Брат

Шэнь Цинцю сидел на полу в своей комнате медленно пощипывая струны гуциня стараясь сосредоточиться на медитации. В течении следующих пяти лет предыдущее поколение лордов должно было медленно передать бразды правления поколению Цин и когда все преемники достигнут совершеннолетия поколение Ань возвыситься на небеса. По крайней мере так сказал Шицзунь. (Чжао Юньлань при этом резко помрачнел и отправился медитировать в пещеры) После этой новости на тихом пике как неиронично впервые стало "слишком тихо". Пусть с инцидента произошедшего с Ян Сяо и Се Мо прошло достаточно времени, но рана на сердцах Шиди и Шимэй всё ещё была свежа. Очень немногие относились к нему с тем же дружелюбием, что и в первый день на пике. Это скорее была настороженность и крайняя степень напряжения. Все боялись. А вдруг он доведёт их до искажения ци или самоубийства? Тревожные мысли положили конец так и не начавшейся медитации и Шэнь Цинцю с досадой отложив гуцинь в чехол случайно наткнулся на туалетный столик. По сути это был лишь стол с прикрепленными к нему серебряными зеркалами. Шэнь Цинцю взрослеет. От уличного беспризорника почти ничего не осталось. Из зеркала на него смотрел юноша с высоким хвостом закреплённым простенькой гуанью. Челка по бокам была скреплена невидимыми тонкими заколками образуя у лица красивые дуги. На обычное ученическое светлое ханьфу — практичные белые штаны и рубаха с узкими рукавами, был надет зелёный халат из дорогой ткани. На лбу была нарисована киноварная точка. Точно, Шэнь Цинцю и девятый были двумя разными людьми. Девятый начал подыхать ещё в тот день когда встретил Шэнь Юаня и принял фамилию Шэнь, а добил его только зарождающийся Шэнь Цинцю. Только вот несовершенный Шэнь Цинцю тоже однажды должен был умереть и стать лордом тихого пика. Шэнь Цинцю выдохнул и направился к беседке где точно должен был найти Шицзуня. Им надо поговорить