Принципы фон Неймана

Энджи Оказывается, не так уж и важна для тебя дружба, раз ты так легко можешь от неё отказаться. Но я покажу тебе, что на самом деле ее не существует. Ты все себе выдумала. Нет никакой дружбы, ты заменяешь ее другими понятиями и почему-то очень удивляешься, когда снова и снова понимаешь, что и на этот раз это была не она. И только я существую на самом деле. Я и это могу тебе доказать. Ты будешь благодарна мне, когда я соберу тебя заново по частям. Я знаю о тебе все: все твои сильные и слабые стороны, все твои тайны. Каждую мелочь. Но при этом, зная о тебе все, я никогда тебя не предам. Но ты же не думаешь, что мне есть какое-то дело до тебя и твоих примитивных чувств? Знаю, ты из тех людей, которые учатся только на своих ошибках. Тебе нужно сделать их еще очень-очень много за такой короткий срок. Но они будут последними. До скорой встречи, Грей.

***

Грей Нейман Взгляд упирается в мокрые серые скалы. Они уходят куда-то вверх, где их окутывает густой туман. По лицу хлещет дождь, заливаясь под одежду ледяными каплями. Внизу зияет темная пустота. Продолжаю подниматься вверх, цепляясь за скользкие камни. Руки соскальзывают, ноги не могут найти устойчивую опору. Я могу полететь вниз в любой момент. Отвесные скалы похожи на перпендикуляр к пропасти подо мной. Где-то рядом звучит голос Нэнси: - Грей, помоги мне, пожалуйста. Пожалуйста, помоги мне. - Чем я могу тебе помочь? Ее нет рядом, я слышу только просьбу о помощи, эхом отражающуюся от скал снова и снова. Туман рассеивается, и я вдруг оказываюсь на вершине горы. На камне лежит кювет с красной охрой. Беру его в руки, рассматриваю. - Спасибо, Грей, если бы не ты... я не знаю, что бы я делала. Оборачиваюсь на голос. Нэнси стоит на краю скалы, улыбается мне и тянет ко мне руки. В каком-то странном оцепенении подхожу к ней. Она берет кювет с красной охрой, который я протягиваю ей. - Спасибо. Ты настоящий друг. Она обнимает меня, а потом вдруг резко отталкивает, сбрасывая со скалы. Я успеваю ухватиться за камень, повиснув над пропастью. - Нэнси... Она стоит надо мной и смеется. - И ты думала, мы с тобой друзья? Да что ты знаешь о дружбе? Она наступает мне на руку, она соскальзывает с камня, и я лечу в пропасть, тускнеющую и окрашивающуюся красными разводами. Где-то на середине полета все исчезает, и я оказываюсь в каком-то компьютерном кабинете. Напротив сидит смутно знакомый парень в черном пиджаке. - Тебе нужно просто сидеть и ни о чем не думать, - говорит он, - постарайся максимально очистить голову, иначе наш эксперимент не удастся. Почему-то я доверяю ему. Он отворачивается к одному из компьютеров, копается в каких-то программах. И тут вдруг кабинет наполняется отвратительно ярким светом, от которого глазам становится невыносимо больно. Я закрываю глаза, заслоняю их руками, от этого странного света хочется кричать. Он как свет лампы в операционной, ставший ярче в сто раз. И от него никуда не денешься - потому что это ты лежишь на операционном столе. Резко просыпаюсь, вскакивая на кровати. Вот тебе и "прилечь на полчаса". Бессонная ночь и сумасшедшее утро были похожи на какой-то дурацкий остросюжетный фильм и, наверное, не стоило удивляться бреду, который мне после всего этого приснился. Но вторая часть сна, где я была в компьютерном кабинете, меня заинтересовала. Она вызывала отчетливое чувство дежавю. Но я прекрасно знала, что единственным человеком, с которым я общалась в колледже, была Нэнси. Не было никакого парня в черном пиджаке, как и не было любого другого человека. Выходить из комнаты не хотелось, так же, как и не было