Фантастическая ферма

Цзян Бухуань жил в доме Лу Цинцзю уже почти месяц. С самого начала его менеджер постоянно звонил ему и убеждал вернуться. Потом он начал пытаться задавать вопросы, чтобы выяснить его местонахождение и приехать за ним самому. В конце концов, он сдался. Если бы Цзян Бухуань не повторял постоянно, что с ним все в порядке, его менеджер, возможно, давно бы решил вызвать полицию. - Если я уйду, я умру! - Цзян Бухуань сказал об этом своему менеджеру, но тот подумал, что Цзян Бухуаню кто-то угрожает, и пообещал, что найдет для Цзян Бухуаня больше охраны, чтобы обеспечить его безопасность. - Я уже сказал, тот, кто хочет убить меня, не человек. Ах, забудь об этом, даже если я скажу тебе, ты все равно не поймешь. - Цзян Бухуань знал, что его рассказ звучит слишком абсурдно. Если бы он сам не испытал это на себе, даже он мог бы подумать, что у него проблемы с психикой. - Если это не человек, который хочет тебя убить, то что же это? - Цзян Бухуань чуть не свел с ума своего менеджера. Его звезда исчезла уже много дней назад, задерживая весь процесс съемки. Он все еще мог скрывать отсутствие Цзян Бухуаня, но если это продолжится, он больше не сможет скрывать его исчезновение. Насколько большой шум это вызовет, если сообщить фанатам, что Цзян Бухуань исчез? - Я тоже не знаю, что это такое, - сказал Цзян Бухуань. - Я больше не могу говорить, мне нужно идти готовить. Услышав это, рот его менеджера дернулся. Как раз в тот момент, когда он собирался что-то сказать, он услышал, как Цзян Бухуань решительно повесил трубку. Посмотрев на телефон, он глубоко вздохнул. По правде говоря, если бы он не смог подтвердить, что Цзян Бухуань в нормальном состоянии по видеосвязи, он бы начал подозревать, что Цзян Бухуань был похищен и заключен в тюрьму своими поклонниками. Повесив трубку, Цзян Бухуань пошел на кухню, чтобы помочь Лу Цинцзю с приготовлением пищи. Он был здесь уже больше нескольких дней, и чем дольше он оставался здесь, тем дольше ему казалось, что эти люди необычны. Несмотря на то, что Лу Цинцзю сказал ему не ходить во внутренний двор, Цзян Бухуань не смог сдержать своего любопытства и прокрался во внутренний двор, чтобы осмотреться, но он увидел только колодец, такой глубокий, что не мог разглядеть его дна, и несколько ульев, изнутри которых доносилось жужжание. Цзян Бухуань не осмеливался подойти слишком близко, только выглядывал из-за угла, но кто знал, что как только он вытянул шею, что-то, немного похожее на пчелу, выскочило изнутри, крича: - На что ты смотришь? Ты извращенец, наблюдающий за нами так украдкой? Цзян Бухуань был повергнут криком в ступор. Он несколько секунд стоял на месте, ошеломленный, прежде чем попытаться объяснить: - Нет… Я не такой, мне просто было любопытно… - Что, что, что? Что тебя интересует? - Пчела раздраженно сказала: - Я сплю здесь со своей женой, а ты подглядываешь вокруг, ты не боишься вырастить слишком длинный нос, а? Цзян Бухуань испуганно замахал руками: - Прости, прости, я не хотел. Би возмущенно закричал: - Убирайся отсюда и чтобы я тебя больше не видел. Цзяна Бухуаня ругали, и он даже начал стыдиться своего подлого поведения, но только вернувшись в свою спальню, он почуствовал, что что-то не так. Но это лишь малая часть такой жизни, и вскоре Цзян Бухуань узнал, что в семье есть две говорящие свиньи, корова, дающая молоко всех вкусов, и невероятно агрессивное стадо цыплят. Он думал, что, по крайней мере, семья у них нормальная, пока однажды не увидел, как Инь Сюнь шинкуя овощи, как не заметил отрезал палец, и засунул в рот. Несмотря на то, что Цзян Бухуань, стоявший рядом с ним, видел все это, он мог только притвориться, что ничего не видел, смертельно боясь, что, если он разоблачит его, следующий удар ножа Инь Сюня будет направлен на него - в конце концов, он был обычным человеком. Хотя жить здесь было очень безопасно, он не мог оставаться здесь надолго. Цзян Бухуань не собирался уходить из индустрии развлечений, и, кроме