Фантастическая ферма

День рождения Лу Цинцзю был в марте, месяце, когда весенний дух был наиболее сильным. Все возвращалось к жизни, и весь мир был полон жизненных сил. Лу Цинцзю любил оживленные весенние дни, любил теплое солнце, любил ручей с талой водой, любил аромат травы и деревьев в дикой местности. Когда его бабушка была еще жива, когда был день рождения Лу Цинцзю, она готовила для Ли Цинцзю особую миску куриного супа с лапшой. Их семью нельзя было назвать обеспеченной, у них не было денег, чтобы купить торт, поэтому для Лу Цинцзю этой тарелки лапши было достаточно, чтобы удовлетворить его. В куриный суп с лапшой обычно клали три золотистых обжаренных яйца в форме сердечек, которые Лу Цинцзю мог съесть всего за несколько укусов. После того как Лу Цинцзю уехал из деревни Шуйфу и уже очень давно не пробовал блюда своей бабушки. Он вспомнил, что в то время его родители хотели взять с собой его бабушку, но его бабушка не хотела соглашаться, несмотря ни на что, настаивая на том, чтобы остаться в этой отдаленной деревне, как будто она чего-то ждала. Утром 30-го Лу Цинцзю проснулся. Первое, что он сделал, открыв глаза, это схватил деревянную шкатулку, которую держал в изголовье кровати. На деревянной шкатулке все еще висел текстовый замок. Каждый день слова на текстовом замке менялись. Сегодня Лу Цинцзю, как обычно, проверил блокировку, но, внимательно рассмотрев текстовую блокировку, был шокирован. В текстовом блоке он нашел три очень знакомых иероглифа - Лу, Цин и Цзю, его имя. Лу Цинцзю немедленно вспомнил слова монаха Сюань Юя о том, что его бабушка оставила ему подарок перед своей кончиной, и этим подарком должна быть деревянная шкатулка, стоящая перед ним. Слегка дрожащими руками Лу Цинцзю медленно повернул замок, поворачивая три символа Лу, Цин и Цзю, пока они не оказались на одном уровне. В тот момент, когда все три символа были расставлены по порядку, деревянная шкатулка издала щелчок, и плотно запертый замок открылся. Лу Цинцзю нервно затаил дыхание. Он медленно снял текстовый замок, открыл деревянную коробку и заглянул внутрь. Внутри была толстая записная книжка. Судя по виду, она была уже довольно старой. Лу Цинцзю полез внутрь и достал блокнот, но в этот момент увидел, как что-то черное выпало из его страниц. Он на мгновение замер, затем поднял предмет. Когда предмет попал к нему в руки, он обнаружил, что на самом деле это черная чешуйка, которая была чем-то похожа на ту, что он получил прошлой ночью. Просто на этой чешуйке были царапины, как будто владелец чешуйки был серьезно ранен. Мысли Лу Цинцзю пришли в замешательство. Его предыдущие предположения подтвердились. Казалось, что его бабушка действительно знала о сверхъестественных вещах, и не только знала, но даже имела некоторый контакт с ними. Что касается этой черной чешуи, она принадлежала Бай Юэху? Или кому-то из его родственников? Но какой расы был Бай Юэху, был ли он драконом? Но было так много разных видов драконов, что даже в книге «Классика гор и морей» их могло бы не быть. Поколебавшись, Лу Цинцзю достал чешую из кармана и раскрыл блокнот, который держал в руке. Тетрадь пролежала так долго, что бумага пожелтела, но красивый почерк, написанный рукой бабушки Лу Цинцзю, все еще был очень разборчивым. Листая первую страницу блокнота, он увидел, что в нем написано несколько слов: Деревня Шуйфу зачарована. Брови Лу Цинцзю нахмурились, когда на его лице появилось удивление. Действительно, что касается названия этой деревни, то он тоже раньше находил его странным. В конце концов, в большинстве случаев название деревни определялось в соответствии с некоторыми местными особенностями. Самым простым примером было бы, если бы было много людей с фамилией Ли, тогда эта деревня называлась бы деревня Ли. Но в деревне Шуйфу был всего лишь маленький ручей без рыбы, так почему же ее назвали Шуйфу? Прочитав