1 января, 19:22
Джек вколачивал Бренсона в остов старого трактора, не обращая внимания на почти полное отсутствие сопротивления. Первый же удар головой в переносицу дезориентировал Феликса, превратив в грушу для битья, однако Джеку было плевать. Его мозг четко зафиксировал момент падения Холдена и перешел в режим убийства. Ярость, замешанная на страхе, – сверхъестественная субстанция, ее сила не поддается описанию. Чтобы создать суперсолдата ученым следовало бы изучить химию мозга человека именно в такой момент. Ничто иное не смогло бы дать более сильный эффект, соединив желание уничтожить цель и подъем физических показателей.
Джек бы превратил Бренсона в месиво из крови и костей, если бы его очередной удар не смазала неуклюжая атака сзади. Кто-то кинулся ему на спину, запрыгнул, обвивая руками шею, и повис немалым грузом. Помешавший ему человек мог бы рухнуть с пробитой головой, если бы Джек не узнал рукав куртки. Ярость схлынула очистительной волной, разум прояснился.
За минуту до этого…
Холден понимал, что стрелять все равно будут, этого не избежать, и радовался тому, что им с Дэмиеном взбрело в голову поиграть в ту странную, сложную компьютерную игру. Иначе Джек не удосужился бы объяснить механизм того, что произошло в старом ангаре этим вечером, а Холден, несмотря на обширные знания, и не подумал бы разобрать ситуацию с точки зрения психологии. Джек появился за спиной Бренсона почти в тот же момент, как Холден ворвался в ангар, ситуация мгновенно набрала обороты, и Холден принял единственно верное решение, поскольку понимал, что Бренсон вот-вот заметит Джека и повернется к нему, а значит, прыгать нужно было в противоположную от позиции Джека сторону, то есть к Саттону, на которого почти одновременно с выстрелом Генри выскочил Эд. Холден успел уйти с линии огня Бренсона, на принятие решения и последующее действие судьба выделила ему доли секунды. В прыжке куртка вздыбилась, и пуля таки чиркнула по болоньевому верхнему слою, выбив облако лебяжьего пуха в воздух. Именно это спровоцировало жестокость Джека.
Опомнившись после не самого удачного падения, Холден бросился к дерущемся. Его главной задачей было не дать Джеку совершить ошибку, о которой он будет потом жалеть. Бренсон должен выжить и дать показания. Все это промелькнуло в голове вовсе не как логические цепочки, а как образ, один компактный тугой узел понимания, знания и эмоций, позволивший начать действовать без промедлений.
1 января 19:23
Джек резко обернулся и уставился широко раскрытыми глазами на Холдена, бесцеремонно крутнул его, проверяя состояние, и, только убедившись, что пуля всего лишь испортила куртку, позволил себе издать стон облегчения. Холдену подумалось, что так могут выть раненые животные, а вовсе не люди.
– Джек, все нормально, я цел! – для наглядности Холден сам покрутился, показывая себя со всех сторон.
Это была первоочередная информация. Все происходило быстро, поэтому к моменту, как Джек усмирил свои эмоции, Эд и Мак только закончили стягивать руки двум другим преступникам. Причем Мак не посмотрел, что у Джемесона насквозь пробито плечо, вязал, не обращая внимания на ругань и стоны, лишь только зажал рану, чтобы преступник не терял кровь – ему еще показания давать. Про Дэмиена все в суматохе забыли, каждый был занят каким-то своим важным делом. Первым, кто к нему подошел, был Генри, он покинул пост сразу, как потасовка закончилась, и его снайперские навыки более не были нужны.
Он разрезал пластиковые стяжки ножом и посадил Дэмиена прямо.
– Ну что, потеряшка, как дела, понравилось быть героем боевика? – Генри умел улыбаться открыто и задорно, а после всего пройденного это было как луч солнца в ненастный день. Дэмиен и хотел бы, наверное, испугаться и уйти в себя, прячась от стресса, но человек напротив не оставил ему ни единого шанса, он притягивал взгляд, заставляя сосредоточиться на своей персоне.
– Н-нормально, – промямлил Дэмиен, не в силах оторвать взгляда от улыбающегося Олсена.
– Вот и отлично! – Генри хлопнул его по плечу. Не жалел, приложил также, как если бы на месте хилого Дэмиена был кто-то из его старших братьев. – Глянь, как мы их уделали!
Дэмиен ошалело завертел головой и наконец увидел всю картину целиком. Ему резко захотелось свалиться в обморок, но и тут Генри помешал его планам.
– Держи винтовку, – он рывком поставил Дэмиена на ноги и всучил оружие. – Стой здесь и береги ее. Не волнуйся, не выстрелит, она на предохранителе.
Холден скривил губы в улыбке. Олсен не дал Дэмиену шанса на панику, он сразу приставил его к делу. Теперь настрадавшийся и стремящийся скатиться в истерику мозг был поглощен новой миссией – беречь тяжеленную винтовку, ему казалось это самым важным заданием на Земле. Более того, получив в руки оружие, Дэмиен из жертвы превратился в участника группы захвата, он приобщился к деятельности своих братьев, а для его многострадальной души это было лекарством.
– Я думал, у меня уже все, поехала крыша, – признался Джек. – Я…
– Все, успокойся, – Холден, проверив, все ли в порядке и можно ли допустить такую вольность, быстро обнял Джека и, прижав его голову к своему плечу, погладил, зарываясь пальцами в мокрые от пота волосы. – Ты сам мне преподал этот урок.
– Да? – удивлялся Джек. – Но я ошибся… Он вообще не должен был успеть выстрелить.
