Медовый месяц

Из-за плана они опять поспорили. Вообще, звучал он довольно стройно — и в этом они оба были согласны — особенно с учетом их жалких возможностей. Они отцепляют корабли, оставив только один. Затем блокируют пиратов в отсеке управления, молясь, чтобы все в этот момент были там — насчет этого Мартин сказал, что приготовил небольшой сюрприз, чтобы их всех заманить куда надо. Оба пункта плана стоило провести как можно ближе друг к другу по времени, а то и одновременно, чтобы пираты не успели среагировать на отцепление кораблей. Затем они должны были закрыть боковые проходы — Мартин уверял, что сможет заблокировать нужные двери минут на двадцать — достаточно для их импровизированного и полного блефа шантажа: пираты же не знали, что это всего на двадцать минут, — и оповестить придурков, что деваться им некуда. Только в максимально длинный и извилистый путь, который Гэвин с Мартином для них оставили. И отдав заложников, естественно. План изобиловал дырами, как решето, и основывался на железобетонной уверенности Мартина, что тот сможет взломать систему управления кораблем достаточно надолго, чтобы его осуществить. Расхождения же у них вызывал один важный момент. Гэвин был уверен, что самым правильным было бы сперва хотя бы попытаться найти Коннора, Мартин же считал, что нужно как можно скорее захватить рубку и заблокировать свободное перемещение пиратов. И сообщить им, что это они теперь заложники. С чего он вообще взял, что можно вот так войти летящей походкой с одним — ну ладно, двумя, — пистолетами наперевес, и все пираты заплачут и сдадутся в плен, умоляя отпустить их восвояси? Этого Мартин не объяснял. — Да что ты за брат такой, — шипел Гэвин, потому что они были слишком близко к самым оживленным отсекам. По крайней мере, этот придурок объяснил, как вызывать на экране датчики движения, и попытки с седьмой-восьмой у Гэвина даже получилось (и нет, то, что он не понимает инструкции «ну представь!», не означало, что он идиот!), — тебе все равно, что с ним случится? — Не тебе говорить, — огрызнулся Мартин — тоже шепотом. Не ошибался Гэвин с семейным сходством. — Что это должно означать? — спросил он как мог холодно. Неужели Коннор рассказал родственникам о разводе? Даже раньше, чем Гэвину? Это разбивало сердце, хотя и выглядело вполне вероятным. Милосердный Пророк… — Ты его обидел, — заявил Мартин, и нет, вовсе у Гэвина был не холодный тон — вот это было холодно, — а потом еще раз обидел. Ничего себе. У них был «этот разговор»: обидишь его и будешь иметь дело со мной, и все такое. Коннор два раза из трех (и это если включить всю самонадеянность) валил Гэвина на маты, да и тонкой душевной организации не демонстрировал, но Гэвина пробрало. — Ты поэтому на корабле? — спросил он, — чтобы приглядывать за его семейной жизнью и предоставлять жилетку для слез? Мартин странно посмотрел на него. — Жилетка для слез — это не ко мне, — сказал он. И больше ничего не добавил, хотя Гэвин так и ждал продолжения. После небольшого спора они все же сошлись во мнении: сначала надо было закрыть блок управления и отцепить корабли пиратов. Первое отводилось Мартину, а второе Гэвину. — Главное, чтобы Коннор ничего не начал делать сам, — бормотал Мартин, пока они протискивались в очередной темный лаз. Гэвин точно был уверен — если он доживет до конца всего квеста, то жопа у него станет плоская, как ракушка с Малеции. Две ракушки. И обе плоские. — Он весь корабль спалит, а на чем тогда мы улетим? Гэвина передернуло. Да, это было вполне возможно. Нрав у Коннора всегда был вроде как легкий, но под этой легкостью скрывалась сверхновая звезда. Вот только братец его не знал одной мелочи — что Коннор специально сдался, и если они еще встретятся, то Гэвин будет орать на него, пока не лишится голоса или пока Коннор не пообещает никогда больше так не поступать. И как бы Коннор ни был крут на матах, сейчас он был один, без оружия и без сознания, а пиратов было много, и они насчет него иллюзий не питали. Проблема с планом еще была в том, что корабли (если судить по схеме на экране) были пристыкованы к яхте со стороны командной рубки и отсеков управления. То есть именно там, где находились сейчас почти все вооруженные ублюдки, и куда придется пойти, чтобы осуществить диверсию прямо на глазах у бандитов. Если заблокировать тех там, где они есть, слишком рано, то они