i used to float (now i just fall down)

Когда Йеннифэр проснулась, за окном светило солнце. Оно все еще стояло низко над горизонтом, а это означало, что еще только ранее утро. События ночи сразу же всплыли в памяти. Мысль о встрече с Тиссаей наполняла ее ужасом, и Йеннифэр не была точно уверена почему. Чего она боялась? Возможно, что Тиссая почувствовала бы к ней отвращение. Но это казалось маловероятным, верно? Тиссаю тянуло к Вильгефорцу, потому что он напоминал ей Йеннифэр, не так ли? Если это было правдой, и, конечно, она не получила подтверждения от Тиссаи, но не означало ли это, что чувства Тиссаи к ней определенно не были материнскими? Чем больше она думала об этом, тем меньше было смысла в том, что их отношения воспринимались как семейные. Они с Тиссаей никогда не вели себя так, словно были семьей. Она видела, как Тиссая общалась с Трисс или даже с Сабриной, и могла понять, почему для этих двоих Тиссая была такой же матерью, как и наставницей. Но Йеннифэр очень рано проложила свой путь, пренебрегая советами Тиссаи, и долгие годы не получала даже письма, адресованного ей. Тиссая была ее наставницей и остается до сих пор, если быть честной, но она никогда не относилась к ней по-матерински. Теперь, когда она по-настоящему задумалась об этом, мысль о том, что ее будут считать дочерью Тиссаи, сильно беспокоила Йеннифэр. Что-то в этом действительно задело ее за живое, и, возможно, ужас, который она испытывала сейчас, был вызван страхом услышать эти слова от Тиссаи. Йеннифэр слишком хорошо помнила содержание ее письма. Я знаю, что ты совершишь великие дела, моя дочь. — К черту это, — пробормотала Йеннифэр, откидывая одеяло, чтобы встать. — В пизду.

***

Эти же слова вернулись к ней, когда она готовила себе завтрак на кухне, мысленно готовясь к встрече с Тиссаей. Цирилла из Цинтры была найдена, и теперь ее везли в Нильфгаард на встречу с Эмгыром вар Эрмейсом. У Йеннифэр кровь застыла в жилах. Она уставилась на Сабрину, которая сообщила ей эту новость. — Как? Откуда… откуда ты знаешь? Ты уверена? — Филиппа, — просто сказала Тиссая. Не было необходимости вдаваться в подробности. Информация от Филиппы всегда была точной. Оказалось, что они с Сабриной тоже были подругами. — Твой ведьмак уже на пути туда. Очевидно, он уже отправил туда много солдат, — добавила она, явно впечатленная. То, что Геральт достаточно здоров, чтобы путешествовать, было хорошей новостью, но Йеннифэр сомневалась, что он сможет вернуть Цири. Ему нужна была помощь. Ее помощь. — Ты собираешься пойти к нему? — спросила Сабрина, прочитав ее мысли. — Что? Я… я не могу. Нет, я… Она замолчала, но ей не нужно было вдаваться в подробности. Сабрина понимала, что она имела в виду, что покинуть Аретузу, означало покинуть Тиссаю, а Йеннифэр не могла. К ее чести, блондинка не стала отпускать шуток по поводу новообретенной зависимости Йеннифэр. — Хорошо. Ты же знаешь, что мы здесь ради нее, верно? Если эта девушка настолько важна, что не должна попасть в руки нильфгаарца, может быть, тебе стоит пойти? Мы можем позаботиться о Тиссае так же хорошо, как и ты. — Никому не нужно заботиться обо мне, — раздался голос Тиссаи с порога, удивив обеих женщин, присутствующих в комнате. — Куда тебе нужно? — спросила она Йеннифэр, заходя на кухню. — Никуда… — Цирилла из Цинтры на пути в Нильфгаард, — перебила ее Сабрина, одарив быстрой непримиримой улыбкой, от которой Йеннифэр захотелось поджечь ей волосы. — Это правда? Вопрос был адресован Йеннифэр и она молча кивнула. Нет смысла отрицать это, особенно когда рядом Сабрина, которая с готовностью поправила бы