– Не кори себя, – Холден отстранился, но оставил одну руку лежать на плече Джека. – Вот честно, в этих обстоятельствах ты сработал просто потрясающе!
Джек окинул взглядом поле боя. Да уж, всего за минуту они нейтрализовали всех, кого искали. Преступников, включая нокаутированного Бенсона, усадили в центр небольшого свободного от техники пятачка. Они все еще до конца не смирились с поражением и злобно зыркали на своих надсмотрщиков. Но игра окончена, им всем поставили шах и мат, причем они сами не поняли, как и на чем их обошли. Вроде бы все предусмотрели, ан нет, есть факторы, предвидеть которые не сможет даже лучший аналитик, если ему не дать необходимые вводные. Для этого нужно досконально изучить того, кого собрался похищать. Если бы Дэмиен сам не напоролся на Саттона, то этого, конечно, не произошло бы. Знай Джемесон, что Дэмиен носит смартчасы в кармане, он бы их изъял. Будь эти часы другой модели, то не было бы возможности подать с них сигнал. В общем, в любой миссии бывают непредсказуемые факторы. Джек учел максимум того, что мог. В короткий промежуток времени он ухитрился разработать план и успешно реализовать его. В конце концов, никто не то что не погиб, все относительно целы и невредимы. Взбудоражены – это да, но так бывает всегда, ничего сверх меры.
Мак ошарашенно разглядывал преступников, переводил взгляд на братьев Сандерс и их помощников. Теперь на месте Джека и Эда он больше не видел несносных подростков, попивших у него немало крови, они стали с ним на одну ступень, показали себя равными. Джек оказался невероятно хорош в своем деле, Мак искренне восхищался им, но, конечно, никогда бы и не подумал озвучить свои мысли. Еще чего!
Убедившись, что арестованные под присмотром, Генри вернулся к Дэмиену и, поблагодарив за помощь, забрал у него винтовку.
– Голоден? – спросил он, не прекращая улыбаться. Плутоватое выражение лица буквально гипнотизировало Дэмиена, он не мог оторвать взгляд. Первый раз он так долго удерживал зрительный контакт с кем-то незнакомым.
– Нет, – покачал головой Дэмиен. А потом тише, и как бы извиняясь, добавил. – Пить хочу.
Генри достал из кармана маленькую бутылку минеральной воды.
– Держи!
О! Он знал, что она понадобится. Генри – единственный, кто подумал о дальнейшем комфорте заложника. Остальных занимали более серьезные вопросы, в задачу же Генри входило учесть все посторонние мелочи. У него в карманах были еще и батончики мюсли, если кого-то внезапно одолеет зверский голод.
1 января, 20:02
– Джек, вы окружены! – послышалось с улицы. – Отдай мне моих парней, и я отпущу вас!
Джек прильнул к отверстию в стене и выругался последними словами. На расстоянии двадцати метров от ангара стояло аж пять полицейских машин.
– Вот сука! – ну удержался от комментариев Мак. Ему, чтобы узнать голос говорившего, выглядывать вовсе не нужно было.
– У Эда же есть рация, воспользуйся ею, чтобы дать свой ответ, Джек. Я уверен, что в таких обстоятельствах он будет положительным.
Джек отшатнулся от стены и прикрыл собой Холдена. В то же мгновение прогремел взрыв. Ангар лишь слегка вздрогнул, но и этого хватило, чтобы понять серьезность намерений противника.
– Это что, РПГ?! – выпучил глаза Эд. – Он окончательно долбанулся палить по нам гранатами?!
– Да, – успокоившись, Джек еще раз глянул через щель в стене. – Где твоя рация?
– Сейчас, – Эд выудил всю конструкцию, включая блок питания из-под куртки, и протянул Джеку. – Что ты собрался делать?
– Вести переговоры, – холодно ответил Джек. Он вел себя так, будто на улице их не поджидала толпа местных, жаждущих их крови. – Генри, скажи мне, каков шанс, что с помощью винтовки Эда удастся вывести из строя их оружие?
– Никаких шансов, – посмотрев на улицу, сказал Генри. – Единственный вариант – попасть в ствол, а сделать это можно, только когда гранатометчик будет целиться. То есть все зависит от того, успею ли я выстрелить первым. Да, и учитывай, что ствол при этом должен быть развернут к нам, а не в сторону или вверх. План был бы хорош, если бы не куча побочных факторов.
– Я понял, – кивнул Джек.
В этот момент ожил телефон Генри. Пискнуло сообщение, и Олсен снова заулыбался.
– Тяни время, Джек. Нам нужно продержаться еще минуты три от силы.
– На связи Джек Сандерс, слушаю ваши предложения, главный инспектор, – в голосе Джека не звучало никаких лишних эмоций, а вот его лицо перекосило гримасой злорадства. Что-то начиналось.
Холден благоразумно присоединился к компании Дэмиена и Мака. Старик отнесся к обоим младшим членам группы с отеческой заботой и отвел подальше от опасной стены. Холден не мог не нервничать, ему все время приходилось бороться с желанием подойти и оттащить Джека назад за шиворот, чтобы он не попал под осколки. В голове творился какой-то кошмар, мысли прыгали бешеными зайцами, и Холден чувствовал, как из-за пережитых эмоций его затягивает в лабиринт. В этот раз ему удавалось побороть свою собственную нервную систему, остаться на поверхности. Повтора событий полуторагодичной давности не будет. Ни за что! Бороться со страхом всегда сложно, но иногда он может стать инструментом. Холден повернулся и посмотрел на бледного как смерть Дэмиена и мгновенно мобилизовал внутренние ресурсы. Они с Джеком уже проходили через ад, были, можно сказать, пристрелянными бойцами. Но для Дэмиена все происходило в первый раз, и его изнутри сжирал страх. Холден взял его за руку и крепко сжал тонкие ледяные пальцы, через пару секунд Дэмиен ответил, неуверенно, слабо, но он реагировал, а это хороший признак. Хуже, если бы он впал в ступор.
