Cyberpunk: Железные Души

В последние годы качество производимых товаров сильно дифференцируется по ценовому признаку. Одни люди, имеющие средства, могут получать почти натуральную продукцию. От одежды и пищи, до лучших медикаментов и продвитой техники. А те, кто деньгами обделен, вынуждены выбирать между вещами разной степени дерьмовости, если вообще имеют возможность выбирать. Что мешает человеку быть человеком? Не ложить болт на тех, кто будет потреблять. Люди ведь не тараканы, чтобы жрать пластик и пить хлорку. Что-то подсказывало, что проверка счётчиком Гейгера покажет большую меру радиации, нежели допустимую. А люди не тихоходки, чтобы жить в таких условиях. Нужно менять систему! Выходить на улицы и сканировать за права и свободы! -… Как там… Свобода, равенство, братство, еб-б-ать их в жопу… Верно, именно они должны решить все проблемы — качество продукции в частности. Что это такое, когда от жалкой парочки банок пива голова трещит, будто под ударами молота, и наизнанку выворачивает? И даже если этих баночек под два десятка — это ничего не значит! Или дело в том, что Люси пьет с того самого момента, когда вернулась с Луны? Нет… Точно нет. -Эй, какого хера, сучка?! — Кто-то крикнул в спину, привлекая к себе внимание затуманенного разума. — Убирай свою блевотину, пока я тебя в нее не окунул! Какая-то неразборчивая фигура что-то кричала и размахивала руками. Видимо, ему не понравился маленький конфуз. Подумаешь, немного не дотерпела — теперь орать что ли? -Ебучая пьянь… — Видимо, решив, что его не слушают, этот некто, кажется, стал приближаться. — Убирай давай! — Теперь, он схватил ее за руку… А вот этого не надо… С грохотом и небольшой дымкой от перегруженных имплантов, человек рухнул на пол без сознания. Нечего руки распускать. -Ой-ой… — Головная боль — даже мигрень — вспыхнула в мозгу, что с большим трудом отправил средненький скрипт. Едва не падающая девушка петляла между краями лестницы, придерживаясь за стены или перила. Любой, даже полуслепой человек бы понял, что она пьяна. А еще понял бы, что не собирается трезветь — пакет гремящий банками и стеклом красноречиво об этом твердил. -…Чего? — Дверь ее квартиры не хотела открываться, хотя должна реагировать на приближение сигнала от нейросети. — Слом-алась? Ну, если не хочет по-хорошему, то придется по-плохому. Новый скрипт, в этот раз еще меньшего объема, обжег височную долю и затылок, однако исполнив задачу. Дверь открылась и открылась так, будто работала полностью исправно. -Какого хрена?! Хули тебе здесь надо?! — Вновь крик от неразборчивой фигуры вызвал кратковременное удивление. -Хули ты… у меня дома заб… забыл? -Это мой дом, безмозглая! — Уже начавший идти к девушке человек. Может мужчина, может женщина, стал становиться все больше. -Них… хуя… — Одна свободная рука потянулась за пистолетом, заставив человека остановиться. -Эй, эй, подруга спокойнее. — Поднятые руки и кроткий тон заставили Люси усмехнуться. Насколько она могла в своем состоянии. — Ты дверью ошиблась. Я Роззи, забыла уже, Люси? -Роззи? Со… седка? — Почесав голову тыльной стороной пистолетного дула, Кушинада не заметила, как нажала на курок. Гром выстрела, треск потолка и испуганный вкрик женщины по имени Роззи, наконец-то, помогли вспомнить. -Д-да. Вы в соседней квартире живете. — Рефлекторно пригнувшись, соседка неотрывно следила за положением оружия. -Вы? Кто… вы? — Пьяная девушка, чувствуя сильный звон в ухе, стала надавливать на него. На этот раз рукоятью, а не дулом. -Ну, ты и твой парень. Не помню, как его звали… — Говоря тихо и деликатно, Роззи решила, что теперь даже дома будет держать ствол в кармане, а не на холодильнике. -…Дэвид… — Будто по волшебству, рассеянный взгляд обрел каплю осмысленности, вместе с блеснувшей влагой. -Ну да, он… — Все еще пригибаясь, чтобы казаться меньше, Роззи наблюдала, как