Соседи

После еще нескольких дружеских препирательств мы с Марселин решили составить компанию ее двоюродному брату и его другу после того, как примем душ и подготовимся к предстоящему дню. Я отправилась к себе домой и, сделав все необходимое, оделась неброско. Я выбрала рубашку в бело-розовую полоску с рукавами-четвертаками, короткие джинсовые шорты, розово-белые носки до колен и белые теннисные туфли. Я чувствовала, что должна чувствовать себя комфортно, потому что понятия не имела, куда мы отправимся, но догадывалась, что это совсем не шикарно. Когда я закончила, я решила взять свои солнцезащитные очки в белой оправе, розовые наручные часы — пусть носят только самое важное, — и вернулась в квартиру Марселин. Возможно, день, проведенный с реальными людьми, пойдет на пользу моему психическому здоровью, подумала я. Я общалась со своей девушкой только с помощью текстовых сообщений, будучи слишком уставшей, чтобы вести какие-либо реальные разговоры и физический контакт с ней всю неделю вплоть до вчерашнего дня. Я не могла игнорировать тот факт, что после проведенного с ней времени я уже чувствовала себя немного лучше. Было приятно отвлечься… Это… То, что так сильно меня беспокоило… То, о чем я сегодня отказываюсь думать, потому что знаю, что мне нужно взбодриться, и я не хочу, чтобы кто-то беспокоился о моем самочувствии. Со мной все будет в порядке… В конце концов. Прежде чем войти, я по привычке дважды постучала в дверь Марселин. Разговор между двумя членами семьи сменился на более приятный тон. Я вздохнула и присоединилась к Ронни на диване. «Симпатичный наряд», — сказал он, затем снова переключил свое внимание на кузенов, которые вспоминали о своих детских шалостях. «Или в тот раз, когда Саймон уговорил нас положить пакет с горящими собачьими какашками на крыльцо Эрла Лемона», — хихикнула Марселин. «О, глоуб, — усмехнулся Маршалл, держась за живот, — этот старик был таким сумасшедшим, что гнался за нами по улице, вопя минут десять, прежде чем, наконец, сдался! Мы были наказаны на несколько недель!» Эти двое покатились со смеху, присев на корточки и держась за бока целую минуту, прежде чем, наконец, выпрямились. Они перевели дыхание и вытерли слезы с глаз, прежде чем, наконец, заметили меня. У этих двоих было много схожих манер. Никто не скрывал, что они были родственниками. «О, привет, Бон, ты готова?» — спросила Марселин, подходя и опускаясь на колени, чтобы быстро чмокнуть меня в щеку. Я покраснела от этого контакта, затем пожала плечами, пытаясь скрыть это от парней в комнате. Однако было слишком поздно, поэтому я быстро кивнула. Маршалл одарил меня насмешливой ухмылкой. Это смутило меня еще больше, и он хихикнул. Мы покинули квартиру Марселин и вышли из здания. Куда бы мы ни направлялись, это было пешком. Я обняла одну из рук Марселин, а другой рукой держалась за ее бицепс, пока мы шли. Это было нормально для нас с ней, но теперь я сделала это, потому что это также давало мне немного уверенности. Нашей первой остановкой было кафе, которое мне понравилось, чтобы выпить кофе и позавтракать. Я решила попробовать что-нибудь съесть, поэтому заказала бублик, в то время как Марселин и Маршалл заказали блинчики с шоколадом, клубникой и взбитыми сливками. Ронни заказал кусок пирога. Я доела свой бублик, честно говоря, это мое личное достижение. Мне пришлось заставить себя, но я это сделала. Когда все остальные доели, все, кроме меня, болтали о пустяках. Я слышала, как упоминалось имя Саймона еще пару раз, но я сомневалась, стоит ли мне спрашивать о нем. Я почти чувствовала себя вторгшийся в группу сплоченных членов семьи. Ронни тоже был тихим, но говорил так, будто знал семью всю свою жизнь. Но то, как они говорили об этом Саймоне, вызвало у меня любопытство. Он казался действительно важным для