***
Ветер поднялся практически из ниоткуда. Хонджун поежился и сильнее укутался в свою куртку, пряча нос в ворот. Волосы разлетелись в разные стороны, но ему было уже все равно, только поскорее бы уехать отсюда. Хонджун шел впереди, за ним Ынкван. Оба молчали, никто после вчерашнего не хотел говорить. На большой площадке стояло два огромных бронированных автомобиля. Машины конфедерации. Недалеко от них о чем-то разговаривали Вону и Ниннин. Женщина выглядела бледной, заплаканной и уставшей. Видно, что она не спала после окончания бала. От радостной Ниннин ничего не осталось, как и дружеской атмосферы. Верховная что-то сказала Вону, после чего он резко отвернулся от нее, не желая продолжать разговор. — Вижу, что вы уже собрались, — некромаг сразу подошел к брату, — Здравствуй, Ынкван, — Вону улыбнулся, но улыбка его была больше похожа на оскал. Оба были не в восторге от этой встречи. Но Ынкван никак не отреагировал на приветствие старшего племянника. Он продолжал безэмоционально стоять за спиной Хонджуна. — Я не могу здесь остаться. Я должен похоронить жену. Поэтому, пока здесь будет идти расследование, тут останется Минги. Тебе, Ынкван, не впервой оставаться за верховного, — Вону быстро проговорил, переводя взгляд на младшего брата, который был все это время зажат меж двух огней, — Оставь нас, Ынкван. Маг спокойно, не говоря ни слова старшему племяннику, обошел его, чуть задевая плечом. Вону лишь ухмыльнулся, провожая его взглядом. Как только Ынкван скрылся в салоне автомобиля, некромаг сразу вернул все свое внимание брату. — Хонджун, ты что-нибудь видел вчера? — Вону склонил голову чуть в сторону, рассматривая каждую эмоцию на лице юного мага. — Нет, я все время был с Сону. Когда это случилось я был в саду. — Хорошо. Поэтому поезжай домой, тебе здесь делать нечего, — Вону правой рукой потянулся к брату. Хонджун от неожиданности резко дернулся от прикосновения, — Не бойся, я всего лишь хочу тебя обнять. Хонджун глубоко вздохнул, но сделал шаг вперед. Вону резко схватил его, прижимая к себе. — Если ты что-то видел и смолчал, я тебе переломаю все кости, — некромаг прижал его сильнее, зарываясь руками в волосы младшего, — Хонджун, скажи мне правду. — Я ничего не видел, — маг говорил куда-то в плечо старшего, — Правда, — чуть тише. — Прости. Я весь на нервах, — Вону отстранился первым, — Я тебе кое-что приготовил в подарок. Хотел извиниться за прошлый раз. Подарок был доставлен раньше, чем вчерашний вечер, поэтому он тебя уже ждет. — С-спасибо, — Хонджун потерялся от слов брата, Вону никогда не дарил ему подарки просто так. — Садись, Хонджун, вам пора, — Вону поцеловал брата в макушку, быстро отходя в сторону второго автомобиля. Хонджун не сразу пришел в себя от шока. Это точно был Вону? Или на него так влияет смерть близкого? Из транса его вывел выкрик Ёсана. — Хонджун, постой, — Ёсан кинулся к нему на шею с объятиями, — Пока, — он быстро чмокнул мага воздуха в щеку и, даже не дав ничего ему ответить, сразу развернулся в сторону замка. — Пока, — тихо проговорил маг воздуха вслед уходящему магу. — Хонджун, только тебя все ждут, — Ынкван непривычно резко выкрикнул имя племянника. Юный маг молча сел в автомобиль. Для Хонджуна было слишком много эмоциональных событий за один день. Когда Ынкван уснул под приятную качку в салоне, Хонджун достал то, что так грело ему карман все это время. Он знал, что такое тепло может исходить только от подарка Юнхо, но он не думал, что он отдаст ему это. От вида подарка у мага резко заканчивается воздух в легких, казалось, что в автомобиле стало вдруг нечем дышать. Ему страшно это держать. Юнхо либо сумасшедший, либо безнадежно влюбленный. Хотя, он – это два в одном. Одинокая слеза скатывается по щеке, падая на подарок. В груди начинает щемить от любви к этому магу. Хонджун хочет выпрыгнуть из машины и со всех ног бежать обратно в Арлиз. Но нельзя, не сейчас, а может быть и никогда. Хонджун резко убирает подарок в карман, пока никто не увидел. Он не заслуживает этого мага, даже на половину. Но так думает только Хонджун…***