– Все просто, Джек, – прохрипела рация. – У тебя нет вариантов уйти отсюда. Мне подчиняется большинство копов. И если ты не хочешь, чтобы я сжег тебя и твою команду заживо, то выйди и умри как мужчина.
– Вот пафосный мудак! – прокомментировал Генри. Он взглянул на экран телефона и подмигнул. – Давай ответим ему так же?! Ну, пожалуйста, Джек!
Генри канючил, Эд хлопал глазами, Джек достал свой телефон и набрал номер.
– Агент Шольц, вы готовы начинать? – спросил Джек.
– Да, агент Сандерс, – ответил немец. – Мы ждем вашей команды.
– Тогда оставайтесь на линии, – попросил Джек. – Когда услышите слово…
1 января, 20:07
– Эй, главный инспектор! – позвал Джек в рацию. – Я тут подумал над вашим предложением, и вот мой ответ: иди в жопу, инспектор!
Прокомментировать хамство загнанных в угол врагов главный полицейский города уже не успел. За спинами продажных копов вспыхнули слепящие прожекторные фонари автомобилей спецгруппы, бойцы Шольца ощерились штурмовыми винтовками.
– Сдавайся, мудак! – пропел в рацию Джек.
Все участники операции по спасению воодушевились и принялись обниматься друг с другом. Даже старый Мак забыл, что ненавидит вообще всех людей, крепко сжал Эда Сандерса и едва не чмокнул в щеку от полноты чувств.
– Это конец? – с надеждой спросил Дэмиен, когда в ангар вломился спецназ в количестве десяти человек.
– Нет, – помотал головой Холден. – Работа полиции и группы захвата окончена, но нам с Джеком предстоит отыграть второй акт этой пьесы.
– В каком смысле? – насторожился Дэмиен. – Что еще ты хочешь сделать?
– Арестовать преступника мало, нужно обеспечить его посадку далеко и надолго, а без доказательств этого не сделать. Я хочу поговорить с Саттоном прямо сейчас, пока он тепленький. Все события сегодняшнего дня его обескуражили, и я собираюсь этим воспользоваться.
Дэмиен опустил голову. Он долго стоял молча, а потом решился задать мучивший его вопрос.
– Скажи, когда такие монстры должны выходить из тюрьмы? Их же иногда выпускают. Вот по-твоему, когда? – сейчас он уже не мог смотреть в глаза, вместо этого перевел взгляд на кромку леса, расцвеченную красно-синими огнями проблесковых маячков.
На улице валил снег, оседая плотными и большими хлопьями на волосах и ресницах. Сильный снегопад помешает им быстро выбраться отсюда, но теперь это уже не было так важно. Главное – самое страшное позади. По крайней мере, для Дэмиена, а вот Холден собирался в ближайшее время ступить на тропу кошмаров.
– Когда их жертва встанет из могилы, – без тени улыбки ответил Холден. – Я хочу, чтобы этот обмудок сгнил в тюрьме, а чтобы он не сорвался с крючка, мне нужно еще поработать.
Пробегающий мимо Генри привлек внимание Дэмиена, Холден про себя улыбнулся – похоже, вот он якорь, за который можно зацепиться. Сейчас Генри встал в один ряд с супергероями, смог привлечь внимание к своей персоне. Он не был ни родственником, ни знакомым, а потому будоражил воображение Дэмиена. В его реакции не было сексуального подтекста, судя по всему, пока младший Сандерс не был на это способен, но он проявлял интерес к другому существу из плоти и крови, а это можно было считать маленькой победой. Генри, сам того не понимая, удержал Дэмиена от истерики, вручив ему винтовку. Холден не стал комментировать, что держал он ее как весло и смотрелся ну очень смешно. Пусть эта картинка, какой бы комичной она ни была, останется у него в голове как символ победы.
1 января 23:32
Арестованных под конвоем людей Шольца отправили в город. Предстояло еще тряхнуть участок, но минимум двое непричастных к деятельности наркодилеров полицейских в здании нашлось. Точнее, только они там и остались, остальных привезли в наручниках и стали распихивать по немногочисленным камерам. Кого-то из-за нехватки места затолкали в кабинеты, но и там забаловать бы не получилось, к тем, кому посчастливилось отсиживаться в более комфортных условиях, прилагался здоровенный детина в черной тактической форме, бронежилете и с винтовкой.
Джеку пришлось взвалить на себя управление участком, иначе все рисковало превратиться в фарс. Слишком много людей на ограниченном пространстве: отряд спецназа, агенты и просто участники недавних событий, включая вспомнившего молодость Мака. Шольц предложил Джеку отослать его домой, чтобы не мешал, но предложение отвергли, поскольку от Мака действительно была польза – он знал местных и понимал, что и где находится в этом здании. Один Эд с задачей показать все и всем не справлялся.
Со стороны все выглядело, будто неизвестные террористы захватили полицейский участок. Местные жители довольно быстро обнаружили скопление машин перед центральным входом и разнесли слух. И это ночью! Когда все нормальные люди должны отсыпаться. Холден на секунду представил себе, что все горожане взялись за факелы и вилы и бросились вызволять захваченных стражей порядка. Нарисовавшаяся в голове картинка получилась настолько реальной, что Холден тут же озвучил свое видение Джеку. Тот нервно посмеялся и сказал, что эта мысль недалека от истины, и скоро их ждет примерно то, что Холден описал, разве что вместо вил будут охотничьи ружья.
