Цена вершины пьедестала
- Рука, Чанёль! Следите за ребром лезвия. Весь тренировочный штаб наблюдал за тем, как два лёгких, идеально подходящих друг другу силуэта оставляли изящные ледяные узоры на арене катка. Новые личности в группе всегда вызывали ажиотаж и бурный интерес со стороны фигуристов. Несметное количество взоров, любопытно подсматривающих за парочкой из зала для хореографии, было устремлено на возможно будущих чемпионов. Хотя... если Бэкхён скажет Чанёлю "да", то у них элементарно не будет выбора не быть первыми, ведь Бён не привык проигрывать. Это было не в его правилах. Либо ты с золотой медалью, либо ты не катаешься вовсе. Однако в жизни парня это касалось не только спорта, но и всего остального. Он был лучшим во всём за, что брался. Идеальный сын, идеальный спортсмен, блоггер, модель, ведущий, комментатор. Он был хорош, казалось бы, во всём, кроме считывания людей. Иначе, как объяснить то, что все, кого он любил - делали ему больно?... - Стоп! Я думаю, достаточно. Подойдите сюда, - громкий голос Ким Чунмёна прервал катание пары. - Чанёль, я впечатлён. Видел тебя на стартах ранее, но ты солидно набрал в форме, - перелистывая страницы блокнота, отметил главный тренер. - Вероятно, очень старался мне угодить, - ехидно произнёс Бён. - Бэкхён, не язви. У тебя опять с твизлами проблема, работа бедра видна и раз через раз на зубцах поворот делаешь. Я ведь знаю, что ты можешь, просто кое-кому гордость надо убрать. Мы тут ради тебя и общих целей собрались, - сделав замечание омеге, учитель Ким попросил хореографа группы Джехёна включить на планшете видео с прокатом, записанное для просмотра и выявления ошибок. - Вращения хорошие, для такого роста... я удивлён, Чанёль. Ты прямо-таки ломаешь все стереотипы. - Спасибо, Господин Ким, было бы ещё приятнее, если бы экспонат, стоящий слева от меня, перестал закатывать глаза после каждой похвалы от Вас, - саркастически улыбнулся Пак. - Если бы кто-то нормально поднял меня в поддержке или, например, не попытался отрезать мне палец на нижней позиции, я бы не имел никаких претензий, - взаимно улыбнулся Бэкхён, прожигая своим фирменным взглядом альфу. - Ну я хотя бы не... - Ребята, а мы вам не сильно мешаем? - выгнув бровь, грозно произнёс Господин Хван. Все молча вернулись к просмотру итогового видео. Бэкхён очень стремительно скрывал своё восхищение. Огонь в его глазах буквально поджигал лёд, прямо, как в детстве, когда он только сделал свои первые шаги на коньках. Он не понимал, почему ему так понравилось кататься с Чанёлем. Ему было очень легко, словно он без особых усилий летит надо льдом. Как бы он ни старался, он не мог не признать то, что Пак был чертовски хорошим партнёром. - Вращения должны быть ближе по позициям. Касательно поддержек, вам надо привыкнуть друг к другу. Тебе, Бэкхён, к рукам Чанёля, а тебе к его бёдрам и параметрам тела. Ранее ты видимо работал с омегами крупнее. Так как Бэкхён легче, думаю, проблем не возникнет. Ты первый партнёр у Бэкхёна, кто умеет делать гидроспираль и кантилевер, в программах это будет смотреться очень выигрышно! Джехён, тебе есть, что добавить? - подытожил Чунмён. - В общем и целом я доволен увиденным. Хореографически руки можно исправить и поставить, скорость хорошая, скольжение почти идеальное, артистизм тоже можно дожать. Единственное, Чанёль, у тебя недавно были проблемы со здоровьем, сейчас тебя ничего не беспокоит? - Благодарю, сейчас всё нормально, - поклонился Пак. - Тогда вопросов нет. Мы готовы ввести вас в сезон в качестве пары. Думаю, при слаженной работе и полной отдаче с вашей стороны, мы вполне можем рассчитывать на первые места. Также... Не могу не сказать вам этого, ребята. Мы идём на большой риск. Если вы согласитесь работать вместе, каждый член команды должен нести ответственность за потраченное нами и вами время. У штаба, помимо вас, ещё три одиночника, шесть одиночниц и две пары. Вы должны чётко понимать, на что вы соглашаетесь, - серьёзно сказал учитель Ким, ожидая главного... - Бэкхён, тебе нужно время для принятия решения? Страх? Неизвестность? Отсутствие доверия? Бэк знал, что даже, если ему дадут время, то он всё равно не сможет с полной уверенностью принять какое-либо решение. Он боялся, он запутался. Он никогда не катался ни с кем, кроме Гийома. Опасался ли Бэкхён подпустить к себе нового партнёра? Боялся ли он очередного предательства? Однозначно - да. В тишине повисло неловкое молчание, в то время как Бэкхён, не подавая виду, разбирался с хаосом в своей голове, которая была и так забита мыслями о том, что ему пришлось пережить утром."Всё, что случается - не случайно. Всё так, как должно быть."