Ёсан счастливый вбегает в свою комнату, даже не замечая брата. Юнхо стоит у окна, рассматривая пустой двор. Хонджуна увезли уже как десять минут, но маг не может отойти от окна. Ему нужно зацепиться хотя бы за последние минуты рядом. Даже если они были на расстоянии. Маг огня никак не реагируют на приход Ёсана и болтовню Тэёна. Что-то беспокоит Юнхо где-то глубоко внутри. Он не понимает за кого тоскует его Сила – за ушедшего Хонджуна, или за Уёна, который все еще один. — Они такие милые, — Ёсан зарывается носом в букет белых роз, чем привлекает внимание всех в комнате, — Твое задание выполнено. Хонджун выглядел очень, как это сказать, — маг достает записку из цветов, пока подбирает правильное слово. — Потерянным, — заканчивает за него Юнхо, подходя к нему ближе. — Да, именно, — закусив губу улыбается Ёсан. Он доволен тем, что увидел в записке. — У тебя появился поклонник? — бесцветно спросил Юнхо. Тэён, не ожидая ответа брата, резко соскочил с кровати, где все время наблюдал за парнями. — Кто это? — маг резко вырывает записку из рук брата. Настроение Ёсана сразу меняется. — Тэён! — резко выкрикивает маг, пытаясь выхватить записку из рук брата. Но не успевает. Тэён рвет ее сразу, как видит имя отправителя. — Ты будешь большим дураком, если поужинаешь с ним! — Тэён кидает обрывки записки в лицо брата, сразу покидая комнату. Юнхо все так же безэмоционально наблюдает за этой сценой. Для него всегда было большой загадкой взаимоотношения этих братьев. Тэён вел себя, как последний мудак, а Ёсан — всю жизнь терпел. У них с Уёном не так, они привязаны и очень дорожат друг другом. Они единственные есть друг у друга в этом мире. — Ёсан, — начинает Юнхо. — Не надо. Уходи. Я знаю, что ты скажешь. После расследования я вернусь с тобой. Домой. А сейчас, уходи, — Ёсан знает, что Юнхо не виноват в их разборках с братом, но выслушивать его нравоучения он сейчас не готов. Юнхо молча оставляет его. Ёсан так никогда и не решится признаться самому себе, что не готов выбраться из этой темноты.***
Хонджун, утомленный двумя днями в Арлизе и событиями вчерашнего вечера заходит в комнату. Он планировал немного поспать перед тем, как отправиться в поселение магов огня. Он первым делом хотел передать послание Юнхо, но понимая, что он вот-вот свалится от усталости, решил дать себе время передохнуть. Маг осмотрел себя в зеркале, замечая, как следы переживай залегли тенями под глазами. Кожа стала суше, волосы тускнее, первые признаки переутомления у мага. Он уже практически переоделся, как услышал тихий скулеж, доносящийся с кровати. Хонджун от неожиданности отпрыгивает к дверце шкафа, боязно поглядывая на свою кровать. Маленькая корзинка, накрытая белым легким одеялком. Пока уставший мозг мага не вспоминает, что брат обещал ему подарок. Хонджун резко сокращает расстояние, радостно кидаясь к корзине с подарком. Он мечтал об этом с детства. Всегда и на все свои дни рождения он просил именно это. Маг воздуха аккуратно снимает одеяло, открывая свой подарок. Хонджуну хочется пищать от восторга, но боится спугнуть новоиспеченного друга. — Не может быть, — шепчет счастливый Хонджун. Пара очаровательных темных глаз словно пуговки смотрят на него из корзины. Парень аккуратно, чтобы не напугать, достает щенка породы болонка. Он внимательно рассматривает нового друга. Маленький, совсем беззащитный, как и новоиспеченный хозяин, щенок сразу жмется к нему. Хонджун, широко улыбаясь, прижимает его к себе, и еле сдерживается, чтобы не закричать в голос от радости на весь замок. Он зарывается носом в мягкую белую шерсть, гладя его по спине. Кто бы мог подумать, что еще за два месяца до дня рождения он получит сразу два подарка в один день. — Какой ты малыш, — Хонджун усаживает щенка на кровать, рассматривая маленькую болонку. На черном ошейнике он замечает небольшую подвеску, дорогой камень в виде капли, в цвет его глаз. Темно-голубой слабо переливается при тусклом освещении комнаты мага. Хонджун еще сильнее улыбается. Брат добавил такую деталь, которая очень придется по вкусу младшему. Но не только драгоценный топаз украшает шею щенка. На черном ошейнике, золотой нитью, ювелирно тонко выгравировано имя пса. — Чуи, — как