Боевой Заяц Ханган

Утром следующего дня Донован попросил медиков плотнее перевязать спину и покинул дом отца, направляясь в свой офис. Банни он оставил досыпать, не желая, чтобы супруг начал его отговаривать от поездки. И без того пришлось повоевать с собственной охраной, для которой, как ни странно, указания Хана были приоритетнее команд Донована. Винченцо, наблюдая за тем, как Дон с рыком утверждает свое право приказывать, только тонко ухмылялся, а потом, провожая Донована к машине, с деланным сочувствием сказал: — Кажется, твоего супруга охранники боятся больше, чем тебя. А с виду такой мальчик-зайчик, белый и пушистый. Думаю, мне стоит начать переживать за кресло под моей задницей. Донован только покачал головой, когда отец, посмеиваясь, удалился обратно в дом. В офисе его сразу же окружили сотрудники. Одни расспрашивали о самочувствии, другие лезли с какими-то рабочими вопросами, поэтому приезд Лорен Донован пропустил. Бывшая супруга вошла в кабинет в сопровождении недовольного секретаря и с привычной уже самоуверенностью устроилась на диване. Донован попросил принести им напитки и пересел ближе к Лорен. Он смотрел на нее — эффектную и красивую,— но совершенно ничего не чувствовал, кроме легкой досады. С куда большим удовольствием он хотел бы видеть на этом диване улыбчивого Банни. Желательно голым. Отмахнувшись от фривольных мыслей, Дон поблагодарил секретаря, которая расставила перед ними чашки и тарелочки, а потом заговорил: — Давно не виделись, Лори. — Ой, давай без этого, — сморщила носик Лорен. — Я в курсе, что ты хотел бы не видеть меня вообще. — Что же, давай без реверансов, — кивнул Донован. — Догадываешься, почему я тебя пригласил? — Я же не дура, — Лорен невозмутимо поднесла чашечку к губам, но пить не стала. — Кто-то напал на этого твоего безродного щеночка, и ты решил, что злая бывшая приложила к этому свои руки. — Очень надеюсь, что это не так, — Дон внимательно наблюдал за Лорен, но та сидела спокойно, прямо глядя в глаза. — Ты угрожала ему. — И что? Я действительно разозлилась, — Лорен пожала плечами. — Но это не означает, что я специально буду нанимать профи, чтобы удовлетворить свою жажду мести. Поверь, если бы я хотела отомстить — а я хотела, признаю, — то просто оттаскала бы твою смазливую подстилку за ее крашеные патлы. Он слишком мелкая пешка, чтобы я рисковала своим положением в Семье. Мне и так ограничили доступ к семейному счету, когда наш разрыв оформили официально. Думаю, твой отец с радостью избавился бы от меня, если бы не мой папа. — Ты преувеличиваешь, Лорен, — вклинился в ее монолог Донован. — Конечно, ты в свое время сделала всё, чтобы испортить отношения со мной и с Винченцо, но мы чтим Законы. Пока ты ведешь себя, согласно правилам Семьи, никто не будет от тебя избавляться. — Да, — Лорен опустила плечи и отвела взгляд. — Я сильно сглупила, когда ушла от тебя. Ты же такой недолюбленный, прояви я больше тепла и ласки, ты ел бы у меня из рук. Но я не хотела ни тебя, ни нашего брака, поэтому наделала ошибок. Донован стиснул кулаки, слушая эту расчетливую сучку. Ненависть, которая было утихла, всколыхнулась в груди, едва не выбив из равновесия. — Тебя в любом случае будет проверять СБ, и если окажется, что ты замешана в нападениях на Хана или вообще являешься их организатором, я лично пристрелю тебя. Что-то в его голосе было такое, что заставило Лорен вздрогнуть и подобраться. Потом она взяла себя в руки и буквально зашипела, наклоняясь вперед: — Да зачем мне этот твой кукленыш?! Если бы я хотела отомстить кому-то из вашей семейки за свою испорченную жизнь, то это был бы ты или твой отец. Из-за вас я не могу распоряжаться своей жизнью, вынуждена сидеть под колпаком ваших спецслужб, рисковать во время ваших мафиозных конфликтов и прятать личную жизнь даже после развода. И даже финансовая компенсация за всё это мне уже не положена! Я должна выпрашивать крохи у отца или у вашего финансиста! На фоне этого ты действительно