Лимон раздора

Сокджин. Сокджин занял своё парковочное место, заглушил мотор и выбрался из автомобиля. К этому моменту в подземный паркинг въехал тёмно-красный точно запекшаяся кровь Lexus LS500 и, встав на место, принадлежавшее одному из братьев Чон, раскрыл дверцу выпуская водителя. - Как досадно, - проговорил Сокджин, подходя к Чонгуку, - Тебе не понравилась машина, которую я тебе подарил? С хорошо скрываемым любопытством он оглядел новое приобретение племянника. - Что ты. Я очень рад твоему подарку и катаюсь на нём с удовольствием. Просто, когда увидел эту… - Чонгук обернулся, мазнул быстрым взглядом по автомобилю и вернул внимание на дядю, – не смог удержаться и купил. Ты же знаешь мою страсть к автомобилям. - Да уж, осведомлён, - смягчился Сокджин, - Омеги и автомобили – единственное перед чем ты слаб. - Неужели ты меня в этом упрекаешь? – невинно собрал домиком брови Чонгук. - Ещё бы. Скоро в твоём гараже и места не будет, - фыркнул омега, направляясь к лифту. - У меня такое ощущение, что ты завидуешь, - последовав за ним, Чонгук добродушно усмехнулся. - Это не зависть, а упрёк. Не думаю что BMW плохой автомобиль. Будь ты более благодарен, то хотя бы в угоду мне появился бы на нём в офисе пару раз, - высказал Сокджин обиду уже в лифте. Получив снисходительное «в следующий раз приеду», он драматично закатил глаза и когда двери лифта раскрылись на его этаже твердой и плавной походкой направился к своему кабинету, оставляя Чонгука дальше добираться до своего офиса. Очутившись у себя, Сокджин обнаружил большую охапку белых пионов с маленькой открыткой в нём и подарочный бумажный пакет. На открытке, ровно посередине были выведены красивым ровным почерком «Желаю прекрасного дня» и подпись «Л.Д». Сокджину не составило труда догадаться, кому принадлежали эти инициалы. Каков же приставуч этот Ли Джунги! Цветы, присланные им ещё недавно, не успели завянуть, а он шлёт уже новые. Выбросив небрежно открытку в урну, омега заглянул в пакет и выудил оттуда бутылку игристого вина – его любимого. Этот сорт когда-то специально ко дню рождения для него создал сам Мин Юнги, и этот подарок был самым драгоценным из всех. Сокджин ласково провёл по этикетке пальцами, вспоминая, как радостно и воодушевлённо горели глаза Юнги, преподнося ему этот дар. Наверное, именно тогда омега понял, что влюблён в него окончательно и бесповоротно. Вот только потом оказалось больно осознавать, что он, в отличие от Сокджина, не испытывал чувств к нему, кроме дружбы. И чтобы не предпринимал омега, он всегда наталкивался на глыбу льда, даже тогда придя к нему в свой самый уязвимый момент, его отвергли и выпроводили за дверь с подчёркнутой холодностью. Сокджин пристыженный своими воспоминаниями сел в кресло. Боже, до сих пор его одолевает мучительное унижение. В тот злосчастный вечер Юнги по отношению к нему проявил великую стойкость. Не каждому альфе дано такое. Интересно, смог бы он так же устоять явись к нему Пак Чимин? Сокджин почувствовал укол злости и обиды: "Пак Чимин! Будь он проклят, дрянная подстилка, деревенщина!" Как же он его ненавидит! Возненавидел с того самого дня, когда уловил взгляд Юнги направленный на Пака, тогда в кафетерии. Никогда ни на кого так не смотрел Мин, как на эту беспутную омегу. С невероятной нежностью вперемешку с теплом и болью. Но, теперь-то уж Юнги, после того как Сокджин рассказал ему кем Пак является на самом деле он будет смотреть на него с отвращением. В этом не было сомнений. Ким злорадно улыбнулся своим мыслям, но лицо его сразу потемнело, подумав о Намджуне. Эта шлюха ведь лапки и к нему протянула. Сначала Сокджин был очень рад, прослышав про исчезновение, но подавленное состояние племянника с каждым днём заставляла беспокоиться всё больше. Если так и дальше пойдёт, не ровен час Намджун может и отменить помолвку. Нет, его старший племянник разумен и рационален, он не осмелится. Право, какую