***
Рейнира сидит на солнечной стороне террасы, подставляя лицо теплым лучам. Запах цветов окутывает, а малышка в утробе не резвится с резкими пинками, что не может не радовать. — Я не знаю, как к ней подступиться. — жалуется Джекейрис, посматривая на женщину у кустов с розами. — Она делает вид, что меня нет и Эйммы тоже. С самого детства так. — имеет ввиду свою бабушку, леди Веларион.— Не хочу править Дрифтмарком. — Мы обручили тебя с Бейлой. — терпеливо разъясняет принцесса. — Чтобы вы заняли место Рейнис и Корлиса, когда придет время. Будь рядом с суженой, чаще говори о своем интересе к кораблям и тебя услышат. — напутствует старшего сына. — Если Морской Змей выживет, я обязательно отправлюсь с ним к неизведанным землям. — объявляет молодой человек. — Подальше отсюда. — уходит к младшим братьям, чтобы заняться более приятными делами. Например поиграть в салки. — Тебе идет. — говорит Деймон, целуя руку супруги. — Быть откормленной клушей? — язвит женщина, поглаживая живот. Наблюдает за слугами, расстилающими ковровую дорожку, что ведет к самому большому чар-древу. — Красный замок, со всеми королевскими регалиями. — поясняет Порочный. — Крысы беснуются с нашим приездом. — проверяет сыновей, резво бегающих на лужайке, под присмотром нянек и старшего брата. Несколько придворных дам собрались в кружок неподалеку и пристально наблюдают за шумной ребятней. — Завтра я увезу мальчиков. Не хочу подвергать их опасности. Джейсу лучше отправиться с нами. — А как же Эймма? — спрашивает Рейнира, моментально теряя умиротворение. — Ей нужна поддержка.— смотрит на мужа, сдвинув брови. — Когда септон узаконит брак, зеленые не посмеют тронуть ее. Это станет прямым объявлением войны. — расписывает мужчина, озираясь по сторонам. — Многих лордов возмутит подобное вероломство и они захотят примкнуть к нам. — Моя дочь стала разменной монетой, а ты предлагаешь бросить ее в такой момент?Окруженную врагами, да еще с озлобленным мальчишкой, в качестве мужа. — чеканит наследница, не разделяя его планов. — За ней присмотрят. — заверяет принц, крепче сжимая руку супруги. — А тебе следует постараться окрутить королеву. — замечает приближение рыцарей с Десницей и верховным септоном. — Здесь она, как пташка. В большой, одинокой клетке. Рейнира понимает смысл сказанного. В который раз убеждается, насколько сдержанным и дальновидным стал Деймон. Припоминает давний разговор с Алисентой, когда та признавалась, что страдает, без друзей. — Она не простит нас.— предупреждает, тревожась за Эймму.— Пусть ты не отец по крови, но пыла драконьего в ней с лихвой.***
Служанка убирает гребень на стол, закончив прочесывать серебряные волосы Одноглазого. Другой слуга помогает застегнуть крючки на стоячем вороте парадной туники. Насыщенного, темно-зеленого цвета, она придает его лицу болезненную бледность. Жаль нельзя вырядиться во все черное. Тогда придворные воспримут это за поддержку Рейниры. — Я не звал тебя. — видит в зеркале старшего брата, который стоит у дверей. — Брось. — Эйгон кривит губы. Лениво оглядывает убранство просторной комнаты для новобрачных. — Неужто мне нельзя поздравить родного брата? — замечает кувшин с вином и два кубка, поставленные специально, в качестве разогрева перед брачной ночью. Провожает взглядом служанку, что боится поднять голову в его присутствии, поэтому торопливо покидает покои. — Тебе, можно сказать повезло. — Неужели? — Эймонд продолжает рассматривать себя в зеркале. Раздумывает втихую улететь на Вхагар, наплевав на обязательства. — Она красива и должна быть опытна, раз Деймон с ней развлекается. — гость наливает в кубок вина и отпивает, наслаждаясь терпким ощущением на языке. — Спать с девственницей ужасно. В нее не протиснешься, да и верещит, как свинья... — Избавь меня от подробностей!— рычит в гневе жених, цепляясь за рукоять кинжала на поясе. — Ты оскорбляешь своими речами мать и жену.