Милосердие

      Тогда в бестелесном существовании не было величия.       Не было и смерти.       Лишь чудовищные муки, да вяло текущее время оказались его верными спутниками на долгие годы.       Желание мести вполне обосновано заняло все мысли Волдеморта, когда он оказался побеждён грязнокровкой и её годовалым сыном. Но помимо бессильной ярости там было что-то ещё – что-то произошло в нём самом, не оставив чётких следов. Оно расползалось, как неочевидная болезнь, проникало в него капля по капле, пока он отгонял гнетущее ощущение на задворках сознания. Оно угнездилось в нём, затаилось, присмирело.       И в день его возвращения расцвело ярким цветом.       «Это всё мальчик», — подумал он, когда Гарри Поттер исчез вместе с кубком. Мысль настойчиво звенела у него в голове.       «Нет. Это всё Я».       — Оставь нас, — он обращается к Барти, когда тот чувствует себя достаточно хорошо, чтобы стоять на ногах. Волшебник вновь низко кланяется, а затем покидает гостиную, закрывая за собой двустворчатые двери с мягким щелчком.       Комната погружается в вечернюю тишину: лишь потрескивание огня в камине, да звуки сверчков за окном нарушают их молчание. Глаза мальчика не отрываются от пламени перед ним.       Какое-то время Волдеморт позволяет ему это бегство.       — Знаешь, у меня весьма стоическое терпение. Однако, ты также увидишь, что я могу быть очень… убедительным.       Его пальцы нежно проводят линию вдоль волшебной палочки. Поттер рядом с ним мгновенно напрягается, но не поднимает взгляд.       — Где профессор Грюм? — наконец спрашивает мальчик. — Это не его дом.       — Нет, Гарри, это не его дом. Что касается местонахождения старого аврора, то тот, вероятнее всего, находится под пристальной заботой куриного Ордена. Иными словами – в относительной безопасности.       Поттер ведёт плечами и разминает шею, проверяя на прочность магические путы, вынуждающие его сидеть в кресле. Он пытается казаться смиренным и равнодушным, словно всё его естество не охвачено благоговейным ужасом.       — Что за Орден? — спрашивает мальчик и, сам того не ведая, суёт голову в пасть змее.       — О, Гарри, — безгубый рот Волдеморта растягивается в хищной улыбке, его голос пропитан обманчивым сочувствием, — разве ты не знаешь? Разве твой дражайший директор не уделил минутку, чтобы рассказать какую-нибудь слезливую историю о той организации, в которой были твои родители?       И без того бледное лицо Поттера становится белее мела. Он поднимает испуганный взгляд на Волдеморта, встречаясь с ним глазами. Ответ настолько красноречиво очевиден, что больше не требуется никаких слов.       Весь момент пронизан восторгом Тёмного Лорда.       — Думаю, тебе всё же следует задать этот вопрос Дамблдору, уверен он даст наиболее исчерпывающий ответ. В конце концов, именно он основал Орден Феникса… Впрочем, приятно осознавать, что старый дурак не меняется. Как там говорилось? «Не стоит держать все яйца в одной корзине»? Можно было бы надеяться, что он снизойдёт до объяснений, хотя бы тебе. И всё же нет.       — Почему ты убил моих родителей? — голос Гарри звучит глухо и пусто.       Болезненное торжество Волдеморта затухает, словно погасший фитиль.       — Они трижды бросали мне вызов. От их рук страдали и погибали мои последователи. И, конечно же, они мешали убить тебя.       Гарри заметно мрачнеет, в его взгляде вспыхивает какое-то сладковатое омерзение.       — Почему ты хотел убить меня? Что я сделал…нет… МНЕ ЕДВА ЛИ БЫЛ ГОД!       Тень Волдеморта скачет под кресло, когда столп ярко-красного пламени поднимается в камине, разгоняя потёмки гостиной, обжигая кожу и отражаясь в радужке глаз Гарри. Необузданный гнев мальчика выражается в этом палящем жаре, что выжигает вокруг них весь воздух.       Волдеморт усмиряет огонь одним движением руки.       — Я пытался убить тебя ещё младенцем из-за пророчества. Ты был обещан этому миру, как тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда. Признаться честно, под описание подходил ещё один мальчик, однако… я выбрал тебя. Твой шрам – моё благословение, Гарри Поттер.       Невесёлый смех звучит ему в ответ.       — Мерлин, иногда я забываю, что ты просто сумасшедший психопат. Благословение? БЛАГОСЛОВЕНИЕ?       Неожиданно мальчик вскакивает на ноги, направляя палочку на Волдеморта. Кресло с глухим стуком падает на пол за спиной подростка. Собственный гнев Тёмного Лорда поднимает в нём свою уродливую змеиную голову.       — Ты… ты отнял у меня всё...       — Не всё, — говорит он, вставая и выпрямляясь во весь рост. — Только твоих родителей.       — Эверте Статум!       Заклинание Поттера рассеивается о невидимый барьер, окружающий Волдеморта.       — Баубиллиус! Бомбарда! — Гарри взмахивает своей волшебной палочкой, словно обезумевший, и пятится назад, пока Тёмный Лорд непреклонно идёт в его сторону. Он практически спотыкается о поваленное кресло, а затем отправляет предмет мебели в сторону Волдеморта громким «Депульсо!».       — Редукто.       Кресло разносится в щепки.       — Диффиндо! Конфундус! Таранталлегра!       — Второй курс, Поттер? — злобно ухмыляется Волдеморт, отражая очередное заклинание. — Какой позор. Конфринго!       Взрывающее заклятие попадает Гарри под ноги до того, как тот успевает произнести: «Протего!». Мощный столп огненного пламени отбрасывает его в стену. Раздаётся глухой удар одновременно со стоном мальчика, а после он обессилено падает на пол.       Волдеморт останавливается в шаге от тела Гарри. Он всматривается в обожжённое лицо, растрёпанные волосы и горящие болью глаза.       — Тебе удалось впечатлить меня, Поттер. Это была самая жалкая дуэль из всех, в которых я когда-либо участвовал.       Рука мальчика, сжимающая волшебную палочку, дёргается.       — К-круцио.       Но ничего не происходит.       — О, Гарри… Тебе надо действительно хотеть причинить мне боль, чтобы оно сработало. Вот, позволь, я любезно продемонстрирую. КРУЦИО!       Вопль чистой агонии заполняет всё поместье, когда Гарри корчится на полу под взглядом Волдеморта. Мальчик отчаянно бьётся у него в ногах, стараясь вырываться из собственного тела, лишь бы больше не испытывать эти муки.       И Поттер кричит, кричит и будет кричать ещё, покуда на то есть воля Тёмного Лорда.       Он отменяет проклятие резким движением руки, словно стряхивая его с рукава мантии.       «Мальчик просто жалок», — с досадой думает Волдеморт, отворачиваясь от дрожащего рядом с ним подростка. Он ощущает резкий зуд разочарования внизу живота. Вкрадчивая кровавая тяга к насилию снова рождается под кожей. И ему приходится сделать один глубокий вдох, чтобы успокоиться.       — П-просто покончим с этим…       — У тебя, похоже, сложилось ошибочное впечатление, Поттер, что твои желания здесь на что-то влияют. Это не так. А теперь вставай!       Мягким движением руки разрушенное кресло, щепка за щепкой, возвращается в первозданное состояние. Гарри болезненно стонет, поднимаясь на ноги, и в следующую же секунду с облегчением садится обратно на своё место. Волдеморт же продолжает стоять, выпрямившись во весь рост.       — Винки.       С волшебным хлопком перед ними появляется домашняя эльфийка. Она так низко кланяется Тёмному Лорду, что её уши касаются пола. Волдеморт не удостаивает её своим взглядом, продолжая смотреть на измученного подростка.       — Скажи Барти, чтобы тот принёс исцеляющий раствор, а также умиротворяющий бальзам… И ещё, Винки, принеси Гарри Поттеру сегодняшний ужин и горячий шоколад к нему.       — Как пожелает наш Лорд, — пищит Винки перед тем, как исчезнуть.       Через мгновение на коленях Гарри материализуется поднос с порцией горячего картофеля, кусочками курицы в томатном соусе и зелёным горошком. Рядом с тарелкой стоит большая кружка горячего шоколада.       — Я похож на идиота? — спрашивает Поттер и морщится, когда его живот начинает громко урчать.       — Нет, ты похож на человека, которого морят голодом.       Гарри вздрагивает от его слов, будто от хлыста. Красный оттенок стыда окрашивает кожу мальчика, начиная от шеи и заканчивая кончиками ушей.       «В яблочко». Чувство глубокого омерзение поселяется у Волдеморта в груди.       Он не испытывает к Поттеру сочувствия. Как и не испытывает злорадства. Лишь холодную брезгливость из-за того, что перед ним находится волшебник, терпящий к себе такое отношение.       — Поверь мне, Гарри, если бы я захотел убить тебя, то не использовал для этой цели яд.       — В еде может быть сыворотка правды.       — И зачем она мне? Все твои мысли, все самые сокровенные секреты прямо здесь, на поверхности твоих глаз. Всё, что мне нужно сделать, – заглянуть в них.       — Ты можешь читать мои мысли? — спрашивает Поттер с оттенком потаённого страха в голосе. Вся голова мальчика становится мгновенно забита одним единственным словом: «Квидич, квидич, ла-ла-ла, квидич».       — Я могу читать мысли всех. Теперь лучше сосредоточься на еде, а не на квидиче, так будет легче.       Серебряная вилка дрожит в руке Гарри, стоит только ему поднять её над тарелкой. Ни он, ни Волдеморт не комментируют то, насколько неустойчиво мальчик ощущает себя сейчас. Поттер делает первый укус горячего картофеля с видом мученика. Он замирает на несколько мгновений, прислушиваясь к своим ощущением после первой вилки, а затем сразу же тянется за второй.       Глаза мальчика упорно краснеют.       