Их комната (Their Room)

Зима подходила к концу. Последний снег растаял, но холод не хотел покидать земли Хогвартса. Солнечный свет, пробивающийся сквозь деревья, не очень согревал, но Драко все равно был в отличном настроении. — Вот, попробуй так, — Малфой наклонил руку Гермионы вправо, в которой она держала палочку. — А теперь повтори это еще раз. Девушка растерянно посмотрела на него и повторила заклинание. Она мелодично произносила слова, которые, казалось, нужно было напевать, а не произносить вслух. Зеленый туман, больше похожий на дым, чем на что-либо другое, вырвался из палочки гриффиндорки и проник в землю у нее под ногами. Драко и Гермиона, затаив дыхание, наблюдали, как крошечные ростки зеленой травы начали обвиваться вокруг туфель девушки. Пока они с трепетом смотрели на происходящее, маленькие ростки травы начали увядать, после чего полностью засохли. — Грустно, — сказала Гермиона мгновение спустя. — Мы вдохнули в них жизнь, но сейчас на улице слишком холодно. Я чувствую себя так, словно в некотором роде предала их… Драко посмотрел на нее в изумлении. — Гермиона, это всего лишь пара травинок. Девушка нерешительно посмотрела на него и присела на огромный камень. Вокруг нее были разбросаны книги и свитки пергамента. Драко наблюдал, как гриффиндорка сняла перчатку и начала рыться в сумке в поисках перышка. Она разочарованно вздохнула и принялась искать еще тщательнее. Блондин порылся в карманах своей мантии и достал черное перо. — Лови! — крикнул он Гермионе, бросая перо. — И вообще, что ты делаешь? — Я включаю это заклинание в список полезных. — Мне это не кажется особенно полезным, — Драко посмотрел на древнюю книгу в своей руке и на записи, которые он сделал сам. — Это заклинание просто вырастило траву. — Честно говоря, — Гермиона сосредоточенно посмотрела на молодого человека. — Все, что не вызывает грохота и огня, кажется тебе бесполезным. Все мальчики одинаковы, как в гриффиндоре, так и в слизерине. — Это неправда, мне понравилось заклинание, которое ты произнесла раньше. То, что поглотило твою мантию. Гермиона покраснела и быстро отвернулась. — Но это очень важное заклинание, если оно помогает растениям быстрее прорастать. Только представь, что профессор Стебль может с этим сделать? Драко все еще улыбался при воспоминании о том, как Гермиона чуть не лишилась мантии. — Я полагаю, если бы профессор могла выращивать растения быстрее, ты бы не проводила столько времени в больничном крыле на втором курсе. Гермиона удивленно подняла голову. — Как ты узнал? — Все знали. На самом деле, вся школа впала в панику из-за этой истории с наследником слизерина, — на лице Малфоя мелькнула ностальгическая улыбка. Девушка раздраженно посмотрела на него. — Что ж, всегда полезно держать своего врага на крючке, — сказал Драко. Гермиона скрестила руки на груди и уставилась на парня. — Не то чтобы ты мне тогда нравилась или что-то в этом роде, — нервно добавил Малфой. Под ее пристальным взглядом Драко начал чувствовать себя крайне неуютно. — Теперь я тебе нравлюсь? — Гермиона все еще смотрела на него, и ее голос был очень тихим. Драко встретился с ней взглядом, пытаясь придумать ответ. Он не мог признаться гриффиндорке, что она ему нравится. Он и сам не был до конца уверен в этом. Драко знал, что он часто думал о ней, но было ли это тем, о чем спрашивала Гермиона? — Я думаю, нам следует попробовать это заклинание в следующий раз, — сказал он, внезапно вставая и захлопывая книгу, которую держал в руке. Гермиона проследила за ним взглядом и кивнула. Драко отвернулся и начал повторять заклинание снова и снова. Он старался не замечать, что улыбка, озарявшая лицо девушки почти весь день, погасла, а искрящиеся и широко открытые глаза стали непроницаемыми. Драко мысленно пнул