Лимон раздора

Намджун нервно перелистывал бумаги в папке принесённые секретарём Чхве и с каждой прочитанной строчкой приходил в искреннее негодование. - Что это, мать вашу?! – он вперил испепеляющий взгляд на секретаря. - Необходимые документы для суда, - ровным тоном проговорил Чхве. – Нужны несколько ваших подпи… - Я это вижу! – перебил его Намджун, - Какого хрена вы решили подать иск на Чимина, не обговорив ничего со мной? – швырнув папку, он медленно поднялся, опираясь кулаками о стол. - Господин Ким, - замямлил Чхве, стараясь держать спокойствие. – Условия договора были нарушены и мы не... - Я спрашиваю: почему вы подали иск, ничего не обговорив со мной?! – прорычал Намджун, ударив по крышке стола кулаком. Секретарь от неожиданности вздрогнул и несколько раз поморгал. - Не забывайте: договор был заключён не только с вами, но и с компанией. - Мне плевать! Отзовите иск. - Верхняя губа Намджуна дёрнулась, а глаза налились кровью. - Это не возможно, процесс уже запущен. Прошу вас, господин Ким, будьте благоразумны и не выводите все старания вашего адвоката насмарку. Омега вряд ли уже объявится, а мы только теряем время. Чувствуя, что ярость неумолимо берёт верх над Намджуном, он отошёл от стола к окну и нервно провёл по волосам. Первые несколько секунд он просто молчал, и едва переводя взгляд из-за плеча, хрипло спросил: - Кто назначен моим адвокатом? И тут секретарь стушевался. В глазах мелькнул испуг. Чхве сжал губы вместе и опустил взгляд на свои руки. - Кто? – повторил вопрос Намджун, полностью развернувшись к секретарю. От альфы ощутимо повеяло угрозой. - Господин Чон Чонгук. – Не выдержал давления Чхве. Услышав имя, Намджун в бешенстве выскочил из своего кабинета и, не церемонясь, ворвался вихрем к Чонгуку. Тут же подлетев к нему, схватил за грудки: - Что за цирк ты творишь?! - Эй, полегче. Чонгук разжал руки Кима и убрал их от себя. - Почему ты ничего мне не сказал?! Что за игры… мать твою?! - Перестань кричать, - усмирил его потемневшим взглядом Чон, сообразив причину его негодования. - Будь благодарен за то, что именно я взялся за это дело, а не кто-нибудь другой. - Быть благодарным? Прежде чем рубить с плеча, нужно найти сначала омегу и всё выяснить! - Ты сейчас серьёзно? Найти? – выгнул насмешливо бровь Чонгук. - На записях камер чётко видно, что он просто кинул тебя, не дождавшись срока. Разве это не нарушение условий договора? Намджун свирепо засопел, сжимая и разжимая кулаки. - Будь это даже так: можно было просто дождаться дня окончания испытательного срока и односторонне разорвать договор, а не доводить до суда, - проговорил сквозь зубы Ким. Чонгук в беззвучной ухмылке скривил уголок губ. - В таком случае, без расписки омеги об отсутствии претензий и его подписей, расторжение договора будет не законным. А это чревато тем, что мы рискуем получить иск уже от Пака, если конечно он вдруг решит объявиться. Вдобавок, обиженный омега может дать ещё и всему огласку. Тогда, придётся решать уже другие проблемы. Разве нет? - Как предусмотрительно и осторожно, – Намджун всплеснул руками с горькой улыбкой. – Куёте железо пока горячо? - Именно, - внезапный голос Сокджина заставил обоих братьев обернуться. Прикрыв за собой дверь, омега неторопливой походкой подошёл к старшему племяннику, - Хватит наезжать на Чонгука. Он делает то, что обязан. Ваши вакханалии зашли слишком далеко, и кто-то должен положить конец этому. Внезапная догадка вдруг осеняет Намджуна. - Без распоряжения деда вы бы не осмелились… Значит, это ты его надоумил? - Смени тон, малец, - присмирил его Сокджин. – Вы все трое наследники крупнейшего холдинга, олухи. Один неверный шаг и совет директоров съест вас живьем. Сейчас отец не в лучшей форме и кое-кто уже метит глаз на его кресло. И если вы, наконец, не образумитесь и не угомоните свои