☃️
Снег лежал повсюду и в огромных количествах. Все вокруг было белым-бело, оттого казалось, что дорога, ведущая двух мужчин все ближе к Андерматту, была чем-то вроде портала в зимнюю сказку. Небо подсвечивалось белым покрывалом и веяло зимним уютом. По обеим сторонам от дороги проносились высокие деревья, тоже усыпанные снегом по самые верхушки. Дворники только и успевали расчищать падающие на переднее стекло снежинки. Печка грела на совесть. Чонгук уже давно отогрелся и сейчас выпученными глазами смотрел на наикрасивейшую природу вокруг. Все-таки такого очарования он не видел никогда за свою жизнь. С рождения проживая в Сеуле, где снег хоть и был, но точно не в таких количествах, парень совсем не привык к такому. У мальчишки в груди странно билось сердце, а смешанные чувства не давали покоя. Он, почему-то, больше не боялся Юнги так, как это было до их встречи. Конечно, он все еще скептически относился ко всему происходящему, но что-то подкупало его доверие. Из колонок играла ненавязчивая мелодия, а в салоне пахло мандариновым ароматизатором. Каждая мелочь намекала Чонгуку о том, что приближаются праздники. Видимо, здешние люди действительно любят Рождество, раз начинают готовиться к нему аж за целый месяц до его наступления. Чонгук последний раз отмечал семейное Рождество лет десять назад, когда родители праздновали с ним дома, а не на работе, спихнув ребенка нянькам и горничным. Поэтому у Чона в груди что-то затянуло и заставило сердце кольнуть. Ну, видимо, воспоминания-гадюки сделали свое дело. — Гук-а, — вытянул из раздумий Юнги, — что ты такое натворил, что мой родной братец так сердито и возмущенно орал мне в трубку, что тебя нужно уму разуму научить? Чонгук повернул голову на вопрос Юнги и застопорился. Так не хотелось вспоминать произошедшее за последние двое суток. — Да как обычно, я пропустил одно из его шоу клоунов для таких же упырей, как и он сам. Он пообещал мне, что ты меня тут будешь перевоспитывать, — пожав плечами ответил парень. — И что он тебе наобещал? Что, по его мнению, я должен с тобой делать? — А он сам не дал тебе никаких указаний? — Юнги растерянно пожал плечами, и Гук продолжил. — Вкратце, ты должен сделать из меня настоящего мужика. Что он имел этим ввиду я не понял, да я и не спрашивал. — Чонгук фыркнул и сложил руки на груди. — Он совсем с катушек слетел. Юнги звонко засмеялся на весь салон, что Чонгук аж вздрогнул от неожиданности. Парень, вероятно, впервые слышал искренний смех родного дяди. Старший потирал переносицу костяшкой указательного пальца и неверяще крутил головой. — Ладно, Гук-а, я понял. Твой отец ни капли не изменился. — Чонгук кивнул в согласии. — Знаешь, мы вернемся к этой теме как-нибудь потом, я расскажу тебе много интересного, если ты сам этого захочешь. А сейчас мы подъезжаем. Оглянись, племянничек. Машина свернула куда-то в степь, отчего колеса ехали туго, но ровер был слишком мощным монстром, чтобы попасть в снежную колею и не выбраться. Поэтому спустя минуту они выехали на ровную дорогу, и Чонгук от удивления раскрыл рот. В черных глазах мальчика отражались миллиарды огней деревушки. Перед его взором предстали десятки домиков, и каждый был украшен как разноцветными, так и желтыми огоньками. Такого количества света Чонгук не видел даже в Сеуле, хотя там цветастых фресок и вывесок было хоть отбавляй. Машина проехала мимо, судя по всему, кофейни, которая была похожа на одну большую гирлянду. На игровой площадке стояли фонари в виде оленей, вокруг которых дети делали снежных ангелов, по самое