Отдельная группа захвата бросилась в погоню за мэром и его людьми. От долгого и выматывающего заезда по трассам спас снегопад – уехать дальше предместья беглецы не смогли, и машины быстро увязли.
Итана Джемесона отправили в больницу. Ему на месте, еще до приезда главного инспектора, оказали первую помощь, но гемостатическая губка не справилась с задачей в полной мере, и он потерял много крови. Холден не хотел его смерти, как и Джек, а вот Мак высказался иначе, пожелав Итану сдохнуть, как псине подзаборной.
– Уверен, что хочешь это сделать сейчас? Ночь на дворе, – Джек взглянул на часы, отметив, что время близится к полуночи.
– Если сейчас не начнем, пока он дизориентирован, завтра уже работа усложнится. Он почти готов говорить, нужно лишь немного подтолкнуть, – Холден смотрел на Саттона через двустороннее зеркало в комнате наблюдения.
В допросной Роберт Саттон остался один, с каждой минутой ожидания он нервничал все сильнее, а Холден ждал пика, чтобы зайти и сразу начать. В его арсенале было еще несколько стимулов, способных склонить убийцу к сотрудничеству, и так как он больше всего жаждал страха своих жертв, не лишним было бы сыграть на этом чувстве, дать возможность ощутить все то же самое, что испытали пострадавшие от его рук дети.
– Каков план? – спросил Джек.
– Ждем еще минут десять, – сказал Холден, тоже взглянув на часы Джека. – Пусть офицер Парсонс подготовит мне протоколы задержания Джемесона и Бренсона, а протокол на Саттона перепечатайте. Мне нужна копия без подписей, печати и даты.
– Хорошо, сделаем, – кивнул Джек. – Идея пришла из твоей фантазии?
– Ага, – криво улыбнулся Холден, Джек разгадал его замысел. – Он этого боится даже больше, чем возможности сесть в тюрьму.
Они вышли в основной зал, ожидая, когда им принесут новую версию документов. На улице слышался гул голосов и отдельные выкрики.
– Кстати, а вот и наша «разъяренная толпа с факелами»? – Джек раздвинул жалюзи, рассматривая прибывающих к зданию участка горожан. – И чего им не спится?
– О! Это вовремя! – обрадовался Холден. Он отодвинул Джека и сделал телефоном пару снимков. Из-за темноты и скопления машин казалось, что там не десять человек, а все сто. – А теперь у меня к тебе просьба: не заходи в допросную и никого не пускай. Каждые полчаса пиши мне сообщение, что угодно, но без смайлов и стикеров, чтобы они не бросались в глаза. Избегай слов, которые могли бы указывать на личное общение, на случай, если Саттон заглянет в экран.
– Понял, – вздохнул Джек. Ему очень не нравилась идея, что Холден пойдет к Роберту Саттону один, но выбора особо не было.
В том, чтобы начать трясти убийцу прямо сейчас, был смысл, это могло сильно сократить всем работу, а главное, под впечатлением от произошедшего накануне Саттон должен стать более разговорчивым. Завтра, нет, уже сегодня ночью сонный городок всколыхнет страшная новость, но это только на пользу, ведь черные тучи наконец разойдутся.
2 января, 00:13
В крохотной комнате наблюдения набилось семь человек. Все, кто не был задействован в оформлении арестованных, осмотре места преступления и просто в работе участка, пожелали поприсутствовать, тем более, что поведение Саттона, скорее, говорило о том, что он собрался молчать. Против него выходил доктор Холден Эшфорд, и многим стало интересно, справится ли он с задачей. Украдкой делались ставки.
Перед тем как отправить его в клетку со зверем, Джек передал папку с документами, проверил заряд мобильного телефона и, хлопнув по плечу, спросил:
– Готов?
– Давно готов, – ответил Холден. – Главное, чтобы готов был наш субъект.
– Каков прогноз?
– Не знаю, но гарантирую, что когда он заговорит, мы все искупаемся в грязи, – поежился Холден. – Предупреди зрителей, что представление будет не из приятных.
– Да, конечно, – поджал губы Джек. – Помни, что я всего в двух шагах от тебя. Мне хватит пяти секунд, чтобы ворваться в допросную.
– Этого не понадобится, – уверенно заявил Холден. – Но я буду помнить, не волнуйся.
Холден на мгновение замер, опустив голову и разглядывая свой аляповатый свитшот. Он надел тот же, в котором праздновал Новый год, а эта вещь, скажем так, серьезности ему не добавляла. На Джеке был плотный серый худи без рисунка, и Холден, сощурившись, потребовал:
– Мне нужна твоя одежда и мотоцикл!
Джек, не готовый к такому повороту, отсылки к Терминатору не понял и вытаращился в недоумении.
– Джек, отдай мне худи. Я не могу идти на допрос в клоунском прикиде, – пояснил Холден. – Он и так не сразу примет меня всерьез, хотелось бы сократить время колебаний.
– Черт! – нервно рассмеялся Джек. – Я уж подумал…
– Что я спятил, знаю, – в тон ему отозвался Холден. – Шмотку отдай!
Джек безропотно стянул с себя худи и передал его Холдену, оставшись в одной футболке. Переодевшись, Холден прикрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и смело шагнул в допросную, закрыв за собой дверь и отрезая их с Саттоном от шума участка.
