Говорят, она умирает последней

      Даже если бы в жилах Мэллори не текла кровь салемских ведьм, теперь, сидя за рулем Шевроле 1973 года, она бы на сто процентов поверила в волшебство. Хозяин автомобиля снизил цену, когда увидел, что Мэллори собирается расплачиваться за аренду наличными. Меньше документов — меньше проблем.       Шикарный темно-красный кабриолет ехал почти бесшумно. Мэллори понимала, что готова простить этому автомобилю все, в том числе и неудобное водительское сиденье. Шутка ли, если бы не винтажные сабо на крутой, высокой подошве, которые Мэллори купила на местном блошином рынке, она не смогла бы дотянуться до педалей.       Майклу повезло больше. Он мог расслабиться и свободно вытянуть ноги, но вместо этого продолжал мучиться с барахлящим радиоприемником.       — Похоже, у нас намечается поездка в стиле ретро. Развалюха ловит сигнал одной-единственной радиостанции! — Лэнгдон раздраженно откинулся на спинку сиденья. Солнечные очки, которые были ему великоваты, как по команде, упали на переносицу и слегка сползли вниз. — Как тебе в голову пришло арендовать именно эту машину? Нас теперь только слепой не заметит! А другие скажут: фрики какие-то.       Мэллори усмехнулась и усилила нажим на педаль газа.       — Никто не виноват, что в том, с позволения сказать, городе не было ничего, кроме допотопного магазина и барахолки.       Майкл, который, как оказалось, не был любителем скорости, вцепился в металлическую ручку на дверце и смерил Мэллори недовольным взглядом.       — Да, конечно. Так и скажи, что втрескалась в эту жуть на пятнадцатисантиметровой подошве. Я про твою обувь, если что, — поддразнил он, после чего посмотрел в зеркало заднего вида и, внезапно посерьезнев, добавил: — Когда Коко поймет, что ты не собиралась ее дожидаться, у тебя начнутся проблемы, верно? Проблемы из-за меня.       От взгляда Майкла, который буквально ощущался кожей, по спине поползли мурашки, а по виску скатилась капелька холодного пота. То было от страха, что прямо сейчас Мэллори придется во всем признаться, или от другого — необъяснимого — чувства, что возникало всякий раз, когда Майкл смотрел на нее так?       Пронзительно.       Заинтересованно.       Мэллори тряхнула головой и сбавила скорость. Они тащились по объездной дороге никак не меньше полутора часов. На улице стремительно вечерело, и ехать на машине без крепкой крыши над головой становилось небезопасно.       — Надо найти мотель или какую-то более-менее приличную ночлежку, — цокнула языком Мэллори, нарочно игнорируя заданный ей вопрос. — Это не входило в наши планы, но выбор, увы, невелик.       Майкл вздохнул.       — Надо было спросить на заправке, где мы купили это, — он отсалютовал полупустым стаканчиком с теплым клубничным лимонадом. — А теперь придется надеяться на удачу.       — И как у тебя с удачей? — решила поддержать разговор Мэллори, лишь бы не касаться потенциально опасной темы. Рано или поздно Майкл обязательно обо всем узнает, но… не сейчас. Не раньше, чем они доберутся по школы Готорна.       — Любишь поболтать ни о чем, когда едешь вечером по полупустой дороге?       По какой-то причине Майкл решил подыграть ей. Быть может, он, как и Мэллори, боялся, что правда откроется и окажется не такой приятной, как хотелось.       — А ты нет? — Мэллори быстро глянула на потрескавшийся дорожный знак, который подсказывал, что совсем скоро — через пару миль — они смогут остановиться на ночлег и, возможно, позволить себе что-то получше вчерашних сэндвичей и дешевого, чересчур сладкого лимонада.       — Я никогда не путешествовал на дальние расстояния, — несколько сконфуженно признался Майкл, механически помешивая напиток, который превратился в теплую, вязкую жижу.       Мэллори чуть сильнее сжала руль. Проморгалась. От усталости и встречного ветра нещадно щипало глаза.       — Знаешь, я тоже…       Сложно сказать, почему ей вдруг захотелось поделиться с Майклом частью своей истории. Просто захотелось и все.       — Три-четыре года назад я была вполне обычной девушкой, только-только получившей права, и заодно с ними — билет в самостоятельную жизнь. Я очень сильно хотела съехать от родителей, однако и подумать не могла, что моим следующим домом станет не какое-нибудь видавшее виды общежитие возле местного колледжа, а Академия, в которой я научусь готовить зелья, прикуривать сигареты без зажигалки и экономить на общественном транспорте с помощью трансмутации, тонкости которой, к слову, мне все же надо подтянуть.       Майкл неопределенно хмыкнул. Судя по губам, что приподнялись в улыбке, откровения Мэллори нашли в нем отклик.       — Серьезно? Можешь прикурить сигарету без зажигалки?       — Ты же не куришь! — рассмеялась она. — А вообще это дурная затея. У одной девчонки так челка вспыхнула, еле-еле успела потушить.       — Ну во-о-от! — с долей насмешки приподнял очки Майкл. — Теперь я узнаю свою Мэллори. Истинного борца со злом и с вредными привычками.       «Свою Мэллори?»       От такого поворота событий у нее резко пересохло в горле. Пришлось вырвать из рук Майкла стаканчик с лимонадом, сделать жадный глоток и только после продолжить:       — На самом деле я никогда не считала себя особенной. Не считаю себя таковой и сейчас, но если жизнь раз за разом вынуждает выходить из зоны комфорта, мне поневоле приходится делать то, на что раньше не хватило бы ни сил, ни смелости.       «Как и когда я успела стать для него своей?» — беспрестанно стучало в голове, подавляя любые другие вопросы.       — Неужели? А как получилось, что ты решила прийти в Академию ведьм? Ваша Верховная нашла тебя? — полюбопытствовал Майкл, которому подробности ее жизни до знакомства с ним стали интереснее, чем ответ на вопрос: что заставило Мэллори выйти из зоны комфорта на этот раз и связаться с таким странным человеком, как он? Однако Мэллори не была готова открыться Майклу настолько сильно. Почти полностью. У нее, как и у любого человека, на самом деле слишком сильно отличающегося от обычных людей, оставались свои тайны.       И шрамы.       — Оставим эту историю для другого раза. К тому же вон наш мотель!       Однако…       Кроме свободной, хорошо освещенной парковки, временный ночной приют едва ли порадовал Мэллори, в отличие от Майкла, который с интересом разглядывал раскиданные по стойке регистрации бесплатные буклеты с перечнем местных достопримечательностей. Быть может, ее недовольство было вызвано тем, что слово «мотель» давным-давно ушло в прошлое, и оттого даже жалкие, жутко тесные двадцать с лишним номеров, где из удобств, помимо кровати, старого телевизора и общей уборной, могли предложить завтрак в прилегающей забегаловке, стали гордо именоваться отелем?       Хотя… Разве ей не наплевать? Главное, чтобы постельное белье было свежим и чистым!       Администратор — худощавый парень с длинным хвостом и пирсингом в обеих бровях — предложил на выбор два одноместных и один двухместный номер, в котором была отдельная ванная комната, кабельное телевидение и бесплатный вай-фай.       — Двухместный, — в один голос ответили Майкл и Мэллори.       — Так бы сразу и сказали! — ухмыльнулся парень.       Процедура регистрации заняла не больше минуты, после чего Мэллори рывком схватила ключи и двинулась прямо по коридору, никак не прокомментировав ситуацию.       «Крепись. Совсем скоро этот сумасшедший день закончится!» — успокаивала себя она и по-девичьи густо, отчаянно краснела. Черт бы побрал этого патлатого с его дурацкими намеками!       Мэллори была готова взвыть от отчаяния, когда старая, разбухшая от влажности дверь отказалась поддаваться.       — Может, провернуть ключ еще раз? — Майкл без предупреждения накрыл ее руку своей и слегка надавил. — Вот так…       Неподатливый замок щелкнул, дверь открылась, но легче от этого не стало. Даже когда Майкл убрал руку и прошел в номер, Мэллори все еще чувствовала непонятный мандраж от его прикосновения. Как будто так и надо, как будто они давние друзья или даже…       Мэллори стиснула зубы, перешагнула порог и, едва глянув в сторону Майкла, бросила:       — Я в душ.       Она заскочила в ванную быстрее, чем успела услышать ответ. Закрыла дверь на защелку, сбросила красивую, но все же жутко неудобную обувь, забралась в душевую кабину прямо в одежде и повернула кран. От мысли, что в эту ночь им с Майклом придется делить одну комнату на двоих, хотелось то ли засмеяться в голос, то ли забиться подальше — в угол душевой — и просидеть так до утра, чтобы небо разъяснилось, и можно было спокойно ехать дальше. Ни того ни другого Мэллори, разумеется, не сделала. Она с самого начала знала, на что идет, и что ей нельзя лишний раз упускать непредсказуемого Лэнгдона из виду.       Мэллори совершенно не боялась Майкла из этой — новой? — реальности. Да, он был намного — и во всех смыслах — сильнее, но не имел понятия, что именно делать с этой силой. Он ее опасался.       Теперь я узнаю свою Мэллори. Истинного борца со злом и с вредными привычками.       Злясь не столько на эти слова, сколько на саму себя, Мэллори стянула майку и короткие джинсовые шорты и шагнула под душ. Напор воды был очень хорошим. Можно было закрыть глаза и представить, что стоишь под проливным летним дождем…       Но волшебство закончилось, как только Майкл снова ворвался в ее мысли вместе с громким стуком в дверь.       — С тобой все в порядке?       Из-за шума воды его было плохо слышно, и Мэллори быстро закрыла кран.       — Да! Все хорошо.       Она глянула на полотенцесушитель и, к сожалению, не увидела там ничего, во что можно было бы завернуться.       От мысли, что придется заново влезать в пыльные после дороги вещи, Мэллори передернуло. Она со вздохом закрыла лицо ладонями, краснея даже сейчас, наедине с собой.       — Поищи, пожалуйста, полотенце. В комнате наверняка должна быть целая стопка!       Ну и стыд.       Какой смысл быть ведьмой, если не можешь наколдовать себе теплый махровый халат и тапочки?       — Нашел! Даже два.       Мэллори закусила губу. Угораздило же вляпаться в ситуацию, похожую на дешевый сюжетный поворот в какой-нибудь мелодраме. В отличие от большинства девчонок в Академии, Мэллори их терпеть не могла. Куда проще было представить себя героиней какого-нибудь «Психо» Альфреда Хичкока! При условии, что в финале она останется жива.       — …Пойду узнаю, можно ли заказать у них поздний ужин. Умираю, до чего хочется есть. И колы! Ты будешь колу?       — Ага.       Мэллори дождалась, когда хлопнет дверь, вышла, мигом обернулась в пушистое белое полотенце и поставила смартфон на зарядку.       Остаток вечера, как ни странно, прошел спокойно.       Майкл принес две колы и вполне сносный перекус из салата и булочек. По телевизору шла какая-то передача про бюджетные путешествия. У Мэллори даже получилось расслабиться, несмотря на терзающую разум мысль, что ее первоначальный план стремительно катится куда-то не туда, а если точнее — к радостно пляшущим чертям.       Она по-прежнему ненавидела Майкла из аванпоста, который стал причиной стольких бед! Но она не могла ненавидеть забавного, немного саркастичного, жизнелюбивого парня, который сейчас сидел рядом и расспрашивал о правилах, принятых в школе Готорна и о всяких магических штуках, о которых лучше узнать заранее, чтобы не попасть в неловкую ситуацию.       Мэллори объясняла и с каждой секундой убеждалась, что из Майкла получился бы хороший колдун — пытливый, но не высокомерный, сильный, но не стремящийся возвыситься над остальными. В реальности, где Мэллори решила пойти наперекор желанию Верховной, Майкл был подобен открытой книге, но… Имела ли Мэллори право заносить в нее свои правила и диктовать свою волю, будь она хоть трижды благородна?       — То есть я смогу остаться там? Среди таких, как я? — загорелся Майкл. — Единственное условие — не говорить и не показывать то, что я уже умею?       — Ты не такой, как они, и я не вижу смысла скрывать это. Но человек по имени Джон Генри сможет помочь. Тебе лишь нужно довериться ему.       Как это удобно — не лгать, но и не говорить всей правды.       — Что? — Мэллори распахнула глаза.       Ей показалось или?..       — Что? — не понял Майкл.       — Повтори, пожалуйста, что ты сейчас сказал?       Лэнгдон удивленно приподнял брови.       — Ничего. Мне кажется, мы обсудили все, что можно, и что нельзя. Доедем до школы, а дальше будет видно.       Майкл размял плечи, кинул подушку на пол — рядом с кроватью — и стащил одно из одеял.       — После такого безумного дня тебе бы тоже не мешало поспать.       Мэллори решила не заострять внимание на том, что услышала.       Она выключила верхний свет, легла и, глядя в потолок, прошептала:       — Спокойной ночи, Майкл.       — Спокойной ночи, — едва различимо ответил Лэнгдон и моментально провалился в сон.       Неужели Майкл настолько безоглядно доверял ей? Или только делал вид, чтобы Мэллори тоже поверила?       Тихонько — на цыпочках — Мэллори прокралась к смартфону, включила его и, к своему удивлению, не обнаружила ни одного пропущенного звонка.       «Может быть, все-таки стоит написать Коко? Или даже Корделии?..»       Но Мэллори тут же отбросила столь безрассудную мысль.       Что бы ни произошло дальше, не стоит впутывать в это сестер.       В отличие от большинства мотелей, здесь двери номеров выходили в коридор, не на улицу.       Мэллори с удовольствием прогулялась бы, проветрила пухнущую от мыслей голову и, вероятно, купила бы невкусный латте из кофейного автомата на углу, лишь бы не маяться попусту.       Впрочем, что мешало ей сделать это прямо сейчас?..       Проходя мимо пустой стойки регистрации, Мэллори заметила, что ночью в мотель заселились еще как минимум двое — ячейки под номерами «7» и «13» были пусты.       Мэллори притормозила, подумала, что взыграло в ней на этот раз: паранойя или ведьмовское предчувствие? Как бы то ни было, она решила не тревожить администратора и самостоятельно заглянуть в журнал регистрации, благо никаких камер в коридоре не было.       «Ничего подозрительного», — с некоторой досадой поморщилась Мэллори и пошла дальше.       Разумеется, те, кто идет по следу Майкла, и не подумали бы называться настоящими именами, но и документы здесь, судя по всему, не всегда спрашивали. К своему стыду, Мэллори и сама прибегла к внушению, чтобы администратор заселил их с Майклом без лишних проблем и вопросов.       Не переставая себя накручивать, Мэллори кинула пару монет в специальное отверстие. На экране автомата тут же высветилась ошибка. Почти все ингредиенты для кофе закончились, и пополнять их здесь и сейчас никто не собирался.       Мэллори вздохнула и посмотрела на небо, затянутое низкой, тяжелой синевой. В иной раз она бы обрадовалась, учуяв любимый запах, который бывает только перед сильным дождем, но сейчас перспектива задержаться в мотеле еще как минимум на полдня абсолютно не прельщала. Но делать было нечего, и Мэллори, понурив голову, поплелась обратно.       В помещении — крохотном фойе и двух коридорах — звенела неестественная тишина. Даже старинные часы-ходики замерли в ожидании грома и молнии. Глядя на них, Мэллори зевнула и зашла в номер. Там было жарко. Гораздо жарче, чем пять-десять минут назад, когда она уходила. Поколебавшись, Мэллори решила открыть окно. Да, первый этаж. Да, небезопасно. Но однозначно лучше, чем покрываться испариной и сходить с ума из-за жары. К тому же, если нанести на стекла защитные символы и закрепить их заклинанием, ни одна потусторонняя тварь не пролезет.       «Кроме людей, которые подчас могут быть даже хуже», — напомнила себе Мэллори, думая об определенном человеке. О женщине в черном.       Изображение на экране телевизора добавляло тревожности. Оно постоянно дергалось, то пропадая, то появляясь вновь, хотя гроза еще не началась. Лишь ветер поднялся и раздувал шторы на манер парусов.       — Майкл? — не зная зачем, шепотом позвала она, но Лэнгдон по-прежнему спал.       Мэллори приблизилась к нему. Наклонилась. Прислушалась…       Его дыхание было тихим и ровным. Майкла не смущал ни жесткий пол, ни раскаты грома за тонкой стенкой, но когда Мэллори выпрямилась и захотела отойти, он резко открыл глаза, сел и поймал ее за руку. За руку, которой она провела по его щеке, поддавшись минутной слабости. Разумеется, Майкл почувствовал это и проснулся.       «Сама виновата», — закусила губу Мэллори.       — Я просто…       — Просто что?       Он улыбнулся, и от этой улыбки все внутри перевернулось. Не узнать ее было невозможно… Именно так улыбался Лэнгдон из ее личной — кошмарной — реальности.       Мэллори подскочила, как ошпаренная. Взгляд против воли заметался по комнате в поисках предмета, которым в случае чего можно будет обороняться.       Майкл неспешно поднялся следом. Он избавился от футболки, но, к счастью, на нем по-прежнему оставались низкие светло-синие джинсы. Джинсы, что держались на косточках бедер и самом настоящем честном слове.       — Здесь стало слишком жарко, не находишь?       Мэллори сделала глубокий, шумный вдох. Воздуха и вправду не хватало.       — Нахожу. И еще раз извини. Не знаю, что на меня нашло, — чувствуя себя истеричкой, рассмеялась Мэллори. Если это реальность, а не один из кошмаров, в котором Майкл снова попытается сжить ее со свету, значит опасаться нечего.       Но стоило Мэллори расслабиться и отвернуться, Майкл словил ее за руку и рывком развернул обратно.       — Зато я знаю, ведьмочка. Знаю, о чем ты думала, и что представляла, когда заперлась в ванной.       Губы Майкла и его низкий, прерывистый шепот щекотали мочку ее уха. Выбраться бы и…       И что?       Мэллори оказалась в таком состоянии, что даже дышать получалось через раз, не говоря о том, чтобы дать отпор наглецу Лэнгдону, который враз слетел с катушек.       — Не неси бред! И не выдавай желаемое за действительное.       К чему приведет этот разговор? Как они будут смотреть в глаза друг другу, когда наступит утро? Почему Мэллори не шарахнет его чем-нибудь тяжелым типа настольной лампы, если они оба знают, что для этого даже не обязательно брать предмет в руки — достаточно легкого движения пальцами? И почему эти самые пальцы так сильно дрожат, когда Майкл стоит рядом, почти вплотную?       — Ты не из тех, кто с самого начала старается быть честным с самим собой, да, Мэллори?       Он взял ее за плечи — ближе к шее — и погладил выступающие поверх выреза ночной рубашки ключицы. Прикосновения были приятными, ласковыми и сильно контрастировали с игольчатыми, остро-насмешливыми нотками в голосе, которые Мэллори безошибочно научилась различать за долгие-долгие дни и ночи в аванпосте. Но ведь сейчас они с Майклом были не там! Они остановились в мотеле по пути в школу Готорна!       «Школа Готорна… Которая после и станет печально известной Третьей станцией».       Вовремя вспомнив об этом, Мэллори успокоилась.       Чем ближе злосчастная Школа — тем сильнее будет ощущаться наслоение реальностей — стертого будущего и настоящего. Мэллори надо было сразу подумать об этом. Предусмотреть…       — Не делай и не говори того, о чем позже будешь жалеть. Выпей воды, успокойся и…       Но Майкл не думал слушать. Он продолжал теснить ее к стене. Отходя, Мэллори едва не споткнулась о шнур от телевизора, но в следующий миг сконцентрировалась и выставила ладонь, понимая, что сладить с ним по-другому уже не получится.       — Ни шагу больше!       