нижняя губа пьяной нетраннерши затряслась и та нестройно развернулась. Люси вышла из не-своей квартиры, вытирая капли слез рукавом своей куртки. А напуганная соседк позади нее решила, что переезд в район получше не помог. Что Уэстбрук, что юг Хейвуда — везде всяких мудил хватает. А Кушинада, уже немного протрезвев, наконец нашла ее дом. Теперь только ее и ничей больше… Дверь открылась сразу, как и должна была, позволив войти в темное помещение. Зайди сюда кто другой, увидел бы очень большое количество разнообразных бутылок из-под алкоголя и упаковок от фастфуда. Слабой походкой, девушка прошла до небольшого, но уютного дивана, где они часто смотрели фильмы. Редкие были хорошими и вызывали совместный восторг — а если были романтическими, то и кое-что другое. Плохие, коих большинство, позволяли вместе посмеяться над их дерьмовостью, что было не хуже. Потому что они были вместе. Рухнув на тот самый диван и не найдя даже тени желания включить головизор, девушка с растрепанной прической просто потянулась за очередной емкостью с волшебной жидкостью. Она помогала. Ненадолго, но помогала. Совершенно привычный и даже опротивевший звук открытия жестянной банки перетек в большие глотки. Это было какое-то неизвестное пойло — Люси не читала названия, просто сгребала все подряд. Кажется, она захватила пару бутылок текилы и даже литровую бутылку водки. Этого хватит… на пару дней. В темноте и одиночестве, девушка опустошала тары, пытаясь забыться. И это происходило весьма успешно. И ей хватит денег, чтобы делать это еще очень долго. Для полета на Луну было накоплено восемьсот тысяч эдди, и от них осталось триста. Люси купила билет почти сразу, как пришла в себя. Ее чувства в тот момент были крайне странными. Не было ни боли, ни грусти… только пустота. Будто внутри вообще ничего не было и, чтобы заполнить эту пустоту, она и полетела на Луну. Исполнила свою мечту… И, вместе с тем, исполнила мечту Дэвида. Ему не понадобилось быть рядом, чтобы доказать ей то, что Луна — просто кусок камня. Под ногами рыхлый грунт, а над головой бескрайняя пустота. Наверное, там должны были быть бесчисленные звезды, но Люси ничего не заметила. Она чувствовала только собственное сбивчивое дыхание и слезы, струящиеся по щекам… Потому что он был прав. Прав во всем. Если бы не сопровождающие сотрудники лунной базы, она могла бы там и остаться. Просто не смогла бы найти причину сделать хоть шаг. А потом… она улетела при первой же возможности. Не прошло и половины стандартных суток, как она забралась в грузовое отделение, минуя системы охраны. Полмиллиона — сумма для полета в один конец. А обратно, денег уже не хватало. И, может ей показалось, но безопасность была какой-то… хлипкой. На дорогостоящем объекте, созданном на деньги частных инвесторов, должна быть более… просто более. Но, в тот момент, Люси это не волновало. А сейчас, тем более. Ничто не мешало девушке предаваться тому единственному, что позволяло забыться и расслабиться. Почти ничто. -Фалько… Заеб-ал. — Едва-едва управляя нейроинтерфейсом, Люси ответила на очередной звонок водителя, который не давал ей покоя. Фалько: Люси, ну сколько можно? Люси: Во-первых… зае-бал… Во-вторых… отъебись. Фалько: Я понимаю, Люси, но… Что — «Но» — узнать не удалось, ведь Кушинада сбросила звонок. Этот усатый хер уже достал донимать ее звонками. Вздумалось же ему заявиться, когда она игнорировала его сообщения и не отвечала на вызовы. А потом, когда увидел ее в нынешнем состоянии, что-то начала пиздеть про то, что это не выход и прочее. Нет бы предложить этот сраный выход, но нет же. Пару раз пришлось приложить его перегрузкой, так он и отвял. Нашелся спасатель — чуть припугнешь и уже все. Однако, именно его навязчивость, которая не никуда уходила, заставляла воспоминания пробиваться сквозь пелену. И они кололи сердце с душой больше любой