Изувеченные

Зимний ветерок завывал, снежинки свободно залетали в Астрономическую Башню. Лунный свет, смешанный со звездами, легко проникал в башню. Наблюдать за зимним Запретным Лесом — одно удовольствие, особенно, когда он буквально на ладони.  Зеленые деревья были покрыты белоснежным слоем, мокрая и грязная земля казалась такой чистой.  Иногда Кэсси задумывалась о том, что зима была бы ее любимым временем года, если было бы тепло, но все также снежно. Однако холод она не выносит, но такую красоту обожает.  Астрономическая Башня непроизвольная стала личным местом Люциуса и Кассиопеи. Пальцев не хватит, чтобы сосчитать сколько ночей они провели здесь.  Гриффиндорка и Слизеринец сидели на мягком и теплом покрывале, на котором также покоились серебреные, узорчатые тарелки со сладостями и пара бокалов со сливочным пивом.  Однако, гриффиндорка быстро превратилась в слизеринку, с помощью всего одной одежды. Люциус крепко укутал ее в свою слизеринскую мантию с мехом. Внутренняя сторона мантия была мягкой, теплой и меховой, как и капюшон. А ее любимый, тепловой свитер тоже делал свое дело.  Вот только сам Малфой сидел в одной школьной форме, это и заставило Блэк запереживать, но он уверял ее в том, что еще давно использовал согревающие чары.  — Знаешь, зеленый определено твой цвет, — в который раз оглядел ее парень с головы до ног, — Ты бы отлично вписалась в Слизерин.  Кассиопея слабо улыбнулась, ставя бокал обратно на пол и пожав плечами, — Ну, значит не судьба мне оказаться одной из вас.  Лицо Люциуса вмиг стало серьезным, — Факультет никак не влияет на тебя, ты — Блэк, а значит слизеринка. Не глупой Шляпе решать, где тебе лучше.  — Уже ничего не изменить, — поджала губы девушка, заправляя кудри за уши, — Белла не вернулась?  — Вернулась, но она не колется. Ходит, словно мертвец, — фыркнул блондин, — А когда вернулась, то весь день проспала.  Кассиопея нахмурилась, — Регулус писал мне, он сказал, что по приезду в загородный дом родители занялись Беллой.  Люциус заметил быструю поникшесть и серьезность девушки, поэтому поспешил вернуть ту улыбчивую и довольную гриффиндорку. Тонкие и холодные пальцы потянулись к мягкой и нежной щеке. Указательный и средний палец начали нежно поглаживать ее по щеке.  — Не думай об этом, — приторно прошептал парень, нагибаясь ближе к ее уху и зарываясь носом в ее волосах, — Сейчас здесь только ты и я. Давай проведем время хорошо и позитивно, а позже ты подумаешь о сестре, хорошо?  Веки девушки медленно закрылись от горячего дыхания за ухом и в волосах, а от мягких прикосновений к щеке и от хриплого, тихого голоса бегали мурашки.  — Хорошо. — единственное, что смогла прошептать в ответ Кэсси.  Губы парня начали осторожно покрывать поцелуями скулу Блэк, — Как тебе арахисовое мороженое? Я заставил эльфов на кухне пахать ради него.  — Вкусное, но мороженое зимой? — с губ девушки сорвался смешок, — Странно, тебе не кажется?  — Ни в коем случае, — саркастично усмехнулся блондин, продолжая покрывать поцелуями скулу и подбородок Блэк, — Скучала по мне сегодня? Так пялилась на меня на совместных уроках.  Кассиопея резко развернула к нему голову, встречаясь с его довольной улыбкой и расслабленным взглядом, — Только если чуть-чуть.  Люциус оголил белые зубы и засмеялся, — А я страшно скучал.  Парень взял маленькую серебряную ложечку и окунул ее в мороженое, а затем поднес ложку с небольшим кусочком сладости ко рту Кассиопея.  Кэсси приоткрыла губы и с охотой приняла лакомство, вылизывая с ложки последнюю каплю мороженого. А затем из груди вырвался хриплый смех, когда она увидела сосредоточенный взгляд парня.  — Значит, поедешь к своей подружке на Рождество? — опустил голову парень, начиная мять мороженое ложкой.  — Мг, — положительно промычала, но затем увидела взгрустнувшего Люциуса. Ее рука упала на его щеку, тем самым подняв его взгляд, — Это всего на неделю, Люциус.  Непроизвольно Малфой начал прижиматься ближе к руке девушке щекой, — Ты сказала мне, что тебя не привлекает роскошь. Почему?  — Это красиво, но такое… не живое, для меня это выглядит, как красивый фальшь. — задумалась на пару секунд девушка. Грудь Люциуса подпрыгнула в смешке, — Ты живешь в роскоши, Кассиопея. — Да, но я не думаю, что в будущем она будет нужна мне, — безмятежно пожала плечами девушка, — Зачем она мне? Для красивой картинки?  — Значит, хочешь жить в маленьком, уютном домике и работать? — слабо улыбнулся тот.  Кассиопея по-лисьи улыбнулась, — Звучит хорошо.  — Получается, кому-то из нас придется свыкнуться с приоритетами друг друга и принять их, — он медленно нагнулся, медленно поцеловал ее щеку, — Я не хочу работать, а ты хочешь. Меня устраивает огромный особняк и драгоценности, а тебя нет. Что будем делать в будущем?  Блэк прищурилась и лишь шире улыбнулась, — Тебе не кажется, что еще рано думать об этом?  Указательный палец потянулся к выпавшей кудряшке и парень свободно начал накручивать ее палец, — Ни капли. Да и тем более, я думал, что мы в отношениях и это нормально думать о будущем.  — А у нас есть отношения? — темные брови подпрыгнули в удивлении, а белые зубы оголились в улыбке.  — Разве нет?  — Мы никогда не говорили об этом. — замотала головой девушка, поняв, что наконец этот разговор настал.  Люциус облизнул губы, а затем выпрямился, — Значит, поставлю тебя в известность. Да, Кассиопея, у нас есть отношения.  Кассиопея улыбнулась и опустила голову, надеясь, что луна не глупа и не осветит ее красный румянец на щеках.  Веки Люциуса закрылись и он тихо выдохнул аромат ее кудрей. Его рука накрыла ее руку, на которую она опиралась. Аромат свежего моря и малины заставлял его голову кружиться, а конечности ослабевали. И не одного его.  — Поцелуй меня.  Дыхание девушки задержалось, каждая клеточка тела напряглась. Она не думала, что он скажет ей что-то такое… откровенное. Да и к тому же, он всегда был первым, всегда он затягивал ее в приятный, сладкий и медленный поцелуй.  Кассиопея как можно тише сглотнула и медленно развернулась к парню. Ее худенькая рука слегка подрагивала, но все же потянулась к его щеке.  Девушка слегка склонила голову вбок, а светло-голубые глаза будто бы сканировали каждое ее неуверенное движение. Рука, на которую она опиралась, сплела их пальцы воедино.  Тонкие пальцы слегка надавили на его щеку, тем самым притягивая ближе к себе. Веки обоих блаженно закрылись, а губы приоткрылись. Блэк прильнула к нему, мягко касаясь его губ.  Люциус торопливо ответил на ее поцелуй. Его свободная рука зарылась пятерней в её волосах на затылке, слегка надавливай и сминая. Мокрые губы сминались между собой, переплетались. В тихой башне помимо завывания ветра теперь были слышны и причмокивание влажного поцелуя. Их губы сплетались в одно целое медленно и нежно, они словно танцевали медленный танец губами.  Неожиданная волна наслаждения накрыла Кассиопею, она вновь будто бы оказалась в центре пожара, но это был приятный и сладкий пожар.  Он чувствовал, как буквально заставлял Кэсси растаивать, как мороженое в жаркое лето. Кэсси вспомнила, как по всему ее телу бегали мурашки, когда он оставлял свои следы поцелуев на скуле и подбородке.  Блэк отпрянула от его губ, заставив того хрипло, едва слышно и недовольно простонать. Но Люциус вновь почувствовал тепло и наслаждение, когда губы девушки начали гулять по каждому сантиметру его лица. Она не упускала ни одну частицу его лица, покрывая влажными следами его щеки, подбородок, виски, а затем она медленно спустилась к его шее.  Она не давала отчет своим действиям, просто делала так, как приказывает ей ее тело. Ее губы разомкнулись на его шее, плотно прижавшись к горячей коже. Совершенно случайно она задела и слегка прикусила место поцелуя зубами, но услышала довольный и непроизвольный стон парня. Теперь она поняла, что ему это нравится.  Влажные губы начали словно зализывать всю его шею, но затем она вновь вернулась к прежнему месту, продолжая раз через раз задевать зубами и слышать сбитое дыхание Люциуса.  