не хочу закапываясь в снежных сугробах. Чонгук слышал яркий детский смех через закрытые окна машины. Он не мог оторвать глаз от балующихся детей, поэтому развернул голову почти что на сто восемьдесят градусов, чтобы подольше задержать взгляд. Пару лет назад, на пару с Мингю, Чонгук напился в канун Рождества и сбежал из дома на окраину города. Там они вдвоем решили запустить свои фейерверки, предусмотрительно купленные заранее. Фейерверки запустили, Рождество отметили, две бутылки шампанского были успешно опустошены, и Чонгук уже собирался отправляться домой, как Мингю в голову пришла идея — сделать красивые фото снежных ангелочков. Чонгук долго отнекивался, не желая совсем возиться в снегу и мочить одежду, но лучший друг не был бы лучшим другом, если бы не его настойчивость. Как итог: Мингю чуть не умер в сугробе. Парень не учел глубины снежного покрова на границе с лесом и, упав спиной назад, всем телом ушел вниз. Чонгук до сих пор помнит ту оглушительную тишину, когда друг замолчал, утопая в снегу. Хорошо, что Чон хоть иногда ходил в спортивный зал, из-за чего мышцы позволили вытянуть придурковатого Мингю. Лесные птицы еще никогда не слышали такого количества самого изощренного мата. Такое вспоминать хотя бы приятно. Весело ведь было. В некоторых домах, из дымоходов шел дым, взмывающий ввысь, оставляя за собой лишь молочный след на темном небе. Чонгук в свои девятнадцать лет попал в самую настоящую сказку. — Нравится? — поинтересовался Мин. — Юнги, это просто… — Чонгук застопорился, не хотелось выставлять себя идиотом, ведя себя как маленький мальчик, которому подарили конфету, и он уже на все согласен, — …нормально. Кажется, Юнги все же уловил настоящие эмоции парня, поэтому кое-как смог сдержать рвущуюся наружу улыбку. Он действительно рад видеть Чонгука. Видеть кого-то родного в швейцарских горах было удивительно приятно. Мужчина, хоть и принял решение уехать из Кореи сам, все же иногда сильно тосковал по семье. А теперь тут Чонгук, тот самый малыш, с которым Мин нянчился, когда тот только родился. Чон был ворчуном с самого первого дня жизни. Юнги тогда самому было лишь десять лет, но он отчетливо помнит пронзительный ор большеглазого карапуза. Если приглядеться, то сейчас Чонгук ни капли не изменился. Такие же детские щечки, хоть и не так сильно выраженные; такие же огромные глаза-бусины, в моменты, когда мальчишка не скрывал эмоций; такая же кроличья улыбка. Юнги в самом деле рад его видеть. — Приехали. Мужчина остановил машину у забора, нажимая на кнопку на чип-ключе, после чего массивные ворота разъехались в сторону. В который раз за вечер Чонгук был вынужден подбирать свою челюсть с пола. Перед ним предстал невероятных размеров домина. На нем, так же, как и на любом другом доме, были повешены тысячи лампочек. Во дворе росли аккуратно подстриженные кустарники, усыпанные снегом. Рядом с ним стояли проволочные фигуры жителей швейцарской фауны: от зайцев и косуль до оленей и бурых медведей. Каждый из них изнутри был подсвечен фонариками. В гараже Юнги припарковал ровер и вышел из машины. Чонгук захлопнул дверь и осмотрелся вокруг. Гараж был в идеальном состоянии. Тут, кажется, даже пылинок не лежало нигде. — Пошли в дом, хочу тебя кое с кем познакомить, — как только Чонгук хотел открыть рот насчет своих вещей, то Юнги подтолкнул его к выходу. — Чемоданы перенесем после ужина, давай, давай, а то твой желудок самого себя сейчас съест. Чонгук податливо поплелся вперед, а когда автоматические ворота гаража закрылись, он увидел все тот же