Глаза цвета осеннего неба

Антоанета была собачкой породистой и горделивой, поэтому по началу недовольно заурчала, когда ее горячо любимая хозяйка с фразой «да не бойся, она не кусается!» отдала ее в чужие руки. — Я и не сомниваюсь что не кусается, просто сломать ее боюсь, вон какая она хрупкая, — фыркнула Берта, осторожно усадив зверюшку себе на колени. Тонкие пальцы слегка погладили рыжую шерстку. Она была мягкая и достаточно длинная, рыжевато-золотого оттенка, как осенняя листва. Лапки собачки были белоснежные, будто бы на ней были надеты крохотные перчаточки и носочки. Но самыми примечательными, пожалуй, были два светлых пятнышка на лбу, напоминающие бровки. Они придавали большим глазам Антоанетты особую выразительность. — Красотка, хоть картину с тебя пиши, — усмехнулась Берта, почесав питомца подруги за ухом.— Так как каникулы? Тебя семнадцать дней небыло и ты ни разу за это время не позвонила, кстати. — Эй, ты вообще-то тоже могла позвонить! — Я? — Да! Взять свои пальчики и позвонить! — Мне просто не хотелось отвлекать тебя от семейных посиделок о которых мне так хочется послушать. — Ладно, ладно… Да что тут рассказывать, хорошие каникулы! Съездили к дяде Тому на Рождество, наряжали елку, носили колючие свитера и пели рождественские гимны, в общем классика. В кое-то веки собрались всей семьёй — со всеми бабушками, дедушками, даже тётушка Луиза смогла приехать, а это уже отдельный праздник! Она живёт на другом конце страны и мы видимся ужасно редко. У неё целых семь кошек, таких пушистых коротколапых, а ещё она варит просто волшебный персиковый джем с пряностями. О, моя младшая сестрёнка просто обожает её джем! Ну, не только она, мы все его обожаем, просто Ди такая сладкоешка! Да и я, по правде, не слишком далеко от неё ушла. То что я аллергик конечно ограничивает в некоторых продуктах, но имбирные пряники никто не отменял! И, конечно же, мамин штоллен! — Мамин что? — непоняла Берта. — Штоллен! — с этими словами Бетти полезла в сумочку и достала небольшой бумажный свёрток. — Вот, я и тебе привезла кусочек на пробу! Это такое традиционное рождественское блюдо, как сладкий хлеб с изюмом орехами и ромом. Тебе понравится, попробуй! Художница удивленно вскинула брови и слегка смущенно улыбнулась. — Спасибо, тебе не стоило… — Стоило стоило! Это такая вкуснятина, я чудом спасла его от съедения. Берта осторожно раскрыла бумагу, в которую был завернут штоллен. Он был похож толстый ломтик кекса украшенный сушеными фруктами. Отломив небольшой кусочек, девушка почувствовала насыщенный аромат ванили, апельсиновой корочки и обжаренного миндаля. И вот вся эта прелесть оказалась во рту. — О, Боже… — Берта прикрыла глаза от удовольствия. — Нравится? — Нравится? Да он на вкус как само Рождество. Передай своей маме что у неё золотые руки. — Обязательно! Я очень рада! И так, теперь, Берточка, твоя очередь. Как прошли твои каникулы? — девушка облакотилась о локоть, с любопытством глядя на подругу. — Что? А… — Берта постучала пальцами по столу и поправила очки. — Ну, я в основном работала… Всмысле, писала. Закончила третью картину, сейчас вот мучаюсь над одним дубом. Какой-то он у меня хмурый получается… Листья какие-то тяжёлые, уставшие…— подняв глаза, художница заметила беспокойство в глазах напротив и, прокашлившись, добавила: — Но праздники прошли вполне неплохо. — Мне, кажется, ты перерабатываешь… — Нет, я… Я отдохнула. На новый год съездила в деревню к маме. Брат двоюродный, вот, тоже приехал. Бетти улыбнулась. — Ты давно хотела съездить домой, потискать Тора и всё такое. — Да, — Берта погладила задремавшую на коленях собачку. — Правда дождливо было очень, в лес не сходить. Там летом