того, это все еще был чужой дом, он все еще немного стеснялся. Итак, после того, как Лу Цинцзю отвез Чжу Мяомяо, которая собиралась вернуться к работе, Цзян Бухуань нашел Лу Цинцзю и выразил ему свою благодарность, а также вручил Лу Цинцзю чек на сумму, состоящую из семи цифр, спросив, когда он сможет безопасно уехать. Несмотря на то, что Цзян Бухуань был знаменитостью, в этом доме он был очень старательным работником, сопровождая Инь Сюня убирал двор, мыл и резал овощи каждый день, и его присутствие было очень незначительным. Лу Цинцзю почти забыл о нем. Теперь, видя его жалкий вид, Лу Цинцзю находил это немного забавным. Он вежливо отказался от чека Цзян Бухуаня и сказал, что спросит о нем Бай Юэху. - Боже, ты должен просто взять эти деньги, - старательно убеждал Цзян Бухуань. - Если ты их не возьмешь, я буду чувствовать себя не в своей тарелке. Лу Цинцзю отмахнулся: - Не нужно, у нас сейчас нет недостатка в деньгах. Цзян Бухуань, пытаясь все так же всунуть чек Лу Цинцзю: - Ты можешь использовать деньги, чтобы купить боссу больше мяса. Лу Цинцзю улыбнулся: - Он не может, есть так много мяса, в этом нет необходимости. Кроме того, я просто помогаю тебе спросить, можно ли решить эту проблему - это уже другая история. - Если бы он взял деньги, ситуация изменилась бы не в лучшую сторону, выгледя, как выкуп за свободу. Цзян Бухуань все еще был очень встревожен, но, видя, что Лу Цинцзю отказывается брать деньги, он ничего не мог поделать. Он мог только молиться в своем сердце, чтобы эта ситуация разрешилась быстрее, и чтобы он смог покинуть деревню Шуйфу. Несмотря на то, что жизнь в этом старом доме была очень теплой, атмосфера деревни была невероятно странной, заставляя его чувствовать себя так, словно он попал на съемочную площадку фильма ужасов. На следующий день Лу Цинцзю нашел возможность обсудить вопрос Цзян Бухуаня с Бай Юэху. Конечно, он сказал это довольно умело, просто сказав: - Юэху, Цзян Бухуань так долго утаскивал у нас еду в доме, когда он сможет уйти? Бай Юэху изначально ел зеленые финики, которые Лу Цинцзю купил в городе, его рот громко пережевывал хрустящие финики, но когда он услышал эти слова, он мгновенно остановился. Даже выражение его лица потемнело. Он спросил: - Сколько он уже съел? Лу Цинцзю сдержал улыбку. - Разве он не ел все блюда вместе с нами? Бай Юэху нахмурился: - Кто-то хочет убить его в деревне Шуйфу. - Почему? - Лу Цинцзю был ошеломлен. Он впервые слышал, чтобы Бай Юэху сказал что-то подобное. - Зачем им понадобилось убивать Цзян Бухуаня в деревне Шуйфу? Бай Юэху спокойно продолжив есть финики: - Деревня Шуйфу - это граница. Говоря вашими словами, это граница между мифами и реальностью. Изначально было много подобных границ, но по мере того, как разделение между двумя мирами растягивалось, границы постепенно начали сливаться. Теперь только в деревне Шуйфу можно пройти между двумя мирами. Лу Цинцзю мгновенно понял. - Есть ли проблема с родословной Цзян Бухуаня? - Да, - сказал Бай Юэху, - Его семья тоже когда-то была стражами границы, но теперь они уже полностью интегрировались в мир людей. Родословная такого рода будет становиться все тоньше и тоньше, пока не исчезнет полностью. Цзян Бухуань, вероятно, последний оставшийся отпрыск из своей семьи. Если подумать, у Лу Цинцзю и Цзян Бухуаня было схожее прошлое. Он был последним из семьи Лу, а Цзян Бухуань был последним из семьи Цзян. Просто Цзян Бухуань, казалось, вообще ничего не знал о подобных вещах, полностью покинув этот круг. - Почему они должны допустить смерть Цзян Бухуаня в деревне Шуйфу? - Лу Цинцзю этот вопрос показался немного пугающим. - Если страж умрет в деревне Шуйфу, это повредит границе, - сказал Бай Юэху. - Этот вид порчи оказывает минимальное воздействие на людей, но оказывает огромное влияние на нас. Лу Цинцзю уже во второй раз слышал этот термин. - Порча? Бай Юэху, подтвердил: - Да, порча окружающей среды. Лу Цинцзю спросил: - Что ты имеешь в виду? Брови