же непростительную ошибку сделал отец, воплотив идею с этими омегами, якобы для реанимации репутации. А Хосок? Что делать с ним? Тот уж слишком далеко заплыл, и его труднее всего будет отрывать от его пассии. Прямо беда. Радовал в этой непростой ситуации только Чонгук. Слава богу, с ним проблем нет. По его лицу хорошо читается, как он ждет не дождётся конца всей заваренной каши. И как ещё отец не в курсе происходящего кошмара? Лучше бы продолжали его внуки жить как раньше, а Чхве по обыкновению за ними подчищал. - Ну вот, испортил сам себе настроение, – проговорил Сокджин слова вслух и тяжело вздохнув, откинулся на спинку кресла. Кинув взгляд на шикарные бутоны пионов омега вспомнил о своём необдуманном обещании Ли Джунги встретиться с ним сегодня за ужином. Вчера он был особенно настойчив, не беря во внимание многократные его отказы. Телефон на столе мелодично запел, отсвечивая на экране слово «Láppula». Сокджин никогда не имел привычки записывать в своём мобильном людей разными забавными кличками. Все контакты были под своими настоящими именами и их занимаемыми должностями: заместитель Щин Ильу, директор продаж Ку Чигу, первый племянник Намджун, второй племянник Хосок, третий племянник Чонгук и так далее… Но для одного человека омега сделал всё же исключение, подписав его латинским словом Láppula – липучка. Мобильный настойчиво продолжал требовать к себе внимание. Прождав ещё несколько секунд размышляя ответить или нет, Сокджин нехотя поднял трубку. - Слушаю. - Как чувствует себя Снежная Королева? - До вашего звонка, было всё прекрасно, - не удержался омега, чтобы не съязвить. - Тогда, полагаю, ваше самочувствие сейчас и вовсе стало великолепным, - парировал Джунги с короткой усмешкой. Сокджин почувствовал, как хочет сбросить немедленно звонок, но удержался от соблазна. - Зачем вы позвонили господин Ли? - Хотел услышать от вас благодарность за цветы и напомнить о нашем ужине. К слову, я не приму на этот раз ваших внезапных отговорок. - В жизни не встречал таких наглых людей, – возмутился Сокджин, но где-то в глубине души настойчивость и неотступность в сочетании с галантностью и сдержанностью мужчины привлекали его. - В этом моё преимущество, иначе в политике не удержишься на плаву. Так как… услышу я благодарность? – шутливо спросил Джунги. - Спасибо за букет, - бесцветно, словно робот произнёс омега. - Я не знал, какие ваши любимые, поэтому выбрал то, что было по душе мне. Что ж, рад был слышать вас. До скорой встречи. Звонок завершился и Сокджин со вздохом облегчения отбросил телефон на стол. Через пару минут отрешенного состояния, омега, наконец, взялся за работу над эскизами украшений. Вечером, Ли Джунги повёз Сокджина в крохотный французский ресторанчик в стороне от бульвара Мёндон, а оттуда они поехали на улицу Каросу-гиль где он знал один потрясающий ресторан, который уже давно хотел показать Сокджину как только настанет подходящий момент. Ресторан располагался на втором этаже простенького офисного здания, но стоило войти в него, как они попали в совсем другой мир. Интерьер ресторана был выполнен в индийском стиле. Повсюду расписные ковры – на полу, стенах и даже на потолке, статуэтки многоруких богов с головами животных расставлены на специальных пьедесталах, резная деревянная мебель, обложенная пёстрыми подушечками, воздух, пропитанный тяжёлым ароматом специй – всё это дарило необыкновенное ощущение восточной сказки. Тёмнокожий омега укутанный в бирюзовый сари поприветствовал Джунги с Сокджином и проводил до столика отделённого от общего зала богато расшитой занавеской. Сокджин удобно расположился на большой плоской подушке с кисточками на концах и продолжал восхищённо скользить взглядом по рукописным замысловатым орнаментам на стене. Музыка, приглушённо льющаяся по ресторану, заставляла неосознанно отпускать напряжение, и омега поддавшись ритму восточных мотивов, полностью расслабился. Они