члены, то нас ждут проблемы куда крупнее, чем разбирательства с вашими шлюхами. Намджун обезоруженный отвёл гневный взгляд. - Хён, дядя прав, - произнёс притворно одобрительно Чон, злорадствуя проигрышу кузена, – Чтобы обезопасить и укрепить наши позиции в совете, нам нужно быть предельно осторожными. Чонгук покосился на Сокджина, ожидая, что тот поймёт молчаливой просьбы оставить их наедине. Сокджин без возражений принял взгляд, на прощание проговорив: - Включи мозги Намджун и думай о предстоящем браке. Одарив обоих племянников испепеляющим взглядом, омега развернулся и твёрдым шагом вышел прочь из кабинета. - Хён, - позвал поникшего кузена Чонгук, пытаясь с нарочитой жалостью заглянуть ему в глаза. – Сестра деда созывает совет. Причину ты уже понял. Она хочет выдвинуть своего сына на пост деда и будет искать против нас любые компроматы, чтобы ослабить наши позиции. Как бы то ни было, ты первый наследник, сейчас твой союз с Ли будет иметь ощутимый вес. Ким, молча, слушал и чувствовал, как грудь стягивало, словно колючей проволокой. Перед глазами возникло фарфоровое почти кукольное лицо Хисуна. Нет, он не хотел на нём жениться, не желал чувствовать рядом с собой его тела, смешивать их ароматы. Думать об этом было просто невыносимо! - А что же ты? Хосок? - У меня и у хёна нет выбора, ровно, как и у тебя, – пожал плечами Чонгук. Намджун больше ничего не ответил. Действительно, они принадлежали миру, в котором политика и власть диктовала свои правила, лишая их маломальского выбора распоряжаться своей жизнью, так как бы им хотелось. Он развернулся и ушёл. Как только дверь за Намджуном закрылась, Чонгук задумчиво побарабанил пальцами по столу. «Всё идёт как надо. Что ж… пришла пора действовать».

***

Чимин расчёсывал волосы, когда к нему с лёгким стуком вошёл Сяудзе. В его руках была очередная подарочная коробка. - Опять, - увидев ношу, омега устало закатил глаза и вернулся к своему занятию. – Даже не пытайся меня уговорить примерить, всё равно мне некуда его надеть, так же как и всё остальное. - Сегодня есть, - очаровательно и таинственно улыбался бета. Чимин удивлённо раскрыл глаза и уставился через зеркало на прислугу. - Хочешь сказать, что я могу, наконец, выйти за пределы этого дома? -Душа омеги наполнилась счастьем. Он бросил расческу и подскочил к Сяудзе. – Ну чего ты молчишь? Говори же, - нетерпеливо требовал Чимин, но прочитав в грустных глазах беты обратное, перестал улыбаться. Он не вымолвив больше ничего, снова сел за будуарный столик. - Господин Чон, просил… - Молчи! Не желаю выслушивать чего он там просил! – перебил его раздраженно Чимин. - Но мне велено… - Ты оглох? Я не надену ни это и не всё то, что лежит в гардеробной сейчас! Убирайся, Сяудзе, покуда не пожалел. Бета, оставив коробку на постели быстрым шагом покинул спальню омеги. И только стоило закрыться двери, Чимин подойдя к кровати, с воплем швырнул коробку ему в след. - Ненавижу! Как же я вас всех ненавижу! Услышав за собой грохот, Сяудзе плюхнулся на стоявший рядом стул охранника и прислонился затылком к стене. Его сердце сжималось с каждым доносившимся из-за двери гневным выкриком. Он полюбил омегу как своего брата и безумно жалел его. Какова бы не была причина его заточения здесь, бета был уверен, что бедняга Чимин не заслуживал этого. - Что на этот раз? Где-то сверху над головой Сяудзе, пробасил голос Бонына. - Ему не понравился подарок господина, - замученным голосом ответил бета, вставая с места. - Да бог с ним. Тебя-то он не сильно обидел? – Телохранитель ласково притянул к себе Сяудзе и укутал в объятия. - Нет,- пробубнил бета, уткнувшись ему в грудь, а потом, опомнившись, быстро высвободился из рук альфы, - Ты чего тут лапки распустил? Увидят же, - строго упрекнул его полушёпотом Сяудзе, оглядываясь по сторонам. И только он успел