Со стеклянным взглядом Бэкхён покинул лёд и уже начал надевать силиконовые чехлы, стоя спиной к тренерам и потенциальному партнёру, которые были в недоумении, так и не получив ответа. Как вдруг из его мыслей его выцепил низкий, хриплый голос: - Бэкхён. Я не собираюсь набиваться тебе в друзья или требовать от тебя хорошего отношения в сторону своей персоны, но раз уж мы оба остались без партнёров и неплохо подходим друг другу, давай опустим все лишние моменты, не касающиеся спорта. Я даю тебе слово, что с этого дня, ты можешь на меня положиться, и я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы мы стали лучшей парой в мире. "Я хочу ему довериться, но почему мне одновременно так страшно и спокойно от его слов? Почему так сильно и нежно пахнет вишней?..." Бэкхён всё ещё стоял спиной и еле сдерживал слёзы, предательски наполнившие его глаза. Слова Пака заставили его снова вспомнить тот отвратительный день, который разделил его жизнь на "до" и "после". День, который сломал Бэкхёна, окончательно отняв желание доверять людям, выворачивая свою душу наизнанку. Собравшись с мыслями и заставив слёзы отступить, Бэк надел силиконовые чехлы на лезвия коньков, смахнув стружку льда, и направился к выходу. Но остановившись спустя пару шагов, юноша развернулся и, смотря прямо в широкие глаза Пак Чанёля, произнёс: - Теперь моя задница под твоей ответственностью, если ты меня уронишь, или хотя бы миллиметр моего тела пострадает из-за тебя, тебе не жить. Ни сказав больше ни слова, Бён скрылся в темени коридора, ведущего в раздевалку. - Господи, этого мальчишку ничем не исправить... Я уж было на секунду испугался!! Чанёль, поздравляю! Добро пожаловать в группу под руководством тренерского штаба Ким Чунмёна "TeamKim"! - протягивая руку со счастливыми и полными облегчения глазами, объявил Хван Джехён. Протянув руку в ответ и поклонившись в знак уважения, Чанёля овладевали очень смешанные чувства, ему не удавалось раскусить омегу, который демонстрировал данное поведение, явно не из-за скверного характера. Весь этот интерес только сильнее провоцировал и возбуждал его врождённый азарт. Он хотел узнать причину не только из-за любопытства, но и для того, чтобы лучше понимать Бэкхёна для более продуктивной совместной работы. Но одно Пак знал наверняка - ему предстоит очень тяжелый сезон. Очень. - Господин Ким, я так полагаю, сейчас мне необходимо заняться теми самыми "нюансами", которые мне стоит узнать перед началом моего рабского пути, - уже более весело произнёс Чанёль. - Ах...Вы двое, я чувствую, нас в могилу сведете... За что мне это наказание... Да, тебе необходимо будет зайти к нашему врачу Ким Чондэ, а после к психологу Госпоже Ын Хеджин для беседы. Но сперва ты должен будешь подписать бумаги у меня в кабинете на втором этаже, третья дверь справа. Мне нужно немного времени, чтобы обсудить дальнейшие перспективы и режим работы с Господином Хваном, а ты пока можешь переодеться. Жду через 15 минут в кабинете. Чанёль поклонился тренерам и покинул лёд, направившись в общую раздевалку, в предвкушении ожидая вечерние беседы, где ему раскроют все секреты, такого закрытого для него и загадочного Бён Бэкхёна. "Чёрт, я что, как Эдвард из Сумерек?... почему я не могу услышать ни его запаха, ни понять, что у него внутри? Боже, как злит!"***
- Чунмён, ну что ж...давай обсудим, что это только что было, - сделав глоток холодного кофе, заинтригованно спросил хореограф, качая головой. - Джехён, как бы это плохо не закончилось. Я давно Бэкхёна таким не видел. - Да-да, согласен! Но Чанёль!! Его навыки очень повысились с тех пор, как он катался у нас в юниорах, я восхищён! У него врождённый талант, такого скольжения я давно не видел! Ну... Конечно, нашу базу ему конкретно подпортили, но эти руки-мельницы и технику можно исправить. Слушай, а ещё кстат... - Джехён, - перебил мужчину главный тренер, уставив взор в пол, и очень вдумчиво размышляя о чём-то. - Ты чего...? Не смотри на меня так! Вы меня сегодня все решили до нервного срыва довести?! - Скажи мне честно. Тогда, года назад, ты знал, что он собирается это сделать? Только не ври мне. Хван Джехён моментально поменялся в лице, ошеломлённо уставившись на коллегу, ведь эту тему в штабе никто не поднимал с того самого момента, как всё случилось. - Чунмён... Почему ты заговорил об этом? Если ты винишь себя в том, что ты ничего не смог сделать, то не смей даже думать об этом!! Слышишь меня?! И лишний раз парнишке об этом не напоминай, тем более в такое время... Пусть спокойно