Психопат

— Я хочу увидеть Эйприл перед отъездом! Мне нужно собрать вещи, в конце концов! Там куча фотографий и других мелочей, которые я хотела бы взять с собой. Женщина, у которой я арендовала квартиру просто из выкинет, Джастин! — Обещаю, я куплю тебе торговый центр, — не сдаваясь, Бибер отвечает, загружая сумки в багажник. Я вижу, что его начинает забавлять моя нудятина. — В нем будет все, что тебе нужно. Фыркаю, вытягивая губы. Невыносимый. — Мне нужно забрать документы с работы для того, чтобы я могла устроится на новую. - еще одна попытка. Бибер тянет за ползунок сумки и открывает кармашек. Берет от туда стопку бумаг и отдает мне в руки. Пробегаюсь глазами. Трудовая книжка, реквизиты от кредитной карты, даже гребанное письмо от босса с рекомендациями. Офигеть! — Так и знал, что ты решишь страдать этой херней, я уже все сделал. Опускаю руки от бессилия и обхожу машину. Усаживаюсь, громко хлопая дверью. Внедорожник достаточно прогрелся, стягиваю белую вязанную шапку и поправляю волосы. Не покидает ощущение того, что я не поставила точку на своей прошлой жизни. Мне хотелось пройтись по старой квартире, взглянуть на все в последний раз. Собрать вещи, связанные с приятными воспоминаниями, которых в торговом центре Бибера, явно, не будет, и с чистой душой поддаться тому, что готовит для меня Джастин. Парень усаживается, потирая замерзшие ладони. — Если для тебя это так важно, хорошо, солнышко. Мы заедем на десять минут, хватит для того, чтобы уложить фоторамки в сумку? Улыбаюсь и киваю, разбрасывая светлые кудри по плечам. Бибер трогается, я провожаю последним взглядом таунхауз. Место, перевернувшее мою будущую жизнь вверх ногами. — На следующей неделе прием в твою честь, — намеренно сказала лишь про него. — А ты улетаешь? Заснеженные сосны быстро мелькают перед глазами. Странно, но в этот раз все кажется не таким уж зловещим. Пейзаж чертовски красив. — Мы прилетим, — Бибер внимательно следит за дорогой, поглощенный вождением. — Мы? — Только представь, как обрадуется Дакота, если тебя там не будет. — Точно. Надо идти. Оба прыскаем от смеха. Внутри расползается тепло и так хорошо в этот момент. Хочу прикоснуться и, улыбаясь еще шире, касаюсь пальцами запястья парня, уверенно держащего рычаг коробки передач. Нужное расстояние мы преодолели за пару тройку часов. Я жадно рассматриваю знакомые серые улочки, припав к окну. Бибер нажимает на пару кнопок на магнитоле, переключая на радио. Здесь должен уже появится сигнал. — Чувствуете приближение весны? — вещает энергичный голос молодого парня из динамика. — А она не за горами! Где весна — там любовь. Следующая композиция в честь Дня всех влюбленных! Знакомая парковка, серая многоэтажка. Моя старенькая Хонда на том месте, куда обычно я ее ставила. Может, Адам перегнал, ведь в день побега я оставила ее на парковке главного корпуса. — Так же, полиция все еще разыскивает Джастина Дрю Бибера, совершившего побег из тюрьмы особого назначения города Флоренс два месяца назад. За любую информацию полагается награда, — Бибер останавливает автомобиль на парковке, ближе ко входу, я смотрю на него, внимательно прислушиваясь. Два дня. С того момента, когда Дилан принёс хорошую новость прошло два дня. Бибер говорил о том, что все уже должно быть устроено. Как же мы тогда полетим? Нас ведь схватят. — Все в порядке. Дело широко вышло в общественность, они не могут так сразу все замять, — Джастин поясняет, а я, облегченно выдыхая, киваю. — Уверен? Это не звучит так, будто все хорошо. — Кэти, все в полном порядке, тебе не стоит переживать. Просто плыви по течению, я все буду делать сам. — Но… — Солнышко, — Бибер наклоняется, на пару секунд прикладывает мягкие губы к моему виску. Я сразу напрочь забываю все, что хотела ему сказать. — Ты моя. И мне чертовски нравится, что я поймал тебя до того, как ты влюбилась в какого-нибудь неудачника. Я обо всем позабочусь, предоставь свои переживания мне. Мне зайти с тобой? Киваю. Боже, у меня сегодня лицо треснет от обилия улыбок, точно