12 ката: дрожащие капли росы

- Санеми, ты ведь уверял меня, что это совсем недалеко, - молодая девушка с мягким укором глянула на своего сурового спутника. Её светлое кимоно снизу было покрыто дорожной пылью, что означало немалый пройденный путь. - Аяне, не беспокойся! - фиолетовые глаза сверкнули и тут же виновато погасли. - Хочешь, понесу тебя? Нам и правда осталось пройти совсем немного. Прости меня, ты, верно, совсем утомилась? - Нет-нет, все хорошо… - она легко вздохнула, что не осталось незамеченным её спутником. Он тут же подхватил девушку на руки, та слегка улыбнулась: - Не стоило, Шинадзугава-сан… - Сто раз просил не звать меня так! - порыв Санеми угас так же внезапно, как появился, стоило ей только опечаленно опустить пушистые темные ресницы. Каждому, желающему внимательнее рассмотреть эту странную парочку тут же становилось совершенно неинтересно разглядывать их дальше - свирепые взгляды исподлобья, которые щедро раздаривал Шинадзугава, мгновенно отбивали подобное желание. Впрочем, он старался, чтобы его хрупкая спутница этого не замечала, поэтому при каждом повороте её головы выражение лица мгновенно менялось на скучающе-равнодушное. Вообще говоря, Санеми совершенно не горел желанием знакомить свою невесту с прежним местом собственного обитания. Покинув поместье два года тому назад, он вовсе не планировал туда возвращаться. Путешествуя по провинциям, бывший Столп Ветра легко отыскивал себе работу для пропитания, сопровождая повозки из крупных городов в дальние деревни. Такая дорога была неизменно сопряжена с опасностью для торговцев - пусть демонов больше и не существовало, зато на окольных путях с избытком встречались шайки разбойников. Обычно пары дней ожидания в изакая хватало, чтобы подкараулить одинокий обоз и предложить им свои услуги. Суровому мечнику со множеством шрамов охотно давали работу. В одну из таких поездок он и обрёл нежданное счастье. С каждой из трёх нагруженных сверх меры телег давно уже доносилось сонное бормотание и храп, а Шинадзугава сидел спиной к небольшому костру, мрачно уставившись в темные заросли - ни один здравомыслящий охотник не сядет лицом к огню, это верный способ умереть раньше срока. Именно благодаря этой давней привычке он и увидел лёгкий отблеск. Пальцы мгновенно сомкнулись на цуке, но лицо истребителя осталось таким же скучающе-сонным - не стоило раньше времени показывать врагу, что он обнаружен. Чутье не подвело Столпа - из темных кустов серебристой рыбкой вылетел метательный нож. Мгновенно отбив его катаной, Шинадзугава молнией рванулся в заросли, пнул в висок одного оборванца и ударил второго основанием ладони прямиком по сонной артерии. Крутанулся, пригибаясь - на тот случай, если рядом таится кто-то ещё. Однако вокруг всё было тихо. Санеми брезгливо ткнул ногой в бок второго, переворачивая его на спину. Луна осветила широко открытые мертвые глаза, полуоткрытый рот; на лице навечно застыло изумлённое выражение. - Подох, надо же, - злобно буркнул Шинадзугава. Зато первый, которому достался удар в висок, был совершенно точно жив, хоть и без сознания. Хмыкнув, Санеми связал ему руки и ноги прочной веревкой и, схватив за шиворот, оттащил к ещё не угасшему костру. Там он уселся в прежней позе, изредка поглядывая на неподвижное тело. Вскоре чуткий слух бывшего охотника за демонами уловил изменения в дыхании - человек явно пришел в себя, хоть и не показывал вида. Обойдя связанного, Шинадзугава тут же заметил дрожание век и без всяких угрызений совести отвесил лежащему звонкую