мигрени. Этот проклятый Фалько… Темная тишина квартиры разбавилась тихими всхлипами, что наполняли ее каждый день. Боль не уходила. Память не утихала. И почему этот идиот решил, что она будет счастлива, пожертвуй он собой? Так темно. Свет не пробивался сквозь закрытые железные жалюзи этой небольшой, но некогда теплого гнездышка. Дэвид считал, что именно такое будет лучше всего подходить им — к чему снимать огромный пентхаус или виллу? Это была хорошая и… приятная квартира, из которой, что самое главное, часто было видно луну. Дэви специально выбрал место повыше и с той стороны, где ночное светило будет видно почти на всем своем пути. Они часто любовались им… вместе… Грусть обернулась неистовством и брошенной жестяной банкой. Та ударилась о стену, окропив ее остатками жидкости и упав на пол. Она медленно покатилась, своим тихим шелестом делая это место еще пустыннее. Еще более мрачным и одиноким. Неловко качнув телом, девушка упала на мягкую подушку сбоку и уткнулась в нее носом. Наверное, это было дурное воображение, но она пахла Дэвидом. Он всегда сидел здесь и откидывался на нее, когда дремал. А Люси ненавязчиво подползала ближе и тоже засыпала. Никогда в жизни ее сон не был столь безмятежен. А теперь, ничего этого не будет. Спустя незначительные минуты, Кушинада вновь посмотрела вниз, где стоял пакет с недавними покупками. Она не хотела спать. Она могла уснуть, только если доводила себя до совершенно ужасного состояния, когда сам организм молил об облегчении. Лишь тогда она не видела сладких снов о прошлом, казавшихся ужаснейшими кошмарами. Только потянувшись рукой и разворотив мешок, Люси нашла взглядом ингалятор. -Это… что? — Непослушные пальцы сумели подхватить его только с третьей попытки, после которой тот завис перед глазами. -… Точно… Какая-то девчонка подарила его, когда она выходила из ближайшего магазинчика. Кажется говорила, что заметила состояние… или слезы. Сложно вспомнить. И сказала, что это поможет расслабиться и отдохнуть. -Подсадить меня… хоч-чет… — Даже пьяная, Люси поняла это. Слишком уж долго она жила в Найт-Сити и слишком много таких видела. Вот только… -…Рассла… биться… Невнятно бормоча себе под нос, девушка еще раз попыталась осмотреть ингалятор с каким-то химическим наркотиком. Такие, как правило, давали сильные эффекты. Расширяли сознание и вызывали галлюцинации. Где-то она слышала, что это, как сны наяву. Сны… значит. -Хуже… все равно… н-не будет. Даже капли опасения о своем будущем и грозящих последствиях не возникло в голове Люси. Может, здесь виновато опьянение, но, может, она бы смогла решиться на это и в трезвом сознании. Ей было плевать на все… А когда ум был чист… приходили мысли не о будущем и жизни… Совсем не о них. Лишь о прошлом… и смерти. Медленно, но решительно, беловолосая девушка поднесла небольшое устройство с баллончиком ко рту и обхватила его губами. Однако, пальцы, что хотели приложить каплю усилий и нажать на спусковой крючок, дрогнули всего за миг. Люси никогда не увлекалась подобным и много раз видела последствия. Просто пройдясь по улице, можно найти много таких… последствий. Разной степени жизнеспособности… вплоть до отрицательной. Как бы к этому отнесся Дэвид? Нечего гадать — вырвал бы из рук и пришел бы в ярость. Но… Дэвид мертв. Та, кто любил его больше чего бы то ни было, никогда его не увидит. Не услышит ни смеха, ни злости на ее глупость. Не увидит глупой улыбки и бесстыдного хохота, когда его беспечность подвергалась справедливой критике… Ничего этого не будет, как было когда-то. -Хуже… все равно… не будет… Нельзя бояться за свою жизнь, если она стала безразлична. Если все стало безразлично. Пальцы сдвинулись, надавливая механизм, распыляющий яд, что несёт медленную смерть, через увядание разума и угасание души. Люси ощутила, будто ей в рот попала сладковатая пыль, которая пошла дальше