Изгнанные

Маша сидела на диване, на её скрюченном теле была чистая одежда, волосы мокрые, колени подтянуты к груди. Полина дала ей аптечку, чтобы она использовала ее, когда она закончит мыться, так что теперь Машины тощие руки были покрыты совершенно белой марлей, почти сливающейся с бледной кожей с синяками. Её глаза были опущенны и смотрели в окно, наблюдая, как снег движется на фоне темного ночного неба, выпадая на улице, где она была всего час назад. Было уже поздно, больше похоже на утро, и Полина порылась в шкафу, пытаясь найти какое-нибудь запасное постельное белье. Максимум, что она смогла найти, это старую подушку и одеяло, но на данный момент этого вполне достаточно. Ветер ударил в входную дверь, из-за чего Полина перенесла обогреватель в гостиную. Глаза Маши следили за ней, пока она ходила вокруг, подросток тихо наблюдала за девушкой. Полина принесла одеяло и подушку, протянув их Маше. Подросток только растерянно посмотрела на неё. — Это не так уж и много, но… — Полина замолчала, а рот Маши изобразил небольшое ох. Она нерешительно протянула руку, её дрожащие руки с благодарностью приняли постельное бельё. — Спасибо, — тихо пробормотала она. На что Полина пожала плечами. Ей не давали покоя мысли в голосе, пока Маша сидела в ванне, и Полине больше нечего было делать. В глубине её мозга возникло мучительное ощущение, что, возможно, это неправильная ситуация. Если бы у этой девушки были родители, они могли бы вызвать полицию за похищение или что-то в этом роде. Сначала она подумала, что Маша могла быть бездомной, судя по тому, как она просто сидела в полночь на случайном тротуаре, но ей нужно было проверить. «Э-э… ​​ты… Ты бездомная, верно?» — неловко спросила Полина, пытаясь изложить это так, чтобы не обидеть ребенка и не создать неправильное впечатление. Маша наклонила голову. — Н-нет? — Черт, нет!? Полина с тревогой потерла свой затылок. Это было настолько неправильно, что сам факт того, что Маша ночевала у неё, фактически взрослой женщины вероятно, доставило бы ей неприятности. — Ч-почему это плохо? Маша заикалась, прижимая подушку ближе и нервно глядя на Полину, как будто она ожидала, что что-то произойдет или её выгонят. «Твои родители собираются вызвать на меня полицию или что-то в этом роде, не так ли?» Глаза Маши расширились, и она непреклонно покачала головой. «О н-нет! Нет, извини, это не беда!» Она сказала быстро, и Полины только нахмурилась. То, что её не арестуют, было облегчением, но была еще одна проблема: родителей Маши не волнует, куда она пропала на ночь. — …Ладно, тогда э… Если тебе понадобится что-нибудь еще, я буду там. Полина отошла, указывая на свою комнату в конце коридора. Маша слегка кивнула ей. — Еще раз спасибо… за то, что позволила мне остаться… — пробормотала она, а Полина не знала, что еще сказать. Вся эта ситуация была действительно тревожной, от начала и до конца. Она знала, что не у всех жизнь идеальная или даже хорошая, но столько раз благодарить кого-то за элементарные вещи в течение часа было все равно, что пощечиной. У неё самой была не лучшая жизнь, но не до такой степени, что она отчаянно нуждалась в заботе совершенно незнакомого человека. Она пробормотала что-то пренебрежительное и зашагала по коридору, выключая на ходу свет. Полина не знала, сколько ей удастся поспать, обычно это было бы непросто, но она была чертовски измотана. После того, как первоначальная тревога по поводу всей этой ситуации утихла, она просто почувствовала противоречие и усталость.   Когда Полина проснулась, было светло, она увидела это сквозь щели между шторами и неуверенно села. Только после нескольких минут сидения и протирания глаз она вспомнила, что в её гостиной был еще один человек. Медленно, вспомнив все, что произошло, она, зевая, вышла в зал. Маша сидела, обняв колени и положив на них голову, глядя в окно возле двери. Она подпрыгнула и огляделась, когда услышал шаги девушки, глядя на Полину, как будто Маша была настороже и чего-то ждала. Полина снова зевнула. Она почти ожидала, что подросток ушла. "Ты по-прежнему здесь. Это хорошо." — пробормотала она, отметив, что одеяло, которое использовала Маша, было аккуратно сложено рядом с ней. Маша слегка кивнула со своего места, щелкая пальцами. — Я не хотела быть грубой, эм… С-спасибо. «Да, не беспокойся. Ты можешь оставаться столько, сколько тебе нужно. Не ела ли ты еще?" Она пробралась на маленькую кухню «Хм. Нет." Маша призналась, наклонив голову. «...