я видел печальные, темные времена и ждал, чтобы взошло солнце. я видел печальные, темные времена и ждал дождя. все, что я знаю, это всякий раз, когда я вдали от дома, есть ночи, когда слова кажутся неуместными. я шел один, и звезды пытались вести меня домой. я шел один, затерянный в тумане. все, что я нахожу - это выцветшие картинки давней жизни. как жаль, что я не могу видеть твои глаза. у меня нет волшебного зелья. все, что я знаю, это то, что вместе нам лучше, чем когда-либо было по одиночке. так что если ты позволишь мне попытаться, просто дай мне время. если настанет утро, я буду благодарен просто увидеть солнце, но дневной свет кажется таким далеким.
***
«дорогой дневник, я узнал правду. но не думал, что это станет так… страшно? тревожно. и… интересно. я и мечтать не мог, хотя… ладно, я только об этом и мечтал, но не суть. смысл в том, что мне реально тревожно. и как дальше быть с антоном я тоже не знаю. как с ним разговаривать? он ведь выставил меня таким дураком, высказался так грубо, а оказалось, я был прав. всё это время. теперь мне нужно привыкнуть. к этой мысли. о том, что вампиры существуют. только вот я совершенно не знаю, как с этим жить. жизнь перевернулась. но чего мне ждать?»
Арсений вздыхает, откладывая дневник в сторону, и оглядывается по сторонам. Убедиться, что за ним никто не следит. Даже если он находится в своей комнате общежития. Мало ли? Арсению невыносимо сильно хотелось побыть одному. Он не спал всю ночь, думая о том, что было вчера. Это кажется просто каким-то странным сном, а по факту — друзья уже дали утренних пиздюлей за то, что Арсений свалил и не сказал им ничего. Не щипки, но тоже доказательство того, что всё это было. Странно было думать, что теперь Арсений знает большой секрет двух братьев, вернувшихся в эти места. Теперь всё складывается. В голове у Арсения складывается история, где почти все детальки нашли свои пазы. Но от этого не легче. Арсений ведь всю сознательную жизнь грезил этими мечтами, отбивая все выпады людей, которые не понимали, не верили и верить не хотели. И да, может, именно такая вот огромная вера во что-то открыла для Арсения новые двери и сейчас он должен благодарить Вселенную, но почему-то ему так странно ощущать, что всё, к чему он шёл и всё, во что он верил — это правда. И эта правда так близко. Ходит с ним в один класс, угрожает клыками и стебётся по каждому поводу. А ещё… ещё заботится мимолётом, даря кулон, или хочет защитить от своего брата, который не такой опасный, но всё же. Ладно, все вампиры опасны, просто Арсений ничего об Антоне не знает. Арсений вздыхает, смотря в окно. А за окном иллюзорный Антон. И это нормально. Арсений просто слишком сильно уходит в свои мысли и последние часов 10 думает только о нём. Галлюцинации — это ещё не самое паршивое, что может быть в данной ситуации. Арсений снова смотрит в окно, но Антон всё ещё там. Глядит на него в ответ. Долго. Арсений, к слову, не отстаёт в этих гляделках. Но в этот момент почему-то время прекращает свой ход. Как и всегда, когда Арсений смотрит в глаза Антона. Даже тот факт, что это всего лишь плод иллюзии, не может утихомирить ускоренный пульс. Хочется, чтобы заиграла романтическая музыка из какой-нибудь дорамы, но этого не происходит, поэтому Арсений устало улыбается, теряя всю свою смелость. И отводит взгляд первым. Пока в окно не прилетает камешек. Но и в этом случае тоже подходит музыка из дорамы, просто не начало, а где-нибудь припев. Арсений вздрагивает, впиваясь в Антона взглядом снова. Тот жестикулирует, вопросительные взгляды кидает, но Арсений продолжает думать, что это галлюцинация, поэтому ничего не предпринимает. Ну понятно, что Антону надоест. Арсений даже не удивляется, когда галлюцинация пропадает. И вздыхает с облегчением, потому что даже галлюцинацию