– Здравствуйте, мистер Саттон, – вежливо заговорил Холден. Он резко изменился, пропали ужимочки и присущая ему суетность жестов, этот человек разительно отличался от восторженного паренька, посетившего конфетную лавку накануне Рождества. – Меня зовут Холден Эшфорд, и я хочу поговорить с вами.
Перемена сработала, Саттон растерял часть заготовленных па. Он готов был бодаться с Эдом, даже с Джеком, но почему-то упустил из виду, что в его загон могут забросить кого-то поопаснее.
– И о чем же вы хотите поговорить, доктор Эшфорд? – Саттон усмехнулся.
Холден не называл ему своего научного звания, но Роберт проверил, кто пожаловал в их городок, как только слухи о бойфренде Джека заполонили округу. И именно проклятый Эшфорд не дал ему добраться до жертвы перед Рождеством. Что ж, у них были свои счеты.
– Вообще, я надеялся на вашу историю, – беспечно заявил Холден. – С интересом бы послушал ее.
– А если я откажусь говорить? – с вызовом спросил Саттон.
Холден пожал плечами, словно ему и не был интересен рассказ убийцы.
– В таком случае я сам развлеку вас историей, мистер Саттон.
– Да вы что? – Роберт откинулся на спинку стула и с издевкой смерил Холдена взглядом. – И что же это будет?
– Вы слышали об иранском Пустынном вампире, мистер Саттон?
– Я люблю мифы, но, пожалуй, такой мне не попадался, – Роберт оскалился. – Ну же, расскажите мне, чем он так интересен?
– С удовольствием! – улыбка Холдена резала не хуже бритвы, от нее становилось жутко, и Саттон внезапно понял, что только что совершил непростительную ошибку – показал своей интерес, дал Холдену в руки рычаг управления. Если сейчас пойти на попятную, то будет еще хуже. Придется слушать. – В 2002 году в городе Пагдашт в центральном Иране зафиксировали случаи исчезновения детей, мальчиков в возрасте от восьми до пятнадцати лет. В основном, они пропадали из бедных семей курдов или эмигрантов из Афганистана. Что логично, в таких случаях родственники не спешили связываться с правоохранительными органами, поскольку боялись депортации из страны или чего похуже. Тел не находили, и поэтому среди населения стала курсировать легенда о злобном порождении тьмы, которое крадет непослушных детей, забирает их в пустыню, где вырывает их сердца и пьет кровь. Необразованным людям и в голову не приходило, что монстр ходит среди них, они не верили, что человек на такое способен.
– И откуда же они знали кровавые подробности? – спросил Саттон, как бы намекая на нестыковки.
– Ой, простите, мистер Саттон, я упустил одну деталь, – повинился Холден. Да так искренне, что даже люди в комнате наблюдения поверили в его раскаяние. – Несколько тел все же обнаружили по прошествии пары месяцев, однако и эта находка указывала на монстра, а не на человека. Мальчиков изнасиловали и задушили. Перед самой смертью их мучитель вгрызался в шею, там, где билась яремная вена, и наслаждался еще теплой кровью. Однако и эта находка не заставила полицию шевелиться. Они стали проявлять активность, когда счет уже перевалил за десяток пропавших. Тогда же в пустыне нашли еще тела с изъятыми органами, и теперь список возможных причин похищения расширился. Преступник скрывался одиннадцать месяцев!
– Да, всего-то? – съехидничал Саттон.
– Да, и для Ирана это довольно много. У них есть одна интересная фишка Фемиды – если преступник слишком долго активничает на одном участке, то полицейские, отвечающие за этот участок, садятся вместе с ним на скамью подсудимых. В буквальном смысле – их судят за попустительство. Уж не знаю, почему правоохранители Пагдашта забыли об этом, но факт остается фатом – они поздно отреагировали на сигнал.
– Хм, жаль, у нас не так, – оскалился Саттон.
– Ну, в вашем случае ситуация не настолько разнится, мистер Саттон. Участок почти всем личным составом сейчас пребывает в таком же положении, как и вы.
– Ну и черт с ними! – махнул рукой Роберт. – Мне вот интересно, чем закончится ваша, несомненно, поучительная история?
– Правда? Вам интересно? – в голосе Холдена прорезались странные, плохо читаемые нотки.
Именно в этот момент все собравшиеся в комнате наблюдения напряглись, они словно ощутили, как вокруг допросной закручивается черный вихрь, злоба концентрируется, и даже свет ламп, казалось, потускнел. Это была всего лишь иллюзия, навеянная мозгом, но как же она давила на психику!
– Что ж, убийцу поймали, – улыбнулся Холден. – Их всегда ловят. А попался он из-за своего подельника, который находил для него подходящих жертв. Помогавший ему наркоман в убийствах и изнасилованиях не участвовал, но от этого его вина не меньше, не находите?
– Нахожу, – скривил гримасу недовольства Роберт. – Работать лучше в одиночку, чтобы никто и никогда не смог подставить тебя.
– Пожалуй, вы правы, – согласился Холден. – Всего у Мухамада Бидже было двадцать жертв. Трое из них – взрослые, остальные – дети. За эти преступления его приговорили к семнадцати смертным казням. В Иране это публичное действо, и не такое гуманное, как в США, например. Ему присудили сто ударов плетьми, а после того, как палач окончил порку, Бидже на шею накинули плотную нейлоновую петлю и стрелой крана подняли вверх. Он умирал мучительной смертью целых двадцать минут.
– Мы не в Иране, поэтому не понимаю, зачем вы мне это рассказываете, доктор Эшфорд, – однако мнимое спокойствие давалось Саттону с большим трудом. История напугала его, в частности, благодаря интонациям Холдена, его выражению лица и правильно расставленным акцентам.
