Verdiløs og Ødelagt

      Не думал, что буду заниматься такой хуйнёй, но, видимо, так надо. Я пишу эту дичь, потому что недавно узнал такую вещь: если с кем-то поговорить — будет легче. Если продырявить башку и вылить всё дерьмо на ебало слушателя — станет проще. Проще понять и принять, что происходит, что делать.       Есть какая-то ассоциация, хер знает. Хочется написать и всё. Не говорить, а писать.       Так вот он я, вот листок. Понятия не имею, как формулировать и что тревожит. Но если писать хоть что-нибудь, то потом мысли сформируются, и всё получится. Я пойму, в чëм проблема, в чëм заключается вся моя боль. Подсознание — та ещё тварь. Ничего нельзя достать, если просто захотеть. Надо копаться.       Но у меня его, по-моему, нет. Отбило всё на прошлой пьянке. Сознание, подсознание, самосознание, что там ещё.       Устал я. Устал, блядь.       Понимаешь меня? Ты тоже плох, не лучше меня.       Я говорю с зеркалом. Блядь.       Блядь, блядь, блядь, блядь, блядь. Больше я ничего не знаю.       Что меня тревожит, что убивает, я так и не пришёл к выводу, пишу уже хер знает сколько, словил припадок. Евро назвал это дереализацией. Пошёл он, умный что ли. Разве что пытался помочь чем-то, приводил в чувства. Ненавижу его.       Всех.       А я уже не могу ненавидеть. Потому что привык. Всё это уже образ жизни, мне не ненавидеть уже чуждо, уже как-то, как любить.       Почему я пишу…       Мне больше нечего делать. Может я буду писать кровью? Или допишу это, а потом залью листок кровякой. Просто так, от скуки. Я целый день один, скоро сдохну.       Какой-то псих сказал, что всё из детства. У меня оттуда ничего нет. Я даже не помню, чтобы было что-то. Слишком маленький был и тупой, а когда детство закончилось, я ещё не помнил себя. Слишком рано. Всё слишком.       Я так ничтожен, а всё «слишком», всё большое, страшное, важное, всё имеет значение в моей жизни, которая бессмысленна, незначительна. Значение в незначении. За этот набор я бы получил линейкой от препода. Опять получил бы. Но она, наверное, уже сдохла. Так же жалко, как кошка, которую я вчера подстрелил и задушил. Олицетворение никчёмности.       Я теряюсь. Себя. Не помню уже даже отражения. Почему? Я не верю, что в двадцать лишился памяти из-за алкоголя. Я молод и полон сил для самых разных веществ. Не отшибло бы память, так что со мной?       И я пишу эти тупые вопросы, только вот ответ не придёт.       Давай, «кто я?», «зачем я?» Ха! И отражение ржёт надо мной.       Мемуары какие-то. И кому нужно будет всё это говно? Сжечь можно будет, хоть как-то согреюсь.       Я вылез из мамки. Был маленьким. Ходил в школу. Ушёл. Отрастил патлы. Уехал. Стал музыкантом. Подох.       Это моя жизнь. Это всё, что я сделал. Родился и сдох.       Если в моей дрянной башке появятся мысли, я обязательно забуду их записать и больше никогда не вспомню. Слишком похуй, что останется, и чем я являюсь. Всё равно после смерти мне будет плевать на всех.