Горячая рука слизеринца упала на ее талию, притягивая ближе к себе. Одна рука Кэсси оказалась на его груди, а свободная зарылась в блондинистых волосах на затылке, слегка оттягивая их.  — Ты чудо, Кассиопея. — парень сам отстранился от девушки, поглаживая ее щеку.  Кассиопея по-лисьи улыбнулась, — Я знаю.  Люциус широко улыбнулся, бегая счастливыми глазами по каждому сантиметру ее лица. Он снова лицезрел эту улыбку, которая для него выглядела, как целая фраза: “ты меня не знаешь и никогда не узнаешь”.  — Может, ты все же подумаешь над тем, чтобы провести Рождество в Малфой-Мэноре? — с надеждой спросил слизеринец.  Кассиопея закачала головой, — Нет, Люциус. Я обещала Лили, и я не хочу ее расстраивать.  — Ну разумеется, лучше провести свой день рождение в компании грязно…  Парень не успел договорить, так как Кассиопея крепко прижала ладонь к его рту, — Ни слова, Люциус. Не называй ее так, хотя бы в моем присутствии. И к тому же, я уже приняла решение.  Люциус взял ее руку, отстранил от своего лица и оставил на тыльной стороне нежный поцелуй, — Хорошо, твое решение — закон.  Кассиопея лишь тихонько посмеялась над словами парня, — Я запомнила твои слова. — Буду знать, — энергично кивнул головой блондин, — Но пообещай мне, что хотя бы на пасхальные каникулы приедешь ко мне.  Брюнетка замотала головой, — Я не даю общения.  Брови Люциуса весело подпрыгнули, — Даже мне?  — Даже тебе. — задрала подбородок та, кивнув в ответ.  — Могу ли я стать исключением? — его указательный палец начал вырисовывать неизвестные узоры на ее плече.  Кэсси прищурилась, задумавшись, а затем нагнулась к его лицу, — Возоможно… когда-нибудь. Не скоро.  — Но это не «нет»? — с надеждой в голосе сказал парень, посмотрев на свою девушку исподлобья.  — Не «нет», но и не «да».  Крепкие руки пятикурсника резко обхватили ее плечи, повалив на покрывало. Ее голова оказалась на его груди, а руки оказались скрещены и неподвижны, из-за того, насколько крепко ее окутал Люциус.  — Я подожду, когда твой неопределенный ответ превратится в четкое «да».  Кассиопея вывернула голову, поставив подбородок на его грудную клетку, — Ну, удачи и терпения.  Определенно, эта ночь войдет в лучшую из всех ночей у обоих. Хотя, каждая проведенная ночь на Астрономической Башне вместе — итак лучшая. 

***

После разъяснения отношений между Кэсси и Люциусом, она стала сиять еще ярче. Слабая улыбочка так не слетала с ее лица, и не важно, где она находилась. Будь то коридор, кабинет, улица, гостиная, ее комната. Плевать.  Кассиопея буквально не спит, почти каждую ночь у нее встречи с Люциусом, либо же ночные посиделки с Сириусом в гостиной или в Выручай-Комнате.  Она начала считать, что ночь, проведенная с Люциусом или братом, намного лучше, чем ночь, проведенная в постели.  Юная Блэк настолько сейчас была ослеплена всем, что происходит в ее жизни, что даже не замечала всех презрительных, взглядов в ее сторону.  Идя по коридору она не видела, как каждый из студентов, не стесняясь оборачивался на нее и оглядывал с головы до ног, а затем начинали перешептываться.  С воздушного и мечтательного облака ее столкнула заинтригованная и взбудораженная Пандора, которая резко остановилась перед ней с широко раскрытыми глазами.  — Что на этот раз случилось, Панда? Близнецы решили устроить что-то снова? — скучающим тоном спросила Блэк.  Блондинка заметно навострила уши, дабы услышать тихий голосок Блэк сквозь шумный гул в оживленном коридоре.  — Это правда? Пожалуйста, скажи, что это не так. — встревоженно воскликнула Пандора, топчась с ноги на ногу. Издали можно почуять опаску и волнение Волант.  Кэсси подняла брови, — О чем ты?  Пандора умоляющие вздохнула, а затем закусила губу и несколько раз обернулась. Блондинка взяла подругу за руку и как можно быстрее начала уводить из людного коридора. Девушки оказались в одном из пустующих кабинетов. Кассиопея скрестила руки на груди и облокотилась о деревянную дверь, выжидающе смотря на Волант.  — Ну? — выгнула бровь брюнетка.  Блондинка сглотнула, вцепившись ноготками в ручку своей сумки на плече, — Говорят, что Малфой учит тебя темной магии.  Уголки губ Блэк слегка приподнялись, — Что за бред? Я надеюсь, ты в эти глупые сплетни не поверила?  — Все так говорят… — съежилась блондинка.  Темные брови подпрыгнули, а с губ сорвался смешок, — Ладно. И кто заговорил об этом?  Пандора поджала губы и лишь пожала плечами, а затем начала быстро тараторить, — Ты не подумай, я не виню тебя или что-то в этом роде, но… Вообщем, я лишь хотела сказать, что наша дружба…  Кассиопея тяжело вздохнула и отпрянула от двери, — Панда, заткнись. Это лишь глупый слух, который, наверняка, пустила МакКинон. Поверь мне, она та еще сплетница. Ее рту лучше не доверять.  — Но…  Голубые глаза закатились и Блэк дернула на себя дверь, — Ясно.  Девушка с грохотом захлопнула за собой дверь кабинета, оставив Пандору одну со своими мыслями.  Пандора всегда была странной, тихой, но невинной девушкой, которая чуть ли не восхищалась тем, что дружит с Блэк. Кассиопея даже подумать не могла о том, что ее подруга поверит обществу, а не ей.  Блэк была уверена в том, что Волант еще прибежит к ней. И она не будет против, но она будет куда внимательнее к ней.  Страх поселился в груди Кассиопеи. Страх, что Лили, близнецы или Сириус не поверят ей, не послушают. Если с Лили или близнецами она еще сможет смириться, но точно не с Сириусом. Если он не выслушает ее, тогда она не знает, что делать. Вернувшись в коридор она начала осматриваться. Блэк заметно съежилась под взглядами студентов, они осматривали ее с головы до ног, а тех кто не замечал ее, толкали в плечо, заставляя обернуться на нее.  Ее слух стал будто бы обостреннее, она буквально слышала каждое шептание.  — Это ведь она?  — Это же Блэк, от нее ждать другого и нельзя.  — Она в Гриффиндоре!? — Держись от нее подальше.  — Как у Малфоя мозгов хватило таскаться с ней? — Хах, малолетке скучно стало? Решила в сильных и злых волшебников записаться?  Кассиопея зажмурила глаза и сжала руки в кулаки, продолжая напряженно идти. Вокруг нее было пространство, так как студенты жались ближе к стене, дабы обойти ее.  Чувство тревоги поселилось в ней. Она встревоженно оглядывалась, приоткрыв губы и сведя брови в сожалеющей форме.  По пути ей бежал первокурсник, который весело смеялся и даже не заметил рассеянную и тревожную Блэк, влетев прямо в нее.  Мальчик упал перед ней, а сумка с плеча Кассиопея стянулась, упав на пол и все пергаменты, учебники и записи выкатились из сумки на пол.  Брюнетка нагнулась и взяла мальчика за руки, пытаясь помочь ему встать, но сзади его потащил вверх другой мальчик, хмуро оглядывая четверокурсницу. Он начал что-то шептать своему другу, а тот боязливо обошел ее, а затем вместе со своим другом убежал.  Кассиопея обернулась на них, обеспокоившись еще сильнее. Неужели даже до младшекурсников дошли эти грязные и страшные сплетни?  Гриффиндорка замотала головой, пытаясь собраться с мыслями. Ее слегка трясущиеся руки начали медленно собирать вещи обратно в сумку. Когда ее рука потянулась к одному из пергаментов, то большая и мужская нога наступила на пергамент, помяв и растоптав его, а затем тот неряшливо пнул один из учебников.  В ушах Кассиопеи зазвенел смех, он отдался словно эхом, как и остальной гул в коридоре. Она торопливо начала кидать все вещи в сумку, спрятав лицо волосами.  Мысленно она начала отрицать происходящее, думать, что это лишь самовнушение после слов Пандоры. Она начала думать, словно она просто накручивает себя, что никто не шепчется. Что все происходит, как и всегда, как и прежде.  Она знала, что в Большом Зале сейчас еще больше студентов, у которых только одно на уме. И Кэсси знала, что там и Лили, Гидеон, Фабиан, Сириус, Римус, Люциус, сестры.  Ее грудная клетка начала словно подпрыгивать от сильных и быстрых ударов сердца. Дышать стало сложнее, когда ты слышишь самые отвратительный слова о себе и когда ловишь на себя презирающие взгляды.  