Заходить с такого мощного приема было опасно, Роберт Саттон мог и уйти в отказ, но Холден сделал ставку на страх, потому что именно это чувство правило бал в жизни убийцы.
– Да, но это всего лишь история того, как поступает с преступниками Фемида. И ее лик бывает разным. Например, когда она не может добиться справедливости, в ход идет суд Линча. Вы же знаете, в Британии подобное встречалось не раз, – почти скучающим тоном заявил Холден.
– И как вы собираетесь провернуть свою авантюру? – вскинул бровь Саттон. Он не хотел этого показывать, но нервы потихоньку сдавали. – Сожжете протокол ареста?
– Зачем? – искренне удивился Холден. – Его и так нет.
– Что? – Саттон резко изменился в лице.
– Протокол на мистера Джемесона и на мистера Бренсона мы зарегистрировали по всем правилам, сами взгляните, – Холден открыл папку и показал документы. – Как видите, тут подпись и печать, все на месте. Но ваш протокол задержания не подписан и не внесен в реестр. Более того, все участники операции сделают вид, что вас там и не было.
– Зачем это вам? – уже серьезно обеспокоился Саттон.
Холден молча достал телефон и показал ему снимок, сделанный из окна участка. Он получился смазанным и темным, но разглядеть на нем множество людей все еще оставалось возможным. Страх дорисует больше. Наблюдая за тем, как меняется лицо Саттона, Холден ликовал. Он позволил себе злобную ухмылку, но лишь на мгновение, теперь оставалось отыграть последнюю сцену перед вторым актом.
– Я сейчас выйду из допросной, а вас, если будете сопротивляться, выволокут те бравые ребята, под чьим чутким присмотром вы приехали сюда. Они с удовольствием передадут вас людям снаружи, разъяренные горожане ой как хотят вас получить, Роберт. Видите ли, в крохотном городке слухи разносятся быстро, а уж когда они касается Бугимена, так и подавно! Шутка ли, узнать личность чудовища!
– Вы не посмеете! – Саттон не выдержал и вскочил с места.
Холден мгновенно оказался на ногах и рявкнул не хуже армейского сержанта.
– Сесть!
***
В этот момент в комнате наблюдения все подались вперед, и только Джек сместился ближе к двери, готовый в любой момент броситься спасать Холдена. Все обошлось, Саттон сел обратно на стул, а Холден как ни в чем ни бывало вернулся к папке с документами и педантично ровно сложил бумаги.
– Черт, сейчас они нырнут, – пожевав губу, сказал Генри.
– Кто, куда нырнет? – не понял Эд, Мак присоединился к вопросу.
– Холден вывернул Саттону руки, тот напуган и готов говорить, и очень скоро начнет делиться подробностями своих преступлений в обмен на гарантию безопасности – регистрацию протокола задержания, – объяснил Джек. – Если вы не готовы слушать рассказ о том, что он делал с детьми, рекомендую покинуть комнату наблюдения.
Последнюю фразу Джек сказал, обернувшись к остальным наблюдателям. Никто не сдвинулся с места, они, как завороженные, смотрели на происходящее в допросной. Джек и Генри хорошо знали, что сейчас происходит в головах этих людей. Несмотря на его заслуги, мало кто из них мог сказать, что полностью воспринимает Эшфорда серьезно, он не выглядел таковым, но все менялось, когда Холден вставал против преступника. В такие моменты его профессионализм не вызывал сомнений, он превращался в жестокого и гибкого дознавателя.
– А он хорош! – крякнул Мак. – Сопливый еще и мелкий как блоха, но хорош! И такого быка, как Саттон, не боится!
Джек шумно выдохнул. Сам Джек Сандерс как раз боялся Саттона, а точнее того, что может не успеть войти в допросную вовремя.
2 января, 01:02
– Билли, ах, Билли! Он был милым мальчиком, часто заходил в лавку, и я угощал его конфетами, прикармливал, как собачонку, – начал свой рассказ Роберт, как только на его глазах подписали липовый протокол. Это было формальностью, Холден четко дал понять, что скормит его толпе, если Саттон соврет. – Но, знаешь, доктор, я так долго сдерживал свои желания! Я не мог устоять, и решился. Как ты понимаешь, я сам научился варить наркотики, это было просто, оказалось, у меня талант!
Саттон рассмеялся смехом безумца. Он вовсе не хотел показаться таковым, наружу рвался внутренний зверь.
– Я угостил его отравленной конфетой и пошел следом за Билли. Все так увлеклись гулянием на ярмарке, что не заметили, как я бреду за ним по улице. Я понял – это мой шанс! Парнишка уснул быстро, я наблюдал через окно, как он мирно спит. Такой беззащитный и невинный, знаешь, это возбуждает! Но в эту ночь я не смог попасть в его дом. Я знал, что окно может не закрыться, если в замок забросить что-то, что не даст штырю запирающего механизма зайти до конца. Вечером я собрал пульки возле тира и днем, когда мать Билли открыла форточку на проветривание, проверил свою догадку. Сработало! Билли так любил конфеты, что даже если бы знал, что они вызывают сонливость, то не отказался бы от очередной бесплатной порции. На следующую ночь я пришел и дал волю фантазии. Его родители дрыхли в алкогольном дурмане, а я делал с их сыном то, чего так долго хотел. Но не все. Мне хватило ума понять, что если я зайду слишком далеко, меня вычислят. Впрочем, и того, что я сделал, мне хватило. На какое-то время.