себя. Он никогда не знал, что сказать. С большинством девушек он был образцом спокойствия и самообладания, но рядом с Гермионой он часто чувствовал, что лучше всегда держать рот на замке. Но на самом деле, чего еще она ожидала? Что он упадет на колени и признается в вечной любви или в чем-то столь же невероятном? Драко скорее поцеловал бы сморчка, чем совершил бы какую-нибудь нелепую романтическую глупость, о которой всегда мечтала Пэнси. И теперь Гермиона спрашивала его о том же самом. Разве это не так? Малфой не был уверен, чего она хочет. Грейнджер снова села и начала просматривать свои записи. — Да, я думаю, мы можем попробовать это заклинание, если хочешь. Что означает его перевод? Драко с облегчением погрузился в свои записи. — Вечно зеленый. — И это твой перевод? — Гермиона скрестила руки на груди. — Не слишком точно, не так ли? — Заметки были испачканы кляксами, — сказал Драко в свою защиту. — В любом случае, мы узнаем, что он делает, буквально через минуту! — быстро добавил он, что Гермиона слишком сильно напомнила профессора Макгонагалл в тот момент. Малфой достал из кармана волшебную палочку и огляделся в поисках подходящей мишени. Рядом с камнем, на котором сидела Гермиона, рос маленький сухой кустик, который не пережил суровую зиму. Драко самодовольно ухмыльнулся и направил палочку на куст. — Инлиго! Некоторое время ничего не происходило. Не было ни вспышки от палочки, ни снопа искр, ничего. Драко нахмурился. Внезапно раздался какой-то шум, и куст дернулся. Гермиона широко раскрыла глаза, немного отодвинулась от куста и стала недоверчиво наблюдать за происходящим. Это было очень мудро с ее стороны, так как куст снова сделал рывок и начал расти во все стороны. Мертвые, голые ветви достигали всего. Гермиона ахнула и взобралась на вершину скалы. Но ползучие ветви догнали ее и схватили за лодыжку. Девушка отчаянно пыталась высвободить ногу, но это казалось невозможным. Все больше и больше веток приближалось к ней, Гермиона закричала от страха. — Фините! Фините Инкантатем! — закричал Драко, наконец приходя в себя и бросаясь на помощь Гермионе. Куст, хотя и не отступил, но перестал угрожающе надвигаться на девушку. Девушка попыталась высвободить ногу из захвата, но ветки слишком сильно сдавили ее. — Вот, — Драко достал из кармана маленький черный предмет, который позже оказался небольшим складным ножом. Он легко срезал сухие ветки и помог Гермионе слезть с камня. — У тебя есть нож? — удивленно спросила она. — Люциус всегда считал, что нужно быть готовым ко всему. Никогда не знаешь, в какой момент ты можешь остаться без палочки, и у тебя будет прекрасная возможность воспользоваться ею. Гермиона прищурилась, и Драко поспешил сменить тему. — Что ж, это заклинание можно считать полезным. — О, да, безусловно. Мне очень понравилось, как этот куст пытался меня съесть. Очень вдохновляюще! — огрызнулась Гермиона. — Это не страшно, он не смог бы тебя съесть, у него нет рта. Он бы просто сожрал тебя и разорвал на куски, — ухмыльнулся Малфой. — Это, конечно, очень утешительно, Драко, — Гермионе удалось лишь на мгновение задержать хмурый взгляд, прежде чем, наконец, улыбнуться ему. Девушка начала очищать подол своей мантии от остатков сухих веток, но вдруг остановилась и нахмурилась. Послышался приближающийся гул голосов. Драко наблюдал, как она снова взобралась на скалу и пристально вгляделась вдаль. Гермиона наклонилась и, схватив свою сумку, быстро спрыгнула с камня. — Что ты делаешь? — спросил Драко. — Тсс… Они тебя услышат, — Гермиона быстро собирала вещи. Закончив, она взяла Драко за руку и потянула его за собой. Голоса, тем временем, слышались все отчетливее. — Кто услышит? — Рон и Гарри, они идут сюда, — Гермиона потащила Драко за огромное дерево в нескольких