тренируется! Напоминаю, нам сейчас надо думать о том, что мы решились на невозможное!!! Такого в мире вообще никто и никогда не делал. Скатать пару за сезон, до которого осталось несколько месяцев, программы поставить, так ещё и Олимпиаду выиграть!... Кстати напоминаю, что сперва надо решить вопросы с федерацией. Будут ли они готовы пойти нам навстречу и взять Пака и Бёна в сборную? Ещё этот скандал с Гийомом, мне на телефон каждую секунду звонят! А про проблему об утверждении трансфера на переход Чанёля в наш штаб в нерегламентированное время, я вообще молчу!!! Или ты хочешь, чтобы он взял медаль, числясь в школе этого вонючего Чона?! - Хван, следи за языком. - Извиняюсь, извиняюсь я! Ладно, просто ну сейчас совсем не время и не место для твоих мыслей. То, что было, то было. Мы не можем вернуться в тот день и всё изменить. Не можем уже ничего исправить. Мне жаль, что это случилось с нашим Бэкхёном и вообще в нашем штабе.... Давай иди к Паку! Разговор предстоит непростой, сам понимаешь... Напиши мне, как всё прошло! Особенно про его реакцию на наш зловещий документ, - собрав все свои вещи, экспрессивный омега удалился с катка, оставив Чунмёна наедине со всеми проблемами.***
Стены нового для Чанёля, но по-своему родного, катка "Хрустальный" встретили его довольно гостеприимно. Большинство ребят, кто уже, как и Пак, занимались в группе Ким Чунмёна, были ему хорошо знакомы, так как вся сборная Кореи так или иначе пересекалась как на внутренних, так и на международных стартах. Когда Чанёлю было тринадцать лет, и Господин Ким вынес вердикт, что мальчик не сможет с такими физическими данными и ростом стабильно прыгать четверные прыжки, родители Пака, безумно огорчившиеся данным известием, приняли решения отдать сына в парные танцы на льду. Однако, в группе Кима на тот момент танцевальные пары не тренировались, поэтому мальчика перевели в школу Господина Чона, который сам являлся Олимпийским чемпионом в парных танцах. У него была шикарная спортивная карьера, что нельзя сказать, про его карьеру, как тренера. Чон славился тем, что переманивал "звёздных" фигуристов из их родных штабов, получая регалии, за счёт работы других тренеров. Чон Уёна недолюбливала не только публика, но И федерация фигурного катания, так как его поведение и отношение к судейству оставляло желать лучшего. - Чанёль! Привет, братишка!! Ты что забыл в наших "хрустальных" стенах? - с очень забавной, даже немного детской улыбкой, полез обниматься высокий, почти одного роста с Чаном, сногсшибательно красивый альфа. - О! Сехун! Рад тебя видеть здесь! Я уже, честно говоря, и забыл, что ты недавно сюда перешёл. Стой, мы теперь и тут с тобой одногруппники?! - от осознания этого факта у Чанёля чуть не вылезли глаза из орбит. - Ах, я вижу, ты, засранец, не рад такому раскладу! Мы оба брошенки, не забывай! Я тут омегу неплохого нашёл, очень катательный парень и лёгкий, а то у меня после предыдущей до сих пор спина болит, - смеясь и всё с той же дурацкой улыбкой, ответил Сехун. - Да нет-нет, рад я! А то тут все какие-то уж больно ну... серьёзные... - Погоди! То есть ты сейчас, не шутить?! Ты реально теперь у Кима? Но... С кем?! - Только не говори, что... Только не это имя... "Бён Бэкхён" - хором, закатывая глаза и кривляясь, произнесли альфы. - Боже, ну и... кхм... Кошмар! - Никогда не поверю, что ты сам на это пошёл, тебе же фигурка вообще до лампочки всегда была, а этот в Олимпийские метит... На кой чёрт тебе это надо? Или решил поскорее отстреляться перед родителями, чтобы завершить карьеру и не ждать следующих Олимпийских Игр? - заигрывая и ударяя по плечу Чанёля, сказал Сехун. - Если ты ещё раз произнесёшь это словосочетание, меня стошнит... Мне ещё год про эту олимпиаду слушать изо всех щелей, а главное - от отца. Так что давай, расслабься, а то конёк сейчас лопнет. - Ладно, могу пожелать тебе только терпения и удачи. Сегодня с утра такие крики стояли по всему катку! Бэкхён не может пережить то, что его бросили прямо перед мечтой всей его жизни... Ну вот может ты мне объяснишь, мы в самом разгаре нашей карьеры, нам ещё кататься и кататься, зачем он так рвётся именно на эти игры?! За четыре года прекрасно бы скатался с новым партнёром, хотя понятия не имею, кто его такого выдержит с вечными истериками и адской требовательностью, и поехал бы как "Мисс Вселенная мирового фигурного катания" завоёвывать свой большой шлем! - Сехун. Я, конечно, Бэкхёна ещё вообще не знаю, но ты спрашиваешь это у человека, который так же рвётся на эти грёбанные игры, лишь бы отец наконец отстал от меня со своей целью