Саттон погрузился в описание процесса, а Холден прилагал нечеловеческие усилия, чтобы не кривится в отвращении. Подробности визита к Билли Фойлу были чудовищны, а Саттон смаковал, перебирая в памяти особо значимые для него моменты.
– Я убил его, когда понял, что он начал вспоминать, – сказал Саттон. – Я испугался! Дед говорил, что такое может случиться, но я не верил. Тогда, после похищения, получив Билли в свое полное распоряжение, я долго играл. Оказалось, что мне нравится, когда они пребывают в полном сознании. Затуманенный наркотиками мозг – полумера. И если бы я не попался на крючок к Бренсону и Джемесону, то предпочел бы колесить по стране, а может, переехал бы в Европу. Я бы не оставался на одном месте, уж поверь мне!
Холден подтвердил для себя еще одну теорию – убийцу сдерживали, долго. Если бы не ошейник, он бы давно начал убивать, а не довольствовался насилием без смертельного исхода.
– И тебе не было жалко его? – спросил Холден.
– А кто меня жалел, доктор Эшфорд? Может, мой отец, который насиловал меня с момента, как моя мать сбежала? Может, дед, который, узнав об этом, сделал вид, что ничего не происходит? М?! Я рос в одном городе со счастливыми людьми, а мне этого не было дано! Твой Джек! Вот он вырвался отсюда, а я – нет! Хотя я более талантлив и перспективен, чем он!
Вот и зависть. Холден делал пометки про себя. Он иногда поглядывал на телефон, когда приходило очередное бессмысленное сообщение. Так он отсчитывал время.
– Где труп? – спросил Холден.
– Э, нееет, доктор Эшфорд, – рассмеялся Саттон. – Мы договаривались, что я расскажу вам о жертвах, о том, что делал с ними, но я не скажу, где трупы! Это мое личное! Может, это даст мне повод еще раз вас тряхнуть! Но с Билли мы видимся каждый день.
***
– Видится каждый день… – пробормотал Джек. – По-моему, это подсказка.
– Да, – кивнул Генри. – Скажи Холдену, чтобы крутил эту тему дальше.
***
– И вы наслаждаетесь его обществом? – спросил Холден.
– Иногда, – оскалился Саттон. – Но, в основном, я смотрю. Но я знаю, на что смотрю! Знаю!
***
Тут Эд подобрался.
– Я готов ткнуть пальцем в небо, но то, что он говорит, наводит меня на мысль о беседке в парке.
Джек повернулся к нему и дернул подбородком, требуя подробностей.
– Почему?
– Потому что установка беседки совпадает с периодом пропажи Билли. Ее заложили в день, когда он исчез, Саттон вполне мог погрузить тело в цемент перед тем, как построили витую верхушку. Слишком часто я видел, как он сидит там один.
– Агент Шольц, у вас есть сканеры? – набрал коллегу Джек. – Отлично! Берите кого-то из местных и езжайте в парк. Просканируйте фундамент большой белой беседки. Да, это важно. Когда прибудут криминалисты из Лондона? Прекрасно, спасибо!
– Проверят, – сообщил результат переговоров Джек. – И, если ты прав, это даст еще один рычаг давления Холдену.
***
– Малыш Дэмиен был особенным! – мечтательно закатил глаза Саттон. В этот момент Холден едва все не испортил, инстинктивно оглянувшись на большое зеркало у себя за спиной. Джек и Эд наблюдали за допросом и сейчас могли услышать то, что причинит им обоим нестерпимую боль. – Я долго подбирался к нему, он витал в облаках, мог часами рассматривать цветы и любил раскладывать конфеты по оттенкам. Покупал горсть и потом сидел где-нибудь в парке, пересыпая их. В отличие от своих горилоподобных братьев, он был как легкая бабочка. Конечно, я не мог обойти его стороной.
Холден держался как мог, чтобы не врезать Саттону. Он контролировал свою мимику, даже жесты, только дергающаяся стопа выдавала его состояние. Благо маньяк ее не видел, зато все это наблюдал Джек. Он уже один раз поймал Эда, готового ринуться в допросную, приструнил шипением и несильным ударом кулаком под ребра. Аргумент, что если Эд сейчас размажет Саттона, они потеряют источник информации и могут не посадить его на пожизненное, возымел эффект. Эд, пыхтя, отошел подальше от двери, а Джек, наоборот, придвинулся еще ближе.
Саттон же, напившись воды из предоставленной ему бутылки, блаженно прикрыл глаза и продолжил, описывая, что довелось пережить Дэмиену. Вскоре он перешел к истории Джимми Барнса и тут волосы встали дыбом даже у Джека. Мак не выдержал и вышел, для него это было слишком.
Время близилось к четырем утра, Холден работал без перерывов, только иногда во время продолжительных пауз позволял себе вставать и прохаживаться по допросной. Он всегда останавливался возле одного и того же места у зеркала, и в такие моменты словно ощущал прилив сил. Он мог поклясться, что чувствует крепкие руки у себя на плечах, тепло Джека, слышит его дыхание. Так было легче.
Внеплановое сообщение заставило Холдена внимательно прочесть текст. Он поднял голову и посмотрел Саттону прямо в глаза.
– Они просканировали фундамент беседки, – полыхнувшая ярость в глазах убийцы не заставила Холдена даже отшатнуться. – Где остальные, Роберт? Ты не мог их похоронить в пещерах.
– Ну, подумай, доктор, ты же умный! – буквально выплюнул Роберт. У него появилось ощущение, что Холден зажимает его в тиски.