завороженный шепчет Хонджун, рассматривая украшение. Маг целует щенка пару раз, а после возвращает в корзину. — А давай-ка мы с тобой немного прогуляемся, — радостный подарком брата, Хонджун начинает собираться. От усталости не остается и следа. — Ты не против, если мы прогуляемся? — Хонджун после быстрых сборов заходит к Ынквану, которого впервые за много лет застает за распитием спиртного. Ынкван никак не реагируют на приход племянника, продолжая прибывать в своих мыслях. Если бы не Рюджин, которая мирно лежала на диване все это время, смотря на старшего. — О, Хонджун, ты где пса откопал? — пьяно проговорила девушка. Ынкван резко развернулся к юному магу, рассматривая щенка в руках. — Вону подарил, — сквозь зубы процедил мужчина, — Что ты хотел, Хонджун? — более мягко спросил маг. — Я прогуляюсь с Чуи, — оба мага усмехнулись при упоминании имени. — Погуляй. Только вернись до заката, — не поворачиваясь к племяннику, Ынкван осушил свой бокал, ставя на стол, чтобы налить новый, — Для нашей семьи сейчас не самое безопасное время, но ты, думаю, сам это понимаешь. И как вернешься, отчитайся, что пришел. Хонджун, удивленный поведением дяди, даже не стал ему ничего отвечать, молча покинув кабинет.***
Вону сидел молча, рассматривая вид за окном. Вернуться в Аркадию, это снова вернулся к постоянному шуму и движению за окном. На территории магов, оставленных пять лет назад без цивилизации, не было такого. Только природная тишина и естественные звуки. В Аркадии жизнь текла по-другому. Машины, заводы, огромное количество техники. Оплот современного мира на руинах старого. Вону до поездки в Арлиз думал, что ему все это нравится. Жить в движении. Суета. Быстрый ритм. Пока не увидел, что и без половины всего того, что есть у людей, маги прекрасно живут. Без технологий. Машин. И гаджетов. Некромаг и дальше бы предавался ностальгии, пока на кровати, перед которой он сидел, не раздался тяжелый вздох. Отпустив лирику в своей голове, Вону обошел кровать, чтобы проверить своего пленника. Сонхва спал. Лицо выглядело напряженным даже во сне. Он хмурил брови, периодически тяжело дышал, иногда издавал разные звуки. Ему снилось что-то плохое. Но Вону не мог ему помочь. Как только некромаг потянулся к белоснежным волосам мага воды, в дверь совсем тихо постучали, а после – словно на пробу – попробовали открыть дверь. — Господин, маячок сработал. Ваш брат покинул башню магов воздуха, — мужчина боязно застыл в приоткрытой двери, боясь сделать шаг дальше. Вону еще раз осмотрел спящего Сонхва, направляясь на выход. Как только дверь в спальню закрылась, оставляя в комнате лишь легкую прохладу, Сонхва резко распахнул глаза. — Хонджун, — одними губами проговорил Сонхва.***
Хонджун не спеша, давая Чуи идти рядом, двигался вдоль поля, разделяющее поселение двух стихий. Вдалеке уже виднелись крыши домов и башня магов огня. Маг не рассчитывал в середине дня застать Уёна дома, но попробовать стоило. Тем более, это хороший повод лишний раз сбежать из башни, в которой сейчас царила траурная атмосфера. Сам Хонджун никогда не был близок с Кариной. Они виделись всего пару раз, и то только на больших мероприятиях. Вону всегда старался держать жену подальше от мирских глаз. А с появлением Сону вообще перестал куда-либо брать ее с собой. Но почему именно она, а не кто-то другой из присутствующих? Почему не кого-то другого? А совсем невинного человека, даже не обладающего магией. Хонджун много раз прокручивал это в голове. Если это все-таки маг, которого он последним видел рядом с Кариной, то ему непонятен и мотив убийства. Он надеется, что это было просто случайное совпадение и не больше. И юный маг надеется, что и Юнхо промолчит о том, кого видел рядом. Юнхо никогда не навредит Хонджуну, а значит и его семье тоже. Пока Хонджун крутил в голове теории о гибели не самого близкого, но все-таки родственника, не заметил, как Чуи со всех ног кинулся вперед к границе магической защиты дома Юнхо. — Стой, — выкрикнул вслед убегающему щенку Хонджун, кидаясь сразу за ним. Маг воздуха так был сосредоточен на Чуи, что не заметил рядом стоящего мага с магической