еще несколько страниц, Лу Цинцзю, наконец, определил, что тетрадь перед ним, похоже, дневник его бабушки. Просто записи были довольно беспорядочными, без определенного времени или дат, всего несколько заметок, сделанных, когда она решалась записать что-то. Однако, судя по приблизительным описаниям, его бабушка начала записывать свою жизнь в эту записную книжку с детства и хранила ее при себе до самой смерти. «Мне действительно нравится это место. Арендатор тоже очень интересный, и он тоже очень симпатичный, ха-ха, я думаю, он выглядит намного лучше, чем я, - написала его бабушка, - Просто он довольно много ест, я чувствую, что, возможно, не смогу позволить себе содержать его». Выражение лица Лу Цинцзю напряглось. У него было плохое предчувствие. Вскоре, по мере того как он переворачивал все больше и больше страниц, его плохое предчувствие сбылось. Содержание записной книжки подсказало Лу Цинцзю, что его бабушка, похоже, испытала то же самое, что и он. Она тоже познакомилась с прекрасным арендатором, и у этого арендатора был очень большой аппетит. Просто его темперамент сильно отличался от темперамента Бай Юэху, нежного, внимательного и “теплого, как весеннее солнце”. «Я действительно люблю весну». Девушка, которая в то время была еще молода, очень быстро влюбилась. «Это так на него похоже. Обед, который он приготовила сегодня, был очень вкусным. Я спросила его, может ли он готовить это для меня вечно, и он улыбнулся и кивнул». Однако, услышав такие теплые слова, Лу Цинцзю почувствовал боль. Потому что в своих воспоминаниях он никогда не встречал своего дедушку. А титул “дедушка” был табу в этой семье. Когда он был ребенком, он однажды спросил об этом свою бабушку, но бабушка сказала ему больше не спрашивать. - У тебя нет дедушки, - сказала его бабушка, - Хороший Саке, не спрашивай меня об этом снова. С тех пор Лу Цинцзю больше никогда не спрашивал об дедушке. Лу Цинцзю продолжил чтение и обнаружил, что более половины остальных записей дневника были вырваны. Было видно, что, когда она вырвала вторую половину, его бабушка была особенно взволнована, потому что она даже чуть не разорвала дневник надвое. «Теперь я понимаю, - писала позже его бабушка, - я готова сделать такой выбор, потому что у меня, по крайней мере, есть он, если он у меня есть, этого достаточно. Оказывается, причина, по которой они хотели, чтобы я вернулся, заключалась в этом. У семьи Лу осталась только я. Я единственная, это моя ответственность». Лу Цинцзю не знал, что она подразумевала под ответственностью, но его настроение становилось все тяжелее и тяжелее. Он чувствовал, что с его бабушкой что-то случилось. После этого в дневнике осталось много пустых страниц, как будто его бабушка потеряла интерес к записи своей жизни. После этого появилось несколько слов, которые заставили Лу Цинцзю почувствовать себя особенно неловко. «Он изменился, как это могло случиться?» «Как это могло случиться? Я не понимаю». «Они прислали нового арендатора, но я не смогла его принять». «Почему, почему… Почему, почему, я не хочу сдаваться, я не могу сдаваться» «Я беременна». «Все кончено». Лу Цинцзю крепко сжал блокнот. Забеременеть вне брака было огромным преступлением в прошлом, но, к счастью, поскольку семья Лу имела очень высокий статус в деревне Шуйфу, ее не выгнали, но она просто не смогла присутствовать на некоторых официальных мероприятиях, и иногда ее встречали пристальные взгляды жителей деревни. После рождения матери Лу Цинцзю его бабушка отправила ее из деревни Шуйфу, позволив расти в интернате. Но позже его мать и отец были заняты работой и не имели возможности позаботиться о маленьком Лу Цинцзю, поэтому его отправили к бабушке, и он провел свое детство с этой доброй пожилой леди. Что произошло между его бабушкой и ее любимым арендатором? Что она имела в виду, говоря “изменился”? Лу Цинцзю чувствовал себя