***
Драко сидел на кровати и смотрел на свой наполовину собранный чемодан. Он не знал, зачем утруждал себя упаковкой своих вещей. Если бы Люциус был в подходящем состоянии, они могли бы ему больше не понадобиться. Малфой вздохнул и прокрутил в голове последний матч, пытаясь обнаружить допущенные им ошибки. Концентрация на квиддиче помогала ему отвлечься от тягостных мыслей. Но по мере того, как он думал об игре, его мысли начали плавно перетекать в другое русло. Драко попытался переключиться на что-нибудь другое, но было слишком поздно. И он увидел ее карие глаза, наполненные беспокойством и сомнением. Слизеринец поцеловал ее, потому что был зол. Зол на Поттера, зол на весь мир за то, что тот позволил ему подобраться так близко к снитчу и все же позволил чудо-мальчику снова победить. Драко хотел причинить боль Поттеру, забрать что-то, что принадлежало ему, и сделать это своим. Он крепко поцеловал ее, всем сердцем желая, чтобы Поттер увидел, что слизеринец делает с его девушкой. И вдруг все изменилось, он больше не злился, когда вдруг понял, что Грейнджер поцеловала его в ответ. И впервые он понял, что, возможно, она не принадлежала Поттеру. На мгновение Драко даже забыл, кто она такая, пока девушка не оттолкнула его. Как она посмела оттолкнуть его? Молодой человек не мог в это поверить. Он Драко Малфой, красивый и обаятельный, и он это знает. И Грейнджер… Ну, Грейнджер всего лишь грязнокровка, но как у нее хватило смелости оттолкнуть его? Как только это произошло, он сразу же осознал свою ошибку. Малфой позволил поцеловать себя какой-то лохматой всезнайке. Он был в ярости и за себя, и за нее. — Чертова грязнокровка. Я ненавижу ее, — пробормотал слизеринец. Драко знал, что ненавидит ее. Каждый раз, когда он видел ее в окружении улыбающихся гриффиндорцев, молодой человек приходил в ярость. Малфою захотелось схватить ее и встряхнуть, когда он увидел ее рядом с ними, такую счастливую. Но он не мог понять, почему ему захотелось увидеть ее сейчас. — Она просто грязнокровка, — Драко встал, пнул ногой свой закрытый чемодан и вышел из спальни. Он понятия не имел, где сейчас Крэбб и Гойл, но ему было совершенно все равно. Молодой человек небрежно шел по коридору, не зная точно, куда он направляется. В конце концов, он оказался в дверях библиотеки. Проходя между полками, Драко ощутил спокойствие, которого не испытывал уже очень давно. Не было никаких Пожирателей Смерти, никакого Волан-де-морта, Люциуса и Грейнджер. Он сидел на стуле с прямой спинкой в их комнате наверху и рассматривал стопки диаграмм. Их было так много, что казалось, Малфой никогда их не закончит. Драко знал, что она регулярно приходила сюда, но не знал когда. Свитки с диаграммами лежали немного иначе, чем слизеринец оставил их накануне. В камине, за решеткой, была свежая зола, как будто она была здесь прошлой ночью. Но это невозможно. Драко был здесь прошлой ночью. И он работал без огня. — Значит, она пришла сюда и разожгла огонь? — Драко задумался. Он смотрел на золу и представлял, как горит огонь, весело потрескивая. Слизеринец практически видел, как она сидит за столом, сосредоточенно нахмурив брови. Внезапно к нему пришло воспоминание. Грейнджер сидела перед ним и, избегая его взгляда, оглядывала комнату. Она смотрела на огонь, когда рассказывала ему о мантии-невидимке Поттера. — Конечно. Плащ-невидимка! — Драко проклинал себя за то, что не вспомнил о ней раньше. Грейнджер пробирается в библиотеку после ее закрытия. Это имело смысл, он никогда бы не подумал, что гриффиндорка осмелится на такое. Но на самом деле, как еще она могла выполнять свою работу? Драко взглянул на часы. Ужин закончился 2 часа назад. Ему просто нужно подождать.***
В полночь дверь тихо отворилась. Он не видел девушку, но чувствовал ее присутствие. Драко сидел на стуле с высокой спинкой спиной к двери. В комнате было темно, и она не знала, что он там. Малфой сидел неподвижно, ожидая, когда гриффиндорка подойдет ближе. Дверь за ней закрылась, и тихий щелчок возвестил о том, что Грейнджер заперла ее. Он слышал, как она осторожно проходит мимо корзин с книгами. Девушка опустилась на колени перед камином и тихо прошептала заклинание. Огонь радостно вспыхнул, осветив темную комнату. Гермиона вздохнула с облегчением и, обернувшись, увидела Драко. Ее глаза расширились, и она напряглась, но слизеринец уже стоял рядом с ней. Грейнджер успела сделать несколько шагов назад, прежде чем Малфой схватил ее за руки и оттолкнул от камина. Глядя на нее, освещенную огнем и смотрящую на него как на чудовище, Драко пришел в ярость. Он рывком развернул девушку и усадил ее на стул. Тихий вздох вырвался из ее груди, но Грейнджер не закричала. Драко вцепился в подлокотники кресла и наклонился, пристально изучая ее. Гермиона еще глубже вжалась в спинку стула, глядя на него большими испуганными глазами. — Не смотри на меня так, — прошипел слизеринец. Ему не нравилось, когда она так смотрела на него. Это беспокоило его. — Тогда перестань меня