Наверное, у меня где-то были яйца. Я средне готовлю, так что не жди, что это будет супер вкусно. Полина открыла холодильник и услышала приближающиюся Машу. — У-м-м, я могу приготовить завтрак! Я-если ты позволишь мне… — нервно воскликнула она, а Полина обернулась. Маша стояла в нескольких футах от неё, возясь с бинтами на руках и отводя взгляд. "Хм?" — произнесла девушка, и Маша, казалось, подпрыгнула. — Я просто говорю, что могу помочь, и единственное, в чем я хоть как-то полезна, это готовка и уборка и рисование немного, так что я бы хотела помочь, если ты мне позволишь. Мне стыдно, так как ты уже так много сделала для меня… — она быстро проговорила, а Полина отодвинулась от холодильника. — Конечно, если хочешь. Она кивнула, и Маша немного оживилась от этих слов. Она вошла на кухню, мельком оглянувшись на Полину, словно проверяя, все ли в порядке. «Используй все, что хочешь. Я собираюсь принять душ, — пробормотала Полина, направляясь в ванную. Маша неуверенно посмотрела на неё, желая что-то спросить, но воздержалась, Полина ушла. К тому времени, как Полина вышла и переоделась, все было готово, и запах чего-то необоснованно хорошего ударил в её нос, сразу как она вошла в зал. "Что это?" Маша чуть не выпрыгнула из кожи, когда Полина спросила об этом, повернувшись к ней с широко раскрытыми глазами. Полина заметила сковороду в Машиных руках и поняла, что та накрывает на стол. — Р-рис с овощами, м-мисс… — тихо пробормотала Маша, поворачиваясь и осторожно высыпая еду на тарелку. Полина обошла раковину, вытащила две ложки и оперлась на деревянную столешницу. — Надеюсь, все в порядке… — сказала подросток, ставя кастрюлю в раковину, а Полина подтянула к себе одну тарелку. Она протянула Маше ложку и вдохнула аромат блюда. Пахло великолепно, и выглядело тоже хорошо. Ей не удалось съесть ту лапшу, которую она купила вчера вечером, так что она фактически умирала от голода. Полина тут же сунула ложку в рот, и вкус поразил её вкусовые рецепторы. Это было потрясающе! «Если честно, это лучшее, что я ела за последние годы, я редко успеваю готовить, так что питаюсь лапшой быстрого приготовления». Сказала она, откусив еще кусочек. Она не лгала: пакеты с искусственными ароматизаторами могут помочь только до определенного момента. На вкус рис с овощами были свежими, домашними, что вызвало у Полины странные чувства. Что Маша сюда положила? — П-правда? — задалась вопросом Маша, с любопытством наблюдая за Полиной, пока та возилась со своей ложкой. «Да, правда. Спасибо." Она продолжал есть, ей даже не нужно было смотреть на подростка, чтобы понять, что та смущенно махает руками. — Н-нет, вам спасибо! Не нужно меня ни за что благодарить!» Полина кинула на неё странный взгляд. Она отрицала это, как будто Маша только что не приготовила одно из лучших блюд, которые Полина ела за последние годы. — …Ты какая-то странная… Тебе не нужно домой? В конце концов сказала она, снова посмотрев на свою тарелку и запихнув в рот еще одну ложку. Маша замерла. «О-о! Я прошу прощения за задержку. Я могу уйти… Полина прервала её, прежде чем она успела продолжить. Когда она только проснулась, она всегда была более резкой, но теперь Полина думает, что ей следовало быть осторожной в своих словах, судя по панике на Машином лице. "Нет, все хорошо. Я просто имею ввиду, что твои родители могут волноваться. Сказала она, и на секунду стало тихо. Полина подняла глаза и увидела, что Маша смотрит на стол с пустым выражением лица. Что это значит? «...