Снежный демон

             В десять часов утра Холден резко сел на кровати и распахнул глаза. Он все еще не проснулся, но самовнушение – вещь сильная, и мозг среагировал чисто автоматически, приведя тело почти в вертикальное положение. Проморгавшись, Холден схватил с тумбочки телефон и уставился на экран. Зрение подводило, мир вокруг подернула мыльная пелена, и, только напрягая глаза, он сумел рассмотреть белые цифры поверх пестрой картинки заставки.       У него оставалось время, можно было бы вздремнуть еще часок, но Холден себе не доверял и после напряжения последних суток мог отрубиться аж до следующего утра. Нет уж, он собирался присутствовать при эксгумации, а значит, просто обязан привести себя в рабочее состояние. Душ исправил ситуацию лишь наполовину, в организме остро не хватало дозы кофе, а Джек не спешил баловать страдальца. За последнюю неделю Холден как-то привык, что ему носят кофе в постель, и искренне расстроился, что сегодня его прокинули. Ничего не оставалось, как идти и самому добывать себе все необходимое.       Ощущение, что в глаза насыпали песка, никуда не делось. Сначала казалось, что это следствие недосыпа, однако, что более вероятно, причина была в занесенной еще вчера под веки пыли. Тереть лицо грязными руками – идея так себе. Нетвердой походкой Холден добрался до кухни, где и застал Джека вместе с Эдом. Эти двое выглядели до безобразия бодрыми и готовыми к новому дню.       – Доброе утро! – поприветствовал Джек, заметив в кухонном проеме недозомби.       – Привет, Холден! – поздоровался Эд.       – Доброе, – махнул рукой Холден и поплелся к кофемашине.       – Чего ты так рано? – спросил Джек, кинувшись ему помогать.       Без утренней дозы допинга Холден соображал очень плохо. Он никак не мог понять, как заправить эту машину, чтобы получить желаемое. Простого нажатия кнопки было мало, это не аппарат полного цикла, как у них с Джеком дома, а новомодный девайс, требовавший капсул для работы. С утра разобраться с этим монстром не было никакой возможности.       – Мы дела не закончили, – буркнул Холден, позволяя оттереть себя в сторону и рассеянно наблюдая, как Джек возится с машинкой. Запах кофе разлился по кухне, обещая скорое восстановление моральных сил.       – Да, но ты мог спать еще минимум час, – возразил Джек.       – Подкинуло на кровати, и я не рискнул ложиться досыпать, – признался Холден. – Подумал, что если лягу снова, то ты меня не добудишься.       – Да, такой исход возможен, – посмеиваясь, Джек поцеловал его в макушку и отошел к Эду.       Холден прервал какой-то серьезный разговор. Эд выглядел настороженным и растерянным одновременно. Первый глоток кофе запустил электрический импульс по нейронам, мозг проснулся окончательно и мгновенно дал Холдену первую справку о происходящем на кухне. За все время пребывания в доме родителей Джек ни разу не выходил из комнаты, не надев что-то с длинным рукавом, а сегодня он щеголял в футболке с открытыми руками, выставив напоказ свои шрамы. Эд косился на них, но при Холдене старался долго не задерживать взгляд, чтобы не выдать своего интереса. Но и тех секунд, что он позволял себе смотреть, хватало, чтобы распознать на его лице еще несколько противоречивых эмоций – гнев и страх. Похоже, что Джек начал рассказывать ему происхождение этих отметин, но разговор не окончен, и Эду критично нужно услышать финал истории. Видимо, вчера, когда Холден отобрал у Джека верхнюю одежду, Эд и заметил хаотичные отметины и сегодня потребовал объяснений. Вечно эту тайну все равно хранить бы не получилось, особенно, если бы Джек стал чаще навещать родственников. Летом в этом регионе достаточно жарко, чтобы можно было скрыть шрамы под слоем ткани.       – Есть будешь? – убедившись, что Холден начал соображать, спросил Джек.       – Буду, – кофе запустил работу желудка, и организм потребовал чего-то большего.       Эд вздохнул. Джек прикрылся необходимостью приготовить Холдену еду и таким образом избежал разговора с братом. Тот, в свою очередь, пришел на помощь, чтобы ускорить процесс. Братья гремели посудой, искали ингредиенты, копаясь в шкафах. Эд знал родительский дом чуть лучше, но это все равно не спасало, он не понимал, как Джессика систематизирует запасы, и не представлял, где искать что-то, кроме молока и яиц.       – Доброе утро, Холден! – Джессика точно почуяла, что ее святая святых разоряют, и явилась спасать кухню от варварства. – Что бы ты хотел на завтрак?       Джессика растолкала сыновей, отодвинула их от плиты и, строго зыркнув, заставила сесть за стол рядом с Холденом.       – Я не знаю, – Холден смутился. Сам не любил таких вот неопределившихся людей, но действительно не мог придумать, что бы хотел получить на завтрак.       Джессика улыбнулась, но взгляд ее выражал тревогу. Общий вид говорил в пользу того, что эта ночь прошла для нее без сна.       – Любой вид яиц, могу пожарить сосиски, могу испечь блинчики, – на последнем слове взгляд всех троих оживился, так что хозяйка получила свой ответ и взялась за сковородку. – Какие у вас планы?       Эд опустил глаза, Холден упорно молчал и отдуваться за всех пришлось Джеку.       – У нас еще есть работа, – осторожно сказал он.       – Вы нашли… Тех детей? – замявшись, спросила Джессика.       – Скажу сегодня вечером, – уклончиво ответил Джек. Он испытывал неловкость, подсознательно ощущал вину за то, что взбаламутил город.       – Сегодня мы ждем группу экспертов из Лондона, – вступил в разговор Холден, стараясь помочь Джеку. – В полдень начнутся раскопки. Когда они закончатся, я даже не представляю, но главное – они станут финалом для преступников.       – Хорошо, – ровным голосом сказала Джессика, быстро работая венчиком. Потом подумала, глубоко вздохнула и добавила. – Я спрашиваю не потому что хочу, чтобы жизнь города вернулась в прежнее русло, нет. Это, по-моему, уже невозможно. Но раз уж оказалось, что мы двадцать лет игнорировали… Такое… Нужны ответы.       – Они будут, мама, – пообещал Джек. – Они уже есть, если уж начистоту. Но не всем понравится правда.       – Я это понимаю, Джек, – согласилась Джессика. – Но даже неприглядная правда лучше общей слепоты.       – Боюсь, так думает минимальный процент горожан, – отозвался Эд. – Они бы предпочли, чтобы никто и никогда не узнал, что городок вовсе не такой тихий и безопасный, как им казалось.       – Я это могу понять, – повернулась к нему Джессика. – Но принять не просите. Тем более что Дэмиен…       Тут она не удержалась, выронила венчик и закрыла лицо руками. Эд и Джек подскочили к матери, обняли с двух сторон, заговорили в разнобой, пытаясь успокоить.       – Он сильный парень, – убедившись, что слезы немного утихли, сказал Холден. – И он помог нам. Джессика, сейчас нельзя плакать о том, что случилось, этим вы сыну не поможете. Вам придется смириться с фактом произошедшего и идти дальше, поддерживая Дэмиена.       – Холден! – шикнул на него Джек.       – Нет, Джек, он полностью прав, – мотнула головой Джессика. – Я сейчас думаю о себе, а стоило бы подумать о сыне. Я просто не знаю, как подступиться.       – Поговорите с ним, – улыбнулся Холден. – Когда мы поставим точку в деле, ему станет легче. Намного. Недостаточно, чтобы окончательно забыть о том, что сделал Саттон, но этого хватит, чтобы он попытался выбраться на свет. Дэмиену понадобится помощь и поддержка родственников, самостоятельно преодолеть такую травму невозможно, но можно унять душевную боль до того, как за дело возьмется профессионал.       – Ты будешь с ним работать? – с надеждой спросила Джессика.       Холден про себя чертыхнулся. Что ж, все дружно считают, что раз он психолог, то должен обязательно вести прием?       – Нет, – стараясь улыбаться приветливо и открыто, сказал Холден. – Но в Лондоне есть специалист, которому я доверяю. Доктор Шиллер ждет Дэмиена, когда он будет готов.       – Хорошо, – постаралась улыбнуться Джессика и снова вернулась к приготовлению блинчиков.       Джек в ее присутствии суетился, он не хотел, чтобы и мать начала задавать вопросы по поводу шрамов на руках. Холден задумался над удобоваримой версией для родителей, поскольку, как и сам Джек, прекрасно понимал, что рассказывать о реальных событиях того дня не следует, если они не хотят обеспечить бессонные ночи всем родственникам поголовно. Они и так в курсе, что у Джека опасная служба, так что подпитывать их фантазию реальными страшными фактами неправильно. Тем более, что последние события и так обеспечили чету Сандерсов несколькими толстыми прядями седых волос. И не важно, что о произошедшем они узнали постфактум. Невзначай Холден скинул безразмерную толстовку и оставил ее на спинке стула. Через мгновение он поймал благодарный взгляд, Джек быстро застегивал молнию.       – Мне нужно съездить в магазин, – рассеянно осматривая содержимое холодильника, сказала Джессика. – У нас скоро будут гости.       – Опять? – закатил глаза Эд.       – Ребята, не моя вина, что вы поставили с ног на голову весь город. Я сама не восторге, что ко мне придут с расспросами, но в ближайшие дни поделать с этим ничего не смогу, – объяснила Джессика. – И, может быть, лучше, если я буду знать из первых рук, какие настроения у горожан. Ладно, ешьте!       Джессика еще несколько раз пополняла блюдо с пышными блинчиками. Стоило ей в очередной раз поставить его на стол, как через пару секунда содержимое растаскивалось по тарелкам. Атмосфера вокруг сразу стала добрее, пропало статическое напряжение, витавшее в воздухе. Холдену казалось, что если бы так продолжилось еще где-то с полчаса, при прикосновении кто-то кого-то стукнул бы током.       Уходя, Холден заметил, что Дэмиен наблюдает за ними со второго этажа. Оценить его состояние не получилось, но была надежда, что все обошлось малой кровью. Генри взял над ним опеку, пока остальные пытались разобраться с работой участка вчера ночью, и это сыграло на руку. Хотелось верить, что Дэмиен не обиделся за то, что близкие родственники не поддержали его в такой момент.              На улице стоял крепкий мороз. Холден внезапно подумал о свой модной, но главное теплой куртке, безвозвратно испорченной выстрелом Бренсона. Выезжая из дома, он взял с собой запасную, но она не была настолько удобной. Рабочий участок расчистили от снега. Несколько секций забора демонтировали, чтобы прошла техника. Машины должны были снять верхний слой промерзшего грунта, без них одними лопатами криминалисты копали бы до следующего Рождества. Вокруг сновали люди, теперь их было раза в три больше, чем накануне вечером. Расселили новоприбывших где попало, даже в соседних городах – места не хватало, а тратить на дорогу суммарно семь часов никто не хотел.       