границей. Уже подбежав ближе он понял, что неизвестный ему мужчина играясь, гладил озорного щенка. Хонджун остановился в паре шагов, стараясь не приближаться ближе. — Может, вы отпустите щенка? — боязно начал Хонджун. Он, конечно, мог использовать свою силу в случае защиты, но на него никто не нападал и не выказывал никакой агрессии. Но давящее чувство внутри не давало подойти ближе, сея неизвестного происхождения панику в нем. — Я его не держу, — мужчина поднял голову, слегка улыбаясь магу воздуха, — Очень красивый щенок. Твой? — маг поднял щенка, гладя его за ухом. — Мой, — тихо проговорил Хонджун. С каждой секундой присутствие рядом этого мужчины вызывало в нем панику. Маг протянул руки, чтобы забрать Чуи, на что незнакомец, не переставая улыбаться, отдал законному владельцу его питомца. Хонджун уже забрал из рук мужчины щенка, как холодная рука коснулось его. Тревога внутри начала нарастать еще больше, сковывая движения юного мага. Перед ним — некромаг. От неожиданности маг воздуха чуть не выронил Чуи, но быстро среагировав, мужчина рядом придержал щенка, помогая парню взять его поудобнее. — Осторожнее, — мужчина еще раз погладил Чуи, который удобно разместился в руках Хонджуна. Пока сам маг хотел поскорее покинуть некромага рядом. — Какие люди в Голливуде, — крик Уёна разнесся, казалось, на всю округу. Он не был удивлен присутствием на их территории некромага, но был удивлен появлением Хонджуна? Именно ему было направлено столь удивленное приветствие. — Привет, Уён, — проговорил некромаг, почти не обращая на самого мага огня никакого внимания. Он был очень занят наблюдением за растерянным магом воздуха. — Боже, что у тебя с волосами, голубоглазка? — Уён беспардонно подхватил одну прядь волос мага, как только подошел к нему. — У него темно-синие глаза, больше приближенные к синему, — проговорил некромаг, не сводя глаз с мага воздуха. Уён, удивленный ответом друга, сразу проследил, как тот с любопытством рассматривает мага воздуха. — У, ты смотри, этот паренек занят. Юнхо свернет тебе шею за свою Мальвину. Даже не думай, — маг огня сразу обнимает Хондужна за плечо, притягивая ближе к себе. — Я и не думал, — смеется мужчина. — Ага, стоишь тут, пожираешь его глазами. Он почти мой родственник, — Уён быстро чмокнул мага воздуха в щеку. Хонджун даже никак не отреагировал на это, ему вообще хотелось просто побыстрее уйти отсюда. И желательно на своих двоих. Но пока Уён все время беззаботно разговаривал с некромагом, Хонджуну хотелось стечь от волнения куда-нибудь. И желательно домой. Легче стало, когда всю эту веселую атмосферу разбил Сан, который был мрачнее тучи. Напряженный каждым участком тела, он не излучал ничего хорошего вокруг, подавая всем видом, что готов кого-нибудь прибить. Хонджун даже удивился, что это тот парень, который все время был спокоен и с позитивным настроем, сейчас он выглядел, как безэмоциональная скала мышц. — Я, наверное, пойду, — неуверенно заговорил Хонджун, выпутываясь из объятий мага огня. — А что приходил? — спросил Уён, удивленный поведением слишком спокойного и тихого мага воздуха. — Ах, да. Юнхо просил передать, что задержится в Арлизе, у них остались какие-то нерешенные дела, — не успел Хонджун договорить, как Уён его резко перебил. — Пиздишь. — Уён, — в два голоса прокричали Сан и У. Хонджун широко распахнул глаза, удивляясь высказываю мага огня. — Ой, ну извините, мои нежные фиалки. Просто Юнхо ни за что бы не остался в Арлизе и лишнего дня. А тут вдруг решил остаться. — Просто, — начал мямлить Хонджун. — Наверное, что-то неотложное случилось. Скорее всего Юто решил его не отпускать, потому что собрание только сегодня, а значит и Юнхо решил оставить при себе, — сразу вступился некромаг, помогая выпутаться магу воздуха. — Ну ладно-ладно, поверю вам, — заворчал Уён, — Пойдем что ли чаем напою тебя, родственничек. — Нет, я пожалуй пойду, — начал пятиться назад Хонджун, — А то меня потеряют. Всем пока. — Нет уж, пойдем, — маг огня попытался схватить за руку пытающегося сбежать парня. — Оставь Хонджуна в покое, Уён, — некромаг убрал руку мага огня от парня. Хонджуна пробил холодный пот по спине от произнесенного собственного имени из уст незнакомца. Хонджун точно не говорил ему своего имени. — Ладно, пока, Хонджун. Увидимся еще, — Уён после приказа загадочного У, сразу потерял интерес к магу воздуха. А Хонджун, воспользовавшись этим, быстро направился прочь, оставляя парней одних. Ему бы проследить за братом своего парня, но страх, сковывающий его с каждой секундой, толкал все дальше отсюда. Хонджун очень надеялся на Сана, что в случае чего он спасет Уёна от беды, и от странного некромага тоже.***
