Пролог
24 сентября 2023 г. в 22:29
Каждый год одно и то же: начинается сезон отпусков, все нормальные люди нежатся под припекающим солнцем, в водичке резвятся, а огненным феечкам приходится спасать жизни и родную землю. Нет-нет, вы не подумайте, он ни капельки не завидует. Разве может завидовать герой, каким-то людишкам?…
Жалким людишкам, которые не рискуют жизнью ради тех, кто им даже спасибо не скажет, которые сейчас не в душном зале, наполненном гомоном до самого потолка, трелью звонков и вонью сожженных ко всем чертям нервов, а где угодно, но не здесь. Он не жалуется, не завидует. Ну… Разве что, самую малость.
Они, вообще-то, тоже иногда резвятся в водичке, но она обычно не принимает их как желанных гостей, скорее пытается добить их, падая на головы, как наковальня из мультиков. Да и в тепле они недостатка никогда не испытывали, обычно его даже больше чем надо было.
Полыхает в этот раз так же нещадно, как и во все предыдущие. Возможно даже хуже, чем в тот год. Все на нервах, носятся, как сумасшедшие, кричат, голос срывают, как будто это может чем-то помочь.
Команд не хватает, людей тоже. На вылеты берут совсем зелёных, не то чтобы он сам так не начинал, но там другое было.
Ему уже второй раз приходит весточка, что к нему нового паренька завтра в комнату заселят. А на вопрос, что с Вовкой, который с Урала прикатил совсем недавно, отвечают, что закапывать скоро будут. И ладно бы за весь сезон, лучше бы конечно лет за пять, но таковы уж реалии, так это только июнь прошёл.
У них в команде теперь недобор, на вылеты не пускают, видяте ли пять человек - маловато, найдём кого-то и полетите. И никого не ебет, что вернуться они скорее всего впятером. Хорошо, что к новому он не успел привыкнуть, а то сейчас бы слезами умывался . У новенького их такие шуточки убогие были, сальные какие-то, будто он не людей спасать собирается, а задротить за компом и сталкерить девушек. Хотя, нельзя так, человек все-таки ушел, а о мертвых либо хорошо, либо никак.
Рома стиснул тёплую деревянную поверхность стола, на котором он примостился. Хотелось уже на стену лезть от скуки, поселившейся у них за эти две недели. Первые дни отдых и бездействие казались блаженством, из огня в полымя, все-таки. Но уже через шесть дней стало невыносимо. Вот парни уехали, приехали и еще раз приехали, помятые немного конечно, но становится неприятно. Не то чтобы хотелось со всех ног бежать в огненные стены, а потом всему чумазому спать на корягах, но руки уже начинали чесаться.
Он прикусил губу. Ещё раз. Ещё парочку и на языке негой расплылся металлический сладкий привкус. Рома тихо выругался, и начал недобро, с надрывом шептать.
— Если кто-то сейчас не закончит, я займусь канибализмом прямо здесь, — Ильин немного повернулся, замолчав, и уставился на стакан с канцелярией и зарычал еще ниже, пытаясь придать голосу злобы, наигранной, но все-же. — Возьму эти ебаные ножницы ии-
Оглушительный, что удивительно в стоящем гуле, удар пластмассы о пластмассу заставил его поднять взгляд. Катя привставала, опираясь на рабочий телефон, и посмотрела на него с таким скептицизмом, с которым было только возможно, одна ее бровь была поднята, а на лбе собрались складочки. В глазах читалась усталость, из хвоста выбивались кудрявые прядки, кое-где стояли петухи, но уголки губ упорно ползли вверх. Соколова вышла из-за стола, щелкнула по выключателю лампы, поправила юбку и посмотрела ему прямо в глаза.
— Пошли уже, людоед, — усмехнулась Катя и направилась к выходу, даже не оборачиваясь на Рому. — А то мне уже начало казаться, что ты меня съесть собрался. — Парень нагнал её и пошел рядом. Некоторые операторы бросали на них взгляды, но через долю секунды отворачивались и продолжали что-то печатать по раздолбаным клавиатурам или говорить в трубки телефонов, видевших кажется еще предыдущее поколении этого углеводородного планктона. Ильину было невдомек, чем таким важным они могут заниматься сутками напролёт, как-будто если они оторвутся на секунду, до тла уже будут догорать они. Целыми сутками сидеть и смотреть на растущие красные капли крови на карте. Скуки смертная и бесполезная.
Из огромных панорамных окон валил не привычный ярко-желтый свет, а холодный голубой. Он скользил по лбу, переходя на скулы и заливая глаза. Облака тонкой ватой быстро бежали по тёмному небу. Ярких плевочков на небе заметно не было вовсе. Где-то в далеке блестели разве что огни посадочной полосы.
— Ты бы ещё подольше посидела, дождалась того, что я в ту толстую тётку вгрызся. Эй! - Катя пихнула его локтем в бок и рассмеялась, тихо, но так по-детски.