говорю. — Если хочешь. Бибер глушит двигатель и прячет ключи в карман. Сердце бешено стучит. Арендованную квартиру, я, явно вижу в последний раз. Внутри от чего-то так хорошо, что даже больно. Сегодня мы будем в Нью-Йорке! Вместе! Офигеть! Думала ли я когда-то о том, что влюблюсь в своего похитителя? Я меняюсь благодаря ему. Мои чувства — камень на шее, но я люблю этот камень и с удовольствием иду с ним на дно. Бибер хватает меня за руку, пока мы заходим в подъезд, едем на лифте. Ключи от квартиры так же достает из своего кармана. Кажется, он знает все наперед. Он не мог знать о том, что я захочу перед отъездом зайти в старую квартиру. Просто гребанный телепат! Ключ поворачивается в полной тишине, отдавая эхом по всей лестничной клетке. Бибер оглядывается на меня, я коротко улыбаюсь, заламывая руки от нетерпения. Парень тянет дверь, и нас встречает темная прихожая. Прохожу внутрь, проталкивая Бибера и нажимаю на выключатель. — Без резких движений. Чужой мужской голос. Боюсь поворачиваться. Слышу, как щелкает затвор оружия и машинально поднимаю руки перед собой, ладонями вперед. — Мисс Хармфорт, с вами все порядке? — ко мне быстро подходит женщина в полицейской форме и быстро щупает лицо, руки, осматривает ноги. В полном недоумении, оборачиваюсь и вижу Джастина, прижатого к стене. За ним крепкий мужчина с табельным оружием в руке. Сглатываю и судорожно соображаю. — Кэти, Боже… — Эйприл в дверном проеме смотрит на меня и улыбается. Сквозь слезы. Ничего страшного? Это называется — ничего, блять, страшного? — Со мной все в порядке! — рявкаю и тянусь рукой с пистолету, намереваясь оторвать его от затылка Бибера. Женщина тянет меня на себя, вцепившись в руку мертвой хваткой. Шикаю и кручу головой. Не проходит и минуты, в квартиру врываются пара тройка военных, стуча тяжелыми берцами по паркету. — Что происходит?! Я не выдерживаю и тяну руки к парню. Идиотка. Если бы не моя чертова прихоть, этого бы не было. Но ведь это Бибер. Он может выпутаться из любой ситуации, правда? Он сейчас что-нибудь придумает, схватит меня за руку, и сделает все так, как мы договаривались. Нью-Йорк. Долбанная новая жизнь, о которой я так мечтала и так боялась. Меня хватают за локоть и тянут на выход. Так много голосов, много людей, мельтешащих вокруг. Кручу головой, пытаясь увидеть Бибера, но меня тянут и тянут. — Убери, блять, от нее руки! — знакомый голос срывается на крик. — Джастин! Пытаюсь вырвать руку, но меня подхватывают с другой стороны, насильно спуская по лестнице. — Куда ты меня ведешь?! — постоянно оглядываюсь назад, но дверь захлопнули. Не вижу его. Не слышу. — В больницу. — отвечает мне мужчина в белом медицинском костюме. Чувствую, как страх начинает сжимать горло. Делаю глубокий вздох. Приступ на подходе. — Со мной все в порядке! Пусти меня, мне нужно вернутся! — Не волнуйтесь, мисс Хармфорт, стандартная процедура, — мужчина в полицейской форме по другую руку достает из кармана рацию и вещает в нее. — Веду девушку на мед. освидетельствование, прием. Все вели себя со мной так, будто вытянули из лап чудовища долбанную жертву. Я не чувствовала себя свободно, хотя медсестра, измеряющая мое давление радостным голосом мне это доказывала. Страшно. Его обманули. Бибера обманули. Все было ни черта не в порядке. Но ведь все снова придет в норму. Придет? Меня доставили в больницу. Бибера я так и не видела, несмотря на то, что вертела головой всю дорогу. Уверена, его люди, Дилан уже занимаются этим делом и совсем скоро мы будем свободны. Мне казалось, что я просидела в больничной палате несколько часов. Хотя, понятия не имела, так ли это. Нигде не было часов. Приступ быстро пресекли, и теперь не разрешали вставать. Пара медсестер постоянно ходили туда-сюда, проверяя мои показатели, но мне было все равно. Я лишь фокусировала взгляд на двери, уверенная в том, что Джастин совсем скоро окажется на пороге. Стук в дверь. Морщусь от осознания того, что это не Бибер. Он бы, явно, не стал фамильярничать. Доктор. Хоть