так, словно стоял перед темной бездной. Если бы он сделал шаг вперед, то упал бы. Разум подсказывал ему, что он должен остановиться, но любопытство заставляло его продолжать читать дальше. Лу Цинцзю пролистал блокнот до последних нескольких страниц и увидел сообщение, которое оставила для него бабушка. «Цинцзю, когда ты увидишь этот блокнот, я, вероятно, уже буду мертва. Я хочу извиниться перед тобой, смерть твоих родителей не была несчастным случаем, скорее, они были кем-то убиты. Просто убийца уже понес заслуженное наказание, и это не было добровольным с его стороны. Пожалуйста, не вини его. В деревне Шуйфу много секретов. Я не знаю, как много ты знаешь, но, если это возможно, я не хочу, чтобы ты знал слишком много». По мере чтения Лу Цинцзю чувствовал, что его телу становится все холоднее и холоднее. «У нашей семьи Лу особая родословная. Мы были рождены, чтобы быть стражами деревни Шуйфу, просто родословная семьи Лу тонка, я не знаю, когда она прервется. Я была очень рада, что ты уехал из деревни Шуйфу, и я надеюсь, что ты не вернешься, чтобы все могло окончательно закончиться. Но я все еще беспокоюсь о том, что может случиться после того, как меня не станет, поэтому оставляю тебе этот дневник. Я действительно надеюсь, что ты не откроешь его и не увидишь этого». Но, очевидно, желание его бабушки не сбылось. Ведомый судьбой, Лу Цинцзю все же вернулся, вернулся в эту отдаленную деревню. Лу Цинцзю почувствовал комок в горле. Он продолжил читать. «Но если ты видишь это, возможно, это не так уж плохо. У тебя есть свой собственный путь, бабушка не может принимать решения за тебя. Шуйфу - совершенно особое место, оно соединяет границы двух миров. Семья Лу была хранителями здесь на протяжении тысячелетий, но мы охраняем не деревню, а человека. Цинцзю, ты познакомился с новым жильцом? Кого ты должен охранять, так это его. Пока он жив, только тогда деревня Шуйфу сможет продолжать существовать. Если он умрет или с ним что-то случится, это будет иметь серьезные последствия. Ты абсолютно не должен испытывать никаких чувств к своему арендатору. Это абсолютно неправильно, члены семьи Лу всегда будут платить за это высокую цену». Лу Цинцзю подумал, что чувствовала его бабушка, когда писала эти слова? Думала ли она о том человеке, которого когда-то так сильно любила? Но это явно противоречило, тому когда ты используешь все свои силы, чтобы защитить человека, как ты можешь не испытывать к нему никаких чувств? Может ли человек без чувств все еще считаться человеком? Кроме того, семья Лу явно была обычными людьми, почему именно они должны были охранять своего могущественного арендатора? Он действительно не мог понять. Его бабушка явно не смогла дать идеального ответа. После того, как она оставила последнее предложение «Цинцзю, бабушка любит тебя. Если ты столкнешься с чем-то плохим, пожалуйста, еще раз взгляни на вещи в коробке,» - здесь резко заканчивалось сообщение. Последний абзац был написан очень неаккуратно. Было видно, что человек, написавший это, был в ужасном состоянии. Это должны быть последние слова его бабушки. Пальцы Лу Цинцзю потерли бумагу, ощущая ее шероховатость на коже. Он почти понял, что имела в виду его бабушка, но все еще оставались некоторые вещи, которые он не понимал. Однако теперь они уже не имели значения. Крепко прижимая блокнот к груди, он встал и пошел искать Бай Юэху. Бай Юэху все еще спал. Он лежал на своей кровати, уткнувшись щекой в мягкое одеяло, его темные волосы шелком разметались по белым простыням. Его лицо было прекрасным, как картина. Все люди были поверхностными существами. Что им всегда нравилось, так это красивые тела. Лу Цинцзю сел рядом с Бай Юэху. Его движения были очень легкими, но Бай Юэху все же открыл глаза. Просто в этих глазах все еще была сонливость, и в них вообще не было никакой защиты. Он спросил: - Что случилось? - У меня есть