шагах от Запретного леса. — И что? Чудо-мальчик Поттер и его приятель знают, что мы проводим время вместе. Или они настолько тугодумы, что только сейчас до этого додумались? — Драко почувствовал себя оскорбленным. На самом деле он не хотел прятаться ни от Поттера, ни от Уизли. Оглядевшись, Гермиона выглянула из-за ствола дерева, а затем повернулась и уставилась на Малфоя. — Конечно, они знают, но после того инцидента в больничном крыле я стараюсь не напоминать им об этом, — сказала она. — Кроме того, я думаю, Рон едва сдерживается, чтобы не высказать тебе все, что он думает, — пробормотала Гермиона. — После того инцидента? Что ты подразумеваешь под словом «инцидент»? Ты говоришь так, словно это был какой-то неправильный ответ на домашнее задание, — Драко обиженно посмотрел на нее. — Ничего особенного, — прошептала гриффиндорка, звук шагов был уже слышен недалеко от них. — Ничего особенного? Конечно, ничего, твои замечательные маленькие друзья каждый раз ловят тебя на том, что ты целуешься с врагом. Держу пари, они были взволнованы, возможно, даже устроили вечеринку в честь тебя, потому что ты доказала, что ты не такая порядочная девушка, как все думают, — Драко был в ярости. — Драко, пожалуйста, помолчи! — отчаянно прошептала Гермиона. — Они тебя услышат… — Меня это не волнует! — Малфой схватил ее за руки и прижал к дереву. Он был так зол, что едва мог ее видеть. Драко жадно припал к губам девушки. Его руки крепко сжали запястья Гермионы, и он навалился на нее всем телом, прижимая к дереву. Краем сознания он слышал, как Поттер и Уизли разговаривают уже в нескольких шагах от них. Но Драко не отпускал Гермиону. Он крепче прижал девушку к себе, целуя ее так же, как в первый раз. Услышав хныканье гриффиндорки, Малфой резко остановился и отпустил ее. Он сделал шаг назад и посмотрел на девушку. Гермиона цеплялась за дерево. Ее полные страха глаза были широко открыты. Драко внезапно осознал, что он натворил. Застежка на ее мантии была оторвана, и ткань криво лежала на плечах. Красно-желтый свитер, который она носила под мантией, был порван. Драко осознал, что его руки блуждали по телу Гермионы. Он снова посмотрел ей в глаза и увидел, что они полны слез. Он хотел сказать что-нибудь, что угодно, что могло бы успокоить ее, но у него внезапно пересохло в горле. Слеза скатилась по ее щеке, оставив на ней мокрый след. Гермиона неровно вздохнула сквозь искусанные губы. Она оттолкнулась от дерева и медленно обошла Драко, стараясь не прикасаться к нему. Пройдя мимо, она осторожно подняла свою сумку и отступила еще на несколько шагов от слизеринца, прежде чем развернуться и помчаться обратно в школу. Драко смотрел ей вслед, не в силах сказать то, что должен был. Не имея возможности объяснить ей, что ему жаль, что он не собирался этого делать. Он вернулся к огромному камню, возле которого они практиковались в заклинаниях, и удрученно сел на него. Малфой мог притвориться, что Гермиона все еще здесь, что последних нескольких минут вообще не было. Это было гораздо приятнее, чем знать, что она была далеко отсюда, в Гриффиндорской башне, и презирала его. Драко встал и начал расхаживать. Правда, он обращался с ней грубо, как влюбленный подросток. Было много вещей, которые Малфои должны были делать, а чего не должны. Вести себя как влюбленный подросток — это то, чего не следует делать. Но это именно то, что он сделал — он прикоснулся к девушке, не заботясь о том, что подумают об этом другие. Ситуация усугублялась тем фактом, что в тот момент он был так зол, что даже не мог точно все вспомнить. Его руки держали ее за запястья, затем скользнули по плечам и вниз… Драко перестал беспорядочно расхаживать и посмотрел вдаль, на школу. — Она никогда не простит мне этого, — сказал он вслух.