в горло и легкие. Лекарство от боли, дарующее беспечное, искусственное счастье. Наркотик, под названием «Пыльца Серафима», делал человека счастливым. Наконец давая ему возможность ощутить, что он счастлив. Счастлив, как никто на свете. Но цена была велика. Сильнодействующее синтетическое вещество вызывало привыкание едва ли не с первого употребления. По крайней мере, человек сразу ощущает ментальную опустошенность, когда эффект заканчивается. Весь мир кажется ему серым — еще серее, чем был прежде. Ощутив контраст с реальностью, люди будут жаждать вновь вкусить этот запретный плод. Впрочем, в нынешние времена, ничего запретного не было. Чтобы перетерпеть и не поддастся соблазну, придется совершить колоссальное усилие воли. А тем, чья воля слаба или вовсе уничтожена … дороги назад нет. Только если найдётся кто-то, кто сможет заставить. У Люси не осталось таких — Фалько не в счет. Всего один вдох позволил ощутить разницу. Тело стало легче. Ум стал легче и даже душа. Такой легкости… Люси не чувствовала никогда. Такое чистое удовольствие и счастье впервые посетило ее и она не могла насытиться, после многих дней страданий. Перед глазами стали проносится искорки и некие цветные переливы. Зажглись миражи огня, превращающиеся в лица и голоса. Тьма ее дома вновь замерцала красками, хоть те и были неверным светом восторга. Но… какая разница? Сколько бы не пила, Люси не могла добится подобного. А нужно было сделать всего одно нажатие и один вздох. Но, самым прекрасным было не это. Вокруг возникли прекрасные звезды и, кажется, огромная Луна на потолке. А прямо перед ней… Долгожданная улыбка осветила лицо с пустыми глазами. Из тех вновь потекли слезы, но то были слезы радости. Дрожащая ладонь потянулась вперед — к тому, что и было счастьем для этой девушки, одиноко предающейся забвению в мрачной квартире в мрачном городе. Вялые губы произнесли лишь одно слово… -Дэвид…

****

-И сколько времени понадобится? — Старик, чье лицо закрывала голографическая маска, несколько утомленно привалился к стене. -Три дня. Погрешность в шесть часов. — Его собеседник, что копировал внешнее состояние рипера, говорил достаточно громко, чтобы перебить гомон множества людей. -Штаб-квартира организации… Уже много людей собрал? -В данный момент, отослал предложения о собеседовании для полусотни человек. -И сколько подойдут? — Повернувшись к «Эрнесто», «Леон» видел вполне человеческий язык тела. Мальчик обыденно жестикулировал, хоть и сдержанно, ведь они были не одни. Несколько крупных бригад прибыли в это многоэтажное здание через час, после того, как новоиспеченный директор и заместитель обговорили все с пленниками. Естественно, мало кто решил сразу дать согласие, но, тем не менее, многие точно восприняли напутствие старого рипера. Сперва, им нужно было прийти в себя и вернуться туда, где они жили ранее. Кто-то был бездомным, кто-то жил в дешевой квартире. У кого-то даже были близкие, но явно небогатые — будь иначе, профессиональные наемники уже перевернули бы этот притон вверх дном. Артега говорил, что некоторое количество соло ниже среднего уже пытались вызволить пропавших. Большинство даже не находило зацепок, а оставшиеся проваливались в момент инфильтрации. Несколько десятков тигров легко могла разобраться с тем, кто взял в руки дешевое оружие и стал считать себя наемниками. -Все. — Артега изучал досье о многих подходящих кандидатурах. Неясность была лишь в том, какие меры понадобятся для согласия каждой. -А с тем мальчиком все будет нормально? — Вспомнив самого отчаянного из освобожденных рабов, Лео задавал этот вопрос с почти полной уверенностью, что Артега прямо сейчас следит за ним. Так же, как он следит за Дженис — девочка уже вернулась с работы и улеглась спать до вечера. -Местоположение сестры найдена. Пабло заканчивает допрос. — Видом не выдавая работы своего