Змей Времени

— Третий, по вашему приказу явился Морино Ибики. — Прекрасно, — старик выдохнул дым, откладывая трубку в сторону. В последнее время на долю Хокаге выпало немало новой бумажной работы, но, что еще хуже, угроз безопасности Конохе. Чего только стоит этот подрыв стены. Чтобы хоть как-то справиться с накопившимся стрессом, Хирузен вновь пристрастился к смертельному соблазну, тянущему его в объятья смерти еще с молоду, — курению. Бывало, конечно, что он выкуривал трубку раз в несколько особенно тяжелых дней, но так часто, практически беспрерывно — никогда. Дела совсем плохи, а все, что может поделать с этим Хогаке — сидеть и всыпать одну горсть табака за другой в потрепанную временем трубку. Хирузену еще не приходилось чувствовать себя настолько жалким и беспомощным... — Пусть войдет, — глава деревни мотнул головой, отгоняя мрачные мысли. Об этом он может подумать и позже, под покровом ночи, во время монотонной работы с бумагами, а сейчас важнее другое. — Приветствую, уважаемый Хогаке, — склонился Ибики, но старик мягко повел рукой, как бы говоря: "к черту эти формальности". — Что с подрывниками? Есть информация? Суровый мужчина не самого доброжелательного вида отвел глаза в сторону, будто провинившийся ученик. Третий нахмурился. Не к добру это. — Прошу простить, Хокаге, как только нападавших доставили в наш отдел, мы принялись за стандартную процедуру: разделили их, начали допрос, но они все разом отключились. Пока пытались понять в чем дело, из ртов пошла пена... — Самоликвидировались, — прервал Третий. Этого и стоило ожидать, в мире ниндзя практически невозможно представить шиноби, которых бы отправляли в стан врага с миссиями, подобными этой, без указаний покончить с собой при обнаружении. По всей видимости, они не сделали этого раньше, потому что после битвы были без сознания. Как только пришли в себя — исполнили свой долг. — Что ж, попытаться все равно стоило, — Хирузен поднялся с кресла и подошел к панорамному окну. Он отстраненно наблюдал за детишками во дворе академии. Они бегали, радовались, учились метать сюрикены, и даже не подозревали, что за пределами деревни ожидает множество врагов, поджидающих момента, чтобы убить их. Именно ради этого — ради счастливого детского неведения горестей войны и потерь Хирузен принял решение стать защитником деревни. А теперь выходит, что он только и может, что смотреть со стороны на разрушение собственной Родины, опустив руки. — Да, но, Хокаге, хоть небольшие, но результаты есть, — в голосе Хибики появилась несвойственная его виду подбадривающая нотка, словно ему стало жалко старика, и он хотел успокоить его. Третий решил сделать вид, что не заметил этого. Все же дистанцию с подчиненными лучше поддерживать, а то уважать перестанут. — Тела, конечно, разъело изнутри из-за яда, но у некоторых мозг остался целым. Яманако обследовал их. Он извлек все, что осталось в их сознании после смерти. Этого критически мало, в основном несвязная информация или не относящаяся к миссии. Но кое-что... — Что? — Хокаге резко обернулся через плечо к Ибики, что-то в его тоне заставило Хокаге обратить внимание на рапортующего шиноби. Похоже какую-то зацепку подразделению пыток и допроса Конохи все же достать удалось. — По словам Яманако, одно слово будто бы вплавилось в сознание всех четверых. Будто клеймо на мозгу. — И что же это за слово? — тяжело выдохнул Сарутоби. Он вернулся к своему столу и вновь ухватился за трубку. Нелегко было выслушивать драматичные отчеты Ибики — каждый раз он тянет самое важное до последнего, хотя казалось бы, опытный вояка, ни следа эмоций на лице, а вот так растягивать... Про таких в былые времена сказали бы: ни везет, ни едет — и это было бы самое мягкое, что можно было услышать о подобном поведении. — Змей. Ноги