Изгнанные

«Не могла бы ты взять масло?» — спросила Полина, Маша кивнула, быстро вытирая руки, и потянулась до верхней полки. Полина оглянулась, чтобы посмотреть, сможет ли она это сделать, Полине нужно было заразить на стойку и потом только брать, но вместо этого её взгляд остановился на том месте, где Машина рубашка приподнялась. Маша наклонилась вперед, пытаясь приподняться, чтобы дотянуться до масла. Это просто дало Полине больше времени, чтобы увидеть огромное количество шрамов и синяков на Машиной коже. Но больше всего её застало врасплох то, насколько свежими выглядели синяки, все еще темно-фиолетовые и красные, покрывающие её бедро. Брови Полины нахмурились. — Мне придется воспользоваться стулом, извини, — сказала Маша, когда её пальцы не смогли схватить бутылку, и она повернулась, чтобы взглянуть на Полину. Но она замерла, когда увидела, куда смотрит девушка. Они обе смотрели друг на друга полминуты, прежде чем Маша сильнее натянула рубашку и обошла стойку, чтобы вытащить стул и встать на него. Глаза Полины просто следили за ней. — Эй, э-э, ты уже здесь уже какое-то время и… Я не думаю, что старые синяки выглядят так… — Маша просто избегала зрительного контакта, смазывая сковороду маслом и возвращаясь к резке. Она тихо промычала в ответ, как бы отказываясь продолжать этот разговор. Но Полина не собиралась так просто сдаваться. «Кто-то другой причиняет тебе боль? Может, в школе?..?» Она замолчала, а Машины руки дрогнули и остановились. — …Это не имеет значения… — тихо сказал она. «Маша!» Полина повысила голос, а подросток попыталась сказать что-то другое. «Я имею в виду-! Чт-просто они все уникальны и их ждёт большое будущее , а я не из тех, кто действительно имеет значение, так что ничего страшного, если они со мной немного грубы. Это просто поверхностно, оно заживет, и школа все равно скоро закончится… «Маша. Не извиняйся за это. Она пристально посмотрела на подростка, заставив её отшатнуться. «... действительно, все в порядке. Это не так уж и плохо." Маша пробормотала так, словно это её успокоило. Это не так, Полина фыркнул. «Все должно быть не так уж и плохо, лалала». — Школа скоро закончится, и все будет хорошо, — сказала Маша, пытаясь убедить больше себя, чем кого-либо еще. Полина просто стиснула зубы. - Поскольку в течение дня было так много времени в одиночестве, не было ничего, что могло бы отвлечь Полину от её мыслей, ничто не занимало мысли в те несколько часов, когда Маша отсутствовала. Вполне естественно, что лезло в её голосву. Помимо обычных навязчивых мыслей, говорящих ей, что она совсем одна и что ей следует просто умереть, ей было, страшно? Маша была с ней уже больше двух недель, Полина была напуганна. Потому что, даже если Маша была здесь так долго, девушка осознала, что это не навсегда, что-то настолько хорошее не останется в её жизни навсегда. Значит, Полина не сможет за неё цепляться, вот о чем она. Полина не может надеяться на жизнь и не может верить в лучшее, потому что Маша тут только временно. В конце концов она уйдет, и Полина снова останется одна. По правде говоря, Полина никогда ни с кем не была так близка, никто не хотел сближаться с ней. У неё были плохие привычки, которые делали любые отношения практически невозможными. Она была эгоистичным человеком, её не заботило то, изменять внешний вид или прилагать дополнительные усилия, чтобы угодить кому-то. Она скорее засидится в своей комнате, чем выйдет на улицу, она скорее поест молча, чем поговорит с кем-то. Конечно, это звучит не так уж и плохо, но трудно поддерживать отношения, когда она не хочет прикладывать к этому никаких усилий. Возможно, именно поэтому она так привязалась к Маше, потому что на самом деле она не требовала особых усилий. Она была рядом, не говорила больше, чем нужно, ждала, пока Полина подойдет к ней, и больше всего ей хотелось позаботиться о Полине. Когда та получила травму, Маша была первым человеком, который забеспокоился