Силы, заложенной в мысль, хватило на то, чтобы опрокинуть легкое плетеное кресло и журнальный столик позади Майкла. Этого оказалось недостаточно, а применять силу по-настоящему — в месте, где на ночлег остановились ни в чем не повинные люди, — она не хотела. По крайней мере, пока.       — Майкл, я не шучу… Остановись!       — Я тоже не шучу, ведьмочка. Мне осточертело бороться с тобой, заранее зная, что битва закончится вничью. Быть может, пора использовать другие методы?       — К-какие методы?       Майкл уловил тень сомнения в ее голосе и тут же воспользовался этим — прижал к стене так, что не дернешься. Его намерение, как обычно, опередило слова. Умение колдовать, проявившееся в нем вместе с первым вздохом, разительно отличалось от того, чему училась Мэллори. Сила Майкла напоминала стихию — жестокую, плохо контролируемую и стремящуюся обрести полную власть над владельцем.       — Ты не должен этого говорить. Не должен этого помнить. Ты — не он. В отличие от него, у тебя все еще есть выбор.       Майкл приподнял подбородок, и Мэллори почувствовала, как скользит вверх — так, чтобы их лица оказались на одном уровне.       Она все еще могла попробовать высвободиться из пут чужих чар, но в последний момент решила рискнуть и посмотреть, к чему это приведет. Ведь сейчас Майкл был уязвим так же как и она. Он прижимался ладонями к стене, будто боялся, что одной магии будет недостаточно, чтобы удержать Мэллори вот так. Рядом.       — Иными словами, я могу выбрать, кто из вас натянет невидимую цепь, что висит на моей шее?       А ведь отчасти он был прав…       Мэллори закрыла глаза. Знакомый запах дождя, что наполнял комнату, пробирал до слез. Или тому виной было что-то другое?       Например, теплое, приятное дыхание Майкла возле щеки?       Каждая клетка, каждая жилочка в теле Мэллори дрожала от напряжения и ожидания, и она презирала себя за это. В отличие от Майкла, она знала обо всем наперед. Знала, что все закончится плохо, но все равно молчала.       Секунда, три, пять…       Мэллори почувствовала, как давление чужой силы ослабло — Майкл больше не удерживал ее, но и не уходил. Мэллори смотрела на него снизу вверх, а Майкл бережно держал в ладонях ее лицо.       Никто не решался сделать первый — самый важный — шаг.       Магию момента разрушила автосигнализация.       Мэллори стукнула кулаком по соседней подушке, открыла глаза и полежала еще немного, боясь пошевелиться. Увиденное ею было всего лишь сном? Или нет?       Сбитые кресло и столик стояли на месте. Яркое утреннее солнце и закрытое окно намекали, что никакого дождя ночью и в помине не было, а Майкл, вероятно, выспался и пошел проветриться, не став ее тормошить, ибо видел — Мэллори сильно устала.       Смущенная, не до конца разобравшаяся в мыслях, Мэллори спустила ноги с кровати и пошла в ванную…       Зато я знаю, ведьмочка. Знаю, о чем ты думала, и что представляла, когда заперлась в ванной.       Она плескала в лицо холодной водой до тех пор, пока кожа не раскраснелась, и ее не начало колоть мелкими иголками.       Глядя в круглое, кое-где заляпанное отпечатками зеркало Мэллори провела кончиками пальцев по шее, ключицам и плечам, вспоминая, что ночью — или все-таки во сне? — Майкл собирался ее поцеловать, а она даже не шелохнулась. Допустим, это был шок. Но куда подевались остальные эмоции? Неприятие, дрожь отвращения… Или на самом деле она никогда не находила его отвратительным? Кем для нее был Майкл Лэнгдон? Не тот, который полюбил захаживать в ее сны, а тот, с кем она разговаривала возле горящего камина, когда в стенах аванпоста еще теплилась жизнь? О чем они говорили? Мэллори не могла вспомнить. Заклятие изменения сознания оставило после себя темные дыры.       Мэллори натянула чистую одежду, завязала волосы в хвост, широким, решительным шагом направилась к двери, повернула защелку, но… дверь не поддалась.       «Опять заклинило? Или Майкл специально оставил ключ в замке?»       