всей жизни. - Слушай, а у твоего отца так много общего с Бёном! Ты считай второго папочку нашёл, - выдал альфа, определённо невероятно гордясь своей шуткой, над которой сам и посмеялся. - Я, конечно, очень тебя люблю, мой одноклеточный друг, но иногда хочу убить. Увидимся, - с глазами полными разочарования чувством юмора друга, Чанёль пошёл в раздевалку. Зайдя в небольшую комнату, и приметив свободный шкафчик, Чанёль снял коньки и принялся менять тренировочный костюм на свои любимую оверсайз толстовку темно-серого цвета и черные карго штаны. В раздевалке никого не было. Это натолкнуло альфу на мысль о том, где же тогда Бэкхён, ведь он ушёл переодеваться несколькими минутами ранее. Паку не нравилось, что персона гордого и психованного омеги, вызывала у него такой бурный интерес. Ему не нравилось, что он не мог прочитать Бёна, поскольку Чан очень, даже слишком хорошо разбирался в людях. С того, момента, как Чанёль был в этой раздевалке последний раз, то есть тринадцать лет назад, многое изменилось. Так как штаб Господина Кима был лучшим с своей сфере, федерация фигурного катания и государство хорошо вкладывалось в улучшение условий воспитания чемпионов. Чанёль испытывал сумбурные ощущения от воспоминаний, которые ему навеяло это место. Было много хорошего, но и плохого было немало. Он всегда боялся признаться себе в том, что почти не помнит своё детство. Ему было неприятно вспоминать то, что он так старательно пытался забыть... "Поскорее бы всё это смыть себя"- проговаривал в уме Бэкхён, стоя под горячей струёй душа. "Поскорее бы..." После каждой тренировки Бён принимал горячий душ, чтобы его мышцы немного расслабились, и тело не было в таком сильном напряжении от жуткого стресса, который он переживал каждый день уже на протяжении долгих лет. Он часами мог пропадать в ванной, просто стоять, опустив голову, об которую бились огромные капли воды температуры кипятка. Вода успокаивала Бэкхёна, он чувствовал, будто заново перерождается. У него было очень много своих ритуалов, которые помогали ему прийти в себя или побыть наедине с собой, не думая ни о каких проблемах. Закончив свои банные процедуры, парень нанёс увлажняющий крем для лица, крем для рук и переоделся в повседневную одежду: зауженные чёрные джинсы и чёрную водолазку. - Что ты делаешь? - громко воскликнул омега, вытирая полотенцем свои ещё влажные после душа волосы. - Бэкхён... Откуда ты вышел? - оторопев, сказал Чанёль. - У нас, как и в любой нормальной школе, есть душевая. Тебя удивляет этот факт? Тогда боюсь представить, в каких условиях вас содержали в школе Господина Чон, - ехидно, но сохраняя субординацию спросил Бён. Не услышав ничего в ответ, Бэкхён вернулся к главной теме своего изначального вопроса. - Так в итоге, что ты делал? Тебя в детстве не учили, что лазать по чужим сумкам - это моветон? - возмущённо произнёс Бэкхён, задирая Чанёля своим наглым поведением. Он знал, что это злит Пака, но он общался так со всеми, поэтому альфа не был кем-то особенным для него. - Если тебе интересно, как меня воспитывали, могу познакомить тебя со своими родителями. А вещи твои я не трогал, мне просто было любопытно, что изменилось с того времени, как я был тут последний раз, - убрав свою одежду в шкафчик и взяв сумку, Чанёль было собрался уходить, но его остановил голос омеги: - От знакомства с родителями, пожалуй, воздержусь, но полотенце моё закинуть в ящик для грязного белья попрошу, - кокетливо подмигивая, сказал Бэкхён, скривив саркастическое выражение лица и швырнул мокрое полотенце в альфу. - Сочувствую твоему бывшему партнёру, - пробубнив себе под нос эти слова, Чанёль вышел из раздевалки, кинув полотенце в корзину для белья. "Пусто... Почему я не слышу его запах даже от мокрого полотенца после душа? Что за..." Стук захлопнувшейся двери звонким эхом отдался в голове Бэкхёна. Это были явно не те слова, которые он хотел услышать от своего нового партнёра, которому доверил самое ценное, что у него было - карьеру. Как же ему хотелось стереть с себя клеймо того, по чьей вине распалась пара Бён/Сизерон. Как же ему хотелось, чтобы в его жизни появился хотя бы один человек, кроме тренерского штаба, кто знал бы всю ситуацию, поверил в его слова и не стал винить. Ему просто хотелось, чтобы его поняли. Блуждая по коридорам, Чанёль наконец нашёл нужную ему дверь. - Господин Ким, я могу зайти? - постучав несколько раз и приоткрыв маленькую щёлочку, аккуратно спросил Чанёль. - Да-да, конечно, Чанёль. Заходи и присаживайся. - Чанёль, во-первых, - отойдя от окна и садясь в кресло, начал Чунмён. - Нам с