пили экзотические напитки, ели щедро приправленные кари блюда и говорили непринуждённо понемногу обо всём. Джунги Сокджину уже не казался занудой, а вполне интересным собеседником с тонким чувством юмора, открывшимся совершенно с неожиданной стороны. На десерт альфа заказал белого вина и немного фруктов. После того как официант обслужил их и ушёл, Джунги посмотрел Сокджину в глаза, как ему показалось бесконечным взглядом. Казалось, он искал в них ответ на давно мучивший его вопрос. - Сокджин, могу я обращаться к вам неформально, – омега молча кивнул, - Спасибо. Скажи, есть ли кто-то, кто занимает твои мысли? Ким на долю секунды замер, но затем устало улыбнулся, опуская глаза на бокал вина. - Для тебя эта информация необходима? – он вернул взгляд на Джунги, спрашивая напрямую. - Да, – уверенно ответил альфа. – Мне нужно знать кто мой соперник. Сокджин надменно хмыкнул. Вот опять: почему нелюбимые мужчины так настойчивы, а тот кого хотелось бы видеть рядом не обращает на него внимания и держится далеко. - Нет. Я ни с кем не встречаюсь. Для меня на первом месте моя компания. А альфы – это приятное разнообразие от скуки. - Забавно считать альф средством от скуки. Я не спрашивал, есть ли у тебя парень, – уточнил мужчина, - То, что у тебя нет пары мне известно, я говорил о другом. Киму сделалось смешно от его слов. Да чего же альфы одержимы желанием быть единоправным, не то что физически, а даже мысленно. - А чтобы ты сделал, будь это так? – играючи спросил он. Сокджина буквально распирало от любопытства. У Джунги на миг блеснули глаза и чуть потемнели. Знать, что Сокджин мечтает о другом было неприятно. - Я оставлю это в тайне. Хорошие полководцы не оглашают своих стратегических ходов, – улыбаясь сказал альфа, пряча раздражение. Но Киму, уловив это, почему-то сделалось обидно. Внимание Ли к нему было незаурядное, не похожее на те, которые он получал от других до него. Джунги ему нравился, его настойчивые ухаживания были приятны так, что в Сокджине, где-то глубоко внутри, неведомая часть его трепетала, словно маленький ручеёк. Омеге, необъяснимо, но не хотелось терять это чувство. Он подумал о Юнги. Прозябать в ожидании Мина можно всю жизнь, и в конечном счете, никогда не дождаться оставшись в одиночестве лелея несбыточную мечту. Сокджин уже понял, что Юнги ему не присвоить, он даже готов его отпустить, но вот только сил не хватает. Пытаясь скрыть свою растерянность, Сокджин холодно посмотрел на Джунги, который, конечно, обратил внимание на его раздумья. - Сдаётся мне, что стратегический ход это отступление. Использовать манипуляцию Сокджин умел, но Джунги орудовал им не хуже. - Пойдём отсюда, - проговорил он, чувствуя, что нужно сменить обстановку. - Неужели я задел тебя, сказав, что думаю о другом? – съехидничал омега. Ли Джунги не слушая его, подозвал официанта, расплатился с ним и сдёрнув Сокджина с места потащил его к выходу. Сокджин не сопротивляясь в молчаливом недоумении, шёл следом, понимая, что это чистой воды проявление ревности. Чувствуя себя победителем, он успокоился, однако в душе отругал себя. Он ведь плохо знает Ли и неизвестно как он поведёт себя дальше. Над городом уже опустилась ночь. Влажный воздух ноября потерял дневное тепло и ощущался на коже холодной сыростью. Альфа молча открыл перед Кимом дверцу машины и помог Сокджину устроиться на сидении. - Я был немного резок, извини, - примирительно заговорил альфа, заводя мотор. - Ты не можешь упрекать меня в том, что касается моего личного, - огрызнулся Сокджин. - Ты вправе сердиться, - в голосе альфы чувствовались печальные нотки. Он повернул машину на перекрёстке налево, и они поехали в сторону городской окраины. Дорога вывела на возвышенность, откуда открывался лучший вид на город. Припарковав авто на обочине, Джунги помог выбраться Сокджину и повёл его к скамейке, установленный для любования. С высоты птичьего полёта мерцающий