старика подкосились, хорошо что рядом оказалось кресло, в которое он успешно плюхнулся. Даже присутствие подчиненного не могло повлиять на самообладание Третьего. Единственный, кто всегда мог вывести его из равновесия и заставить совершать глупые и необдуманные поступки был Орочимару. Именно его имя он и произнес вслух. — Мы тоже так полагаем. Возможно после смерти сознание спуталось, многое смешалось, и они называют своего заказчика по самым его запоминающимся, — Ибики кашлянул, чтобы не сболтнуть лишнего — все же грубить при уважаемом Хокаге недостойно порядочного шиноби, — приметам. — Все может быть, — наконец заключил Третий после продолжительного молчания. — В любом случае, Скажи Иноичи прекратить копаться в трупах, думаю, погружение надолго в сознание неживых людей — опасно даже для такого эксперта по чужому рассудку, как он. — Хорошо, Третий, за сим позвольте откланяться. Хирузен просто кивнул, сил ни на что большее не осталось. Давно уже его заплутавший во тьме ученик не объявлялся, он знал, точно знал, что рано или поздно Орочимару явит себя. Он ведал это и до ужаса боялся. Больше всего его страшила собственная нерешительность. Он не знал, сможет ли, вновь столкнувшись со своим учеником, остановить его, не позволить уйти безнаказанным. Не совершит ли он еще одну ошибку? Сарутоби Хирузен остался в кабинете наедине со своими мрачными мыслями, перестав обращать внимание на пышущее жизнью юное поколение Конохи, которое он желал защитить всем свои скованным страхом и сомнениями сердцем.

***

— Куда это ты? — нахмурился Наруто, догнав Сакуру и ухватив ее за запястье. — Разве ты не сказала, что сегодня идешь домой одна? Я решил тебя проводить, пойдем вместе! — и снова обыкновенная широкая улыбка просияла на лице Удзумаки. — А... это, — залепетала девочка, совсем растерявшаяся от неожиданности. Она не думала, что окажется застигнутой врасплох, надеялась быстро ускользнуть после занятий с территории академии и также незаметно проникнуть на обговоренное тренировочное поле Учих. Но не тут то было. — У меня появилось одно дело, так что придется пойти домой попозже, — Сакура мялась, смотрела себе под ноги и пинала песок, ясно осознавая, что выглядит до крайней степени неубедительно. Она не умеет врать, что крайне глупо для шиноби, часто надевающих на себя чужую личину. Впрочем, отчего-то, пресловутая честность не касалась заданий с маскировкой, но безмерно мешала Харуно в ее повседневной жизни. Каждый в деревне знал — Сакура тебе никогда не соврет, потому что попросту не умеет, а если и попытается, ты в два счета раскусишь ее. К огромному удивлению, Наруто, которого невероятно трудно было назвать обычным человеком, кивнул и с легким огорчением протянул: — Что ж, тогда в следующий раз, Сакура-чан, до скорого! — с этими словами мальчик махнул рукой на прощание и по обыкновению рванул на всех порах домой. Лапша быстрого приготовления сама себя не заварит. Девочка с облегчением выдохнула и, не обнаружив поблизости никаких дополнительных угроз для ее плана, двинула дальше. В этот раз она решила пожертвовать скрытностью в пользу скорости и потопала за пределы Академии уверенным поспешным шагом. Но и теперь операция была бездарно провалена. Впрочем, Сакуре все же удалось дойти до главной улицы, оставив учебное заведение позади. Теперь Сакуру застали врасплох не из-за спины, а прямо в лоб. Просто в одно мгновение она моргнула, а уже в следующее перед ней оказался Саске с недовольной миной. Прежде чем обратиться к ней, он цыкнул, как делал каждый раз при виде нее. Это не могло не раздражать, в конце концов, даже если она любит этого наглеца, это ведь не может помешать ей преподать ему хороший урок? Правда ведь? И все же Харуно каждый раз сдерживалась, отвечая на его выражение