Когда желания исполняются…

Мадс вышел в аэропорту Марракеша, и почувствовал густой, горячий воздух, который обволакивал его, как влажное одеяло. Рубашка мгновенно прилипла к телу, сумка стала тяжелой и неудобной. Вся его привычная жизнь осталась в камере хранения где-то далеко в Европе – паспорт, телефон, ключи от дома. От этого легче идти, как будто можешь сделать все, что угодно. Отель в Марокко он присмотрел уже давно – долго выбирал между огромными франшизами, где можно затеряться в толпах посетителей, и крошечными семейными гостиницами, где хозяева деликатно создают тебе комфорт, не обременяя своим вниманием. 20 минут – поймать такси, полчаса – доехать. Еще столько же – принять душ, разобрать вещи и спуститься в холл. Ему нужно выпить, желательно в тихом месте, где никто не будет пытаться взять автограф или спрашивать о его творческих планах. Он очень любит своих фанатов, но только не сейчас. Умение пить, медленно пьянея – не всегда благо. Мадс сидит в этом уютном углу, обустроенном во дворе гостиницы под бар, уже много часов. Стремительно темнеет, и милый бармен уже почти час мнется, пытаясь намекнуть, что хочет уйти. В итоге они договариваются, что Мадс просто оставит деньги за все выпитое на стойке регистрации, и мальчик стремительно убегает. Может на свидание? Мысли об этом текут в голове Мадса медленно, и оставляют горьковатый привкус во рту. Нет, он счастливый человек. У него успешная карьера, семья, которая всегда его поддерживает и любит его, миллионы поклонников. Почему же он сбежал от них всех и сидит в темном баре под открытым небом, размышляя – чего бы еще ему выпить, чтобы забыться? Мадс тяжело подходит к стойке – нужно выбрать что-то оригинальное и крепкое, и потом точно идти спать. Иначе он встретит рассвет прямо тут, на плетеном диванчике. А нет ничего хуже похмелья под палящим солнцем и внимательными взглядами случайных прохожих. Во дворике темно, блики света из холла плохо помогают выбору. Датчанин отодвигает одну бутылку за другой, пока не нащупывает что-то необычное, в странной бутылке с выпуклыми узорами. Пытаясь прочесть надпись, долго трёт ее бока, потом вынимает пробку. Но к его удивлению из бутылки ничего не льется. Неважно, на полках еще много других бутылок – больших и маленьких, вернемся к виски, так более понятно и привычно. Но уже через дважды по порции в четыре пальца в стакане Мадс понимает, что в этом милом дворике, чья прелесть в уединении, он уже далеко не один. Кто-то довольно изящный, в длинном балахоне, сидит в соседнем кресле. Мадс никогда не кичился своей смелостью – зачем геройствовать без причины? Но тут и у самого смелого человека мурашки бы побежали по спине. Темный дворик, темная молчаливая фигура. Хотя с другой стороны – чего тут бояться? Всегда можно позвать охрану, просто встать и сделать несколько шагов в сторону ярко освещенного холла гостиницы. «Прежде, чем уйти, не забудь загадать три желания. И мы спокойно разойдемся», - у фигуры довольно низкий, но приятный женский голос. Первая мысль, которая приходит Мадсу, - он все-таки сильно переборщил со спиртным. Но раньше у него никогда не было галлюцинаций. Как выясняется, хорошие манеры не исчезают даже в таком состоянии, поэтому он находит за стойкой еще один стакан, наливает его ровно на два пальца и пододвигает к своей неожиданной компаньонше. «Чего ты хочешь больше всего на свете?» От этого вопроса Мадсу так смешно, что даже становится на мгновение легче. Он всегда гордился тем, что хорошо понимает – чего хочет. Его желания всегда были понятными, логичными и никогда не вредили окружающим. Наверное, поэтому всегда сбывались. Он хотел семью – у него есть Ханна, дети, теперь еще и внучка. Он хотел славы и денег – его признали секс-символом Европы, а потом и мира, его проекты успешны, он может сам выбирать, где сниматься. Даже в «Казино Рояль» его взяли без проб. И сейчас он знает, чего хочет. Хочет давно, страстно, одержимо. И не может получить. «Ты из секты? Или что-то продаешь? Ну допустим, я хочу богатства и славы. Что для этого нужно сделать? Как герою Матрицы, продать коды доступа к Морфеусу?», - Мадс пытается все свести к пьяной шутке. «Да ты уже богат, известен, желанен. Читал «Шагреневую кожу», которая уменьшалась при исполнении желаний? Так вот она даже не реагировала, когда человек просил о том, что у него и так уже было. Уверена, что твои желания куда более сложные и причудливые», - фигура в кресле распутывает сложный балахон и берет стакан. Обрывочные пятна света помогают увидеть, что у нее темные глаза, острые скулы, длинные, причудливо уложенные волосы. Мадс мельком думает, что если бы у него было другое настроение, то возможно именно такая женщина могла бы стать неплохой компанией на вечер. «Ты из желтой прессы? Или из фанатской группы? Собираешь компромат? Или просто скучно?», - Мадс всегда лоялен к тем, кто им интересуется, но сейчас он не Мадс, не датский