Милосердие

      Гарри шлёпается лицом на землю и чувствует запах смятой травы. Чернота, заволакивающая зрение, вызывает у него ощущение невыносимой тяжести и приглушает звуки играющего оркестра. Он покрепче цепляется за Седрика одной рукой, другой сжимает кубок, – два якоря, удерживающие его от немедленной потери сознания.       — Гарри! Гарри! — доносится чей-то крик, словно сквозь толщу воды, когда чужие руки резко переворачивают его на спину.       Он открывает глаза. Над ним простирается бескрайнее звёздное небо, которое через мгновение заслоняет обеспокоенное лицо Дамблдора. Шум людской толпы, вечерний воздух и ощущение неподвижного тела Седрика под ладонью вызывают у Гарри покалывание в глазах. Черты лица директора становятся опасно размытыми: вокруг гремят голоса, однако он не может разобрать ни слова.       Земля под ним вибрирует от множества приближающихся шагов.       — Он вернулся, — шепчет Гарри, смотря мимо Дамблдора на размытое свечение звёзд. — Волдеморт вернулся.       И это ли не трагедия? Он помог своему кошмару возродиться, а Седрик погиб.       Сотня голосов в толпе вторит его мыслям:       — Он мёртв! Он мёртв! Седрик Диггори - мёртв!       — Ему не поможешь, Гарри. Всё кончено. Отпусти его. Ну же…       Дамблдор наклоняется и с силой ставит его на ноги. Гарри осоловело покачивается, подгибая вывихнутую ногу, пока другая неистово трясётся от напряжения. Тем не менее у Гарри получается устоять.       — Дамблдор, сюда бежит Амос Диггори, — говорит Фадж, явно паникуя. — Лучше сообщить ему прежде, чем он увидит своего сына…       — Оставайся здесь! — наказывает ему Дамблдор, направляясь вместе с министром к отцу Седрика. Гарри не может оторвать взгляда от безумного лица мужчины, когда горе, о котором он не подозревал ещё секунду назад, настигает его. Все жизненные краски в мгновение ока сходят с лица мистера Диггори, оставляя после себя лишь выражение безмолвной скорби.       — Он хотел, чтобы я принёс его обратно, — шепчет Гарри в никуда, желая, и в тоже время не желая, быть услышанным. — Он хотел, чтобы я принёс его обратно к родителям…       — Кто, сынок? — вкрадчивый голос Грюма заглушает собой крики и истерические всхлипывания девочек из Пуффендуя.       — Волдеморт.       — Ты видел его?       — Да…       — И смог вернуться живым, Поттер? — спрашивает профессор с долей восхищения, однако Гарри вся ситуация кажется до нелепого сюрреалистичной. Он хочет ответить что-то едкое и горькое, но встречается с бесцветным взглядом мистера Диггори, и вздрагивает, проглатывая любой язвительный комментарий. Неважно насколько очевидными или грубыми являются вопросы Грюма. Пока он стоит живой и относительно невредимый перед отцом Седрика, в то время как мёртвое тело его сына лежит на траве, у Гарри нет достойных слов, чтобы оправдать себя.       На долю секунды он пугается, что мужчина подойдёт к нему, однако вместо этого его окружают учителя и директор. Профессор МакГонагалл кладёт свою тонкую руку ему на плечо в знак утешения, но прикосновение быстро исчезает, когда к ней обращается Дамблдор.       — Минерва, не могли бы Вы отправить всех учеников по их спальням?       — Разумеется, — отвечает профессор МакГонагалл, а затем спешно покидает их напряжённую компанию. С её уходом Гарри становится тяжелее держаться на ногах.       — Поднимемся сначала в мой кабинет, — тихо говорит директор.       Ни у кого не возникает возражений.       Волны обжигающего стыда струятся по его венам, когда он невнятно рассказывает им о произошедшем после того, как они с Седриком вместе взялись за кубок. Горячий пот смачивает застывшую на предплечье кровь, вывихнутую лодыжку сводит судорогой, а шрам пульсирует остаточной болью. Но всё это пустяки в сравнении с теми мучениями, которые он испытывает, спутанно объясняя, что Волдеморт просто… отпустил его. Он убил Седрика и отпустил его. Убил Седрика. Отпустил его.       