Бай Юэху слегка нахмурились. Немного поразмыслив, он объяснил это так: - Это воздействие на дух. - Хотя такое объяснение все еще было немного расплывчатым, но Лу Цинцзю в значительной степени понял, что это значит: - Получается, что если ребенок видит слишком много плохих вещей, его легко сбить с пути истинного и он станет плохим ребенком, верно? - Ты можешь думать об этом и так. Лу Цинцзю спросил: - Тогда что мы можем сделать с Цзян Бухуанем? Мы позволим ему жить с нами в таком состоянии вечно? Бай Юэху, не колеблясь, сказал: - Это невозможно. Очевидно, он уже глубоко ненавидел маленькую знаменитость, которая жила в его доме и ела и пила бесплатно. Но он не мог выгнать Цзян Бухуаня, потому что, как только он покинет это место, можно было ожидать, что Цзян Бухуань будет немедленно убит на пути из деревни Шуйфу. - Я разберусь с этим как можно скорее. - Бай Юэху взял зеленый финик, целиком отправил в рот и с громким хрустом разжевал его на несколько частей, прежде чем проглотить. Лу Цинцзю кивнул. - Будь осторожен, не поранься. Бай Юэху усмехнулся: - Я так и сделаю. Только тогда сердце Лу Цинцзю успокоилось, когда он понял, что у них есть план. В течение следующих нескольких дней в доме было очень спокойно. Весеннее солнце было слишком теплым. Лу Цинцзю нарезал весь оставшийся сладкий картофель, который они не съели за зиму, расстелил бамбуковую циновку во дворе, затем высушил сладкий картофель на солнце. Сушеный сладкий картофель, подобный этому, был полупрозрачным, а также более влажным, чем запеченный на огне. В любом случае, поскольку они не смогли бы доесть весь этот сладкий картофель, хорошим вариантом было приготовить его таким образом, чтобы подавать в качестве закуски. Затем Лу Цинцзю использовала излишки меда для приготовления множества десертов. Теперь духовкой стали пользоваться чаще, и он лучше управлялся с регулировкой температуры, поэтому внешний вид хлеба, который он выпекал, был практически таким же, как в магазинах, а вкус даже на порядок выше. В конце концов, молоко и мед в его доме были совершенно особенными, и их нельзя было купить на улице. В тот вечер Лу Цинцзю нарезал пучок лука-порея, купил несколько кусков свежей свинины и накрыл полный стол клецек. У всех без исключения клецек была тонкая кожица и щедрая начинка. Еще до того, как они были приготовлены, они уже выглядели очень аппетитно. Инь Сюнь, которая любил есть пельмени, радостно спросил: - Это новый год? Почему ты готовишь так много пельменей? Лу Цинцзю бросил на него взгляд и промолчал. - Что с твоим выражением лица? - Непонимающе спросил Инь Сюнь: - Почему у тебя такой вид, будто после того, как мы съедим эти пельмени, нас отправят на верную смерть… Ммм. - Прежде чем он успел договорить, Лу Цинцзю прикрыл ему рот. - Заткнись и ешь свои клецки, - тихо сказал Лу Цинцзю. На лице Инь Сюня появилось испуганное выражение. Тихим голосом он спросил: - Кто в этом доме умрет? - Он указал на себя. - Это не я, не так ли? Неужели он, наконец, собирался потерять свой статус продовольственного резерва и стать едой на столе? Лу Цинцзю, замахнулся ложкой на Инь Сюня: - Кто бы, блядь, ни захотел тебя съесть, у того, кто это сделает, вероятно, начнется диарея. Инь Сюнь, “...” Лу Цинцзю: - Хотят съесть, Цзян Бухуаня… Нет-нет-нет, кто сказал, что мы собираемся кого-то съесть? Инь Сюнь, шепотом: - Тогда что ты собираешься делать? Лу Цинцзю спокойно: - Зачем ты задаешь так много вопросов, разве недостаточно есть клецки? Инь Сюню показалось, что это было довольно разумно. Поскольку тот, кого ели, был не он, зачем он задавал так много вопросов, разве просто есть свои пельмени не было лучше? Цзян Бухуань все еще не знал о своей неминуемой смерти. Когда он уставился на клецки в горшочке, изо рта у него потекла слюна, по правде говоря, он съел много вкусных вещей, но еда Лу Цинцзю всегда была вкусной. Возьмите те пельмени, которые лежат перед ним, которые выглядели абсолютно необычно, например. Он