динамит, не актер, сыгравший Ганнибала. Он просто одинокий путешественник, без имени, без багажа, он хочет покоя, напиться и проснуться с похмельной головой, жалея себя. В первый раз Хью уговорил его сбежать практически в финале съемок «Короля Артура». Работа была почти завершена, операторы снимали натуру, актеры лениво собирали вещи и шатались вокруг съемочной площадки в ожидании команды на выезд. Мадс чертовски устал за эти месяцы, и пользовался паузой, чтобы валяться в теплой кровати, есть какую-то странную китайскую еду из коробочек, и вволю трахаться. Не нужно больше спешить по графику, один проект завершен, следующий еще не начался – отличная пауза для безудержного секса. Черт, каким же молодым дураком он был, не мог понять, почему Хью словно рвет на части – то льнет к нему, покрывая поцелуями каждый кусочек кожи, не может оторваться ни на секунду, то вдруг становится резким и жестоким, хамит и грубит, сбегает куда-то на несколько часов, чтобы потом вернуться и упасть с ним в постель. «Давай уедем. Неважно – куда. Просто чтобы нас никто не нашел. Хотя бы на день, на неделю. Хочу, чтобы никто на нас не глазел, не обсуждал», - Хью держит его за руки и смотрит щенячьим умоляющим взглядом. Через 10 лет этот взгляд окончательно его погубит. Почему бы и нет – побросать вещи в сумку не заняло много времени, телефоны выключили, купили билеты на ближайший рейс. Оказалось, что они летят в какую-то затерянную страну в Азии. Весь длинный перелет Хью спит у него на плече, такой милый и домашний. «От кого мы бежим, Хьюстон?» - они сидят на террасе какого-то странного дома, где случайно сняли квартиру и пьют водку из дьюти-фри, случайно прихваченную по дороге. «Я бегу от себя. И мне нужна компания. Что будет с нами дальше?» - Хью смотрит на него не отрываясь. Столько лет прошло, и до сих пор Мадс не может себе простить себя. Он просто промолчал – ну что он мог ответить. Красивый характерный мальчик, потрясающий секс – зачем все портить и усложнять? Нет, конечно они не поссорились, Мадсу тогда показалось, что ему удалось заговорить Хью какими-то нелепыми нежностями, на которые всегда ведутся влюбленные. И секс у них все дни в этой конуре великолепный – они как будто единое целое. Хью то поддается его самым безумным фантазиям, то вдруг берет контроль в свои руки. Самое яркое воспоминание Мадса из той поездки – это утро. Солнце сквозь прорехи в шторах падает пятнами на подушку, плечи Хью, на его кудряшки. Датчанин давно проснулся, но боится пошевельнуться, наблюдая за этим чудом, которое тихо сопит у него в руках. У него давно и крепко стоит, упираясь в самую восхитительную задницу, которую он только затаскивал к себе постель. Что Хью проснулся, Мадс понимает только, когда он плавно двигаясь, начинает насаживаться на него. Британец еще растянут после их вечернего марафона, спросонья мягкий и пластичный, но когда член входит в него до упора, он протяжно стонет – или от боли, или от возбуждения. Мадс до сих пор помнит, какой эффект на него производили эти стоны – он просто срывался как с цепи, начинал двигаться размашисто, вколачивая мальчишку в хлипкую кровать. Потом резко выходит, переворачивает, чтобы видеть это восхитительное в своей виктимности лицо, и входит опять, крепко, до синяков придерживая за бедра. Черт, от этих воспоминаний у Мадса даже сейчас встает, хотя прошло столько лет. Он встряхивает головой и понимает, что его странная соседка по бару внимательно на него смотрит. Он что, чем-то себя выдал? «Кажется, ты все прослушал. Итак, если коротко – содержание предыдущего получаса: ты выпустил меня из бутылки, и я должна выполнить три твои желания. И тогда буду свободна. Наконец-то», - фигура выжидательно смотрит на Мадса. Нет, к такому он был не готов. Он и в молодости не особо экспериментировал с галлюциногенами, а с возрастом вообще стал предпочитать старомодный алкоголь, который никогда его не подводил. Тогда, о чем она говорит? Только сумасшедшей ему сейчас и не хватало. Датчанин понимает, что почти протрезвел, хочет остаться опять один и спать, может быть подрочив на воспоминания о той каморке, куда они впервые сбежали. Но сперва нужно отделаться от этой странной фигуры, кем бы она не была. «Не знаю, о чем попросить. Может отсутствие похмелья завтра?» - Мадс пытается все свести к шутке. Фигура качает головой: «Хочешь потратить желания на такую ерунду? Ну наберись смелости, пожелай того, чего реально хочешь». Мадсу уже плевать, усталость, алкоголь, раздражение снимают последние тормоза: «Я хочу продления одного проекта. Проекта, который изменил мою жизнь. Но я жду этого уже восемь лет, и вероятность этого стремится к нулю. Я хочу этого не ради денег или славы, просто… это мне очень нужно. Довольна?». Датчанин чувствует себя так, будто вывернул себя наружу, показал всему миру самое ценное и болезненное, резко встает и уходить. Да плевать ему на эту сумасшедшую, ему нужно в номер.