Криминалисты ругались с копами, те, в свою очередь, пытались перехватить у Интерпола вожжи, напирая, что дело маньяка в приоритете. Короче говоря, царил вполне стандартный балаган, никто даже не удивлялся, главное, что за разборками люди не забывали делать свою работу. Как только открылась первая могила, Холден подошел к краю ямы и заглянул внутрь. Скелетированные останки невозможно опознать без вспомогательных инструментов, однако в данном случае имелась подсказка в виде кулона-амфоры, который принадлежал Джимми Барнсу.       Ближе к семи часам вечера все тела были извлечены из стылой земли. Кости разложены на черном брезенте и помечены фишками с номерами. С обратной стороны двора на таком же брезенте лежали прочие, неорганические улики. Машины коронеров маневрировали, пристраиваясь ближе к участку, чтобы забрать свой скорбный груз.       Холден устремил взгляд к черной кромке леса. Там возле деревьев плотной группой стояли семь маленьких фигурок. Фантомы пристально смотрели на него, а увидев, что он обратил на них внимание, призрачные дети улыбнулись и замахали руками на прощание. Несмотря на темень, Холден видел их так же отчетливо, как если бы все происходило при свете дня.       Он выполнил свое обещание, жертвы отмщены и могут уходить.       – Что там, Холи? – спросил Джек.       Холден качнул головой, но взгляда не оторвал, ему нужно видеть, как они исчезнут. Врать он не стал, Джек должен быть в курсе, что происходит, как должен знать и причину появления фантомов.       – Мы закончили, – уверенно сказал Холден. Он вздохнул и уже тише добавил. – Джек, ты же отлично знаешь, что абсолютно нормальным я уже никогда не буду.       – Мне все равно, – ожидая новой проблемы, напрягся Джек.       – Спасибо, конечно, но тут есть нюанс, о котором тебе следует знать, – Холден устало прикрыл глаза. Фигурки исчезли, и ему стало тошно от всего происходящего вокруг. – Я всегда буду видеть фантомов, просто теперь они не влияют на мою жизнь. Это выверт сознания, способ разделить события на части, которыми можно оперировать. Так проще.       – Я это уже слышал от Шиллера, – Джек насторожился еще больше. Он боялся, что после такого дела у Холдена случится срыв.       Но он ошибся.       – Я только что видел, как жертвы Саттона ушли. Так мой мозг закрыл дело, дал понять, что мне здесь больше делать нечего.       – Я понял тебя, – облегченно выдохнул Джек. – Честно говоря, я боялся чего-то пострашнее. А то, что иногда ты видишь фантомов… Что ж, для меня эту уже в каком-то роде норма.       – Даже так? – искренне улыбнулся Холден.       – Я выбрал шизика в спутники жизни, чего ж теперь жаловаться? – улыбнулся Джек.       Холден ткнул его кулаком в плечо. Не сильно, так, чтобы не выпендривался.       – Чем сейчас займемся? – спросил Джек. – Участок взял под контроль человек из Скотленд-Ярда, Саттона транспортируют в Лондон под конвоем. Собственно, с завтрашнего дня я официально снова в отпуске.       Холден взглянул на часы.       – Сейчас восемь. Я очень рекомендую тебе взять бутылку чего-то крепкого и пойти с Эдом к нему домой. Выпей и расскажи, что случилось в особняке Кроноса.       – Холи, ему этого знать не обязательно, – прикрыл глаза Джек. – Он и так в курсе, что я был ранен во время штурма.       – Ты же сам хочешь восстановить с ним доверительные отношения, – они постепенно выбирались с места преступления, лавируя среди техники и стараясь не мешать криминалистам и коронерам. – Эд тоже этого хочет. Именно поэтому он рассказал тебе о своих увлечениях и баловстве травкой. Он хотел поделиться с тобой некой тайной. Но в силу того, где он живет, у него не много секретов, а вот у тебя они масштабнее некуда. И ему это очень важно, поверь мне на слово.       – Хорошо, я тебя услышал, – подумав, согласился Джек. – Напиваться не буду, но посижу с ним какое-то время.       – Правильно, – Холден почувствовал себя лучше, когда им удалось выбраться на улицу, за ленту оцепления.       Участок пришлось обходить по большой дуге, чтобы не столкнуться с толпой зевак у главных ворот. Люди даже в такой лютый холод собрались у дома, желая выловить как можно больше подробностей расследования. Желания протискиваться через эту толпу ни у Джека, ни у Холдена не было.       – Я слышу, как тяжелая стальная дверь закрылась за спиной Саттона, – прикрыв глаза, сообщил Холден. – Пусть сгниет в тюрьме. Но, что обидно, Джек, скольких бы мы ни закрывали, их меньше не становится. Кого-то выслеживают десятилетиями, и они оставляют широкий кровавый след, а кого-то ловят сразу. Но, вот беда, даже скорострелы успевают отправить на тот свет минимум одного человека.       – Да, статистика удручающая, – задумался Джек. – Но в наших силах немного сократить поголовье, что ты и сделал сегодня. Подумай о том, скольких ты спас.       – Да, пожалуй, это верный ход мыслей, – Холден нахохлился и сунул руки в карманы. Сегодня погода пощадила их, снегопад прекратился, и по тротуарам можно было свободно передвигаться.              В доме горел камин, окутывая все вокруг приятным, сказочным теплом. К ужину Джек и Холден опоздали, но Джессика, высунувшись с кухни, поманила их к себе. Отказываться никто не стал, у Холдена вообще разыгрался зверский аппетит. Навык пришел не сразу, но Холден научился оставлять за порогом дома все рабочие вопросы, как только дело подходило к концу. По коридору витал запах приправ, и он не мог отказать себе в удовольствии попробовать, что там приготовила волшебница Джессика. Но прежде, чем шагнуть в кухню, Холден обернулся и посмотрел на лестницу. Дэмиен спускался вниз тихой кошачьей походкой. Он остановился на последней ступеньке и в нерешительности уставился на Холдена. Тот поднял большой палец вверх и улыбнулся.       – Все кончено, Дэмиен. Он никогда не выйдет из тюрьмы.       Дэмиен молча подошел и обнял сначала Холдена, а потом и Джека. Он бы разрыдался от полноты чувств, но момент испортил Холден.       – Я жрать хочу! – заявил он, и Дэмиен встрепенулся.       Джек подмигнул, одобряя ход. Если бы Дэмиен успел пустить первую слезу, о спокойном ужине не могло быть и речи. Более того, он бы довел себя до истерики, а этого не нужно было никому, в первую очередь самому страдальцу, у которого и так нервных клеток осталось пару штук, и те с трудом цеплялись за жизнь.       Джессика, услышав громогласное заявление, рассмеялась и приоткрыла духовку, чтобы окончательно всех сразить. На пороге кухни началась суета, желающие наесться от пуза бросились помогать накрывать на стол. Джессика в недоумении следила за своим младшим сыном, принимавшем непосредственное участие в сервировке.       – Мам, у нас есть что-то не мясное? – смущенно спросил Дэмиен.       – А ты… Ну да, – оборвала себя Джессика. – Сейчас сделаю тебе салат, как раз сегодня купила Айсберг. Кукурузу добавить?       Дэмиен кивнул. Джессика не знала, как себя сейчас вести. Она так мечтала, чтобы Дэмиен выбрался из своего добровольного заточения, но когда это случилось, растерялась. Она бросила короткий взгляд на Холдена, бессовестно флиртовавшего с Джеком прямо за столом, и улыбнулась – вот кто стал причиной перемен в этом доме. Джек смотрел на него с обожанием, Холден отвечал ему тем же, а Джессика решила, что теперь у нее четверо сыновей.       Джек покинул застолье минут через сорок, сославшись на необходимость визита к Эду. Дэмиен тоже не засиживался, он объяснил свою отлучку желанием закончить картину. Холден смерил его недовольным взглядом, но Дэмиен только лукаво улыбнулся в ответ. Ну да, когда источник страха полностью ликвидирован, в голове щелкает, и человек чувствует настоящую свободу. Раз Дэмиен так одержим своими картинами, то пусть идет рисует. Через пару недель его уже будет не узнать, а если поедет к Шиллеру, через полгода сможет начать нормальную социальную жизнь.       – А я, пожалуй, пойду спать! Спасибо за ужин, Джессика, это было восхитительно! – с трудом поднимаясь из-за стола, сказал Холден.       – Спасибо, милый, – улыбнулась Джессика. – Завтра спите до упора?       – Ага, – осоловело улыбнулся Холден. – Будите только в экстренном случае.       – Договорились!       Наплескавшись и почистив все перышки, Холден завалился в кровать и уснул. Единственная вещь, о которой он сейчас жалел – то, что нельзя подкатиться под теплый бок Джека.              Пробуждение было легким и быстрым. Холден больше не ощущал давящего груза ответственности, он закрыл дело и теперь вспомнит о нем, только если понадобится его консультация или в случае, если его вызовут в суд для дачи показаний. Сладко потянувшись, Холден замер, нащупав рядом с собой чье-то тело. Случилось нечто немыслимое, невероятное для этой версии вселенной – он проснулся раньше Джека!       Джек крепко спал, положив под щеку ладонь, и эта поза вызвала у Холдена просто-таки неконтролируемый приступ умиления. Он с полминуты пялился, рассматривая умиротворенное лицо, а потом мозг наконец включился. Без кофе, сам, потому что зрелище напомнило о давней фантазии, которую в силу разных жизненных ритмов он никак не мог претворить в жизнь.       – Только не проснись, – шепотом попросил Холден и сполз с кровати.       Он на цыпочках добрался до ванной и принялся приводить себя хоть в какое-то подобие порядка. О, да! Если ему удастся сделать все быстро и бесшумно, Джек будет в его полной власти, а там… От того, что будет после Холден почувствовал сильнейшее воодушевление.       Ему повезло, Джек все еще спал, он даже не пошевелился, и Холден на секунду подумал, что будет преступлением будить мирно спящего человека даже ради того, чтобы доставить ему удовольствие. Впрочем, всякая жалось отошла на задний план, стоило прикоснуться к своему собственному, стоящему ровно члену. Ну уж нет! Такой шанс выпадает не часто, а точнее, он выпал в первый раз за полтора года совместной жизни, так что игнорировать подарок судьбы – вот что настоящее преступление.       Холден влез обратно на кровать и потянул с Джека одеяло. Тот зашевелился, попытался поймать ускользающее тепло, но не преуспел. Холден сверкнул глазами, уставившись на бодрый с утра член Джека, и, не мешкая, надавил на бедро, заставляя безвольное тело перевернуться на спину. Чертовски красивый крепкий ствол лег Джеку на живот, доставая почти до пупка, Холден плотоядно облизнул губы и потянулся к вожделенной добыче. Член бодро отреагировал на прикосновения рук, а уж когда шелковистой головки коснулся язык, дернулся, наливаясь силой еще больше. Расценив это как одобрение своих действий, Холден описал круг кончиком языка, лаская уздечку, захватил головку губами и сжал.       Джек напрягся, на животе резче обозначились кубики пресса, и Холден решился поднять взгляд. О! Это стоило того! Не выпуская член изо рта, он глядел прямо в глаза обалдевшему от такой побудки Джеку. Сонный, взъерошенный Джек не понимал, за что ему такое счастье привалило, но мешать процессу и не думал, только комкал простыню, чтобы чем-то занять руки. Холден пару раз двинул головой, заново приспосабливаясь к размеру, и наконец заглотил член глубже, пропуская его в горло, наградой за старания стал протяжный хриплый стон, Джек откинулся на подушки и постарался замереть, сдерживаясь, чтобы не двинуть бедрами навстречу.       