ее, если бы она попыталась солгать Тиссае. Боги, она была такой сплетницей. Старшая чародейка встала перед Йеннифэр, уперев руки в бока. Даже сейчас, ослабленная потерей крови и сломленная духом, Тиссая со своим невысоким ростом вызвала уважение, и Йеннифэр опустила глаза в пол. — Оставь нас, — не было никаких сомнений, что на этот раз она обращалась к Сабрине, и блондинка закатила глаза, прежде чем выполнить приказ. Йеннифэр чуть не рассмеялась, услышав это. Оставшись вдвоем, атмосфера сразу же стала напряженной. Йеннифэр чувствовала это всем своим существом. — Тиссая… — Ты должна идти, — прервала ее Тиссая. — Цири не должна попасть в чужие руки. Ты знаешь, кто там, и какой вред может причинить с той силой, которая у нее есть. Вильгефорц. Конечно, Йеннифэр была прекрасно осведомлена, как она могла этого не знать? Ее кровь закипала при одном упоминании о нем, ее ночной кошмар был все еще слишком живым. С рациональной точки зрения, отправить в путь, чтобы попытаться перехватить Цири до того, как она доберется до Нильфгаарда, было лучшим решением, которое она могла принять. Но стоять перед Тиссаей, которая все еще выглядела такой хрупкой и пыталась покончить с собой меньше недели назад… Йеннифэр была невыносима мысль, что придется расстаться с ней. О чем это говорила Тиссая? Разделенная ответственность? Да, Йеннифэр очень сильно прочувствовала это именно сейчас. — Ты нужна ведьмаку, — добавила Тиссая почти запоздало, как будто это был тот аргумент, который склонил бы чашу весов в пользу ухода Йеннифэр. Геральт. Ее сердце сжалось при мысли о нем, о той боли, которую он испытывал, когда она видела его в последний раз. Она заставила его пообещать, что они снова увидятся, а пару дней спустя поцеловала кого-то другого, что вызвало в ней настоящий эмоциональный переполох. Какой бардак. Она горько фыркнула, чем заслужила поднятие бровей Тиссаи. Без сомнения, она задавалась вопросом, какие слова могли вызвать такую реакцию. — Я не могу уйти, — выдохнула Йеннифэр, закрывая глаза. В этот самый момент она верила, что физически не могла сделать это, бросив Тиссаю на произвол судьбы, когда она явно боролась с грузом вины и стыда. Как Йеннифэр могла оставить ее сейчас? — Она под твоей ответственность, — напомнила ей Тиссая не без злобы. С этим не поспоришь. Боги, Йеннифэр ненавидела, когда Тиссая оказывалась права. Она хотела опровергнуть это, заявить, что у нее нет ни перед кем обязательств, но как только эта мысль пришла ей в голову, Йеннифэр поняла, что это жалкая ложь. Не имела значения, что она была связана с Цири по желанию Геральта. Теперь эта девушка была ее судьбой, во многом такой же, как и она сама. Тиссая… Тиссая в это не вписывалась, и это признание разорвало сердце Йеннифэр в клочья. В конце концов, ей придется отпустить эту женщину, это было к лучшему, но Йеннифэр всегда была упрямой. — Я не уйду, пока ты не пообещаешь мне одну вещь, — наконец сказала она, сверля глазами Тиссаю. — Ты не можешь просить меня об этом, — немедленно ответила Тиссая. Йеннифэр усмехнулась. — Ты даже не знаешь, о чем я собираюсь спросить! — Ты хочешь, чтобы я пообещала, что не буду пытаться умереть снова… — Нет. Прерванная на середине своего предположения, Тиссая склонила голову набок, слишком заинтригованная, чтобы окликнуть Йеннифэр за ее плохие манеры. Йеннифэр неуверенно протянула к ней руки и сдержала вздох облегчения, когда Тиссая приняла ее прикосновение. — Нет, — убежденно повторила она. — Я знаю, что если ты решишь, ты сделаешь это, я знаю, что ты пройдешь через это. В идеальном мире я бы сказала тебе: «Тиссая, если