тобой надо на берегу договориться о том, что всё, что ты сегодня услышишь, останется строго между нами. Данной информацией не владеет никто, и Бэкхён ни в коем случае не должен знать, что тебя ввели в курс дела. Иначе вашему совместному катанию придёт конец ещё до его начала. - Господин Ким, признаться честно, Вы меня немного пугаете, но я Вас услышал и готов слушать дальше, - заинтригованно и с лёгким испугом, произнёс Чанёль. - Я рад, что тебе не надо повторять дважды. Во-вторых... То, о чём мы говорили с тобой вчера, когда ты приходил договариваться о просмотре. Те самые особые условия заключаются в том, что мы на фоне последних событий, происходящих в мире фигурного катания, вынуждены обязать тебя связать наше сотрудничество контрактными обязательствами. В них будут прописаны условия и порядок тренировок с Бэкхёном, конфиденциальность информации, полученной в стенах нашей школы, и срок пребывания - до Олимпийских Игр. Таким образом, мы хотим обезопасить Бэк... - Господин Ким, я прошу прощения, что перебиваю... Мне предельно понятна Ваша логика и то, чем Вы руководствуетесь, но Вам не кажется слишком, устраивать "голодные игры" только по прихоти одного из спортсменов? - довольно ясно высказался юноша. - Ах... Чанёль. Я понимаю тебя. Я знаю тебя с детства и принимаю твою реакцию. Но и ты меня пойми, Бэкхён мне как сын. Я признаю, что иногда довольно много ему позволяю, но после беседы с нашими психологом и врачом, ты будешь более осведомлён и будешь иметь больше сведений, чтобы делать какие-либо выводы. - Господин Ким, я поним... - Чан, я же знаю, ради чего ты это всё затеял. Твой отец не угомонится, пока ты не принесёшь ему в зубах золотую медаль Олимпийских Игр. Я прошу тебя помочь мне, и тогда я, в свою очередь, сделаю всё, чтобы помочь тебе, - с отчаянием и жуткой серьёзностью в глазах говорил Чунмён. - Я могу взглянуть на условия контракта? - Да, конечно. Ты также можешь воспользоваться услугами личного юриста перед подписанием. Мы готовы идти на уступки. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя рабом или думал, что мы играем с тобой в грязные игры. Я честен перед тобой и доверяю тебе самого ценного фигуриста и воспитанника, который у меня когда-либо был. Я не зря выбрал тебя, Чанёль, - сказал Ким, протянув парню папку с бумагами. Пак внимательно вчитывался в контракт и чувствовал себя немного неоднозначно, будто подписывается на что-то страшное. Он прекрасно осознавал, что Господин Ким добросовестный человек и не может его обмануть, но его всё больше беспокоил весь этот теневой занавес вокруг главного героя - Бён Бэкхёна. Перейдя на страницу с перечислением уже конкретных условий контракта, взгляд Чанёля остановился на третьем пункте, выделенным жирным шрифтом: "Исполнитель обязуется не вступать в любовные отношения с Бён Бэкхёном, именуемом в дальнейшем "Объект", в срок, предусмотренном п. 1 настоящего договора." Смятение, охватившее разум Чанёля, настолько выбило его из реальности, что тот не мог вымолвить ни слова. - Господин Ким, - еле выговорил Пак. - Я вижу множество вопросов в твоих глазах. Ын Хеджин ждёт тебя с своём кабинете на первом этаже. Экземпляр договора можешь забрать с собой, чтобы переварить всё и рассмотреть его с юридической точки зрения. Я тебе доверяю, Чанёль. Я уверен, ты поймёшь. Альфу было довольно сложно заставить потерять контроль над своими эмоциями. Он был не вспыльчивый и в меру спокойный, когда дело касалось серьёзных вещей. Но с таким в своей жизни он сталкивался впервые, от чего и была эта густая дымка непонимания происходящего. Ему вроде всё было понятно: у Бэкхёна была цель, которую ему не дал достичь его партнёр, бросив фигуриста прямо перед началом олимпийского сезона, главный тренер очень любил своего ведущего спортсмена и сам хотел получить ещё одного олимпийского чемпиона себе в копилку. Их мотивация и даже этот контракт были ему предельно ясны. Но он не мог понять одного - поведения омеги, и почему все делают из этого такую трагедию, которая как-то связана именно с этим олимпийским циклом. Какая такая причина была у Бэкхёна, из-за которой он не может остаться на ещё четыре года. Эти мысли сводили альфу с ума, как и то, что он не мог слышать запах омеги. Он не понимал, с кем он связался, и это сильно злило и дезориентировало его. Спустившись по лестнице на первый этаж, гоняя весь этот поток полученной информации, навалившийся на Чанёля, словно мрачная туча, парень увидел уже открытую дверь кабинета психолога, где его явно ждали. "Чёрт, я что попал на какой-то квест? Или это тест на стойкость характера? В таком случае даже тест "Кто ты из WINX?" был намного легче....