Сердце, сделанное из решётки

—Подъём!—бросая подушку в своего соседа, кричит Виктория. —Что? Ты кто? —открывая после сна слипшиеся глаза, спрашивает Томас, оглядываясь по сторонам. —Здравствуйте! Я из компании «Пинайщики хуёвого производства», предлагаю вам встать с кровати, пока не пришли законопорядковые люди, —девушка стаскивает с парня что-то похожее на одеяло и скрещивает руки на груди. —Спасибо, меня это не интересует, —недовольно промычал заключённый от холодного воздуха и пытается спрятать лицо в подушку. —Ну всё, тебе пизда, —чертовка подходит ближе и, словно лисица, которая поймала мышь, берёт свою добычу за ногу, ловким движением полностью высвобождая его из плена неудобной постели. —Я забыл, как тебя зовут, —честно признаётся Томас, всё-таки поднимаясь на ноги. Лучше бы он этого не делал. Парень не успевает увернуться от буйной женщины, которая мигом смогла припечатать его к стене, держа за воротник. —Выжгу тебе спичкой на запястье своё имя, тогда может быть не забудешь, —грозно сообщает Виктория, смотря на сокамерника своими тёмными убийственными глазами в душу, —Хотя бы проснулся, —улыбнувшись от вида испуганных глаз, она отпускает своего заложника, —Виктория, приятно познакомиться. —Сучка... —ругается Томас, выдыхая. —Ещё какая!

***

      Есть ли такие люди, которые не любят завтракать? Навряд ли. А если и есть, то Томас точно к ним не относится, ведь что может быть лучше, чем набить с утра животик вкусной едой? Ну, вкусной по-любому не будет. Да какая разница? Вчера ему никто поесть не дал, сразу направили в душ, после—на боковую, поэтому кушать хотелось с неимоверной силой.       Когда заключённых завели в столовую, то все сразу же рванули к пункту выдачи еды. Образовалась жуткая толпа оранжевых маяк ждущих с подносами свой приём пищи. Что ж, походу в этой тюрьме собрались все самые невоспитанные и те ещё ублюдки. Ну кто лезет вперёд очереди? —С дороги! —крикнул какой-то темнокожий лысый мужчина, когда схватил Томаса за плечо. Не успев вовремя опомниться, как парень тут же очутился почти в самом конце очереди, где стояли такие же, как и он. —Пиздец... —выругался вслух блондин, помотав головой.       Очередь была до бесконечности длинной, но спасибо, что порции накладывал не один человек, ведь было бы медленнее. Спустя каких-то двадцать с лишним минут очередь постепенно подходила к концу, и в этот момент в голову Томаса влетел тот вопрос, который сейчас, по сути, должен волновать меньше всего:нужно ли здороваться с поварами? Пронаблюдав за другими он этого не заметил и решил поступить также. Вот его очередь. Было плохо видно, что давали остальным, и заключённый был в предвкушении. Не будет же тут, как показывали в американских мультфильмах, которые он смотрел в детстве, давать перемолотое хрен знает что? Правда, то, что ему положили на поднос, отдалённо напоминало те самые сцены. Чтобы не мешать остальным, Томас отправился на поиски местечка, а уже после всё повнимательнее рассмотрит. Здесь было достаточно много свободных мест, а один стол так вообще пустовал. В каждом было мест по десять-пятнадцать, и именно этот был полностью свободным. Решив, что в компании каких-то дебоширов ему не дадут спокойно подкрепиться, парень сел за то самое никому не нужное место. Опустив взгляд на содержимое подноса, он скривился от представленной картины:что-то очень перемолотое и слипшиеся, отдалённо напоминающее рис с подливкой. Рядом лежал кусочек хлеба и бокал с чаем. Решив начать с самого приятного, Томас отхлебнул напиток, тут же поморщившись от крепкого завара и полного отсутствия сахара. Ну да, тюрьма же. Зачерпнув ложкой непонятное