большой, но очень аккуратный деревянный дом. Передняя часть первого этажа была выполнена полностью из панорамного окна. Из-за плотных штор нельзя было рассмотреть, что происходило внутри, но сквозь просветы было видно, что кто-то копошится и носится по этажу туда-сюда. — Чонгук, — позвал племянника Юнги, — я понятия не имею как ты сейчас отреагируешь, но я прошу лишь одного, не убегай и постарайся понять, хорошо? — Ты пугаешь меня, у тебя там трупы развешаны по всему дому, да? — Чон закивал головой, словно подтверждал свои догадки. — Знаешь, у меня была такая мысль, ты все-таки маньячелло, да? — Конечно, ты думаешь, зачем ты мне тут нужен? — Юнги смотрел на Чонгука не менее серьезно. — Твоей главной задачей будет вспарывать животы моим жертвам и вытаскивать их внутренности, а потом, ну, знаешь, отделять кишки от желудков и легких и все в таком духе, понимаешь? Чонгук уже был готов издать нервный смешок, потому что, ну, признаться честно, звучал дядя убедительно, как тут: — Мин Юнги! Что ты мальчишку держишь на морозе и сам без шапки?! Быстро в дом! Вы там уже полчаса стоите! Звонкий голос сбил Чонгука с мысли. Он повернул голову в сторону его источника и увидел, наверное, самого милого парня в своей жизни. Нет, он, конечно, не был ценителем мужской красоты, но, признаться честно, мужчина перед ним был самым прелестным существом. Отквашенные, сложенные в бантик губы, выпученные глаза, и как попало уложенные блондинистые волосы. Еще один кореец в швейцарских горах. Ну, как будто и не уезжал. — Пошли, иначе он нас съест, — Юнги подтолкнул Чонгука, чтобы тот двигался, но племянник встал на месте, смотря на спину удаляющегося в теплоту дома парня. Мин усмехнулся и похлопал Чона по плечу. — Понимаю, он на всех такое влияние оказывает, но тебе лучше пошевелиться, поверь мне. Парень заторможено кивнул и двинулся вперед. Как только Юнги открыл дверь, Чонгука окутал самый приятный на планете аромат — аромат свежеприготовленной еды. А еще стало тепло. Все-же на улице лютый холод, дома было гораздо приятнее. Из кухни к ним вышел все тот же парень, лучезарно улыбаясь, и слишком нервно потирая ладошки. — Здравствуй, Чонгук! — миловидный парень протянул руку для рукопожатия, отчего Чонгук засмущался. Хотелось огреть себя чем-то тяжелым по затылку, а то слишком уж сильно он засмотрелся на лицо напротив. — Меня зовут Чимин, Пак Чимин, мне Юнги рассказывал о тебе, мне очень приятно наконец-то с тобой познакомиться! Чонгук пожал Чимину руку, пока Юнги снимал с себя верхнюю одежду, переобуваясь в тапочки. — И мне приятно познакомиться, Чимин-хен, — Чонгук вежливо поклонился перед своим хеном, ведь тот был явно старше его самого. — О Боже, меня хеном уже лет десять никто не звал, — Чимин показательно положил руку на сердце. — Чонгук-и, переобувайся в тапочки и проходите за стол, там уже все готово, я пойду пока достану из погреба бутылочку вина, ты ведь совершеннолетний, верно? — Очаровательно щурясь, поинтересовался Чимин у Гука. Тот кивнул и Пак радостно отправился вперед. Чонгук и вправду очарован обаянием мужчины, такого тепла и света он не видел ни в одном человеке. И то, сколько радости было в глазах Чимина, который Чона знать не знает, грело сердце. Видимо, его тут и вправду ждали. — Руки мойте! — из погреба послышался заглушенный голос Пака, который уже поднимался по ступенькам вверх. Юнги провел Чонгука в ванную комнату. У Юнги было даже в ванной уютно. Пахло хвоей и древесиной. Наверное, дом совсем новый. Все было отделано в светлых тонах, из-за чего