неодобрения закатыванием глаз. — Какого черта ты за мной идешь? Раздражает. Сакура хотела было возразить, но оказалась настолько шокирована, что, кроме как возмущенного выдоха, ничего не сообразила. — Отвали, — рыкнул Саске и хотел было продолжить свой путь, но Харуно наконец обуздала волну эмоций, захвативших ее с головой, отчистила рассудок от лишних и ухватила вспыльчивого парнишку за запястье. Он тут же вырвал руку, что было ожидаемо, но все же остановился. — Я тебя в глаза не видела, да и зачем бы мне идти за тобой? — Не знаю, может потому что ты не в себе? — Поаккуратней со словами, Саске, даже тебе нельзя переступать определенную черту, я не могу этого позволить, — внутренний огонь, гордость, которую Сакура приобрела за множество дней, проведенных рядом со своевольной Пятой, не прошли даром. Сакура научилась соблюдать свои границы и границы других людей. Цунаде тренировала свою подопечную не только медицинским дзюцу и вследствие атакам, использующим умение управлять чакрой, но и общению с людьми. Преемница Хирузена умела за себя постоять, но в то же время и умела быть мягкой. Бывало она могла поставить больно обнаглевшего заказчика на место без оскорблений, а лишь по средствам мастерства красноречия. Удивительная женщина. Конечно, столь яркому таланту в дипломатии обучиться трудно, скорее даже невозможно, это больше похоже на врожденный дар, но все же некоторые хитрости и в том числе упомянутое чувство достоинства Сакура хорошо усвоила. Парень, похоже, не был готов к предостережению и сбавил пыл. — Да, я иду в твой клан, но не потому, что преследую тебя, а потому что у меня есть на это свои причины. — И какие же? — мальчик задрал голову и криво усмехнулся, видимо ждал момента, когда Харуно начнет придумывать на ходу и проколется. Вместо этого Сакура, будто зеркально скопировав его фирменную ухмылку, гордо произнесла: — Твой брат позвал меня, чтобы провести тренировку с кунаями. Неужели ты забыл? Лицо Саске нужно было видеть. Редко можно наблюдать этого холодного засранца с открытым ртом и выпученными от удивления глазами. Девочка не удержалась от смеха, в то же время стараясь запечатлеть эту комичную мину в памяти. — Как ты посмела согласиться?! — вновь распалился Учиха. — С превеликим удовольствием, — пожала плечами Сакура и двинулась вперед, улыбаясь про себя тому, что удалось осадить самого Саске. Раньше ей такого и в кошмарах присниться не могло, а теперь так славно грело душу. "Действительно, когда о тебя не вытирают ноги — это как-то бодрит." Девочка одернула себя. В последнее время в голову лезли странные мысли, которые она упорно старалась не замечать. Но с каждым днем и с каждым новым столкновением с колючим мальчишкой, Саске Учиха, сдерживать их становилось все сложнее. — Постой! — окликнул мальчик, но Сакура и не подумала подчиниться его требованию или хотя бы обернуться. Тогда он поспешил вслед за ней и вскоре уже шел рядом, уткнувшись носом в свой высокий воротник — типичная примета типичного учихи. — Я иду с тобой, — сказал, как отрезал Саске, а Сакура только вновь скрыла улыбку, отвернувшись. Сердце радостно подпрыгнуло. Показалось, что она нащупала подход к неприступному Учихе, ей очень хотелось в это верить. Теперь главным было не показать свой триумф, а продолжать идти как ни в чем ни бывало. — Как хочешь, сам разберешься со свои братом. Это не мои проблемы, — ровным тоном, контролируя каждое слово, чтобы оно звучало как можно более безразлично, произнесла Сакура. Стоило только подумать, что все это она делает не просто, чтобы сблизиться с младшим Учихой, но еще и для того, чтобы его спасти, что это еще одна часть миссии, которую ни в коем случае нельзя провалить, все получилось как-то само собой, без особых усилий. Мальчик ничего не ответил, но и не