***

Следующие несколько дней были бесконечными и серыми. Время тянулось невероятно медленно. Ливень, казалось, никогда не прекратится. Однако дождь никак не повлиял на подземелья. Там всегда было достаточно холодно, и всегда дул сквозняк. Каменные стены слизеринских комнат были сырыми, и в воздухе всегда стоял затхлый запах плесени, хотя эльфы всегда активно боролись с этим. Вся эта атмосфера еще больше угнетала Драко. Он сидел перед камином на стуле с высокой спинкой, погруженный в свои мысли. Малфой провел первую половину утра, развлекая себя тем, что доставал свитки с домашним заданием из сумок проходящих мимо первокурсников. Но через час это занятие потеряло свою привлекательность. Крэбб и Гойл хотели полетать. Только они могли догадаться лететь в такую погоду. Какая-то часть Драко надеялась, что их унесет каким-нибудь особенно сильным порывом ветра, но он сомневался, что ему когда-нибудь так повезет. Чего ему сейчас действительно хотелось, так это оказаться где-нибудь в сухом и теплом месте рядом с Гермионой Грейнджер. Он был бы счастлив просто тихо посидеть с ней и почитать или обсудить домашнее задание по зельеварению. Или гриффиндорка могла бы просто молча смотреть на него, если бы захотела. Драко сердито уставился на камин. Он ненавидел, когда девушка избегала его. И он понятия не имел, как ей удавалось делать это так хорошо. У них были совместные уроки, они занимались одним и тем же проектом, и он изо всех сил старался застать ее где-нибудь наедине. Но казалось, что проклятая гриффиндорка знала каждый поворот в школе и пользовалась этим, тихо проскользнув в коридор, а затем затерявшись в толпе. Но если это не помогало, она полностью окружала себя другими гриффиндорцами. Некоторые из них, кстати, ей даже не нравились. Драко точно знал, что Гермиона терпеть не могла Лаванду Браун, и как только он наконец застал ее одну в библиотеке, она сразу же села за стол Лаванды, чтобы обсудить с ней предсказания. Драко издевательски рассмеялся, он знал, что Гермиона ненавидит эту тему. — Что-то не так, Драко? — прошептал слащавый голос рядом с его ухом. Драко не заговорил с ней первым. Он сидел абсолютно неподвижно. — Чего ты хочешь, Пэнси? Слизеринка опустилась на стул, стоявший рядом со стулом Драко. Она медленно скрестила ноги и разгладила складки на своей мантии. Ее голубые глаза озорно блеснули, когда они встретились взглядом с Малфоем. — Я просто хотела выразить свои соболезнования, я только что узнала, — она наклонилась вперед и положила прохладную ладонь на руку Драко. Малфой никак на это не отреагировал, он знал, что если бы он только захотел, Пэнси немедленно рассказала бы ему, о чем она говорит. Ее улыбка не дрогнула, и она крепче сжала его руку. — Если тебе нужен кто-то, с кем ты хотел бы поговорить… На секунду Драко подумал, что она имеет в виду Гермиону, но он знал, что это невозможно. — О чем ты говоришь? — мрачно спросил он. — Что? Разве ты не знаешь? — улыбка сошла с лица Пэнси, но ее глаза искрились оживлением, она наслаждалась этим разговором. — Ну, конечно, ты не знаешь. Как глупо с моей стороны было забыть, что ты сжигаешь все письма, которые присылает тебе твой отец. Драко напрягся и пронзил Пэнси острым взглядом. Он всегда убеждался, что был один, когда уничтожал письма Люциуса. Пэнси, должно быть, наблюдала за ним. — Ох, Драко, я не знаю, тот ли я человек, чтобы говорить тебе это, но твоя мама больна, — Пэнси изо всех сил старалась не улыбнуться. — Ты