***
Чимин грустно пялится в монитор не в силах справиться с обуревающими его чувствами. Собственный план начинает казаться невероятно грустным и хочется просто домой, в объятия любимой крыски, а не вот это вот все. Нет, от Юнги он конечно отказываться не собирается, и их обед в очередной раз доказал, что альфу он хочет до мурашек под веками и вообще чувствует себя рядом с ним крайне правильно, да и от Джису избавиться поводов стало еще больше. Сука такая и как только посмела с его Тэхеном явиться, членоноска обделанная. Чимин пыхтит, злясь от мысли, что его омега пошел проводить время с другой альфой, но понимает, что и предъявить ничего не может. Ведь сам он сделал то же самое. А значит, вечером их ждет очередной разговор, где ему будут дотошно втирать, как он был не прав и что так делать нельзя. Чимин лишь надеется, что наказывать его будут снова в постели, а не только на словах, но что-то сомневается, что Тэхен настроен трахаться. Точно не после того, как Чимин сначала высирался, а потом еще и опять тусил с Юнги. Блять, может ему и правда стоит повзрослеть?***
Джина нигде нет. Тэхен зло обходит все места, где дядя бывает, но его нет. Попросту нет. Даже у Розэ. Ни в его кабинете, ни в комнате отдыха, в буфете, у Намджуна… да, Тэхен заглядывает даже туда, дядя как сквозь землю провалился, и он делает неутешительный вывод — съебался домой, хитрый омега. Злобно пыхтя, он набирает его номер, но все без толку. Джин просто сбрасывает. На сообщения не отвечает. Шкерится, паразит. Недовольство возрастает с каждым шагом, но куда еще идти, Тэхен попросту не знает. Видимо, дядя и правда удрал домой от греха подальше, а тащиться за ним нет никакого желания, тем более, две разборки за день — явно не то, что ему нужно. Кивая собственным мыслям, он разворачивается в сторону кабинета, решая посвятить остаток рабочего дня непосредственно профессиональному долгу, а потом поехать к Чимину. Тэхен больше не хочет ругаться, лишь на понятных примерах объяснить, что Чимин не может вести себя так и дальше. И что больше он Мин Юнги в их отношениях не потерпит.***
Остаток рабочего дня проходит напряженно. Чимин весь исходится от нетерпения, не переставая ерзать в кресле и кидать быстрые взгляды на время. И чем ближе заветная цифра — тем ему страшнее. В голову лезут беспокойные мысли о том, что Тэхен захочет все закончить. Расстаться, не дав и шанса их отношениям справиться с первыми трудностями. Ему натурально страшно, и страх этот разливается по телу медленной отравой, убивая нерв за нервом и приводя его в состояние натянутой от волнения струны. Но Чимин терпит. Досиживает. А когда до окончания рабочего дня остается пятнадцать минут, отправляет сообщение на заветный номер и тут же кидает телефон в сумку, боясь прочитать ответ. Или его отсутствие. Возможно, Тэхен даже не увидит. Возможно, Чимин уже в черном списке. Возможно, все уже закончено и он единственный, кто об этом не знает. Но он не дает себе шанса накрутиться еще больше и оставляет ближайшие полчаса на волю судьбы. Быстро натягивая полушубок, Чимин убеждается, что ничего не забыл, и, коротко попрощавшись с коллегами, летит вниз, мелко перебирая трясущимися от напряжения ногами. Он вылетает из здания ровно в момент окончания рабочего дня и быстро семенит к углу следующего квартала. Там, около небольшой кофейни, спрятанной в переулке, его обычно высаживает и забирает Тэхен. Так, чтобы никто не видел. Чимину обидно за такую скрытность, но он понимает. Его мышонок просто не готов. Но будет, обязательно будет, правда, сначала нужно сохранить их отношения. До места назначения Чимин добирается запыхавшимся и раскрасневшимся. Холодный воздух, стремительно поглощаемый тяжело дышащим ртом, колет легкие, доставляя жуткий дискомфорт. Но зато немного помогает унять тревожность, свернувшуюся в животе ядовитой змеей. Чимин с иронией вспоминает кальцоне и делает очередную пометку в голове найти что-нибудь похожее, только с грызунами. Конечно, если у него будет шанс. Отдышавшись, он выглядывает из-за угла, но из-за толпы высыпавших на улицы людей проезжую часть видно плохо. Хочется заглянуть в телефон, чтобы понять, имеет ли смысл вообще ждать, но он себя осаживает. На это смелости пока что не хватает. Чимин топчется с ноги на ногу, дыша теплым воздухом на озябшие пальчики, и не перестает с надеждой всматриваться в переулочную арку. Вновь подходить и выглядывать боязно, поэтому он терпит. Ждет. Молится, чтобы Тэхен прочитал. И чтобы отозвался. Минуты тянутся подобно часам, и пока вечерний холод