Набрав воздух в легкие она трясущимися руками закинула на плечо сумку, торопливо и быстро идя по коридору.  Завернув за угол и приближаясь к Большому Залу, ее вновь толкнули. Обернувшись на двух пуффендуек она выгнула бровь, желая услышать хоть что-то на подобии извинений.  — Смотри под ноги, Блэк. — фыркнула златовласая пуффендуйка, хватая подругу за локоть и разворачивая. — Или темным волшебникам приличия не писаны? — выкрикнула та, а затем взмахнула волосами, быстро заворачивая за угол. Кассиопея еще некоторые время стояла на одном месте, прокручивая фразу пуффендуйки. Ее действительно начинают считать такой, как ее известный род?  С каждым шагом, когда она оказывалась все ближе и ближе к Большому Залу, то чувствовала, будто идет в логово страшного зверя, словно сама приближается к опасности и беде.  Колени ощутимо начали слабеть, а шаг замедлился перед входом в зал. Кэсси почувствовала, как ноги словно в горе ледяного сугроба. Оказавшись на пороге Большого Зала она резко остановилась, увидев в нескольких метрах от себя МакКинон. Девушка общалась с пуффендуйем со старшего курса, а когда Марлин увидела Блэк, то встревоженно оглядела ее. Тревога и страх сменился на гнев. МакКинон, видимо, сама и не думала, что все ее слова распространятся настолько. Она не рассчитывала на такое. Блондинка сглотнула и быстро опустила голову, не желая даже смотреть в глаза Блэк.  Кассиопея оглядела гриффиндорский стол, поймав на себе осуждающие взгляды и скривленные от брезгливости носы.  Голубые глаза нашли рыжую макушку. В голове Кассиопеи пролетело тысяча мыслей. Если Пандора не поверила, значит и Лили. Такого мнения была Блэк. Всех сгребла в одну тарелку.  Сердце словно начало пытаться сломать ее кости и разорвать кожу, дабы вырваться наружу. Девушка вытерла вспотевшие ладони, которые были холодными, об юбку и боязливо начала подходить к месту рядом с Эванс.  — Макгонагалл знает, чем она занимается? — За такое ее надо исключить.  — Она ведь Блэк, не удивительно.  — Это самая большая ошибка Распределяющей Шляпы.  — Она опозорит весь Гриффиндор. Кэсси поправила юбку и осторожно села на скамью, медленно поставив сумку на пол, — Привет. Лили резко обернулась на Кэсси, — Кэсс! Где ты была? Ты слышала, что говорят? — затараторила рыжая, мигом оторвавшись от еды.  — Слышала, — прошептала Кассиопея, оглядывая всех гриффиндорцев, — У кого язык повернулся такую чушь разнести?  Лили наклонилась к уху подруги, — Не трудно догадаться, — она махнула в сторону МакКинон, — Надо сказать профессорам, они разберутся. Дамблдор не позволит, чтобы по школе ходили такие грязные и лживые сплетни.  Глаза Блэк наполнились надеждой, — Так ты её поверила?  — Нет, — замотала головой рыжая и слегка улыбнулась, — Все говорят, что ты ночью пропадаешь в библиотеке в запретной секции, но я то знаю, где ты на самом деле пропадаешь ночью. — весело и хитро подмигнула зеленоглазая.  Уголки пересохших губ Кассиопеи натянулись и она неосознанно взяла Лили за руку под столом, сильно сжав и продолжая навострять уши.  Голубые глаза направились к месту мародеров, но столкнулась взглядом она совсем не с карими глазами. Сириус хмуро уткнулся в тарелку с супом, лениво мешая его ложкой.  Поттер упорно и нагло смотрел на Блэк, поставив локти на стол. Его брови свелись к переносице, он словно сканировал взглядом внешний вид и состояние Кассиопеи.  Но в голубых глазах Поттера Кассиопея четко видела осуждение, как и у всех гриффиндорцев. Или же она тоже сгребла его в одну тарелку со всеми?  Кассиопея вновь обернулась на МакКинон, которая теребила ногти и стыдливо опустила голову, нервно поглядывая на профессоров и окружающих.  — Этой суке даже смелости не хватает мне в глаза посмотреть. — фыркнула Кассиопея, сильнее сжимая руку Эванс под столом. Зеленые глаза слегка удивлено округлились от того, как Блэк назвала их соседку по комнате, — Кэсс, я конечно понимаю, что ты нервничаешь и тебе нужна поддержка, но… ты сейчас руку мне сломаешь. Кассиопея резко отпустила руки подруги и опустила взгляд в тарелку. Через несколько минут Лили быстро начала дергать подругу за ткань вязанной и форменной кофточки, заставив ту повернуться в сторону слизеринского стола. Макгонагалл что-то выясняла со слизеринцами, хмуро, внимательно и серьезно слушая компанию парней. Женщина перевела злой и удивленный взгляд к Блэк, а Кассиопея быстро отвернулась. Страх только увеличивался, а желание закричать и заплакать резко появилось. Что будет, если эти грязные сплетни дойдут и до декана, директора, других профессоров? — Дамы и господа! Пожалуйста, оторвитесь от своей аппетитной еды и послушайте меня!  Все глаза были уставлены на Джеймса Поттера, который нагло стоял на Гриффиндорском столе, а его ноги продолжали отодвигать тарелки с едой вокруг. Он направил палочку на свою шею, тем самым сделав свой голос громче.  Кассиопея удивленно уставилась на него, — Что он творит? — прошептала брюнетка, наклонившись к Лили и не отрывая взгляда от однокурсника.  Лили по-лисьи улыбнулась, — Пытается спасти твой зад.  — Вы наверняка в курсе новых новостей, но поспешу вас поставить в известность! Я смело заявляю, что все это ложь и лишь глупые сплетни. Кассиопея Блэк не из тех людей, которые бы стали заниматься подобным. Она человек без предрассудков, и она совершенно не такая, как ее род. Поверьте мне. Прекратите распространять такую нелепую чушь и я надеюсь, что наши прекрасные профессора займутся этим, что не позволят подобным слухам ходить по школе, что не позволят оклеветать прекрасную волшебницу и гриффиндорку. — он уверенно и гордо произносил каждое слово, не упуская возможности посмотреть на Кэсси.  — Мистер Поттер, немедленно спуститесь со стола! — замахала рукой Минерва, подбегая к гриффиндорскому столу и вытягивая руки, пытаясь схватить гриффиндорца.  — Надеюсь, вы внимательно меня слушали и все поняли. Это лишь клевета! А теперь, можете продолжать трапезу.  Парень весело спрыгнул со стола, а затем начал оправдываться перед деканом, — Профессор, я лишь… Минерва уперла в бока руки, — Поттер, это очень хорошо, что вы пытались заступиться за мисс Блэк, но я все равно снимаю с Гриффиндора десять очков. — строго сказала женщина, подняв брови для убедительности.  — Профессор, сделайте что-нибудь, докажите, что Блэк невиновна. — взмахнул рукой очкастый.  Сириус встал и положил руку на плечо друга, — Джеймс, успокойся, я уверен, что наши профессора не оставят это.  — Разумеется, мистер Блэк. — поджала губы женщина.  Кассиопея тяжело вздохнула, уткнувшись носом в тарелку. Лили хитро поглядывала на нее, но что-либо сказать не рисковала. 

***

— Ты делаешь меня счастливой. Я счастлива, когда ты рядом.

— Счастье переоценивают. Взрослей, Кассиопея.

***

Сириус неторопливо подошел к граммофону, засунув одну руку в карман идеально выглаженных брюк, а другую плавно поднес к мембране с иглой.  Острый кончик иглы опустился на виниловую палестинку, издав глухое вибрирование.  Гриффиндорец быстро развернулся, выпрямляясь, когда пластинка начала небыстро крутиться и издавать мелодию.  Кассиопея запрыгнула на спинку кожаного дивана, виляя ногами, — Считаешь, что веселая песенка поможет мне?  — Нет, но она может подтолкнуть на правильный лад, — вздохнул брюнет, постукивая каблуками туфель и подходя к девушке, — Доставай палочку.  Сегодня очередная встреча в Выручай-Комнате и попытки Кассиопеи вызвать Патронуса. В комнате заиграла знакомая песня, “Someone Is Waiting For You — Arabesque”.  Брюнетка поджала губы, оглядывая серьезного брата, — Ты напрягаешь меня.  С губ парня сорвался смешок, — Чем же?  — Ты слишком серьезен, — неуверенно и тихо сказала девушка, кажется, музыка совсем не помогала ей, — Сириус, ты ведь не веришь всему, что говорят?  