Милосердие

Поэтому сто раз сразиться и сто раз победить – это не лучшее из лучшего. Не сражаясь, покорить чужую армию – вот лучшее из лучшего. Поэтому самая лучшая война – разбить замыслы врага; Затем – разбить его союзы; Затем – разбить его войска.

      — Одень меня, — приказывает он.       Его голос не громче шипения змеи: спокойный и опасный, - эхом отражается от могильных плит.       Всхлипывая и прижимая к груди изуродованную руку, Петтигрю с трудом встаёт на ноги, поднимает с земли чёрный плащ и накрывает им голову и плечи своего Господина.       Он выходит из котла на землю, попутно осматривая собственное тело. Босые ступни обжигаются росистой травой, от вечерней прохлады кожа покрывается мурашками. Волдеморт с жадностью впитывает в себя все ощущения, что дарит ему новое тело. Его длинные бледные пальцы ощупывают грудь, руки, лицо. Он оставляет рубцовые следы от ногтей, впиваясь в собственные предплечья, и приходит в восторг от короткой боли. Она — ничто по сравнению с той пылающей агонией, к которой он привык за последние тринадцать лет.       Волдеморт запускает одну из своих рук в просторный карман мантии и вытаскивает волшебную палочку. Он нежно проводит по ней кончиками пальцев, а затем направляет её на Петтигрю. Тот мгновенно взлетает в воздух и падает к подножию памятника, к которому привязан Поттер. Всхлипы и стоны Хвоста становятся громче, болезненнее. Волдеморт отводит взгляд от жалкого зрелища, которое представляет из себя Петтигрю, его глаза впиваются в Гарри.       Мальчик яростно извивается, пытаясь освободиться от верёвок, но те не поддаются. Его взгляд мечется между ним, мёртвым телом друга и воющем над обрубком Петтигрю.       «Этого мальчика называли причиной моего падения», — Волдеморт смотрит на то, как дрожат костлявые колени Поттера, как мокрая от холодного пота чёлка прилипает ко лбу, скрывая за собой шрам. Как яростно горят зелёные глаза, смотрящие на него. «Ты хочешь встретить смерть гордо, маленький идиот! Ты думаешь, что это легко! Более бесстрашным волшебникам, чем ты, это не удалось. Все они встречали свой конец в страхе».       Он делает несколько неторопливых шагов к своему пленнику, всё внутри него холодно ликует. Юный свет, величайшая надежда магической Британии, мальчик, который выжил – какая пошлость! Это должен быть его величайший враг? Это должна быть его погибель? Уничтожить мальчишку не составит никакого труда.       Взгляд Волдеморта скользит к чужому порезанному запястью, а затем опускается на разверстую могилу. Это будет не сложнее, чем убить его отца-магла.       И всё же мальчик – волшебник.       Рука с палочкой движется раньше, чем ему удаётся осмыслить собственный порыв. Мгновение спустя удушающие верёвки спадают с Поттера, освобождая его. Мальчик выглядит удивлённым и напуганным одновременно. Он никуда не бежит. «Хорошо. Ему не уйти от Лорда Волдеморта».       — Хвост, верни Гарри его палочку.       С губ Петтигрю срывается сиплый скулёж, однако он повинуется. Поттер яростно выхватывает из руки мужчины палочку, и с отвращением на лице вытирает её о штанину брюк, избавляя от крови Хвоста.       — У всего волшебного мира создалось обманчивое впечатление, что ты сможешь победить меня, Поттер. Я даю единственный шанс сделать это. Заклинание тебе известно, именно оно подарило тебе твой шрам и ту славу, в которой ты купаешься сейчас.       От улыбки Волдеморта сквозит ненавистью и презрением. Гарри крепче сжимает в руке палочку, словно боится, что та выскользнет в любую секунду. Сам мальчик еле смеет дышать.       — Я не уподоблюсь тебе.       — В таком случае, ты умрёшь глупцом, прямо как твои родители.       — Экспеллиармус! — кричит Поттер, выбрасывая руку с палочкой вперёд. Заклинание проносится рядом с ним волной красного света, когда Волдеморт уворачивается от его воздействия. Убийственный гнев рождается у него под кожей, оседая в костях.       Этот мальчик собирался стать его смертью?       Этот мальчик?       Это ничтожество?       Он позволяет молчаливой ярости обрушиться на Поттера с подавляющей волной магии. Под его красным взором трава приминается к земле, могильные надгробия превращаются в груду камней, Хвост обессиленно стонет, подминая под себя раненую руку, ну а Гарри…       Гарри задыхается, пытаясь удержаться на ногах, пока кровь из его шрама медленно стекает вниз, капая с его брови, пачкая щёку, переносицу и губы. Он не может убить Волдеморта, он не может напасть на Волдеморта, он даже не может защитить себя.       Победа над ним не принесёт никакого удовлетворения.       В одно мгновение он оказывается рядом с Поттером, хватая его за подбородок свободной рукой, и заставляет поднять голову. Глаза мальчика откровенно слезятся, он пытается вырваться, поцарапать бледное предплечье Волдеморта, однако его хватка непоколебима.       Он желает проклясть ребёнка за то всепоглощающее возмущение, которое душит его. Он желает убить Поттера за то, что тот выставил дураком как себя, так и Тёмного Лорда, поскольку он когда-то верил в его силу. В его исключительность.       