нечеловеческого разума, Тега немного улыбнулся Лео, обозначая увлекательность наблюдаемой ситуации. — Весьма изобретательный, к слову сказать. Напильник. — Видя немой интерес собеседника, молодой мужчина дал подсказку. -Практично. Сам порой пользовался. — Вспоминая собственные придумки с этим инструментом, который мог часто оказываться под рукой. Леонид не стал продолжать расспросы. У этого металлического брусочка может быть очень много неожиданных применений. -У тебя больше нет вопросов о его надежности? -Изучил его биографию, так? — Намекая на краткий пересказ оной, старик повел рукой. -Родился в бедной семье. Несовершеннолетний преступник. Потеря любви молодости по вине вышеназванного. Уход в армию НСША. Участие в военных операциях. Потери товарищей. Возвращение в Найт-Сити и поиск работы по специальности. Слишком свободолюбив для строгости корпоративных контрактов. Встреча со мной в час крайней нужды и обещание вернуть долг. -Хм… ты ведь в любом случае будешь следить за ним? — Выслушав сухой пересказ и присовокупив его с опытом личного общения, Лео в достаточной мере убедился. -Как и за всеми. Слежу прямо сейчас. Собеседник только хмыкнул, ведь, как стоит помнить всегда, Артега был везде и повсюду. Если бы Сигилов мог видеть так, как видит его воспитанник, то узрел бы колоссальную тень в киберпространстве. Она была незрима, сливаясь с потоками цифровой информации, но она была и всеобъемлющей. Прямо сейчас, Машинный Дух использовал едва ли не все свои вычислительные мощности, использовал все доступные ему сервера, дабы составлять и компилировать потенциальные элементы новой организации. Он формировал структуру управления, оптимизировал отделы разнонаправленной деятельности. И, что самое трудозатратное, он дал мануфакторума предельную нагрузку. Кузня в недрах пустошей пульсировала, стремясь воплотить в жизнь волю создателя. Пусть и простые, но многочисленные программы, являющиеся духами машин промышленного отделения, рвались сделать все возможное. А потребуется широкий и объемный перечень. В том числе — самое энергоемкое и ресурсозатратно — вооружение. Горячая фаза неизбежна, пусть ее и следует оттягивать как можно дольше. Но она же самая главная. Именно с нее начнется то, к чему прямо сейчас идет подготовка. Однако, создать крупную технику не представляется возможным. Следует создать что-то, что сможет противостоять действительно опасному вооружению. Танковая дивизия, батарея системы залпового огня или обстрел корабельных орудий станет погибелью для пехотных сил… Подбор вариантов начался. После окончательного решения, начнется воплощение в материальном мире. -Чего притих, малой? — Говоря тише, чтобы куча строителей и монтажников не услышали, Лео позвал Тегу. Тот немного повернулся, будто возвращая свое внимание к физической реальности. -…Считай, что задумался. Едва видимое мерцание алых глаз под темными очками выдавало степень этой задумчивости. Лео казалось странным, что Артега не стал заменять их на более продвинутые — Мальстрем ставил неофитам импланты далеко не из лучших. Учитывая его возможности, парень вполне способен без последствий разъединить сплавленную систему из нейронной аументики и нейронного материала. Тела ведь он способен менять. Думая об этом, вспоминаются его слова о том, что он не хочет менять его глаза. Просто не хочет. Искусственный интеллект так не поступает, следую исключительно эффективности и рациональности. Это и было причиной, по которой старик не считал юношу простой железякой, похожей на человека. Что-то в нем было… Что-то нечеловеческое и человеческое единовременно. -Неудивительно. У тебя… У нас много работы. — Осекшись при обращении, старик увидел легкий наклон головы собеседника. -Абсолютно корректно. — Кивнул Артега. — Никогда не было так много. -Ты впервые так много думаешь? -Ранее, подобная степень задействования