возразил. Значит разговор прошел, можно сказать, довольно успешно. Харуно не планировала, что на тренировке окажется Саске, но этот факт стал приятным сюрпризом, поэтому совсем не волновалась. В конечном счете, она и вовсе не собиралась учиться у Итачи. Ее главной целью было доказать свои силы. Быть может, если младший Учиха увидит, на что она способна, то начнет уважать ее чуток сильнее? Помехой он уж точно не будет, а это главное. В конечном счете Саске даже оказался полезным. Хоть Сакура и понимала, куда ей примерно требовалось попасть, но это не значило, что в квартале Учих ей позволят так просто попасть туда, куда ей нужно, а тем более уж на тренировочные поля, предназначенные только для их клана. В конце концов Учих переселили на самую окраину деревни. Должна же быть в этом хоть какая-то доля пользы. Вот она — обширная зеленая площадь, разделенная на просторные секции, для тренировок шиноби. Полигоны, на которых Сакуре случалось тренироваться, и близко не пышили таким размахом. Девочка выдохнула в восхищении, задрав голову в силах проследить за верхушками вытянутых деревьев, заключающих площадку в зеленое кольцо. Ее удивление прервало немедленное появление Итачи прямо перед ребятами. Похоже выскакивать непойми откуда — семейная фишка. — Давайте начнем! — бодро произнес он, махнув ребятам головой, чтобы следовали за ним, попутно доставая из набедренной сумки пару сюрикенов. — И вы даже ничего не скажете Саске? — подняла бровь Сакура. Она то ожидала пылкой разборки братьев Учиха, а что в итоге? — Не имеет смысла, — бросил Итачи через плечо, на что его младший брат самодовольно хмыкнул, вышагивая следом. — Было очевидно, что Саске не упустит такой возможности. Девочка скрестила руки на груди и, скептически глядя на спины двух удаляющихся братьев, устремилась за ними. Что ж, Саске не был бы самим собой, если упустил бы возможность потренироваться с обожаемым Итачи. Шиноби повел их за границу стройных рядом деревьев, вглубь стволов и раскидистых ветвей. Там, скрытые листвой, были развешаны мишени, похожи на те, которые имела в распоряжении Академия, вот только меньше в несколько раз. Что ж, бесспорно, в них попасть было гораздо труднее. У Сакуры даже появилось желание действительно попробовать метнуть сюрикен пару раз в качестве вызова самой себе. Сомнений в том, что она попадет, не было, да и это было бы хорошим началом для демонстрации своих талантов. Если она разверзнет землю под братьями без какой-либо подготовки, это, возможно, шокирует или хотя бы немного выбьет из колеи уж точно одного из них. Потому, когда Итачи выстроил братца и его одноклассницу в центр небольшого свободного от деревьев пространства, прямиком перед мишенью, прибитой к высокой ветке дерева, и дал в руки каждому по сюрикену, девочка сжала в руках прохладный метал с большим энтузиазмом и некоторым предвкушением. Пока Саске прищуривал один глаз, прицеливаясь, Сакура незаметно достала приготовленный еще со вчерашнего вечера собственный сюрикен и выпустила в воздух. Затем полетел следующий, но не ее, как планировала девочка. Это было орудие Саске. Наконец, наметившись, он и не заметил, что одноклассница сделала замах, и поспешил кинуть свой. В результате раздался звонкий лязг и оба куная бездарно упали на землю прямо им под ноги. Мальчик раздраженно обернулся на Сакуру, она нахмуренно встретила его взгляд, но не стала развивать конфликт. Глядя прямо в глаза своему возлюбленному, она кинула оставшийся в руке, уже потеплевший сюрикен Итачи, по памяти. Она не рассчитывала, что попадет, но почему-то ей до боли в висках хотелось это сделать. Показать, что досадная неудача ее не осадила, и на самом деле попасть в цель для нее — расплюнуть. Девочка не сразу увидела результат, только услышала глухой стук