И в огне, и в воде

      — Эй, Ром, а кто фигню такую то сморозил? — фраза вылетела с надрывом, голубые глаза смотрели с явным недоверием, таким взглядом обычно пытают предателя мальчишки, который будто не рассказал взрослым, куда это все они отправились поздним вечером, а родину предал, пытаясь вызвать в нем муки совести. Да, будь Ильин лжецом или предателем, под этим взглядом выложил бы всю свою подноготную, но в голове у него не вертелось ни одного дурного поступка, совершенного им ранее двух месяцев назад, но о нем явно не так бы спрашивали. Он провел ногой по влажной от утренней росы траве и вопросительно глянул на Сергея. — Я спрашиваю, источник достоверный, а то не хочется как-то раньше времени радоваться. Так что?       Ясное небо казалось таким далёким и недосигаемым, что верить в возможность скорого отлёта самому не получалось. Вдохнуть полной грудью не давал прохладный тяжёлый воздух, бьющий в нос, также не верилось, что вдохнуть скоро не получится от адски горячего кислорода, словно раскаленный металл, вливающегося в лёгкие. Мимолётный порыв разметал волосы в стороны, хотелось поддаться ему на встречу и на мгновение ощутить истинную свободу.       — Самый что не на есть достоверный, Серый, — Ильин хлопнул рукой по сильному оголенному плечу, ухмыльнулся и продолжил. — Так что давай, беги к своей любимой за двойной порцией, в ближайшее время так больше не поешь.       — Так это я за нас двоих, не пропадать же добру. — Зотов попытался ущипнуть молодого за бок, но тот резво увернулся. — А точно нам Палыча отправят или молодого кого-то?       — Да точно, точно! — чужое недоверие начинало действовать на нервы. Все этому недоумку рассказал, а он ещё и не верит, ну как так можно. — Говорю же, из первых уст все.       — Ха, да не злись ты. — Роме прилетело в бок локтем. Они сидели как малые дети, дурачились также, даже уже не верилось, что они могут кого-то спасать. — Слушай, это хорошо, что мы с Палычем будет. Он хоть уже и не в расвете сил, но лучше чем молодняк какой-то. — Ильин не понял такой резкой смены настроения и уже с недоверием смотреть была его очередь. — Я парней вернувшихся поспрашивал, че там такого случилось, и все как один рассказали, что они ели как из ада этого выползли.       — Все как из Ада возвращаются и всегда, — конечно он не забыл, что Катя ночью что-то такое говорила про страшное место, откуда все чуть ли не с божей помощью повылезали, но он в такое не верил. Просто случайность, просто оплошность, просто где-то не доглядели, просто где-то повезло. Но вот послушать нарытые Серым байки контуженых пожарников от чего-то сильно хотелось. — Чего там вообще такого может быть? За ними по лесу огромный огненный змей носился, да?       — Нет, — Зотов завёл руку за голову, теня фразу, и немного отвернулся, недолго помолчал, кажется, осознал смысл сказанного товарищем и с надрывом выдал. — Ну вообще - да! — Глаза его горели ярко, ослепительно, в самом деле, как у дворового мальчишки, рассказывающего услышанную недавно небылицу. — Инструктор их, как его там, м... Егорыч, видел, как за двумя его парнями бросился огромный огненный поток похожий на змею, и когда ребят тех дожарил испарился!       — Я же говорил, они - контуженые. Угорели и товарищей потеряли. По ним психолог плакать будет, если не психиатр. — Рома растягивал слова, словно объяснял маленькому ребёнку, почему трава зелёная, а небо голубое. Все они были не раз у той циничной тощей барышни в очках, она смотрела на них, как на котят, но не как маленькая девочка, идущая с мамой и умоляющая взять одного, а так, словно сама бросила их на верную мучительную смерть. Вся команда, и в правду, страдала долго и мучительно. Даже Ильин, знакомый с ним пару дней, но успевший привязаться, как к родному, долго ходил сам не свой, что уж говорить об остальных. И в этом случае, он уверен все было точно так же.       — Ты это, не перебывай, Ром, - и вот уже Серый смотрел на него, как на придурка. - Все остальные тоже это видели, а ещё видели, как третьего невернувшегося за собой в горящий лес утащили щупальца. Егорыча почти вслед забрали, но его отбили, - пожарник активно жестикулировал, будто на самом деле верил в эти бредни. Может и верил, они все народ суеверный.       — Ты если боишься, так и скажи, может успеем замену найти, - наиграно флегматично сказал Рома, вставая и направляясь в сторону корпуса.       — Да иди ты, сам то ещё сыкло, — будто бы даже обиженно выдал Серый, направляясь вслед. — Посмотрим, как ты будешь бегать, — переходя с шепота на крик, добавил он.