Что у них тут вообще происходит?" В тот день стемнело довольно рано. Свет от уличных фонарей, проникающий сквозь панорамные окна в коридоре, робко падал на ту самую открытую дверь, из щелочки которой доносился слегка слышащийся запах чая с барбарисом. Тот самый. Это был любимый чай Ын Хеджин, который она всегда наливала своим собеседникам для успокоения. После скандального ухода Бэкхёна из школы Ли Сумана, Хеджин приняла решение сменить место работы. Она знала, что нужна Бёну как та, кто полностью видела его историю со всеми подводными камнями. Тогда девушка даже не подозревала, насколько правильное решение она приняла, и как сильно он будет нуждаться в её поддержке... - Чанёль, здравствуй! Заходи, чего там стоишь, как будто привидение увидел, - тепло улыбаясь, произнесла бета. - Добрый вечер. Я полагаю, мне нет необходимости объяснять, зачем я сюда пришёл, - немного расслабившись и садясь на диван, сказал Пак. - Всё верно. Ты молодец, что зашёл. Я рада тебя видеть. Будешь чай? - разливая ароматный напиток в небольшой набор сервиза на две персоны, риторически спросила Хеджин. - Благодарю, - сдержанно ответил юноша. - Как прошёл твой первый день? Я наслышана о тебе от учителя Хвана. Он был в восторге от твоих приобретённых навыков! Сказал, что ты большой молодец. - Благодарю Вас и учителя Хвана... Госпожа Ын, могу я Вас попросить перейти сразу к делу, так как меня ожидает ещё беседа с врачом группы Господином Ким Чондэ, а мне завтра рано на тренировку, - очень вежливо и с большим уважением обратился к девушке Чан, сделав глоток пряного чая. - Мне нравится твой настрой, Чанёль. Я довольно прямолинейный человек, и сейчас давай отбросим все клише и стереотипы о беседах с психологом и поговорим как простые собеседники. Тут я прежде всего буду говорить от лица той, кто является близким для Бэкхёна и прошёл с ним через многие тяжелые моменты в его жизни. Хорошо? - То есть Вы не будете анализировать каждое моё движение или фразу? Даже, если я буду складывать руки накрест или поправлять волосы? - с лёгким разочарование и немного разбавляя обстановку, спросил Чанёль. - Ах, нет. Я рада, что ты меня услышал, и мы настроились на одну волну. Прежде всего, я думаю, Господин Ким тебя предупредил о том, что Бэкхён ни при каких обстоятельствах не должен узнать то, что ты посвящён в подробности его жизни и будешь работать с ним по контракту. Если ты, конечно, согласишься на наши условия и подпишешь его. - Да, всё так. Учитель Ким предупредил меня. - Отлично, тогда я могу приступить к началу своего рассказа, который поможет тебе понять поведение Бэкхёна и его мотивацию к такой спешке с заполучением главного титула именно в этом сезоне. "Она что... не только психолог, но и телепат?..." - озвучил у себя в мыслях Пак, кивая головой в ответ на слова беты. - Для понимания обширности количества ключевой информации, которую мне необходимо до тебя донести, мне сперва нужно узнать, насколько ты вообще знаком с историей Бён Бэкхёна. - Так, ну... Мы заочно знакомы, но, сказать честно, из-за его репутации, я никогда не стремился знакомиться с ним лично и выстраивать какие-то, даже рабочие отношения. Однако я не из тех людей, которые делают выводы, исходя из слухов. Вероятно, у меня просто не было интереса и времени для близких взаимоотношений с ним. Опять-таки он омега, а я альфа, - мило улыбаясь, произнес Чанёль. - Ну в общем... Знаю то, что известно всем, не то, чтобы я специально готовился... Шучу, я специально готовился перед нашим просмотром... Он был чемпионом в одиночном, потом получил травму, упав с четверного лутца вроде, сломал ногу. Господин Ли и врачи сказали, что прыгать он больше не сможет, и Бэкхён перешёл в танцы в группу Господина Кима, встав в пару французским фигуристом Гийомом Сизероном, который специально ради него сменил гражданство и начал выступать за Южную Корею. Потом они выигрывали всё на свете, буквально устроив монополию в мировых танцах, ну а дальше... Я думаю, Вы и так понимаете, что я в курсе, что было, - гордо хвастался Чанёль своими вселенскими познаниями. - Ты что наизусть всю Википедию заучил?.... - Ах, нет, что Вы. Я просто очень умный. И красивый ещё. - Смотрю, скромности тебе не занимать. Да, ты прав, молодец. Если бы я была твоим учителем, поставила бы тебе "отлично"! Однако это то, что видели и знают все вокруг, но никто не знает, что происходило все эти годы внутри штабов и пары на самом деле. Чанёль ощущал себя так, будто смотрел криминальное расследование, в котором