— Рядом с ним три энергетических точки, — мужчина показывал на мониторе экрана пять точек, две зеленых – мигающих и три неопознанных. — Кто рядом с ним? — Вону, стоящий за спиной, внимательно всматривался в экран, пытаясь понять, что делает Хонджун в поселении магов огня. — Один маг, второй с пустой Силой – значит некромаг. А кто третий сложно понять. Энергетическое поле, как у человека, но оно слишком фонит рядом с магом огня. Как будто, — мужчина пытается объяснить. — Как будто у них проходит тепловой обмен с магом огня, — заканчивает за него Вону. Он поправляет очки, направляясь к дальнему столу в кабинете. — Но такого не может быть. Люди не способны на такое. Это никак невозможно! — Только если этот человек не из нашего мира, — продолжая копаться в ящике своего стола, отвечает Вону. — Из другого мира? Как это возможно, господин? Это даже теоретически невозможно. — Возможно. Если вытащить человека из другой реальности, открыв в нужном месте и в нужное время портал. Люди другого измерения имеют другой энергетический фон, — продолжает Вону. — Это значит, что все, над чем мы работали много лет, может получиться? — мужчина, одушевленный рассказом некромага встает со своего места, подходя ближе. — Да, — Вону поднимает пистолет, моментально выстреливая. Глухой звук разносится по кабинету. Мужчина с пулей меж глаз сразу падает на пол, окропляя первый успех некромага свой кровью. — Так вот где ты был все это время! — Вону подходит к монитору, рассматривая координаты нахождения человека, которого он искал несколько дней, — И ты, маленький поганец, знал об этом, — ухмыляется некромаг.***
Ёсан ходит по огромной комнате в поисках нужной вещи. Он, едва касаясь, проводит по белой простыне, накинутой на картины. — Ты все ходишь сюда? — Ёсан подпрыгивает от неожиданности. Голос брата застает его врасплох. Тэён обычно не ходит в бывшую мастерскую отца, поэтому его появление стало удивлением для него. — Что ты здесь забыл? — Тебя, — отвечает прямо Тэён. Ёсан ухмыляется. Единственное место в замке, где он всегда мог побыть один. Теперь и тут его нашел брат. — Я хочу побыть один. Уходи, Тэён, — спокойно говорит Ёсан, продолжая искать то, за чем пришел. — Ты пойдешь с ним на свидание? — Я просто иду с ним на ужин. Ничего лишнего. Это не свидание, — Ёсан уже доходит до шкафа, где отец раньше хранил свои записи. Но не успевает открыть до конца дверь, как Тэён захлопывает ее прямо перед его носом. Тэён резко разворачивает брата к себе, ударяя спиной о шкаф. — Я сделаю все, чтобы он тебя не получил, — старший сжимает тонкую шею Ёсана, вдавливая его в шкаф. — Тэён, — хрипит младший, но брат не слышит, он еще сильнее сдавливает его шею, — Ты бо-олен, — пытается вразумить его Ёсан. Тэён резко отпускает его. Ёсан начинает кашлять, хватая ртом воздухом. Он прикладывает руку к своей шее, немного разминая ее. — Ты с ума сошел. Ты мог меня задушить. Тэён, резко схватив брата за рукав кофты, толкает его в противоположную сторону. Под силой старшего легкая ткань рвется, обнажая часть кожи. — Ты никогда ни с кем не будешь. Либо я, либо никто. Кто бы к тебе не приближался, я каждому расскажу, как мы с тобой развлекались вдали от чужих глаз. — Хватит, Тэён. Ты болен, — Ёсан пытается отступить к выходу. Тэён снова хватает за плечи, сразу притягивая к себе. — Хочешь к нему убежать? — шепчет на ухо Ёсана Тэён, прикусывая мочку, — Тогда ты знаешь, что делать, чтобы я молчал, — хищно улыбается старший, толкая вперед брата. — За что? Почему я? Выбери себе любого мальчишку. Тебе каждый в этом замке отдастся. Почему я? — кричит