содержимое, он попробовал маленький кусочек, и даже было терпимо. Не деликатес, но есть можно. Уже смирившись, что желудок будет крайне недоволен такой едой, парень понемногу начинал есть. Чтобы перебить не самый лучший вкус, он заедал куском хлеба, который был здесь самым вкусным. Краем глаза он замечает, что трое дежурных полицейских уходят в другое помещение, хотя такого быть не должно. В этот же момент высокие накаченных мужики увидели это и решили ослушаться всех правил столовой. Оглядевшись, они замечают одинокого Томаса, тут же вспоминая его по вчерашнему душу. —Ну привет, —подошёл один из них к блондину, облокотившись руками на стол. —... Здравствуйте? —слегка потупив, решил поздороваться с собеседником заключённый. —Ты, наверное, что-то перепутала. Баб кормят там, —издевательски смеётся мужчина, и к нему присоединяются двоя его друзей, которые окружили паренька сзади. —Простите, но вы что-то перепутали, —делает непонимающий взгляд Томас и видит вопросительный взгляд собеседника, —Ничего. Меня часто путают с женщиной из-за длинных волос, поэтому всё нормально. —Боже, за что тебя посадили та? Ты что, украл жвачку с прилавка и кассирша посчитала, что это величайшее ограбление? —вновь смеётся он. —Нет. С командой пытались банк ограбить, —нахмурившись, серьёзно говорит блондин. —Чего? —не доверяюще посмотрел на собеседника мужчина, —Да ты максимум у новорождённого соску украсть можешь. Да и то всё равно спалишься. —Вообще, каждый способен на крупное ограбление, но не у каждого есть силы, смекалка и ловкость. Полагаю, вы сидите тоже за ограбление и очутились тут по такой же причине, что и я, —он хлопает глазами, смотря на ошарашенное лицо напротив. В этот момент тюремщик проводит рукой по столу, скидывая еду в рядом стоящий мусорный бак, —Вы что на... —не успев среагировать и поймать поднос, блондин обрывается на полуслове, опасливо поглядывая теперь на каждого. —А не надо было умничать! —грозным голосом приговаривает мужчина, стукнув по столу.       Томас вздрогнул, оглядывался по сторонам и пытался найти хоть где-то спасения, но такого, к сожалению, не было. —Я не... —пытался хоть что-то из себя выдавить он, но получалось только глубоко дышать. —Слушай, ты, видимо, не знаком здесь с нашими правилами, да? —заключённый наклоняется ближе к лицу жертвы, а двоя, которые стояли сзади, положили руки на плечи паренька, удерживая на месте. В этот момент мужчина замахнулся и со всей силы ударил Томаса по щеке, что аж раздался звонкий звук. Блондин в эту же секунду схватился за раскрасневшуюся кожу и зажмурился, словно прятался. —Что здесь происходит? А ну-ка разошлись по местам! —где-то вдалеке крикнул один из офицеров, заходя опять в столовую, и тем пришлось покинуть свою добычу, возвращаясь обратно за стол.       Томас отодвинул руку, тут же почувствовав, как щёку начинает печь будто с новой силой. Оглядевшись, он заметил, что все как сидели, так и продолжали сидеть, словно абсолютно ничего не произошло. Было ужасно больно и обидно, ведь парень не понимал, что он такого сделал? Обычное хулиганьё, которым лишь бы создать повод поругаться и поиздеваться над теми, кто слабее их. —Завтрак окончен. Строемся здесь и ждём приказа.       Услышав знакомый голос, Томас развернулся, посмотрев на очередного полицейского, и сразу его вспомнил. Это был Итан. Тот самый, который задержал его и закрыл в этой клетке. Парень нахмурился от воспоминаний пробивающиеся в его голову, и тут же почувствовал на сердце странное чувство, которое никогда не ощущал. Хотелось мстить. Да! Хотелось отомстить всем и каждому, кто запер его здесь, но, к сожалению, сейчас нету никаких возможностей это сделать. Аккуратно встав, стараясь не попадаться тем ребятам на глаза, Томас направился к месту сбора.       