разноцветными огнями Сеул казался чудным ожерельем усыпанный самоцветами. Дух захватывало. - О чём думаешь Снежная Королева? - О том, как же побыстрей от тебя отделаться, - с лёгким прищуром и наглой улыбкой проговорил Сокджин. Прямой откровенный ответ не обидел Ли, он знал что с ним будет трудно. - Обещаю, я отпущу тебя, но после того как пойму есть ли у меня шанс. - Шанс есть всегда, к примеру, не совать свой нос в чужие дела. - Сокджин произнёс это весело без злобы. Прохладный ветерок, пропитанный запахом опавшей листвы, освежил забитую голову омеги, и он заворожено уставился на разноцветные огоньки. Внезапно он почувствовал на талии руку мужчины и решил позволить ему такую вольность. Здесь, где нет ни души – можно; в другой ситуации любой, кто осмелился бы прикоснуться, горько пожалел бы об этом. Джунги рискнувший действовать, подметил, что омега не отстранился и легонько прижал его ближе к себе. Он старался незаметно вдыхать тёплый и сладкий аромат омеги, слышимый вблизи отчётливее, чем в соблюдаемой ими всё это время дистанции. С каждым вздохом ему становилось труднее держать себя за чертой осторожности. Сокджин тоже заметил слегка усилившийся аромат мяты невесомым холодком оседавший на корне языка, и про себя улыбнулся очевидности желания альфы. Оставалось лишь только ждать, когда же Джунги, наконец, поддастся порыву и осмелится поцеловать. Ничего же страшного не случиться, если Сокджин разрешит ему сделать это. Он был готов. Так и случилось. Целоваться с Джунги было восхитительно. Сначала он легонько, осторожничая, коснулся пухлых губ Сокджина, и от этого казалось робкого прикосновения, по телу омеги пробежал ток. Не встретив сопротивления, альфа собственнически, но нежно углубил поцелуй. Дыхание Сокджина сбилось, он обмяк, буквально таял, от каждого прикосновения губ, языка и рук альфы. Никогда ещё прежде его так не целовали. Это оказалось настолько ошеломительным, что он на короткий миг забыл обо всём на свете. - Джини… - с глубоким дыханием прошептал Джунги. – Я хочу быть твоим мужчиной. Быть признанным тобой альфой. От заявления, сердце Сокджина неистово толкнулось в груди и испуганно замерло. Он был слишком критичен к себе и независим, чтобы отдаться во власть альфы, к которому, кроме симпатии ничего не чувствовал. - Не надо, – мягко отстранился Сокджин, опуская голову в надежде спрятать пылающее лицо, и высвободился из объятий. Стало невыносимо жарко. – Отвези лучше меня домой. - Конечно, - отозвался альфа, сожалея о своей поспешности. По дороге они молчали. Мужчина, казалось, ушёл в свои мысли. Он смотрел прямо перед собой на дорогу, и Ким, искоса посматривая на него, видел, как его тёмные волосы отливали шёлковым синеватым блеском от уличных фонарей. Лицо было расслабленным, но выражало серьёзность мощного зверя. Сокджин поймал себя на мысли, что внутренний зверь этого альфы под стать хозяину: неудержимый, горячий, упрямый и жёсткий. Ему захотелось вдруг подчинить, сломить и приручить его. Подъехав к подъезду дома. Ли вышел первым и открыл перед Сокджином дверцу. - Позволь мне проводить тебя до двери, - попросился он и омега согласился. Поднявшись на этаж, они стояли некоторое время перед дверью квартиры Сокджина в неловком молчании. Затем Ким решив прекратить эту угнетающую паузу, скомкано попрощался и отворил дверь, но сделав шаг за порог остановился. Никогда ещё в жизни Сокджин не встречал альфу, кроме Юнги, от которого бы у него захолонуло в груди. И вот он стоял здесь, за его спиной. Сокджин резко обернулся и, шагнув вперёд, припал к его губам своими. Джунги сразу же углубил поцелуй, его сильные руки, скользнув под пальто омеги, обвили тонкую талию и прижали к себе сильнее. Сокджин не разрывая страстного поцелуя, потянул альфу в дом. - Если мы продолжим… я не смогу остановиться, - Джунги коротко облизнул горевшие губы, чувствуя как у омеги поменялся аромат и вкус поцелуя. Сокджин