Он не будет». — сказала подросток после паузы, а Полина отметила. Итак, только один родитель или, может быть, какой-то опекун? — …Окей, тогда оставайся столько, сколько захочешь». Как ни странно, Маша молчала, глядя вниз, она сжимала свои руки, а губы сложились в тонкую линию. Только когда Полина съела половину завтрака, Маша начала есть, что было странно, но девушка не собирается её ругать. В остальном день прошел относительно мирно. Полина несколько часов делала домашнее задание к коледжу в своей спальне и параллельно выполняла онлайн некоторую работу, а Маша мыла посуду на кухне. После этого подросток просто спокойно спала на диване. У Полины сложилось отчетливое впечатление, что безопасный сон — это то, что Маше редко удавалось делать, и, судя по мешкам под глазами, ей отчаянно хотелось спать побольше. Подросток не шныряла вокруг, когда не спала, да и Полина была бы не против. Украсть было нечего, поэтому она не беспокоилась об этом, и не было ничего, на что она действительно не хотела бы, чтобы Маша смотрела. В конце концов, приближался вечер, и Полина вышла из своей комнаты, закончив все дела, разминая позвоночник и руки после того, как часами сидела сгорбившись и посмотрела на спящую Машу. Она подумала, что, вероятно, было бы хорошо, если бы она купил что-нибудь на ужин, поскольку Маша действительно умела готовить, и, скорее всего, ей понадобится больше ингредиентов, чем овощи и рис. Она подошла и мягко, неловко положила руку Маше на плечо, давая понять, что уходит. В тот же миг Маша проснулась и повернулась, чтобы посмотреть на девушку широко раскрытыми глазами. Полина убрала руку, неловко глядя на подростка. — Э-э… Я иду в магазин. Ты хочешь чего-нибудь?" Маша моргнула в замешательстве, осознавая, что она просто сказала и что на неё не напали. — …Хм… Нет, спасибо. - тихо пробормотала она, собираясь сесть. Полина отошла к двери, натягивая куртку. Честно говоря, она ненавидела выходить на улицу днем. Там было слишком многолюдно, слишком много людей, слишком много всего происходило. Это её взволновало. Но она бы выстояла ради еще одной хорошей еды. "Верно. Я вернусь через некоторое время. Она надела туфли и ушла, оставив Машу одну в доме. Когда Полина вернулась домой, Маша сидела у окна и ждала, когда же та вернётся. Ботинки девушки были изрядно мокрыми от снега, и она была совершенно на взводе. В магазине на углу было так много людей, гораздо больше, чем обычно! Когда она уходила это было похоже на минное поле: пытаться избежать зрительного контакта, ища что-то в проходах. В итоге она получила всего несколько яиц, макароны и мясо. Надеясь, что этого было бы достаточно. К тому времени, когда Полина вошла внутрь и с обидой снял обувь, Маша вернулась на диван и с любопытством наблюдала за ней через спинку. «Я не знаю, пригодится ли что-то из этого. Ты ела после завтрака? Полина поставила сумку на деревянную столешницу и начала доставать продукты. — Н-нет. Маша встала, чтобы помочь ей. — Тогда давай начнем прямо сейчас, — предложила Полина, и Маша мгновенно просветлела и кивнула. Казалось, ей не терпелось сделать что-нибудь полезное, и это было хорошо, потому что Полине прямо сейчас хотелось что-нибудь съесть. Маша быстро вымыла руки в раковине, вытерла их, прежде чем вернуться и посмотреть, что купила девушка. — М-может пасту карбонаре? Заикнулась она, обращая своё внимание на Полину, которая тоже мыла руки. "Идеально." Полина сосредоточилась на нарезке лука, совсем немного, для пряности, стараясь, чтобы кусочки были ровными и похожие формой. Настолько сосредоточенной, что не обращала внимания на то, как далеко закатаны её рукава. Маша поставила вариться макароны и вернулась, намереваясь помочь. Подросток, казалось, остановилась. — Твои руки… — пробормотала Маша, глядя на относительно свежие, едва зажившие порезы на запястьях девушки. Они накладывались друг на друга, образуя неизгладимый след на руках. Полина тут же опустила рукава. «Это ничего» — Ты их сделала? — прошептала Маша кротким голосом, пронизанным тревогой. Волнуется? Почему она волнуется? «Да, все в порядке». — сказала она непреклонно, и ей быстро стало не по себе. Полине следовало бы спрятать это. Маша продолжала смотреть на неё, её большие слезящиеся глаза встретились с глазами Полины. Количество чистой грусти на