них. Был ли он другом, членом семьи или учителем? Поэтому я сдалась и спросила. «Эм, — начала я застенчиво, — кто этот Саймон, которого вы все постоянно упоминаете?» «Наша няня и близкий друг семьи», — ответила Марселин. «Я не могу поверить, что ты никогда не рассказывала ей о нем», — добавил Маршалл. «Я думаю, это никогда не всплывало», — призналась Марселин, почесав затылок и опустив плечи. «Он всегда был рядом, играл с нами в игры или уговаривал нас подшутить над кем-нибудь», — сказал Ронни с улыбкой. «Звучит интересно», — сказала я. К тому же оказывает плохое влияние. «Он был», — пробормотала Марселин, опустив взгляд на свои колени, теперь уже нахмурившись. «Был», — удивилась я вслух. Теперь у всех троих было одинаковое печальное выражение лица, и я ничего не понимала. «Что случилось?» — спросила я обеспокоенным тоном. Некоторое время никто не отвечал, поэтому я решила не настаивать на этом вопросе дальше, но затем заговорил Маршалл. «Он любил играть с детьми. Тем не менее, он был хорошим человеком. Когда маленькая девочка пропала и позже была найдена мертвой, копы арестовали его». Я нахмурилась, заметив мрачную ауру, окружающую наш столик. «Хотя это не мог быть он. Он был просто забавным парнем. Это не делало его каким-то извращенцем или убийцей», — добавила Марселин. Я похлопываю Марселин по плечу, не зная, что сказать. Что я могла сказать? Их друга несправедливо посадили в тюрьму, и они скучали по нему. Но они ничего не могли поделать. Я нахмурилась и молчала, пока Маршалл не вскочил со своего места. Остальные из нас подпрыгнули, когда он это сделал. Он громко вздохнул, прежде чем заговорить. «Давайте, пойдем куда-нибудь еще», — сказал он. Мы все встали, когда он ушел, чтобы заплатить за нашу еду. Когда он вернулся, мы вышли. Пока мы гуляли, я привязалась к своей высокой девушке. В конце концов мы оказались в городском парке, где сидели под навесом, наблюдая за проходящими мимо людьми. «Твой город воняет, Марси», — сказал Маршалл, затем слегка усмехнулся. «Неужели здесь совсем нечем заняться?» «Не совсем», — сказала Марселин, затем игриво толкнула своего кузена. «Как поживает твой папа?» — спросил Маршалл. «Не знаю», — Марселин пожала плечами. «Как поживает твоя мама?» «Я не знаю», — Машалл тоже пожал плечами. «Никто из вас не пытался помириться со своими родителями», — сказал Ронни. Он покачал головой. «Вы двое такие же упрямые, как всегда». «Она выгнала меня, потому что…» Маршалл решил больше ничего не говорить на эту тему. Он просто нахмурился, избегая раздраженного выражения лица Ронни. «А как насчет тебя, Марси?» — спросил Ронни. «Он сказал несколько довольно неприятных вещей, когда я вышла. Я не буду с ним разговаривать, пока он хотя бы не попытается извиниться». Марселин закатила глаза, затем скрестила руки на груди и сердито фыркнула. «Почему», — начала я, глядя на Маршалла. «Когда-то мы были парой», — перебил Ронни. «Чувак», — заорал Маршалл, его лицо покраснело одновременно от гнева и смущения. «Что, не похоже, что она будет думать о нас по-другому. Она встречается с твоей кузиной», — сказал Ронни, отвернувшись и скрестив руки на груди. Он притворился, что не слышал ругательств, которые Маршалл произнес себе под нос. «Я просил вас не поднимать эту тему», — пробормотал Маршалл, отворачиваясь от всех. «На что это было похоже, когда ты вышла, Бонни?» — спросил меня Ронни после того, как отказался от своего друга. «На самом деле, я пока не вышла», — сказала я. «Но я не думаю, что моим приемным родителям было бы все равно, и я не думаю, что моему брату тоже». «Моя семья уже знала, когда я это сделал», — рассмеялся Ронни. «Ну, вообще-то, они думали, что я гей, а не пансексуал. Но неважно», — он пожал плечами. «Что?» — спросила я. Я никогда раньше не слышала этого слова. «Не ограничен в