произнести последний звук, как дверь спальни Чимина открылась настежь. В момент парочка отскочила друг от друга в стороны, испуганно смотря на взъерошенного Пака. Чимин оглядел их со странной улыбочкой, а затем схватив Сяудзе за руку поволок к себе в комнату. Захлопнув дверь перед самым носом Бонына, он, скрестив руки, пристально посмотрел на съёжившегося бету. - Т-то что вы видели… - начал было, запинаясь объяснять Сяудзе, но Чимин остановил его. - Меня совершенно не волнует ваши потрахушки, - язвительно проговорил с улыбкой Чимин. Сяудзе моментально залился краской. Покраснела даже шея под белым с мелкой оборкой воротничком. - Это не так. Между нами ничего нет. - Господи, прекрати оправдываться. – Обошёл его омега и сел на кровать. – Я слоняюсь от одного угла дома к другому как приведение, - с грустью сообщил Чимин, - Думаешь, я не заметил, как вы жметесь и целуетесь в любой удобный случай, будто вас никто не видит? Сяудзе совсем потерялся и готов был провалиться сквозь пол со стыда. Наблюдая за ним, Чимин решил больше не мучить бету, в конце концов, он ведь не изверг какой-нибудь, чтобы глумиться над чувствами людей. - Не бойся, я ничего никому не скажу и сделаю вид, что ничего не знаю, - успокоил его Пак. - Ох, спасибо вам, господин, - сложив ладошки вместе, с искренней благодарностью в глазах проговорил Сяудзе. - Что ты… Я всё понимаю, - улыбнулся Чимин. – Скажи-ка, Сяудзе, господин Чон велел одеть мне вот это… - он кивнул в сторону костюма, вывалившегося из брошенной коробки на полу, - потому что он, наконец, решил удостоить меня своим визитом? Бета неуверенно кивнул. - Да, - увидев внезапно потемневший и протестующий взгляд омеги, Сяудзе взмолился, - Господин, я очень вас прошу, – он подбежал и поднял костюм с пола, - Послушайтесь и наденьте его сегодня на ужин, пожалуйста. Чимин молча, смотрел на дорогую ткань. Вот и настал тот день, наступление которого он ждал в тревожной неизвестности. Две недели в мучительном существовании. Именно существование, потому что прожитым это невозможно назвать. Чимин горько усмехнулся. Он привык. Да, господи как можно к этому привыкнуть? А потом подумал, что так и есть, привык. Приспособился подавлять настоящие свои чувства, владеть собой. Но самым значимым его приобретением стало то, что не под силу ни единому омеге. - Хорошо, - как бы нутро Чимина не противилось, он принял мольбы беты. – Я сделаю это лишь потому, что не хочу быть причиной ссадин на твоем лице. Сяудзе тут же опустил глаза и омега был готов прокусить себе язык за необдуманные слова. - Прости… - Всё в порядке. Не думайте об этом, - сдержанно улыбнулся бета, - Вам стоит лучше поторопиться сейчас, - с оживлением проговорил Сяудзе и подтолкнул Чимина к двери ванной, - Пока вы будете освежаться, я подготовлю всё необходимое, чтобы вы выглядели просто божественно на ужине. Большой стол посредине малой столовой был искусно сервирован и украшен букетами свежих цветов. Приглушенный свет золотом отражался в хрусталях бокалов, люстр, серебряных приборов... Близ камина немного поодаль от стола, стояли два обитых тёмно-зелёным бархатом кресла. В одном из них сидел Чонгук в хорошо сшитом дорогом костюме с маленьким бутоном в петлице. Погрузившись в глубокую задумчивость, он не сразу обратил внимание на вошедших в комнату. - Господин Пак Чимин здесь, господин Чон, - привлёк внимание хозяина телохранитель, и, отступив в сторону, пригласил жестом пройти вперёд омегу. Чонгук замер. Тёмно-шоколадный костюм, выбранный им для Чимина, превзошёл все его представления. Цвет ткани просто прекрасно подчёркивал его глаза, а фасон - плавные изгибы талии и стройность ног. Альфа слегка прикусил нижнюю губу, едва его взгляд скользнул на нежную кожу ниже ярёмной впадины видневшуюся из выреза белой рубашки с непозволительно слишком