бесит его игнор. И всё бы ничего, да только спокойно посидеть в одиночестве ему так и не дают. В дверь стучат. Требовательно ещё так, что Арсений кричит в ответ этому стуку предъявы, но замолкает тут же, когда видит галлюцинацию. Это же галлюцинация? Слишком много этого слова. — Когда ты исчезнешь? — Чего? Арсения отодвигают, заходя внутрь. Интересная ситуация. Он прикрывает дверь и думает, к слову, что это смотрелось весьма комично со стороны. Он только что открыл дверь, поговорил с пустотой и закрыл эту самую дверь. Да уж. — Ладно, оставайся, просто моя голова, видимо, ещё не готова ко всему этому. — Ты про что? Антон плюхается на его кровать, закуривая дуделку. Что-то с виноградом. Стоп. Арсений подходит ближе, тыкает в плечо, щиплет, но ничего не происходит. Внутри закрадываются сомнения в том, что Арсений сошёл с ума. Или всё же сошёл, просто уже окончательно? В ход идёт ещё одна подушка, которой он хочет попытаться галлюцинацию придушить, но ему не дают этого сделать сильные руки. Арсений и не замечает, как оказывается на кровати. Сверху прижимается тело галлюцинации. Нет. Стоп. Арсений впивается взглядом в глаза напротив, что оказываются так близко, и больше не пытается вырваться. От тянущихся мышц в области бедёр даже больно. Антон очень удобно устроился меж его коленей. Не в такой ситуации Арсений представлял их в таком положении. Осознание приходит в этот раз быстрее. — Я думал, ты галлюцинация. — Поэтому пытался меня придушить? Меня это не убьёт. Ещё раз попробуешь такое сделать, я тебя точно укушу. Арсений истерически смеётся, обмякая, и его руки тут же отпускают. Но тело всё ещё прижимают к кровати. Не то чтобы Арсению не нравилось. Но так просто он валяться не будет. — Как ты вошёл? — Внушение. Ты же и так это знаешь. Арсений выдыхает, проверяя кулон. Он оказывается на месте. Это уже хорошо. Только вот смущение — следующая стадия. Антон смотрит на него слишком пристально. И слишком откровенно. — Хватит так смотреть на меня. И слезь. Попытка оттолкнуть не очень успешная. Антон становится ещё ближе, носом приближаясь к шее. Арсений теряется. Где-то в ебенях. Раньше он мечтал о том, чтобы его укусили, а теперь готов дрожать от страха, потому что это реальная реальность. Формулировка — заебись. Но не в этом суть. Совсем не в этом. Арсению очень сильно надо как-то вырваться. Но сил не хватит. Единственное оружие, которое он имеет — его язык. И нет, он не собирается Антона целовать. Он просто будет пиздеть, пока его не отпустят. Это вам не романтическая комедия. И не Дневники вампира. И не Сумерки. И вообще не фильм! Арсений медленно сходит с ума, пока Антон продолжает нюхать. Стоп. Нюхать? — Шастун, можно спросить? Что ты делаешь? Голос предательски дрожит. Вампирюга отстраняется, но ровно на то расстояние, с которого можно будет увидеть глаза Арсения. И лучше это не делает. Глаза — пиздец. Паутинка из чёрных вен просто ебейшая. А ещё есть салат такой. С куриным мясом, яйцами, помидорами, фисташками и так далее. Сейчас мозг Арсения не способен на умные мысли, но способен на воспоминание о салате. Нельзя же было просто подумать о птицах, видеоиграх, о поиске новых сериалов? Арсений прекрасно понимает, что его ебанца до хорошего никого ещё не доводила. Нет, она-то доводила. До нервного срыва. — Сорян, я не спросил. Можно я тебя понюхаю? — Ты пёс? — А похож? Такие вопросы задавай Выграновскому. — Он оборотень? Арсений не был готов к таким откровениям. Именно поэтому решил действовать быстро, начиная сопротивляться. Антон, к удивлению, всё же отпускает его. Арсений отскакивает от кровати настолько быстро, что чуть ли не падает. Ситуацию спасает рабочий стол. Антон же остаётся в кровати. Такой спокойный, что пиздец. Арсению вообще спокойствие, кажется, только снится. — Поговорим