сексуальном выборе в отношении биологического пола или гендерной идентичности», — сказал Ронни, словно цитируя из словаря. «Я просто влюбляюсь в людей такими, какие они есть. Я больше ни о чем не беспокоюсь», — добавил он. «О», — кивнула я. Мы провели пару часов в парке, снова наслаждаясь обществом друг друга, как только настроение поднялось. Все трое еще немного поговорили о своем прошлом. Я пыталась добавить несколько собственных историй, но мне показалось, что они не такие смешные, как у них, поэтому я в основном молчала. Когда наступил вечер, мы решили купить еды на вынос по дороге обратно в квартиру Марселин. Где-то по пути Марселин и Маршалл поссорились из-за того, кто лучше играет в Mario. Когда мы были внутри, Марселин достала старую Super Nintendo и несколько картриджей, на всех из которых был Марио. Мы провели немного времени в тишине, играя в Super Mario World в режиме для двух игроков, в то время как Марселин и я делили один контроллер, а Маршалл и Ронни — другой. Мы с Ронни были не очень хороши в игре, хотя у Ронни, казалось, было немного больше опыта, чем у меня. К наступлению ночи мы все смеялись, наблюдая, как Маршалл продолжал умирать на уровне лесной карты, пока в конце концов не сдался от разочарования, заявив, что это вина игры, а не его. «Это еще не конец», — сказал Маршалл, сердито указывая на свою кузину. «В следующий раз мы сыграем в Smash Brothers. Тогда посмотрим, кто будет признан лучшим!» «Я все равно надеру тебе задницу», — передразнила Марселин. «Как пожелаешь», — прорычал Маршалл. «Как скажешь», — усмехнулась Марселин. «Чем вы, ребята, хотите заняться сейчас?» «У меня болят большие пальцы», — рассмеялся Ронни. «У меня есть фильмы», — предложила Марселин. «Или мы могли бы найти что-нибудь на Netflix». Маршалл подошел к полке с DVD-дисками Марселин, изучая их содержимое. Он вытащил футляр. «Видел», — сказал он с усмешкой. Я хотел покачать головой. Я была не готова к еще одному фильму ужасов. «Эм», — начал Ронни. «Видел, что это так», — сказал Маршалл, одарив Ронни дерзкой ухмылкой. «О, Марси, у тебя есть пиво?» Она покачала головой. «Я могу сходить за чем-нибудь», — предложил Ронни, когда Маршалл подключил DVD-плеер. «Ты знаешь, куда идти?» — спросила его Марселин. По телевизору показали заглавный экран фильма, и на мой вкус, он был слишком ужасным. «Я пойду с ним», — решила я. Я сдержала рвотный позыв. «Возвращайся скорее и будь осторожна», — крикнула Марселин, когда мы вдвоем уходили. Я сказала ему, что мы поедем на моей машине, чтобы это не заняло слишком много времени. Но правда заключалась в том, что я больше никогда не ходила по этому городу в темноте. Я доверяла Ронни, но боялась любого другого, кто мог оказаться на этих улицах. Мне пришлось напомнить себе, что больше ни о чем не думать на эту тему. «Я ненавижу фильмы ужасов», — сказал Ронни, когда мы въезжали в город. «Особенно те, в которых много крови!» «Я тоже», — сказала я, содрогнувшись. «Он выбирает эти фильмы только потому, что знает это», — рассмеялся Ронни. Боковым зрением я увидела, как он подпер голову рукой и смотрит в ночное небо. «Почему вы двое больше не вместе?» — спросила я его. Ронни глубоко вздохнул. «Мы знаем друг друга с детства. Когда мы встречались, это было неловко и по-другому. Мы боялись, что что-то случится и мы не сможем быть друзьями, если расстанемся. Поэтому мы решили просто остаться друзьями «. «Значит, это было обоюдное соглашение?» «Он так думает», — пробормотал Ронни. Я решила сменить тему, когда Ронни снова громко вздохнул и снова посмотрел на небо. Казалось, какие-то чувства все еще были там, но я решила, что не мое дело так любопытствовать по этому поводу. Если этому суждено было случиться, они могли бы, в конце концов, с этим справиться. Когда мы добрались до магазина