хорошо, ранней осенью… Но праздники есть праздники, надо же хоть когда-то собираться вместе. — Хорошо отметили? — Да, — кивнула Берта и чувствуя что нужно, как Бетти, добавить рассказу о зимнем торжестве подробностей, пробормотала: — В этом году скорпионы должны были отмечать в розовом, но благо я не верю в гороскопы. Бетти прыснула. — Ну прости, я не такой хороший рассказчик как ты! — Нет, просто представила тебя в розовеньком платице! В таком пышненьком, с рюшечками! Берта усмехнулась и сделала глоток кофе. — Чтож, мисс Работа, давай-ка я тоже поделюсь кое чем интересненьким из своего ремесла, — протянула Бетти. Глаза её загорелись. — В конце учебного года в консерватории мы будем ставить оперу «Дидона и Эней» Генри Перселя! —Ого… Звучит масштабно. О чем она? — Ну, если вкратце, то в ней рассказыывается история о любви между царицей Дидоной и принцем Энеем. — Романтично. — Дидона влюбляется в Энея, но он вынужден оставить ее, чтобы основать Римскую империю. — Оу. Как-то это не по-человечески… — Ну, понимаешь… Судьба Энея была предрешена. Он был обязан сделать то, что от него требовали Боги. Кто он такой чтобы им перечить? — Гм. Верно, простой смертный… А что Дидона? — О, она любит его так сильно, что в итоге погибает от разбитого сердца… — М-да… Веселая сказочка. — Ну, это же опера! В опере почти никогда не бывает счастливых финалов. В опере «Тоска», например, умирает не только сопрано, а вообще все главные герои. — Тоже от разбитого сердца? — Нет. Один повесился в колодце, второго расстреляли, злодею возили нож в грудь, а сама Тоска спрыгнула с городской стены. — Сколько страданий в музыке… Не тем я занимаюсь… — Уверена что тебе понравится, если захочешь прийти на спектакль. — Шутишь? Конечно я приду послушать тебя. — Ура! Может мне даже дадут сольную партию, если пройду кастинг. Во время последней арии Дидоны солирует виолончель. — Пройдёшь, — Берта внимательно посмотрела на Бетти сквозь стекла очков и улыбнулась. — Не сомниваюсь. На губах виолончелистки засияла ответная улыбка. Антоанетта сонно потянулась и спрыгнула с коленей художницы. — Ну куда ты побежала, сладенькая моя булочка! — хозяйка ловко поймала питомца за поводок шлейки. — Что такое, солнышко мое, решила убежать гулять без нас? — Если хочешь можем и вправду немного пройтись. — Берта придвинула подруге листок с нарисованным Тором. — Гештальт я закрыла. Бетти лукаво прищурилась и прежде чем убрать новый эскиз постепенно формирующийся коллекции, заявила: — А я ещё нет. На столе появилась маленькая коробочка перевязанная ленточкой с сердечками Берта удивленно вскинула брови. — Что это? — Это подарок! Для тебя, с новым годом! Щеки художницы вспыхнули. — Зачем? Ты, вот, штоллен мне принесла… Не стоило… — Да ладно тебе, подарков много не бывает! — девушка накинула на плечи пальто. — Дома откроешь, надеюсь тебе понравится. — Спасибо, Бетти… — пробормотала художница, не зная куда деть свое смущение. Пальцы по привычке поправили очки. «А ведь я ничего не приготовила! — мысленно постучала себя по лбу Берта. — Как так?! Триклятый дуб, кроме него ни о чем другом не думала… Разве что…» — У меня… Тоже есть для тебя кое что. Рисунок. Но он дома. — слова вылетели сами собой, прежде чем девушка успела их проанализировать. Теперь уже удивилась Бетти. — Правда? О, как мило! Берта неловко улыбнулась, сняла со спинки стула куртку, уронила её и снова подняла. — Я… Я отдам его тебе завтра. Или в другой день, когда ты будешь свободна. Да. — Завтра мы с Антоанетточкой все ещё полностью в Вашем распоряжении! Учёба начинается в понедельник. — Отлично. Тогда завтра на этом же самом месте. А теперь пойдем покажем твоему солнышку наш парк.