все сильнее проникает под одежду, толстый ком тревоги медленно закручивается еще сильнее. Чимин не понимает, сколько прошло времени, но по ощущениям Тэхен должен был давно приехать. Он бросает короткие взгляды на обвешанный гирляндами вход в кафе, но тут же себя одергивает. Хоть и хочется погреться, почувствовать озябшей кожей уютное тепло хотя бы пару минут, они могут стать решающими. Поэтому Чимин не уходит. Поэтому он ждет. И когда в проеме наконец появляется до боли в замерзшем сердце знакомый седан, он не может не улыбнуться. Пухлые губы сами растягиваются в улыбку, пока Чимин на всех порах несется к машине, тут же прыгая на переднее сиденье и захлопывая дверь. Чуть громче, чем нужно, на что Тэхен шумно выдыхает, но Чимину плевать. Главное, что тело снова обволакивает долгожданное тепло, а тот, кого он так ждал, сидит рядом. Тэхен не ждет, сразу же едет дальше, выворачивая на параллельной улице, и аккуратно внедряется в плотный поток машин, пока Чимин жмет ладошки к груди в стремлении побыстрее их согреть. Он тихонько ойкает, когда его накрывают теплые пальцы, обхватывая озябшие кулачки и начиная неспешно их поглаживать, массируя и разгоняя тепло по застуженным венам. — Замерз? — голос Тэхена немного хрипит, но жест настолько ласковый, что Чимина понемногу начинает отпускать. Тот, кто хочет расстаться, так себя вести не будет. Значит, все хорошо. Значит, они справятся. — Да, — он мелко кивает, млея от нежных поглаживаний, и первым просит прощение, в спешке проглатывая половину слогов, но ждать больше сил нет. — Прости меня, это не то, чем казалось. Он просто встретил меня в коридоре, когда сука Джису меня оскорбила, и предложил пообедать. А я был расстроенный, и мы с тобой были в ссоре, и я просто… — Чимин, — Тэхен перебивает, как и всегда осаживая одним твердым словом. — Мы не были в ссоре. Это во-первых. А во-вторых, какого хуя ты торчал на улице, когда я написал, что опоздаю и попросил подождать в кафе? — Я… — Чимин мнется, краснея еще сильнее и ругая себя за очередное глупое решение, но чужая настолько явная забота согревает сердце лучше потока теплого воздуха из вентиляционных решеток. Это толкает его на честный ответ. — Прости, я боялся посмотреть, вдруг ты вообще не стал бы читать? — И что? Всю ночь бы там проторчал? — Тэхен хмыкает, плавно выруливая в сторону заезда на эстакаду. — Почему ты вечно ведешь себя как ребенок? — Не правда! — Чимин хочет возмутиться, но слова получаются тихими и какими-то слабыми. — Я просто… просто… — Просто что? Нравится вести себя как подросток и притворяться героем глупой дорамы? — Тэхен наигранно повышает голос, переходя на противный высокий полуписк. — Ах посмотрите-ка все меня обидели, хотя никто не обижал, поэтому я буду демонстративно мерзнуть, а потом валяться в постели помирающей жертвой с воспаленными яичниками? Так? Чимин прыскает от смеха с наслаждением растекаясь уже оттаявшим телом по сиденью. — Ты переигрываешь, — он обиженно дует губы. — Сука Джису сказала, что я толстый! А ты с ней поперся на обед, какого хуя, Ким Тэхен? — Того же, что и ты с Юнги, — Тэхен хмыкает, отпуская его ладони и съезжая ниже. Уверенно накрывает дернувшееся бедро, мягко впиваясь пальцами в скрытую брючками кожу. — Чимин, мы кажется говорили, что Юнги в наших отношениях быть не должно. Или не будет самих отношений. Я не буду повторять тебе по пятьдесят раз одно и то же. Еще раз увижу вас вместе и плевать в какой ситуации — это станет концом. Ты меня понял? Чимин дергается от резко похолодевшего голоса, но тут же начинает часто кивать, соглашаясь. Он понял. Он правда все понял. Но это не значит, что ему тоже не нужны ответы. — Так какого хуя ты с этой сукой поперся жрать? — Она за мной ухаживает, — Тэхен говорит это настолько обыденно, настолько просто, будто само собой разумеющееся, что Чимину остается просто глупо хлопать глазами. Секунда. Две. Он правда пытается переварить то, что только что услышал. Вот только… Только даже когда он старается сдержать себя изо всех сил, у него не всегда выходит. Особенно, когда он и так делал это весь день. — Что значит она за тобой ухаживает?! — крик вырывается быстрее, чем он успевает его проглотить, и даже с силой вжавшиеся в предупреждающем жесте в бедро пальцы его не останавливают. — Какого хуя?! Как она вообще?! Вообще! — Чимин начинает задыхаться, сжираемый ревностью, смешанной с негодованием. — Ты — мой! А ей я все патлы повыдергиваю, если она еще раз к тебе подкатит, понял меня?! — Понял-понял, — Тэхен хмыкает, кажется, совершенно не