ликеров, мы с Ронни разделили счет за большой ящик светлого пива и поехали обратно в квартиру. Войдя внутрь, мы сели вокруг телевизора и выпили. Фильм был именно таким, как сказал Ронни, ужасным и кровавым. Большую часть я держалась за Марселин и прятал лицо у нее на плече. Но когда фильм не был таким отвратительным, я пила и смотрела, как Ронни съеживался так же сильно, как и я. Маршалл дразнил его, а Ронни в шутку оскорблял его. Когда фильм закончился, я встала и, пошатываясь, побрела в ванную. Моя толерантность к алкоголю все еще была довольно низкой. Когда я вернулась, Марселин раздавала запасные одеяла и подушки своим гостям, поскольку они заняли отдельные диваны. Я зевнула и откинулась назад, из-за чего чуть не потеряла равновесие. Марселин поймала меня со смехом и сказала, чтобы я просто осталась с ней на ночь. Я обняла ее двумя руками и улыбнулась, позволив отвести меня в ее спальню. Когда мы оказались в ее комнате, она проводила меня до своей кровати. «Ложись Бон», — засмеялась она. «Хорошо», — промурлыкала я, отступая и увлекая ее за собой. Марселин ахнула, обхватив себя руками, прежде чем ее лоб столкнулся с моим. Она улыбнулась и поцеловала меня в лоб. «Ты такая легковесная», — усмехнулась она. «Ммм», — простонала я, крепко обнимая ее. Я уткнулась лицом в ее шею, наслаждаясь запахом ее духов. Мне понравилось, какой мягкой была ее кожа рядом с моей, и я поцеловала ее в шею. Я услышала, как она глубоко вздохнула, и краем глаза увидела, как ее рука схватила и отодвинула одеяло. «Подожди», — сказала она и кивнула на подушки. Я кивнула, когда она подняла Роуз и позволила мне подвинуться и положить голову на подушку. Когда я устроилась поудобнее, она подвинулась и снова нависла надо мной. Она прикусила губу, прежде чем страстно поцеловать меня. Внезапно мое сердце бешено заколотилось в груди, и я запустила пальцы в ее волосы. Наши языки встретились, и из моего горла вырвался стон. Когда наши губы разомкнулись, я вернулась к ее шее, снова вдыхая аромат ее духов. Я еще раз поцеловала ее в шею, и она сжала мое плечо. Я улыбнулась и игриво прикусила кожу, любопытствуя, какой будет ее реакция. «Черт возьми», — выдохнула она. «Будь осторожна, Бонни. Ты вступаешь в опасные воды». «Это я», — выдохнула я ей на кожу. Ее тело напряглось, и я снова улыбнулась. Она снова прижалась губами к моим и слегка приподнялась, положив руку мне на грудь. Сначала это поразило меня, но я не возражала. Она помассировала ее, а свободной рукой наклонила мои волосы. Она встала и потянула, пока моя голова не откинулась назад. Затем она поцеловала мою обнаженную шею, отчего у меня по спине пробежали мурашки. Я ахнула и крепче обхватила ее за талию. Она поцеловала линию моего подбородка и прикусила мочку уха. «Поднимись», — прошептала она мне на ухо. Я кивнула и встала, позволяя ей снять с меня рубашку. Сначала я была немного смущена и начала смущаться. Она тоже сняла топ. Прежде чем я успела подумать что-нибудь еще о смущении моего обнаженного торса, она снова поцеловала меня в губы, чтобы отвлечь. Когда она коснулась моей обнаженной кожи, меня словно пронзило электрическим током, и я тихо наслаждалась мягкостью и теплом ее пальцев под ее кончиками пальцев. Когда ее рука скользнула мне под лифчик, я ахнула. «Это нормально?» — прошептала она, прежде чем продолжить. Я кивнула, чувствуя стыд за то, что так нервничаю. Она обхватила мою грудь, и нижняя часть моего торса стала горячей, и что-то запульсировало. Я застонала в рот Марселин, когда ее бедро скользнуло между моих ног и начало тереться. Через мгновение ее рука оставила мою грудь и медленно скользнула вниз по животу. Она поцеловала меня глубже и потянула вверх за пояс моих шорт, отчего я немного занервничала и у меня немного закружилась голова. Я снова застонала ей в