вошедшего в деревянную поверхность орудия. Но затем, когда старший Учиха медленно хлопнул несколько раз, она поняла — в яблочко. И действительно, обернувшись в сторону своего броска, Сакура обнаружила металлическое острие прилично вошедшее в самый центр мишени. — Очень неплохо, Сакура. Ты даже не смотрела, когда кидала, по всей видимости у тебя развито хорошее чувство пространства. Очень полезное качество для хорошего шиноби, — Итачи, казалось, говорил от чистого сердца, и где-то в глубине души Сакуру тронула его высокая оценка. Пусть этот человек совершил непростительный поступок, но он все равно остался умелым шиноби. Получить комплимент от кого-то столь сильного приятно. Даже по поводу такого пустяка, как попасть точно в мишень. Саске же наоборот мрачнел с каждым произнесенным братом словом. Он злился, что Итачи хвалит не его, а эту гадкую девчонку. Итачи — его брат, он должен тренировать только его! А эта наглая липучка не только его достает, но еще и брата отобрать хочет! Он этого не допустит. С этими мыслями Саске рванул к упавшим сюрикенам и поднял сразу оба. Он кинул один наотмашь, не тратя и секунды на прицеливание, за первым последовал и второй. Орудие вновь с лязгом встретилось в воздухе, но на этот раз один из сюрикенов оказался в сердцевине мишени, совсем рядом с тем, который выпустила Сакура. Другой же... летел прямиком в собственную хозяйку. Девочка, неожидавшая атаки, за что потом обвиняла и корила себя в непрофессионализме, не успела среагировать. Она бы не успела достать кунай или хоть что-то, чтобы отразить стремительно летевший в нее сюрикен, потому ей не оставалось ничего, кроме как поставить блок, загородив лицо руками. При этом предплечья были выставлены таким образом, что даже при попадании лезвием, ни одно сухожилие или другой важный участок не был бы задет — лучевой костью вперед. Впрочем, защитная стойка не понадобилась: Итачи оказался около девочки раньше, чем кунай смог причинить ей вред. Парнишка легким движением отразил его кунаем и мгновенно повернулся к ней. Сакура не сразу убрала руки от лица, не справившись с нахлынувшим адреналином. Ей казалось, что может последовать новая атака, и тогда нужно быть готовой. Но добрые, светящиеся изнутри обволакивающей темнотой глаза Итачи подействовали на нее самым что ни на есть успокаивающим образом. Она выпрямилась и одернула немного задравшуюся рубашку. — Спасибо вам, — поклонилась она Итачи. Ей не нравилось благодарить того, кого в будущем должна будет остановить, но все же приличия и раздражающая совестливость не позволили промолчать. — Не стоит, — просто отозвался Итачи. — Ты в порядке? — он снова внимательно оглядел девочку, задержавшись на ее руках. У Сакуры опустилось сердце, когда она подумала: "Он заметил кольцо с рубином и все понял." Но затем успокоила себя тем, что это просто невозможно. Кому в голову вообще может прийти такая глупость: змей времени. Ага, конечно. Скорее всего заинтересованность ее руками была вызвана желанием убедиться, что они не трясутся, а значит, она не напугана. В конце концов, можно было просто спросить ее саму. Но Итачи уже повернулся к брату. Саске выглядел потерянным. Он испуганно переводил глаза с Сакуры на кунай в руках старшего Учихи. — Саске, — выдохнул Итачи, собираясь, наверное, прочитать ему лекцию об аккуратном в отношении себя и товарищей пользовании оружием, но Саске его перебил. — Я не хотел! — закричал он, весь вдруг окрасившись в алый цвет. Он смотрел в землю, а на глазах, казалось, собирались слезы. — Она сама виновата, что вообще тут стоит! — выпалил он напоследок и поспешил скрыться. Девочка шагнула в его сторону, на ее лице царила тревога и жалость. Итачи обернулся к ней и вытянул руку, останавливая. — Забудь, он будет в порядке, — Итачи убрал кунай