Парень подошел к сестре и облокотился бедром о спинку дивана, — Если верить слухам, то нельзя увидеть правду. Особенно нельзя верить слухам, когда их пустил кто-то на подобии МакКинон. — на последней фразе он улыбнулся, пытаясь подбодрить сестру. — МакКошка завтра будет проверять мою палочку. — одна из кудрей упала на ее лицо, когда та стыдливо опустила голову.  Сириус лишь шире улыбнулся, — Это отлично. Тогда только подтвердиться, что ты не виновна.  Уголки губ девушки слабо приподнялись. Приятно знать, что хоть кто-то всегда будет на твоей стороне. Кэсси была уверена в Сириусе.  Но ходить по замку, продолжать учиться и жить здесь стало некомфортно. Все глаза были направлены на нее, куда бы она пошла, то слышит перешептываться. Ей не нравится то, что у всех такое мнение о ней. Да, у всех студентов всегда было одно мнение о семье Блэк. Чистокровные, высокомерные, злые. Даже когда она и Сириус попали на Гриффиндор мнение общества не изменилось.  Сириус попал в хорошую, веселую и задорную компанию, поэтому люди относятся к нему немного по-другому. Но Кассиопея не стала лучше в глазах других.  — То, что устроил Джеймс, это… — неловко начал Сириус, но его резко и быстро перебила Кэсси. — Он лишь пытался привлечь к себе внимание, как и обычно, — хмуро сказала голубоглазая, — Надеюсь, ты это хотел сказать?  — Вообще-то нет. Я хотел сказать, что он поступил очень…  Видимо, у Кассиопеи присутствует ужасная привычка перебивать тех, кто заговорил о Джеймсе Поттере.  — Героически, благородно, правильно, что еще? — девушка спрыгнула со спинки дивана, скрестив руки на груди и рассерженно поглядывая на брата.  Сириус вздохнул, опечалено смотря на сестру, — Он хотел помочь. И у него это получилось.  Кассипея закатила глаза и встала спиной к парню, — Слушай, если ты хочешь помочь мне вызвать Патронуса и вызвать у меня только положительные эмоции, то тебе следует закрыть тему о Поттере.  Она прекрасно видела, как он на нее смотрел в Большом Зале. Но зачем-то все-таки устроил это концерт. В ее глазах это выглядело как очередная попытка привлечь к себе внимание общества и ее.  Мимо нее не проходило то, как он “ненарочно” всегда оказывается рядом с ней, проходит мимо, взъерошивает свои лохматые волосы при виде нее.  Не проходит и дня, чтобы он не попытался не заговорить с ней, не сделать ей комплимент, от которого ее тошнило. Где бы она не была, он был неподалеку. Он словно ее тень.  — Начнем. — вздохнул Сириус, подходя к граммофону и прокручивая пластинку, дабы музыка заново заиграла.  Кассиопея встала в стойку и вытянула палочку. Веки девушки закрылись, а перед глазами появился момент, когда она вернулась домой от тетушки. Она вспоминала каждую деталь. Сквозь окна пробивался яркий свет солнца, от чего можно было увидеть легкую пыль в доме, которая была словно золотой.  Улыбка не сходила с лица Кассиопеи. Она на носочках кралась по скрипучему полу к знакомой ей комнате. Худенькая рука упала на круглую ручку темной двери, слегка прокрутив ее в сторону и потянув на себя, а затем она толкнула ее вперед.  Кудрявая просунула одну голову, заглядывая в комнату, где царил вечный беспорядок. Даже Кикимр не осилил уборку в спальне двух мальчишек.  Девушка заметила, что Сириус настолько усердно что-то пишет на пергаменте, что даже не замечал ее любопытную голову, выглядывающую из-за двери.  Она потянулась рукой к краю кровати Регулуса, которая была недалеко от входа в спальню. Взяв в руку носок, она кинула его в брата.  — Эй! — вскрикнул брюнет, скидывая со своей головы носок на пол, но недовольство и злость быстро сменилось на радость, — Кэсси! Неужели сама Кассиопея Блэк соизволила вернуться домой?  Девушка радостно залетела в комнату и подбежала к брату. Он раскинул руки в разные стороны, зазывая ее в объятия.  — Надеюсь, наша тетка не держала тебя в заложниках? — весело сказал Сириус, топчась с ноги на ногу и покачиваясь.  — Скорее уж ты здесь заложник.  Сириус сжал Кассиопею лишь сильнее, заставив ту вскрикнуть от боли в ребрах. Ее нога запнулась о ножку кровати, тем самым она начала лететь на пол, а из-за крепких объятий Сириус полетел вместе с ней.  