лице подростка удивило девушку. Маша выглядела такой обеспокоенной за неё, из-за того, что она нанесла себе всего несколько порезов. "Почему?" Полина не смогла сдержать нервный смешок. «Почему это нормально или почему я это сделала?» "Почему?" — снова произнесла Маша, подняв руки к груди и скручивая пальцы, а глаза наполнялись слезами. Полина чувствовала себя немного виноватой, но в то же время невероятно растерянной. «Не беспокойся об этом. Это не твоя забота. Сказала она, закатывая рукава и возвращаясь к нарезке овощей и яиц. Потрясенные глаза Маши остановились на ней, глядя на едва заживающие раны так, будто они причиняли вред ей, а не Полине. Маша подошла ближе и осторожно протянула руки. «Позволь мне порезать овощи… Будет больно, если лук попадёт на раны», — произнесла она, а Полина просто позволила ей вырвать нож из её рук. — …Все в порядке, знаешь… — пробормотала Полина, наблюдая, как Маша ловко режет овощи. Она не могла не смотреть на совершенно белые повязки, обернутые вокруг Машиных рук, и не думать, что она лицемер. «Лук будет жалить, если попадет и на твои бинты». Она попытался донести. — Со мной все будет в порядке, — просто ответила Маша, продолжая говорить так же, как и раньше. Полина почти усмехнулась и подошла к плите, чтобы приготовить сковородку, поскольку её работа была занята. Как только это было сделано, ей действительно нечего было делать, кроме как думать. Внимание, обращенное на её шрамы, заставило её чувствовать себя очень некомфортно, не потому, что она думала, что Маша сочтет её отвратительной, Полине было плевать на её мнение, а потому, что теперь она знала, насколько Полина слаба и нестабильна. Её пальцы рассеянно потянулись к коростам, ковыряя их, пока она смотрела на медленно просачивающуюся кровь. Если бы она только была осторожнее, Маша бы не увидела, насколько она жалка. Маша принесла нарезанные овощи и ахнула, увидев кровь на пальцах Полины. Она быстро поставила доску, вымыла руки и, спотыкаясь, вернулась к Полине, чтобы посмотреть на её запястья. — О нет… — пробормотал она и выключил плиту. Полина просто тупо смотрела. Она осторожно потащила Полину за собой в ванную и достала аптечку. Девушка просто с любопытством наблюдала, как подросток беспокоилась о ней, доставая перекись и ватную палочку, чтобы прочистить открытые кровоточащие раны. — Э-э… тебе не обязательно делать все это. — Но ты не помыла руки, может быть заражение крови, — объяснила Маша, вытирая капельки крови, которые, казалось, не останавливались. «Мне не нужна повязка, оно затянется само». Казалось, это нисколько не изменило мнение подростка. «...Кровь не остановилась, это был глубокий порез, не так ли?» В её голосе звучала какая-то странная боль, с которой Полина не знала, как быть. — Да, я думаю… Маша просто достала небольшой кусочек бинта и забинтовала всё. «Серьезно, мне не нужна повязка, все в порядке. Оставь их себе». — сказала Полина, глядя на то, как белый бинт мгновенно стал красным. — Они тебе тоже нужны. Маша забинтовала и другое запястье Полины, к её большому замешательству. — Это запястье тоже не трогай. Она сказала с упреком. Полина смотрела на неё, глядя на то, как нежно Маша держала её руки, как безумно бережно относилась к ней. Это было странно, незнакомо, но… как-то вполне приятно. Полина усмехнулась себе под нос. — Хорошо, мам, спасибо. Маша немного покраснела, быстро собрала аптечку и убрала её, забрав весь мусор и, не сказав больше ни слова, вышла. Полина осталась сидеть на краю ванны, глядя на свои руки и тщательно наложенные нетронутые повязки. Она не думает, что кто-то делал это для неё раньше или даже заботился настолько, чтобы просто спросить. От этого она почувствовала странное тепло в груди. Полина услышала, как Маша продолжает готовить ужин, и это ощущение тепла только усилилось. Кто-то заботился о том, чтобы приготовить для неё ужин, настоящий домашний ужин. Она никогда не чувствовала себя более странно, но в хорошем смысле, и она никогда не хотел перестать это чувствовать. Полина не могла сдержать легкую улыбку, расползающуюся по её лицу.