разоблачали известных деятелей, поймав их на лжи и предательстве. Он был в недоумении, каким образом он оказался в эпицентре проблем, видимо какого-то очень несчастного омеги, когда изначальный план Пака был всего-то навсего выиграть "самые важные соревнования в его жизни" и окончательно навсегда избавиться от фигурного катания. Но несмотря на все эти нагнетающие мысли, альфа продолжал внимательно слушать девушку. - Та, информация, которую я тебе сейчас скажу - ключевая. И я надеюсь, что ты отнесёшься к ней с пониманием и уважением. Мне известно о твоей скрытой "любви" к фигурному катанию, Чанёль. Знаю, что тебе это всё вообще не важно и не нужно, но есть люди, которые готовы пожертвовать ради спорта высших достижений всем. Таким и является Бён Бэкхён... Чанёль не знал, что и думать, не понимал, к чему ведёт Госпожа Ын, и что такого может услышать парень, чтобы осудить или не понять Бёна. - Мне самой тяжело это всё говорить, мы даже внутри штаба стараемся это не обсуждать, и тем более не говорим об этом с Бэкхёном. Но без этого ты не сможешь направить его в нужное русло, для получения желаемого результата. И что самое главное - не сможешь понять, как правильно нужно себя с ним вести. Вы теперь пара, Чанёль. Как одно целое, понимаешь? Хеджин всё ходила вокруг да около, что уже конкретно выводило Чана из себя. Он начинал параноить и подозревать, что сейчас из-за угла вылетит человек с огромным объективом и закричит: "Осторожно, Вас снимает скрытая камера!". - Год назад, после отбора на Чемпионат Мира, который проходил в Монреале, Бэкхёну очень тяжело далась подготовка к старту. Он выглядел просто ужасно... Весь истощённый, не разговаривал ни с нами, ни даже с Гийомом. Так продолжалось где-то две недели... На занятия и беседы со мной он не приходил, на наши просьбы посещать плановый осмотр врача не соглашался ни под каким предлогом, несмотря на то, что у него обострилась старая травма. Господина Ким он вообще избегал. Мы пытались поговорить с Тэу, его лучшим другом, но все попытки были тщетны, потому что тот утверждал, что ничего не знает. Пока мы старались хоть как-то разобраться в ситуации, Бэкхён постепенно приходил в форму. Я понятия не имею, как он это сделал, потому что выглядел он, как живой труп, но тренировался до победного и делал все элементы на высшие уровни, ни разу не пропустив ни одной тренировки. Беседы с его мамой также не дали никакого результата. Он отлично катался, но... Нас всех очень беспокоило его ментальное здоровье и изнеможденный внешний вид. Тогда мы всем тренерским штабом приняли решение оставить Бэкхёна и не трогать до Чемпионата Мира, так как на контакт он не шёл от слова совсем. Возможно, после окончания моего рассказа, ты подумаешь: "Почему вы ничего не сделали? Почему вы не заставили его всё рассказать?". Было. Проходили. Как-то раз мы просидели с ним в этой комнате десять часов, вот как сейчас я сижу здесь с тобой. Он не проронил ни слова. Просто сидел и смотрел в одну точку... Когда мы перенесли долгий перелёт в Монреаль, все, конечно же, беспокоились о состоянии и выносливости Бэкхёна при такой слабой физической форме. Катается он, как Бог, но человеческий фактор всегда сильнее таланта. Собственно, переживали мы, к сожалению, не зря. - Погодите, эта та история, когда у какого-то фигуриста случилась паническая атака на репетиционном прогоне перед соревнованиями? - Да, и тот самый фигурист и есть наш Бэкхён. Травма была очень серьёзная, очень тяжёлая, даже не физически, а морально. Я не представляю, как он справился и смог выйти на произвольную программу в таком положении. Мало того, что у него были проблемы с ногой, со спиной - так ещё у него начались панические атаки. Господина Кима не было на том Чемпионате, так как он остался тренировать других спортсменов в Корее. Мы с Хван Джехёном до последнего отговаривали Бэкхёна, но, как ты уже понял, это бесполезно... Просто бесполезно. - Но... Они ведь тогда заняли первое место. Я был там! Они катались в короткой перед нами... Бэкхён выглядел безупречно, то есть... В плане.... Его спортивная форма. Она была шикарна и... В общем! Со стороны они с Гийомом были на пике, - запинаясь, объяснял Чанёль. - Я считаю это чудом, сравнивая с победой Юдзуру Ханю на этапе Гран-при России в 2018 году, когда он поднимался на пьедестал на костылях. Во время поездки я видела, что что-то изменилось между парнями. Мы на тот момент даже и не подозревали, что они состоят в любовной связи. Бэкхён очень скрытный и никогда не говорит ничего, что может вызвать ряд вопросов. Ему легче промолчать и носить