и спросила, больно ли это. Поначалу это было странно, но теперь она жаждала этого, была зависима. Маша была первой за долгое время белой полосой в её жизни и, возможно, единственной. Когда она уйдет, у Полины не останется ничего. Когда Маша вырастет и встанет на ноги, Полина будет брошена, потому что никто не захочет остаться, если ему не придется. Прямо сейчас Маша зависела от неё, но наступит день, когда она сможет позаботиться о себе сама… Полина снова станет грустным мешком дерьма, какой была раньше. Она не могла этого вынести. - — Полина… — Машин голос дрожал, девушка сразу поняла, что та увидела порезы на её запястьях. Но не то чтобы она вообще пыталась спрятать свои окровавленные рукава. "Ага?" Она сказала легко. Складывая одежду, из прачечной. Машины руки вцепились в её свитер, который она очень редко снимала. — Ты… твои запястья снова… Полина не пошевелилась, она просто сложила кучу, несмотря на то, что заплаканный Машин взгляд впился в неё. "Что то нужно?" "Почему..?" Взгляд Полины метнулся к Маше. — Это не твое дело, — резко ответила Полина. Казалось Машу это немного обидело, но она пыталсь это скрыть. Да, ладно, возможно, грубить не было необходимости. Но знать «почему» тоже не было необходимости. Полине, что, надо было объяснять Маше, что она стала слишком привязываться к ней и зависеть от неё?! Она не собиралась объяснять всю эту ерунду. Но все же… Выражение лица Маши заставляло её чувствовать себя такой виноватой. — Я просто… я больше не буду этого делать. Сказал она через секунду, Маша едва кивнула, на её встревоженном лице все еще было немного боли. Полина вздохнула и понесла вещи, желая просто уйти от всего этого. — Пожалуйста, не причиняй себе вреда… — захныкала Маша. Полина попыталась натянуть улыбку, для чего? Возможно, чтобы успокоить подростка. «Если бы только был кто-то, кто мог бы меня подлатать, хааха». Сказал она в шутку, но Маша подпрыгнула, кивнув, и помчалась за аптечкой. Полина издала протяжный вздох и откинулась на диван, ожидая возвращения подростка. Зная прошлое Маши, ей, вероятно, не следовало быть такой очевидной. Это действительно было несправедливо, что девушке приходилось ещё и забинтовывать её раны. Маша вернулась в гостиную, внимательно села рядом с ней и протянула Полинену руку к себе на колени. Она достала перекись, видя, что Полина даже не удосужилась их прикрыть или обработать. Полина просто сосредоточилась на том, как тряслись Машины руки. «Прости, что я сука». Сказала она, Маша слегка вздрогнула от её внезапного голоса. Она мельком взглянула на лицо девушки, прежде чем вернуться к забинтовыванью. «Это не так. Мне не следовало заострять внимание на этом вопросе». — пробормотала она, накладывая повязку сверху, стараясь, чтоб ничего не прилипло к порезам. «Нет… это было грубо с моей стороны». Полина наблюдала, как Маша осторожно поглаживала края, проверяя, как сидит повязка. Видя, как много внимания Маша вложила в помощь ей, Полина почувствовала себя еще хуже. «Даже если ты немного жестока, я уверенна, что ты на самом деле очень хороший человек». Маша мягко улыбнулась. Полина подумала, что да, по сравнению с тем, чем подросток имела дело раньше, она, должно быть, выглядила как святая. Девушка откинула голову назад, оставив ее лежать на подушке. — Ты еще не видела моей худшей стороны. Она произнесла это, но Маша просто продолжила, с точностью прикрепив еще один бинт к другому запястью. «Я уверенна, что все не так уж и плохо. Иии...Готово, — она мило улыбнулась, но Полина все еще слышала уныние в её тоне. Она поднял запястья, легко повернув их. Девушка присвистнула. «Ты как профессионал». — Я-нет, просто много практики, — Маша покраснела и быстро собрала все вещи.   — В тот момент, когда она проснулась, ей было больно. Все её тело болело, словно её пропустили через мясорубку, мышцы будто растягивались. Это действительно больно. Даже рассеянный свет, проникающий в её комнату, не мог разбудить, как обычно. Это было слишком больно. Маша знала, что ей нужно встать, ей нужно встать с кровати и побыстрее, иначе ей будет не сладко, но учитывая, как плохо она себя чувствовала, она не могла себе представить, что станет еще хуже. Он думала, что еще есть время, прежде чем ОН проснется. Было только утро, у неё должно было быть больше времени. Но её удача никогда бы этого ей не позволила. Маше никогда не будет предоставлена ​​минута покоя. Из своего дремотного состояния она поняла, что время истекло, только когда дверь с силой открыли отчего та ударилась о стену, дерево почти раскололось от силы. Маша вздрогнула, как будто в неё стреляли, кости и мышцы болезненно напряглись. Она даже не успела опомнится, как её с силой ударили по голове. Она не могла слышать, что кричал папа, из-за ослепляющей боли. У неё кружилась голова и темнело в глазах. Её оттащили за волосы на пол, и она осталась валяться на полу, сдерживая рвоту, чтобы не получить еще более жестокое наказание. Её слабое тело тряслось. Насилие, хотя и не было чем-то необычным, обычно было оправданным. Она не могла вспомнить, что она сделала не так на этот раз. Она забыла убраться? Он забыл что-то сделать? Это потому, что она все еще спала или она получила четверку за тот диктант по русскому? Упав на пол, Маша едва могла найти в себе силы встать, но знала, что должна. Её тело болело так ужасно, невероятно больно, когда та пыталась заставить себя подняться. Она зажмурилась, когда увидела возвращающийся силуэт мужчины, и прислонился к стене, пытаясь удержаться, чтобы не рухнуть на землю. Её схватили за волосы и толкнули вперед, швырнув на пол возле двери её комнаты. «Ты чертовски ленива! Какого черта ты все спишь?! Ты знаешь, что произошло из-за твоей лени, сукин ребенок. Блять! — невнятно проговорил мужчина и закричал, а Маша напряглась, собираясь прикрыть руками голову. Как раз вовремя, на пол полетела бутылка, которая разбилась при ударе. Маша прикусила губу, чтоб не закричать когда стекло порезало ее кожу, и жидкость внутри мгновенно начала жечь, она даже не пыталась сдержать слезы. «София чуть не умерла из-за твоей лени, почему ты не спасла её?! Мать твоя не осилила все это, а ты ей даже не помогала, лежала и ревела, как будто в этом виновата не ты, лучше бы на месте твоей сестры была ты!» Мужчина снова занёс руку для удара, а Маша закрыла глаза. Ей правда хотелось быть на месте сестры.   — Маша, задыхаясь, проснулась, почти бросившись с дивана. Она пытался дышать, сжимая руками свой зеленый свитер, как спасательный круг, и лихорадочно оглядывал комнату. Слёзы текли по её лицу, затуманивая зрение, но всё же она осознавал, что это не её дом. Это было место Полины, она была у Полины, все хорошо... Девушка пыталась выровнять дыхание, не обращая внимания на то, как горели её легкие, как болели руки и как кололо от боли в груди. Все было хорошо, она был в порядке. Даже когда она глотала воздух, пытаясь подавить свои рыдания и всхлипы, Маша пыталась напомнить себе, что с ней все в порядке. - Следующий день в школе ничем не отличался от обычного, то есть ей помыкали и перебивали. Алина в последнее время уделяла её слишком много внимания, что было странно. Маша больше всего ненавидела находится во внимании, потому что обычно это означало только боль или оскорбления, и ни с тем, ни с другим она не смогла бы справиться сегодня. Маша все еще не могла прийти в себя от своего сна прошлой ночью, потому что он казался таким реальным, казалось, будто она снова здесь. Девушкв не заснула после пробуждения, не смогла. Каждый раз, когда она закрывала глаза, воспоминания, всего, что произошло в тот день и даже до этого появлялись сами собой. Она не могла перестать думать об этом, не могла удержаться от того, чтобы тихо рыдать или расчёсывать заживающие царапины на руках, потому что они зудели. Она не хотела больше использовать Полинены вещи, хотя та не против. Поэтому, как только она достаточно