никакого желания столкнуться с Нэнси, которая, впрочем, тихо сидела у себя в комнате, как мышь. Я взяла с тумбочки блокнот и ручку. Рука привычно начала выводить схемы. Всегда любила заниматься проектированием программ в колледже. Оно предполагало составление большого количества диаграмм. Это занятие успокаивало - мне нравилось неспешное продумывание деталей. Я подумала о том, что это чем-то похоже на то, что делает Шерлок Холмс. Но я не могла думать так быстро, как он, да и не было у меня такой цели. Мысли, медленно упорядочиваясь, снова вернулись к странному детективу. Зачем ему это все нужно? "Нет, это не благотворительность. Терпеть не могу это слово". Я вспомнила, как сравнила его про себя с вычислительной машиной. Что ж, действительно похоже, но нет. Человек всегда остается человеком. Его не выпустили на заводе электроники и не присвоили порядковый номер. Он может надеть на себя сколько угодно масок, но его суть при этом не изменится. Иногда просто есть причины носить маску, не снимая. Я отложила ручку, откинулась на спинку кровати и прикрыла глаза, наблюдая за роем неотвеченных вопросов. Почему он устроил эту дурацкую "проверку моих возможностей" в такой момент? Какого... зачем ему это было нужно? Злиться на это было некогда, но я все же отложила эту эмоцию на потом. Почему он потащил на расследование нас, если и сам вполне может раскрыть дело? Почему Энджи пишет мне о том, что "я должна во всем разобраться", если разбираюсь во всем не я, а Шерлок? Которому она тоже пишет так, будто он должен быть с ней хорошо знаком... Я глупо болтаюсь рядом с ним. Ему нравится ставить на людях эксперименты. Запихивать их в бордовый реквизит и посылать, куда ему вздумается. "Приезжайте в Бартс". Зачем? Есть же телефон. В конце концов, кто такая эта Энджи и зачем она угрожала Нэнси, чтобы та подобралась ко мне? Почему я оказываюсь чуть ли не главным действующим лицом в этой истории? Это похоже на абсурд. Но это все происходит на самом деле. Судя по сообщениям Энджи, я должна ее знать "лучше, чем кто-либо". Но я не знаю никакой Энджи. Я знаю только Нэнси. А знаю ли? Может, ее игра еще лучше, чем думает Холмс? Может, она и есть Энджи? Снимаю очки и нервно потираю переносицу. Я начинаю сходить с ума. Хотя, почему. Если это Нэнси, все сходится. Я действительно знаю ее лучше, чем кто-либо. А может, это Шерлок? Он явно одержим распутыванием всяких загадок. Но не может же их всегда быть достаточно? Вдруг он взял и решил создать себе такую загадку сам. И водит за нос и меня, и... Нэнси. Что ж, это даже больше похоже на правду, чем предыдущее предположение. Я вдруг решила не ждать еще полтора часа и поехать в Бартс прямо сейчас. А вот пусть попробует доказать, что это не он - вдруг не получится? Я вышла из комнаты. Нэнси продолжала тихо отсиживаться у себя, и я ей была за это благодарна, потому что не хотела ее видеть. Мистер Баррингтон, как ни в чем не бывало, читал газету в гостиной внизу. Оторвавшись от чтения, он дежурно пожелал мне доброго утра. Вернувшись с фабрики я, конечно же, наплела ему какую-то успокаивающую чушь про ложную тревогу или что-то в этом роде. Его это вполне удовлетворило. Миссис Баррингтон, как обычно, была на работе. Я остановилась у зеркала в прихожей. На меня смотрела моя знакомая в одежде из секонд-хенда и компьютерных очках, и я была рада видеть ее в привычном облике. Реквизит Кейт Джонс висел где-то в химчистке как ни в чем не бывало. Выходя из дома, я почему-то подумала о том, что в этой истории слишком много красного и бордового, и что эти цвета определенно не из тех, что мне нравятся.