только что попробовал один из них, и он оказалось несравненно свежим, и это была не та свежесть, которая исходит от глутамата натрия, это был вкус самих ингредиентов. Идеальное сочетание лука-порея и свинины было восхитительным, а приправленное чесноком и уксусом, оно запало ему прямо в душу. Просто, помимо пельменей, ему показался немного странным взгляд Инь Сюня, который сидел рядом с ним. Цзян Бухуань был очень чувствителен к взглядам других людей. Он обернулся, сбитый с толку: - Чего ты на меня уставился? Инь Сюнь про себя подумал: “Разве это не жалость к собрату-источнику пищи”, но не осмелился сказать это вслух, просто сказав: - Разве это не потому, что ты хорошо выглядишь? Это был первый раз, когда Цзян Бухуань получил комплимент от нечеловека, поэтому он был немного смущен: - О, спасибо. - Не, спасибо, а было приятно познакомиться, - сказал Инь Сюнь. Цзян Бухуань: - Что это за тон такой, что я вот-вот сорвусь. Однако, когда перед ним стояли вкусные пельмени, Цзян Бухуань больше не думал об этом. После того, как на стол подали клецки, Лу Цинцзю сначала подал их Цзян Бухуаню в большой миске, затем с доброй улыбкой сказала: - Дитя, ешь, тебе нужно съесть еще немного. Цзян Бухуань: - Э-э-э... Хорошо. - Он откусил кусочек, и на его лице появилась лучезарная улыбка. - Восхитительно. Эти клецки были полностью набиты начинкой. При небольшом откусе из мяса выступал сок. Несмотря на то, что они были еще немного горячими, они были такими вкусными, что вызывали улыбку от уха до уха. Он отправлял их в рот одну за другой, просто не в силах остановиться. Лу Цинцзю приготовил много, и некоторые из них были даже фаршированы креветками и луком-пореем. Цзян Бухуань ел от души, даже отчего у него начал выпирать живот. В течение этого периода времени он вообще не сдерживал себя в еде и набрал жировой слой по всему телу. На нормального человека это не оказало бы никакого влияния, но камеры видели все. Бог знает, каким бесчеловечным пыткам подвергнется он от своего менеджера после того, как вернется. Думая о жизни, которую ему предстояло прожить после этого, Цзян Бухуань с силой засунул свой желудок, который поднялся к горлу, обратно вниз. Лу Цинцзю не останавливал его, просто позволял ему есть, что он хотел. Он даже помогал время от времени подавать ему клецки. На его лице было нежное выражение, но, увидев это, Инь Сюнь, сидевший рядом с ними, вздрогнул. Про себя он сказал себе, что должен быть осторожен с Лу Цинцзю с таким выражением лица. Нежный человек, внезапно потемневший внутри, был просто самой ужасающей вещью. Цзян Бухуань объелся слишком сильно. Когда он сидел на стуле, переваривая свою еду, Лу Цинцзю спросил: - Не хочешь прогуляться на свежем воздухе, чтобы помочь себе переварить? Цзян Бухуань изначально хотел отказаться, но под искренним взглядом Лу Цинцзю, в конце концов, он не выдержал и сказал - Да, хорошо, я пойду прогуляюсь. Лу Цинцзю кивнул: - Да, тогда иди. Цзян Бухуань медленно вышел со двора. На самом деле он очень боялся этой деревни, поэтому обычно, даже если он выходил прогуляться, он оставался поблизости от дома Лу Цинцзю и не заходил слишком далеко, просто бродил поблизости. Прямо сейчас наступила весна, и дни становились длиннее. В это время великолепный закат все еще висел на горизонте. Это также было причиной, по которой Цзян Бухуань осмелился выйти и прогуляться. Если бы на улице было темно, он бы не осмелился покинуть дом Лу Цинцзю, даже если бы его забили до смерти. Вокруг дома Лу Цинцзю было не так много домов с жильцами. В основном там была только семья Ли Сяоюй. Цзян Бухуань встречал этого ребенка раньше. Он был очень милым, но из-за его предвзятого отношения к деревне Шуйфу Цзян Бухуань не осмеливалась заговорить с ним. После прогулки к месту, где Лу Цинцзю припарковал пикап, и нескольких кругов по этому району у Цзян Бухуаня улучшилось самочувствие, и он планировал вернуться. Однако, когда он собрался в обратный путь, он почувствовал, что