казалось, что комната была необъятной. Пройдя на кухню, Чонгук застыл, когда увидел накрытый стол. И то ли долгие часы голодовки, то ли то, какой красивой была еда на столе, заставили желудок Чона проворчать диким урчанием. На столе было буквально все: от закусок до горячих блюд. Сладости в виде торта и кексов стояли на столешнице — не хватило места на самом столе. — Минни, ты решил нас до смерти откормить? Куда столько еды? — видимо, для Юнги это тоже стало сюрпризом. — Мы все это съедим и не заметим, тем более, Чонгук-а голодный, я прав? — спросил Чимин, лучезарно улыбаясь парню. Ну и как тут сказать «нет»? — Я, в самом деле, проголодался, — прокашлявшись ответил Чон, стараясь держать ровный тон голоса. — Вот видишь! Садитесь, давайте-давайте! Когда все трое уселись за почти что праздничным столом, Юнги открыл бутылку вина и разлили ее по бокалам. — Как вы доехали? Нигде не застряли? — Все было нормально, дорогу утром расчистили, но уже снова все замело, — жуя свинину ответил Мин. — Зима вступила в свои права слишком рано в этот раз. — Чонгук-и, — Чимин обратился к парню, что хмуро пережевывал все, что успел запихать в рот, — как тебе наши края? Сильно отличается от Сеула? Я так давно там не был, что уже и не вспомню. Чонгук постарался быстро переживать всю еду, отчего его челюсть заболела, и он покраснел как рак. Что этот парень с ним делает? Чего так смущает? Хоть бы еду всю на белоснежную скатерть не выплюнуть от стресса. — Я столько снега не видел еще никогда, поэтому был ошарашен, — прохрипел Чонгук. — А еще ветер, нас чуть не снесло, когда шли к машине. — Да, погода совсем скверная, в самом деле, такое в последний раз было лет пять назад, — говорил Чимин, разрезая свой стейк. — У нас тут даже трагедия случилась из-за непогоды тогда, вертолет в горах из-за пурги сбился с курса и упал в ущелье. Был долгий траур, не последние люди в деревне тогда погибли. Так что, тут нужно быть предельно осторожным, даже если выходишь в магазин. Чонгук кивнул головой и задумался — какой смысл вообще жить в таком месте, где можно запросто угодить в ловушку непогоды? Неужели Юнги и вправду тут нравится? И Чимину… Чонгук на секунду застыл и понял, что он понятия не имеет кто такой Чимин, сидя с ним за одним столом. Юнги не представил этого человека. — Чимин-хен, прости за бестактность, но, я кроме твоего имени ничего не знаю о тебе, кем ты приходишься Юнги-хену? Юнги застыл с вилкой в руках, после откладывая ее в сторону и смотря то на Чимина, то на племянника. Он понимает, что Чонгуку нужно сказать правду, просто потому что в ней нет ничего страшного. Но Мин жутко не хотел, чтобы Чон от него отворачивался, беря во внимание то, в каком обществе тот вырос. — Гук, помнишь, что я сказал тебе не убегать и спокойно меня выслушать? — Чон кивнул. — Так вот, Чимин — мой законный супруг. В гостиной повисла тишина. Да чего уж там, даже часы на стене встали и впали в ступор. Чонгук, кажется, даже не дышал, а ладонь Юнги накрыла пальцы Чимина. Чонгук кинул взгляд на переплетенные ладони и увидел два блестящих колечка. Как он не заметил их сразу? — Оу… На большее Чонгук пока-что не был способен. Он, на самом деле, и подумать не мог, что Юнги мог оказаться человеком, захотевшим связать жизнь с мужчиной. Юнги вообще всегда ему казался тем, кто людей терпеть не может, и неважно, какой у тех был пол. Но воспоминания и впечатления от родного дядя с детства в который раз за вечер разбиваются сосульками о реальность. — То есть, подожди, ты, хен, замужем за мужчиной? — Юнги кивнул. — Как