кто-то, кто может ответить на мои вопросы. — Ваши показатели в норме, — начинает мужчина, перелистывая листы с, скорее всего, моими анализами. — Вы удивлены? — Обычно у жертв похищения немного… иная картина. — Господи, я здоровый, взрослый человек, и я хочу уже выйти из этого дурацкого помещения! — Конечно, небольшое нервное напряжение, и, я вижу уже практически прошедшую гематому на скуле. — Это просто синяк. Доктор, я могу уйти отсюда? Мужчина присаживается на край кровати. Его добродушная улыбка вызывает тошноту. Я знаю, что сейчас будет. Знаю и не хочу это выслушивать. — Мисс, не переживайте, вы со всем справитесь. Мы назначим вам опытного психолога. Физическое насилие част… — Не было физического насилия! — я прервала его, немного повысив голос. Плохо. Нужно держать себя в руках, я знаю, как это работает, мне нельзя подставлять ни себя ни Бибера. — Все хорошо, — он похлопал меня ладонью в область икр под одеялом. Сдержала себя от того, чтобы раздраженно подтянуть ногу к себе. — Так же, в вашей крови обнаружены успокаивающие препараты, прописанные вам еще… — мужчина вернул взгляд в документы, нашел то, что искал, и продолжил. — Девять лет назад. Медленно киваю. Обреченно усмехаюсь, облизав губы. Звучит так, будто я сумасшедшая. Приняла наркотик из рук своего же похитителя, опасного преступника. Боже. — Верно. Они были мне нужны, к тому же, я доверяю Джастину. Это он дал мне их. Мужчина кивнул, сжав губы в одну линию. Скажи это. Скажи, я ведь знаю, что следующий этап — психологический осмотр. Считаешь меня больной? — Мисс Хармфорт, дело в том, что… Я буду говорить с вами, как с коллегой, хорошо? — киваю. — У людей, попавших в ситуацию, аналогичную вашей, обычно наблюдается ПТСР, повышенная тревожность, депрессия… Ну, вы все это знаете, не мне вам говорить. — Давайте уже пройдем гребанное освидетельствование, и я, наконец, смогу выйти отсюда. Мужчина встал, явно, накладывая вырвавшуюся грубость на свои догадки. Вся эта обстановка жутко нервирует. — Подождите, — врач останавливается в дверях. — Известно что-то о Джастине? — Вам больше ничего не угрожает, отдыхайте. Он выходит, а я хватаюсь руками за голову. Он снова все принял за чистую монету! Трижды черт. Тихонько скулю и резко выпрямляюсь на кровати. Джим. Гребанный Джим сидит напротив меня с ехидной улыбкой на губах. Нужно поговорить с ним, поговорить начистоту. Возможно, он расскажет мне что-то о Джастине. Никто ничего не говорит! За окном начало темнеть, и я просто жуть как волнуюсь. — Джим! Что с Джастином? — я усаживаюсь на стул напротив него, пока тот с заинтересованным лицом листает мое личное дело. Мудак. К левой руке тут же подключают непонятное мне сооружение. Мужчина, которого я сначала даже не заметила, надевает на мое плечо, запястье, пальцы левой руки странный механизм. Тихо наблюдаю за этим, приподняв брови. — Я хочу предупредить тебя. Дело громкое, весь наш разговор будет записан и включен в доказательную базу суда. У тебя могут быть психологические отклонения, поэтому, допрашивать тебя буду я. На этом сеансе. Больше трогать тебя никто не будет. Это Чак — полиграфолог. Открываю рот от удивления. Что тут вообще творится? — Но так не должно быть! Это же врачебная тайна! — Всем похер, — шепотом отвечает мне мужчина, расплываясь в кресле. Вздрагиваю. Сейчас он сделает все для того, чтобы поставить меня в наихудшее положение. — Я не буду ходить вокруг да около. Уточняющие вопросы нам ни к чему, я итак знаю, что ты истеричная стерва, — он говорит это шепотом, но я чувствую угрозу и машинально откидываюсь на спинку стула. Оглядываюсь. Такие кабинеты, будто под копирку, всегда сделаны одинаково. Напоминает мое бывшее рабочее место, разве что, вместо шкафчика с медикаментами, висит небольшая электронная доска. Похоже, для того, чтобы рисовать, или что-то в этом роде. — Мистер Бибер намекал тебе о намерении сбежать? Ты была отстранена от сеансов с ним, но именно в тот день пошла. Я передергиваю плечами. — Нет, не намекал. Сказал, что нам