серьёзно? Антон вздыхает аля «ну ладно, давай попиздим», и Арсений опускается в кресло. Вопросов очень много. А тот, кто ответит на эти вопросы — всего один. Времени у них завались. Особенно у Антона. Поэтому Арсений приступает к своим обязанностям незамедлительно. — Почему ты тогда так грубо обошёлся со мной на костре? Ты же откровенно насмехался. Почему? Если всё это правда. Антон садится. Ставит локти на коленки и сцепляет руки в замок, что-то там в своей голове продумывая. — Я не собирался говорить тебе правду. Я вернулся сюда не для того, чтобы все обо мне узнали. И ты не должен был. Я думал, здесь стало безопаснее. Но за все эти годы ничего не поменялось. — Безопаснее? — Именно. Здесь никогда не было безопасно. Подключай Выграновских. Вечер в их доме — это не просто так. В прошлом году они не собирались так грандиозно закатывать праздник. А сейчас нам пришли персональные приглашения. Причина в том, что вернулся я. А следом и мой брат, который спокойно на месте сидеть не будет. Арсений понимает, потому что Тихон и к нему успел пристать. Но истории двух братьев полностью он не знает, поэтому и догадок нет. А какие-то бессмысленные догадки он строить не станет. Не сейчас. — Кто-нибудь ещё? Кроме Выграновских. Если он оборотень, значит, есть ещё кто-то? Арсений спрашивает осторожно, потому что ему не по себе от мысли о том, что среди его знакомых может быть кто-то, кто скрывал свою сущность все эти годы. — Егор этот, который на меня волком смотрит — совсем не волк. Обычный человек. Ничего такого. — Поэтому у меня к нему и не возникло чувств. Антон усмехается, а в глазах спокойствие абсолютное. Арсений Антона таким расслабленным ещё не видел. И это… привлекает. Если бы не тот факт, что у Арсения много вопросов, он бы прямо сейчас тоже расслабился, но не получится. Неа. Плюсом сюда же: Антон как бы вампир. — Смешной ты, Арсений. Мне кажется, ты всё равно узнал бы правду, даже если бы я не сказал ничего. — Так и было бы. Считай, что это судьба. Антон хмыкает, ожидая вопросов. И Арсений их с готовностью готов задавать. Голова пухнет. Он будто кондуктор, который от тяжёлой мелочи избавляется, сдавая её в магазины. — Ещё кто-то? — Не могу сказать точно. Но кое-кто ещё вернулся. Думаю, ты должен спросить своего друга. — Дима? — Арсений напрягается. Дима не мог с ним так поступить. К облегчению, Антон отрицательно мотает головой. И всё становится ясно. — Ваня. — Поговори с ним. — А я ведь чувствовал! Вот лжец. Даже если он делал намёки. Просто всё это казалось шуткой ещё пару дней назад. Я же не знал, что ты сознаешься. Арсений вздыхает, пряча лицо за ладонями, но краем глаза продолжает за Антоном наблюдать. Мало ли. Понятно, что Антону будет не очень сложно подойти к нему или укусить, например, просто Арсению легче думать, что он может защитить себя сам. Даже если это не так. — Ещё вопросы будут? — Один. Арсений хочет задать этот вопрос очень. И он знает, это тяжко. Но не задать не может. Он Антона к себе подпускать совсем не хочет, даже если тело тянется ближе. Мозг сейчас важнее. Рациональность мышления зашкаливает. И от себя Арсений такого не ожидал, если честно. Нет, он не считает себя глупым или каким-то ветреным. Он просто чаще думает сердцем. Арсений замечает, что уже не дрожит. И ему теперь не так страшно. — Ты использовал Иру? Антон медленно встаёт, подходя ближе. Но Арсений выставляет руку вперёд, прижимая её к чужой футболке, потому что только так может хоть что-то сделать. Антон изгибает бровь, но не напирает. Просто смотрит ровно в глаза. — Да. Уже много раз. — И ты её убьёшь? Голос тише, спокойствие трещит по швам. — Зачем мне её убивать? Она ничего не помнит. А ранки почти зажили. Правда, я использовал её для того, чтобы не пить кровь других людей в округе. И как же мне утолять