этот огромный и тяжкий ком проблем самому. Он так думает... думает и страдает... Чемпионат прошёл, ребята - Чемпионы мира. Казалось бы, всё шло на поправку, но после награждения Бэкхён отказывается от участия в пресс-конференции по случаю победы и улетает в Сеул, купив билеты отдельно и никому ничего не сказав. Про Гиойма в этой ситуации я даже упоминать ничего не хочу. Его поступки дальше сами скажут за себя. - Погодите, но как он мог улететь не с нами, а раньше, если мы поехали в аэропорт всей сборной сразу после окончания соревнований? - Мы не знаем. Видимо он заранее всё спланировал. Бэкхён очень умный и смышлёный парень. Но это всё детали. На следующий день после прилёта в Корею, у нас была тренировка, на которую Бэк не пришел, написав Господину Киму сообщение, в котором заявил ему о том, что завершает карьеру и уходит из спорта. - Бэкхён?! - Чанёль закрыл рот руками, сам удивившись тем, как громко он это сказал. - У нас была аналогичная реакция. Тут Господин Ким уже забил тревогу. Чанёль, Ты просто ещё не понимаешь, насколько тяжело Бёну далась эта карьера в танцах. Об этом я расскажу позже... Чунмён тогда не стал никак отвечать на это сообщение. Он просто приехал к Бэкхёну домой. Картина, развернувшееся перед ним, когда он вошёл в дом - до сих пор иногда снится Господину Киму. Мне так жаль, что это всё тогда произошло... Я... Чанёль, мы просто не могли ничего сделать... Он не был похож на самого себя. Весил, наверное, от силы килограммов сорок пять... - Хеджин, не в состоянии совладать с эмоциями, встала с кресла и подошла к окну, вытирая слёзы. - Тогда Бэкхён ничего не соображал, как тело без души. Он всё так же не разговаривал. Я так сильно переживала, представляла себе всё самое худшее из того, что именно с ним могло случится. Но нам удалось положить его в больницу на две недели. Нам, конечно, толком ничего не сказали. Очень долго ему не могли поставить диагноз. Потом мы поехали с ним в Пусан, проделали курсы блокад. Они ему тоже не помогли. - А где был Гийом в этот момент? - Гийом... А Гийом улетел к себе на родину, так как для него сезон закончился. Раз Бэкхён в таком состоянии, то зачем ему сидеть в Корее. Мне даже говорить это противно.... После прохождения лечения, которое не дало никакого результата, Бэкхён попросил Господина Кима подготовить бумаги о его отчислении из школы, формально: ухода и завершении карьеры. Чунмён тогда очень тяжело, как и все мы, переживал всё то, что происходило с Бёном. В тот вечер, когда мы всё узнали, Бэкхён пришёл подписывать заявление об уходе, но, по словам учителя Кима, что-то произошло... Он сам не знает, что... Бэкхён передумал и собственно рассказав ту самую причину своего крайне тяжелого морального и физического состояния...Год назад
- Господин Ким, я... Я ужасный человек, я не достоин жизни, я не заслуживаю звания "гордость нации" после того, что я совершил... Господин Ким, я больше не могу так, - захлёбываясь в слезах, Бэкхён сидел на полу на втором этаже около двери кабинета учителя, провожая взглядом, отдаляющийся в темени коридора, маленький силуэт в тех самых крошечный туфельках. - Бэкхён! Бэкхён, мальчик мой, вставай, пойдём в кабинет и поговорим там, - в глазах у мужчины читалась паника. Он никогда не видел омегу таким. Накинув свой пиджак на плечи Бёна и подняв легкого, как пушинка, парня, Чунмён посадил его на диван, сев рядом. Бэкхёну было настолько плохо и страшно от своих же эмоций и от того, что он не может никуда спрятаться от них, что он начал выплёскивать всю боль и обиду физически, пытаясь вырваться из крепко смиряющих рук учителя, еле удерживающего парня. Внутри него, как будто буквально сидело ещё несколько таких же личностей, которые проживали эту боль одновременно с ним. Это было похоже на ад. Ему хотелось вырвать из себя сердце, чтобы не чувствовать весь этот ужас, который, словно смертельным ядом запускался по его венам, проникая в каждую клеточку мозга. Они сидели так час, пока Бэкхён немного не усмирился и успокоился. - Бэкхён, я приму любую вещь, которую ты мне скажешь. Я приму тебя любого, я обещаю тебе. Только, пожалуйста, расскажи мне, что с тобой происходит, - гладя по голове, немного покачивая юношу, словно младенца, умолял учитель. Прошло ещё около двадцати минут, но мужчина так и не дождался ответа от Бёна. - Бэкхён, мы прошли с тобой через огонь и воду, собрали тебя буквально по осколкам с нуля. Тогда я поверил в тебя, и я до сих пор в тебя верю. И буду верить, несмотря ни на что. Я люблю тебя как родного сына, и ничто не изменит моего отноше... - Я сделал аборт.