оплеуху: - Эй, ничтожество, подъем! Голова оборванца дернулась, но глаза так и остались закрытыми. - Да плевать, - пробормотал бывший Столп, - прирежу как бешеную собаку и дело с концом. Он с нарочитым лязгом потащил из ножен катану. - Господин, господин! - веки тут же открылись, человек в панике дернулся, извиваясь как червяк. - Пощади! Оставь ничтожному жизнь! - На что она тебе? - фыркнул Санеми. - Отбирать жизни у других? Впрочем, катану обратно в ножны всё же сунул, уселся рядом, носком зори приподнял подбородок разбойника: - Говори, кто с вами ещё. Где они, сколько их, чем вооружены. - Молодой господин, Ками свидетели, вдвоем были, больше никого! Шинадзугава брезгливо покосился, сплюнул: - Даже отсюда чую, что врешь. Говори, пока есть чем. Оборванец в ужасе смотрел на страшного человека напротив, на глубокие шрамы, пересекающие лицо, на пугающие глаза нечеловеческого фиолетового оттенка. Сглотнув, прошептал: - Пощадите, господин… Отпустите - скажу, где девку спрятали. Красивая госпожа, вам понравится. Хотели…, - он облизнул губы, - а тут ваш обоз…Ну мы и бросили… - Да ты, тварь, торгуешься ещё?! - взбешенно прошипел Шинадзугава. Он рывком вздернул парня на ноги, ослабил на них веревки и от души пнул пониже спины: - Веди. Будда свидетель - если соврал, это твоя последняя прогулка, сволочь. Подвывая от страха, разбойник тащился сквозь заросли под бдительным надзором бывшего Столпа. Идти оказалось недалеко. Вскоре показалась небольшая полянка, на краю которой стояла хибара. Выбитые стекла и покосившиеся стены доказывали, что в ней давно никто не обитает. - И куда ты меня притащил? - Санеми резко развернул парня за связанные руки, бешено глянул в глаза. - Тут эта госпожа, тут! - прохрипел оборванец. Пожав плечами, Шинадзугава стукнул его по коленям так, что тот рухнул на землю. Заново затянув путы на его ногах, Столп осторожно подошёл к хижине. Внутри было тихо. Открыв дверь, он тут же пригнулся - мало ли, каких сюрпризов стоило здесь ожидать. В темноте угадывалась куча тряпья в углу, покосившийся стол, ветки и листья на полу. На стене поблескивала пара грубых ножей, воткнутых на уровне его глаз. А рядом с ними темнела хрупкая фигурка, подвешенная за руки. Рванувшись к ней, Санеми слишком поздно успел заметить, что одна рука девушки оказалась свободна - видимо, пленница с толком использовала доставшееся ей лишнее время. В одну секунду он увидел блеск лезвия, затем услышал тошнотворный хруст и тихий всхлип. - Проклятье! Санеми мгновенно срезал веревки с другой руки, аккуратно поймал падающее тело, стараясь не задеть торчащую из груди рукоять ножа. Из уголка рта девушки стекала тоненькая струйка крови, но сердце всё ещё билось. Не теряя ни секунды, Шинадзугава рванулся прочь из мрачного логова, вылетел на поляну - она была пуста. Следы на земле доказывали, что пленник приложил немало усилий к тому, чтобы скрыться. - Повезло тебе, тварь поганая, - прошипел Санеми и помчался к обозу. Покачиваясь на полудохлой кляче во во главе обоза, он позволил себе незаметно расслабиться. Чутье говорило о том, что дорога впереди опасности не представляла, так что Шинадзугава даже слегка прикрыл глаза, компенсируя бессонную ночь. Вчера он переполошил весь обоз, когда притащил ту девушку. Никакого даже мало-мальски знающего лекаря среди разбуженных не оказалось, так что Шинадзугава плюнул и на свой страх и риск принялся за дело. В свое время, чтобы лишний раз не сдаваться на милость насмешливому Столпу Насекомого, Санеми превосходно научился лечить