рот, когда она провела ногтями по коже на моей спине и почувствовала, как другая ее рука медленно, на дюйм, спустилась к поясу моих шорт. Она расстегнула пуговицу и дернула молнию вниз, потерлась о мой центр снаружи трусиков. Я снова застонала и впилась ногтями в ее кожу. Марселин снова подняла руку и скользнула мне под трусики. Сначала она провела пальцем вверх и вниз по моему клитору, отчего мышцы моих ног напряглись, а дыхание участилось. Я крепко зажмурилась, когда она двинулась ниже, медленно вводя палец в мой вход. Затем мое сердце словно перестало биться, и я мгновенно протрезвела. Я снова оказалась в том переулке с завязанными глазами, и его рука закрывала мне рот, чтобы я не могла позвать на помощь. Я почувствовала, как он снова проник в меня, и это причинило боль, и мне захотелось плакать. Мой желудок внезапно сделал сальто, и меня захотелось вытошнить. Я открыла глаза и ахнула. Нет, я не вернулся в тот переулок. Это была комната Марселин. Марселин была сверху меня, и ее пальцы были внутри меня, а не что-то другое. Но мне все равно было плохо, и я была напугана. Я чуть не заплакала, но сдержалась. «Марси, подожди», — сказала я. Она в замешательстве посмотрела на меня и убрала руку. Я села, застегнул шорты и застегнула молнию. Затем нахмурилась и отвела от нее взгляд. «Прости», — пробормотала я. «Я думаю, что на самом деле это должна сказать я», — сказала она. Я встала и посмотрела ей в глаза. Однако она не смотрела на меня, и ее брови нахмурились. «Нет», — начала я. «Ты пьяна. Мне следовало спросить первой. Это было немного неправильно с моей стороны», — сказала она. Я снова надеваю рубашку. «Нет, я думала, что хотела, но я струсила», — объяснила я. Я об6нял ее и спрятала лицо в ее волосах. «Не расстраивайся так», — взмолилась я. Я говорила правду, в основном. Я ждала, что она что-нибудь скажет, но она этого не сделала. «Прости, Марси. Я просто еще не готова». «Ты девственница?» — спросила она меня. «Нет», — пробормотала я. «Но у меня также нет особого опыта», — добавила я. «Я не из тех, кому комфортно в подобных вещах». «Все в порядке», — сказала Марселин, поворачиваясь, чтобы поцеловать меня в щеку. Она оторвалась от меня и снова надела рубашку. «Давай немного поспим». Она выключила свет и вернулась ко мне в постель. Я повернулась к ней, уткнулась лицом ей в грудь и крепко обняла ее, когда она обвила меня руками. Мне было стыдно. Я хотела этого, правда хотела. И дело было не только в алкоголе. Но я струсила из-за этого… Ужасного человека. Я была в порядке, пока она не проникла в меня, а потом все пошло прахом. Должно быть, на секунду она плохо подумала обо мне. Но почему я не могла позволить ей сделать это? У меня был такой хороший день, и я была отвлечена и в лучшем настроении, в котором я была с тех пор, как это случилось. Я была готова и так сильно жаждала этого. Но в тот момент, когда это началось, у меня было то же чувство, что и раньше. Что со мной может быть не так? Я предполагала, что мне следовало бы быть более осторожной. Действовать медленнее. Может быть, мне следует подождать еще немного. Я бы не осталась такой навсегда, не так ли? Все наверняка вернулось бы на круги своя, не так ли? Им пришлось бы это сделать! Я хочу, чтобы они это сделали, и я хочу иметь возможность сделать это с Марселин. Я просто надеялась, что у нее хватит терпения по отношению ко мне. Я почти не хотела ложиться спать той ночью. Я почти заставила себя бодрствовать, потому что боялась, что мне будут сниться кошмары. Я боялась, что разбужу Марселин и она будет волноваться. Я боялась, что она поймет, что что-то не так. Но в конце концов я заснула, и, к счастью, мне не снились плохие сны. В конце концов, я была в безопасности и счастлива в объятиях Марселин. Я знала, что мне не причинят вреда, пока я с ней.