Насколько всё плохо может быть, когда человек, который практически никогда не убирался, не может нормально подмести землю? Кто вообще метёт землю? Видимо в тюрьме фетиши на чистый асфальт, который буквально через пять минут после проезжающих рядом машин вновь станет таким же, каким и был до этого. Ну, это не так сильно волновало. Волновало то, что то ли от палящего солнца, то ли от уже давно ни употребляемой желудком Томаса еды начинала кружиться голова. Честно, голодать ему не в новинку, ведь быть в одной команде воров вместе с Маттео—значит поставить на себя крест. Ну а кто из адекватных главарей заставит голодать своего подопечного? Только Маттео. —Раджи, чего прохлаждаемся? —один из офицеров подошёл к заключённому, пристально наблюдая. —Я не прохлаждаюсь, —тихо отвечает парень, сжимая метлу и тут же начиная мести куда более старательней, игнорируя дискомфорт. —Тогда мети нормально, а не через раз, —грозным голосом проговорил мужчина. —Я не... —Ты смеешь перечить мне? —вспыхнув гневом, полицейский дьявольскими глазами смотрел на Томаса, словно разбирая по кусочку, —Раз не можешь работать руками, тогда иди работай... Руками, но не только. То есть... —замешкался офицер, понимая, что говорит что-то не то.       Правда, Томас не хотел смеяться или что-то типа того, но от такого немного не логичного заявление уголки его губ сами потянулись вверх. —А смеяться надо мной точно не надо!       Кухня. Честно, лучше было оставить Томаса на улице, подметать землю, а не пихать его в то место, где он может всё сжечь и тогда без обеда останется не только он, но и все остальные. Ну, может хоть что-нибудь вкусненькое получиться утащить. Хотя в это верилось с трудом, потому что всё выглядело точно так же, как и на завтраке. Смешивать одну тухлятину с другой, чтобы получилась новая тухлятина? Спасибо, лучше не стоит. Ему дали задание сделать подливу для основного блюда, но как, если ему даже не сказали, что это будет? Всё было выложено прямо перед заключённым, но за что браться в первую очередь, он не понимал. —О, ещё одна макаронина, —раздаётся сзади Томаса, и он тут же чувствует такой знакомый шлепок по заднице. —Бл...ин... —хотел было вскрикнуть блондин, но вспомнил, что за ними наблюдают полицейские, так что воздержался. —А я думал, что тебя уже освободили, —смеётся Дамиано, наклоняясь вбок, чтобы встретиться с новым знакомым. —Десять лет проходят не так быстро, —грустно сообщает Томас, —Уйди, у меня тут важное дело. —У меня тоже. —Какое? Лапать меня за зад? —И это тоже. —Извращенец... Пестик свой убери от меня. —Во-первых, пестик—это у растений... —Я знаю. —А во-вторых, пестик— это женский орган. —В смысле? —заключённый оторвал взгляд от продуктов, слегка поворачиваясь к собеседнику, —А тычинка тогда... —Мужской. —В смысле? Пиздец, —ругается на итальянском парень. —Я разрушил представления человека об этом мире, —смеётся Дамиано, отвечая тоже на итальянском. —Ты знаешь итальянский? —Я родом из Италии, —улыбнулся ему парень. —Меня щас больше волнует пестик и тычинка. Я всё своё детство ассоциировал, что пестик—это член, а тычинка—влагалище. —А потом говоришь, что я извращенец. —Стал таким благодаря тебе. Чё мы на итальянском разбозарились? —Не знаю, ты забозарил, а я подхватил. —Раджи и Давид, вам особое приглашение нужно? Живо приступайте к работе! —кричит один из охранников.       Томас скорчил лицо и закатил глаза, но всё же решил вернуться к делу. —Ты меня отвлекаешь, уйди. —Я тоже вообще-то готовлю, —наигранно злиться Дамиано и берёт несколько пачек спагетти, чтобы приготовить на всех.       