— уже тише, чтобы не услышали рыцари за дверями. — Полоумную жену. — поправляет Эйгон со смешком. — Мало выслушивать ее бредни с детства, так еще делить ложе. Она, кстати, вообще не умеет трах... — не успевает договорить, так как Одноглазый бросается на него рассвирепевшим зверем. — Скажешь про сестру, хоть слово. — толкает брата в угол, возле кресла. — Я тебе глотку перережу. — смотрит с презрением. Замечает у того, возле уха красную сыпь на коже. — Вот. — горько посмеивается Эйгон, не пытаясь подняться. — И у тебя этот взгляд. Все на меня так смотрят. Матушка, отец, придворные. Даже мой дракон. — поднимает упавший кубок, смотрит на разлитую лужицу вина. Эймонд ничего не говорит, но понимает, о чем толкует брат. Эйгон законный наследник и первый претендент на Железный Трон, после Визериса. Главная угроза для старшей сестры, в борьбе за власть. За ним следят, вечно попрекают долгом, требуют больше ответственности. Даже в детстве он не помнит, чтобы мать с теплотой обращалась к первенцу, а отцу вообще было плевать. Плевать и сейчас, ведь Рейнира осталась для него главной любимицей.***
Рейна вплетает живые цветы в прическу Эйммы, завершая ее образ. Платье из светлой, переливающейся ткани с красным поясом выгодно подчеркивает фигуру девушки. На шее блестит украшение из валирийской стали, подаренное Деймоном. В ушах серьги матери. — Какая ты красивая. — искренне восхищается Бейла, разглядывая невесту. — Жаль, что жених этого не оценит. — заключает принцесса, вспоминая угрозы Эймонда. Отражение в зеркале совсем не радует из-за гнетущего чувства. Сейчас она кажется себе жертвенной тушей, выряженной для сожжения на костре, в честь старых богов. — Он такой угрюмый. — бормочет Рейна, посмотрев на сестру. — И злой, а шрам на лице... — решает недоговаривать. Обращает внимание на поднос с фруктами. — Боюсь за твою судьбу, Эм. — ласково сокращает имя девушки. Отрывает самую большую виноградинку. — Думаю, отец не позволит случиться плохому. — утешает Бейла. — Интересно, какая партия ждет тебя? — спрашивает у сестры, желая подшутить.— Старый, сморщенный лорд или наоборот, благородный мелкий поганец. А может карлик Грибок? — громко смеется. — Иди ты! — вскрикивает темнокожая девушка.— Хвала богам, что не старший сынок королевы. — возносит похвалу, скорчив гримасу. — Знаете, какие слухи о нем ходят по замку? — лакомится еще парой ягод и подходит к невесте. — Служанки боятся убирать его покои. А недавно, одна из них сболтнула про какую-то Диану, которую... — не спешит договаривать. — Ну же. — просит Бейла, затаив дыхание. — Принц взял ее силой. — шепчет Рейна, боясь говорить вслух. — Точно уличную девку. Прямо на кровати, где спит со своей женой. — Какой кошмар! — возмущается Эймма, прижимая ладонь к груди. Эйгон еще в детстве ей не нравился, когда шутил про «лысую щель» и грозился задрать юбку платья у всех на виду. — Отвратительно. Его еще прочат в короли? — вопрошает Бейла, поморщив носик. — Это не единственный раз. — Рейна продолжает раскалять интерес слушательниц, делясь последними сплетнями. — Рыцарь из королевской гвардии громко возмущался, когда мы покидали Тронный зал. Якобы королева подкупает слуг золотом за молчание. — Зато нашу семью грязью поливают.— фыркает Бейла, налегая на виноград. — Правильно отец назвал их паскудным племенем. — повторяет ругательство Деймона. В этот момент, двери в гостевые покои для Эйммы резко открываются. Алисента проходит вперед с таким мрачным видом, будто собралась на обряд похорон, а не венчания. Ее наряд можно считать идеально строгим, соответствующим плотно поджатым губам, да намертво сцепленным впереди рукам. Наглухо закрытое, зеленое платье с вышивкой в виде семиконечных звезд, от обилия которых уже рябит в глазах. Гадать, слышала ли она болтовню про Эйгона, никто из девушек не хочет. — Ваше Величество. — все трое склоняют головы. — Оставьте меня с невестой. — требует женщина. Ее голос лишен теплоты и может заморозить, даже огонь в камине. Девушки молча уходят, бросая на Эймму сочувствующие взгляды. Она остается одна, с матерью своего нареченного. Вряд ли этой беседе помешают, учитывая присутствие Кристона Коля за дверью. Королева подходит ближе, внимательно разглядывая принцессу. Пытается отыскать, хоть один изъян, желая зацепиться за него. Испытать облегчение и молча удалиться, лишь бы не видеть гадкую девчонку. Дотрагивается до распущенных темных кудрей, прочесывает их пальцами. Смотрит на руки, с аккуратно стриженными ногтями, поправляет украшение на шее невесты. — Ты достойно приняла волю