Минет шел по плану, Холден сосал с наслаждением, получая колоссальное удовольствие от того, что делал. Стоя на четвереньках над распростертым Джеком, он ощущал свою власть над ним, впитывал чужое желание и щедро делился своим. По животу и бокам Джека прошла судорога, он готов был кончить, но это в планы сейчас не входило. Холден перехватил ствол у основания и с громким чпоком отстранился. Джек разочарованно застонал и поднял голову, с укором глядя на своего обидчика и вообще нехорошего человека, так подло лишившего его удовольствия.       Кривая ухмылочка на раскрасневшемся лице и блестящие похотью глаза вселили надежду на продолжение. Прохладная смазка покрыла член от головки до корня, немного успокоив нервные окончания, Джек был уверен, что кончит только от мысли, что сейчас они займутся полноценным сексом, и боялся, что план Холдена провалится. К счастью, этого не случилось. Холден распределил прозрачный гель, смазал себя и оседлал Джека.       Зрелище на редкость приятное, Джек проморгался и рассмотрел тело над собой с некоторым беспокойством. Следа от неуемной кормежки не осталось. Всего за сутки нервотрепки Холден умудрился потерять все наеденное. Мысли вынесло из головы мощной волной, когда Холден стал медленно опускаться. Ему хватило ума и выдержки делать это аккуратно, без резких движений, а Джек для страховки подхватил его под ягодицы, на всякий случай, во избежание необдуманных импульсивных поступков. Холден часто и громко дышал, сдерживая себя, член явно задевал все важное и нужное в его теле, и от удовольствия мышцы пробивала мелкая волна дрожи. Стоило ему опуститься до конца, сосредоточенное выражение лица сменилось довольным, губы тронула красивая улыбка.       – Какой же это кайф! – выдохнул Холден.       Джек не ответил, он слегка толкнулся бедрами, намекая, что пора шевелиться. Холден одной рукой уперся ему в грудь, приподнялся и снова опустился. Затем еще и еще, пока темп не устроил их обоих. Инстинкты брали верх над разумом, руки шарили по мокрой от пота коже, мяли, прижимали сильнее. Холден кусал губы, сдерживаясь, но вскоре и это не помогло – стоны рвались наружу. Джек хрипло дышал, он подался вперед, впился пальцами в ягодицы Холдена и с силой насаживал его на себя, стремясь прийти к разрядке. Холден, запрокинув голову, отдавался во власть чужих объятий, сливаясь с Джеком в одно целое. Яркое солнечное утро раскрасили разноцветные вспышки, Джек и Холден вздрогнули одновременно, переживая оргазм, крепко сжимая объятия.       Обессилив, Холден повалился на грудь Джеку и затих.       Пауза была короткой. Джек быстро опомнился, и пока этого не сделал Холден, подмял его под себя. После минуты шуточной борьбы Холден оказался на животе, Джек привстал, дернул его за бедра, ставя на четвереньки, и пристроился сзади. Поза привычная, но в нее были внесены кое-какие коррективы. Джек вошел быстрым плавным движением, и пока Холден соображал, что происходит, заломил ему сначала одну, а потом вторую руку за спину. Перехватив Холдена за запястья, он качнул бедрами.       – Ух! – выдал Холден нечто не особо вразумительное.       Беспомощность щекотала нервы, ему нравилась сила Джека, то, как он сжимал запястья, как все сильнее толкался, наращивая темп. В такой позе Холден себе не принадлежал, оставаясь в полной власти партнера. Это нисколько не пугало, только раззадоривало еще сильнее. Джек не давал ни прикоснуться к себе, ни просто опустить лицо в подушку, чтоб заглушить громкие стоны.       В этот раз любовники продержались чуть дольше, но все равно пришли к закономерному финалу. Теперь они отдыхали, просто лежа рядом, но вскоре дискомфорт от липшего к коже постельного белья заставил их пошевелиться. Совместными усилиями они изгваздали все вокруг, не было даже ни одной чистой подушки, везде присутствовали брызги спермы.       – Надо бы белье сменить, – задумался Джек.       – Блин! Это придется Джессике сказать, а она…       – Что она? – с ехидной улыбочкой осведомился Джек. – Узнает, что мы с тобой трахаемся?       – М… Ну да, как-то я не подумал, что все давно в курсе. Но, видишь ли, мой раскрепощенный друг, я чувствую некоторую неловкость от того, что следы моей бурной страсти увидит кто-то еще. Тем более, если это будет мать человека, с которым я устроил все это непотребство!       – Вот это загнул! – рассмеялся Джек. – Ладно, мама специально на такой случай оставила в шкафу еще комплект белья.       Холден покраснел.       – Эй! Тебе не угодишь! Я предложил вариант, который сохранит нашу тайну. Хотя, как по мне, это абсолютно бессмысленно.       Вот теперь Холден заржал в голос. Помутившиеся после секса мозги встали на место, и он осознал всю глупость того, что ляпнул ранее. Да, все обитатели дома отлично знали, чем занимаются состоящие в отношениях люди, чего теперь-то горевать по своей репутации?       Третий раз тоже не был быстрым, Холден наслаждался каждым сантиметром проникающего в него члена, крутился, подставляясь, и бесстыдно стонал, забывая про то, что их кто-то может услышать. Сейчас он плевать хотел на все условности, во всем мире существовал только Джек – самый дорогой человек на земле.       Закончив, Холден слегка сместился в бок, чтобы не рухнуть в очередное озерцо спермы, и уснул крепким сном, восстанавливая силы после сексуального марафона. Этот мир, несмотря на все невзгоды, снова становился хорошим местом для жизни. Холден нашел себя в нем. Короткий, но глубокий сон накрыл внезапно, организм требовал восстановления, а раз ничего больше не грозило маленькому городку, Холден имел полное право отоспаться.       