— Вообще-то, ты меня благодарить должен, — она уперла руки в бока, остановилась и посмотрела на него, склонив голову к левому плечу.
— За что это? — неменьшим вызовом во взгляде заявил Ильин. — За то, что ты решила, что в последнее время я поправился и посадила меня на диету? Ну уж нет. За это я благодарить не буду, я лучше раскабанею в край и не убегу от огня, чем буду голодать. — Он сложил руки на груди и ожидающе смотрел на Катю, ему было интересно, к чему их заведёт эта словесная баталия, подобные проходили часто. От скуки помирать не хотелось, а это практически единственное развлечение в его имправизировнном отпуске.
— Гонцам, принесшим хорошие вести, обычно давали в награду все, что они пожелают, так что я рассчитываю на многое... — Рома поднял бровь, непонимание уставившись на подругу, она была похожа на Чеширского кота с довольной улыбкой от уха до уха.
— Какие это такие хорошие вести? — Чего такого хорошего могло случится, он не понимал. Воскрес что ли кто. Соколова положила свои руки ему на плечи, немного давя на них, заствляя опуститься вниз, и вызывая новую волну замешательства. — И когда это ты успела заделаться гонцом?
— Ты со своей командой должен обожествлять меня, — она наклонилась к уху Ромы и ни капли не шепча выдала, — я вывела вас из пустыни отчаяния и уныния.
— Мессия ты наша, что ты сделала? — теперь уже Ильин наклонился к уху подруги, ещё не до конца понимая, что происходит, возможно на нем так сказывалось отсутствие еды, а может что ещё.
— Говорю же, спасла вас! — Катя ткнула в его грудь указательным пальцем, — Через два дня у вас вылет, так что лучше уж тебе не толстеть. — Она начала посмеиваться, видя, как карие глаза напротив стремительно увеличиваются, в них заскакали зайчики то ли от переполняющей его радости, то ли от близстоящих ламп. Рома взял её руку за кисть и поднёс к лицу.
— Как? Куда? Нам кого-то нашли? — он был готов задать ещё хоть сотню вопросов, но тут вторая катина рука поднялась с плеча и легла на его щеку, давя и поворачивая влево, к огромной карте.
— Да. Ты радуйся, только не особо сильно. — Катя выдернула вторую руки из цепкой хватки и ткунула пальцем куда-то вверх, немногим правее Питера. — Там, — она обвела небольшую красную точку, — пострадало уже четыре команды, — заметив непонимание, омрачившее лицо друга, она поспешила добавить. — Две команды вернулись в неполном составе, а две другие в принципе не нашли.
— В смысле? От них, что, даже пепла не осталось? — от людей всегда что-то да и остаётся, конечно если их не убивают или они не жертвуют собой. В его глазах, как в и звёздном небе, не осталось ничего яркого.
— В прямом. — Соколова убрала руки с Роминого лица, повернулась и двинулись к дверям. — Ни - че - го.
— А как это вообще? — он обогнал девушку и открыл перед ней дверь, и зашёл за ней. — Четыре команды... Там огонь что-ли особенный? Бешеный? — к новостям о чьих-то смертях он уже привык, не его знакомые и то хорошо.
Они летели по коридору, лунный свет заливал пол. Мысли роились в голове. Практически беспочвенное беспокойство поселилось где-то внутри и теперь копошилось, заставляя двигаться быстрее. Последний вопрос вился вокруг них тяжелым дымом. Свет пропал. Тёмная кучка облаков повисла перед луной и никуда не спешила двигаться.
— Если там все настолько плохо, то как нам могут поставить новенького, мы же тогда тоже не все вернёмся? — придерживая дубовую дверь и пропуская девушку вперёд, прошипел Рома. Соколова усмехнулась.
— А ты где был, когда я по телефону говорила? Совсем не слушал ничего? — она отодвинула стул и устало упала на него, вытянула ноги в сторону и стянула туфли.
— Думал, как лучше съесть кого-нибудь. — Рома сел на против нее, навалившись на старенькую, но крепкую спинку. — К тому же, разве культурно подслушивать чужие диалоги? Мне вот кажется нет.
— Именно потому что все так плохо, завтра приедет папа. — составив локти на стол и оперевшись на них, пробормотала девушка. В глазах ее поселилась мирской покой, а напротив виднелся немой вопрос и недоумение.. — Ну, мм, последний заход и все дела.
— Значит мы... — рукой он выписал витиеватые фигуры в воздухе, имеющие смысла меньше, чем весь этот сюр вместе взятый.
— Именно! — с кивком она попыталась придать живости голосу, но получилось крайне плохо. — И мы вообще собираемся есть? Или ты решил все-же мной полакомиться?
Послышались тихие смешки, и Рома поднялся со своего места. Стол, где Катя выводила круги с восьмёрками, залил холодный свет. Облака понеслись быстрее по мрачному небу, а где-то вдали на взлётной полосе перегорел фонарь.