Мириады зеленых листьев мелькали перед глазами, ступни то и дело находили новую ветку, чтобы оттолкнуться и не сбавлять темп. Сакура мчалась, что есть мочи. Она не могла знать наверняка, ушли ли враги сразу после взрыва или еще до него, управляя им с расстояния. Потому она не теряла ни секунды на то, чтобы продумать дальнейшие действия, провести разведку или выполнить еще какие-нибудь предосторожности из учебника для шиноби. Все, что ей оставалось — мчаться вперед, не оглядываясь.
Прошло не менее десяти минут с начала погони, Харуно была уже довольно далеко от деревни, и ей начало казаться, что она отдаляется все дальше и от преступников. В голову закрадывались мысли, что она никогда их не догонит. Но она упорно продолжала бежать, прыгать с ветки на ветку и нестись сломя голову. Пока за спиной не послышался шелест деревьев…
— Что ты тут делаешь? — Итачи приземлился на широкую ветку чуть поодаль от Сакуры. Пригнулся к самому дереву, почти касаясь руками, словно дикий зверь, готовящийся напасть. На его лице не промелькнуло ни единой эмоции, но Сакура все же поняла: он в очевидном недоумении. Девочке стало не по себе, однако, вынужденная остановиться, обеспокоенно взглянула в сторону, куда направлялась прежде. Задание превыше страха перед невольным товарищем.
— А мы не могли бы поговорить на ходу? Иначе не сможем догнать преступников.
Поразмыслив секунду, мальчик кивнул и скрылся в листе, Харуно последовала его примеру. Теперь они мчались по деревьям параллельно друг другу, Сакура старалась соблюдать безопасное расстояние.
— Так почему ты здесь? Гонишься за преступниками… без оружия.
— Прежде вы должны доказать мне, что вы — это вы, — отрезала куноичи. Она окинула Учиху испытующим взглядом, будто могла прочесть ложь по одному лишь облику. Странно, но Итачи улыбнулся. Не стал настаивать на ее возвращении в деревню, а принял правила, которые задала розоволосая причудливая девочка.
— Задавай вопрос.
Девочка чуть не всхлипнула от досады, вспомнив тот самый единственный вопрос, на который преступник действительно не мог знать ответ, а ей он был бы известен.
— Сколько вы пробыли в Академии ниндзя, прежде чем выпуститься?
— Четыре месяца, — лицо все еще продолжало сохранять безэмоциональную маску, но в голосе послышалась легкое недоумение. Каждый вопрос и каждое действие Сакуры продолжало задевать и вгонять в ступор. Порой даже забавлять.
— Да, — простонала она обреченно.
— Не рада, что я оказался настоящим?
— Что-то вроде того, — Сакура опомнилась и поспешила поправиться, — не в том смысле, просто я рассчитывала закончить академию за полгода.
— Торопишься, — то-ли спросил, то-ли констатировал факт Итачи. Девочка решила пропустить это мимо ушей. Она не торопится, просто
обязана окончить академию, как можно раньше, но объяснять это человеку, чьи злодеяния она и старается опередить, смысла не было. — Возвращайся, — попытался призвать к порядку Учиха.
Вдруг Сакура опомнилась и, проигнорировав неудобный приказ Итачи, воскликнула:
— А как же вы?!
Итачи только усмехнулся:
— Я уж как-нибудь справлюсь.
—Я не о том, — еще бы Харуно сомневалась в способностях этого человека, — теперь вы должны спросить меня.
Итачи посмотрел девочке прямо в глаза, ей пришлось приложить не мало усилий, чтобы выдержать этот сверлящий алый взгляд и не вмазаться в ветку на большой скорости. После он засмеялся. Тихо, почти беззвучно. Был ли это обычный смех Учихи или специальный бесшумный смех для миссий?
— Почему вы смеетесь? Я что-то не так сказала? Теперь ваша очередь убедиться, что я настоящая, — Сакура надулась и отвернулась, не желая больше наблюдать за тем, как над ней насмехаются.
— Прости просто вот это, — Итачи указал на один из своих шаринганов, — дает мне возможность различать копии от настоящего человека. Так что вопросы задавать не нужно.