нужно увидится, мы сблизились с ним. Он доверял мне, как психотерапевту. — Правда, — подает мужчина голос, наблюдая за экраном ноутбука. Я улавливаю британский акцент, хотя, похож он скорее на жителя Кореи. — Ты была с ним в сговоре? Это точно психологическое освидетельствование?! Почему меня допрашивает гребанный Джим?! — Нет, — цежу сквозь зубы. — Правда. — Ты находилась там добровольно? — Да. — противный звук из динамиков компьютера заставил меня сморщиться. — Ложь. — Сначала нет, — поправляюсь. Как же это унизительно. — Но большую часть времени — да. — Над тобой было совершено сексуальное насилие? — Джим стучал колпачком ручки по столу. Неужели я тоже была такая въедливая, разговаривая с пациентами? — Нет. Снова противный писк. — Ложь. Закатываю глаза, улыбаясь сама себе. У меня плохо получается не вредить Биберу. — Это было не насилие. Один раз был… В не совсем приятной для меня обстановке… — я выразилась настолько корректно, насколько смогла, вспоминая, как Бибер мастурбировал мне перед Адамом. — Все остальное было сугубо добровольно. — Правда. — Подробнее? Я с грохотом ударяю ладонями по столу, наклоняясь вперед. — Я не собираюсь обсуждать с тобой наш секс! Джим, явно довольный тем, что вывел меня на агрессию, едва сдерживает улыбку. Врезать. Хочу ему врезать. — Ты жила с ним? — Да, у меня была собственна комната. — Правда, — снова подает голос мужчина. Хочу покончить с этим. Сейчас же. — Давай закончим! Ты же прекрасно видишь, что я в себе. У меня нет никаких признаков заболеваний. Я против того, чтобы на мне ставили опыты! Ты не уполномочен допрашивать меня! Мужчина сцепляет руки в замок, внимательно наблюдая за мной. — Гиматома на твоей щеке — дело рук Бибера? — Нет! — Ложь. Я обессилено улыбаюсь, закатывая глаза. Это просто ловушка. Умно расставленная мышеловка. Но я лучше язык себе откушу, чем продолжу отвечать на вопросы, которые вредят Джастину. Джим попробовал задать еще пару вопросов, но я упрямо молчала, совершенно не зная, как себя вести. На самом деле, все, о чем он спрашивал были чертовы провокационные вопросы. Мужчина не смог справится со мной и вышел, распорядившись оставить меня здесь. Я осталась с полицейским один на один. — Я получу права голоса на суде? Единственное, что я могла спросить. Единственное, чем могла ему помочь. Судя по нашему разговору, все обстояло очень серьезно. — Конечно, — ответил мужчина. Вообще, я не была уверена в том, можно ли ему со мной разговаривать. — Мои показания повлияют на решение суда? Думаю, ему точно грозит смертная казнь. Боже, даже думать об этом страшно. Надеюсь, Дилан шевелит своей противной задницей и уже пытается вытащить его. Да пусть хоть выкрадет! Я готова отказаться от того, что Бибер обещал мне. Я готова прожить с ним всю жизнь в чертовой землянке! — Я думаю, да, мисс. Но мы все хотим лишь того, чтобы ему воздалось за все, что он сделал. Я не ответила. Нервные смешки вырывались из приоткрытых губ один за другим. Я ущипнула себя, надеясь проснуться. Я сильно зажмурила глаза, надеясь, что открою их, и окажусь в кровати, а рядом сонный Бибер притворяется самым милым человеком на планете.

— Моя, — Бибер сонно переворачивается на живот, не убирая руку с моей талии. Притворяется милым. Черт, это очень усложняет ситуацию. — Ты всегда так радуешься, когда похищаешь кого-то? — Вообще-то, я радуюсь тому, что проснулся с тобой в одной кровати. Знала бы ты, какая это редкость. Я сонно потягиваюсь, вытягивая даже пальчики на ногах. Шелк приятно ласкает кожу. — Я просто классная, — сказанная самой себе похвала заставляет меня засмеяться. — На самом деле, харизма и искусство обольщения может поставить любого мужчину на колени. Это доказано. — Хотел бы я еще раз увидеть тебя на коленях, — он отвечает. Бедра сжимаются, когда он опускает палец ниже, до резинки кружевных трусиков. — Твоё тело — оружие массового поражения. Как и мое для тебя. Спорим на сто баксов, если залезу в твои трусики, ты будешь чертовски мокрой. Глубоко выдыхаю. Он прав.