считаешь, что мне есть дело до твоего нового мужа? — Если ты будешь вести себя достойно семьи Карнолли, все твои привилегии вернутся, — Донован едва удержался, чтобы не выбросить эту бешеную кошку за двери. — И ты могла отказаться от брака со мной. У нас было почти три месяца перед церемонией. На любом из этапов ты могла сказать «нет». Мы никого силком в Семью не тащим. Лорен зло рассмеялась: — Действительно?! У меня был выбор? Скажи это моему отцу, жаждущему власти, или Винченцо, до сих пор играющему в крутого мафиози! Твоя метка на мне — клеймо на всю жизнь. А у меня был любимый человек! Который при виде метки лишь вежливо поклонился и уехал из страны! — Успокойся, Лорен, — хладнокровно прервал ее Дон. — После нашего разрыва ты была вольна заводить отношения с кем угодно, если это не грозит Семье неприятностями. — Пресловутое «если», — криво усмехнулась Лорен. — Давай прекратим этот разговор. Я займусь своими делами, а ты — делай что хочешь. Но не вмешивай меня в ваши разборки. Она резко поднялась с места и, яростно цокая каблуками, скрылась за дверью. Донован проводил ее пристальным взглядом, задумчиво побарабанил пальцами по столешнице. Лорен казалась искренней в своем негодовании, да и доводы ее были логичны, но проверить всё равно необходимо. А еще не мешало бы найти того ее давнего любовника. Кто знает, возможно, Лора слегка преувеличивает свои провалы в личной жизни. Дон вообще не знал, что и с кем делает его бывшая жена, с облегчением избавившись от ее напрягающего присутствия в своей жизни несколько лет назад. Конечно, они пересекались на разных мероприятиях, но почти не общались. Наверное, охрана больше знает о Лорен, чем сам Донован. Зазвонивший телефон отвлек Дона от напряженных размышлений. Бросив взгляд на имя абонента, Донован улыбнулся, чувствуя, как настроение резко поднимается при одном взгляде на надпись «Зайчишка». — Ты сбежал от меня, что ли? — весело спросил Банни, когда Дон ответил на звонок. — Мне нужно заняться делами, — Донован попытался ответить строго и холодно, но Хан в ответ только рассмеялся, заставляя Дона улыбаться. — Отец сказал, что я задавил тебя своим каблуком и ты, как настоящий мужчина, сбежал на работу. Это так? Неужели ты устал от своего супруга? От любви и ласки? — голос Банни стал слаще патоки. — От твоей? Никогда, — искренне признался Донован. Хан слегка прокашлялся, словно застигнутый врасплох подобной откровенностью, а потом более серьезно спросил: — Ты нормально себя чувствуешь? Донован пересел на диван и аккуратно откинулся на спинку дивана. Хотелось слушать бархатистый голос Банни, который уже переключился на какие-то новости, принесенные ему службой безопасности. Дон закрыл глаза, просто слушая, и вздрогнул, когда Хан слегка повысил голос: — Донован! Ты уснул? — Прости, я немного отвлекся, — Донован сел ровнее. — Что ты сказал? — Что Винченцо передал нам приглашение на прием у Принстов. Их бывшему главе исполняется сто лет, нельзя игнорировать приглашение. — Ты останешься дома, — напрягся Донован. — Это слишком рискованно: много чужих людей, слабая охрана. Когда прием? — Через две недели, — ответил Банни. — Я бы хотел пойти. Мне интересно. — Если мы найдем твоего врага, то я обязательно возьму тебя с собой, — пообещал Донован. — Давай поговорим об этом дома. — Не сиди в офисе долго, — попросил Хан. — Ты у меня супермен, но третий раз зашивать порезы — не лучший вариант. Или тебе понравилось то, что я делал с тобой пару дней назад? М? Так ты можешь просто сказать, и Банни постарается доставить своему дорогому супругу максимум удовольствия любым способом. Но тот вариант, где господин ставит Банни на коленки и имеет его без всякой пощады — тоже заслуживает внимания. Или, например, можно пожарить зайчика, перегнув его через подлокотник дивана, прижав так, чтобы только пищал и не дергался. А еще… — Ханган! — прервал песнь сирены Донован. — Мне еще нужно работать! Смех звонким колокольчиком полился