и опустился на сруб дерева. Как обычно, прочитать хоть что-то на его лице казалось невозможным, но поза и то, как он говорил... Сакура почувствовала и его беспокойство. — Почему вы не пошли за ним? Не думаете, что стоит успокоить Саске? Он и вправду не хотел меня ранить, просто глупая осечка. — Знаю, — произнес Учиха, отстраненно разглядывая траву, примятую там, где пробежал его брат. — Тогда догоните его и скажите это, — нахмурилась девочка, не понимающая поведения временного тренера. — Я... — Учиха осекся, прикусив губу, похоже, продолжать не собирался. — Что? — надавила девочка. Уж где-где, но в вопросах, касающихся Саске, она не оступится, не смотря ни на что. Воцарилась тишина, но вскоре, собравшийся с мыслями Итачи без стеснения ее прервал: — Я не то чтобы умею успокаивать людей, — он замолчал также резко, как заговорил. Можно было бы подумать, что он смущается своей неграмотности в вопросах поддержки, но прямой бесстрастный взгляд, сверлящий Сакуру, пресекал все подобные подозрения на корню. Впрочем, быть может, это еще одна умелая маскировка? — Делов-то — Сакура закатила глаза, использовав это как предлог прервать зрительный контакт. Она оперлась о ствол дерева, на котором была прибита злополучная мишень, и тяжело выдохнула. — Надо просто быть рядом и говорить. Не обязательно о чем-то из-за чего человек расстроен. Можете нести всякую чушь, иногда это помогает отвлечься и, порой, успокаивает. А если он не захочет говорить, то достаточно и того, что вы будете с ним. Девочка вновь уставилась под ноги и попинала землю под ногами, но на этот раз причиной была не ложь. Наоборот, она чувствовала, что слишком разоткровенничалась. Она выдала Итачи то, о чем всегда мечтала. Мечтала каждый раз перед сном. О том, что она найдет Саске, сломленного, осознавшего свои ошибки и неспособного принять ее и простить себя. Она бы опустилась рядом с ним на колени, таким беспомощным. Впервые бы она была сильной, она бы защитила его, обняла и прошептала бы, что все в порядке... И он бы послушал ее. Только ее. Не Наруто, Какаши или кого бы то ни было, а ее. Она стала бы для него особенной. Тогда бы он осознал свои чувства и принял бы ее. — Звучит не так уж просто, — пробормотал Итачи. Погрузившись в свои размышления, он не обратил внимание на смущение Сакуры, от чего та про себя выдохнула с облегчением. — Спасибо за совет, но все же я поговорю с ним позже. Да, так будет лучше, — Итачи кивнул сам себе, убеждая в правильности выбора. — Дела семейные, — просто пожала Сакура плечами, решив (пока что) не набиваться в семью Саске. — А сейчас давай продолжим тренировку, все же я обещал, — Учиха поднялся и вновь направился к мишеням. — Да, продолжим, вы ведь обещали мне спарринг, — девушка хитро улыбнулась, намереваясь идти напролом. Итачи просто помотал головой, еле заметно изогнув рот, почти что заявляя: "У тебя нет и шанса меня убедить." — Я обещал тебе именно тренировку, держи, — Итачи протянул новый сюрикен. Девочка смотрела на него не дольше секунды, прежде чем в ее мозгу вспыхнула гениальная идея. — Что ж, — протянула она, — у вас не будет выбора, если я нападу первая! — с этими словами она выхватила оружие и, отскочив на несколько шагов назад, метнула его в шиноби. Она не боялась, что тот поранится, во-первых, потому что ей в общем-то было плевать, а, во-вторых, потому что перед ней стоял, мать его, Учиха Итачи. О чем вообще идет речь?! Учиха, как и ожидалось, в мгновение ока достал кунай, девушка не успела проследить как именно, настолько быстро он действовал, и отразил сюрикен без особого труда. Что ж, идти в лобовую на кого-то вроде Итачи бессмысленно, но вот, если... Сакура устремилась вперед, выкидывая все имеющиеся у нее кунаи, конечно для техники снежной бури, которую она освоила