впечатленный его тирадой. — Что, и член сломаешь? — Сломаю, если потребуется! — Чимин недовольно скрещивает руки на груди, отворачиваясь к окну. — С тебя отлиз! — За что это? — голос Тэхена продолжает оставаться чересчур спокойным, разбавляемый лишь легкими смешинками. — Ты первый куда-то поперся с альфой, нарушая собственные же слова. Так что тебе и отлизывать. — А я и не отрицаю! — Чимин пыхтит, продолжая демонстративно смотреть в окно, а внутри уже все теплеет от разливающегося по венам предвкушения теплой волной устремляясь вниз и выходя наружу вязкой жидкостью из начавшей сокращаться дырочки. — Шестьдесят девять еще никто не отменял. — Только я сверху, а то боюсь раздавишь, — Тэхен смеется, вызывая у него очередную волну возмущения. — Я не толстый! — Чимин орет, игнорируя запотевающие от частого дыхания стекла. — Конечно, малыш, ты просто плотно покушал, — Тэхен демонстративно отнимает руку от бедра, поднимая выше и поглаживая животик… Тьфу ты, какой еще животик. Поглаживая пресс Чимина через мех. То, что его не видно, еще не значит, что его нет. Просто у него кожа плотная, вот! — Ой, отъебись, — Чимин сбрасывает с себя чужую ладонь, которая тут же устремляется к приборной панели и спустя пару секунд салон наполняет тихий рокот, вслед за которым стекла начинают отпотевать. — Я кушать хочу, закажи что-нибудь! — Уже заказал, — Тэхен улыбается, вновь возвращая к нему руку и переплетая их пальцы, пока уставший Чимин врубает радио и тихонько начинает подпевать полившейся из динамика песне. И чего он только боялся?***
Чимин быстро перебирает ножками, попутно делая осторожные глотки кофе. На улице ужасно холодно, что только усугубляет плохое самочувствие. Поспали они от силы часа четыре, потратив все остальное время на разговоры и секс. Много разговоров. И еще больше секса. У Чимина болит задница после чересчур длинных для нее пальцев. Болят бедра, покрытые синяками. Болят стертый язык и опухшие губы. Его радует только то, что Тэхен пострадал не меньше. Возможно, даже больше. Улыбаясь тут же возникшему в голове воспоминанию, как он сладко объезжал красивое лицо, перекрывая своему мышонку дыхание и доводя его до дергающихся от нехватки кислорода судорог, Чимин не замечает стоящую у главного входа парочку. А когда видит, стаканчик с кофе чуть не летит на тротуар. Тэхен. Его Тэхен, который уже должен быть внутри. Но вместо этого какого-то хуя торчит на морозе и мило беседует с этой патлатой членоноской. Так. Ладно. Дыши, Чимин, дыши. Вдох-выдох, вдох-выдох. — Тэхени! — он, радостно улыбаясь, подходит к нему со спины и игнорирует возмущенно сузившиеся глаза альфихи. — А ты чего тут? Так беспокоился о моем здоровье вчера, а сам стоишь на холоде? — не обращая внимания на нервно дернувшийся глаз своей мышки, он бесцеремонно хватает его под локоть и тянет ко входу. — Пошли, нам нужно кое-что по тексту обсудить. — Редактор Пак, что Вы себе позволяете? — Джису, гневно цокая каблуками, устремляется следом, но он даже не оглядывается. А когда чувствует, что Тэхен хочет остановиться, незаметно щипает его. — А что я себе позволяю? — он все так же продолжает буксиром тащить своего мышонка к лифтам. — Нам с Тэхеном нужно обсудить текст, а Вас ждут Ваши невероятно важные юридические делишки, так что прошу не мешать, — Чимин еле скрывает победную ухмылку, когда Тэхен перестает делать попытки вывернуться и обреченно тащится с ним, пусть и с выдернутой из крепкой хватки рукой. — Тэхен! — Джису противно повышает тон, на что его омега все же оборачивается. — Простите, нам и правда нужно кое-что решить по новой книге. «Схавала, шлендра облезшая?» — тут же проносится в его мыслях. — А как насчет обеда? — она явно злится, пока Чимин резко меняет траекторию, утягивая Тэхена к ближайшему омежьему туалету. — Простите, я уже пообещал редактору Паку, — Тэхен продолжает оставаться вежливым, но только глухой не уловил бы в его тоне легкую насмешку. — Хорошего Вам дня, Джису! — последнее, что он успевает сказать перед тем, как Чимин заталкивает его в небольшое помещение и с довольным видом захлопывает дверь прямо перед носом недовольно скривившейся альфихи. — И что это было? — Тэхен скептически смотрит, как он быстро проверяет кабинки, следом блокируя дверь шаброй. — Заткнись! — Чимин не хочет ничего объяснять, поэтому вместо ответов просто утягивает свою крыску в очередной совсем не подходящий случаю поцелуй. Зато отлично подходящий их ебнутым отношениям. И пусть сука Джису катится нахуй. Он не отдаст ей свою омегу. И сделает все, чтобы забрать альфу.