Рей собрала волю в кулак, и открыв дверь решительно вошла в зал. За столом сидели её родители, в своих индийских свободных одеждах. Это были они, и, она теперь не могла понять почему, до этого момента, не могла вспомнить их лиц. Несмотря на то что прошло почти двадцать лет, Датан и Мирамир выглядели почти так же, прибавилось конечно немного морщинок и седина тронула бороду отца. Их лица выражали кротость и благодушие индуистских изваяний.
Стараясь держать благоприятную мину, она поздоровалась. К её облегчению, адвокаты были уже здесь, и ещё один человек... Приглядевшись внимательно, она подавила желание сжать кулаки.
Самодовольно усмехаясь, за столом сидел её неудавшийся жених, тот самый, которого она пинком выгнала из своей жизни лет семь назад. Вот значит как! Он переключился со стратегии – сделать империю деда своей при помощи Рей, на стратегию – сделать это через её родителей. Кипя внутри, она собрала всю выдержку, чтобы узнать подробности дела.
А дело было прозаично, её отец подал в суд, чтобы опротестовать завещание, опираясь на то, что не был добросовестно уведомлен о смерти своего отца Шива Палпатина. А узнал об этом лишь тогда, когда фонд, созданный для финансирования пребывания её родителей в джунглях, перестал перечислять деньги.
Рей удивленно переглянулись с адвокатом, весть о том, что Шив знал, что её родители живы, была неожиданностью. Почему дед не предупредил её об этом? Держал Датана и Миромир подальше от дел, или от неё? Но, в любом случае, насколько она знала деда, он ничего не делал без веских причин.
Причин, Рей зябко повела плечами, её тягостно интересовало в чём они заключались? Адвокаты невозмутимо листали исковые документы. Рей перевала глаза с шелестящих бумаг на мать. Мирамир невозмутимо выдержала её взгляд. Рей задумалась, а помнила ли она о существовании дочери всё это время, или, с теми словами брошенными о предательстве семилетней девочке, она вычеркнула Рей из своих мыслей?
Почувствовав взгляд с другой стороны, она неохотно повернулась. Рей знала, что на неё самодовольно смотрит Тайбер Занн, видимо, мысль о мести за пинок семилетней давности не покидала его всё время, и, вот наконец, представился случай поквитаться. "Рано радуешься, подонок!" – мысленно высказала она. Подонок, словно услышав, оскалился насмешкой.
Изучив завещание и представленные Датаном Палпатином основания, адвокат наклонился и сообщил Рей на ушко:
– У вашего отца есть по закону право на обязательную долю в наследстве, независимо от того, кто указан в последней воле. наследодателя.
И, глядя на её невысказанный вопрос, пояснил:
– Датан Палпатин приложил документы о недееспособности, и свидетельство о том, что находился на иждивении Шива Палпатина.
– И какая величина этой доли?
– Половина.
Рей старалась осознать услышанное, и то чем грозит для семейного бизнеса потеря этого имущества. "Черт!" – остановила она эти размышления, это же её отец, и он действительно право имеет. Но тут же насторожились, мысль, о том кто же осуществляет опеку над её отцом, если её дед умер? Её взгляд остановился на Тайбер Занне, ответ напросился сам собой.
– Можно ли попросить отсрочку для окончательного выяснения всех обстоятельств? – спросила Рей адвоката.
– В отношении недееспособных, чтобы отложить суд и решение, нужны серьезные основания, подтвержденные документами и доказательствами.
– И что же, нам остаётся только согласиться?
После разбирательства Рей хотела подойти поговорить с родителями, но её как-то быстро оттеснили помощники Тайбера Занна, сообщившие, что им не о чем с ней говорить. Адвокат притормозил её сказав:
– Не стоит, чтобы это не было засвидетельствовано, как агрессивный выпад, и использовано против вас.
– Но я хотела бы поговорить с родителями, возможно я была бы лучшим опекуном отцу.
– Вероятно, Тайбер Занн предвидел это и настроил родителей против Вас. Пока я рекомендую нанять специалистов и провести расследование.
По дороге домой её застиг звонок Бенджамина.
– Как ты, малыш? – услышала она ставший родным голос.
Рей сухо вкратце обрисовала ситуацию, сдерживая своё расстройство. Но, Бенджамин со свойственной ему чуткостью поинтересовался:
– Мне приехать к тебе?
Раньше они договаривались, что он приедет к ней на выходных, а сейчас у него были занятия, но чувствуя её состояние, он готов был нарушить свой график.
– Не нужно, ведь в колледже скоро сессия, – через силу отказалась она, его присутствие сейчас ей как никогда было нужно ей, ведь люди, которые должны были быть родными, выкинули снова какую-то лютую дичь.
– Оставайся на связи, чтобы я не волновался, – попросил он, и добавил, – Хочу тебя.
Рей почувствовала, как от тепла его голоса и накатившего желания в душе тает ледяной ком.
Перед домом деда, водитель остановил машину, и услужливо распахнул дверь перед Рей, которая вышла и отпустила водителя.