Мэллори почувствовала, как загудела голова. Будто вот-вот готовый извергнуться вулкан.       — Эй! — крикнула она и забарабанила по двери, бесполезно дергая ручку. — Кто-нибудь, позовите администратора! Я не могу выйти из номера.       В ответ — тишина. Телефон в номере, как назло, не работал — Мэллори успела проверить это еще вчера, — а звонок со смартфона на ресепшн наградил ее долгими, безрезультатными гудками. Тогда Мэллори запаниковала по-настоящему и таки заставила себя поверить в худшее и принять мысль, что произошедшее ночью не было сном.       Лужи на асфальте без проблем могли высохнуть за пару часов, пока она спала. Про кресло и столик даже говорить нечего. Майкл просто поднял их.       Мэллори запустила пальцы в волосы, портя и без того не слишком аккуратную прическу. Ощущение, что она упустила что-то важное, противно скреблось под кожей.       Жаль, анализировать и выяснять было некогда.       Мэллори вновь подошла к двери, сосредоточилась и сжала пальцы в кулак, как учила Корделия. Затем разжала их и отправила в замок прицельный импульс, но, увы, не рассчитала свои возможности. Дверь распахнулась, но распахнулась так сильно и широко, что с грохотом врезалась в стену. Мэллори не успела опомниться, как в номер тут же ворвались двое мужчин, похожие друг на друга, как клоны агента Смита в «Матрице», и одетые во все черное, несмотря на жару. Оба высокие, худые, но явно не настроенные на то, чтобы проиграть…       — А-а-а! Вот сука! — взвыл один из них, когда Мэллори щелкнула пальцами и заставила его лодыжку с хрустом подвернуться. Другой не обратил на это внимания — ринулся к ней, схватил за горло и тут же с криком отдернул руку — та прямо на глазах покраснела, распухла и покрылась коркой мелких волдырей. Не медля и ни секунды не раздумывая, Мэллори выдохнула. Высвободила напряжение и вместе с ним — силу, что мигом пригвоздила паршивца к стене.       Казалось, время застыло, а сердце пропустило удар. Еще секунда, и Мэллори не сумела бы увернуться.       Буквально в последний момент она вскинула руку и запустила то, что называется отражением реальности. Мелкая, но от этого не менее смертоносная пуля зависла в каких-то жалких десяти дюймах от ее лица.       Мэллори удалось увидеть дымный след, который оставила крошечная убийца. Как ведьма, она могла повернуть пулю обратно, поменять ее траекторию…       Ты знаешь, что делать, дорогая. Покажи свою власть. Покажи, на что способна!       «Дорогая?»       Мэллори обернулась, и эта ошибка стоила ей потери контроля над ситуацией. Пуля упала на пол, но выпустить следующую нападавший не успел — Мэллори оказалась быстрее. Она переместилась и со всего маху приложила его затылком об пол.       — Вызывай полицию! Живо! И скажи людям, чтобы не выходили из номеров.       Подоспевший администратор от страха не мог и слова вымолвить — просто стоял в проходе и пялился на нее, как баран.       Мэллори оттолкнула его и понеслась на улицу — к закусочной, — почти не надеясь застать Майкла там, а он, оказывается, все это время сидел за столиком в компании полноватой женщины в вязаном пончо. Женщина что-то рассказывала. Майкл периодически улыбался, кивал, но делал это скорее из вежливости, ибо пышные венские вафли и кофе с утра способны увлечь куда сильнее любого разговора. От шока и запоздалого понимания, что от судьбы, видимо, не убежишь, Мэллори застыла на месте. Мисс Мид — та самая женщина в черном — заметила ее раньше Майкла и приветливо помахала рукой. В холодных голубых глазах отчетливо промелькнуло узнавание. Но… как? Откуда?!       А еще Мэллори вспомнила фразу Корделии, брошенную невзначай на одном из занятий по истории ведовства: «Опасайтесь людей с холодными глазами…» Но глаза Мириам Мид были не просто холодными. В них таился тот самый лед, который обжигает не хуже пламени. Эта женщина знала, зачем она здесь, и теперь ни за что не отступится.