Волдеморт отворачивается.       «Словно крохи заботы для него подобны пытке», — мысль щёлкает горько ясным осознанием.       Двери гостиной распахиваются, пропуская в гостиную Барти с двумя флаконами зелий в руках.       — Мой Лорд.       Он замирает посреди комнаты под взглядом Тёмного Лорда, а затем обращает всё своё внимание к Гарри.       — Я знаю Вас, — внезапно объявляет Поттер, обвинительно указывая вилкой на мужчину. — Вы Крауч младший – Пожиратель Смерти…, и вы должны быть в Азкабане.       — Верно, парень, — улыбается Барти. — Сириус Блэк тоже должен, но вот мы здесь, хах. Азкабан оказывается удивительным в своей ненадёжности местом.       — Сириус невиновен.       — Ты так в этом уверен? Постоянная бдительность, Поттер. В нынешние времена нельзя доверять даже собственной тени, не говоря уже о беглых преступниках.       Гарри застывает на месте, будто поражённый заклинанием. Он удивлённо смотрит на Барти, не осмеливаясь даже дышать.       — Профессор Грюм дал мне портключ в конце учебного года, — шепчет подросток.       — Ты никогда по-настоящему не знал профессора Грюма, Гарри, — подтверждает его опасения Волдеморт.       — Но… весь прошлый год? Все уроки защиты от тёмных искусств?       Барти согласно кивает, оставляя два небольших флакона с зельями на подносе с едой.       — Кубок! Ты говорил, что это Каркаров! Когда всё это было твоих рук дело! Но… какой смысл? Зачем… дементоры… всё это? Ты мог похитить меня ещё тогда!       — Дементоры? — спрашивает Барти и адресует свой растерянный взгляд Волдеморту. Тёмный Лорд игнорирует его, вместо этого полностью сосредоточившись на мальчике. Он по-новому оценивает чужую мертвенную бледность, измученный вид, а также дрожь в конечностях, которая была у Гарри ещё до их спонтанной схватки.       — На тебя сегодня напали дементоры?       — А ты разве не в курсе? — воинственно огрызается Поттер. Барти рядом с ним тянется за своей палочкой, чтобы преподать зарвавшемуся паршивцу урок, однако Волдеморт останавливает его движением руки.       — Мне льстит твоя безукоризненная вера в меня, но должен тебя разочаровать. На данный момент, дементоры целиком и полностью находятся под контролем Министерства.       — Министерства? — недоверчиво переспрашивает Гарри, полностью забыв про еду. — Но зачем министерству делать это?       Барти начинает смеяться, словно лающая гиена. Волдеморт стискивает рот в неодобрительную полоску. В то время как Гарри удивлённо смотрит на хохочущего мужчину.       Взгляд Поттера вызывает у Барти ещё один приступ осипшего смеха, который прекращается лишь минуту спустя.       — О-ох, мои извинения. Когда ты в последний раз открывал газеты, парень? — спрашивает он, кончив потешаться.       — Эм… не уверен.       По щелчку пальцев перед Гарри материализуются несколько последних выпусков Ежедневного Пророка. Кричащие заголовки газет маячат в воздухе перед глазами подростка. Два самых ярких экземпляра: «Дамблдор: ненормальный или опасный?» и «Мальчик, который ЛЖЁТ».       Поттер мельком пробегается по текстам статей, сохраняя хмурый вид.       — Удивительно, что автор этих творений не Рита Скитер.       — Она объявлена пропавшей без вести, — вскользь сообщает ему Волдеморт, длинная тёмная мантия скользит по воздуху за его спиной, когда он проходится по комнате. — Речь не о ней. Дамблдор потерял всякое уважение в Министерстве, разозлив Фаджа заявлениями о моём возвращении. Ты же – второй человек после Дамблдора, чьё имя имеет какой-то вес среди волшебного общества. Естественно, Министр сделает всё, чтобы дискредитировать тебя и Дамблдора в глазах людей.       — Они хотели уничтожить мою палочку и исключить меня из Хогвартса после того, как я… отразил атаку дементоров.       Волдеморт удовлетворённо мычит.       — Тогда, Поттер, думаю, министр решил пойти более лёгким путём и просто избавиться от тебя.       Гарри только закатывает глаза.       — К этому начинаешь привыкать.       Картофель с курицей на его тарелке давно остыли, однако мальчик всё равно с удовольствием возвращается к еде. Когда с трапезой покончено, Барти протягивает ему сначала один флакон с зельем, а после другой.       Волдеморт, как заворожённый, продолжает смотреть на спокойно принимающего зелья Гарри.       — Что теперь? — спрашивает Поттер.       — Будь моим гостем. Оставайся на ночь в поместье, а завтра, я обещаю, ты вернёшься обратно.       «Такой доверчивый, такой наивный», — думает он.       «Такой слабый».       Ему предстоит всё это исправить.       Чувство восторженного предвкушения захватывает Волдеморта с головой.       Он больше не потерпит, чтобы с его даром обращались, как с должным.