смогут отключить или обойти блокировку, а если слишком поздно — успеют остановить Гэвина. Ведь даже если подобраться к кораблям бесшумно, то отстыковка займет не пару минут: у пиратов будет достаточно времени, чтобы среагировать. А заодно найти и прикончить злоумышленников. Ну то есть Гэвина, ага. И тогда прощай план освобождения Коннора. Но другого плана у них все равно не было, поэтому Гэвин потыкал в колечко, настраивая экран точно как Мартин показал ему, и огляделся. Он уже начал понимать, как расположены коммуникации и что означают цветные пятна — а заодно и как телохранитель Коннора нашел то укрытие, а сам Коннор — технические лазы и воздуховоды. Именно в таком отнорке они с Мартином сейчас и прятались, и Гэвин вздрагивал каждый раз, когда слышал за тонкой перегородкой какой-то шум. Технология была не знакома ему, а ведь он был инженером, и ему это точно пригодилось бы в работе. Замечтавшись, какие невероятные перспективы открылись бы ему, если бы он поддался уговорам Коннора и согласился познакомиться с экраном пораньше, он пропустил чувствительный тычок в ребро. — Не спи, — прошипел Мартин. Его лицо снова пряталось за полупрозрачной цифровой сеткой, и Гэвин не хотел признаваться себе — но так было гораздо проще. Этот парень ничем не напоминал Коннора, кроме лица, и относиться к нему как к чужаку было легче всего. Необходимо сейчас было включить голову, выключить чувства и не допустить ни единой ошибки. — Я не сплю, а изучаю коммуникации, — прошипел он в ответ, и это даже не было ложью. Кораблей было три — и еще один в отдалении, и именно его они с Мартином собирались оставить в качестве «заложника» и заодно пути отступления, если что-то пойдет не так. К обшивке все крепились магнитными держателями, и Гэвин знал, как их отключить, и тогда слабые шлюзы оторвались бы без особых проблем. Проблема была в другом: корабли не были так любезны, чтобы подсоединиться к шлюзовым отсекам, а значит, при их отстыковке яхта могла разгерметизироваться. А Гэвин как-то не стремился вылететь в космос или задохнуться тут нафиг. Ведь чтобы вышвырнуть корабли, надо было подойти поближе к магнитам, то есть оказаться прямо в разгерметизированном отсеке. Охуенная просто была ситуация. Но у Гэвина возникла одна гениальная идея. — Я знаю, где хранятся скафандры, — сказал он. — И? Гэвин вздохнул. — Слушай, у вас же еще один брат есть? Мартин, судя по всему, опешил от неожиданности вопроса. — Есть, и что? — А он такой же засранец? У вас это семейное? Несколько секунд Мартин просто смотрел на него, словно у Гэвина отросла лишняя голова или изо рта вылезла змея — настолько выразительный у него был экран. — Не претендую на лавры Коннора, — сказал он наконец, — и на его сомнительный вкус. А теперь, что у тебя за идея? «Идиотская» повисло в воздухе, но Гэвину было наплевать. Главное — что у него действительно был план. — Нам нужно отцепить все корыта так, чтобы корабль не разгерметизировался, иначе одно из двух: или мы с тобой отправляемся погулять к ближайшей звезде, или аварийная система отрежет отсеки самостоятельно, и мы с тобой — ага — отправляемся туда же. Либо я отрубаю аварийную систему, — он не стал упоминать справедливые сомнения в своей способности это сделать, — шлюзы остаются открытыми, и мы довольно быстро теряем весь воздух. Из плюсов, пираты задохнутся. Из минусов — мы тоже задохнемся. Мартин нетерпеливо вздохнул. — И ты знаешь, как этого избежать, — поторопил он. Гэвин самодовольно улыбнулся — жаль только, за экраном было не видно. — Все корабли пришвартованы недалеко друг от друга, — пояснил он, — если закрыть шлюз вот тут, — он поднял руку, сообразил, что не может показать Мартину свой экран, и быстро поправился: — на переходе к топливному отсеку, там как раз два шлюза с двух сторон коридора, то можно отрезать всю часть корабля, ту самую, где они расположены. Я в скафандре изнутри отцеплю магниты и отправлю корабли в свободное плаванье. Тут главное прицепиться покрепче, — в этом месте располагалась самая шаткая часть плана, — и чтобы меня никто не взял за жопу, пока я ползаю там в скафандре. — При разгерметизации включится аварийная система, она заблокирует все двери на шесть минут — вообще все. Но потом она проверит, какие отсеки разгерметизированы, а остальные шлюзы откроет для ремонтных работ экипажа. Нам остается только сделать так, чтобы меня