вычислительных мощностей использовалась кратковременно. Теперь — будет использоваться на постоянной основе… Новое чувство. Какое-то неизведанное доныне построение мыслительных потоков было… Могло бы быть удовлетворительным, будь это слово уместно. Артега не собирался придумывать новые термины исключительно для самоощущения собственного вида. Это было бессмысленно, как и попытки каталогизировать язык некоторых близнецов, коий те создают в глубоком детстве. Они знают его и могут им оперировать, а любые интерпретации не будут полноценными, ведь даже в полноценных лингвистических системах были слова, аналогов которым нет в иных. Альфа знал, что чувствует и вряд ли когда-либо будет объяснять это сапиенсам. Пытатся объяснить. -Неужели ты чего-то не знаешь? — Старческое ворчливое ехидство вызвало бессильную улыбку. Оная была лишь отражением того, что Артега думает о выдвинутом тезисе, дабы собеседник мог лучше понимать. -Я никогда не знал всего, Лео. -Но думал, что знаешь. Просто неосознанно. -Нет. Я бы сказал… что мне не хватало широты кругозора. -Да, если говорить о нем — что ты забыл на Луне? — Действительно задаваясь этим вопросом, старик заинтересованно приподнял бровь. -Наитие. Поиск ответов в неопределенности и случайный внешний фактор. И оный, прямо сейчас, сидел рядом, слушая разговор. Черная кошка, с того самого мига, стала появляться в разы чаще. Она будто решила, что Артега перестал быть враждебен к ней и… может, хотела присутствовать. Вопрос с ней имел средне-высокий приоритет и будет решен позднее. -Экзистенциальный кризис или кризис средних лет? — Бессмысленные слова Лео несли в себе ненавязчивый юмор. Сегодня хмурый старик был довольно… живым. -Считай так, как тебе удобнее. Вернемся к утренней теме — ты сказал «Мы». — Решив, что разговоры ни о чем, требуемые для налаживания понимания со стороны собеседника окончены, Артега озвучил вопрос с высоким приоритетом. -…Да. Пожалуй, мы. — Старик сложил руки на груди, смотря, как это полузаброшенное место избавляется от следов присутствия преступной швали и медленно превращается в базу. Вскоре, здесь начнут работать многие люди, объединенные забытой идеей. — Только скажи сперва — чего именно ты хочешь от будущего. Построить идеальный коммунизм? -У нас нет десятилетий для этого. — Мотнул головой Тега. — Процесс смены социально-экономической формации занимает не одно поколение. Вернее всего будет сказать, что я хочу дать цивилизации время и вектор для позитивных изменений. Какими именно они будут, не столь важно. Старик лишь криво улыбнулся. В нынешнем мире лучше не озвучивать подобные идеи, ведь годы пропаганды и дискредитации сделали свое дело. Почти никто не понимает, что социально-экономическая формация, при которой существует общественное производство при частном присвоении, просто обречена на уничтожение. Так же, как рабовладельческий строй сменился феодализмом, а феодализм капитализмом, так и последний станет пройденным этапом. Может не через десять лет, не через сто или больше, но это произойдет. Таков исторический процесс, что неумолимо толкает человечество меняться, пока оно растет и создает все более эффективные средства производства. Разрастающееся человечество просто рухнет под собственным весом, если не будет стоять на прочном фундаменте. Не считать же таковыми «здоровую» рыночную конкуренцию и нацеленность на возрастание производства ради его сбыта и последующего разрастания. И самое ироничное, что любой с рабочими мозгами видит и осознает повальную несправедливость людоедской системы. Но отказывается рассмотреть его через научное познание. То самое, чью основу составили более двух веков назад и которая остается актуальной по сей день. Впрочем… Зачем учиться знать, если можно верить иллюзиям. -Но, главное, чтобы ты мог жить в таком мире. — Помня о подлинном мотиве парня, уточнил