Разбудил его громкий стук. Холден подумал, что кто-то ломится в дверь и едва опрометчиво не рявкнул, пытаясь отослать нежеланного визитера туда, откуда пришел, но вовремя сообразил, где он, в каком виде сейчас пребывает, и главное – до него дошло, что стучат в окно.       Накинув первую попавшуюся под руки вещь – худи Джека, Холден подошел к окну и мгновенно проснулся, увидев на улице улыбающегося Дэмиена.       – Ты что тут делаешь? – высунувшись, спросил Холден. Он щурился от яркого солнечного света, отраженного белоснежным свежим снегом, картинка пред глазами безбожно плыла.       – Доброе утро, доктор Эшфорд! – рассмеялся Дэмиен.       Он выглядел много лучше, чем накануне вечером – сказывалась радость победы над врагом. Со временем она, конечно, схлынет, но после того, как это случится, за работу возьмется доктор Шиллер, а уж он вернет Дэмиена в мир живых.       – Я тебе кофе принес, – Дэмиен протянул термочашку и для усиления эффекта открыл крышку.       Холден едва не вывалился на улицу, учуяв аромат. Это был кофе, приготовленный в джезве, а не в машине, от его запаха можно было сойти с ума – настолько он дурманил сонное сознание.       – Дай! – потребовал Холден, протягивая руки и не обращая внимания на то, что холод прорывается в комнату, кусая голые ноги.       – На! – Дэмиен отдал ему чашку и с умилением наблюдал, как амебообразное существо обретает человеческие черты. – Мы ждем тебя на улице. Папа пригнал еще один снегоход, и Джек с Эдом хотят взять нас на прогулку.       – Нас? – уточнил Холден. – Ты тоже едешь?       – Ну да, – смутился Дэмиен. – Попробуй отказаться, когда твои старшие братья врываются в твою комнату и ставят перед фактом!       Холден хрюкнул в чашку, представляя себе эту картину. Джека и Эда можно испугаться, даже будучи их родственниками. Они пошли ва-банк, воспользовались своим старшинством и устрашающим видом, чтобы получить от забитого братца положительный ответ. Правильно сделали, в общем, Дэмиен как раз хорошо реагировал на приказы, в отличии от метода уговоров, у него просто не оставалось места для маневров.       – Молодцы! – похвалил Холден. Он сделал новый глоток кофе и закатил глаза от удовольствия.       – Мне выдали еще пару заданий, – улыбнулся Дэмиен. – У нас дома толпа жаждущих информации тетенек, поэтому Джек и Эд ходят через заднюю дверь, чтобы избежать встречи с ними. Мама поддержала их стремление оставаться незамеченными, поэтому все мы пишем ей сообщения по поводу еды, и она выносит нам требуемое во двор. Тебе я принес твои ботинки и куртку, чтобы ты не бегал в прихожую. Джек сказал, что для тебя это опаснее всего, потому что ты у нас снова в центре внимания.       Холден подавился кофе и закашлялся.       – В смысле?!       – Ну, все знают, что это ты нашел… Ну, что ты раскрыл дело, – замявшись, все же продолжил Дэмиен. – Тетки воют, причитают и хотят тебя видеть, поэтому ходят сюда толпами. Кстати, ты же любишь выпечку?       Холден неуверенно кивнул. Дэмиен ехидно сверкнул глазами.       – Тебе придется попробовать все, что принесли. Там много! Поверь, я такого не видел даже в дни рождения родителей!       Холден умилялся поведению Дэмиена. Оно не было стандартным для жертв насилия, но из-за иных особенностей мозга младшего Сандерса он воспринимал мир немного иначе, что играло ему на руку. Это вовсе не отменяло необходимости посетить консультации Шиллера, но делало работу много проще. Он выглядел как человек, освободившийся от тяжелого ярма, вдохнувший воздух полной грудью. Только ради того чтобы увидеть этот умиротворенный, счастливый взгляд можно было окунуться в чужую грязь по самую макушку. Именно из-за таких моментов Холден и выбрал свой профессиональный путь. И, надо сказать, когда его собственный разум покинули сонмы демонов, радоваться жизни стало намного проще.       – Ладно, – вздохнул Холден. – Что я, с женщинами не справлюсь?       Он задал вопрос и сам себе ответил на него – не справится! Он с женщинами, тем более возрастными, справляться не умел. И, если честно, он их побаивался. Причина, скорее всего, была в том, что таковых в его жизни не наблюдалось с детства. Он многое упустил, взрослея в стесненных условиях, и наверстывал упущенное уже будучи большим мальчиком.       Дэмиен поджал губы, испытывая те же проблемы, что и Холден. Однако, в отличие от него, младший Сандерс не умел общаться ни с кем, даже с мужчинами.       – Давай, собирайся, я напишу маме, чтобы принесла еду на улицу! – сказал Дэмиен.       – Не надо! – возразил Холден.       – Если я этого не сделаю, меня самого съедят, – парировал Дэмиен. – Я жить хочу, знаешь ли! Джек сказал, что тебя нужно обязательно накормить! Все, я пошел!       Не успел Холден придумать отмазку, Дэмиен ускакал за угол дома.       Наскоро ополоснувшись, Холден оделся и прежде, чем вылезти в окно, все же снял постельное белье, чтобы не было соблазна «поспать так еще одну ночь», поддавшись приступу лени. Там все слиплось, и во сне, несомненно, царапало бы кожу. А если Джек еще и вечером проявит инициативу, то завтра это белье можно будет только выбросить.       Возле навесов собралась приятная взгляду компания – Джек и Эд объясняли Генри, как управлять снегоходом. Дэмиен с каким-то не совсем понятным выражением лица наблюдал за всем происходящим.       – Тебя не учат или ты умеешь? – спросил Холден, подходя ближе.       – Ни то, ни другое, – мотнул головой Дэмиен. – Я боюсь ехать сам, поэтому Эд согласился меня покатать.       Холден улыбнулся – братья взяли своего младшенького под крыло, что позволит ему постепенно влиться в их жизнь.       Раскрасневшийся от мороза Джек с ехидной улыбочкой давал команды сосредоточенному Генри. Тот старался их выполнить, однако получалось не сразу. Холден присвистнул, Олсен за утро научился большему, чем умел Холден. Он мог ездить прямо и немного рулить, а Генри постигал науку маневрирования среди конусов под чутким руководством Джека. Холден присмотрелся к происходящему, и принятая им за ехидство эмоция сменила окрас – Джек расплывался от самодовольства, что ему удавалось обучить Генри кое-каким трюкам.       Через несколько минут на улице показалась Джессика. Она принесла завтрак Холдену и упакованный в термо-лотки перекус на обед.       – Мальчики, постарайтесь не появляться дома до вечера, – попросила она. – Идите к Эду, если не хотите попасть под перекрестный допрос соседок.       – Не верю, что они могут быть страшнее Холдена! – отшутился Джек.       – Дорогой, это тебе не преступников колоть, местные женщины – крепкие орешки, и они идут на немыслимые ухищрения, чтобы на вас посмотреть или пообщаться. Так что, если вы не горите желанием отыгрывать роль тигров в цирке и прыгать с тумбы на тумбу, я вам не рекомендую появляться в поле их зрения.       – Поняли, мам! – отозвался Эд. Он поднял голову от снегохода и поставил канистру. – Мы минут через десять уедем. Покатаемся по лесу.       Холден вдохнул полную грудь воздуха, наслаждаясь тем, что мысли о чудовище его больше не беспокоят.              Через два с половиной часа быстрого катания по лесу, осмотра берегов речек и других потрясающих видов они остановились на отдых. Генри, не привыкший к такому экстриму, облегченно опустился на снег и схватился за термос с кофе, Дэмиен и Холден присоединились к нему, устроившись на возвышенности. Чуть ниже на ровной, как тарелка, большой поляне стояли построенные местными умельцами трамплины, Джек и Эд по очереди заходили на них и всячески демонстрировали свою удаль.       Холден боялся за Джека и все время порывался вскочить на ноги, когда тот заходил на очередной вираж. Эд ездил лучше, сказывалась ежегодная практика, но Джек отставать не хотел, поэтому стремился повторять трюки брата. Выходило не всегда четко и красиво, но Джека это нисколько не смущало, он был в меру уперт, чтобы не идти на неоправданный риск, но при этом стремиться выполнить элемент максимально близко к тому, что показал Эд. Эти пляски на снегоходах продолжались ровно до того момента, пока Джеку не взбрело в голову вспомнить юность. Эд замахал руками, его ругань было слышно из оставленного на сидении снегохода шлема Генри, но Джек сделал вид, что оглох. Его прыжок на самом большом трамплине заставил сердца зрителей остановиться на мгновение. Секунды полета растянулись в вечность, Холден думал, что сейчас свалится в обморок, но все обошлось. Снегоход, совершив кульбит, приземлился на полозья и продолжил свой путь, из шлема послышался радостный возглас Джека.       Отмерев, Холден вскочил на ноги и заорал во все горло.       – А ну, быстро иди сюда!       Что интересно, Джек его услышал даже без рации. Может, почувствовал, что ему сейчас прилетит, и свернул к холму. Мелкий Холден отчитывал здоровенного Джека, а тот, опустив голову, слушал, иногда сверкая довольным взглядом на невольных свидетелей сцены. Ор и нервное потрясение спровоцировали аппетит, и все взялись за еду. Сэндвичи, выпечка, чай и кофе на морозном воздухе приносили истинное удовольствие и казались вкуснее всего, что доводилось пробовать в жизни. Холден быстро успокоился, но все равно сидел рядом с Джеком и пристально следил за его действиями, словно опасался, что тот внезапно сорвется с места и побежит снова испытывать себя на прочность.       Дэмиен общался со всеми. Он был счастлив вниманию братьев, чувствовал долгожданную поддержку семьи, но не забывал при этом поглядывать на Генри. Холден пока не мог до конца прочесть эмоции младшего Сандерса, слишком непростым человеком он был, но что-то назревало, и, вполне вероятно, в ходе эмоциональной встряски Генри стал чем-то большим, чем временным якорем. В поведении Дэмиена не было ничего, говорящего о романтических чувствах, но делать выводы было очень рано. Только время покажет, к чему приведет его интерес. В Лондоне случиться может вообще что угодно, а то, что Дэмиен поедет в столицу, уже не сомневался никто.       Последующие дни были наполнены весельем. Холдена и Джека охраняли родственники, отваживая от них любопытствующих соседей. Они, в свою очередь, сообразив, что отпуск не резиновый и скоро закончится, предавались всем удовольствиям, которые мог предложить им очищенный от чудовища городок. Они занимались сексом, ели, катались на снегоходах и снова занимались сексом. Но самое важное – отсыпались. Джек позволял себе дрыхнуть до десяти, что дома было немыслимо. Возможность оседлать его спящего появилась еще раз, и Холден сразу воспользовался моментом.       Дэмиен теперь выходил из комнаты чаще, общался с родителями, но все равно сбегал, когда в доме появлялись посторонние. Ретировались и остальные дети четы Сандерс, предоставляя возможность родителям разбираться с назойливыми соседями самостоятельно.       