Этот опыт со мной навсегда...

Йен лежит в своей маленькой детской кровати и периодически подносит руку к лицу, чтоб проверить сколько прошло времени. Фиона сказала ему полежать пару часов, а потом спускаться к ужину, Лиам должен уже прийти из школы, а остальные с работы и он сможет поздороваться со всеми. Полежать «пару» часов. Пара — это два. Прошёл один час и 57 минут. Он так и не смог уснуть. Он боялся лежать и нечего не делать, ещё даже солнце не село. Плюс Фиона может позвать его в любой момент для какой-нибудь работы. Плюс ему нужно восстановить в воображении свой старый район, чтоб накинуть несколько вариантов своего будущего ночлега. Он взглянул на часы снова. Прошёл один час и 58 минут — пора! Он встал, поправил покрывало на кровати, заправил рубашку в брюки и прошёлся пятернёй по выбившимся из прически прядям. Он схватил свою дорожную сумку, на тот случай, если они откажут ему в аренде. Спускаться вниз не было страшно, хоть он уже и слышал, что люди внизу о чём-то горячо спорят. Он не боялся не потому, что это его семья. Как раз этого и стоило бы бояться — в своё время он отверг их присутствие в своей жизни. Он не боялся потому, что ему было всё равно, где он проведёт сегодняшнюю ночь, и завтрашнюю... Не всё ли равно, где ты будешь ждать окончание всего вот этого вот... жизни, наверное? Скорее бы... До кухонного пола оставалось четыре ступени, когда он понял, что все говорившие замолкли. Он сделал эти шаги, но дальше не шёл, даже глаз не поднял. Просто стоял возле лестницы и разглядывал половицы. Можно было бы подумать, что это поза раскаяния перед семьёй. Но на самом деле он был больше андроидом, который находится в ожидании команды к следующему действию — пока не позовёте, он в спящем режиме, а в случае с Йеном, он же не спит, он просто в «нигде». Стоит и ждёт. Первой не выдержала Фиона — девчонки же эмоциональны, а Дебби сейчас была поглощена первой шоковой реакцией, которая старшую сестру уже отпустила. — Йен, милый, присаживайся за стол, — сказала она и Йену пришлось поднять голову, чтоб найти свободный стул. Они все здесь. Ну, кроме Липа. Еба-ать. Это не было осознанием того, что он очень скучал. Он просто немного опешил от того, как все они выросли. Фиона-то всегда была для него взрослой, Лип всегда был лупоглазым и кудрявым. Но дети... Он был прав, он и не узнал бы Лиама, если бы встретил на улице. Лиам стал старше считай вдвое, не тот уже молчаливый малышок, а парень-подросток. Свихнуться можно. А Дебби такая... такая взрослая. Молодая женщина, не девчонка уже. И Карл... Еба-а-ать... Йен разглядел каждого, потом слегка кивнул и прошёл к свободному стулу, который стоял прямо перед ним. На столе уже стояла его тарелка, пока пустая, но в центре стола был поднос с горой лапши быстрого приготовления и порезанными туда сосисками. Он поднял глаза на свою(?) семью и стал ждать. — Йен, ты нам ничего не скажешь? — спросила Дебби с ноткой какой-то претензии или наглости. Йен плохо разбирался в женских интонациях — последние четыре года она провёл в заточении с одним единственным мудаком-мужчиной. Команда получена, команда принята к выполнению. — Да, Дебора, спасибо, что дала разрешение, — сказал он. — Охуел? Это сарказм? — голос её стал грубее и чуть громче, будто даже с угрозой. Угрозу в голосе он узнает в каком угодно контексте. — Нет, Дебора, я искренне благодарю тебя за разрешение говорить с вами. «Я же говорила», — прошептала Фиона Дебби на ухо, но так, чтоб слышали все. — Братишка, тебе нужно выдохнуть, мы все здесь на твоей стороне, хоть эта овца и будет цену себе набивать какое-то время, с этим просто нужно смириться, — сказал Карл и широко улыбнулся. — Да, что ж, эм-м, спасибо, Карл. Я должен попросить прощения у вас всех за игнорирование ваших попыток связаться со мной и за то, что сам не пытался связаться с вами. Мне очень жаль, простите. — Охуеть теперь... — не унималась Дебби. Фиона, сидевшая рядом с ней, положила сестрёнке руку на плечо и легонько сжала. — А мне этого достаточно, — Карл запихнул в рот последнюю лапшу с тарелки. Видимо, они давно сидят за столом. Совещались, наверное, что со мной делать. Открылась задняя дверь резко и неожиданно для всех. Всё потому, что Лип выпал из неё и пропахал пол носом ровно до стула Йена. — Лип, ну какого хуя, ты ж в завязке?! – Карл поднялся со стула и пошёл поднимать старшего брата. — Лиам, помоги мне. Самый младший Галлагер, сидевший до этого, сохраняя полное молчание, встал по команде Карла. Усадив, вместе с Карлом, Липа на свой стул, он обошёл стол и встал за спиной Фионы, которая изначально сидела во главе стола — ровно напротив Йена. — Вы не понимаете, ребята, я брата похоронил лет пять назад. Ну, скинем год на мои попытки «воскресить» его. А тут вот, сиди на стуле ровно, сука такая. — Лип, завтра ты идёшь к своему куратору, мне похуй на твои причины. Снова этого дерьма я не вынесу, — отрезала Фиона и все за столом кивнули в согласии. Все, кроме Йена... Лип в АА? И был уже в завязке, а я всё испортил? Мне не место здесь, нигде мне не место, проебался.... Йен встал и глядя в глаза Фионе чётко произнес, — я прошу у вас всех прощения ещё раз и прошу не держать зла. Моё появление внесло смуту в вашу семью, поэтому я не смею вас больше тревожить. Он взял дорожную сумку и направился к двери, из которой минуту назад так феерично появился Филипп.