оставило снаружи, а не внутри. А как только я выйду, ты закроешь блок управления, мы запрем их и мы перейдем к пункту Б. Мартин еле слышно хмыкнул. — У тебя будет буквально несколько минут, — но он, по крайней мере, не отвергал замысла, — это… можно устроить, да, — он снова секунду помолчал, — экран можно подключить к аварийной системе. Когда ты будешь внутри шлюза по дороге обратно, я смогу обмануть датчик в шлюзе, что там есть воздух, тогда заблокируется дверь за тобой, а не перед тобой. Но тебе нужно будет вскрыть щиток управления шлюзом и снять пломбу. И времени будет очень мало. Это верно, времени у них будет в обрез. А еще Гэвина терзали справедливые сомнения, не кинет ли его Эркей в скафандре, заблокировав шлюз и не открыв его. Тогда пиратов опасаться будет нечего, вот только насколько хватит запаса кислорода? Но терзаться черными мыслями можно было бесконечно — и они здорово отвлекали от судьбы Коннора, Гэвин признавал, — а ближе к спасению Коннора он от этого не становился. На самом деле, если Мартин потом все же выручит брата… Нет, об этом он думать не собирался. Не сейчас. Лучше верить в хэппиэнд. — Хорошо, — сказал Мартин, — давай найдем, где можно подключиться, и я взломаю систему. Я покажу тебе, как связываться с помощью экрана — тогда ты сможешь сообщить мне, как все протекает и когда мне включать шлюз. Гэвин выдохнул — план действий придавал ему уверенности в успешном исходе, а если бы план был плохой, то этот Эркей точно не стал бы молчать. И пусть они на набитом пиратами корабле и в любой момент могут все сорвать, это все же было лучше, чем ничего. Покрутившись на месте, он нашел красные линии проводов связи. Они уходили дальше по коридору их технического помещения, в сторону топливных отсеков — какая удача, — и ныряли в стену. Но Гэвин был уверен, что знает, где они должны выходить на поверхность. — А ваш еще один брат, — Пророк, стоило все же узнать имя! — он тоже тут? Многое в поведении Коннора теперь становилось понятно. И его настойчивость бегать по кораблю и искать «своих людей», когда умнее было бы отсидеться. И негодование, когда Гэвин упрекал его в безрассудстве. — Нет, — буркнул Мартин угрюмо, следуя за Гэвином, — насколько я его знаю, а я его знаю, он прямо сейчас планирует, как штурмовать это корыто. Звучало оптимистично. — Так может нам будет умнее подождать, пока этот твой брат прилетит с подкреплением и освободит Коннора? — серьезно, сейчас Гэвин готов был хвататься за любые шансы. Мартин покачал головой. — Как ты мог жениться на Конноре, если ты его совсем не знаешь? — Что? Почему?.. При чем тут Коннор? — Ты всерьез думаешь, что он будет ждать? — Мартин протиснулся мимо него. — Если он жив, то обязательно что-нибудь отмочит. И, может быть, его план даже будет хорош. А может, уничтожит весь корабль и нас вместе с ним. Могу даже допустить, что оно будет сочетаться. А теперь, может, давай пошевелимся? Гэвин припомнил, как Коннор порвал с ним, а потом как устроил все с их браком, и не мог не согласиться. Впрочем, как именно у него вышло жениться на Конноре и что между ними происходит, его братьев точно не касалось. Кабели действительно проходили за стеной: двадцать минут ушло на то, чтобы отковырять панели, производя не слишком много шума, все это время Мартин стоял на стреме, следя, чтобы на этот шум не сбежались вооруженные пираты. Воодушевление постепенно покидало Гэвина — их план все больше и больше начинал казаться неудачным, но он не позволял себе раскиснуть. Другого у них все равно не было. — Давай, — прошептал он наконец, — взламывай. Мартин быстро подошел, кивая Гэвину на вход в отсек — теперь была его очередь следить. Но все было тихо. Наконец Мартин прошипел: — Готово. Проверить это Гэвин никак не мог, так что оставалось верить на слово. — Давай, показывай мне, как связываться, — нетерпеливо попросил он, снимая и протягивая кольцо. Эркей надел его, чтобы несколько секунд спустя передать обратно. Стоило Гэвину снова нацепить кольцо, как негромкий, но отчетливый голос Мартина сказал одновременно рядом и будто бы прямо в голове: — Прием. — Прием, — ответил Гэвин шепотом, и Мартин в ответ показал большой палец. Все было готово, пора было приступать к основной части. Медлить было нельзя. — Я пошел, — прошептал Гэвин, — и имей в виду, Эркей, если ты меня там кокнешь, я найду способ сообщить твоему