Послышался громкий грохот, когда оба упали на пол, а их ноги задрались вверх. Оба весело захохотали.  Дверь скрипнула и они услышали высокий голосок Регулуса, — Ма-ам, а Сириус опять комнату разгромил!  Из-за кровати выглянула голова Кассиопеи, и Регулус сразу же подпрыгнул, подбегая к ним, — Кэсс!  Она взмахнула палочкой, — Экспекто Патронум!  Волнистая и синяя струя вырвалась из кончика ее палочки, разлетаясь по большей части комнаты.  Кассиопея поджала губы и опустила руки, оборачиваясь на Сириуса.  — Не останавливайся, Кэсси. Давай.  Набрав легкие в воздуха, Блэк вновь вытянула руку, — Экспекто Патронум!  Темная кухня в доме Блэк. Все сидят за длинным столом, тихо и спокойно трапезничая. Вальбурга вновь отчитывала Беллатрису с привычным ей высокомерием, а Орион лишь ухмылялся.  Нарцисса и Андромеда начали злобно перешептываться и толкать друга друга локтями, пытаясь поделить йоркширский пудинг.  Беллатриса со вздохом слушала высказывания матери, скучающе подперев голову рукой и лениво перебирая еду в тарелке вилкой.  Кассиопея лишь покачивала головой от обстановки вокруг, но почувствовала как ее слабо бьют ногой под столом. Подняв голову она увидела Сириус, который набрал целуя кучу Пастушиго пирога, а во рту у мальчика он скомкался и уже не выглядел таким аппетитным.  Сириус скосил глаза и скорчил рожицу, а еда из его рта вот-вот вывалился.  Улыбка на лице Кэсси расцвела, а плечи начали слегка подрагивать из-за скрываемого смеха. Девушка взяла с большого пирога оливку и кинула ее в сторону брата, а тот ловко поймал ее ртом.  Но к сожалению, вновь одна, голубая волна.  Кассиопея продолжала произносить одно и то же заклинание, раз за разом, прокручивая новое воспоминание. Но с каждым разом желание опустить руки увеличивалось, но ей не позволял Сириус, который продолжал упорно поддерживать ее и наблюдать.  В один момент на диване появились хлопушки и клоунский нос. Выручай-Комната знает свою работу. Сириус весело улыбнулся и тихонько напялил на себя красный нос на резинке и взял в руку хлопушку, подкрадываясь к сестре из-за спины. Когда он прокрутил хлопушку, то послышался взрыв и на Кэсси посыпалось разноцветное конфетти, а прежде чем Кассиопея начала отчитывать парня, тот взял ее за обе руки и начал быстро крутить под веселую музыку.  Сириус продолжал держать девушку за руки, слегка пританцовывая, — Подумай о Хогвартсе. О том, как мы впервые здесь оказались.  Блэк постаралась убрать конфеты с кудрявых волос, но не все удалось, а затем вытянула руку с волшебной палочкой, вспомнив, как она вместе с мародерами плыла на лодке, наблюдая за ночным Хогвартсом, а в небе летали оранжевые и воздушные фонари.  Ничего.  В голове появились летние ночи, проведенные в компании маггловских хулиганов. Она вспомнила, как на скамье в одном из переулков Дина ее красила, вспомнила, как бегала по крыше дома вместе с парням, которые из той же компании.  Ничего.  “Ты чудо, Кассиопея.” “Значит, поставлю тебя в известность. Да, Кассиопея, у нас есть отношения.” “Поцелуй меня.” — Экспекто Патронум.  Перед тем, как она открыла глаза, она видела ту проведенную ночь с Люциусом и буквально слышала их разговор. Но когда она открыла глаза, то увидела удивленного и улыбчивого во все тридцать два зуба Сириуса. А по комнате, по всем углам бегала рысь, с кисточками на ушах, мощными лапами, аккуратной и вытянутой мордочкой, и с пронзительными глазами. Рысь оставляла за собой синие следы, запрыгивая на диван, отталкиваясь от стены и летая в воздухе, весело виляя коротеньким хвостиком.  Сириус встал перед девушкой, — Поздравляю, ты выиграла спор, Кэсси.  — Не без твоей помощи, — застенчиво улыбнулся брюнетка, — Глупый спор, раз ты помогал мне.  — А может я хотел тебя порадовать? — усмехнулся брюнет.  Кассиопея взяла в руку клоунский нос на лице брата и оттянула его, а затем отпустила, тем самым слегка ударив им Сириуса.