***

      Языки пламени теплились, осторожно, но порывисто, ползя к пальцам. И не было уже мгновениями назад окружающего их шума, все погрузилось в давящую тишину, будто мотор заглох, а металлическая машина отказалась подчиняться законам физики и зависла в воздухе. Чернеющая древесина начала клониться к пальцам и резко потухла, даже не начиная обжигать. Все выдохнули. Все будет хорошо. Дребезжания и грохот вернулись на свое прежнее место.       Рома откинул голову назад, ударившись о холодный металл и фокусируя взгляд на цветных бумажках. В тот раз тоже все было нормально, нормально до поры до времени. В этот тоже будет все хорошо, как и в позапрошлый, и в позапозапрошлый, как, и в общем-то, и почти все предыдущие разы. Должно быть хорошо. Но с того момента, как он взошел на борт, его не покидало странное беспокойство. Ильин огляделмя - никто, кажется не разделял этого чувства. И хорошо, значит он немного тронулся. Лица у всех были радостные, улыбка сама лезла на губы от этой картины. Скоро они начнут готовится к выходу, и будет только до недалёких шуток Серого про улететь в огонь и до на самом деле не улететь в огонь.       Алексей на миг встретился с Ромой весёлыми глазами и отвернулся, что-то спрашивая у Петра, вроде бы про ребёнка его, но расслышать точно не получилось.       Утро было красочным и запоминающимся, и не потому, что солнце, казалось, светило ярче обычного, и на небе не было ни одного облачка, столько счастья в глазах товарищей Ильин не видел давно, нечто подобное, пару недель назад, до их внеурочного отпуска. Стоило только фигуре их бывшего коллеги замаячить на горизонте, как все бросились к нему. Зотов лез обниматься первым, Величук только пожал руку, Журавль сказал, что отдаст место инструктора на этот вылет Алексею, в стороне стоял только Никлюдин, он пришёл на место ушедшего Сокола и знаком с ним не был, но это исправили быстро. Обменялись они только первыми любезностями и успели разговорится, как Громов увалок его к себе в кабинет.       Крепкие объятия до дрожи костей, знакомый спокойный голос, уставшие глаза, застывшие на всегда во времени и, как ни странно, подаренные им очки, вселили в него уверенность.       Когда они уже подходили к вертолету, их догнала Катя, запыхавшая, уставшая от бега на каблуках, повисла на шее у отца, ветер кинул ее кудри в глаза Алексею. Их втроем оставили стоять на взлётной полосе. Палыч слушал дочь и успокаивал её, что, мол, все в порядке будет, хлопнув Рому по плечу, выдал, что вон какие люди с ним летят - ничего не страшно, обнял Катю на прощание и оставил их одних. Стоило Соколову отойти достаточно далеко, чтобы точно не слышать их слов, Катя посмотрела на него глазами кота из Шрека и заговорчески с пролепетала:       — Наш контракт в силе, дорогой? — сама же рассмеялась от своих слов и повернулась в сторону отца, он стоял и с тёплой улыбкой смотрел на них. Соколова ущипнула Ильина за бок и попыталась состроить серьезный тон. — Только попробуй ему что-то не то сказать, я тебя не прощу. Понял?       — Понял, понял я, зачем повторять? Я же не ты, чтоб не уметь язык за зубами держать. — Катя ещё раз ткнула его, пытаясь выглядеть обиженно, но с улыбкой от уха до уха и смешинками в глазах у неё это получалось явно плохо. — Но если этот твой новый ухажер хоть что-то не то сделает, я его самолично твоему папане сдам, а потом и сам по морде дам.       — Никита не такой, он хороший, добрый, милый и умный, да ещё и внимательный, — Ильин хмыкнул, и тут она на самом деле надуласась.       — Говоришь как влюблённая дурочка! — Рома ткнул ей пальцем в грудь и на громкое "Эй!" только повернулся в сторону вертолёта, Сокол все ещё смотрел на них. Ильин развернулся спиной к внимательному зрителю и, наклонившись, крепко обнял подругу, так чтобы казался влюблённый поцелуй, а сам проговорил. — Я прослежу, чтобы он вернулся живой и здоровый и ничего о твоём Ники-ите не скажу.       — Спасибо, — уже Катя крепко стиснула его, похоже это семейное, и на самом деле клюнула его на прощание в щеку, — и себя береги.       Он отошел от неё, солютовав на прощание, и отправился к вертушке. Разыгрывать влюбленную парочку было не сложно да и приятно, к Роме относились как к члену семьи, а Катя получала больше свободы. Для неё он был лучшей подружкой, с которой делились всеми секретами и шептались о парнях, да и она собственно для него - тоже. Как говорится, у каждой уважающий себя девушки должен быть хоть один друг гей.       Соколов был рад оказаться в этой обстановке, в окружении людей, с которыми прошел и огонь и воду. Видеть их лица, с поблескивающими от радости глазами, искреними улыбками, было, отчего-то, неверовзгляд приятро. Его взгляд упал за стекло элюминатора - горящая земля тянулась к горизонту, а вызженая, кажется, далеко за него.       — Ну что, ребята? Готовимся! — скомандовал Алексей, видя, что граница огня отдалятся, а зелёные пики стремительно приближаются. Тут и Рома выглянул за стекло.       От прежней погоды, осталось ровным счётом ничего, будто в другой мир попал, или, как минимум, в другой день. Небо заволокло тучами, самые тёмные напоминали огромных птиц, они стремительно неслись по небу, исчезая и формируясь во что-то новое, невиданное. Лес был непроглядный, мрычный, Ильин думал, что такой есть только в страшных, почему-то скитающихся детскими, сказках. Вот где-то за тем остравком болотца должна стоять избушка на курих ножках, там, подальше, бежать волк, неся на спине сладкую парочку. Хотя, волк действительно пробежал. От земли поднимались клубья пара, вдали виднялся туман. Если погода будет благосклонна, то поможет справится бушующим бедствием, а если нет, то и сами справятся.       Рома в последний раз посмотрел на фантики, и стало спокойно, странное предчувствие пропало. И глубоко в черепушке поселилась уверенность - все с ними будет хорошо.