лжешь, — просто сказал он, борясь с желанием схватить девушку голыми руками и держать так до тех пор, пока она не расскажет все, что знает. — Ох, Драко… — тихо прошептала она, изображая боль. — Я бы никогда не стала тебе лгать. Помни, что наши матери каждый год ходят на Рю Де Шам в Париже, но не в этот раз. Твой отец сказал моей матери, что Нарцисса очень больна и находится на осмотре у специалиста в больнице Святого Мунго. Драко ничего не сказал на это. Он прекрасно знал, что каждую весну его мать ездила в Париж с миссис Паркинсон за покупками. Это уже давно стало их хобби, и Нарцисса скорее умерла бы, чем пропустила поездку. Пэнси все еще сидела рядом с ним, и ее рука сочувственно накрывала ладонь Малфоя, а почти незаметная улыбка растягивала ее губы. Ей это нравилось, ей нравилось видеть его расстроенным. Драко всегда считал Пэнси мелкой и глупой. Но, в конце концов, она была слизеринкой, и впервые он увидел в ней нечто большее. Жестокость, которая раньше ускользала от его внимания. — Я могу что-нибудь для тебя сделать? — тихо спросила Паркинсон. Ее голос был добрым и нежным, Пэнси никогда раньше так не говорила. — Нет, — резко сказал Драко, вставая, он знал, с кем ему нужно поговорить, даже если ему придется применить к ней оглушающее заклинание. — Но Драко… — раздался голос Пэнси после того, как он покинул гостиную. Она подождала, пока он уйдет, прежде чем откинуться на спинку стула и торжествующе улыбнуться. Не то чтобы он был очень близок с Нарциссой. Но Драко действительно заботился о ней. В конце концов, она была его матерью, и ему не приходилось выбирать. Большую часть своего времени она проводила вдали от Малфой-Менора, встречаясь с друзьями или делая покупки. Они были в обществе, где Нарцисса наслаждалась жизнью и хорошо проводила время, в основном с матерью Пэнси. Но ей пришлось многое вынести, будучи женой Люциуса. И теперь, оглядываясь назад, Драко действительно надеялся, что он не был для нее проблемным сыном. Он не хотел, чтобы она заболела. Школа гудела, вот-вот должны были начаться дневные занятия. Драко решил притвориться больным и провел все утро, сидя в общей комнате в мрачном настроении. Прямо сейчас он чувствовал себя странно нехорошо и не мог найти Гермиону. — Где, черт возьми, она? — пробормотал слизеринец. Она должна была с минуты на минуту пройти по этому коридору, чтобы попасть в кабинет трансфигурации, но Драко все еще не видел ее. Гриффиндорцы протискивались за ним, настороженно поглядывая на слизеринца, но ему было не до них, так как в конце коридора наконец появилась Гермиона. Она шла с Поттером и Уизли. Драко пошел им навстречу. — Мне нужно с тобой поговорить, — быстро сказал он. Гермиона удивленно уставилась на Малфоя, в то время как Поттер и Уизли пристально смотрели на него. — Я не думаю, что это хорошая идея, Малфой, — быстро сказала она, оглядывая других гриффиндорцев, которые столпились вокруг и с живым интересом наблюдали за происходящим. — Мне нужно поговорить с тобой сейчас, — твердо сказал Драко, но в его голосе проскользнули нотки паники. — Уходи, Малфой, ей нечего тебе говорить, — холодно сказал Поттер. Драко не нужно было оглядываться, он уже знал, что находится на вражеской территории. Он был окружен гриффиндорцами, но ему нужна была Гермиона. — Я не с тобой разговаривал, Поттер, — прошипел он. — Уходи, Драко, — Гермиона попыталась протиснуться к нему за спину, но он схватил ее за руку и резко оттолкнул назад. Послышались крики