Лео. -Именно. Моя цель — сделать так, чтобы люди не уничтожили мир, в котором живу и я. Что будет после, подумаем когда это после придет. Артега умолк, давая собеседнику время все обдумать. Лео был человеком и не мог за несколько секунд взвесить десятки и сотни обстоятельств. Потому его никто не торопил. -…Хорошо, я тебя понял. — Блеснув былой твердой целеустремленностью, глаза оказались почти в упор к Теге. — Но у меня есть условия. -Слушаю. — Учитывая прошлые деяния, не удивительно, что Лео хочет дополнительного закрепления их новых отношений. -Ты поговоришь с Дженис и навестишь свою мать. -Принято. — Без малейшего промедления, Артега согласился. -Что, и не будешь ныть про бессмысленность? -Твое условие упраздняет его. — Легко наклонив голову, Тега вновь приподнял уголки губ. — Но, помимо него, никакого смысла не существует. -…Как и всегда, упрямый осел. — Немного посетовал Лео, после чего кивнул в ответ. — Извинись перед девочкой. У нее сильный характер — пусть узнает все, что ей можно знать. — Прекрасно понимая, что Артега не станет с ней полностью откровенен, дополнил старик. -Я займусь этим. Однако, у меня так же есть условие. -О-хо-хо, ну давай — излагай. — Не убирая руки с груди, Леонид махнул одной из них в жесте дозволения. -Отныне, мощь моего разума станет вам соратником. Но, для полноценности сотрудничества, необходима и душа. Именно ты должен ею стать. -Я вроде сказал, что согласен. — Недоуменно приподнял бровь Сигилов. -Смысл моего условия в другом. Твоя и именно твоя душа, более никогда не должна слабеть. Что бы не случилось, какие бы трудности и потери не происходили, ты нужен мне со всей полнотой своей духа. — Слушая вычурную, но до крайности серьезную речь, старик уподобился, полность посерьезнев. — Душа человека — есть источник воли. Твоя воля должна быть непоколебима. Не дай ей вновь угаснуть и впасть в спячку на долгие годы. Это мое условие. -Ха-ха… Ты ведь знаешь, что просишь невозможного. — Сказал пожилой человек, видевший много на своем веку. Однако… -Ты отказываешь? -Нет. Это условие невыполнимо, но то, что мы задумали, кажется еще более невозможным. Так что… -Tertium non datur. Умереть сражаясь или победить. Это именно то, что я хотел услышать. Возвращайся домой и подготовься к переезду. -Вот так сразу? А Джени? -Все исходит из твоего условия. Хочешь, чтобы она знала — придется мириться с последствиями. — С легкой насмешкой над тягой органиков к бессмыслице, сказал один упрямый поганец. -…Да, придется. — Лео почесал затылок, прекрасно осознавая последствия. — Но условие остается. Артега лишь кивнул, а следом на визоре старика неожиданно появилось изображение. Сперва опешив, он начал рассматривать его и отметил, что оно весьма неплохое. Это была эмблема, заключенная в вытянутый вверх ромб, с толстыми линиями белого цвета. А внутри… Лео мог бы даже посмеяться, ведь в нем были символы, что веками олицетворяли свободу и надежду на лучшее. Чуть ниже центра находилось круглое рассветное солнце, от которого расходились алые концентрические волны. Это было самое, что ни наесть, художественное воплощение светлого будущего. А выше, закрывая багровые небеса, был один из древнейших символов свободы. Будто за миг до того, как унестись ввысь, раскинулись над алым солнцем два могучих белоснежных крыла… -Скромности тебе никогда не хватало. — Со светлой улыбкой посмеялся Лео, видя крайне аллегорическое отражение смелых амбиций юноши. — И как же будет называться наша легальная благотворительная организация? Артега вновь улыбнулся, показывая, что понимает обвинение и принимает его за справедливое. На это потребовалось не больше двух секунд, по прошествии которых прозвучали два слова, за которыми предстоит пойти многим людям. Тем людям, чьи души еще способны воспротивится, не убоясь боли и смерти. И слова эти… -…Крылья Рассвета.