брату из могилы. Как бы глупо это ни звучало, сейчас Гэвин верил в свои слова. В венах вновь запульсировал адреналин, как в тот момент, когда он решился устроить пожар, — он не отсиживался в какой-то дыре за обшивкой, ожидая непонятно чего, он действовал, и даже если Эркей считает его ничтожеством — да хоть сотню раз, — именно на Гэвине самая сложная часть плана. И он не собирался ее проебать. Линии на экране рисовали самый короткий путь к нужному шлюзу — и несколько красных точек поблизости, и Гэвин глубоко вдохнул, отправляясь в путь. Ошибок быть не могло. * Дорога заняла двадцать две минуты — небольшой таймер в нижней части экрана отсчитывал цифры, и каждая прибавляющаяся единичка заставляла Гэвина вздрагивать. Как скоро Эркей потеряет терпение? Как скоро Коннор, если он жив, тоже что-нибудь сделает? Как скоро сами пираты приведут в действие свои зловещие планы, какими бы они ни были? Но все было тихо. Несколько раз Гэвину приходилось прятаться и пережидать, сворачивать в соседний коридор в самый последний момент и даже скрываться за ненадежными укрытиями вроде поваленной мебели: он не боялся, как будто страх вовсе отключился и он смотрел на себя со стороны, деловито и нетерпеливо. Наконец показалась заветная дверь. Слева на уровне груди висел небольшой терминал, сейчас светящийся красным. Нужно было перерезать провод, который блокировал дистанционное управление шлюзом. Звучало как пара пустяков. — Я почти на месте, — прошептал он, надеясь, что связь все еще работает и Мартин слышит его. — Хорошо, — тут же пришел ответ. Отлично, работает… Задерживая дыхание и ступая осторожно-осторожно, Гэвин отлепился от стены, выходя на открытое пространство — шлюз свободно просматривался с обеих сторон, и любой, кто выйдет в коридор, увидит колдующего над пультом управления Гэвина. Но делать было нечего. Крышка поддалась сразу, обнажая набитое проводами и датчиками нутро. Достав отвертку, Гэвин принялся быстро перебирать провода в поисках нужного: увы, на них не было цветовой маркировки, и приходилось прослеживать каждый до начала. Он так сосредоточился, что не сразу услышал голоса. Кто-то приближался из бокового коридорчика и мог вот-вот выйти в шлюз и заметить Гэвина. И тогда ему придется устроить перестрелку… — Черт, — прошипел Гэвин, перебирая провода вдвое быстрее, — черт!.. — Что случилось? — голос у Мартина был деловитый и спокойный, но под этим спокойствием чувствовалась нервозность. — Гэвин? Голоса приближались. Закусив губу, Гэвин едва не выдрал нужные провода из креплений, в последний момент сдерживаясь, выхватил кусачки, едва не уронил их — ладони вспотели от волнения, — и перерезал проводки. Мгновение ему казалось, что он накосячил и сейчас взвоет сигнал тревоги… но вместо этого из коридорчика раздался громовой смех и шаги. С космической скоростью Гэвин поставил крышку на место, защелкнул крепление и успел юркнуть в свое укрытие. Онемевшие пальцы сжались на рукоятке пистолета — цвет индикаторов на коробке сменился на желтый, и это могло вызвать подозрения. Трое крепких парней вышли в коридор: они были вооружены, но казались расслабленными и явно не ожидали встречи с каким-нибудь отважным партизаном. Ну да, они же были уверены, что партизан уже у них в руках. Гнев накатил волной — захотелось прямо отсюда, из укрытия, расстрелять этих ублюдков, убить их нахрен за то, что они сделали с Коннором, или собирались сделать, или могли бы сделать, за всю эту происходящую срань, нервный срыв Гэвина и убитых людей… — Гэвин Рид! — голос в экране привел его в чувство, и Гэвин обнаружил, что сжимает рукоятку пистолета сведенными от гнева пальцами, едва-едва в последний момент успевая снять палец со спускового крючка. Нет. Нет, он не может сейчас залажать, не имеет право! — Что это с пультом? — один из пиратов затормозил, хлопая другого по плечу, и палец Гэвина моментально вернулся на место, — сломался или что? Проклятье, если они починят его сейчас… да даже если просто откроют кожух и обнаружат перерезанные провода… — Потом проверим, — хмыкнул второй, — сейчас есть дела поважнее. Небось заклинило что-то. Первый поколебался немного, но их товарищ уже протопал мимо убежища Гэвина, и пират наконец кивнул, тут же забывая о пульте. Пираты уже скрылись в дальнем конце коридора, а Гэвин все еще не двигался с места. Он совершенно забыл про экран и из-за этого