Меня снова куда-то ведут. Снова под руки. Снова насильно. Обязательная процедура выполнена, меня должны отправить домой, но интуиция подсказывает, что у этих людей на меня другие планы. Какой-то кабинет. По всюду пахнет лекарствами. Врач, осматривавший меня, за столом, рядом с ним строгая брюнетка лет 45-ти в таком же белом халате. Усаживаюсь на стул лишь потому, что ноги не держат. Чертов Джим высосал из меня все силы. Доктор молчит. Вопросы задает женщина. Кажется, штатный психолог. Судя по их лицам, я поняла, что запись с кабинета траслировалась прямо сюда. Они все видели. — Мисс Хармфорт, я штатный психолог. Можешь обращаться ко мне - миссис Фишер. Я задам тебе еще пару вопросов, после чего можешь быть свободна, хорошо? Я киваю, не запоминая ее имени. Жутко устала. Жутко волнуюсь. Хотя, просто жутко тоже отлично описывает мое положение. — Я заметила, что ты не испытываешь страха или ненависти по отношению к своему похитителю, верно? Киваю. Язык присох к небу, но я почему-то этому рада. Не смогу наговорить еще одну кучу дерьма, которую юристам Джастина потом придется разгребать. На столе стоит графин с водой, но я к нему даже не притрагиваюсь. Поскорее бы все это закончилось. — И ты защищаешь его? Стараешься защитить. Снова киваю. Я знаю, к чему она клонит. Знаю, и это меня совершенно не устраивает. Я уже не могу взять все свои слова назад, хотя могла просто промолчать, сославшись на право хранить молчание. Глупая. — Послушай, Кэтрин, этот случай довольно необычный. Я ставлю тебе диагноз, достаточно редкий. Стокгольмский синдром. Разочарованно вздыхаю, качая головой. Так и знала. Главное, не рассмеяться. Как она вообще может поставить диагноз по одному полу-сеансу? Не всегда то, что под носом является верным решением. — Нет. Невозможно. Невозможно потому, что я начала влюбляться в Бибера еще будучи его психотерапевтом. Но я ведь не могу сказать это ей. Брюнетка начинает загибать пальцы правой руки, перечисляя. — Сочувствие к похитителю, защищаешь его. У тебя появляются признаки… — Я знаю, что это, черт возьми! — я поднимаюсь со стула и делаю несколько шагов назад. Выйти отсюда. Главное, выйти отсюда, Дилан и Лео вытащат Бибера и все снова будет хорошо. — Он не бил меня! Не издевался! Я не могу наговаривать на него, но я никого не выгораживаю! Мужчина сунул руку под стол. Я знаю, что это. Я сама делала так раньше, когда пациент выходил из себя. Нажимала на тревожную кнопку. — Наш гребанный сеанс закончен! Можете не провожать меня! — На самом деле, наш сеанс далек от завершения, мисс Хармфорт. В помещение вошли два человека. Снова издаю нервный смешок. Берут под руки и выводят из кабинета. Минуем длинный больничный коридор, а я даже не могу найти силы для того, чтобы сопротивляться. Вздыхаю свежий воздух, когда меня тащат через заднюю дверь на улицу. Усаживают в медицинский фургон. Наконец, в полной мере появляется осознание того, что я натворила. Наконец, я чувствую горячие слезы на щеках. Меня везут в психушку. Бибер задержан, его ожидает смертная казнь. И все это потому, что я, блять, решила забрать несколько фотографий. Скулю в голос, нервно заламывая пальцы. Страх становится настолько болезненным физически, что я не могу вытерпеть его. Стискивает все тело, сжимает сердце, заставляя корчится в муках. Словно меня как куклу ломают. Словно скидывают с высокой высоты, и я слышу хруст собственного позвоночника. Мне страшно за него, даже не за себя. Вою. Слезы бесконечным потоком льются на щеки, рядом молодая девушка, которая, явно приняла мою истерику на последствия похищения. Гладит по колену и говорит теплые слова. От безысходности припадаю к ее груди, даже не слыша то, что она говорит. И вою. Голос садится. Микроавтобус тормозит. Поток свежего ледяного воздуха. А я не могу открыть опухшие глаза. — Скоро тебе помогут, милая, потерпи. На грудь будто наступили и давят. Задыхаюсь. Приступ. Хочу ногтями порвать ментальную веревку, но не успеваю. Изгиб локтя пронзает короткая боль. Укол. Быстро проваливаюсь в темноту.