еще будучи генином, этого было маловато, но за неимением лучшего... Вперемешку с кунаями летели добытые недюжим трудом взрывные печати (родители ни в какую не хотели покупать их, обосновывая это тем, что дочка может подорвать дом, но после нескольких часов упрашиваний, они согласились, если Сакура продемонстрирует, что может с ними управляться) разных размеров. В основном в "конфетти" преобладала обычная разрезанная бумага, в этом и был весь смысл — запутать, рассеять внимание на кунаи и мелькающие печати, чтобы затем провести последнюю заключительную атаку. Сакура быстро достала последний имеющийся в ее арсенале кунай с прикрепленной к нему взрывной печатью и кинула его прямо под ноги с легкостью уворачивающемуся от всего летящего в его сторону Итачи. Печать вспыхнула, а за ней последовали остальные, окружившие шиноби со всех сторон. Ведь он просто уклонился, позволив печатям зайти за спину. Произошел нехилый взрыв с остервенелым грохотом. Казалось, Итачи не уйти. Сакура победно улыбнулась, тем не менее оставаясь на стороже. Не зря. Вместо еще недавно избегающего кунаев и взрывных печатей Учихи, красовалось подпаленное, обугленное в некоторых местах бревно. Сам Учиха как ни в чем ни бывало оперся на ствол дерева и улыбнулся. — Это было неплохо, очень даже хорошо. Атака явно не уровня Академии, но все-таки, если позволишь, — Итачи вновь протягивал Сакуре сюрикен, на этот раз ожидая, что она подойдет к нему сама, — продолжим тренировку. — Еще чего! — взревела Сакура, плюнув на тактики и предосторожности. Она помчалась в сторону Итачи, занеся кулак и собирая в нем чакру. Ничего, после этого удара он отнесется к ней со всем возможным пониманием. Девочка предвкушающе улыбнулась. Учиха активировал шаринган, почуяв неладное. Он четко увидел ее намерения и контроль чакры. Это поражало, учитывая, что на него надвигается шестилетний ребенок... Шиноби не двигался с места. А все потому, что он знал: кое-кто уже ожидает момента, чтобы появиться. — Чем это вы тут занимаетесь? — нараспев произнес темноволосый юноша, поставив ослабившей защиту Сакуре подножку и в то же время подхватывая ее за локоть, чтобы та не упала. В результате удар ушел в землю. Новый грохот прокатился по тренировочной площадке, а под ногами ребят образовался огромный кратер. Незнакомец, округлив глаза, осмотрел место происшествия и маленькую девочку в своих руках. — Я не вовремя, да? — улыбнулся он, барахтающейся Сакуре, которая отчаянно пыталась вырваться из его хватки. — Не то слово, — улыбнулся Итачи, наконец отлипая от удивительным образом уцелевшего ствола. — Что это за чудо? — наклонил голову юноша. Он был выше Итачи, и, очевидно, старше него, но его лицо казалось куда моложе, чем вечно отстраненное лицо товарища. — Это силачка. Неужели ты не понял? — произнес Итачи самым серьезным тоном. — А, — протянул тот, театрально разыгрывая понимание. — Тогда вопросов нет, — воспрянул он духом. — Я Харуно Сакура! — выпалила уязвленная подколкой девочка. — Если вы сильный, то сразитесь со мной, чтобы он, — девочка кивнула на тихо посмеющегося Итачи подбородком, — наконец признал меня! — Ох, как все серьезно, — парень почесал затылок с напускной озабоченностью. — Что ж, я Шисуи Учиха, надеюсь, я достаточно силен для тебя и не разочарую, так что принимаю твой вызов. Широкая улыбка озарила его лицо. Сакура совсем потеряла связь с реальностью и перестала отдавать отчет своим действиям. Все это казалось полным безумием: предлагать незнакомцу поединок, чтобы доказать ничего незначащему для тебя человеку, что ты не слабачка... Да, где-то Сакура явно свернула не туда. Но эта улыбка вдруг успокоила ее, привела мысли в порядок. Она была так похожа на улыбку Наруто. Очень странно. В следующий миг Шисуи-сан напал без предупреждения.