Ёсан, отступая к стене. Брат снова загоняет его в угол. Тэён – хищник, а Ёсан – его добыча. Слишком легкая добыча. Ёсан не хочет этого. Его сердце уже определилось со своим выбором. И это точно не Тэён. Ему сейчас страшно. Не за то, что брат может рассказать об этом кому-то, а за то, что он снова сделает это с ним. А Ёсан не откажет ему, поддаваясь своему страху. — Меня не интересуют другие. Я пробовал жить без тебя. Я искал в каждом парне, что ложился под меня – тебя. Никто не заменит мне тебя, — Тэён обхватывает ладонями лицо брата. — Не надо. Прошу, — непроизвольные слезы текут по щекам Ёсана. Ему страшно. Он знает, что будет дальше. — В детстве я всегда ревновал тебя к другим детям. Особенно к Уёну. Когда он появился, ты все внимание переключил на него. Уён то, Уён се. Вечно со своим закадычным другом. Я был очень рад, что тогда вас разлучили, но ты все равно умудрился сбежать к нему под крыло. Или нет? — Тэён склоняет голову, заглядывая в глаза брата, — Или ты так хотел к Юнхо? Конечно, заботливый старший братик. Сильный, умный, гордость родителей. Еще и брат лучшего друга. — Что ты несешь, Тэён? Очнись. Тэён как будто не слышит: темные карамельные глаза становятся практически черными, заполняя темнотой радужку глаз. Оба часто дышат. Один от страха, второй – впитывая этот страх. — Ах, нет. Ты же увидел свою первую любовь. Я видел, как ты смотрел на него в тот день, — Тэён толкает брата. От неожиданности Ёсан падает на пол, сразу начиная пятиться к стене, — На меня ты никогда так не смотрел. Что в нем было такого? — Он не мой брат, — грубо отвечает Ёсан. Старший начинает чаще дышать. Он одним движением садиться на Ёсана, сразу прижимая его к полу, и хватая за горло. — Знаешь почему я такой? Ты свел меня с ума, — он отпускает младшего, продолжая сидеть на нем, — Своей идеальностью. Своей неповторимостью. В тебе есть то, чего нет в них других — невинность и чистота. Я не мог ее отдать никому другому. Ты — мой. — Я твой брат, — захлебываясь слезами, озвучивает Ёсан. — Если бы ты не был моим братом, ты бы смог меня полюбить также, как его? Ёсан сквозь слезы пытается набрать в легкие побольше воздуха, как будто он резко закончился в комнате. Тэён смотрит на него безумным взглядом, наполненным яростью. И непонятно для кого она сейчас предназначена. — Нет, — совсем тихо говорит младший. Резкая пощечина прилетает сразу, как только Ёсан произносит роковой ответ. — Я так боялся потерять тебя в детстве. Я не хотел, чтобы ты играл с другими детьми. С годами это чувство росло, превращая меня в монстра. В тот день, когда я пришел к тебе впервые, — Тэён говорит спокойно, так, словно не он избивал родного брата пару минут назад. Ёсан молчит. Он не будит зверя. Он помнит тот вечер, — Мы потеряли отца. Я боялся потерять и тебя. Ему невыносимо все это слышать. Лживые оправдания. Он знал, что брат болен, но не настолько. Ёсан сам виноват в том, что случилось. Тэён заразил его идеей «несопротивления», а он поддался, не борясь. Ёсан начинает захлебываться слезами, он пытается вырваться из-под брата. Он выбирает себя. Впервые. Ему почти удается, пока брат теряет его на секунду, впадая в ностальгию от их первого раза. Он почти встает на ноги, но Тэён хватает за волосы, притягивая обратно. Разница в силе велика. Тэён упорно тренировавшийся годами и Ёсан, сам по себе хрупкий цветок. Ёсан выставляет руку вперед, пытаясь использовать Силу. — Дурак, тут наша Сила бессильна, — смеется Тэён, хватая за загривок брата и резко ударяя лицом об пол, — Тут стоит артефакт-заглушка, чтобы хотя бы здесь не чувствовать связь с Силой, — старший поднимает брата на ноги. По идеальному лицу Ёсана с виска стекает струйка крови, капая на белоснежную рубашку. Разбитая губа саднит. На руках завтра обещают расцвести букеты багровых синяков. Но поцелуй брата ударяет сильнее, чем физическая боль. Ёсан умрет. Здесь. В мастерской отца. От рук брата. — Последний раз, и ты свободен, — не переставая мучить губы брата, шепчет Тэён, — Только отдайся мне так, как бы отдался ему. Разрешаю представлять на моем месте Минги, — слезы, смешанные с кровью, стекают