расстёгнутыми пуговицами. Чимин улыбнулся, подняв на Чонгука дразнящий и манящий взгляд. Альфа был восхищён, но между тем он почувствовал, как в груди загорелся огонь необъяснимого беспокойства. Что-то в омеге изменилось. - Улыбка тебе к лицу, - пригласил он сесть за стол. Мурлыкнув благодарность Чимин позволил Чону галантно пододвинуть ему стул. За столом они говорили мало; Чонгук ожидал претензии и обвинения со стороны омеги, но как ни странно за всё время ужина ничего подобного не случилось. Альфа следил за ним, всё время старался поймать серьёзный манящий взгляд его глаз. Он казался ему всё менее и менее похожим на того Чимина, которого знал до. После трапезы они перебрались на кресла перед камином, наслаждаться десертным вином. Пока Чон обдумывал, как преподнести своё решение и правильней подобрать слова, чтобы не спугнуть омегу, Чимин заговорил сам: - Господин Чон, мне бы очень хотелось узнать, что вы намерены дальше делать? – деловито с улыбкой поинтересовался он. - Ты ведь помнишь мои слова, не правда ли? - Конечно, и много над этим думал, - опустив взгляд, ответил Чимин, водя пальчиком по краю бокала. Этот казалось непринуждённый жест, перехватил дыхание альфы. Он внимательно следил, как подушечка плавно скользила по стеклу, представляя её мягкость. Словно почувствовав это, Чимин медленно приподнял ресницы и играючи взглянул на альфу. Столкнувшись с заинтересованной парой глаз, Чона прошибло током от макушки до кончиков пальцев на ногах. Где-то между сердцем и желудком собрался ком каких-то упоительно щекочущих эмоций. И этот ком медленной волной спустился ниже. - И каков же ответ? – он слегка поёрзал в кресле. - Боюсь, он вам не понравится. Чимин сделал глубокий вдох, пригубив вина, и взгляд Чонгука упал на поднимающуюся грудь. По его телу снова разлилась волна тепла, и в паху в момент стало невыносимо тесно – он весь напрягся. - Мне нужно, для начала услышать, а уж потом решать по нраву будет или нет. Чонгук облизнул пересохшие губы и снова поёрзал на кресле. Ему не терпелось прикоснуться к омеге и заставить его пустить свой дивный аромат. - Ох, господин Чон, - хохотнул Чимин. Оставив свой бокал на столе, он подошёл с кошачьей грацией к Чонгуку и, встав за спинку его кресла, наклонился к самому уху. – Вы ведь деловой человек и знаете, как важно вести правильные переговоры. Пухлые влажные от вина губы коснулись мочки уха и слегка прикусили - нежно, осторожно, достаточно чтобы Чонгука прошибло до испарины на спине от остроты ощущений. - Если ты сделаешь ещё что-нибудь подобное, я возьму тебя прямо здесь и сейчас, - схватив за запястье омегу, он потянул его на себя, заставив обойти кресло и сесть прямо ему на колени. – Хочешь этого? – альфа уткнулся в основание шеи и глубоко вдохнул аромат кожи. Чимин сидел абсолютно расслабленно. Чон не услышит желанного им аромата. Единственное что он может уловить на нём только слабый привкус цитруса. С принятием нового себя, омега вдруг обнаружил, что его запахи стали подчиняться ему, но не так как обычно это происходило у омег, а так как делают это именно альфы. Воодушевлённый новым открытием Чимин не раз испытывал свою способность на домочадцах в особняке и окончательно утвердился в ней, накануне помучив немного Бонына. Ох, и трудно пришлось бедняге тогда. – Давайте все же вернёмся к нашему разговору, - мягко отстранившись, Чимин поднялся с колен альфы и, забрав оставленный бокал со стола, вернулся к своему креслу. - Не вижу смысла что-либо обсуждать? Лицо Чонгука приняло серьёзный вид. Всё же в омеге что-то изменилось: его поведение, манера себя держать, взгляд и… самое важное – его аромат, его нет. Внутри Чонгука шевелилось неприятное подозрение. Зная о спонтанности проявления запаха, он хоть чуть, но должен был возникнуть. Если даже допустить мысль, что омега научился