успокоилась, девушка просто помыла свои бинты и снова замотала их. Она подумала, что если что-то действительно беспокоит её в течение дня, она могла бы просто одолжить что-нибудь у школьной медсестры, как Маша всегда делала. Медсестра позволяла ей брать то, что было нужно и никогда не злилась на неё из-за за этого. Однако, несмотря на это, под вниманием Алины и другими муками в школе, её нервы были на пределе. Из-за тревоги она не могла перестать тереть руки друг об друга, дергая бинты. Маша не могла ни успокоиться, ни расслабиться, и вскоре зуд под её кожей стал невыносимым. В конце дня Маша стояла возле кабинета медсестры, чувствуя беспокойство. Но прежде чем она успела открыть дверь, Алина оттащила её в сторону. Мгновенно Маша затряслась от нервов. — Почему ты ждешь медсестру? Алина сказала, немного повысив голос, Маша отскочила от испуга, изо всех сил стараясь слиться со стеной. Все, чего она хотела, — это уйти, чтобы сегодня не пострадать еще больше. Было ли это слишком чем-то невозможным? Алина несильно стукнула Машу по плечу, заставив её подпрыгнуть. «Ты будешь говорить или просто бормотать про себя? Никто тебя весь день не избивал, я следила за этим, так почему ты ждешь медсестру?» Маша лишь подняла руки к голове, обороняясь. Она не смогла бы ответить на эти вопросы, даже если бы захотела, по крайней мере, было странно, что кто-то следил, чтоб её не трогали, тем более Алина. В обычный день её бы толкали, ставили подножки, разрисовывали её парту обидными словами, обзывали чем-топо типу заучки и плаксы. Бессознательно она перенесла вес на травмированную ногу на случай, если ей понадобится бежать. Взгляд Алины уловил что-то красное, торчащее из-под Машиного рукава, она схватил её за руку, выдергивая ее. Девушка успела увидеть только окровавленные повязки, прежде чем Маша запаниковала и отдернула руку назад Алина секунду смотрела на неё в шоке, но это быстро переросло в толи злость, толи беспокойство. «Что, черт возьми, ты думаешь, что делаешь?!» — прикрикнула она, резко схватив её за плечи, заставив отступить назад к стене. Кровь у Маши застыла. «Ты действительно, черт возьми, решила резаться? После всего? У тебя мозги есть вообще!?» Машины глаза растерянно открылись. — Ч-что?..? - тихо пробормотал она. «Твои руки! Даже не думай, что я дурочка!» Алина ненавидела такое Машино выражение лица, как будто она понятия не имела, о чем кричала крашеная брюнетка. Девушка вытащила Машино запястье, закатывая рукав. «Э-эй-!» Маша вскрикнула от отчаяния, но сильная хватка удержала её на месте. «И ты делаешь вид, что не понимаешь о чем я?!» "Это не-!" Она едва успел произнести хоть слово, как Алина снова строго сказала ей, повысила голос, от чего у неё зазвенело в ушах. «Не ври мне!» "Я не вру! Я этого не делала!.. «Тогда кто это сделал?!» Маша на это не ответила, закрыв рот и глядя в пол. — Отпусти Алин… пожалуйста. Я этого не делала, прости, что заставила волноваться». — прошептала она, умоляя брюнетку оставить все как есть. Алина успокоилась и отпустила её плечи. — …Лучше, пожалуйста, не делай этого.  И она ушла, бросив на неё разочарованный взгляд. Странно, что именно Алина подошла к ней и так себя вела. Эта девушка на год младше Маши, вроде из класса 10б. У неё крашенные кончики в красный, что очень ей идёт. Она всегда стильно одевается, у неё есть пирсинг брови и ушей. Чаще всего она закалывает свою чёлку и заплетает каре в хвост. Раньше, когда всё было хорошо, Маша пыталась поступить в художку и это даже получилось! Там она и познакомилась с Алиной, правда долго это не продлилось. Кто-то даже говорил, что у них один вайб с девушкой, это были приятно, но тогда Маша была совсем другой. Алина всегда была уверенна в себе и невероятно добра, так что такое агрессивное поведение удивило Машу. Она постояла ещё некоторое время, пытаясь заставить свое сердце перестать так бешено биться. Девушка нервно сглотнула. Она просто хотела уже пойти домой.