голод, Арсений? Можешь предложить кого-нибудь? — Кровь доноров хотя бы? Животные? Антон смеётся, пока Арсений смотрит недоумевающе. Он же предложил разумные варианты? Для вампира. Потому что он никогда бы такого не предложил. Ему жалко животных. И кровь доноров нужнее людям, которым необходима помощь, а не вампирам, для которых это всего лишь еда. Арсений не замечает, как Антон становится настолько близко, что руку больше не вытянуть. — Мне по душе тёплая кровь. Кровь животных — неплохой вариант, но она делает нас слабыми. Догадка. Арсений кое-что понимает. — Постой. Когда ты вернулся сюда, ты не пил кровь людей, верно? — Верно. Но сейчас — это единственный вариант для того, чтобы оставаться сильным. В этом месте слишком много сверхъестественных существ. Я не могу быть слабым. Арсений сглатывает, когда расстояния между телами совсем не остаётся. Дышать тоже как-то трудно. Странно ощущать подобное. Парадоксально чувствовать притяжение и страх одновременно. Арсений точно ёбнулся. По всем статьям. — Можешь отойти? — А надо? — Ага. Антон снова это делает. Снова вдыхает и выпускает свои клыки, пока Арсений заворожённо смотрит в его тёмные глаза. Паутинка. Снова про салат. — Как же ты вкусно пахнешь, Арсений. Я думал, что Ира сможет утолить мой голод, но я ошибся. — В каком смысле? Антон не отвечает, становясь ещё ближе, и Арсений зажмуривается, открывая глаза только тогда, когда понимает — ничего не происходит. Слышится шум улиц, скрипящее окно и стук собственного сердца. Арсений открывает глаза, но Антона уже не видит. Он исчез.***
— А ну стоять, Янковский. Ваня тормозит и возвращается обратно в очень медленном темпе. Арсений после разговора с Антоном приходил в себя недолго, потому что важнее было добраться до Вани. Ему было необходимо узнать правду в ещё большем масштабе. Ваня смотрит на него вопросительно, делая вид, что не понимает, что случилось. — Ты, ферзь сутулый, всё знал? — Что? Строит из себя дурачка. Ну да. Арсений не так-то прост. Он как выведет на правду, как даст словесных пиздюлей, как обрадуется потом, что он не один всё знает. Сначала по-плохому, потом уже можно расслабиться. Потому что Ваня видел, как Арсению было паршиво, но ничего не сказал. Вообще. — Про то, что Антон с Тихоном вампиры. Про Выграновских? Ещё есть кто-то? — Хочешь фокус покажу? Арсений даже не удивлён. — Ты издеваешься? — Нет. Арсений, пошли. Я всё расскажу. Точнее — ты сам всё поймёшь. Арсений идёт. Идёт следом за Ванькой, кидая в его спину пронзительные взгляды с нотками угрозы. Потому что хочется правды. И побыстрее. В комнате у Вани светло. Арсений не совсем понимает, почему его усаживают около подушек. Ваня садится напротив, берёт подушку, и Арсений ловит ещё один ахуй, когда эту подушку просто разрывают, доставая перья. Ладно, Ване потом самому всё это убирать, поэтому плевать. Но какой смысл? Стоп. Арсений замирает на месте, когда начинает немного понимать. Выглядит похоже. Выглядит очень похоже. Кажется знакомым. Что-то внутри предательски сжимается. Арсений понимает, что перья летают не сами по себе. Ими управляет Ваня. Который сидит и улыбается так ярко, что пиздец. Сначала одно перо. Потом сразу несколько. И Арсений тоже начинает улыбаться, пытаясь сдержать детский восторг. — Ты специально? — Как в сериале? Да. Подумал, это будет символично для тебя. Арсений благодарен. Эмоции восторга собираются в уголках глаз, но именно сейчас Арсению головой думать не хочется. — И кто ты? — Как думаешь? — Ведьмак? Или просто ведьма? Или маг? — Скорее… просто ведьма. Но так как я парень, можно и маг. Но не волшебник. Потому что фокусы — для слабаков. — Ты назвал то, что сейчас делаешь — фокусом. — Так и есть. Ты ещё просто не знаешь, на что я способен. Это так — мелочь. Арсений выдыхает, чувствуя расслабленность. Ваня