Kinktober.

Извилистая ручка двери медленно потянулась вниз, позволяя двери оттвориться, пока старые крепления тихо поскрипывали. – Можно? – Голос был уверенным, отчётливым. Оглядев стоящего в дверном проёме мужчину Флаке опустил взгляд на страницы книги. Теперь из этих бессмысленных букв едва можно было сложить слово. – Заходи. – Лениво выдавил Лоренц, пока на его лице было выражение явно наигранного безразличия. Прочитав лишь одно предложение, и то не совсем поняв его смысл, он пролистал страницу, лишь бы не смотреть на Тилля. Раммштайн — коллектив, участники которого не просто друзья, а семья. Но как бы близки они не были друг к другу, конфликты и прочие трудности всегда присутствовали в их долгом пути от обычных парниш из ГДР до легенд тяжёлой музыки. Так произошло и сейчас. – Ты не пришёл на ужин. я тебе писал. – Силуэт проскользнул вглубь комнаты, приближаясь к спальному месту. – Я не голоден.. – Пустой желудок будто специально заболел, карая за лукавость. Работа в студии всегда была изматывающим делом. А ещё хуже Кристиан чувствовал себя после каких-либо переполохов. Не хотелось даже взгляд поднимать на Тилля, то ли от стыда, или некой злости. В то же время вокалист стоял рядом с кроватью, пытаясь хоть как-то заполучить внимание от своего приятеля. – Нет, так дело не пойдёт.. – Ловким движением Линдеманн выхватил очередной немецкий бестселлер из рук клавишника, захлопывая страницы и откладывая творение литературы на прикроватную тумбочку. Противиться тот не стал и всё же одарил Тилля ответным взглядом, хоть и крайне холодным. – Флаке, что за детский сад? Всегда одно и то же.. – Да как ты не понимаешь?.. – Привычный мужской голос дрогнул грустью. Губы Лоренца искривились в недовольстве. Одеяло никогда не согреет душу. – Мы договаривались. – С ним Тилль был весьма мягок, пытался угодить, чем угодно. Как только губы Флаке разомкнулись, указательный палец фронтмэна коснулся их, заставляя того сразу же утихнуть. – Чшшш.. тебе нужно успокоится. Давай я тебе принесу имбирный чай, как тогда, у Шверинских озёр. Тилль часто пользовался слабостью Лоренца к ностальгии, даже просто проходя по Берлину он не мог спокойно смотреть на знакомые улицы. – Ага, ещё задницу мне поцелуй.. – Язвительно пробубнил Флаке, потянувшись через кровать к своей книге, но тонкое запястье перехватили чужие пальцы, прижимая ладонь к матрасу. Острые взгляды пересеклись, от чего Лоренц раздражённо вздохнул. Позволять просто так разбрасываться словами Линдеманн не стал бы никогда. Хоть и он не отличался маленьким весом но приземлился на кровать довольно мягко и беззвучно. – Нашёл, кого на слабо брать.. – Почти в кошачьей манере Тилль расположился над мужчиной, ухмыляясь, хоть и особой радости Флаке в ответ не проявлял. – Иди сюда, засранец.. – Перед тем как сомкнуться губами с Лоренцом продолжил Тилль, тепло улыбаясь. Это прогнало нервозность клавишника и поддавшись искушению тот смело продолжил череду поцелуев, не стыдясь того, как всё же слаб он был перед губами Линдеманна. Их рты сплетались в откровенной страсти, очки Лоренца упали на кровать, пока мужские руки блуждали по всего его телу. Тонкие пальцы скользнули под рубашку, надавили на плечи вокалиста, обязывая того прервать поцелуй. – Тилль, прошу.. – Сипло промолвил Флаке, утопая в чувствах, пока Тилль довольно грубо обходился с его одеждой. Тёплый свитер уже давно остался лежать на полу, а штаны стянули к коленям так, что ткань затрещала. В ту же секунду Линдеманн перевернул Кристиана на живот и за бёдра держа резко притянул к себе, врезаясь тазом в