пугать… — прошептала Грейнджер. Она вся дрожала. Драко выпрямился и отцепился от ее стула. Внезапно он буквально упал в кресло напротив и потер лоб. Малфой подумал, что теперь, когда он больше не держит ее, Грейнджер убежит, но она даже не пошевелилась. — Мне было интересно узнать, как ты выполняешь свою работу без моего ведома, — тихо сказал молодой человек. — Я не хотела тебя видеть, — прошептала Гермиона дрожащим голосом. Наконец, она встала и подняла с пола свою сумку, которую уронила, когда Драко схватил ее. Слизеринец попытался не обращать внимания на то, как дрожала ее рука, когда девушка потянулась к ней. — Ну, я тоже не хотел тебя видеть… — огрызнулся Драко. Он не знал, зачем пришел сюда. Парень не хотел ее видеть и ничего не понимал. — Глупая грязнокровка, — пробормотал он. Грейнджер посмотрела на него, и вместо испуга ее глаза начали наполняться яростью. Она задохнулась от негодования и швырнула в него своей сумкой. Драко был так удивлен, что едва успел увернуться. — Как ты смеешь?! Кем ты себя возомнил?! — Грейнджер сжала руки в кулаки и просто тряслась от гнева. — Кем? — Драко вскочил на ноги. — Человеком, на чью шею повесилась грязнокровка! Глаза Грейнджер вспыхнули, и она направилась к молодому человеку. Она двигалась быстрее, чем Драко мог бы подумать. И прежде чем он успел что-либо предпринять, гриффиндорка ударила его прямо в челюсть. Драко потрясенно уставился на нее, но был готов, когда девушка замахнулась для следующего удара. Он схватил ее за руки и сжал сильнее. — Я ненавижу это прозвище! Я так сильно его ненавижу! Как ты смеешь меня так называть? Как ты смеешь называть меня таким грязным прозвищем, когда сам почти Пожиратель смерти? Я ненавижу их, и я ненавижу тебя! — Грейнджер попыталась отстраниться, но Драко крепко держал ее, постепенно наклоняясь к ней. — Хорошо. Тебе больше не придется это терпеть, — угрожающе прошептал он. — Только не говори мне, что мои мечты внезапно сбудутся, — сказала Гермиона. — Я еду домой, Грейнджер. Обратно в поместье, обратно к Люциусу, — едко сказал Драко. — что? Ты… Ты не можешь этого сделать. Ты не можешь туда поехать. Не после того, что он сделал… — ее сердитые глаза снова наполнились теплом. Девушка больше не сопротивлялась, а просто стояла и смотрела на него. — Ты даже не знаешь, что он сделал, Грейнджер, — сказал Драко и отпустил ее руки. Внезапно почувствовав усталость, молодой человек отступил от нее, глядя на огонь. — Ну, я могу предположить, что ничего хорошего. Ты не можешь уйти, — отрезала Грейнджер. — Он послал за мной. У меня нет выбора. Я уезжаю в Лондон через несколько дней… — Драко не смотрел на нее и был очень удивлен, когда она положила руку ему на плечо; слизеринец не слышал, как она подошла. — Поговори с Дамблдором, расскажи ему о том, что произошло. Ты можешь ему доверять. Если ты скажешь ему, что не хочешь ехать, он не позволит твоему отцу забрать тебя. — Этот сумасшедший старик не может мне помочь, — огрызнулся Драко. — Он не сумасшедший, он мудрый! — Грейнджер на мгновение разозлилась, но вскоре ее глаза снова наполнились беспокойством. — Драко, ты не можешь туда вернуться. Ты не один из них… Слизеринец хотел что-то сказать, но остановился. Смутное воспоминание… — Драко, пожалуйста… Она уже называла его по имени после нападения Мантикоры. Его имя странно прозвучало в ее устах. — Откуда ты знаешь, что я не один из них? — тихо спросил он. — Потому что ты сам мне так сказал, и я тебе поверила… — прошептала Грейнджер. Глаза Драко расширились, когда она это сказала. Он увидел доверие в ее взгляде. Малфой протянул руку и заправил прядь волос, выбившуюся из ее конского хвоста, за ухо. Грейнджер съежилась от его прикосновения, но не отступила. Драко погладил ее по щеке и нежно провел пальцами по скуле. Гриффиндорка слегка задрожала. Молодой человек наклонился к ней и, не понимая, зачем он это делает, слегка прикоснулся своими губами к ее губам. Драко посмотрел на Грейнджер, ее глаза были закрыты в ожидании поцелуя. Отбросив все сомнения, он нежно обнял ее за шею и поцеловал. Гермиона наклонилась еще ближе и положила свою тонкую руку ему на плечо. Драко углубил поцелуй, задаваясь вопросом, почему целовать Грейнджер было приятнее, чем кого-либо другого. Он притянул ее еще ближе и сильнее прижался к ее рту, лаская языком ее мягкие губы. Тонкая рука сжала плечо Драко, а затем резко оттолкнула его. — Я… Мне нужно идти, — прошептала девушка, отстраняясь. — Ты собираешься поговорить с Дамблдором, не так ли? Драко кивнул. Ему пришлось глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Малфой не мог понять, почему он поцеловал ее, по крайней мере, в прошлый раз у него, по крайней мере, была причина для этого. Теперь не было ни причины, ни оправдания. Грейнджер достала из своей сумки серебристую мантию и посмотрела на слизеринца, прежде чем надеть ее. Дверь открылась. Закрылась. Она ушла. Драко понял, что ему нравится целовать ее, и, что еще хуже, часть его хотела целовать ее еще больше.