Сакура разинула рот, осознавая свою глупость. В то же время она испытала чрезмерный для такого маленького тельца стыд. Ну а как же — она прикидывалась сильной и опытной, хотела показать, что чего-то стоит, а сама даже не обратила внимание на шаринган! Его-то уж никак подделать не получится, потому вся эта проверка с вопросами — сплошная детская глупость. Вот почему Итачи так смеялся — видит в ней обычного ребенка, который иногда выдает уж очень потешные вещи…
— Тогда вам не стоило отвечать на мой вопрос. Я такая идиотка.
— Почему же? Лишняя осторожность никогда не повредит.
Немного странно, но Сакуру успокоили эти слова, хотя обычно люди говорят что-то подобное просто с целью развеять ваши тревоги, совсем не веря в собственные реплики, но почему-то ровный и спокойный тон Итачи подействовал самым что ни наесть умиротворяющим образом. Девочка кивнула и перестала винить себя, даже слегка улыбнулась. Но тут же пришла в себя, водрузив на лицо ледяную маску.
Итачи прекратил бежать, Харуно остановилась сразу же, как заметила, что тот больше не рядом с ней. Она обернулась и хотела было упрекнуть, сказать, что у них мало времени и нет возможности устроить передышку, но тут же поняла, что если сама все еще не устала, то какого черта Учиха должен был. Дело в чем-то другом.
— Спасибо, что проводила, а теперь возвращайся, — Итачи кивнул в сторону Конохи. Этот жест сразу был встречен скрещенными на груди руками и нахмуренными бровями девочки. — Враги в нескольких метрах от нас, я не могу позволить тебе идти дальше, это слишком опасно. Возвращайся, быть может, никто еще не заметил твоей пропажи.
— Нет, — отрезала Сакура. — Я сильная. Я не буду мешаться под ногами, вот увидите, — Харуно развернулась, чтобы возобновить бег. Итачи сам проговорился, что враги уже рядом. Если ввяжется в битву раньше, чем Учиха остановит, то ему придется смириться и позволить ей участвовать в сражении — не устраивать же разборки посреди врагов. Но как только повернулась, заметила возникшего перед ней, точно тень, Итачи. Глаза расширились от шока. Никто на ее памяти не перемещался так быстро и так незаметно.
— Не могу. Ты пока еще не готова к настоящему сражению. Да и вся эта жестокость… — глаза мальчика всего лишь на мгновение наполнились пустотой, стали чернее, чем прежде, хотя, казалось, это невозможно. Что же за этим скрывалось? — Впрочем не важно, возвращайся, и, если вдруг возникнут проблемы, я прикрою тебя, когда вернусь. Так что не бойся, наказание тебе не грозит, — Итачи мягко положил свою теплую ладонь на плечо девочки и слегка потрепал, будто старался подбодрить. Харуно моргнула, и за этот крошечный промежуток времени Итачи растворился в стае ворон, напоследок сверкнув алым шаринганом. Что ж, это было до безумия эффектно, но разве могло остановить Сакуру?
Она вновь помчалась вслед за преступниками и на этот раз еще и за Итачи. Когда девочка добралась до открытой поляны, сражение уже шло в полную силу. Итачи уже понял, что девочка все же последовала за ним. Он не обернулся и будто бы вовсе не заметил ее появления, но, конечно же, это было не так, потому что сквозь лязг скрестившихся кунаев Сакура услышала обращенные к ней слова.
— Возьми на себя одного, с тремя оставшимися справлюсь я.
— Слушаюсь! — коротко ответила та, соблюдая субординацию на миссии, желая поскорее показать свой профессионализм в деталях и загладить оплошность с шаринганом.
Харуно спрыгнула с ветки в самый центр поля. Подрыватели, которых она так рьяно преследовала, носили неизвестную ей форму, а протекторы были пусты, также не позволяя определить принадлежность к скрытой деревне.
Пока девушка впитывала обстановку и ландшафт, Итачи умело оттеснил троих шиноби к самой кромке деревьев, расчищая девочке место для битвы. Новичку в стесненных обстоятельствах было бы не по себе. Сакура понимала, что Учиха беспокоится за ребенка, который учится в Академии всего вторую неделю, но не могла не воспринять это за оскорбление. Гордость была уязвлена, и желание доказать свою силу взыграло по полной.