уязвимую промежность, пока мужчина хватался за подушки. Недавно заправленное горничными постельное бельё уже было в хаосе. Тилль спускался губами по худому телу клавишника, вслушиваясь в каждый вздох и шорох. Его ладони робко прошлись по бокам Лоренца, от чего тот тихо хихикнул, выгибаясь в спине. Он как будто чувствовал, как кровь гониться по всему телу. Не спеша, будто дразня Флаке, фронтмэн стянул его бельё, держась за резинку зубами. Тихо хныча от волнения тот кое-как нацепил на себя очки, пытаясь разглядеть лицо партнёра через правое плечо. Не дожидаясь первых действий Тилля, Кристиан сомкнул пальцы вокруг своей эрекции, оголяя истекающую соками головку от крайней плоти. Это было явно интереснее всяких книг. – Боже правый.. что же ты творишь со мной.. – Ни под какими препаратами не испытаешь подобного экстаза. С каждой секундой предвкушения сердце билось всё быстрее. Собственный кулак Флаке скользил по всей длине его члена, пока чужой рот кропотливо касался бёдер, целуя и облизывая. Впиваясь ногтями в податливую плоть, Линдеманн раздвинул ягодицы приятеля пошире, вновь чутко проводя горячим языком по коже. Всё ближе и ближе с каждым разом страновились его губы к заветному месту, пока он всё же не сделал то, чего так явно желал Флаке. Удовлетворённый хрип сорвался с его уст, когда он всё же почувствовал, как язык Тилля прошёлся от мошонки до самого ануса. Волна жара проплыла по всему утончённому телу Кристиана, от кончиков пальцев до макушки. Он был готов кончить в ту же секунду. Особого внимания их отношениям никто из двоих не предавал, но каждый момент близости был настолько чувственным и переполненным страстью, что Флаке не хотел делить подобное с кем-либо другим. Только Тилль. Один единственный. Умелости Линдеманна позавидовал бы любой. Даже такими лёгкими ласками Тилль сводил мужчину с ума, едва не заставляя ноги его сводиться в судорогах. Звонкий стон раздался на всю комнату, когда напряжённый кончик языка начал усердно надавливать на стиснутое колечко мышц. Не желая обрывать столь прекрасный процесс, Флаке нанёс немного вязкой слюны на свой орган, начиная двигать рукой в совершенно ином темпе. Всё его тело вздрагивало в чистом кайфе, было настолько приятно, что он не слышал собственных стонов. Тилль, казалось, готов был делать всё для своей пассии, дабы доставить как можно больше наслаждения. Наибольшей усладой было слышать эти стоны удовольствия, что вырывались глубоко из груди Флаке, вместе с тяжёлым дыханием. Он не уделил ни секунды на своему возбуждению, и на такой подвиг он мог пойти только ради этого мужчины. Пах сводило знакомой истомой, и не смотря на давящую усталость в предплечье, Лоренц лишь сильнее сжал свой член, двигая рукой всё быстрее. Обратив внимание на участившиеся стоны, вокалист закрыл глаза, продолжая своё дело в так же ускоренном темпе. Прошло всего-то близко пяти минут, а Флаке уже настигал пик удовольствия. Никогда ранее он не чувствовал себя так во время близости. Да, у них был секс, много и очень разнообразный, но этот раз был особенный. Совершив пару последних движений, Лоренц почти с криком излился на постельное бельё, дрожа под ласками Линдеманна. Непроизвольно он широко улыбнулся, продолжая тянуть этот сладкий стон. Тилль дождался, когда тот станет дышать в привычном темпе, а потом облизал губы, поднимаясь по кровати выше. – Я люблю тебя. – Не свойственные для природы Тилля слова звучали так сладко, что это, казалось, было приятнее оргазма, который совсем недавно ощутил Флаке. – Я тебя тоже.. Просто безумно.. Этот раз был точно особенный.