контролировать его, то почему тогда и естественный лимонный был очень слаб, практически не слышен. – Ну, во-первых, начнём с того, что вы забрали меня и заточили здесь против моей воли. И я не дурак, чтобы не понять, что вы устроили всё так, как будто я исчез сам, выставив меня перед господином Кимом в не лучшем свете. Верно? - Я поражён твоим умом. - Благодарю, - с ноткой призрения в голосе ответил Чимин. - Так и есть. А знаешь, как отреагировал на это твой распрекрасный Намджун? – Чонгук допил вино, встал с места и поставил пустой бокал на стол, заполняя возникшую напряжённую паузу действиями. Затем повернулся к омеге со злой усмешкой. - Он подал на тебя иск. У Чимина на секунду перехватило дыхание. Он мог предположить всё что угодно, но никак не ожидал, что Ким пойдёт на это. При той власти и влиянии, которым обладал Намджун, Чимин заведомо был обречен, проиграть процесс, и с полной уверенностью можно считать, что он остался практически без ничего. Омега незаметно проглотил возникший тугой ком в горле. Держать непроницаемость было всё труднее. - Ясно, - опустил он голову, нервно дёрнув уголком губ. Видя, как на лице омеги сменилась напускная смелость на скрытую тревогу, Чонгук с неким довольством проговорил: - Неожиданно, да? Получить такую оплеуху от человека, к которому питаешь нежные чувства. - Прекратите, - хрипло произнёс Чимин, чувствуя укол прямо в сердце. – У меня нет и не может быть к нему никаких чувств. - Ты выглядишь жалким сейчас. - Чонгук отвечая с той же ухмылкой, подошёл к Чимину. Омега вспыхнул, хотел наговорить все, что думал о нём, но обуздал себя. Вздёрнув голову, он устремил прямой и жёсткий взгляд на альфу: - Напрасно вы говорите мне всё это, господин Чон. - Его голос зазвенел металлом. – Я, пожалуй, пойду к себе. Чимин попытался подняться, но Чонгук надавив на его плечи усадил обратно. Склонившись над ним, он оперся обеими руками на подлокотники кресла и заглянул прямо в глаза. - Взгляни правде в глаза. Даже уйди ты сейчас из этого дома, разве сможешь жить, так как раньше? У тебя не осталось ничего – ни денег, ни чести. Говоря о последнем - твоя жизнь, Чимин, обречена быть на дне. Неужели ты выберешь такое существование? Омега иронично хмыкнул, глядя на него снизу-вверх. Каждое слово альфы было правдой и било Чимина хлёстче, чем пощёчина. Он больше не мог выносить этого. Омега попытался снова встать с места, но ему опять не позволили. - Такой прекрасный и наивный, - альфа ласково коснулся щеки омеги, - Одно твоё «да», и я изменю твою никчёмную жизнь в лучшую сторону. Чимин несколько секунд молча, смотрел на Чонгука, а затем звонко расхохотался: - В лучшую? Как она может стать лучше, если в ней не изменится абсолютно ничего! Чонгук выпрямился, взял за руку и поднял с кресла Чимина. Притянув омегу ближе к себе, он приподнял его лицо за подбородок, вынуждая посмотреть на него. - Я… - глаза Чонгука опустились на пухлые губы, - увезу тебя туда, где ты не будешь знать нужды и сможешь жить, так как хочешь. Чимин осторожно отстранился, но из объятий не стал высвобождаться. Всё правильно. У него не будет уже той жизни которая была до треклятого договора, как бы он не старался. И рано или поздно, ему пришлось бы смириться со своей участью. Чимин давно предчувствовал возможность своего нравственного упадка, хотя и не желал признаваться себе. Всё шло именно к этому. Тогда если уж и выбирать между борделью и того что предлагал Чон, то только второе. Сейчас же требовалось подождать, проявить выдержку, принять, хотя бы для вида, те правила, которые диктует положение. Чимин знал, что альфа требует взамен своего покровительства не только его тело, но и постоянный доступ к вторичному аромату. Для любого мужчины он был, словно наркотик и потребность чувствовать его на себе вперемешку со своим, для