долго? — В официальном браке мы три года, но знаем друг друга почти шесть лет. Чонгук взмыл руками по воздуху и зарылся в волосах, шокировано выдохнув. Он поверить в это не мог. В его семейных кругах быть нетрадиционной ориентации равносильно тому, чтобы сказать — избейте меня до полусмерти и потом отпинайте ногами, и, как вишенка на торте, сожгите в ближайшей канаве. — Я так понимаю, мой отец не в курсе? — Никто об этом не знает, Чонгук, — терпеливо выдал Юнги, — из нашей семьи — никто. И было ясно почему. Его отец — чертов гомофоб, который вполне способен уничтожить Юнги в пух и прах. Каким образом Чонгук вырос с нейтральным взглядом на эту тему — одному Богу известно. Мальчику и вправду было все равно, он даже не задумывался об этом никогда. Одна мысль глубоко въелась Чонгуку в голову после признания дяди — Юнги не выдержал напора семьи и покинул страну из-за этого? Отец явно не знал о предпочтениях родного брата, иначе хрен бы там он отправил Чонгука к нему в «гости». — Хен, ты из-за этого свинтил из Сеула? — нахмурено спросил Чонгук. — О, нет, Гук-а, я правда уехал путешествовать, но потом я встретил Чимина. Я не планировал покидать Корею, просто так вышло. Юнги пожал плечами и приобнял Пака за плечи, на что тот выдавил теплую улыбку. — Почему ты не боишься рассказывать об этом мне? Мы встретились три часа назад, вдруг я доложу папочке, м? — нахально спросил Чон. — А между прочим, я предлагал ему, чтобы я переехал на время к родителям, он не позволил, — вставил Чимин. — Потому что это бредовая идея, Чимин-и, как бы я смог стерпеть, что мой любимый муж не рядом со мной? — Любимый? А у тебя есть еще другие мужья, Мин Юнги? Не любимые? — посмеиваясь спросил Чимин. Юнги вздохнул и повесил голову, отвечая: — Мне кроме тебя никто не сдался, ясно? И еще, — Юнги повернул голову в сторону Чонгука, — я бы не хотел зажиматься по углам от Чонгука, это было бы неправильно. Чонгук смотрел на пару и не испытывал никаких негативных эмоций. Конечно, это было большим сюрпризом. Конечно, Чон не ожидал такого поворота событий. И конечно, парню нужно все до конца обдумать, но никакого отвращения он не испытывал вовсе. Смотря на парочку, хотелось только умиляться. Чимин был таким очаровательным и мягким, таким милым и обворожительным, что не поверить в его чувства по отношению к дяде было невозможным. — Хен, конечно не стоило так делать, я же не мой отец. — Чонгук тепло улыбнулся, а потом сощурил глаза, обращаясь к Чимину. — Как ты вообще на него запал? Сколько я его помню он всегда был мрачнее тучи, — обратился Чон к Чимину. — Да он даже улыбаться не умел! — Эй! — А что? Ты всегда был таким хмурым и убитым, а что сейчас стало? Постарел, что ли? Юнги выпучил глаза на племянника, а Чимин звонко засмеялся, откидываясь на спинку стула. — Гук-а, твой дядя, на самом деле, был очень романтичным в молодости. — Мне двадцать девять! Не нужно говорить так, как будто мне жить осталось два понедельника! — мужчина негодовал и вздыхал, желая поскорее лечь спать. Этот день его умотал. После долгой истории о том, как Юнги встретил Чимина на экскурсии, на которой тот чуть ли не упал в колодец, а Юнги-молодец-настоящий-мужчина его удержал за капюшон, атмосфера стала еще более уютной и семейной. Парню и вправду было удивительно спокойно в такой компании. Не было вечных обвинений и скандалов. Не хотелось встать и уйти из-за стола, громко хлопнув дверью в свою комнату. Хотелось посидеть подольше и послушать разговоры парочки. — Гук-а, а ты чем занимаешься? Учишься или