и латать собственные раны. Однако с кем-то посторонним ему впервые приходилось иметь дело. Тем более, что этим “посторонним” оказалась на редкость красивая девушка. Санеми аккуратно вытащил нож из раны, мгновенно зажав её мотком плотной ткани - дорогой шелк из обозных товаров потемнел от крови, но всё же кровотечение унялось. Шинадзугава привлек к делу перепуганного парнишку-слугу: - Я убираю тряпку, ты кладешь это. Только быстро. Понял меня? Мальчишка мелко закивал, стараясь унять дрожь в руках. Он держал сложенную в несколько слоев ткань, а Шинадзугава в это время уже рвал на бинты свою единственную запасную рубаху. - На счёт “три”. Раз…два…три! Столп отнял от раны пропитанный кровью шелк, и парнишка не подвел - тут же прижал к груди девушки плотный тканевый квадратик. - Так и держи, - велел Санеми, осторожно приподнимая незнакомку. Она по-прежнему была без сознания, лицо бледное как мел, дыхания почти не слышно. Столп аккуратно намотал импровизированные бинты так, чтобы ткань оставалась плотно прижата к ране. Оставалось только надеяться, что девчонка не подцепила никакой инфекции и рана не будет гноиться. С тех пор прошли почти сутки, а она так и не очнулась. Впрочем, и лихорадки не было, что Санеми счёл за добрый знак - у незнакомки были хорошие шансы выкарабкаться. Конечно, уродливый шрам так и останется с ней, но Шинадзугава считал это малой платой за жизнь. - Господин Шинадзугава! Господин Шинадзугава! Давешний мальчишка, запыхавшись, догонял его лошадь. Столп натянул поводья, обернулся: - Чего тебе? - Очнулась! Она в себя пришла! Воды просит … Лицо паренька сияло как солнце. Спрыгнув вниз, Санеми коротко бросил: - Верхом ездить обучен? - Нннет, господин… - Тогда просто веди, - он небрежно сунул поводья в руки мальчишки, зашагал к обозной телеге, даже не обернувшись. Откинув ткань со входа в крытую повозку, Санеми ступил в полумрак. Там среди ящиков и тюков ему навстречу лихорадочно блеснули черные глаза. Столп подошёл поближе, коротко поклонился: - Госпожа. Девушка, - откуда только силы взялись, - оперлась о тюк, попыталась встать, но тут же упала на колени. Роскошные темные волосы скользнули по плечам, упали на запястья Столпа, подхватившего её хрупкое тело. Широко раскрыв глаза, она вглядывалась в его лицо и впервые Шинадзугаву не раздражал этот факт. Обычно Столп Ветра на дух не переносил пристальные взгляды такого рода. Он криво улыбнулся: - Не пугайтесь, госпожа. - Я.., - голос прервался, тонкие пальцы внезапно коснулись его щеки и глаза Санеми потрясённо расширились, - вовсе не боюсь….Если бы не вы…. - Если бы не я, - нарочно грубо прервал её Шинадзугава, осторожно укладывая девушку обратно, - вы не попытались бы себя убить. Она попыталась что-то возразить, но он, не слушая, уже снимал с пояса фляжку с водой, протянул ей. Скептически глянув на дрожащие пальцы, тянущиеся за его флягой, присел рядом, сам приложил широкое горлышко к ее губам. Она послушно отпила несколько глотков, легко отстранила его руку: - Спасибо…. Как… как ваше имя,… за кого благодарить…. Ками? Мечник, уже повернувшийся спиной, как будто окаменел. Сказал тихо, не оборачиваясь: - Санеми. Санеми Шинадзугава. - Я … Аяне Икэда, - прошептала девушка, без сил откинулась назад, прикрыла глаза. - Ещё увидимся, госпожа Икэда, - пробормотал Санеми, поспешно покидая повозку. Выбравшись, он невольно дёрнул плечами, словно освобождаясь от наваждения. Не оглядываясь, Шинадзугава зашагал к началу обоза, унося в памяти лёгкое касание её пальцев и нежную улыбку.