– Ты ограничен в передвижениях, дед за тобой следил. Кроме того, он педант и не позволил бы тебе слоняться с трупом по городу. Так что у меня два варианта: это или те заброшенные ангары…
Тут Холден понадеялся на микровыражения, на свое умение их быстро читать. Нет, не ангары, не та реакция.
– Или ваш подвал… Нет, слишком трудоемко, пришлось бы каждый раз вскрывать пол и заново заливать бетоном. Может, задний двор?
Бинго! Наморщенный нос, прищур – эмоция отвращения, злость за разгаданную тайну.
Холден подал знак за спиной, и Джек тут же отправил Шольцу сообщение, чтобы его люди не копали двор до приезда криминалистов.
Вторая подряд неудача окончательно сломила Саттона. Он умел думать быстро и четко там, за пределами допросной, но уже почти пять часов пребывал в состоянии нескончаемого ужаса, и это дало свои результаты. Он ненавидел мелкого заносчивого юнца, которым виделся в его глазах Холден, но в то же время ему приходилось признать, что доктор Эшфорд спровоцировал его, играл на эмоциях, как на гитаре, перебирая струны и дергая сильнее в нужный момент. Он сварил своего подопытного как лягушку на медленном огне, и только когда стало ясно, где на самом деле трупы, Саттон сдулся. Не было ни сил, ни смысла сопротивляться. У Сандерсов была железобетонная база доказательств, часть из которых дал им сам Саттон. Эти пришлые ублюдки зря времени не теряли, крутили дело, не попадаясь на глаза фигурантам, а теперь оставалось только собрать урожай.
Допрос продолжался еще полтора часа, все это время Холден держал непробиваемую мину, а все собравшиеся в комнате наблюдения потели от нервов и спертого, пропитанного потом воздуха. Еще два человека вышли, когда Саттон начал рассказывать, как и почему убил единственную девочку. Джек кривился, кусал губы, но удерживал себя от того, чтобы вытащить Холдена наружу. Все выдохлись. Джеку приходилось координировать группы, поскольку, имея на руках тепленького Саттона, в крохотный городок набежали аж целых три подразделения. Утром обещали пригнать оборудование для археологических работ в мерзлой земле. Щуп сканера показал наличие шести трупов на придомовом участке Саттонов.
– Я устал… – закрыв лицо ладонями, простонал Саттон. – Я рассказал все.
Он лениво открутил крышку бутылки и выпил остаток воды. Роберт наговорил столько, что уже не отвертится. Дальше работа других экспертов, Холден же свою уже выполнил.
– Уведите задержанного, – сипло приказал доктор Эшфорд.
Через десять секунд в допросную вошли конвоиры и забрали Саттона, а Холден с громким стоном расслабил спину и медузой растекся по стулу.
– Как ты? – спросил Джек, протягивая ему руку.
– Нормально, – уже мягко и приветливо улыбнулся Холден. – Помыться хочу, а так… Саттон не первый и не последний. В моей практике попадались звери и похуже. Но, могу сказать одну вещь – мне очень сильно помог твой худи.
– Это каким же образом? – Джек коротко обнял Холдена, пока есть такая возможность.
– Он пах тобой, и у меня все время было ощущение, что я не один.
– Это хорошо, – погладил его по голове Джек. – Поехали домой?
– Нет, нужно еще с документами разобраться. Когда завтра эксгумация? – кряхтя, как старый дед, Холден упер ладони в поясницу, пытаясь прогнуться и снять напряжение спинных мышц.
– Не раньше полудня. Технику привезут только к одиннадцати утра.
– Я хочу там быть.
– А смысл? Почему бы тебе не посидеть в тепле, а не шляться на морозе?
– В момент, когда тела поднимут на поверхность, я буду считать, что все кончено.
– Хорошо, как скажешь, – у Джека не было сил спорить. Он хотел скорее отвезти Холдена домой и лечь спать. День был долгим и сожрал кучу нервов.
Стоило Холдену выйти в общий кабинет, как его оглушил шквал аплодисментов. Все собравшиеся там люди улыбались, приветствуя его. Кто-то норовил хлопнуть по плечу, кто-то просто пожать руку.
Все это прекратилось только когда он скрылся в офисе бывшего главного инспектора. На пороге Джека остановил Мак и всучил ему бутылку с какой-то яркой бирюзовой жидкостью.
– Что это? – уставился на него Джек.
– Изотоник! – закатил глаза Мак.
– Зачем?
– Я думал, ты любишь своего тамагочи! Он у тебя больше шести часов просидел в коробке с убийцей, и вы не то что не покормили его, даже воды не оставили. Саттону дали бутылку, а на Эшфорда болт забили! Эх ты! Любовничек! – выругался Мак. – Такой мои сын и дочь пьют, чтобы восстановить баланс электролитов, и твоему чудо-мальчику не повредит.
Холден пил с жадностью, он даже не осознавал, как ему этого хотелось, пока не взял в руки бутылку. Напиток придал ему немного сил, и их хватило, чтобы разобрать кое-какие нужные документы. На улице Холден съежился. Он хотел спать, есть, помыться. Тело трясло от холода и пережитых эмоций. Джек потянул его к машине Эда и буквально затолкал на заднее сидение. Там Холден не уснул только благодаря тому, что усердно жевал переданный Джессикой сэндвич, и был счастлив, что в желудок что-то упало.
В доме их встретила Джессика. Взглянув на ввалившихся в дом бледных гостей, она все поняла и не стала ни о чем расспрашивать. Холден еле добрел до кровати, а раздевал его уже Джек, потому что объект уснул, и даже бесцеремонное дерганье за разные конечности в процессе избавления от лишней одежды не разбудило его.