глядя томными глазами, ничего не ответил, лишь снова поцеловал. Слова были лишними: их ароматы, неожиданно слившись в одно целое, создали невидимый купол над ними, из которого просто так невозможно выбраться. Они раздевались поспешно, скидывали вещи на пол, разрывая поцелуй лишь на миг, двигаясь в сторону спальни. Упав на постель, Сокджин увидел над собой бесшабашные глаза Джунги и, ощущая во всем теле сладкую истому, неожиданно подумал: « Вот он его зверь… Это его глаза…» Ладони альфы ласкали оголённое тело медленно, словно тянулась патока. Рука, добравшись до ягодиц, коснулась промежности и провела по ней, задевая самое чувствительное место. Его два пальца касаясь влажного колечка медленно кружа, погрузились в него, вырывая тягучий стон с уст омеги. Джунги скользил губами по шее к точке пульса, где с каждым ударом вены сладкий грушевый вкус ощущался сильнее. Сокджин сильнее изогнул шею и повернул инстинктивно чуть в бок голову, чтобы предоставить мужчине больший доступ, совершенно не думая о том, что клыки альфы могут прокусить. Боже, он плавился под ним, горел. И с каждой секундной хотел всем телом почувствовать мощь и власть зверя Джунги. Убрав руку, альфа опустился ниже, к белоснежным бёдрам и коснулся аккуратной вздёрнутой плоти. Он исследовал его глазами и руками – никогда в жизни он не видел ничего более красивого. - Джунги, - Сокджин попытался убрать его руку, но альфа не послушался, продолжал топить в чувствственности прикосновений. Ох, это было божественно. - Расслабься и предоставь мне всё сделать самому, - промурлыкал мужчина, целуя изгиб бедра. – Как давно у тебя не было мужчины? Сокджин не хотел отвечать, потому что давно, очень давно, но это сейчас не имело никакого значения. - Если будешь задавать ненужные вопросы, то я умру этой ночью, ничего не дождавшись. Не дай мне вот так вот погибнуть, – увильнул омега от ответа. Джунги сровнял их лица и Сокджин разглядел в темноте его хищную улыбку. Раньше он такой никогда не видел, и его сердце забилось часто-часто. - Не дам, - альфа взял его своими огромными ладонями за бёдра и начал входить в него медленно, растягивая удовольствие первого проникновения. Сокджин застонал и запрокинул голову. Это был самый мучительный и удивительный момент, превратившийся в калейдоскоп энергии, желания и чувственности. Джунги двигался плавно, под нужный им обоим темп, поражаясь как отзывалось тело омеги, сжимаясь вокруг его плоти. Толкаясь глубже, он заставил Сокджина стонать. Ускоряя сводившие с ума движения, наслаждался его голосом. - Джу… - Сокджин едва удерживался от крика. – Джу… Он чувствовал приближавшееся блаженство, хотел всем сердцем разрядки и не выдержав, отдался высшему чувству. Джунги пару раз толкнувшись сильнее и глубже, стиснув с рыком зубы на плече омеги замер. Его плоть начала набухать внутри, разрывая Сокджина на тысячу маленьких кусочков снова накрывавшего оргазма. Альфе не хотелось покидать горячее и пульсирующее тело омеги, но понимая что промедление может спровоцировать сцепку, нехотя вышел и откинулся на спину рядом с разгорячённым Сокджином. Оба были счастливы. Они утомляли друг друга истомой ещё не раз за ночь и убаюканные сладостью новых ощущений уснули в объятиях. Рассвет был великолепен. Сокджин с чашкой горячего кофе смотрел из окна кухни, как меняется небо, а город стягивал с себя покрывало ночи, отражая в стёклах домов первые лучи холодного ноябрьского солнца. Он чувствовал себя нужным и любимым, а не неизменно отвергнутым омегой с разбитым сердцем. Несмотря на то, что он не любил по-настоящему того альфу что сейчас сладко спал в его постели, он ощущал себя свободным от тех застарелых мучительных чувств, которые он как одержимый берёг в душе. Все эти долгие годы он пренебрегал собой, мечтая только об одном Мине и не получил за это ничего, кроме боли. И чтобы осознать это, ему потребовалась только одна ночь с Джунги.