работаешь? — задал вопрос Чимин. — Можно сказать, что ни то и ни другое. Отец зачислил меня на факультет бизнеса, но на занятиях я не появляюсь. — Не нравится? — Не хочется, это не мое, совсем, — Чонгук взгрустнул, от чего Чимин подсел к нему ближе, приобняв за плечи. — А что «твое»? Чем ты сам хочешь заниматься? — Чимин, не дави на него. Чонгук мотнул головой, показывая, что все в порядке. — Я с детства хотел стать ветеринаром, — сначала натянутая улыбка быстро покинула лицо Чонгука, и тот положил подбородок на ладонь. — Я не хочу звучать как сраный нытик, обвиняющий всех вокруг, но не себя, но отец никогда не позволял мне и думать о ветеринарии. Либо я слишком тупой, что не смог пойти против его воли, либо не так уж и сильно я действительно этого хочу. На кухне повисло молчание, а Юнги напрягся, играя желваками. Он не понаслышке понимал, о чем говорил Чонгук. Он ведь сам рос с родным братом, знал какой тот тиран. — Чонгук, во всем виноваты твои родители, тут я тебя поддерживаю. — Чонгук поднял усталые глаза на дядю и удивленно раскрыл рот. — Твой отец никогда не принимал того, что не нравилось ему самому. У него есть свое устройство мира, знаешь? И если в эту схему что-то не вписывается, то он напористо это топит, как котят. Ему наплевать на чувства других людей, ему плевать на их желания. Я совсем не удивлен, что он и тебе похерил мечту. Разочарован, да, но не удивлен. У Чонгука не было слов. Это вот и называется взросление, когда взрослые открывают свои секреты на семейных застольях? Чон и подумать не мог, что Юнги все прекрасно видел и знал. Неужели, улетая из родного гнезда, его дядя почувствовал свободу? Чимин поглаживал Чонгука по макушке и поджимал пухлые губы в сочувствии. — Гук-а, ветеринар — замечательная профессия, ты любишь животных? Чонгук кивнул в согласии. Любит? Да он обожает животных. Его хлебом не корми — дай потискать кого-нибудь. Сколько документальных фильмов было пересмотрено по нескольку раз, сколько толстых книжек было прочитано от и до. Всего не счесть. Только вот парень закопал свою мечту глубоко у себя в груди, не желая показывать кому-то свою слабость. А Чимину с Юнги вот показал. Неужели так сильно влияют окружающие люди? Мингю вот тоже в курсе грез Чонгука. Друг с самого начала серьезно относился к искренней мечте парня. Почти никогда не шутил. Одна заезженная шутка была уже даже не шуткой, а тем, за что Мингю постоянно получал подзатыльник. «Что, так хочется залезть в коровий анус, да? Вкусы у тебя конечно, специфические, друг мой». Глупо? Более чем. Смешно? Абсолютно нет. Смеялся ли Мингю каждый раз, произнося это? Как тюлень подбитый. Но все же друг уважал рвение Чона, был готов поддержать его и действительно делал это. Чонгук уже успел соскучиться по лучшему другу, нужно будет ему позвонить. — У меня идея! — неожиданно воскликнул Чимин, округлив глаза. — Тэхену на ферме ведь требуются помощники, да? — Юнги кивнул, понимая, к чему клонил муж. — Вот! Тебе понравится, я гарантирую! — Ферма? Мне правда, что ли, дерьмо расчищать? — такой жалостливой мордашки Чонгук не кривил слишком давно. — Гук, я про то, что там куча животных, может ты там душу успокоишь, ухаживая за ними. У Тэхена на ферме кого только нет, честное слово, тебе там понравится, — убеждал парня Чимин. — У него там всегда все чисто и организованно, хочешь завтра туда съездим? Юнги заметил растерянность Чонгука и решил дать парню продыху. Чимин, на самом деле был очень добрым человеком. Он отдавал всем всего себя без остатка. Он был местным огоньком