же все перья ещё минут пятнадцать собирает в пакет, бурча что-то о том, что это муторно. Но Арсений лишь смеётся, дожидаясь его в кровати. Ванька падает рядом через пару минут, вздыхая. — Ты не выглядишь удивлённым. Антон тебе всё рассказал, да? — Про тебя — нет. Только сделал намёк. Он рассказал лишь про себя, брата и семью Выграновских. — Сильно испугался? Арсений встречается с обеспокоенным взглядом и устало улыбается. — Не знаю. Я верил во всё это, но не думал, что действительно встречу вампира. Настоящего. Не сериального. На экране. Я просто не знал, что реакция будет такой. Мне было страшно, но интересно. Ваня находит ладонь Арсения и сжимает на пару секунд. Такая поддержка была просто необходима. Арсений даже не обижается. Потому что он не один. С ним рядом Ваня, который в курсе. Который сможет его защитить. — Знаешь, почему моя семья отсюда уехала? — Почему? — Потому что меня с детства обучали магии. И этот город… здесь не было безопасно. Никогда не было. И не будет теперь. Потому что Выграновские остались здесь, делая вид, что это только их заслуга. Академия. — Арсений задумчиво продолжает слушать, и желание ещё больше вникнуть в секреты этого места растёт в геометрической прогрессии. — Но это не так. Замешаны Антон с Тихоном, Выграновские и моя семья. Они вместе открыли эту Академию когда-то. Ведьмы, оборотни и вампиры. Это был союз трёх. Только позже всё это превратилось в войну. Антон с Тихоном тогда поучаствовали в открытии. Поэтому ты мог видеть их имена и фамилии в поместье Выграновских. Но они достаточно быстро покинули эти места, потому что оборотни были настроены не очень дружелюбно, а им хотелось посмотреть мир. Ведь он перед ними абсолютно открыт. — Арсению не хотелось переставать слушать. Он впитывал каждое слово. — Дядя Антона, который ухаживал за их домом, уехал, оставив всё, так как сам не был вампиром. А моя семья когда-то покинула это место, потому что оборотни начали за нами охоту. Арсений сглатывает, начиная понимать, что это серьёзно. Всё это. — Вернулся Антон. Вернулся Тихон. И вернулся я. Теперь все в сборе, но неизвестно, что будет дальше. — Времена изменились. — Ваня кивает. — Может, теперь не будет вражды? — Поверь, будет. Эдик ещё не стал оборотнем, но ген возьмёт над ним контроль. Рано или поздно. — Ему придется убить? — Достаточно покалечить. Жестокость заставляет ген проснуться. И Эд совсем близок к этому. Я наблюдал за ним с момента приезда. Всё это не к добру. Новички всегда сильнее. Арсений почему-то рад, что имеет базу. Даже если эта база — сериалы. Но не суть. ваня рассказал ему очень важную информацию. — Тебе всё ещё нравится Антон? Арсений, честно, не знает, как ответить. У него в голове пусто. Мысли стихли, ведь он получил ответы, даже если не все, но получил же. Теперь хочется всё обдумать. И с этими мыслями переспать. — Я совру, если скажу, что ничего не чувствую. Просто я совершенно не знаю, что мне делать. — Арс, просто живи спокойно, пока можешь. Выграновские уже знают о вашем общении. Не думаю, что тебя оставят в стороне. — Думаешь, я могу быть приманкой или слабостью? — Ты схватываешь на лету. — По-другому не умею. Ваня улыбается. Арсений тоже. Но страх за этими улыбками покоя не даёт. Пока они вот так вот лежат в кровати, где-то там Антон вонзает клыки в шею Иры. И думает только о том, что Арсений слишком вкусно пахнет. И только он сумеет утолить этот безумный голод.«дорогой дневник, арсений боится меня. и, наверное, это правильно. лучше ему держаться подальше от всего этого. и от меня. но как мне быть, если его запах преследует постоянно? я готов пропитаться им. я готов в нём утонуть. но я не хочу причинить арсению боль. и это самый сложный парадокс в моей жизни. запретный плод сладок. но где же мне найти силы противостоять?»