***

      Спокойно, только гитары не хватало и песенки на ночь. Палатки стояли, ужин закончился. Уставшие, но невероятно довольные, пожарники готовились ко сну. Преземлились удачно. Работа весь день шла как по маслу, отлажный механизм трудился на благо страны с шуточками и подколами, в общем, как обычно.       Была невероятная идиллия. В темном небе не было проблесков света, ветер не гнал облака и не гнул макушки елей, и ни одна птица не подала голоса. Угольки дотепливались, тихонько пощелкивая. Взгляд цепляся за них, и оторваться было невозможно.       — Ауу, ты чего завис? — Сергей помахал перед лицом Ромы ладонью, глядя ему прямо в глаза и выводя из транса, на что тот совершенно по-детски похлопал глазами. — Давай, иди уже спать, завтра тяжелый день. — Зотов опрокинул ведро с водой на угли, они противненько зашипели, и окончательно потухли.       — Да так, задумался... Спокойной. — Ильин поднялся с бревна, оглядел поляну, за ее пределами видно было ничего, и потащился в палатку. Серый угукнул, ведро громыхнуло, и сам полез спать вслед.       Сумрак ночи окончательно опустился на лес, и он будто ожил. Зашевелился, зашумел, перешептываясь. Темное серое одеяло скоро слетело с неболклона, оголяя звёздный потолок. Средь деревьев начал прокрадываться туман.