вниз. Тэён прижимается своим лбом ко лбу брата, — И я отпущу тебя. Ёсан начинает сильнее рыдать, хватаясь из последних сил за плечи брата. — Тэён, не надо. Прошу тебя, одумайся. Ты меня погубишь. — Погубит тебя – Минги. Твоя любовь слепа, брат. Тэён отходит назад, начиная снимать с себя одежду. — А твоя любовь — больная. Неправильная. Ты даже не любишь меня, ты просто одержим мной. Остановись, — шепчет последние слова Ёсан. Но он снова принимает условия этой игры. Снова сдается в плен бесам брата, даже не попробовав хоть раз выиграть. Ёсан дрожащими руками расстегивает порванную в клочья рубашку. Тэён наблюдает за ним без единой эмоции на лице. Он не подходит к нему, он знает, что брат всегда в конце приходит сам. Так было всегда. Но так больше не будет. Ёсан, закончив со своей одеждой, сам подходит к брату, целуя его первым. Поцелуй с привкусом отчаяния, крови, вперемешку со слезами. Горечь боли Ёсана оседает на языке Тэёна, как только он проталкивает его внутрь, сплетая с языком брата. Последнее грехопадение ощущается невыносимой болью для обоих. Ёсан обнимает Тэёна, запуская руки в волосы. Он оттягивает их с такой силой, что от боли брат стонет в поцелуй. Мощные руки сразу ложатся на ягодицы Ёсана, он не будет нежным. Этот секс он должен запомнить. Болью. Это то, чем живет Тэён все эти годы – болью Ёсана, в страхе от их общей тайны. Младший вскрикивает от боли, когда брат на сухую проталкивает в него сразу три пальца. — Думай о нем. С ним будет еще хуже, — шепчет Тэён, когда младший пытается слезть с его пальцев. Но он лишь сильнее проталкивает пальцы. Ёсану кажется, что он вот-вот потеряет сознание. Он очень этого хочет. Он не хочет терпеть эту боль. — Развернись, — грубо отдает приказ Тэён. Теперь Ёсан почувствуют разницу между всем, что было у них «до», — К столу, лицом вниз, — легкий толчок прилетает между ребер в довесок к словам. Тэён взял Ёсана за бёдра, развернув его лицом к письменному столу. Ёсану ничего не оставалось, как раздвинуть ноги и найти опору локтями на деревянной столешнице. Член скользнул по внутренней стороне бедра младшего, а затем одним жёстким толчком вошел внутрь. Ёсан выкрикнул от боли, разрывающей его изнутри. Он уронил голову на стол и заскрёб ногтями по дереву, а Тэён, который с первых секунд установил бешеный жёсткий ритм, вновь и вновь долбился в него до упора, совершенно не помня, что не было никакой подготовки. Ему сейчас было все равно, он вжимал голову Ёсана в деревянную поверхность, не получая никакого удовольствия. Ему было мало. Хотелось еще и еще: глубже, резче, чтобы полностью раствориться в этих чувствах. — Так тебе хочется? — кричит Тэён, не переставая с остервенением вгонять свой член в Ёсана. Услышав его, Ёсан задрожал. Непонятные ощущения накрывали его с новой силой. Ему казалось, что он сходит с ума. Голос Тэёна всегда отличался глубиной, как и голос Ёсана, у них было одинаковое звучание. Но в возбуждении голос старшего опускался ещё на две октавы. Именно тогда в нём появлялась та бархатная тягучая хрипотца, которая обволакивала нервные окончания Ёсана, как чёрный шоколад, который так любит брат. Зарычав по-звериному, Тэён снова вогнал член в Ёсана с такой силой, что тяжёлый стол под ними врезался в стену. Из горла младшего вырвался крик чистого удовольствия. Тэён остановился, не вынимая члена, и слушал голос брата. Он всегда в первую очередь старался доставить ему удовольствие. Тэёну всегда нужна была эта близость, ему казалось, что секс — это лучшая их связь друг с другом. Ёсан под ним начал ерзать, медленно приходя в себя. Тэён решил не давать ему шанса очнуться от накатывающего возбуждения. Он вжал его в столешницу, давя второй рукой на поясницу, чтобы брат прогнул спину. Бессознательный Ёсан выполнил приказ. Тэён, спускаясь поцелуями по спине, снова начал движение внутри него. Он трахал его именно так, как нужно Тэёну: жёстко, глубоко и быстро, заполняя его без остатка, каждые пару толчков ударяя по простате. Теперь стол бился о стену быстрее, в такт звонким шлепкам. Сильные пальцы железной хваткой держали Ёсана за бёдра, оставляя на память еще больше