в уши, заставляя член в штанах еще больше напрячься. — Возвращайся быстрее, — сказал Банни. — Ты можешь покомандовать и из дома. Обещаю, что исполню ту самую фантазию каждого большого босса. — Какую? — не удержался Донован. — Отсосу тебе под столом в кабинете, — весело ответил Банни. — Пока, дорогой, жду дома. Доновану пришлось немало постараться, чтобы вернуть деловой настрой, но всё же дела он закончил значительно быстрее, чем это бывало раньше, раскидав задания помощникам и замам. По дороге домой Донован попросил притормозить возле кондитерской со знакомым логотипом. — Купи фруктовых корзинок и апельсиновый чизкейк, — попросил он охранника. Конечно, повар мог приготовить десерт и дома, но хотелось сделать символический подарок, чтобы проявить внимание. И Дон не прогадал. Банни при виде красивых фирменных коробок оживился и с наслаждением слизнул с пирожного взбитую шапку сливок. Кажется, смутилась даже охрана, когда Хан застонал от удовольствия, облизывая испачканные белым губы. Судя по лукавому взгляду, брошенному из-под прикрытых век, Банни прекрасно знал, какого эффекта хотел добиться. — Оставьте нас, — приказал Дон и закрыл двери гостиной за спинами охранников. Банни с притворно-наивным удивлением проследил за его перемещениями, а потом ловко соскользнул с кресла, шире раздвигая ноги севшего на диван Донована. — Что же, за подарки принято благодарить, — весело произнес он, глядя на Дона снизу вверх. — А за провокацию — отвечать по всей строгости. Будь со мной нежен. Он быстро расстегнул молнию и положил руку Дона себе на затылок. Донован понял, что этот зайчишка окончательно свёл его с ума, потому что кроме желания погрузиться в жаркий рот, его затопило чувство нежности, благодарности и искреннего восхищения. Поэтому, вместо того чтобы удовлетворить своё желание, Донован заставил Банни подняться и сесть к нему на колени. Сладкие губы дарили не менее сладкие поцелуи, а сияющий взгляд поднимал в душе бурю незнакомого еще чувства. Донован оторвался от покрасневших губ и прижал Банни теснее, укладывая его голову себе на плечо. Член всё еще был напряжен, но Дону совершенно не хотелось прерывать объятия, переключаться на плотское удовольствие. Банни погладил его по груди и затих. — Я рад, что ты мой супруг, — сказал Дон, когда возбуждение начало спадать, очищая разум. — И я рад, — Хан потерся щекой. — Рядом с тобой я становлюсь самим собой. Донован поднял его голову и некоторое время смотрел в мокрые от непролившихся слез глаза. Он не стал ничего спрашивать, просто мягко поцеловал чуть подрагивающие губы. В дверь гостиной неожиданно постучали. Голос Винченцо звучал немного приглушенно: — Дети, вы там в штанах уже? Нужно поговорить. Глаза Банни заискрились смехом, на губах расцвела широкая улыбка, которую Донован быстро сцеловал прежде, чем начать приводить себя в порядок. Хан с самой благопристойной миной сел на край кресла и взялся за надкусанное пирожное. — Входи, отец, — с затаенным смехом произнес Донован, глядя на невинно жующего вкусняшку Хана. Винченцо окинул их обоих быстрым взглядом и устроился рядом с Донованом. — Встречался с Лорен? Дон покосился на насторожившего уши Банни и кивнул: — Она не выглядит заинтересованной в смерти Хана, но проверить стоит. Я поговорю с главой СБ, пусть последят за ней. — Женщины хитры и опасны, — покачал головой Винченцо. — А обиженные женщины — опасны вдвойне. Но, возможно, Лорен действительно не имеет к этому отношения. Тогда нужно искать дальше. Я очень хочу похвастаться своим зятем перед моими заклятыми друзьями, но для этого нужно постараться и устранить угрозу. Банни фыркнул, пряча улыбку за пирожным. Зная его, Дон не сомневался, что Хан не против, если им будут хвастаться. Они с Винченцо явно нашли друг друга: старик получил интересного во всех смыслах протеже, а Банни — возможность показать себя миру. Дон мог бы поревновать, но не стал, полный уверенности в том, что его зайчишка действительно ЕГО.