— Даже не знаю унижение ли это или халява — драться с соплячкой, — отозвался вражеский шиноби не самой приятной наружности: чуть полноватый, вся открытая кожа, даже на лице, изрезана шрамами, на макушке красуется проплешина. Сакура окинула его уничижительным взглядом — это все, чего, по мнению Харуно, он был достоин.
— Так сразись со мной и узнаешь повезло тебе или нет, уродец.
— Ах ты, соплячка!
По всей видимости куноичи задела его по самому больному. Противник потерял способность мыслить ясно, окутанный собственной яростью. Послышался свист рассекаемого воздуха: кунай и несколько сюрикенов стремительно направлялись Сакуре прямо в лицо. Она умело увернулась в сторону в то же время перехватывая кунай, острием зацепляя оставшиеся кунаи налету. Теперь она заполучила оружие. Противник явно не ожидал от малявки такой прыти, потому Сакура получила преимущество: она использовала технику подмены тела, а сама погрузилась в землю, выжидая наилучшего момента, чтобы напасть. Когда мнимая Харуно устремилась к врагу, тот почувствовал близкую победу. Он ухмыльнулся и со всего размаха ударил девочку кулаком в живот. Итачи, который то и дело поглядывал за своей непрошенной сокомандницей, даже пальцем не пошевелил. Он то видел, что это было всего лишь бревно. Но подмена, однако, заставила его удивиться. Навряд ли программу академии могли изменить настолько кардинально, что дети теперь проходят технику подмены тела на первой неделе занятий.
— Что?! Получила соплячка! А теперь я изобью тебя до смерти! Посмотрим, кто из нас окажется уродом после этого, — шиноби ликующе поднял ногу, чтобы затоптать крошечное тело Сакуры, но вместо этого ушиб ногу о прочную древесину. — Как так?! — возопил он, но было поздно.
— Все равно ты, — Сакура вынырнула из почвы, словно из воды, и оказалась у него за спиной, подпрыгнула, кунай сверкнул у самой шеи, а затем окрасился алой кровью. Трава вокруг также приобрела алый оттенок. Девочка стояла рядом с телом побежденного врага и наблюдала за битвой Итачи. Она не знала, стоит ли ей присоединиться или просто увидеть воочию, как дерется Учиха. Это могло бы быть полезным, если им все же придется сойтись в схватке в будущем. По телу прошлись мурашки.
Теперь, когда Итачи не нужно было постоянно контролировать битву Сакуры, чтобы вмешаться, если вдруг она окажется в серьезной опасности, он полностью сосредоточился на своих противниках. Ждать победы осталось недолго. Харуно была в этом уверена.
— Какая глупость.
Девочка нахмурилась. Всего секунду назад все было хорошо: она победила, доказала Итачи, что способна сражаться, возможно он укажет это в отчете Хокаге и ее выпустят из Академии. Подобные мысли крутились в ее голове. Но теперь… Шипящий голос Уробороса заполонил собой все, не давая сосредоточиться на движениях Итачи.
— Зачем ты вылез, вдруг кто-то услышит? — испугалась она.
— Кто бы меня мог здесь услышать? Пни, да кочерыжки?
— О чем ты говоришь? — девочка непроизвольно подняла руку, камень на кольце светился ярким алым светом, почти таким же ярким, как шаринган Учих.
— Да о том, что все это не больше, чем иллюзия, глупая девчонка.
— Как? — оторопела девочка. Она оглянулась. Как и прежде: лес, поляна и сражающийся с тремя шиноби Итачи. Один из противников, впрочем, уже не выглядел способным драться: все его лицо представляло не больше, чем один огромный ожог. И как только Сакура пропустила знаменитый огненный шар Учих?!
— Ты снова забылась, — констатировал змей, его голос звучал скучающе и, как обычно, надменно.
Куноичи опомнилась. Мысли сами собой текли в какое-то странное русло, анализируя навыки Итачи. Хотя сейчас ей уже этого совсем не хотелось. Она испугалась, почувствовав, будто потеряла контроль над собственным рассудком.
— Рассеить! — Сакура сложила печать и нарушила поток чакры, но ничего не помогло. Она все также находилась в центре поляны, рядом с трупом, истекающим кровью.
— Глупая, так ты не сможешь вырваться, эта иллюзия — нечто большее. Я не попался лишь потому, что вижу истинный порядок вещей, тебе же не справиться с ней этими фокусами.