Садик вокруг особняка заволакивало туманом, который не являлся редкостью в это время года. Она оглянулась, напрягая зрение, чтобы рассмотреть, ещё не до конца скрытые белой влажной взвесью, дома. Пейзаж улицы выглядел как поплывшая акварель. Рей вздохнула, давая себе зарок сделать прорисовку своей жизни вновь чёткой, а затем пошла к дому, в котором она родилась.
***
Бенджамин вёл пару, глаза его скользили по аудитории, не находя на привычном месте Армитажа. Утром профессор подал ходатайство о предоставлении возможности отстранённому студенту обучаться по удалёнке.
Читая лекцию, он ловил себя на том, что мыслями уходит в сторону от темы. Ему не давал покоя недавний разговор по телефону с Рей. Бенджамина не интересовало её наследство, но, сухо описанная история сложившаяся вокруг её родителей, заставила его насторожиться. Они только выпутались из ситуации, в которую попали из-за наследия его предка, а из-за наследства Рей, размеры которого он слабо представлял, алчность могла толкнуть даже родственников на ужасные поступки.
Неясное предчувствие склоняло его к мысли, что он должен попросить замену на кафедре, и сегодня же отправиться в Лондон, для того чтобы быть рядом с возлюбленной.
Руководство приняло его заявление на административный отпуск без особого энтузиазма, но всё же, войдя в положение, отпустило. Профессору нужно было забежать домой, чтобы собрать минимальный набор вещей в дорогу, но, перед этим ещё зайти к Армитажу, который, в его отсутствие, мог оказаться без средств, и оставить ему денег, а также дать пароли, чтобы он мог обучаться, используя приложение.
Листва уже облетела с деревьев полностью, он прыгнул в машину, и быстро проехав, мостик под котором нашёл Рей, вымокшую с ног до головы.
Воспоминание проскочило, вызвав невольную улыбку, это было всего лишь несколько недель назад, и оказался у дома, где они поселили Армитажа Хакса.
Армитаж, оказался дома. Услышав, что профессору необходимо отъехать на несколько дней, он встревожился, но вынужденно принял эту необходимость, напутствуя:
– Будьте осторожны, Бенджамин, люди, когда дело доходит до раздела денег, становятся очень опасны.
Его взгляд из-под рыжей неровной челки, встревоженно блестел.
– Я еду, потому что ощущаю какую-то опасность для Рей.
– Вы хороший человек, и потому так легко попали в яму, в которую я вас заманил.
– Не переживай, урок я извлёк.
– Возможно это эгоистично, но я не хочу остаться без единственного защитника. Без вас мне останется только сесть в тюрьму.
– Я скоро вернусь, – заверил его Бенджамин, пожимая руку.
– Возвращайтесь, – крепко сдавил его пальцы в ответ Армитаж.
– Мне нужно сейчас на паром в Сторновей, – словно оправдываясь сказал он.
– Конечно, – ответил, снова прячась за рыжей чёлкой, студент, – Ко мне на выходные обещала приехать Роуз из Дублина, можно она останется здесь на ночь?
– Конечно, пусть остаётся, – с облегчением ответил профессор, но тут же с беспокойством добавил, – только соблюдайте предосторожности.
– Конечно, папочка, – ответил рыжий провокатор, его глаза из под челки смеялись, хотя за смехом ощущалась некоторая нервозность.
Профессор, подумал, что скорее всего именно из-за этой провокационной черты характера, Армитаж и имел конфликт с отцом, хотя это не оправдывает побои и заключение ребенка в яму.
***
Большой дом, после смерти деда, был непривычно тихим, не сновали бесконечные визитёры, не водили своих тупых и громких подружек жёны деда. Её навестила лишь сводная сестра и управляющий имуществом, с которым они назначили на завтра совещание акционеров, в связи с предстоящим перераспределением акций среди владельцев.
Агни поохала, над её рассказами о злоключениях на Льюисе и подробностях в суде, похвалила за красавчика Бенджамина и удалилась. Имуществу Агни ничего не угрожало, потому что, в отношении воспитанников, на их имущество, дед оформил дарственные, о чём она, прощаясь, не преминула упомянуть. Но теперь в доме, после обеда, когда слуги прибрали со стола, стояла непривычная тишина, нарушаемая лишь звуком трепещущей от ветра портьеры. Вероятно слуги забыли где-то закрыть окно, позволяя туману проникнуть в дом.
Рей поднялась из кресла, в котором сидела греясь у интерактивного камина, отправившись закрыть окно.
Старинные ковровые дорожки глушили звуки шагов. Обнаружив источник шума, она, откинув занавес, дотянулась до ручки и потянула фрамугу окна вниз, чтобы закрыть, и внезапно почувствовала, что кто-то схватил её за волосы.
– Я же говорил, что ты и всё состояние твоего деда будет моим? – услышала она, сдавливаемый яростью и возбуждением, шёпот Тайбер Занна.