Окровавленный шрам заманчиво светится красным цветом, словно тлеет под хрупкой кожей. «След моей воли, след моей магии», — думает Волдеморт, и внутри него расцветает что-то фаталистичное. Он долго смотрит на чужую кровоточащую кожу. Вся жалкая жизнь мальчика построена вокруг этого рубца, который оставил ему Волдеморт.        Мысли о неподготовленности мальчика, его посредственности, невзрачности и худобе роятся в сознании. Багровый шрам насмешливо мелькает за тёмной чёлкой, подобно скрытому сокровищу.       Он манит коснуться его, ощутить магический жар на чужой коже. Однако Тёмный Лорд так и не протягивает руку, вместо этого полностью сосредотачиваясь на Поттере.        Ни амбиций, ни целей, ни мечтаний. Лишь одна задача – встретиться с Волдемортом и умереть от его руки.       «Посмотри, маленький идиот – самоубийца!», — шепчет ему внутренний голос, когда он встречается с горящим взглядом Поттера. Паучьи пальцы сами разжимают чужую челюсть, и мальчишка падает к его ногам на холодную траву.       — Тебе было дано столь многое: сила, слава, богатство и всеобщее обожание, чтобы в итоге ты предстал передо мной ничем, — с отвращением цедит Волдеморт. Предсказанный ему противник, его заклятый враг не более, чем необразованный мальчишка. Досада и раздражение разъедают ему горло.       — Мне ничего из этого не нужно, — выплёвывает Поттер, выпрямляясь перед ним на дрожащих ногах.       — Очень зря, Гарри. Если ты не будешь использовать всё своё преимущество, то, рано или поздно, кто-то воспользуется им за тебя.       — Мне нет до этого никакого дела! Не тогда, когда ты убил моих родителей… и Седрика.       — Да, — соглашается Волдеморт, отворачиваясь от трясущегося подростка. — А ты даже не попытался убить меня.       Поттер у него за спиной явно проглатывает язык. Однако, Волдеморт не спешит злорадствовать, пока осматривает бессознательное тело Хвоста. Это убожество сослужило ему неплохую службу, но он не тешит себя иллюзиями насчёт верности крысы. Стоит только подвернуться удачной возможности предать его и сбежать, Петтигрю, не задумываясь, воспользуется ею.       Однажды наступит тот день, когда он избавится от крысы.       Но не сегодня.       Он взмахивает палочкой над телом, и окровавленный обрубок руки обрастает серебряной плотью, воссоздавая утраченную кисть. Хвост продолжает лежать без сознания, и Волдеморта это вполне устраивает.       — Ты тоже не пытаешься убить меня.       Волдеморт склоняет голову в сторону мальчика, отмечая то, каким нахальным тот становится, когда осознаёт, что ему не грозит опасность. «Или он пытается нащупать грань, за которую не следует заходить». В любом случае, его комментарий, пускай и произнесён с целью передразнить, всё равно отражает нынешнюю действительность. Потому он и позволяет многозначительной тишине повиснуть между ними, чтобы Поттер в полной мере ощутил правдивость собственных слов.       Он видит, когда мальчик осознаёт этот значимый момент, в котором они находятся. Пронизывающий взгляд Гарри не отрывается от палочки, покоящейся в руках Волдеморта.       — Зачем убивать Седрика? — шепчет Поттер, не осмеливаясь повернуть голову в сторону мёртвого подростка.       — Затем, что его тут вообще не должно было быть. Лишний свидетель, жалкая помеха. Мгновенная смерть для него является моим милосердием.       — Это… это я предложил взяться за кубок вдвоём. Это я привёл его сюда, это я тот, кто…       …должен был умереть.       Невысказанные слова повисают в воздухе. И Волдеморта поражает эта неумолимая потребность мальчика предлагать свою жизнь в обмен на чужую так, будто его собственная не стоит ничего.       — Твой друг послужит всем горьким уроком.       — Что?       — Когда ты вернёшься в Хогвартс под бурные овации толпы с телом мёртвого друга и вестью о моём возвращении…       — Нет, о нет, нет-нет. Я не могу.       — Нет? — ухмыляется Волдеморт, делая один шаг к мальчику. — Желаешь отправиться со мной?       Поттер предсказуемо пятится назад, выставляя перед собой руку с палочкой.       — Ты вернёшься, посмотришь в глаза родителям своего мёртвого друга, а затем дорогому Дамблдору, и объявишь о моём возвращении. Ты сделаешь это, чтобы с мертвецом смогли по достоинству проститься, потому что это единственный достойный поступок, который ты можешь совершить ради Седрика. Поскольку никакие твои самоубийственные речи не принесут облегчения родным покойного.       Глаза Гарри пылают бессильной яростью. Его рука то и дело сжимает и разжимает волшебную палочку в демонстрации злобы. Они оба прекрасно знают – Гарри не станет колдовать, однако это не мешает мальчику переживать острые эмоции.       — Я отобрал его у них. Ты вернёшь его обратно.       — Я ненавижу тебя, — шепчет Поттер, подходя к бездыханному телу подростка. Он вжимает голову в плечи, словно ожидает удара за свою откровенность.       — Если это так, Гарри, то твоя ненависть меня не затрагивает. Возможно, ты продемонстрируешь её более явно при нашей следующей встрече. Призови кубок.       — Акцио!       Кубок взлетел и тут же очутился рядом. Гарри поймал его за ручку.       Портал сработал.