короля. — наконец говорит. — И так же достойно примешь обеты, данные своему мужу. По крайней мере, на это кто-то надеется. — Я постараюсь исполнить свой долг, Ваше Величество. — выдает Эймма, стараясь унять волнение, ибо королева обращается к ней впервые. — Мало одного долга. Нужна жертвенность, послушание и благочестие. — перечисляет Алисента. Отворачивается от собеседницы. — Твоя мать им не следовала. — не забывает попрекнуть наследницу. Мельком взирает на большую кровать. — Слухи о твоей связи с Порочным принцем. Если на простынях не будет крови, я лично казню тебя. — бросает угрозу, возвращая тяжелый взор к девушке. Наслаждается произведенным эффектом, когда та раскрывает губы от испуга. Женщина спешит к выходу, но останавливается, заслышав невнятные слова Эйммы. Звучащие тихо, они тем не менее отскакивающие от стен, точно ядовитые стрелы. — Ваша ненависть... — говорит принцесса, не сдерживая слез обиды. — Не из-за того, что случилось с Эймондом. Она была раньше. П-почему? — обнимает себя руками. Вытирает ладонью щеки. Можно проигнорировать вопрос и оставить все в прежнем русле. Только ноги королевы сами идут в сторону невесты. Она тянется рукой к молодому лицу и осторожно касается кончиками пальцев. Будто страшится испортить нереальную красоту. — С самого рождения. Когда впервые взяла тебя на руки, окровавленную и плачущую... — признается Алисента. — Я поняла, ты станешь моим наказанием. А взглянув в глаза и узнав, чье имя будешь носить — наказание обернулось проклятием. — пальцы, поглаживающие щеку девушки, резко цепляются за подбородок. — Тень былой королевы преследует меня. С первого дня брака с Визерисом. Я не смогла заменить ее в его сердце. Не смогла! — хочет вцепиться ногтями в нежную кожу, но взгляд Эйммы, странным образом меняется, из тревожного в оценивающий. Девушка сдвигает брови, услышав нервные, озлобленные признания женщины, что так и осталась одинокой. Даже будучи королевой Вестероса. Взгляд фиалковых глаз ожесточается. Их редкий цвет кажется более ярким, из-за драконьего пламени, запрятанного внутри каждого Таргариена. Поэтому Хайтауэр отшатывается, точно на руку попал кипяток. — Я проклинала тебя ночами, когда послушно исполняла долг. — продолжает королева, прижимая ладонь к груди.— Он никогда не снимал с меня ночную сорочку. Только держал за руку и изредка целовал в щеку. — вспоминает любовные утехи с мужем, которые любовными назвать никак нельзя. — А когда дрожал от удовольствия, шептал, едва слышно. — смотрит на невесту. Уже с болью, просочившейся наружу. — Эймма, Эймма. Моя радость. Он думал, что я не слышу.— горько усмехается в конце. В этот раз отворачивается принцесса, испытывая смешанные чувства. Она видела дружбу, между матерью и Лейнором, который проявлял мало интереса к дочери, больше занимаясь мальчиками. Но чувства Деймона, когда Рейнира стала его женой, обрушились на девушку откровением. Их поцелуи, взгляды, случайные прикосновения. Все дышало страстью и дышит до сих пор. — Достаточно ли этого для ненависти? Ответь мне. — просит Алисента, громко выдыхая от тяжких признаний. Она ни с кем не делилась своими невзгодами. Даже с отцом. Но считает необходимым обрушить их на девчонку, в качестве предупреждения. — Достаточно для сожалений. — произносит Эймма, взирая на женщину так, будто угроза казнью принадлежит ей. Никакого намека на былой страх. Без дрожи в голосе, с прямой спиной и нерушимым обликом прекрасной невесты. Еще никогда, тень умершей королевы не казалась столь близкой. И вот-вот коснется, дабы забрать с собой в бездну... — Только не от тебя. — бросает женщина, покачивая головой. Мысль, что ей сочувствует ненавистная любимица мужа невыносима. Остается бежать, без оглядки в Септу. Вновь усердно молиться и просить богов смилостивиться. Девушка остается одна в покоях и смотрит в окно на небо. Закатное солнце прорезает оранжевыми лучами редкие облака. Убаюкивающий шум моря, к которому она привыкла за жизнь на Драконьем Камне, невозможно расслышать в стенах величественной крепости. Слишком далеко и оттого нестерпимо тихо. — Я прыгну в пропасть, если мне достанется ее судьба. — обращается к богам. Раскидывает руки и падает на кровать, не боясь испортить прическу.