что-то не так. Поразмыслив об этом, он понял, что небо над ним, которое все еще было ярким, внезапно потемнело в какой-то неизвестный момент. Цзян Бухуань поднял глаза и увидел полосу темных облаков над деревней Шуйфу, скрывающую остатки заката. В считанные мгновения вокруг него стало так темно, что он не мог видеть своих рук перед собой. Сердце Цзян Буханя пропустило удар. Его плохое предчувствие становилось все сильнее и сильнее. Понимая, что что-то не так, он вытащил свой телефон и попытался осветить путь перед собой, резко сорвашись бешено побежал обратно ко двору Лу Цинцзю. Однако внутренний двор, рядом с которым он изначально находился, было невозможно найти, как бы он ни искал. Цзян Бухуань бежал, пока не начал задыхаться, но он все еще не видел и намека на внутренний двор. Он попытался использовать свой телефон, чтобы осветить окрестности и поискать обратную дорогу, но обнаружил, что его окружение стало невероятно чужим, как будто он оказался там, где никогда раньше не был. - Здесь есть кто-нибудь? Здесь есть кто-нибудь поблизости? Помогите мне, помогите мне, пожалуйста... - в ужасе начала взывать Цзян Бухуань. Несмотря на то, что он задыхался, он все еще не осмеливался остановиться, продолжая, пошатываясь, двигаться вперед. Однако темнота препятствовала его бегу. Пробежав еще несколько шагов, Цзян Бухуань споткнулся о камень и упал на землю. После падения он сначала хотел быстро встать, но когда поднял глаза, его потрясла сцена над головой. Над ним образовался водоворот темных облаков. Подобно воде, они перекатывались и вздымались в небе над его головой. В центре темных облаков был гигантский глаз. Этот глаз был желтым, и у него был щелевидный зрачок, как у хладнокровного существа, которое в данный момент холодно смотрело на Цзян Бухуань. - АААААА… - Цзян Бухуань был прикован к месту этим взглядом. Все его тело застыло на месте, когда он наблюдал, как облака непрерывно перемещаются, прежде чем они, наконец, сформировались в гигантский драконий коготь. После этого желтый глаз моргнул, и гигантский коготь устремился прямо на Цзян Бухуаня. У Цзян Бухуаня даже не хватило смелости сопротивляться против этой подавляющей силы. Он сидел ошеломленный, как перепуганный до полусмерти кролик. Столкнувшись со свирепым хищником, с которым у него не было возможности соперничать, он мог только вытянуть шею и ждать, когда его убьют. Но в этот момент кулон Будды на его шее внезапно засветился ярким светом, который окутал все его тело. Драконий коготь устремился вниз со свистящим порывом ветра, выглядя так, словно вот-вот задавит Цзян Бухуаня. В своем ужасе Цзян Бухуань даже забыл закрыть глаза. Затем Цзян Бухуань услышал крик дракона. Когда прозвучал этот крик, коготь дракона, казалось, столкнулся с каким-то препятствием, остановившись в воздухе. Вслед за этим с земли поднялся черный туман, изнутри донесся низкий крик. С этим криком коготь дракона, сделанный из облаков, медленно рассеялся перед Цзян Бухуанем. Однако это было только начало. Обладатель этой пары желтых глаз, казалось, пришел в ярость. Облака начали яростно сгущаться. Затем темный коготь протянулся из-за облаков, проделав огромную дыру в небе, открывая закат за ней. Черный туман на земле начал подниматься. Когда он поднялся в воздух и рассеялся, Цзян Бухуань, наконец, смог хорошенько рассмотреть зверя, прячущегося внутри. Это был чрезвычайно красивый черный дракон с невероятно длинным телом. Его гигантские белые рога и величественная голова занимали половину неба. В лучах заходящего солнца его темная чешуя сияла ослепительным светом. Каждый дюйм его тела был совершенным, как у несравненно изысканной скульптуры, созданной руками художника, но ни один художник не смог бы создать такое совершенное создание. Это мог быть только дар небес, настолько прекрасный, что тронул его душу и перехватило дыхание. Цзян Бухуань впал в ступор, глядя на это. Все его внимание было поглощено этим гигантским драконом. После