кое-что, о чем я хотел бы тебя спросить, - сказал Лу Цинцзю. Взгляд Бай Юэху переместился на шкатулку, которую держал в руках Лу Цинцзю. - Ты открыл ее? Лу Цинцзю нахмурился: - Да. Бай Юэху спокойно рассматривал Лу Цинцзю: - Спрашивай. Лу Цинцзю слегка заколебался. - Ты знаешь, что случилось с моей бабушкой? Бай Юэху тихо: - Я немного знаю. Лу Цинцзю мгновенно напрягся. - Что ты знаешь? - Она была твоей бабушкой, - сказал Бай Юэху, - и членом семьи Лу, которая раньше охраняла деревню Шуйфу. Лу Цинцзю, вздохнул: - Что еще? Бай Юэху продолжил: - Ее возлюбленный стал причиной огромной катастрофы и был заперт. - Его тон был легким, но слова, которые он произнес, заставили Лу Цинцзю слегка задрожать. - Ты... ты знаешь, что сделал ее бывший любовник? - Лу Цинцзю продолжала спрашивать. - Я не знаю, - сказал Бай Юэху. - Все это держалось в секрете, Цинцзю, что случилось? Лу Цинцзю горько улыбнулся. - Он съел моих родителей. Брови Бай Юэху слегка нахмурились. - Это невозможно. Лу Цинцзю зло: - Почему это невозможно? Бай Юэху, объяснил: - Если бы он собирался кого-то съесть, он бы сначала съел твою бабушку, зачем ему выступать против твоих родителей? Лу Цинцзю расстроено: - Что ты имеешь в виду? Почему ты так говоришь? - Он вообще не мог понять логику Бай Юэху. Бай Юэху выпрямился и медленно придвинулся ближе к Лу Цинцзю. В его глазах словно горели угольки, отчего Лу Цинцзю инстинктивно захотелось отступить, но Бай Юэху схватил его за руку. - Чего ты боишься? - медленно спросил он. У Лу Цинцзю перехватило горло. - Я просто не понимаю, что ты имеешь в виду. Бай Юэху держа Лу Цинцзю за руку: - В нашем клане, если мы не сталкиваемся лицом к лицу с врагом, мы едим до отвала то, что нам нравится. Твоя бабушка была рядом с ним в то время, и если бы он съел твоих родителей, он бы съел твою бабушку первой. Лу Цинцзю глядя на Бай Юэху: - Но, правда, в том, что он съел моих родителей. Бай Юэху тихо: - Возможно, он сделал это не по своей воле. Лу Цинцзю как будто ища ответ в глазай Бай Юэху: - Тебя тоже заставят? Бай Юэху наклонил голову и тихо сказал: - Нас нельзя заставить, но нас можно развратить. За пределами Шуйфу нет ничего, кроме границ между разными мирами. Лу Цинцзю хотел вырваться из хватки Бай Юэху, но рука Бай Юэху была железной, она крепко удерживал его руку на месте, практически не двигаясь ни на дюйм. В конце концов, он сдался и сел рядом с Бай Юэху с опущенной головой, крепко прижимая к себе черную деревянную шкатулку. - Ты знаешь, почему я вернулся в деревню Шуйфу? Бай Юэху наблюдал за выражением лица Лу Цинцзю, увидев оттуда свой ответ. - Из-за твоих родителей? - Да, - шепнул Лу Цинцзю, - кто-то сказал мне, что мои родители погибли не в результате несчастного случая. - Он посмотрел на Бай Юэху. - Он был прав. Бай Юэху, нахмурился: - Кто тебе это сказал? Лу Цинцзю посмотрел на их сцепленные руки: - Старое дерево. Бай Юэху еще сильнее нахмурился. Лу Цинцзю продолжил: - Он сказал, что жизни моих родителей не должны были обрываться, что их смерть в деревне Шуйфу была вызвана кем-то, а не стихийным бедствием. Бай Юэху спросил: - Ты ему поверил? - Я не верил, когда приехал сюда, но теперь верю, - сказал Лу Цинцзю. - Он был совершенно прав. Мои родители погибли не из-за оползня, их съели. Неудивительно, что в то время даже Инь Сюнь, горный бог, не смог найти тела его родителей, только их имущество. Он должен был догадаться тогда. Это не был несчастный случай, их кто-то съел. Лу Цинцзю посмотрел на Бай Юэху, в его глазах блестели слезы. Он подумал об отчаянии в дневнике своей бабушки и сцене, когда ему пришлось организовывать похороны своих родителей. Он грустно спросил: - Ты собираешься меня съесть? Бай Юэху слегка приоткрыл рот. Он знал, что лучшим ответом на данный момент было бы отрицать это, но его душа говорила с ним о желании, которое он испытывал к Лу Цинцзю. Это желание