Поттера и Уизли, и все гриффиндорцы вокруг что-то яростно кричали. — Пожалуйста, — прошептал Драко. — Пожалуйста, мне нужно с тобой поговорить. Глаза гриффиндорки расширились, в какой-то момент Драко подумал, что она просто уйдет. И прошла, казалось, целая вечность, прежде чем Гермиона, наконец, кивнула. — Хорошо, — прошептала она, удивленная его свирепостью и своей собственной уступчивостью. Голоса студентов, смотревших на них, были слышны отовсюду, и Драко крепче сжал руку девушки, боясь, что она передумает и проскользнет в кабинет. Поттер и Уизли пристально уставились на него, но не сделали ни единого движения, чтобы остановить Малфоя, вытаскивающего Гермиону из коридора. Все смотрели, как Драко расталкивает студентов со своего пути. К тому времени, когда он наконец нашел пустой кабинет, лицо Гермионы было ярко-красным от смущения. — Я надеюсь, у тебя есть веская причина для всего этого, — резко сказала гриффиндорка, когда за ними захлопнулась дверь и они остались одни. Теперь, когда Драко остался с ней наедине, он вообще не знал, что сказать. Глядя в ее яркие карие глаза, он вдруг понял, что не знает, почему ему так нужно с ней разговаривать. — И что? Как ты знаешь, сейчас у меня должен быть урок. Сегодня мы проходим заклинание Девовео. Я уверена, что оно будет на экзамене, — Гермиона села на парту и скрестила руки на груди, глядя на него. Драко отвернулся к огромному окну, занимавшему большую часть стены. Все еще моросил дождь, окна запотели из-за влажности, хотя на улице все еще было холодно. Этот дождь не вызывал добрых чувств. — И что? — терпение Гермионы было на исходе. — Возможно, моя мать больна, — тихо сказал Драко. Гриффиндорка опустила руки и посмотрела на него. — Что?.. Откуда ты знаешь? Драко повернулся и встретился с ней взглядом. — Пэнси сказала. Она проговорилась, — ухмыльнулся он. — Вернее, это была просто грандиозная игра с ее стороны. Гермиона встала и подошла к нему. — Ну, только потому, что Пэнси сказала тебе это, не значит, что это правда. Скорее всего, она лжет. Более того, если бы твоя мать была нездорова, Дамблдор сказал бы тебе. — Да, конечно, он бы так и сделал, — саркастически сказал Драко. — Он известен своей откровенностью и прямотой. — Он бы сказал тебе. Я знаю, что сказал бы, — тихо сказала Гермиона и подошла к нему, чтобы взять за руку. Драко отступил назад, избегая прикосновения. — Скажи, Грейнджер, рассказывал ли тебе наш замечательный директор о том, что случилось с дорогим Поттером, когда чудо-мальчик в очередной раз попал в больничное крыло? — Это нечестно, — резко сказала Гермиона и опустила руку. — Гарри не имеет к этому никакого отношения. — Гарри имеет отношение ко всему, точно так же, как и к твоим глупым идеалам, — Драко не знал, зачем он это говорит. Он просто не мог укротить эмоции, которые бушевали в его душе. — Так чего ты хотел от меня, Малфой? — голос Гермионы был тихим и деловым. — Мне ничего от тебя не нужно, — прошипел он. Она повернулась и открыла дверь. Драко отвернулся и уставился в окно. Все терялось в темноте, в сером тумане, который был похож на его настроение. Внезапно он почувствовал сильную усталость и мечтал только о том, чтобы оказаться в общей гостиной перед камином. Слизеринец не услышал ее приближения, но пара нежных рук внезапно обхватила его сзади. Он автоматически напрягся, но вздохнул с облегчением, когда почувствовал, как щека Гермионы прижалась к его спине. — Ты знаешь, все будет хорошо, — прошептала она.