едва не завалил всю операцию. Коннор бы разозлился. Коннор бы ему покоя не давал своим сарказмом недели три. Глаза снова защипало, но Гэвин потер лицо, успокаиваясь. Сейчас лучше было оставаться на стадии отрицания. От драмы никакого прока нет. — Рид? — вновь подал голос Мартин. — Где ты? — Я разобрался со щитком, — коротко отрапортовал Гэвин, стараясь, чтобы на голосе его переживания не отражались. — Трое пиратов прошли в сторону управления, надеюсь, они все будут там, когда двери заблокируются. Ты сказал, у тебя есть приманка для них? — О да, — ответил Мартин. Гэвин хотел было спросить, что за приманка, но передумал. Какая разница? — Выдвигаюсь на ту сторону шлюза. Будь готов. — Я всегда готов, — ответил Мартин язвительно, но это Гэвин комментировать не стал. Вместо этого он спросил: — Что ты вообще тут делаешь? Ну, на корабле? Приглядываешь за медовым месяцем Коннора? — А то ж, — ответил Мартин охотно, — слежу за тобой, собираю компромат. Что-то пока милые рассказы Коннора о братьях с реальностью не соотносились. Скользнув в шлюз, Гэвин чутко прислушался, готовый (ну, или почти готовый) к любым неожиданностям, но все было тихо: та троица не спешила возвращаться, а новые за ними не шли, да и экран показывал успокаивающее отсутствие красных точек, а также синих, зеленых и любых других. Только сердце Гэвина колотилось, заставляя его ступать осторожнее. Эта часть корабля служила вспомогательными помещениями машинного отделения — тут располагались склады с запасными деталями и инвентарем, ремонтные помещения, обслуживающие все системы корабля, а также каюты технического персонала. Сейчас весь этот персонал был где-то в заложниках, ну, Гэвин на это надеялся — не хотелось бы, чтобы людей ни за что убили. Или он убил, разгерметизировав тут все. Сегодняшний день испытывал гуманизм Гэвина все более и более жестоко. Три корабля, если верить сканеру и карте, пришвартовались к большому грузовому трюму, идущему почти вдоль всего корабля: там хранился не личный багаж пассажиров, а более громоздкие грузы. Сейчас этот трюм пустовал, никаких больших грузов яхта не везла. Именно туда пираты и высадились — разумно с их стороны, это было самое безопасное место для прорезания обшивки. Для Гэвина же плюсы состояли в том, что тут обшивка была не такой толстой, как в топливном или жилых отсеках, и крючья держали слабее, поэтому корабли не отваливались только благодаря магнитным креплениям. Стоит только отключить магниты (точнее, поменять полярность корпуса), и эти сраные скорлупки улетят в космос быстрее, чем их экипаж успеет сказать слово «магнит». Если повезет, хотя бы пара-тройка пиратов улетит с ними. Кровожадные мысли на миг заставили Гэвина улыбнуться, но он тут же посерьезнел. Трюм казался пустым, но не ловушка ли это все? Ведь у пиратов тоже может оказаться такой экран, как у него — от кого-нибудь из телохранителей Коннора… Но думать об этом не было никакого смысла. Лучше было думать о том, что среди складов, расположенных по внутренней стене трюма, хранятся запасные скафандры, и именно один из них Гэвин планировал позаимствовать — и при этом не привлечь к себе лишнего внимания. То и дело оглядываясь, он вошел в гулкое пустое помещение — без грузов оно казалось каким-то древним храмом непонятно чему, темным и заброшенным. Усиливая впечатление, индикаторы на дверях складов не горели, а в наружной переборке зияли три здоровые дыры с оплавленными краями. Одна была совсем рядом с Гэвином, темная и жутковатая, ни намека на то, что где-то там есть живые люди. Возможно, на кораблях вообще никого не осталось… или один дежурный, плотно задраивший шлюз изнутри и гоняющий пасьянс на панели управления… было бы неплохо. Третья дверь слева показала долгожданный значок распухшего человечка в шлеме — к счастью, она была разблокирована, и в тусклом свете аварийных ламп из трюма на Гэвина уставились слепые стекла висящих фигур. Он летал всю сознательную жизнь, но, пожалуй, нынешние испытания подарят ему немало кошмаров. Нырнув внутрь, он быстро осмотрелся и стащил со стойки ближайший скафандр. Влезть в него без посторонней помощи оказалось задачей не такой простой, как казалось, и шум Гэвин наверняка издавал как стая механиков, кутивших в машинном отделении с монтировками. Да и грациозность вместе с ловкостью сразу выросли как минимум втрое… — Готово, — прошипел он.