жизни, помогающим каждому. А Юнги удостоился чести быть с Паком ближе всех. Нежнее и светлее человека просто не существует в природе. Мин любил его больше жизни. Но иногда Чимин увлекался. Не специально, конечно же. — Милый, давай обсудим это с Чонгуком завтра, хорошо? Он с дороги и уставший, ему нужно поспать, — Юнги встал со стула и прошел к мужу, ласково обнимая его за плечи. — А сейчас я схожу за чемоданами, пока ты покажешь Чонгуку его комнату, хорошо? Пак кивнул и вышел из-за стола, хватая Чонгука за руку. Поднявшись на второй этаж, Чимин провел Чонгука в светлую комнату, так же отделанную под дерево. В ней было тепло и очень вкусно пахло. Благовония смешались с древесным запахом, создавая успокаивающее сочетание. В углу стояла кровать-полуторка, с идеально заправленным постельным, а напротив нее располагался высокий шкаф. Как раз хватит для вещей Чона, которых он набрал, словно переезжал сюда навсегда. Перед кроватью пушился бежевый ковер, чтобы после сна было не так холодно ступать на холодный пол. Над его кроватью даже висели яркие лампочки, а на столе стояла ваза с еловыми ветками, разносящими сладковато-терпкий запах. — Хен, это ты все подготовил? — Ну, да? — немного смутился Чимин, стоя в проходе. — Ванная комната на этом этаже одна, поэтому, придется делить ее с нами, надеюсь, тебя это не сместит. Чонгук резко замотал головой. Ему отчего-то совсем не хотелось выпендриваться перед Чимином. Перед родителями он бы уже закатил дичайшую истерику о том, что ему нужно личное пространство. А тут не хотелось нарушать выстроенную добрыми намерениями гармонию. — Все в порядке, хен, спасибо тебе большое. Чону сильно захотелось обнять Чимина, но он сдержал свой порыв. Было бы странно кидаться ему на шею спустя пару часов знакомства. — Чимин, а что за ферма? — О! Тебя все-таки заинтересовало, да? — Чонгук, сжав губы в одну полоску, робко кивнул. — Фермой владеет наш общий с Юнги друг — Ким Тэхен, и он тоже кореец, представляешь? Так вот, кого он у себя только не держит, каждым животным дорожит как своим родным ребенком. — Пак подошел еще ближе к Чонгуку. — Если ты правда не против, то я с большим удовольствием отвезу тебя туда завтра утром. — Я бы хотел, — Чон заулыбался и приобнял себя руками. Чимин взвизгнул и подпрыгнул на месте от радости. Как раз в эту минуту в комнату зашел Юнги, таща за собой три чемодана. — Чонгук, если ты не пошутил и правда притащил свое одеяло, то я попрошу Тэхена, чтобы он поручил тебе расчищать коровье дерьмо, — Юнги тяжело дышал, закатывая огромные сундуки Чона в спальню. — И я не шучу. Когда Чонгук раскрыл самый большой чемодан и оттуда выпало сложенное в тысячи слоев плотное пуховое одеяло бесконечных размеров, то Чимин присвистнул. — Гук-а, неужели ты думал, что мы не дадим тебе ничего, чтобы укрыться? — шокировано спросил Чимин. — Это мое любимое, я не смог бы без него спать, — буркнул Чон, заворачиваясь в свою обитель. — Еще я хотел побесить отца и забрать все сумки в доме. И вообще, я думал Юнги леший, живущий в лесу, откуда я мог знать, что у вас тут до невозможного уютно будет? Поняв, что он только что пробурчал, Чонгук замер и заметил довольные улыбки на лицах хенов. — Я имел в виду… — Мы поняли, Чонгук, и мы очень рады, что тебе у нас понравилось, — искренне проговорил Юнги. — Готовься ко сну, я принесу оставшиеся чемоданы. Хены вышли за дверь, оставляя Чонгука одного сидящим на полу в своем большом одеяле. Только что, в снежных горах Андерматта холодная и недовольная маска Чон Чонгука дала свою первую трещину.☃️