Асшай — вдруг прокачаюсь до крутой ведьмы? А что: Темная Владычица Рея звучит просто шикарно! Да и готические злодейские шмотки были бы мне к лицу! Как бы только узнать, не отправляется ли Корлис Веларион в новое кругосветное плавание… Визерис все же посетил нас на следующий день. Правда про самочувствие брата так и не спрашивал, да и держался холодно и отстранённо. — Леди Ройс, вы все же посмели нарушить мой прямой приказ: не помогать принцу Деймону после его столь безобразных попоек. Я всеми силами надеюсь достучаться до моего брата, дабы поставить его на путь истинный! Деймон! В который раз повторяю: никто в Красном Замке не пытается тебя убить! Да и зачем: ты сам прекрасно справляешься с данной задачей! Можешь отозвать Золотых Плащей! Их место — на улицах города! — Я понял тебя, брат, — горько улыбнулся мой муж, — как прошла охота? — Прекрасно, Деймон, как обыкновенно и бывает в твоё отсутствие. — Ну уж прости, что посмел появиться на свет, — ухмыльнулся Деймон в ответ. — Хватит паясничать! Бракоразводный процесс состоится утром через пять дней. Не представляю даже, как Отто Хайтауэр смог добиться подобного прецедента у Великого Септона. Вы ведь ещё не передумали развозиться? — Нет! Не передумали! — воскликнула я. Однако Деймон лишь промолчал, задумчиво кусая бескровные губы. — С этого дня, леди Ройс, ты окончательно поселишься в выделенных тебе покоях и не приблизишься к моему брату ни при каких обстоятельствах! Септон требует, чтобы все эти дни были проведены в смирении и молитвах, дабы Боги смилостивились и позволили разорвать уже принесённые клятвы. Понятно?! — Да, — смиренно ответила я. Деймон уже достаточно поправился, дабы позаботиться о себе самому. Потому, коротко кивнув ему на последовал, я покинула его покои вслед за его королевским величеством.