ты не хочешь бороться ради себя, тогда сделай это для меня», и я бы добавила «пожалуйста» в конце для пущей убедительности, и этого было бы достаточно, но я понимаю, что есть вещи, над которыми я властна, и что это одна из них. — Боги, произнесения этих слов было достаточно, чтобы мурашки пробежали у нее по спине, но Йеннифэр должна была продолжать говорить. Она с трудом сглотнула, надеясь закончить следующее предложение, не срываясь. Тиссая наблюдала за ней со смущением в голубых глазах, ожидая просьбы Йеннифэр, поэтому, собрав остатки мужества, чародейка продолжила. — Обещай мне, что дашь мне возможность попрощаться. Если до этого когда-нибудь дойдет. Если ты когда-нибудь захочешь… оставить меня позади, пообещай мне, что, по крайней мере, дашь мне минуту попрощаться. Пообещай мне это, и я пойду за Цири. Пообещай мне это, чтобы я могла быть спокойна и сосредоточиться на том, чтобы вернуть ее домой. Тиссая долго молчала. Ее кошачьи глаза блестели от непролитых слез, и хотя Йеннифэр было больно видеть это, она была уверенна, что боль отразилась в ее собственном взгляде. В сотый раз Йеннифэр пожалела, что не может читать мысли другой женщины. Маленькие ладони Тиссаи все еще были в ее руках, но она убрала их, вместо этого обхватив предплечья Йеннифэр. Она позволила это, не осмеливаясь сдвинуться ни на дюйм из-за страха, что Тиссая просто отпустит ее и отправит восвояси, ничего не пообещав. Ее глаза скользнули вниз по тонким розовым губами, прежде чем снова встретиться с вновь стальным взглядом Тиссаи. — Я обещаю тебе, — поклялась она, ее голос был сильным и непоколебимым. Йеннифэр искала хоть какой-нибудь намек на то, что Тиссая могла ей солгать, но не нашла ничего и судорожно вздохнула. Не решаясь заговорить, она кивнула. — А теперь иди, — приказала Тиссая. — Ты нужна ей. Иди. Непреодолимое желание обнять ее было слишком сильным, чтобы сопротивляться, и Йеннифэр притянула Тиссаю в крепкие объятия, обхватив рукой ее шею и зарывшись носом в белые волосы, которые все еще пахли цветами. Тиссая обхватила Йеннифэр за талию. Это были долгие секунды, когда Йеннифэр чувствовала себя как дома, в покое, и ей было интересно, чувствует ли это Тиссая. Когда они отпрянули, Йеннифэр поняла, что пока не может отпустить ее, что нужно сделать еще кое-что, прежде чем она покинет Аретузу навстречу возможной опасности. Тиссая, должно быть, почувствовала, что ее что-то беспокоит, потому что не пыталась увеличить дистанцию между ними, что устраивало Йеннифэр, потому как это подходило для того, что она собиралась сделать дальше. Медленно, чтобы дать Тиссае достаточно времени на отступление, она наклонилась, пока ее нос не коснулся носа Тиссаи. Ошеломленная, старшая чародейка приросла к месту, ее глаза закрылись, поэтому Йеннифэр преодолела оставшееся между ними расстояние и поцеловала. Это было нежно и целомудренно, нежнее, чем что-либо. Йеннифэр не хотела испытывать судьбу, торопить события. Тиссая не ответила на поцелуй, но не последовало ни отказа, ни крика, ни язвительного комментария, ни отвращения. Йеннифэр не стала задерживаться, она отпрянула так же медленно, как и прильнула. Что-то было в глазах Тиссаи, когда она их открыла, что-то, что Йеннифэр не смогла определить, но пока ее это устраивало. — Мне это не кажется неправильным, — пробормотала Йеннифэр. — Это совсем не кажется неправильным. Затем, не дожидаясь ответа, который, как она предполагала, никогда не последует, Йеннифэр оторвалась от Тиссаи и вышла из комнаты более уверенным шагом, чем она чувствовала себя на самом деле. Где-то там, снаружи, ее звала судьба.