Генри уехал двумя днями ранее, что огорчило Дэмиена. Весь вечер он невзначай расспрашивал про Лондон, жизнь там, а получив красочные описания быта, ушел к себе в комнату думать.       Выезд домой Джек назначил на семь утра. За ужином Холден только закатил глаза и предложил грузить себя в машину спящим. Джессика запричитала, что они не выспятся, а вот Эд и Майкл согласились с решением Джека – в такое время машин на трассе будет намного меньше, да и фуры не стопорят движение. Последний вечер в доме родителей Джека прошел в приятной дружественной обстановке – все пили пряный глинтвейн, общались и строили планы на будущий год. Джессика настаивала, чтобы Холден и Джек приехали к ним на Рождество. Пусть не на две недели, ну хоть на пару дней. Чуть опьянев, она обещала, что обязательно соберет все слухи и удостоверится, что больше в районе чудовищ нет. Джек отмахивался, подшучивал, что Холден все равно найдет, чем себя занять, и проверит все близлежащие поселки на предмет преступлений. Холден же закатывал глаза и фыркал, заверяя, что ему этого не нужно, и что он тоже хочет отдыхать, а мысленно скорбно кивал, понимая, что Джек прав, и если будет хоть намек, он обязательно найдет себе неуместное в отпуске занятие.       Утром Холдену выдали чашку крепкого кофе, и пока он плохо соображал, накормили плотным завтраком. Что он ел, и было ли это вкусно, сказать сложно, Холден не запомнил. Очнулся он уже у машины, когда Дэмиен, отведя его в сторону, сунул в руки красивую широкоформатную черную папку с руническим тиснением.       – Только не показывай ему сразу, – смущаясь, попросил Дэмиен и тут же перехватил руку Холдена, не давая раскрыть. – Ну, пожалуйста, позже!       – Ладно, – улыбнулся Холден.       – Я… Это… Позвонил Шиллеру, – отводя взгляд, сказал Дэмиен. – Но ты и так знал, что я это сделаю, иначе не стал бы предупреждать о моем звонке.       – Да, я знал, – подмигнул Холден. – Но с моей стороны это хороший совет, Дэмиен, и я был уверен, что ты это поймешь. Когда тебя ждать?       – Через две недели, – Дэмиен все еще не мог долго держать зрительный контакт, но очень старался. – Вы точно не против, если я остановлюсь у вас?       – Считай, мы уже подготовили тебе комнату, – хлопнул его по плечу Холден. – Мы будем рады видеть вас всех у нас в гостях.       – Спасибо, – еще больше смутился Дэмиен.              Холден сдержал свое обещание, папку с рисунками он открыл, когда машина отъехала от дома родителей Джека на приличное расстояние.       – Что там? – не отвлекаясь от дороги, спросил Джек.       – Тебе лучше прижаться к обочине, – прокашлявшись, сказал Холден. – А еще лучше съехать в подлесок.       Джек удивленно вскинул бровь, он на секунду повернул голову и, краем глаза заметив, что изображено на скетчах, начал искать укромное место.       Рисунки Дэмиена завораживали. Простыми росчерками карандаша он передавал грацию сплетенных тел, эмоции на лицах и силу чувств героев картины. Всего три скетча, и явно не те, которые видел Холден. Дэмиен перерисовал их, превратив наброски в полноценные карандашные картины на больших кусках плотной бумаги. На первой фигуры Джека и Холдена изображались в полный рост, Дэмиен четко передал напряжение мышц и сексуальную атмосферу. На втором скетче все выглядело так, словно предыдущее изображение укрупнили и кадрировали – только торсы, но настолько детальные, что казалось, это распечатанная фотография. А вот от последней у Джека вымело все мысли из головы – почти портретное изображение двух людей. Острые эмоции на пике наслаждения, абсолютное, всепоглощающее желание.       – Где презервативы и смазка? – спросил Холден, понимая, к чему все идет.       – Сверху в дорожной сумке, на заднем сидении, – эхом отозвался Джек.       Они перебрались назад. Не сказать, чтобы секс в машине – предел мечтаний, но ехать до ближайшего мотеля было поздно. Джеку нужно следить за дорогой, а это невозможно, когда вся кровь спустилась в нижнюю часть тела. Раздевались сумбурно и быстро. Холден, сидя сверху на Джеке, умудрился стянуть с себя штаны, оставшись в свитере, а Джеку достаточно было только слегка приспустить брюки – разоблачаться полностью даже в широком салоне внедорожника сложно и долго.       Автомобиль бодро раскачивался, Холден упирался руками в потолок и старался изогнуться, чтобы не биться затылком, Джек резво подбрасывал его бедрами, обнимал за талию и неистово целовал, ловя сиплые стоны губами. Стекла запотели, скрывая их от мира вокруг. Все продолжалось недолго, Холден, чувствуя, как его распирает изнутри, прогнулся в пояснице и, ухватившись за спинку водительского сиденья, кончил с громким криком. Джек сильнее сжал его бедра и в пару рывков догнал, шипя сквозь зубы. Еще минут двадцать они бездумно целовались, лапая друг друга за оголенные участки тела.       Плейлист проигрывал любимые треки Джека. Сборная солянка, но она нравилась им обоим, это была ИХ музыка. Большую часть песен Джек добавил в свой Спотифай, уже когда они были вместе.       Кое-как приведя себя в порядок, они снова двинулись в путь. Вскоре из колонок понеслись первые ноты старой и любимой ими обоими мелодии. Холден скосил влюбленный сверкающий взгляд на Джека, и, когда Соник затянула припев, начал подпевать ей.       – Your love, it feels so good And that's what takes me high!       Джек рассмеялся. Ему хватало улыбки этих пухлых соблазнительных губ, чтобы все плохое обходило его стороной. Все же их встреча была не случайной, Джек это теперь точно знал.