— И что же ты предлагаешь делать в таком случае? — раздражилась Сакура. Ее бесило, что пока что змей только и делал, что оскорблял ее, но не привносил ничего полезного.
— Так уж и быть, я тебе помогу, девчонка. Но только потому, что мне понравилась, как хладнокровно ты пустила кровь этому уродцу. Быть может ты не так уж и безнадежна, — от улыбки, сквозившей в голосе змея времени, у Сакуры вновь пробежали мурашки. Она представила, как огромный Уроборос в темноте оскаливает свою пасть в кровожадной улыбке. В тот же миг кольцо будто бы вонзилось в нее шипами, сжимаясь вокруг плоти все сильнее.
Не выдержав, девочка закричала, из глаз непроизвольно хлынули слезы. Итачи обернулся на этот крик, но было поздно, его лицо уже растворялось в воздухе. Все это действительно было не больше, чем гендзюцу!
Очнувшись, Сакура сразу же взглянула на свою руку: палец, казалось, совсем не пострадал, только слегка покраснел.
— Не за что, — прошипел змей, и рубин в глазнице потух, снова становясь тривиальным драгоценным камнем.
Девочка оглянулась. Она сидела под деревом, надежно укрытая в тени листьев и ветвистых стволов. Сакура встала и сосредоточилась на звуках вокруг. Да, ей не показалось: всего в нескольких метрах слышался отчетливый лязг кунаев. Она испытала леденящее дежавю, но все же повторила свой «забег» из иллюзии. В голове так и продолжало крутиться опасение, что все вокруг — еще гендзюцу, и она застряла в нем навсегда.
Однако в этот раз на поляне, помимо четверых врагов и Итачи, было еще трое из отряда Анбу. Похоже, что в деревне все же успели среагировать довольно быстро и послали небольшой спец. отряд в погоню. Теперь девочке только и приходилось, что наблюдать за действиями профессионалов и все еще оставаться в тени злополучных деревьев.
Похоже, куноичи попала в иллюзию в тот момент, когда Учиха оказался с ней лицом к лицу и в последний раз попросил развернуться обратно. По крайней мере, логически Сакура пришла именно к такому объяснению. Спрашивать, права она или нет, не хотелось. Это было довольно глупо, нет, это было чрезмерно по-идиотски, но Харуно просто-напросто обиделась на Итачи. На бессердечного человека, который вырезал весь свой клан. Она бы следовало ненавидеть его, а не просто обидеться… Но ничего не поделаешь, именно это чувство овладело всем ее нутром. Даже когда он с настоящим удивлением увидел ее среди кромки деревьев, спросив, как она вырвалась из гендзюцу, и когда один из отряда Анбу, чей голос был подозрительно похож на голос Какаши-сенсея, вслух выразил предположение, что она, должно быть, исключительный ребенок, на душе Сакуры царила обида. Она ведь ошибочно доверилась Учихе и из-за этого упустила свой шанс выделиться. Он просто списал ее со счетов, отправил в мир иллюзий, лишь бы не мешалась. До жути обидно и паршиво. Поразмыслив еще немного, девочка поняла, что единственный человек, к которому она и испытывает злость, так это она сама. Ведь должна же быть на стороже постоянно, а особенно рядом с убийцей, который испортил Саске жизнь. Но нет, она позволила ему заточить себя в гендзюцу. И будь он хоть самым гениальным человеком на планете, это непростительно. У нее нет права на ошибку!
***
— Сакура, ты в порядке? — перед ее глазами промелькнула бледная ладонь. Куноичи сверкнула злобным взглядом в сторону мальчишки, прервавшим ее мысли.
После того, как отряд Анбу и Учиха расправились с подрывниками, все вернулись в Коноху, недовольная Сакура, конечно же, вместе с ними. Всю дорогу до деревни она сохраняла молчание, несмотря на попытки Итачи ее разговорить.
Оба сидели в участке резерва джоунинов, за неимением в Академии более подходящей для написания отчета комнаты. Сакура оказалась здесь впервые за обе свои, так сказать, жизни. Но тем не менее все это ее мало волновало: она не могла справиться с негодованием. А попытки выяснить, что с ней произошло, исходящие от обеспокоенного на первый взгляд Итачи, только раздражали. Он то получит свою долю славы! А что она?! Просто проспала всю битву под какой-то кочерыжкой! И всему виной эти глаза, которые теперь так пристально следили за каждым ее движением.