багровых следов. Тэён резко вышел, развернув брата к себе. Почти бессознательный Ёсан слегка покачнулся, сразу падая в объятия брата. Тэён поднял брата на руки, сразу входя в него. Он целует его в окровавленные губы. Ёсан жадно хватает ртом воздух, пока брат перестает терзать его губы. Он зарывается руками в волосы, оттягивая их с такой силой, что Тэён откидывает голову назад. Ёсан стонет в голос, срываясь периодически на крик. Ему плохо-хорошо, он не думает сейчас о нем. Сейчас единственный, о ком он хочет думать – это его брат, который с остервенением его трахает. Завтра он пожалеет об этом, но сейчас он не может остановиться, продолжая подмахивать бедрами в такт толчков Тэёна в нем. Так заканчивается каждый их раз. В конце они оба сходят с ума, растворяясь в одном грехе. — Я люблю тебя, — шепчет сквозь стоны Тэён, прикусывая до крови острую ключицу брата. — А я тебя не люблю, — из последних сил произносит Ёсан, полностью повисая без сил на брате. Тэён старается не впитывать это. Он не хочет этого слышать. Не сейчас. Но он все равно не останавливается, продолжая трахать почти потерявшего сознание брата. И вот, когда казалось, что этот миг наступил, Ёсан вдруг дико закричал. Его мышцы запредельно напряглись и сразу полностью расслабились, охваченные оргазмом. Сразу за ним, кончая, ахнул Тэён. Впервые не получив удовольствия. Его бёдра бились о зад Ёсана всё медленнее, пока он полностью не выплеснул все внутрь. Оба замерли. После всегда было плохо, но только Ёсану. А сейчас огромную пустоту испытывал Тэён. Он медленно опустил брата на пол, пока сам стал быстро одеваться. — Дай мне пять минут, я принесу одеяло и перенесу тебя в комнату, — Ёсан никак не отреагировал на слова старшего. Он, свернувшись калачиком, сжался на полу, начиная тихо всхлипывать. Впервые Тэёну стало страшно за брата. Кровавые подтеки теперь виднелись не только на идеальном лице Ёсана, но и на внутренней стороне бедра. — Я сейчас вернусь, — Тэён бегом покинул комнату, оставляя Ёсана наедине со своей болью. Выйдя за дверь, он сразу прижался к холодной поверхности, пытаясь перевести дыхание. Но не успел. Взгляд синих – с ноткой черноты глаз – уже смотрели на него. — Я тебя предупреждал, Тэён, — маг земли ничего не успел ответить, как одним ударом в лицо его вырубили. Перед тем, как потерять сознание, последнее, что увидел Тэён – это хищно улыбающегося Минги.***
Ёсан пришел в себя в своей комнате. Если бы не крики и шум за дверьми, он бы, наверное, спал дальше. Ёсан осмотрел себя, он был переодет и чувствовал себя почти сносно. Только отдаленная боль в пояснице при любом движение напоминала о том, что случилось в мастерской. Он не спеша встал, замечая, что он был умыт и переодет в свою пижаму. Накинув на себя первое, что было под рукой, не желая выходить в коридор в спальном, направился на выход, к источнику звуков. Уходя, краем глаза он заметил, что белых роз уже не было. Вместо них на столе стоял букет бордовых роз, отдаленно напоминающих утренний букет от Минги. Ёсан решил, что сейчас не время зацикливаться на цветах. Он прошел дальше, оставляя все на потом. Пройдя по коридору, Ёсан заметил, что практически все гости направляются в большой зал. Подойдя ближе, он услышал крики матери. Он сразу, не раздумывая, кинулся в зал. Войдя внутрь он застыл от зрелища, что предстало перед ним. Тэён, с окровавленным лицом и множеством кровоподтеков, стоял на коленях в центре зала. А за его спиной возвышался Минги. — Что здесь происходит? — испуганно спросил Ёсан, не отрывая взгляда от брата. — Тэён — маг земли и первый наследник Арлиза, обвиняется в убийстве супруги главы конфедерации, — Минги произносит громко на весь зал, пытаясь скрыть свою довольную улыбку. Когда Ёсан почти теряет равновесие от услышанного, к нему быстро подбегает Юнхо, удерживая на ногах. Но Минги не заканчивает, он продолжает, окончательно убивая одним выстрелом двух братьев сразу. — И в изнасиловании своего родного брата. Ёсан не слышит, что происходит дальше. Последнее, что он запоминает перед тем, как потерять сознание: истерический, дикий, полный ужаса крик своей матери.