этого зверь в облаках также появился перед Цзян Бухуанем. По внешнему виду он был довольно похож на гигантского дракона, только казалось, что он держит во рту черный железный меч. Кроме того, его рога были не красивого белого цвета, а скорее черными как смоль. Увидев гигантского дракона, он издал низкий рык. Когда облака накатились и зашевелились, два гигантских дракона врезались друг в друга. Их зубы, тела и когти были острым оружием. Они не делали пустых движений. Это было самое примитивное столкновение сил. Цзян Бухуань не мог продолжать смотреть, уже не в силах больше это выносить. Пострадавший от гигантских драконов, его нос и рот начали наполняться кровью, а глаза начали затуманиваться. Если бы не барьер вокруг него, он, возможно, был бы давным-давно мертв, но прямо сейчас он тоже чувствовал себя не очень хорошо. Чтобы сохранить свою маленькую жизнь, он больше не осмеливался смотреть, даже протянул руку и заткнул уши. Несмотря на то, что он больше не мог видеть, звуки боя над ним продолжали без конца наполнять его уши, даже сопровождаемые стуком легкого дождя и звуком падающих обломков. По своему предыдущему опыту Цзян Бухуань знал, что это была кровь драконов и сломанная чешуя. Несмотря на то, что он испытывал страх, он также был немного обеспокоен, беспокоился, что черный дракон в темном тумане окажется в невыгодном положении. Цзян Бухуань свернулся калачиком. Пока он слушал и вслушивался, он заснул. Когда он снова проснулся, все было тихо. Небо снова стало спокойным, и окружающий его свет исчез. На земле также не было ни крови, ни чешуи. Если бы не засохшая кровь вокруг его носа и рта, он мог бы подумать, что все это абсурдный сон. Но его окружение вернулось к своему привычному состоянию. Цзян Бухуань поднялся с земли и почувствовал прилив боли в груди. Он несколько раз кашлянул, выплевывая кровь из горла. К счастью, после того, как я откашлялся, боль в основном утихла. Цзян Бухуань нетвердыми шагами направился обратно в сторону дома Лу. Когда он подошел ко входу, то услышал испуганный голос Лу Цинцзю: - Юэху, Юэху, ты в порядке? - Я в порядке, - голос Бай Юэху был легким и воздушным, как облака на ветру, которые вскоре рассеются: - Мне нужен отдых, не мешай мне. - Хорошо, иди отдохни. - Лу Цинцзю знал, что Бай Юэху пережил тяжелую битву. Он был очень обеспокоен, но мало что мог сделать. - Я приготовлю тебе что-нибудь поесть. На этот раз Бай Юэху не пошел во внутренний двор, а зашел в свою комнату и сразу же упал на кровать, даже не переодев окровавленную одежду. Раньше, несмотря ни на что, он хотя бы переодевался в эту окровавленную черную мантию перед сном. Цзян Бухуань медленно вошел в дом, дав Лу Цинцзю хорошенько рассмотреть его залитое кровью лицо. Лу Цинцзю поспешно спросил: - Ты в порядке? - Я в порядке... - Цзян Бухуань выдавил из себя: - Раны Бай Юэху серьезные? Лу Цинцзю горько улыбнулся. - Я не знаю, надеюсь, что все не так уж плохо. Цзян Бухуань тяжело дыша: - Я видел, как он сражался с другим драконом. - Другой дракон? - спросил Лу Цинцзю. Цзян Бухуань откашлялся: - Ну, что случилось? Лу Цинцзю был немного сбит с толку. - Значит, ты видел первоначальную форму Бай Юэху? Цзян Бухуань: - Да, я видел это, а что? - Он замер. Лу Цинцзю не терпеливо спросил: - Как он выглядел? Цзян Бухань удивленно посмотрел на Лу Цинцзю: - Как дракон...? - Он не мог до конца понять, почему спрашивает Лу Цинцзю. Лу Цинцзю начал говорить, затем остановился. В конце концов, он ничего не сказал, повернувшись, чтобы пойти приготовить Бай Юэху что-нибудь поесть. Лисий дух его семьи все еще был уязвим. Несмотря на то, что ему было очень любопытно, он решил подождать до более позднего времени, чтобы выяснить, кем именно был Бай Юэху. --------------------------------- Автору есть что сказать: Лу Цинцзю: Что заставило тебя перенести такие тяжелые раны, чтобы защитить Цзян Бухуань? Это была любовь? Бай Юэху: Нет, это была забота о моей еде. Цзян Бухуань: Ууууууууууу