них было также естественно, как пить и есть – значит, нужно воспользоваться этой потребностью альфьей природы с умом и с большей выгодой для себя. В какой-то момент Чимин подумал, что терять ему всё равно нечего, и в душе мрачно улыбнувшись этой мысли, произнёс: - Мне нужны гарантии. - Они прямо перед тобой. Чонгук впился в Чимина горячим требовательным поцелуем, разжимая его губы и врываясь влажным языком. Тут же вокруг них образовалось облако аромата кардамона - возбуждённого, сладкого, пряного. Все альфы одинаковые, в этом Чимин убедился. Он отвечал на поцелуй, еле сдерживаясь, чтобы не оттолкнуть от себя Чонгука, испытывая неизменное равнодушие и даже отвращение, которое питал ко всем альфам. Кроме Юнги. Странно, почему он вспомнил о нём именно сейчас. Может потому что там в другой жизни, где остался Мин, и куда Чимину возврата нет, была любовь – первая и чистая? Аромат Чона постепенно кружил и туманил голову, он не хотел поддаваться ему, боролся с собой, чтобы ненароком не выпустить ни единой нотки персика, и, собрав последние остатки выдержки, разорвал поцелуй. Взволнованный до придела Чонгук тяжело дышал, не понимая, почему омега не реагировал на его феромоны. Пытаясь уловить в воздухе хоть немного того аромата, что требовал его зверь, он ужаснулся мысли, которая как молния ударила по голове. - Что ты сделал с собой? – схватив Чимина за предплечья, встряхнул его. – Что ты принял? Омега вскинул на него удивлённый непонимающий взгляд. Чувственный аромат альфы сменился угрозой. По телу Чимина пробежал мороз, на руках выступили мурашки. - Ничего… - Не пытайся меня обмануть, - пригрозил Чонгук. – Это блокаторы? Перед глазами альфы пронеслись картины ужасных последствий, которые привели его папу к операционному столу из-за этих препаратов. Тогда он чудом остался жив. - Н-нет… - Тогда что, чёрт бы тебя побрал! – не верил Чон. - Ты хоть представление имеешь, к чему это приведёт? Конечно же, Чимин знал и много слышал о крайней вредности веществ, в приёме которых обвинял его альфа и никогда бы в жизни не прибегнул бы к ним. Ну, если только в безвыходной ситуации. В этом он мог себе признаться. Внезапно омега почувствовал, как от агрессивных феромонов альфы внутри возникла сильная тревожность и болезненная слабость. Все внутренности будто напряглись и покрылись мелкой дрожью. Крайне неприятное чувство заставило омегу сжаться. Не устояв на ногах, он тяжело плюхнулся в кресло. Терпеть звон натянутых нервов не было сил, и чтобы всё прекратить, он позволил чуть проявиться своему персику. Тотчас всё исчезло. Чонгук смотрел на омегу немигающим взглядом. Треугольные брови взлетели над округлившимися глазами, черные зрачки расширились, а крылья ноздрей приподнялись, вдыхая такой желанный аромат. Кажется, даже короткие клыки заострились под приоткрывшимися губами. - Надеюсь, вы теперь убедились? Я честен перед вами, - проговорил слабым голосом Чимин. Сделав пару глубоких вдохов, омега собрал все силы и встал с кресла. - Я… я… Чон потерянный с искренним сожалением в глазах не знал что сказать. - Молчите, - смерил его призирающим взглядом Чимин, - Если хотите меня видеть рядом, больше никогда, слышите, никогда не смейте влиять на меня вашим запашком. Омега стараясь держать ровный шаг, двинулся к выходу. - Чимин. Чонгук хотел остановить омегу, но он не позволил, выставив ладонь в запрещающем жесте: - Ужин был прекрасный, господин Чон, - иронично зло улыбнулся Пак, - Сообщите, когда мне быть готовым к поездке. Оставив Чона с этой не вполне понятной то ли информацией, то ли угрозой, Чимин вышел из малой столовой. В холле, возникший из неоткуда Бонын тут же оказался рядом с омегой. - Оставь меня, хоть сегодня! – выкрикнул Чимин, отпихнув телохранителя от себя, и хватаясь за перила лестницы тяжелым шагом, поднялся на второй этаж.