заставило его слегка заколебаться, до такой степени, что он мог только наблюдать, как свет в глазах Лу Цинцзю слегка померк. - Ты не можешь ответить? - Спросил Лу Цинцзю. Бай Юэху почувствовал, как его сердце сжалось. Это чувство было таким странным, его сердце явно было в порядке, так почему же оно слегка побаливало? Он сказал: - Я не знаю. Лу Цинцзю горько рассмеялся. Бай Юэху упрямо продолжил: - Но я сделаю все возможное, чтобы держать себя в руках. - Он взял руку Лу Цинцзю и осторожно понюхал его пальцы. Его губы скользнули по коже на тыльной стороне ладони, когда он почувствовал тепло человека: - Мне действительно трудно описать тебе это чувство, это как… Перед вами лежит восхитительный кусок торта. Тебе действительно нравится этот торт, и ты хочешь проглотить его, но в то же время ты знаешь, что как только ты его съешь, он исчезнет, поэтому ты продолжаешь терпеть его. Лу Цинцзю изначально был немного подавлен, но метафора Бай Юэху рассмешила его. - Но я не торт. Бай Юэху улыбнулся: - Да, ты даже соблазнительнее торта. Лу Цинцзю улыбаясь в ответ: - Ты хвалишь качество моей плоти? Бай Юэху: - Полагаю, это так и считается? Лу Цинцзю разразился громким смехом. Когда он смеялся, из его глаз текли слезы. - То сверхъестественное существо, которое съело моих родителей, где оно сейчас, знает ли оно, что моя бабушка умерла? - Я водил тебя смотреть на него раньше, - сказал Бай Юэху. - Ты все еще помнишь наш конкурс страшилок? Тот дракон, которого ты видел, был тем, кто съел твоих родителей. Конечно, все они так говорят, но я в это не верю. Просто по какой-то причине он не пытался аргументировать свою правоту. Казалось, что он был абсолютно уверен, что этот дракон не ел родителей Лу Цинцзю, но то, что он сказал, полностью отличалось от того, что сказала бабушка Лу Цинцзю, и Лу Цинцзю не знал, кто говорил правду. - Я немного расстроен, - сказал Лу Цинцзю. - Я никогда не думал, что это будет моим подарком на день рождения. Что это окажется такой тяжелой правдой. Бай Юэху, печально улыбнулся: - Не расстраивайся. - Он поднял руку и слегка погладил затылок Лу Цинцзю, как будто используя метод, Лу Цинцзю, когда тот так делал чтобы утешить маленького лисенка. Его прикосновение слегка пощекотало, заставив Лу Цинцзю захотеть увернуться, но Бай Юэху крепко схватил его. - Ты собираешься уехать? - Бай Юэху спросил: - Ты хочешь покинуть деревню? Возможно, сам Бай Юэху этого не осознавал, но когда он задавал этот вопрос, его тон был немного нервным. Лу Цинцзю на мгновение задумался. - Я не хочу. Бай Юэху тихо вздохнул с облегчением. - Кажется, что даже если я покину деревню, мне больше некуда будет идти. Когда он сказал это, на сердце у Лу Цинцзю стало горько. Он рано потерял всех своих родственников, ему больше негде было остановиться. Для него деревня Шуйфу была не только его родным местом, но и теплым домом. В этом месте был Инь Сюнь, который ждал его возвращения, был Бай Юэху, который охранял это место, были милые маленькие поросята, а также пушистая лиса. Для Лу Цинцзю это место было теплым. - Не уходи. - Бай Юэху протянул руку и заключил Лу Цинцзю в объятия. Он нежно потерся головой о щеку Лу Цинцзю, как кокетливый кот. - Оставайся здесь. Наблюдая за движениями Бай Юэху, Лу Цинцзю почувствовал, что дух лисы перед ним был слишком взволнован. Итак, каким видом дракона был первоначальный облик Бай Юэху? Сначала он хотел спросить, но потом почувствовал, что Бай Юэху очень сильно переживает по этому поводу, и проглотил вопрос, который застрял у него в горле. - Я не собираюсь уезжать, - Лу Цинцзю похлопал по руке Бай Юэху. - Отпусти, я собираюсь приготовить завтрак. Бай Юэху спросил чтобы увериться: - Ты действительно не собираешься уезжать? Лу Цинцзю беспомощно сказал: - Я действительно не собираюсь уезжать, если я лгу тебе, можешь съесть меня, хорошо? Бай Юэху кивнул головой: - Хорошо. - Он был серьезен. Лу Цинцзю печально улыбнувшись: - Позволь мне сначала немного переварить эту информацию. К счастью, он уже давно признал, что сверхъестественное существует, и имел некоторую психологическую подготовку. Если бы он узнал об этом, когда впервые приехал сюда, то, возможно, испугался бы уже на следующий день. - Да. - Бай Юэху кивнул в знак согласия. Лу Цинцзю отнес щкатулку обратно в свою спальню, аккуратно закрыл ее, прежде чем поставить обратно у изголовья кровати. Он осторожно погладил коробку, думая о последних словах, которые оставила ему бабушка. Если он столкнется с чем-то плохим, ему следует еще раз взглянуть на вещи в коробке. Думая об этом, его бабушка, вероятно, хотела использовать свой опыт, чтобы утешить Лу Цинцзю. Но Лу Цинцзю было только грустно. Ему было трудно представить отчаяние, которое, должно быть, испытала его бабушка, когда узнала, что ее возлюбленный съел их детей. Только после долгого сидения в своей комнате Лу Цинцзю смог взять свои эмоции под контроль. Он встал и пошел готовить. Хотя теперь он знал, какая печальная история произошла здесь в прошлом, жизнь все еще продолжалась. Кроме того, сегодня был его день рождения, и он не хотел, чтобы его плохое настроение передалось другим. Однако, добравшись до кухни, Лу Цинцзю услышал доносящиеся изнутри шумные голоса. Прислушавшись повнимательнее, он обнаружил, что Чжу Мяомяо и Инь Сюнь спорят, в то время как Цзян Бухуань пытается развести их в стороны. - Вау, то, что ты приготовила, вообще съедобно!? - Инь Сюнь кричал: - Разве я не говорил тебе класть меньше яиц? Смотри, этот пирог даже форму больше не может сохранять. Чжу Мяомяо, поставив руки в боки кричала в ответ: - Айяма, если бы я раньше знала, что ты так хорошо готовишь, я бы сказала одно. Поторопись, поторопись, уже так поздно, Цинцзю уже должен встать! Инь Сюнь, замахал на нее руками: - Не торопи меня, не торопи меня... Цзян Бухуань попытался отрегулировать их действия:: - Положи пирог сюда, будь осторожен. Лу Цинцзю заглянул в дверь и увидел, что все трое, с ног до головы перепачканные мукой, в данный момент осторожно перекладывают пирог. Просто, с какой стороны ни посмотри, форма этого торта была очень странной. Если бы ему понадобилось описать это, он был похож на кусок растаявших экскрементов. Лу Цинцзю: “...” Как, черт возьми, у них получилось, что торт выглядит таким. Все трое не заметили, как Лу Цинцзю заглянул к ним в дверь, занятые тем, что тратили всю свою энергию на перекладывание торта на блюдо, планируя покрыть его кремом. Лу Цинцзю на мгновение задумался, затем просто оставил кухню им троим, развернулся и вернулся в свою комнату. Еще минут через двадцать взволнованная Чжу Мяомяо постучала в дверь Лу Цинцзю, зовя его встать. Лу Цинцзю притворился, что только что проснулся, зевнул и сказал: - Извини, я сегодня поздно проснулся. - Все в порядке, все в порядке, - затараторила Чжу Мяомяо, - Быстро приходи, мы приготовили завтрак! Лу Цинцзю сделал удивленное лицо: - Вы, ребята, даже завтрак приготовили? Кто его приготовил? Это был не Инь Сюнь, надеюсь? Чжу Мяомяо не знала, насколько ужасающей была стряпня Инь Сюня, и поэтому была немного сбита с толку. - Что плохого в том, что Инь Сюнь готовит завтрак? Судя по тому, что я увидела, это выглядело довольно неплохо. Лу Цинцзю мысленно помолившись: - Неважно, все в порядке. - Он не сказал Чжу Мяомяо, что самой ужасающей частью приготовления Инь Сюня было то, что внешне оно выглядело примерно так, как надо, а вкус был даже довольно приятным, но после того, как вы его съели, у вас определенно начался бы понос, как будто он добавил какие-то странные ингредиенты. Поскольку, чтобы отпраздновать его день рождения, все долго усердно работали, Лу Цинцзю не хотел портить настроение. Кроме того, если съесть еду Инь Сюня, у тебя просто на следующий день начнется диарея верно?