Оглушительная тишина, повисшая в кабинете директора после рассказа Гарри, звучит красноречивее всяких слов. Пространство вокруг них будто оказалось в своеобразном вакууме. Нет ни постукиваний деревянной ноги Грюма по полу, ни оскорбительных комментариев со стороны Снейпа, ни поддерживающих слов от Дамблдора. Даже неспокойный Фоукс теперь просто сидит на полу рядом с вывихнутой лодыжкой Гарри.       — Ты сказал, что в лабиринте Крам напал на Седрика, — Грюм тяжело опирается на свою трость, поддаваясь вперёд. Заколдованный глаз беспокойно мечется по всему кабинету, ни на секунду не задерживаясь на одном месте, у Гарри от этого вида кружится голова.       — Да… он применил к нему Круциатус. Думаю, он применил аналогичное заклятие и к Флёр, если судить по её… крикам.       — Я ГОВОРИЛ, ЧТО ЭТО КАРКАРОВ! — внезапно взрывается Грюм, заставляя Гарри вздрогнуть. Мужчина довольно прытко становится на ноги, а затем начинает тяжёлыми шагами мерить кабинет. — Но вы меня не послушали! И теперь этот трусливый пожиратель смерти удрал, как только дело сделано!       — У нас не было никаких доказательств, Аластор, — спокойно замечает Дамблдор, нисколько не обеспокоенный внезапной вспышкой гнева.       — Тёмная метка является достаточным доказательством для меня!       На краю зрения Гарри тихо шевелится мрачная фигура Снейпа.       — Осторожнее, — цедит он сквозь зубы, вкладывая холодную ярость в каждый произносимый слог. — Мы же не хотим потратить остаток ночи на беспочвенные обвинения.       — Я не понимаю… всё это устроили Каркаров с Крамом? — спрашивает Гарри, неловко выпрямляясь в мягком кресле.       Всё лицо Снейпа искажает гримаса, словно один только голос Гарри вызывает у профессора невыносимую изжогу. Его чёрный взгляд впивается в него с намерением выпотрошить и пустить внутренности на зелья за всю ту глупость, которую мальчик привносит в мир своим существованием. Тем не менее он отвечает:       — Маловероятно, что мистер Крам действовал по собственной воле.       — Империус, — Грюм согласно мычит, отпивая из своей фляги, на другом конце комнаты.       — Скажи, Гарри, Волдеморт накладывал на тебя какие-нибудь проклятия? — тон директора звучит весьма отстранённо.       — Нет.       «И я тоже не делал этого».       — Очень сомнительно, Поттер, что Тёмный Лорд отпустил тебя просто так по доброте душевной, — озвучивает очевидную мысль Снейп.       — Спасибо за разъяснение, профессор. У меня были некоторые заблуждения.       Гарри удивлённо вскрикивает, когда сильная рука Снейпа сгребает его с кресла за воротник кофты. Больная нога подводит его, и он теряет равновесие. Чтобы позорно не упасть на пол из-за лодыжки, Гарри цепляется за чужое предплечье. Однако уже через мгновение жалеет об этом – Снейп сталкивается с ним нос к носу.       — Ты думаешь, это всё забавы, Поттер? Сегодня ночью Тёмный Лорд возродился, твой товарищ умер при встрече с ним, а ты находишь в себе наглость язвить?! Такой же высокомерный, как и твой отец…       Профессор настолько близко, что все яростные слова выплёвываются Гарри прямо в лицо.       — Мой отец не был...       — Молчать! Ни. Единого. Слова. Вы не думали о том, что Тёмный Лорд вернул вас обратно живым с какой-то определённой целью? Вы не думали, что прямо сейчас могут происходить вещи гораздо темнее и страшнее, чем уже пережитое вами на том кладбище? Нет? Так вот откройте глаза, Поттер, и включите голову – рассказывайте всё как было, без всяких утаек и какого-либо ребяческого стыда. Потому что на кону стоит не только ваша уязвлённая гордость. И не только ваша жизнь.       — Северус, — наконец вмешивается Дамблдор. — отпусти его.       Мужчина злобно отталкивает от себя Гарри, и тот без костей падает обратно в кресло. В груди образуется чёрная дыра, поглощающая любые эмоции, которые хотели бы вырваться на поверхность. Остаётся только болезненное опустошение.       — Он отпустил меня с Седриком, чтобы тот послужил всем горьким уроком. Так он сказал. Я не знаю почему, но я… я начал возражать, одна мысль о возвращении обратно с… с Седриком. Я просто не мог. Тогда он… эм… он предложил мне пойти с ним, но словно не всерьёз?       — Вы спрашиваете или говорите, мистер Поттер?       Как ни странно, язвительный тон профессора Снейпа на этот раз действует на него успокаивающе. Гарри качает головой, а затем устало потирает лицо ладонями. Ему хочется поскорее покончить со всем этим, лечь спать и притвориться, что ничего не случилось.       Поэтому он собирается с силами, делает один успокаивающий вдох, и начинает свой рассказ с того момента, как Волдеморт вышел из котла. Он не дрался с ним, он сознаётся. Не проклинал его. Даже не пытался как-либо сбежать. Не пытался отомстить…       — Сынок, поступи ты по-другому – тебя бы здесь не было, — вмешивается в его повествование Грюм, когда голос Гарри становится водянистым и начинает опасно дрожать. — Ты встретился с Волдемортом лицом к лицу, но сумел вернуться живым. Это всё, что имеет значение.       — Аластор прав, Гарри. Сегодня ты проявил чудеса невиданной отваги… А сейчас, тебя ждёт сонное зелье и покой. Ты пойдёшь со мной в больничное крыло. Я не хочу, чтобы сегодня ты возвращался в свою спальню.       Внезапно феникс прикасается к покалеченной ноге Гарри и роняет свои перламутровые слёзы на рану, нанесённую пауком в лабиринте. Через пару секунд боль исчезает. Фоукс ещё немного трётся о ногу мальчика, а затем ловким взмахом крыльев взлетает, возвращаясь к себе на жердочку.       Гарри благодарно улыбается и встаёт во весь рост. Все вместе они выходят из кабинета, но по пути Снейп решает оставить их, направляясь к себе в подземелья.       «Обрадовать всех гадких змеюк из слизерина. Волдеморт вернулся, они будут праздновать».       Когда Дамблдор открывает дверь в больничное крыло, Гарри мельком видит вспышку чёрного меха, прежде чем огромный пёс с радостным лаем всем весом бросается ему на грудь. Тут же рядом с ними оказываются миссис Уизли, Билл, Рон и Гермиона. Глядя на них всех, взволнованных, но невредимых - чёрная дыра у него в груди постепенно затягивается.       Гарри просыпается в больничном крыле, когда за окном ещё царит звёздная ночь. Свет в комнате приглушен, и всё вокруг расплывается перед глазами. Нечеткие очертания миссис Уизли и Билла переговариваются между собой. Они делают это тихо, в отличии от громких голосов, доносящихся из коридора.       Предчувствуя, что снова уснуть у него получится, Гарри выпрямляется на больничной койке, протягивает руку к небольшой тумбочке рядом и надевает очки.       Именно в этот момент Фадж решительно врывается в палату. Следом за ним плывёт дементор, а после с убийственными взглядами забегают профессор МакГонагалл и Снейп.       — Где Дамблдор? — спрашивает Фадж у миссис Уизли, однако вскоре пытливые глаза обращаются к Гарри.       — Его здесь нет! Это больничная палата, министр, и... Мерлин Всемогущий! Зачем вы привели сюда дементора?!       Дверь снова распахивается, и на пороге возникает величественная фигура Дамблдора.       — Что здесь происходит? — резко спрашивает он, по очереди переводя взгляд с Фаджа на профессора МакГонагалл, Снейпа и дементора в больничной палате. — Почему вы беспокоите больных?       — Когда мы сообщили мистеру Фаджу, что знаем того, кто ответственен за… инцидент с кубком, — тихо произносит Снейп, — он решил, что под угрозой находится его собственная безопасность. Если Крам был очарован империусом, то может и любой другой.       — Я предупреждала его, что вы не согласитесь, Дамблдор! — решительно вмешалась профессор МакГонагалл.       — Поскольку я являюсь действующим министром магии, то именно я буду решать, брать мне с собой охрану или нет! — оглушительный крик Фаджа эхом отражается от стен, и Гарри чувствует, как постепенно начинает нарастать головная боль. — Один человек уже умер в стенах вашей школы, мне не хотелось бы оказаться следующим. К слову, обстоятельства смерти Седрика Диггори нам ещё предстоит выяснить с вашим нынешним чемпионом.       — Седрика Диггори убил Волдеморт, Корнелиус, — тихо и спокойно отвечает Дамблдор. — Он вернулся.       «Он не верит», — осознаёт Гарри. «Он не верит Дамблдору, он думает, что я убил Седрика. Он привёл дементора сюда ко мне».       — Сами-Знаете-Кто вернулся? — с трудом выдавливает из себя ошарашенный министр. Затем он перевод взгляд на Гарри, и выражение его лица ожесточается. — Вы же понимаете, что это абсурд, Дамблдор? Всё, что у вас есть – слова мальчика, который…который…       Гарри решает дать ему подсказку.       — Вы читали статьи Риты Скитер. Вы считаете меня… нестабильным.       Министр не удостаивает его ответом, вместо этого вновь обращаясь к Дамблдору:       — Змееязычный волшебник, Альбус? Странное поведение, припадки, нападение на маглов? Всё это звучит так знакомо, верно? И теперь… при загадочных обстоятельствах умер один из твоих учеников, Альбус. Флёр Делакур подверглась заклятию круциатус, а Виктор Крам – империусу, и единственным свидетелем смерти Седрика Диггори в этом лабиринте является Гарри Поттер. Который, по счастливому стечению обстоятельств, вышел из всего этого невредимым. Неужели ты не видишь, Альбус?       Гарри не смеет дышать. Все инстинкты внутри него вопят: «Бей и беги!», но он не может сдвинуться с места. Не тогда, когда вся комната погружена в оглушительную тишину после выдвинутых министром обвинений.       Ни Драко Малфоем, ни Скитер, самим министром магии!       Он опасливо косится на дементора, застывшего посреди больничного крыла.       — Конечно, я верю Гарри, — отвечает Дамблдор. Его светлые глаза гневно сверкают.       Кривоватая улыбка не сходит с лица министра, пока он осуждающе качает головой.       Напряжённое молчание прерывает Снейп. Мужчина плавно выходит вперёд и закатывает рукав мантии, обнажая чёрную метку. Он суёт руку прямо под нос Фаджу.       Министр отшатывается, Дамблдор и все остальные вокруг стараются отвести взгляд, в то время как Гарри не может оторвать от метки глаз.       — Смотрите! — рычит Снейп в лицо министру. — Тёмный Лорд впечатал свой знак в руку каждого Пожирателя Смерти. На протяжении целого года изображение чёрной метки становилось всё более отчетливым. Как вы думаете, почему Каркаров сбежал сегодня? Именно он помогал Тёмному Лорду вернуться. Или вы считаете, что этому мальчику под силу заставить метку гореть?       «Он защищает меня», — с благородным ужасом осознаёт Гарри, подавляя напряжённую дрожь в руках. Из всех людей, именно старый, змеиный профессор пытается убедить министра в его непричастности.       «Но ведь это не так. Твоя кровь в жилах Волдеморта. Ты помог ему возродиться».       — Вы можете проверить мою палочку, министр, — его собственный голос звучит отстранённо и скучающе, сам он слышит себя будто со стороны. Теперь все взгляды в комнате обращены к нему. Замечательно. Гарри достаёт свою палочку, а затем протягивает её Фаджу. Но тот только отстраняется и делает ещё один шаг назад, практически врезаясь в сопровождающего его дементора.       — Я не знаю, чего добиваетесь вы и ваши сотрудники, Дамблдор, но с меня достаточно. Сами-Знаете-Кто не вернулся, никто в здравом уме не поверит в этот бред. А теперь, извините, мне нужно обратно в Министерство.       Он замирает на полпути к двери, резко разворачивается и подходит к Гарри.       — Твой выигрыш. Тысяча галлеонов.       Внушительный мешочек с золотыми монетами со звоном приземляется ему на колени. После этого министр удаляется из больничного крыла с высоко поднятой головой, дементор уплывает вслед за ним.       Как только дверь за Фаджем и его охраной закрывается, Дамблдор поворачивается к собравшейся группе.       — Боюсь, нам предстоит много работы…