— Мне нечего писать! — девочка отшвырнула от себя чистый лист, тот медленно опустился на пол.
— Хорошо, я расписал все довольно подробно в своем отчете, так что Хокаге не будет ругаться, не волнуйся, — мальчик встал, ожидая, что Сакура последует его примеру. Она недовольно поднялась с дивана и потопала за ним к кабинету Хирузена. Приятно будет снова увидеть этого доброго старика в здравии. Теперь девочка больше думала о том, что в ее мире этого человека уже нет, и на душе воцарилась печаль. Итачи заметил, что девочка поникла и замедлила шаг. Он вернулся к ней и мягко взял за руку. Когда куноичи возмущенно подняла взгляд от сцепленных рук к улыбающемуся лицу Учихи, тот просто ответил:
— Пойдем скорее, Хокаге ведь ждет.
Девочка все же выдернула руку, но пошла быстрее, Итачи лишь вновь улыбнулся ее строптивому характеру.
В кабинете, по сравнению с правлением Цунаде, изменилось не так уж и много. Это все еще был заваленный бумагами кабинет, вот только вместо аромата выпивки в нем царил запах курительного табака. Сам же Хирузен, очевидно, причмокивал трубкой, из которой поднимался, а затем оседал тугим полотном густой дым.
— Вот они, мои герои и хулиганы, — посмеялся старик. Итачи запер дверь и поклонился ему.
— Прошу простить мою самовольность, уважаемый Хокаге, обстоятельства вынудили меня, — и снова поклон. Сакура чуть скривилась от такой послушности и на долю секунды почувствовала себя хулиганкой. — Я изложил все обстоятельства в моем отчете, также я описал в нем причину отсутствия Сакуры Харуно в деревне, все это моя вина, так что, если кого и надо наказать, так это меня.
Девочка оторопела. Она вновь взглянула на Итачи, внезапно выросшим в ее глазах. Его взгляд смотрел прямо и без страха в лицо Хокаге. Эта готовность принять несправедливое наказание вместо нее… Не могла не тронуть.
— Все в порядке, Итачи, я не виню тебя, — вновь рассмеялся добрый старик, — я уже поговорил с членами Анбу, они заверили, что ты действовал согласно сложившимся обстоятельствам и даже сделал все от тебя зависящее для спасения этой юной особы, — теперь уже все внимание в кабинете переключилось на внезапно порозовевшую девочку, впрочем, ненадолго.
— Я думаю, что твой поступок храбр и самоотвержен, по-настоящему свойствен человеку, несущему волю огня, именно поэтому, Итачи, я посоветую твою кандидатуру на предстоящий экзамен на чунина.
У Сакуры чуть челюсть не коснулась пола. Вот так, лично Хокаге займется вопросом о повышении ранга Итачи?! Но реакция Учихи не была, как полагается, яркой. Он лишь вновь поклонился и произнес:
— Спасибо вам, Хокаге, я безмерно ценю вашу заботу, — кулаки его при этом заметно напряглись. Интересно, и что его могло не устроить в такой чести? Сакура бы все отдала, лишь бы оказаться на его месте, чтобы не тухнуть в Академии целую вечность.
По всей видимости заметив бурю эмоций, плясавших на лице Харуно, старик обратился и к ней:
— А ты, малютка, продолжай усердно учиться, я буду зорко следить за твоими успехами.
Сакура чуть глаза не закатила от этой «малютки», но, переняв тактику Итачи кланяться по любому поводу и без повода, выполнила идеальный поклон на девяносто градусов.
— Последите уж повнимательней, пожалуйста, я не думаю, что мне есть польза оставаться в Академии хоть на день дольше, я могу доказать!
На этот последний крик души Сакуры старик лишь залился смехом еще пуще прежнего. По его щеке даже скатилась слеза, от чего у Харуно кулаки сжались похлеще кулаков Итачи.
***
— Я бы могла справиться с ними, хоть бы даже и в одиночку! — крикнула Сакура вслед Итачи уже после того, как они вместе покинули здание. Итачи обернулся, продемонстрировав свою улыбку. Он совсем ей не верил. Явно считал, что она просто выдумывает и задается, набивает себе важности. Но ведь это не так!