Блондин надменно фыркнул, решив, что всё-таки нужно начинать что-то делать, а то получит по шее. Опускает взгляд вниз и видит большущую кастрюлю, которая предназначила явно не для одного человека, а для целой армии. Над ней он замечает кран с водой и тут же, не задумываясь, поворачивает вентиль. Томас смотрит, как большой струёй набирается вода в кастрюле, и понятия не имеет, что нужно делать дальше. —Что готовишь та? —спрашивает Давид, внимательно наблюдая за каплями. —Сказали приготовить подливу для блюда, и я без понятия для како... Для спагетти? —заметив большую гору пачек длинных макаронин, догадался парень. Опустив взгляд на руки собеседника, он замечает, что тот уж как-то больно красиво нарезает откуда-то доставшееся ему кусок мяса, —А мясо у тебя откуда? —Редко, но дают его всё-таки. Ты знаешь, как готовят подливку? —В душе не ебу, —отвечает Томас на итальянском. —Воду останови, —говорит тюремщик и тот его слушается, —Вообще её готовят на сковороде... —задумчиво объясняет он, пока режет мясо, —...но я уже пару раз готовил её в таких же котлах. Воду там нужно добавлять почти в последнюю очередь. Иди помой томаты... Много помой, а я пока со своим разберусь. —Ты умеешь готовить? —Нет, просто выпендриваюсь, —Дамиано демонстрирует идеально нарезанные кусочки, —Умею. Иначе я бы тут не распинался. Иди.       Выбора не остаётся, и приходится подчиниться. Томас находит нужные ему овощи и набирает их достаточно, чтобы накормить целую тюрьму. Уже стоя возле крана и моя каждую помидорку, он ловит себя на мысли, что ему не нравится грубый Дамиано. Больше нравится тот вчерашний приставучий, который лапает тебя и говорит различные шуточки, а ещё... —«О чём я думаю? » —хотелось дать себе пощёчину, чтобы избавиться от такого, но, к сожалению, сейчас не получится.       Краем глаза заключённый видит, как Дамиано наклоняется, включая плиту, которая находилась почти у самого пола. Послышался резкий щелчок, а после звуки маленького огонька. Увидев эту картину, у Томаса в голове возникает план мести для своего учителя кулинарии, который сейчас не получится реализовать. Ну ничего, он подождёт столько, сколько нужно. Наконец-то домыв все томаты и переложив их в большой контейнер, блондин направляется обратно к Давиду. —Я помыл, —сообщает он и ставит контейнер на рядом стоящий стол. —Говоришь как маленький ребёнок, который хвастается маме, что помыл свою пятую точку, —смеётся заключённый и говорит все слова на итальянском, чтобы никто не понял их. —Иди в зад. —В твой я бы пошёл с удовольствием, —расплывается в похабной улыбке Дамиано. —Что дальше делать? —Возьми чеснок, лук и всё это нужно мелко нарезать. —Пиздец.       Спустя два часа матов, почти слёз и проклинаний Томаса, вся еда была полностью готова. На удивление самого блондина, он впервые что-то приготовил вкусное. Конечно, без помощи Дамиано у него этого бы не получилось. Может, на самом деле он не такой плохой, как кажется? Да, у него свои странные шутки, но всё же он помог справиться с заданием. И не только с заданием, но и с теми самыми мужиками, которые во время обеда вновь хотели поиздеваться над Томасом, но тот им не позволил. Даже наконец-то поболтать получилось нормально, а не через жопу, как раньше. В этот раз его выходок не было. Был просто спокойный парень, который реально хочет подружиться. Блондин даже пару раз искренне улыбнулся от его шуток и очень внимательно его слушал. Возможно, у него своё тёмное прошлое, которое поспособствовало его характеру, но об этом Томас узнает только тогда, когда познакомиться с Дамиано чуть-чуть получше.