***
Олегу трудно было собирать мысли. Вокруг царила настоящая рябь из энергетики и шипящих звуков. То, что было за ширмой, казалось отдаленной повествовательной вибрацией, проходящей через тесное пространство его сознания. Это было что-то вроде языка природы, а он просто пытался расшифровать его. Вокруг суетились операторы, беспрестанно тыкая в него камерами, словно винтили его в непривычном направлении, отрывающем от окружающего мира на мгновение дольше, чем ему хотелось. У каждого из них был свой ритм, своя песня за ширмой. — Мне кажется, что здесь течет какой-то музыкальный поток, — сказал Шепс —младший, словно пытаясь передать свои ощущения. Он чувствовал, как этот поток накатывает на него, переполняя восприятие. — Словно мы на концерте. — А Александр Шепс — твой брат? — спросила девушка-редактор, словно пытаясь разобрать этот музыкальный поток и выделить отдельные ноты. Олег кивнул, и его лицо на мгновение стало серьезным. — Александр Шепс, мой родной брат. Тогда в его голове послышался голос Саши. Он был такой же как всегда — уверенный и поощряющий. «Ты справишься, Олег, — говорил он. — Просто почувствуй, ты сможешь». На мгновение Олег замер, слушая. И вскоре он почувствовал это — теплую волну уверенности, которую мог вызвать только голос брата. Он знал, что Саша верит в него, и это дало ему сил. В голове стало тихо, и Олег снова смог сосредоточиться на окружающем мире. «Я смогу», — подумал он про себя, наблюдая как суета вокруг него превращается в гармоничный балет.***
Вечер окутал улицы города, когда отягощенный выматывающим испытанием со ширмой на съемках Олег пробирался сквозь пустынные переулки. Его шаги гулко отзывались в тишине. Окунувшись в тепло собственного убежища, он обрел спокойствие посреди стихии. Саша встретил его на пороге, лицо его было исполнено тревогой, но эти чувства расступились, когда его глаза уловили знакомый силуэт брата. Ели заметная улыбка промелькнула на его лице, подобно первому лучу солнца после тяжелой бури. — Как всё прошло? — спросил Саша, нежный тон которого забрал весь груз прожитого дня. Его голос — островок спокойствия среди неспокойного моря. Даже несмотря на то, что он весь извёлся, пока ждал брата со съёмок, забота в его голосе никуда не делась. — Очень устал, — ответил Олег, без раздумий кидающий свои кроссовки в угол коридора. Усталость поглотила его, но внутренняя теплота от доверительного разговора с братом оттеснила её в дальний уголок. Саша, поняв состояние брата, с легкостью переключился на новый вопрос. — Есть будешь? Я борщ варю. — Буду, но сначала в душ, — младший Шепс быстро исчез за дверью ванной комнаты. Повернул кран с задумчивым вздохом и почувствовал, как его мысли начинают таять под тёплыми струйками. В коридоре Саша начал убирать брошенные кроссовки Олега. Старший Шепс, мягко шагая по полу, взял кроссовки и аккуратно отнес в их обычное место — небольшой коричневый ящик. На кухне начали чувствоваться запахи тушеного мяса и свежей капусты. Саша, выпрямившись после наблюдения за посудой на огне, перевел взгляд на часы. — Борщ будет готов через пятнадцать минут, — обратился он вслух к дому, зная, что брат слышит его из ванной. — Если хочешь, могу поджарить кусок батона с чесноком. Ответа не последовало, но Саша знал, что его предложение будет принято с благодарностью. Он открыл шкатулку с приправами и услышал укрощающую трель воды в ванной, что немного сняло напряжение с него. Оказывается, мир кажется менее хаотичным, когда в доме появляется такая обычная, но нужная всем людям семья. Олег шагнул в комнату, укутанный в пушистый халат с капюшоном, волосы мокрые и взъерошенные. Он подошел к обеденному столу, где на блюдце уже остывал жареный батон с чесноком. Улыбнулся. — Спасибо. Борщ и чесночный тост звучат просто великолепно. Братья уселись по обе стороны стола, в середине которого плавали клубы пара от горячего борща. Звуки приглушенного телевизора казались ритмичным фоном. Тепло и уют дома ощущался в каждом углу, и это давало обоим ощущение безмятежности и уединенности, которая становилась настоящим пристанищем после долгого дня. Ужин в уютном домашнем атмосфере был коротким, но насыщенным. Борщ, приготовленный Сашей, насытил не только желудок Олега, но и его душу. Стол, весь расставленный разнообразием продуктов, и милое лицо брата, производившие чувство благодарности — именно так должны выглядеть домашние ужины после напряжённого дня. — Пойду переоденусь, — сказал Олег, вытирая рот салфеткой и стараясь скрыть усталость в глазах. Шум кипящей воды с хлопками по стенкам чайника и звук светлого щелчка выключателя света услышал Олег, уже исчезая в коридоре. Он вдруг застыл, ощущая булавовидное присутствие на своем животе. Не похоже на прыщ или высыпание внезапно его пронзает жуткая догадка. — Саш! — закричал он, наполненный тревогой. Из-за шума чайника на кухне почти не слышно было голоса Олега. Но Саша всё же ловко реагировал. Он поспешно вышел из кухни, в руке у него лоснилась только что вымытая тряпка. Олег тяжело пытался глотать, словно разгадывал набросанный код его бедствия. — Саш, кажется, у меня клещ. Быстро окинув взглядом брата, Саша обнаружил крошечную тварь, вцепившуюся в кожу Олега. Быстро осознав опасность ситуации, Саша беспрекословно ушёл в ванную. Там он схватил пинцет, продезинфицировал и кинулся обратно к брату. Осторожно, словно профессионал, взял маленькую тварь между кончиками пинцета, и точным движением выдернул её из кожи, остерегаясь оставить внутри что-либо от тела клеща. — Нам нужно будет следить за этим местом, — заявил он, пока мягко очищал небольшую вмятину на животе Олега ватным диском, смоченным в растворе антисептика. Боль была слегка оглушающей, но не более того. — А завтра отвезу клеща в клинику проверить. — Всё, энцефалит, — выдохнул Олег. — Сплюнь, лисёнок! — Саша нежно потрепал его по голове, как говорится в таких случаях, успокоительно, удаляя лёгкий шок после процедуры. Братья откинулись на спинки стульев, каждый уткнулся в свои мысли, а в комнате воцарилась мирная обстановка, в которой всё ещё чувствовался аромат борща и чесночных гренок. — Поиграем в приставку? — предложил Саша. Сухая улыбка Олега на неожиданный поворот была ответом.