— Если я правильно помню, ты всего несколько часов назад просила, чтобы мой братишка помог тебе научиться метать кунаи. Или я не прав? — задорно склонил голову набок Итачи.
— И ничего вы не правы! Да, я просила у Саске помощи, но по совсем другой причине, я умею метать кунаи! — Сакура резко отвернулась от собеседника, пытаясь скрыть порозовевшие щеки, но короткие волосы не в силах были скрыть пылающее лицо.
— Что ж, хорошо, — протянул Учиха, — надеюсь когда-нибудь убедиться в этом лично, — Итачи явно вел к завершению разговора, чтобы поскорее оставить малышку и отправиться домой. Солнце ведь уже давным-давно село за горизонт. Пройденный день, в связи с недавними событиями, показался неимоверно длинным.
— Тогда давайте устроим спарринг, раз вы мне не верите! — не сдавалась Сакура.
— Ну уж нет, я не буду драться с одноклассницей Саске, — казалось, только при одной мысли об этом мальчик ужаснулся.
— Если боитесь навредить мне, — Харуно наигранно усмехнулась, стараясь, скорее, убедить себя в том, что Итачи ей не опасен, — сразимся в рукопашную, только тайдзюцу и ничего больше! Ну или свяжите себе руки, сделайте что угодно, если посчитаете нужным!
— Тогда я посчитаю нужным не сражаться с тобой, — выдохнул Итачи, сопровождая слова слабой улыбкой. Похоже он нехило так устал. Сакура же пылала злостью. Заметив этот огонек ненависти в ее глазах, Итачи добавил: — прости, я правда не могу.
Выяснять причину Сакуре совсем не хотелось. Может дело было не только в том, что драться с сосунками зазорно для ниндзя уровня Итачи? Но это и не было важно, Харуно подняла взгляд в черные омуты Учихи, хитрая ухмылка красовалась на ее губах:
— Тренировка с кунаями.
Итачи залился смехом, оказалось, тот беззвучный вариант и правда был нужен только для миссии, а на деле он очень даже звучный, заразный и безумно приятный, обволакивающий уши ярким звоном. Итачи даже хлопнул в ладони, отдавая должное проворности Сакуры в ведении переговоров. В этот момент девочка поняла, что добилась своего. Да, всего лишь на кунаях, но она покажет, чего стоит!
— Вы мне обещали, сказали, что я могу обратиться к вам, если захочу!
Молча мальчик направился в ее сторону. Поначалу Харуно испытала дикое желание отступить на несколько шагов назад, но подавила его и храбро продолжила стоять на прежнем месте. Итачи же подошел к ней и присел на корточки, так чтобы его лицо оказалось на уровне ее лица.
— Ты знаешь, где находится квартал Учих?
Сакура просто кивнула, волосы ее при этом полезли в лицо, и одна прядка зацепилась за уголок рта. Куноичи хотела было встряхнуть головой, чтобы прядь отстала, но мальчик протянул свою бледную руку совсем близко к ней и мягко смахнул мешающие волосы. Это было нежно, словно прошедший мимо порыв ветерка. Сакура наблюдала за Итачи с широко распахнутыми глазами. Все его существо говорило о нежности и мягкости, никак не вяжущимися с массовыми убийствами собственной родни. Но она заставила себя перестать думать об этом.
— Тогда приходи завтра после Академии на тренировочное поле за нашей территорией. Я проведу тебе тренировку, силачка, — с этими словами Итачи поддразнивающе подмигнул ей, и исчез с новым порывом ветра, на этот раз настоящим.
Она осталась одна, но совсем ненадолго. Через минуту к Сакуре подбежали взволнованные, заплаканные и в то же время сердитые родители, потерявшие дочку на столько часов. Ее ожидал большой нагоняй от родителей и даже наказание в виде запрета на прогулки на целый месяц. Та взрослая Сакура, которая с каждым днем казалась все дальше и нереальнее, уже давно забыла про наказания, но эта детская ее версия со взрослой девушкой внутри, вдруг ощутила неимоверную ностальгию по денькам, когда родители все еще имели власть над ее жизнью. Она просто расплакалась, совсем как маленький ребенок. И ей не было стыдно.
